25. Неожиданность – сестра успеха.
Загадки древнего рода.
С какого-то момента время уже работало не на Ростислава и его друзей, поэтому нужно было удвоить усилие – на пятки наступали любители поживиться и фанатики различных вероисповеданий. В этом убедили слова Софи.
– Этот Большой Папа очередной шарлатан, за которым стоит какое-то лицо, – с порога заявила она.
Софи хотела продолжить, но увидела месье Готье и переключилась на другую тему.
– Как вы себя чувствуете? – слова предназначались мэтру и в ее поведении все было вполне натурально.
Благодарно кивнув, тот отреагировал:
– Месье Ростислав волшебник! Никогда так хорошо себя не ощущал. Словно 20 лет сбросил!
– Это простудное, нужно беречь себя, особенно при такой жаре. – произнесла Софи, как показалось Ростиславу с двойным смыслом.
Удивительно, как эта достаточно хрупкая и красивая девушка вмещала в себе качества человека с огромным жизненным опытом. Зная ее привычку все схватывать налету, Ростислав лишний раз убедился в ее феномене. Софи понимала, что он ни слова не скажет мэтру об отравленной книге, и мгновенно построила в памяти все последующее, что произойдет. Потому она не удивилась увидев месье Готье с аппетитом уплетавшего пятый сандвич, а Ростислав… а он учился воспринимать Софи, как воспринимал родной дедушка, я имею в виду де ла Роша. Но… что-то в ее поведении его насторожило, она явно недоговаривала. Зная, что Софи – ходячий сюрприз, он лишь мысленно констатировал сам факт и переключил внимание на месье Готье.
Мэтр же, не смотря на свое чудесное выздоровление, напомнил:
– Вы хотели мне показать рукописную книгу?
– Да-да! – откликнулся Ростислав, он уже и забыл, что использовал эту уловку, чтобы привести мэтра в отель. – Буду рад, если вы выскажите свое суждение!
Он вышел в соседнюю комнату с тайником и через несколько минут перед месье Готье на столе лежал кодекс «Жизненные похождения и приключения кавалера графа де Летри, и уроки вынесенные оным и осмысленные в послушании в аббатстве Сен-Жермен-де-Пре под именем брата Жервазия».
По мере того, как мэтр вчитывался в название, руки его, несмотря на чудодейственное лекарство принятое несколько часов назад, стали заметно дрожать. Это не скрылось от Веры и Софи. Ростислав с беспокойством переспросил:
– Вам плохо? Вы опять побледнели!
– Нет, ничего! Это от счастья, вернее чувств переполняющих мое сердце.
Друзья переглянулись, а Софи спросила:
– Вам знаком этот кодекс?
– Он пропал вместе с моим дядей Жаном Мишелем де Летри, летчиком-истребителем из славной «Нормандии Неман». Отец часто мне рассказывал, как поссорился с ним перед самым вылетом на задание. Мой отец, Рене Мишель де Летри, был одним из руководителей движения сопротивления «Маки». Ссора возникла из-за пустяка: дядя Жан в бой часто брал кодекс нашего прапрадеда: говорил, что он помогает ему бить в небе фашистов. Ну, один раз отец воспротивился этому, сказав, что нужно беречь реликвию, чудом вернувшуюся в наш дом.
– Вернувшуюся?
– Да!
– Мой дед Мишель Жюль Мари граф де Летри – бригадный генерал, герой Первой Мировой войны, впервые услышал о книге от странного господина, коммивояжера крупнейшего наследника известнейшей коллекции книг Томаса Филиппса из Мидл-Хила – Томаса Фицроя Фенвика – его внука. Тот приехал с предложением купить уникальные книги из знаменитой Филипсианы. Дед выставил его наружу, уж очень этот тип был ему неприятен. Его звали Жиро Готье. Тогда этот хитрец наведался как-то со своей дочерью – прелестной девушкой Еленой.
Мэтр прервался, собираясь с мыслями.
– Выпьете что-нибудь? Есть «Бордо», «Херес», «Камю Бордери», «Наполеон»? – предложил Ростислав.
Он, да и не только он – были поражены не только происходящим, но и рассказом старого книжника.
– От хереса – не откажусь.
Вера хотела было сервировать стол рюмками и заняться вином, но Ростислав отрицательно покачал головой и принялся сам за дело.
– Они нам не доверяют, – улыбнулась Софи.
– Французы говорят: вино и женщина совместимы только во время интимной встречи – в другое время нет! – добавила Жюли и рассмеялась.
– Ростик не француз! – сорвалось у Веры, и она виновато глянула на него. Но тот только подмигнул и парировал:
– Хороший пример – заразителен!
– Так вот, когда он пришел с дочерью, мой отец без памяти в нее влюбился! Дед мой был суровых правил, чтил родовые корни графов де Летри, и, разумеется, ничего и слышать не хотел о Елене Готье. Терпел он коммивояжера, ровно столько, сколько понадобилось, чтобы купить эту книгу, – мэтр показал на кодекс, лежащий перед ним на столе. – А когда купил, выставил того за дверь и отказал в дальнейших приемах.
Отец мой был в отчаянии: Елена отвечала ему взаимностью – они любили друг друга. Как это обычно бывает: любили и тайно обвенчались. Уже после войны, его жену обвинили в связях с фашистами, обвинил дед и потребовал расторжения брака. Я родился за два года до войны. Как мать могли обвинять в тайных связях с немцами, если она была в партизанском отряде в Бельгии, а я был, что называется рядом? Абсурд! Но деда чуть не назначили военным министром, его слово было столь весомо во Франции, что любой каприз выполнялся безоговорочно. Правда, он не довел дело до конца: мать оставили в покое, но потребовал, чтобы его единственный наследник, дядя к тому времени погиб в воздушном бою – носил незапятнанное имя. Отец развелся в 1953 году, а затем, женился на далекой родственнице из рода де Гаврильяков. Через пять лет умер мой дед – генерал Мишель Жюль Мари граф де Летри. Я не держу зла ни на деда, ни на отца… – Месье Готье, открыл книгу и внимательно стал изучать титульный лист. Он словно забыл о том, что говорил, и всматривался в буквы.
– Вы спросите, что было дальше? – вдруг вернулся он к разговору, не отводя глаз от текста. – Воспитывался я матерью и рос у моего деда Готье. Когда встал вопрос о наследовании титула графа де Летри, я отказался и взял имя матери. Дед-генерал меня терпел и виделся редко, а дедушка Готье любил и привил любовь к книгам. Мне даже удалось увидеть остатки знаменитой Филипсианы. – Он отвел глаза от книги. – Я часто видел «Кодекс кавалера де Летри…» в замке отца в Пиккардии. Я был малышом – 6 лет, но хорошо его помню. Как-то дедушка, я имею в виду генерала, схлестнулся с дедом Готье – это было на вынужденной встрече: стороны пытались примириться. Так вот, дед Жиро Готье указал генералу, что книга содержит очень серьезный секрет и что, если тот позволит, он его найдет. Но дед Мишель разразился бранью, и сказал, чтобы тот и на пушечный выстрел не приближался к родовой святыне графов де Летри. Это было уже перед его смертью. Отец умер в 1972 году, так и не получив наследника. Титул унаследовал мой сын – Виктор. Он ученый с известным именем и абсолютно не озабочен родовыми корнями.
Мэтр замолчал.
– Если займусь когда-нибудь романами, напишу историю вашей жизни!
– Таких историй много – только успевай слушать! – отмахнулся месье Готье. Рад, что книга у вас, вы настоящий библиофил: таких уже мало осталось.
– Это не мой кодекс, иначе, я попросту подарил бы его вам!
– Нет, у меня уже возраст, когда раздают, а не приобретают, а моему Виктору – он вряд ли был бы интересен. Хочу вам сказать: дед Жиро мне говорил и я хорошо это запомнил: в кодексе четыре загадки-подсказки и два секретных места.
– Ваш дед владел этой тайной?
– Не совсем! Ему это рассказал генерал, который в это абсолютно не верил и считал выдумкой! К сожалению, отец матери уже узнал о родовой тайне, после продажи «Кодекса…» генералу, да и не было у него денег его выкупить, даже знай он об этом. Фенвик Фицрой продал его де Летри за 22 тысячи фунтов – деньги очень большие по тому времени.
– Заплатив такую цену, можно только удивляться равнодушию генерала к семейным тайнам.
– Нет, не равнодушие! Дед считал, что «Кодекс» должен вернуться в семью и все тут: больше его ничего не интересовало. Когда он указал деду Жиро на дверь, тот уже знал о тайне, и всячески способствовал браку мамы с отцом.
– А генерал всячески противился по этой же причине? Верно месье Готье? – в комнату вошел падре де ла Рош.
Увидев его, месье Готье не вскрикнул, но повел себя достаточно странно. Он хотел вскочить с дивана, но падре жестом, остановил его.
– Прошу извинить, мэтр! Не удержался!
– Вы живы?
– Меня в последнюю минуту сняли с самолета, но об этом никто не знает! – отреагировал падре.
– Кто снял?
– Вы!
Сказать, что наших друзей захлестнуло цунами или ядерный взрыв – значит, ничего не сказать. Они стояли пораженные, и не могли вымолвить ни слова. Одна Софи, передернув плечиками, внезапно произнесла:
– Большой Папа, или Шарль Роже де Мольк де Летри, он же мэтр Готье – продавец антикварных книг. Собственно, почти весь антикварный Лувр принадлежит ему, как и бельгийский, венский, флорентийский, миланский, и даже наполовину лондонский и нью-йоркский рынки антиквариата.
Ростислав чувствовал себя последним идиотом: Вера и Жюли не меньше, хотя им это было не столь болезненно. Вообще-то Вера переживала за любимого – все остальное ее мало волновало.
А мэтр с какой-то минуты, слушая свои титулования от Софи, уже спокойно расположился на диване и несколько смешливо наблюдал за ними.
– Теперь, я понимаю, отчего вам не нужны были мои вознаграждения! – только и нашелся Ростислав.
Окончив, Софи непринужденно прошла к столику и сама налила себе в рюмку «Наполеон».
– Немного устала! – решила она пояснить окружающим, столь крепкий напиток.
– Да, Софи – вы непревзойденный мастер своего дела. В мире было только три человека, которых я уважал и считал равными себе: два оставили этот мир! Вижу – вас снова двое!
– Дон Хосе – второй?
– Точнее, твой дядя!
– Софи! – произнес внезапно ее дед, – Ты хотела найти убийцу твоих родителей – вот он!
В комнате, раздался какой-то непонятный звук и звон разбитой рюмки, а девушка внезапно очутилась рядом с мэтром. Удар рубо по горлу, и, пресловутого Большого Папы нет… Да-да, так бы и сталось, если б не менее молниеносное движение Ростислава, и сильная рука – уже перехватила Софи. Короткая схватка, и девушка отскочила в сторону, собираясь напасть на неожиданного защитника.
Вера и Жюли, с трудом понимая происходящее, не знали, что предпринять. Падре ничего не делал и со стороны наблюдал за реакцией, почти одинаково дорогих для себя людей.
Удивительно вел себя месье Готье, или владелец одного из титулов, которыми назвала его Софи. Он, сколько знал его Ростислав, всегда скромный и корректный, улыбался. Более того, вдруг захлопав в ладоши и, подзадоривая:
– Ну-ну!.. Кто – кого? – рассмеялся!
Софи мгновенно успокоилась и, овладев эмоциями, опустила руки.
– Все?.. Жаль! – прозвучало издевательски и в ту же секунду, раздалась звонкая пощечина, вовремя завершившая противостояние. Это Жюли залепила оплеуху месье Готье, да так, что тот кубарем скатился с дивана.
– Извините! – тут же произнесла она. – Не удержалась!
– Спасибо! Я твоя должница!
Эти слова прозвучали со стороны Софи.
– И так, когда эмоции немного улеглись, может вы продолжите? – предложил спокойным голосом падре. Фраза была обращена к мэтру Готье.
Тот уже поднялся и, окинув взглядом Жюли, заметил беззлобно:
– Я тебя недооценил, крошка! Что касается кодекса, то я уже все вам сказал и прошу расплатиться со мной за консультацию!
Нужно было отдать должное Большому Папе – самообладание у него было железное.
– В чувстве юмора тебе…
– Почему «тебе»? Почему, не «вам»? – прервал тот падре.
– В чувстве юмора тебе не откажешь! А обращаюсь я на «ты», потому что не уважаю тебя! Ты подонок!
– Ну-ну! Какая патетика! Вы не лучше меня, отец и координатор международного преступника, главы «Всемирного преступного синдиката», раскинувшего щупальца по всему миру и убивающего владельцев уникальных артефактов – дона Хосе, то бишь Жюстена де ла Роша.
– Ты подонок, знаешь, что это ложь, а убиваешь этих людей ты!
– Но этого не знает Интерпол, и… – месье Готье прищурился, – о Большом Папе мало кто ведает, а твой сынок наследил своей благотворительностью и многим сильным мира сего, перешел дорогу. Не ровен час, те, – он поднял глаза кверху, – захотят от него избавиться!
– В любом случае, ты не жилец на этом свете! – слушая их перепалку: иначе ее нельзя было назвать, произнесла уже с усмешкой Софи. Глаза ее горели каким-то демоническим огнем и Большой Папа впервые вздрогнул. Едва заметно, но вздрогнул.
– Сейчас я не могу с тобой свести счеты, ты все подготовил: отравленную книгу, свое мнимое отравление, свою консультацию – весь Лувр знает, что ты ушел с Ростиславом Вениаминовичем, но… – она сделал паузу – но знай, с этого дня я стану твоей тенью!
– Это благодарность за то, что я спас твоему деду жизнь? Хорошенькое дело!
Ростислав и Вера с Жюли переглянулись и перевели взор на падре.
– Да, это он позвонил со своего телефона и снял меня с самолета – мы установили это час назад.
– Я уже ничего не понимаю! – только и сказала Вера.
– Я тоже! – кивнула Жюли.
– Предотвратить взрыв я не мог, и черт вас понес на этот самолет и этот рейс, падре! За 15 минут мне сообщили, что самолет заминирован мусульманскими экстремистами, за 10 минут – я из касс узнал, что вы в списке пассажиров! Сделал, что мог – позвонил твоему сыночку лично!
– И он узнал тебя? – недоуменно глянул на Большого Папу де ла Рош.
– А то?
– Почему ж не сообщил?
– Я попросил! Мой телефон нечего было устанавливать – твой сын знал его с самого начала!
– И он пошел на это?
– Не пошел бы – вас падре, не было в живых.
– Ладно, с этим я разберусь!
– Почему вы здесь? – решил вмешаться в разговор Ростислав.
– Нужно было объясниться!
Ответ был настолько прост, что все недоуменно переглянулись.
– И все? – Ростислав недоверчиво уставился на мэтра.
– Ну, и на кодекс захотелось взглянуть – видел-то я его в 6 лет! Знаете… ностальгия! Все остальное, что я рассказал истинная правда – я из рода де Летри.
– Невероятно! Это ваши люди, утром были в Антикварном Лувре?
– Это Братья мусульмане! Беда мне с ними, пошли по беспределу. Восстания, поджоги, Интерпол поручил мне их нейтрализовать, не то Европа превратится в одно большое мусульманское государство.
– Интерпол?! – Ростислав впервые почувствовал себя полным идиотом. Не разгадать не такую уж и сложную игру.
– Чему вы удивляетесь, месье Ростислав? Чтобы тебя не трогали, нужно сотрудничать. Думаете дон Хосе не работает с секретными службами?.. – Мэтр перевел взгляд почему-то на падре. – Смею вас уверить: работает! Им мы выгодны! У нас армии людей, мы можем проникнуть в тайны, в которые ни одна секретная служба не проникнет, но мы не можем оставаться невидимыми и светимся то там то сям. Мы выгодны им и они нас не трогают, до поры до времени.
– Даже?
– Бывает, что внезапно объявляют преступником номер один и забавляют несколько лет весь мир борьбой с терроризмом. Так было с Усамой бен Ладаном.
– В итоге: кто те люди?
– Я уже сказал: одна из радикально настроенных группировок Братьев мусульман. Они жестоки, фанатичны, никого не боятся, готовы запугать любого чиновника в любом правительстве. Методы, какими они работают: либо ты даешь им интересующую информацию, либо тебя ждет жестокая смерть – другого не дано. Сейчас они взялись за вас месье Ростислав, за вас и ваше окружение. Мое присутствие здесь – один из способов предупредить вас в целях вашей же защиты. Я не только увидел кодекс, но и сижу сейчас и сливаю всю информацию, в ответ, на то что десять минут назад меня хотела убить очаровательная внучка падре де ла Роша. Кстати, вам спасибо, за то что спасли меня от Софи.
– Потому вы и смеялись? – спросил уже совсем мирно Ростислав.
– Я пришел с миром и помощью, а меня собрались убить – согласитесь, что это выглядит забавно!
– Вы долго испытывали наше терпение!
– Вы ошибаетесь, я и слова не успел вымолвить на обвинение, как Софи решила отправить меня в лучший мир.
– У меня была одна неувязочка по отношению к вам, иначе я давно бы заявилась в ваш подводный замок.
– Вы знаете о нем? – впервые в голосе мэтра послышалось беспокойство.
– Как, и о замке в Альпах!
– Н-да! Я знал, что вы как ваш отец, очень, кстати, мною уважаемый человек, но не думал, что настолько. А ваших родителей, моих друзей, я отговаривал идти на яхте через Атлантику, да еще с этим идиотом, как его?.. – месье Готье посмотрел на падре.
– Это ты подложил бомбу, вернее твои люди! – отреагировал тот, не отвечая на вопрос.
– После гибели родителей Софи, я провел свое расследование! Все настолько сложно, что рассказывать – потратить день!
– Мы никуда не спешим! – заметил де ла Рош.
– В общем, через некоторые мировые концерны, нити ведут в Ватикан, точнее к одной из его сект! Скажу еще: мне смерть отца Софи спутала все карты, мы должны были завершить одну операцию, но… – мэтр развел руками, и, предугадывая вопрос готовый слететь с ее губ, добавил: – Это был великолепный проект, многим от него было бы хорошо. Думаю, этот замысел и еще несколько других причин, стали следствием убийства. Да, если бы они знали, кто я и где меня искать?.. – мне не довелось сейчас выслушивать от вас эти неприятности.
– Вы так глубоко законспирированы? – глянул на него Ростислав.
– Уже нет! Среди вас есть люди, которые сегодня же доложат кому следует: кто такой Большой Папа.
– Даже?
– Да!
– Кто?
– Она! – мэтр показал на Жюли!
Та от неожиданности приподнялась, не зная, что сказать от возмущения.
– Или Софи! – кивнул Готье в сторону внучки де ла Роша.
Переведя взгляд на Веру он произнес:
– А это прелестное создание, я могу не опасаться, у нее глаза невинны, как глаза младенца.
– Если ты поупражнялся, то… – начал было падре, но Большой Папа резко прервал его:
– Я же сказал, обращайтесь ко мне на «вы», я все же старше вас на 6 лет. Кстати, и вы, падре, сдадите меня при первом удобном случае.
Чтобы уйти от неприятного разговора, Ростислав решил вызвать огонь негодования мэтра Готье на себя.
– Вы ошибаетесь, месье, это люди способные всем пожертвовать ради справедливости.
– Я и говорю: пожертвовать Большим Папой, ради эфемерной справедливости… Только вот, что это такое? Вы знаете, что такое справедливость? Потому, как справедливость Правителей мира, резко отличается от того понятия, которое подразумеваете вы и простой человек: тот, кто хочет создать семью, завести детей и растить их, дав хорошее воспитание?
– Нормальные люди, воспринимают это понятие, как всякий живущий на этой земле!
– Я знал вашего отца Ростислав: хорошо знал. Он был воплощением идеалов, но вместе с тем, почему-то считался непревзойденным специалистом во всех формах самозащиты. Он лучше всех знал яды и противоядия, восточные единоборства, был абсолютным знатоком оружия всех образцов. Заметьте, идеалист, и вместе с тем человек, которого никто не мог одолеть. Ему небыло равных и это не пустые слова. Его так никто и не победил ни в одном из единоборств. Несколько раз они сталкивались с отцом Софи, но не доводили схватку до конца, корректно уступая друг другу. Они и были друзья не разлей вода, только всегда законспирированные, никогда не были раскрыты, даже вами падре, и даже вашей матерью Софи, супругой вашего отца.
– Откуда вам известно? – Ростислав знал все, что мэтр ему говорил, но подавал тот это, как-то по-особенному, так, что оно углубляло знания о самом дорогом для него человеке, человеке, о котором он думал, что знает все.
– Они были и мои друзья! – просто отреагировал Готье. – Лучшие друзья! Когда погиб твой отец, мы впервые напились до чертиков с отцом Софи. Два дня пили, не зная, что делать. Потом, папа Софи исчез ненадолго и произошла серия резонансных убийств авторитетов, контролирующих мировой наркорынок – твой папа подготовил разоблачение этих тузов. Уже позднее просочилось, что эти авторитеты были связаны с сектами запустившими свои корни даже в Ватикан.
– Ты все это знал и ничего не сказал? – на де ла Роша было страшно смотреть. Ему: отцу, деду – слушать такое было на пределе возможности.
– Я старший среди них, ваших двух сыновей. Они были сосунки, а отец Ростислава, был старше их на двадцать лет! Поэтому у меня с ним были тесные дружеские контакты, а с вашими охломонами… – мэтр махнул рукой, – они меня не слушали. Послушали б – отец Софи был бы жив, а этого гаденыша сожрали б акулы. Что мне нужно было вам рассказывать, если вы тут же меня обвинили в убийстве сына, не видя ни разу в глаза. Так, просто предположили – и обвинили!
– Жюстен знал, наверняка… – опять начал было падре, но мэтр прервал его и на этот раз:
– Знал! Безусловно знал, но вы и его слушать не хотели. Именно тогда, мы на всякий случай, чтобы избежать с вами недоразумений – разделили всю созданную нами мировую структуру. Я взял под себя антиквариат: Жюстен – все остальное. Его стали называть дон Хосе, меня – Большой Папа! Я ушел в любимое занятие – книги, а он уединился в Средней Кордильере в замке! Но мы не прервали связь! Помогаем друг другу.
– Последний вопрос, точнее два: какой ваш интерес в моем расследовании? – спросил без обиняков Ростислав.
– Никакого! Я хочу, чтобы то, что сохранял втайне мой далекий, уважаемый предок вы обнаружили, тогда его жизнь будет иметь завершенный смысл.
– Вы так этим опекаетесь? – с сомнением переспросил он.
– Я любил свою мать больше всего на свете! А она любила моего отца самозабвенно и преданно, несмотря на их вынужденное расставание. Он умер у нее на руках и я не испытываю к нему неприязни. Моя цель: довести все до конца, то есть дело графа де Летри. А сокровища?.. Да, даже если они где-то есть – это не мое, как и не дона Хосе, насколько мне известно. Нам хватает наших заработанных денег!
– Хорошо, это мы выяснили! Как насчет смертей антикваров, нападений на нас – вам что-нибудь известно?
– Мне, казалось, я ответил на вопрос, но повторюсь: на вас с моей стороны нападений не было, наоборот, мы постоянно вас защищаем, но вы об этом не знаете – такой уговор с доном Хосе… – Он помолчал, потом завершил: – и с моей совестью. Софи и вы, Ростислав – мне не чужие люди, я видел вас малышами, но вы меня не помните. Что касается гибели антикваров, то вы должны понимать: работая периодически с Интерполом, мы не можем позволять себе убивать людей.
– То есть, вы чисты, как перед Богом? – задал вопрос и падре де ла Рош, но в голосе его исчезло недоверие, скорее это было нужно ему самому, чем месье Готье.
– Как и ваш сын, или Софи, вчера убравшая ретивого снайпера! – отреагировал мэтр.
Насчет, внучки падре уже знал, а вот, что тот хотел сказать в отношении дона Хосе, он не стал выяснять.
– Я еще понадоблюсь при разгадке посланий моего прапрадеда, потому вот: – Мэтр достал странную визитку. Странную, потому что ни цифр, кроме нолей, ни букв – там небыло. Несколько крестообразных символов, на решетке. – Вот телефон и расположение, тех кого вы должны сегодня с Софи посетить. Поторопитесь – малыш Анри в опасности. Телефон, разумеется, не мой, но ответивший на него, даст информацию по любому вопросу и окажет любую помощь.
– Последний вопрос, можно? – это впервые прозвучало от Жюли.
– Да, конечно! – кивнул мэтр.
– Вы отравили книгу, редкую – для чего?
– Нет, это, конечно же, не я тот варвар – ее принесли Братья мусульмане. У них с радикализмом все в норме, а вот с мозгами не очень. Я сразу определил, что она отравлена. Запах цианита, для того, кто в этом разбирается спутать с чем-нибудь другим невозможно. Мне представился идеальный случай встретиться с месье Ростиславом и падре де ла Рошем – я его и использовал.
– Значит вы не сидели за день до этого и не листали фолиант?
– Нет, разумеется. Я имитировал отравление, потому что не только за Ростиславом следили, но и за мной. Моя вялость, бледность – это симптомы, которые успокоили тех трех, что крутились возле книжной лавки уже третий день.
– А если бы Ростислав полистал книгу? Что тогда? – спросила Вера.
– Ну-ну! Я же прекрасно знаю, что он невосприимчив для ядов – его отцу некоторые старинные рецепты раскрыл я. Я и посоветовал выработать у Ростика противоядие в организме.
– Н-да! Вы наш добрый ангел-хранитель! – только и вымолвила Вера.
– И я рад это слышать! – улыбнулся мэтр Готье добродушной улыбкой.
Уже напоследок, он отозвал в сторону Ростислава и что-то ему сказал. Тот согласно кивнул: на этом они и расстались, переполненный каждый своими чувствами.
– Видишь, твой сон был не совсем пророческим, – обняв Веру, произнес Ростислав.
– День, еще не завершился! – вздохнула она.
– Солнышко, зато какие люди нас окружают! – с улыбкой отреагировал Ростислав.
– Да, не нужно романы читать! Я раньше в книгах о джентльменах удачи, что-то подобное читала…
– Ты читала о пиратах?
– А ты думал!..
– Не «Марианну» Бенцони, а о разбойниках?
– Рафаэль Саббатини – «Приключение капитана Блада», Роберт Штильмарк – «Наследник из Калькуты», Рива Паласио – «Пираты Мексиканского залива»!
– Поразительно!
Их шутливый диалог в гостиной прервала Софи.
– Пора! Нас ждут!
– Кто? – уточнил Ростислав.
– Роллан и Анри! Большой Папа дал месторасположение, где удерживают брата Роллана.
– Это тот листок с нолями?
– Он!
– Ты расшифровала?
– Детская задачка.
– Ладно, идем – у меня все готово! – кивнул он. Ростислав направился в комнату с тайником и через минуту вышел с сумкой через плечо.
Помахав рукой Вере и Жюли, они поднялись на второй этаж и по известному нам тайному проходу, вышли из отеля на соборную улицу.
продолжение следует: