О, как гневливая мания уж проступает
в этом озере густо просОленном
и где верхушки деревьев - сосен
презрелою ветхостью скоро застанут
декларативностью думой окольной
уже не могут не найти - проступают
тревожные мысли поверхностно вянут
и мниться раздумье уже тяжеленное
так эти волны терпко пересОленные
так хмуростью наивною тусуются
и кИпенью пЕнистою вокруг беснуются
когда же от ручных небрежных загребаний
и энергичных взмахов и в длину и в ширину
ты окунёшься омутом во глубь былого ожидания
и горечью от размышленья, как любимая
далеко на Западе беспечно проживает
и как лодочной цепью в нОчи громыхает
так от мысли - прибоя уже не стонет
пространство серое замученного смрада
и проникающего холода в сердечной смуте
гуляет на свободе ветрено в дрожащих струнах
тугой фактуры нудно - тяжкого прибоя,
то сознаешь: - уже устал от шума волн твой мозг
хотя и моря нет ... лишь озеро шумит и волны
неласково бормочут скупо - ступорные песни
но слов уже и нет в поэме водяной
лишь домыслы дневально - шумно бороздят.
Бушуя гневно оттого, что нет ни радости
и нет прозрачного покоя в этом озере
и лишь крамолой бродят, бродят волны
и картонная фантазия прибрежных облаков,
как декорация - случайно - слайдная
мгновенно исчезает при дуновеньи
северного забияки - ветра, и что в разгар Июля
месяца приводит злую армию колодного ветрила
и мысль о том, что нет уже сочувствия любимой
и места нет уж для иллюзии сладчайшей,
и у тебя, у этих волновых причастий, что
горькою солёною династией горчащей и в твоём
усталом промысловом горловом участии
мешают волн немая крутизна уплыть на дутую
ленивую и мрачно – сизою свободу
не находя вокруг и ни живых людей
и нет тоскливейшей, возвышенной печали
что как и ни проснись, в эклогу всё сливается
и как болтливая и глупо - ветреная птица
что утром так некстати будит на рассвете
своими криками хмельно – банальными
в тревожно - сером небе где только ветер
так оправданно и со скрипом тормозит
и как всегда, гневливо и зловредно просквозит
в моей возвышенной эклоге скромный хит…