Ухта. Коровушки. Первый рассказ
Стояло жаркое, сухое, редкое для предуралья лето. Живописная деревня Ухта жила своей привычной, тихой жизнью, вдали от цивилизации, и, несмотря на изматывающий зной, всё шло рядкОм, как говорила баба Глаша, жившая по соседству. К слову сказать, деревня и жила до сих пор благодаря стойкости стариков, которые продолжали вести хозяйство кто как мог, а молодежь давно поразъехалась в Нолинск, в Киров, а то и подальше. В Ухту же присылали детей да внуков на лето погостить. Коров давно извели, хлопотно с ними стало старикам, так что парного молочка попить было затруднительно, разве что удавалось купить с какой-нибудь оказией в соседней деревне с красивым названием Красный яр, расположенной в шести километрах от Ухты, благополучно забывшей мычание коров, выгоняемых хозяевами по утрам попастись. А пастись было где- красивый луг так и манил разнотравьем, а за ним река Воя, приток Вятки, с кристально чистой, прозрачной как слеза водой. Саму Ухту окружал дремучий, сказочный лес с вековыми, огромного размера соснами и елями. В общем, когда я первый раз увидела Ухту, то была сражена невиданной, нетронутой, первозданной красотой этого края. Похоже было, что это и впрямь край земли. «Богом забытое место»,- говорила моя сестра, правда всегда с любовью и плохо скрываемой гордостью.
Так вот, коров не было в помине уже много лет. Однажды утром я сидела во дворе дома и услышала за высоким сплошным забором, которым был обнесен двор, мычание коровы. Показалось? Нет, это явно корова мычала. «Лена!- закричала я, «Лее-наа!». Сестра неспешно вышла на крыльцо. Она уже привыкла к моим крикам: то я жабу во дворе увидела размером с тарелку, то лягушки понапрыгали в корыто с водой, которая специально грелась на солнце для вечернего умывания, то шмели размером с фалангу большого пальца.
-Ну, что ты орешь все время, дитя цивилизации?
-Корова мычит!
-Откуда здесь корова? Медведя быстрее увидишь.
И вдруг снова замычала корова. Лена быстро пробежала по настилу из широких, хорошо струганых досок и ловко открыла ворота. Ей, чуть ли не в живот, уперлась голова коровы, красивого шоколадного цвета, с масляно-черными глазами. Сестра от неожиданности взвизгнула и отскочила во двор, а корова посмотрела-посмотрела и пошла дальше. Мы обе высунули головы на улицу: там по дороге брели шесть(!) коров от нашего дома к соседнему. Дома же в деревне стоят на большом расстоянии, метрах в шестидесяти-семидесяти. «Чудеса»,- протянули мы,- «не может быть, аж шесть штук!». Вокруг этого маленького стада вились жирные оводы, нарушая тишину надоедливым зыканьем. Коровы отгоняли оводов, мерно помахивая хвостами и оставляя на дороге в пыли большие, пахучие лепешки. «Вот, посмотри, что наделали»,- сказала сестра.,показывая ногой на большую, желто-коричневую кучу прямо напротив нашей лавочки. «Чудеса.»,-констатировала она. Коровы тем временем свернули за ракитник. «На луг наладились. А главное, одни, пастух-то где? Чудеса.»
Это было утром. После обеда мы пошли на речку, а там коровушки, стоя в воде по их коровьи коленки, пили воду, поднимали головы, долго смотрели то вдаль, то вбок и снова размеренно пили . «Приблудные какие-то коровы»,- задумчиво сказала сестра.
Вечером, часов в шесть, мы уже сидели на лавочке, любовались поблескивающей на солнце Воей и болтали. Из-за ракитника появились рогатые путешественницы. Они побрели мимо соседских домов, потом мимо нас на выход из деревни и за околицу. «Домой попылили»,- сказала сестра. «В Красный яр что-ли? Так это ж шесть километров с гаком!»,- ответила я. «Жуть!».- отозвалась сестра.
По дороге, явно к нам, быстро ковыляла баба Таня, Батаня, как ее все называли.
Девки, коров видали?-сходу спросила она.
А вон,- Лена показала на лепешку.
То ж надо! С Красного яру прикондыбачили у Ухту пастися. И не бояться же ни волка ни медведя! Свояго силосу им мало! У меня грядки-то было потоптали!
В это время на дороге показался Степаныч, местный пасечник. Он бежал, тряс кулаком в воздухе и орал мать-перемать, коровы всю капусту изжамкали, огород весь помяли, туды-растуды- постреляю всех на хер! « А куды глядел-то?»,- с прищуром поглядела на него Батаня. «Куды-куды!»,- передразнил Степаныч в сердцах.
Мы плотно сидели на лавочке уже вчетвером, смотрели на Вою и окуривали Батаню в три трубы.
А ведь шесть сюда, да шесть туда, и того двенадцать,- задумчиво сказал Степаныч.
С гаком,- добавила я.
Ума-то хоть хватило из Ухты напиться?- вновь отозвался Степаныч.
Пили, пили,- закивали мы с сестрой.
Снова сидим молча.
А ктой-то их пострелять грозилси ?- высказалась Батаня и засмеялась, прикрывая рот кончиком платка.
Стоит ли говорить, что через секунду мы тряслись от смеха уже вчетвером.