Вечность И. Царева-38
КАК УБИВАЛИ ПОЭЗИЮ Вечность И.Царева -38
Поэзия - великий бред
Вне всяких логик и законов.
Висит в хлеву ее икона
И источает яркий свет...
И.Царев
http://www.youtube.com/watch?v=8ycQVGnnXrk - стихотворение "Город",
http://www.youtube.com/watch?v=bQCw5c1rfsE - "Тобол"
http://www.youtube.com/watch?v=IMS6YhQ-Rdk
- еще три стихотворения Игоря Царева
"Поэт в России – больше, чем поэт", - знакомое выражение, но верится с трудом, что такова была реальность еще четверть века назад, ну может быть чуть больше…
Так уж вышло, что юность Игоря Царева пришлась на поэтический бум, расцвет культуры и возрождение Поэзии. Это было удивительное время торжества поэзии, авторской песни, когда физики становились лириками, и казалось, что поэзия способна перевернуть мир, решить все наши проблемы, она заменяла нам и философию, и психологию, и политику. Поэты снова стали властителями дум, пророками, творцами, которых все слышали –внимали каждому их слову, знали и любили.
Казалось, так будет всегда. Но физик по образованию и поэт по призванию, Игорь Царев знал лучше других, что взлет неизменно заканчивается падением, и чем выше взлетаешь, тем тяжелее и больнее падать.
Только всем нам казалось, что это случится не так быстро, что мы не доживем до времени, когда для поэзии наступит мрачное Средневековье, официально она перестанет существовать, а в реальности ее будут долго и упорно убивать: замалчивая, не замечая, изгоняя из издательств и СМИ, делая вид, что в современном мире ее не существует.
А самое главное - убеждать нас в том, что она никому не нужна.
Но почему так быстро Поэт, тот, кто был всем, в один миг для общества и страны сделался никем? И только из упрямства продолжали творить Поэты, не смея предать свой дар… Мастер называет вчерашних наших властителей дум и себя, в том числе, чудаками:
Как мартовские чердаки
Всегда у неба под рукою,
Так и ночные чудаки,
Радеющие над строкою.
Старатели пустых пород,
Пророки от словесной гущи,
Они - обманчивый народ! –
То немощны, то всемогущи.
Упрямейшие из ослов,
С пылающими головами
И умирают из-за слов,
И возрождаются словами.
http://stihi.ru/2012/12/13/6641
Кто же такие чудаки? Их очень мало, они избраны, они разбросаны по миру и будут творить в любых условиях. Они живут и пишут самозабвенно, иногда выступают перед публикой, возможно, что стихотворения некоторых из них появятся только после ухода… Возможно, рукописи и книжки вообще затеряются где-то на чердаках заброшенных дач, исчезнут в бескрайних просторах сети…
Так мы все вольно или невольно убиваем поэзию, если не замечаем ее творцов, не видим и не слышим их голоса. А ведь забвение и равнодушие – самое страшное, что существует в этом мире по отношению к литературе и искусству. Не было на Руси простых времен, но в такое варварское, как наше, выжить поэтам, которые не идут не сделку с совестью, не поют в кабаках, не ищут меценатов среди сомнительных типов почти невозможно.Но кто же в страшном сне мог представить себе, что мы доживем до таких диких времен?
Сегодня, во времена, когда статус, материальное благосостояние, желание быть популярным сводит с ума одних, заставляя бросаться во все тяжкие, другие в силу своих внутренних убеждений предпочитают духовные ценности материальным, продолжают творить. Себя Игорь Царев неизменно относит к таким чудакам, и проводит четкую грань между этими двумя группами людей в стихотворении «Ночные разговоры»
Не знаю по какой причине дневные первачи да воры
Нас ненароком приучили ценить ночные разговоры:
Себя не относя к богеме, пока мозги не заржавели,
Нам интересней о Гогене, чем о Бали и Куршевеле...
Не о Таможенном законе, но о Басё и Мураками...
И тьма клубится в заоконье, смеясь над нами, дураками,
Шуты кривляются у рампы, грызет поноску век шакалий...
А мы с тобой не толерантны - нам интересней о Шагале...
Строкой болезненной увиты от лагерного Мандельштама,
Мы исчезающие виды из вымирающего штамма.
И все печальнее мотивы звучат в библиотечных гетто.
И все бледней альтернативы у бедного интеллигента...
Жалейте или не жалейте, но над Москвой почти светает
И дворник в розовом жилете все на своем пути сметает.
http://www.stihi.ru/2012/03/14/2988
Так вот и продолжается гражданская война в наших душах, внутренняя эмиграция, когда поэзии не остается больше места в мире.« Век шакалий» только набирает обороты, и страшно даже представить, что там у нас еще впереди, но первые его противоречия Игорь Царев успел обозначить очень точно. «Мы исчезающие виды из вымирающего штамма». Потому что нам еще интересны Гоген, Басе, Мураками, мы еще помним строчки « лагерного Мандельштама»… И насколько все это далеко и от некоторых наших ровесников, а особенно от тех, кому 30 и 20 лет даже представить трудно.
Порой кажется, что эта пропасть шириться на глазах, и ни им, ни нам ее уже не преодолеть. Но «Ночные разговоры» - это размышление о последних интеллигентах, которых сменили топ менеджеры, а если человек в такое время рожден поэтом? Каково ему жить в таком мире, где главное - бездумное бродяжничество по миру, куча пафосных фотографий и пустота, сводящая с ума любого? Мы в одно мгновение потеряли тот культурный запас, который копился веками и ни о чем вроде бы не жалеем, не задумываемся об утерянном. И только поэты еще пытаются пробудить нас от летаргического сна, больше похожего на кому.
На этот раз мы для сравнения обращаемся к творчеству одного из лучших поэтов второй половину 20 века Николаю Рубцову, жизнь которого была тяжела и печальна, но пришлась на расцвет поэзии, и попытаемся сравнить его творчество с творчеством времен упадка, самым ярким представителем которого стал Игорь Царев.
«Иероним» – одно из самых пронзительных стихотворений о поэте начала 21 века. Потому что во времена Рубцова, как бы беден и бездомен не был поэт, у него оставалась надежда на то, что его заметят, издадут миллионными тиражами. (Как это случилось и с Н.Рубцовым и с А.Кутиловым, судьба каждого из них была печальна и тогда), но ведь потом, после смерти справедливость торжествовала, пусть и запоздало, они заняли достойное место в русской литературе.
Насколько трудно было собрать и опубликовать стихотворения того же А.Кутилова, разбросанные по знакомым и незнакомым людям, можно себе представить. Но это было сделано тогда, сегодня совсем другое время, не публикуется даже то, что готово к публикации и заслуживает того – так убивают поэтов, лишая их даже надежды на посмертную славу. И последнее, что еще для них остается – это сайты в сети, какие-то электронные публикации, которые могут сохраниться до лучших времен, если эти времена наступят, конечно.
Вот о таких поэтах, настоящих, подлинных, пронзительное стихотворение Игоря Царева «Иероним»
Иероним
Игорь Царев
Съели сумерки резьбу, украшавшую избу.
Звезды выступили в небе, как испарина на лбу.
Здесь живет Иероним - и наивен, и раним.
Деревенский сочинитель... Боже, смилуйся над ним!
Бьется строф ночная рать... Сколько силы ни потрать,
Все равно родня отправит на растоп его тетрадь.
Вся награда для творца - синяки на пол-лица,
Но словцо к словцу приладит и на сердце звон-ни-ца...
На печи поет сверчок, у свечи оплыл бочок -
Все детали подмечает деревенский дурачок:
Он своих чернильных пчел прочим пчелам предпочел,
Пишет - будто горьким медом... Кто б еще его прочел.
http://stihi.ru/2012/03/23/7623
Перед нами портрет современного поэта, который не мог быть таким еще в конце прошлого века, когда и поэты и поэзия занимали достойное место в мире. Сегодня, увы, такова судьба любого стихотворца, наделенного даром сочинительства. Конечно, можно и сегодня стряпать эстрадные песенки с простенькими текстами и под гитару распевать их в кабаках, чтобы заработать себе на хлеб с маслом, а то и с икрой. Но если Поэт никогда не предаст своего творчества, тогда его ждет судьба Иеронима, увы.
«Все мы Иеронимы,»- говорит Игорь Царев, вынося приговор, современному обществу потребления, серости, бездуховности. В этом мире, остаются чудаки, которые вопреки всем звериным законам современного мира выбирают служение Поэзии, и остаются ему верны до конца.
А речь-то не о сермяге. А о жизненных ценностях. И "деревенский дурачок" не обязательно тёмен и необразован. Дело в служении, которое он выбрал, предпочтя "чернильных пчел" иным, более земным занятиям. Потому он и кажется "дурачком" своей родне, которая цену исписанной тетради назначает не более, чем бумаге для растопки. Обычная ведь точка зрения... Все поэты отчасти такие Иеронимы в чьих-то глазах.
Игорь Царев 22.01.2013 13:48
Ага, Михей, все мы тут иеронимы :) Это про всех нас. Или можно сказать - про меня самого :)
Игорь Царев 24.03.2012 11:02
Когда в адрес Игоря Царева раздавались упреки критиков о том, что он слишком много внимания уделяет нищим и убогим бродягам, что он любуется ими, воспевает их, остается дивиться слепоте таких критиков. Потому что поэт, если он выбрал для себя служение поэзии, не может писать о Бали и Крушевеле, находясь в ином пространстве и измерении. О чем же ему писать, если именно в таком положении оказались самые лучшие, близкие ему по духу люди? Для современных реалий остается попса, рэп, но поэтам в этой среде нечего делать, их там никогда не будет живых и настоящих. На эти глупые реплики он мог бы ответить строчкой собственного стихотворения
И все печальнее мотивы звучат в библиотечных гетто.
И все бледней альтернативы у бедного интеллигента...
Хотя, стоит ли такое объяснять критику, который не понимает и не собирается понимать того, что творится в нашем мире сегодня, если первые сорок-сорок пять лет мы жили совсем в другом пространстве. И еще одно пронзительное признание из другого стихотворения Игоря Царева «Я сын страны, которой больше нет».
Я, сын страны, которой больше нет
Игорь Царев
Пространству муравьиных куполов,
Зеркал озерных и кедровых стен,
Коврам зеленым земляных полов,
И таинству икон на бересте
Не изменю я даже в страшном сне,
Не откажусь, не отверну лицо.
Я, сын страны которой больше нет,
Стране грядущей прихожусь отцом.
http://stihi.ru/2004/08/26-585
И критик должен был прочесть и услышать этот голос, прежде чем выносить собственное суждение о поэзии Мастера. Но, увы, о таком бережном отношении к творцу сегодня стоит только мечтать. При нашем клиповом мышлении, когда о целостности думать поздно, мы вырываем для анализа и оценки нечто узнаваемое, и по этому клипу, фрагменту полотна и выносим суждения о мире поэта, коверкая, уродуя, убивая целое полотно, бездумно расправляясь с поэзией.
Наверное, Игорь Царев первым заметил и отметил ту пропасть, которая была между поэтами серебряного века – и теми, кто после войны и всех бед пришли им на смену. Но тогда страна была единой, и поэзия переживала новый расцвет,»в стране, которой больше нет». Нам всем пришлось дожить до совсем других времен.
Как точно передано сегодняшнее наше состояние в стихотворении «Забываем»:
Забываем...
Игорь Царев
День вчерашний забываем в простодушии своем,
Словно брата убиваем или друга предаем.
Что там явор кособокий, что усталая звезда,
На беспамятстве и боги умирают иногда.
Под больничною березкой ходят белки и клесты,
А за моргом – ров с известкой, безымянные кресты.
Там уже и Хорс, и Велес, и Купала, и Троян…
Только вереск, вереск, вереск нарастает по краям.
Прячет память под бурьяном перепуганный народ,
А беспамятная яма только шире щерит рот:
И юнца сглотнет, и старца... Отсчитай веков до ста,
Рядом с Хорсом, может статься, прикопают и Христа.
Все забыто, все забыто, все прошло, как ни крути,
Только лунный след копыта возле млечного пути,
Только Волга над Мологой, кружит черною волной,
Только небо с поволокой, будто в ночь перед войной…
http://stihi.ru/2011/11/14/6129
Очень хорошо видно, где была и где оказалась поэзия теперь( « будто ночь перед войной») . И это ощущение затишья перед бурей в его стихотворениях остается до самого конца. Если бы нам всем не помнить тех славных времен, когда поэзия царила в мире, была его основой, мерилом духовных ценностей, то сегодня жить было бы легче и проще.
Конечно, не стоит забывать, что одному из самых ярких поэтов того времени Н.Рубцову, и тогда жилось не сладко. Его жизнь в чем-то напоминает судьбу Иеронима, но с той лишь разницей, что он жил в своей стране, он никогда не терял надежды на то, что все будет оценено по заслугам, издано и прочитано, не потому ли в его лирике преобладают светлые, мажорные тона. И надежды его оправдались, личная трагедия поэта и бытовая неустроенность, и трагическая гибель не помешали ему оставаться в хрестоматиях и истории русской поэзии. Вот и у Игоря Царева появилась стихотворение о нем:
Выпьем, братцы, за Рубцова!
Игорь Царев
У матросов нет вопросов. Я, наверно, не матрос…
Почему мы смотрим косо на того, кто в небо врос?
Печка в плитке изразцовой затмевает дымом свет.
Выпьем, братцы, за Рубцова – настоящий был поэт!
Был бы бездарью – и ладно. Их, родимых, пруд пруди.
Угораздило ж с талантом жить, как с лампою в груди -
Жгла она зимой и летом, так, что Господи спаси! -
А без этого поэтов не случалось на Руси.
Сколько пользы в папиросе? Много ль счастья от ума?
Поматросил жизнь и бросил. Или бросила сама?
Пусть он жил не образцово, кто безгрешен, покажись!
Выпьем, братцы, за Рубцова неприкаянную жизнь.
Злое слово бьет навылет, давит пальцы сапогом.
Эй, бубновые, не вы ли улюлюкали вдогон?
До сих пор не зарубцован след тернового венца.
Выпьем, братцы, за Рубцова поминального винца…
Тяжесть в области затылка, да свеча за упокой.
Непочатая бутылка, как кутенок под рукой.
Старый пес изводит лаем. Хмарь и копоть на душе.
Я бы выпил с Николаем. Жаль, что нет его уже.
http://stihi.ru/2007/03/21-1221
Такое вот поминальное слово о поэте получилось у Игоря Царева, и в нем отразилась целая эпоха, которая растаяла без следа и осталась только в нашей памяти.
Хотя с первых строчек проступают все беды и страдания, переживаемые поэтом, и отношение к нему собратьев по перу, не случайно же возникает вопрос: «Почему мы смотрим косо на того, кто в небо врос?»
А признать выдающийся талант, может только человек благородный, настоящий поэт, остальные чаще скрипят зубами от зависти, пытаясь отыскать все ошибки и недочеты, не заметить достоинства. И это одна из причин, которая убивала поэтов во все времена, разве забыть строчки А.Галича о Пастернаке: «До чего мы гордились,сволочи, что он умер в своей постели».
Вот к этим самым товарищам по перу, с которыми и враги отдыхают, и обращался Мастер, говоря о Рубцове:
Был бы бездарью – и ладно. Их, родимых, пруд пруди.
Угораздило ж с талантом жить, как с лампою в груди
Жгла она зимой и летом, так, что Господи спаси! -
А без этого поэтов не случалось на Руси.
А у тех, у кого нет «лампы в груди», остается только зависть и тайная злоба. Но если поэт сжигает себя сам, то завистники пытаются спалить, уничтожить поэтов. И расправиться с ними бездушным, злобным, бездарным сочинителям не составляет труда
А в следующих строчках заключается вся жизнь настоящего поэта:
Пусть он жил не образцово, кто безгрешен, покажись!
Выпьем, братцы, за Рубцова неприкаянную жизнь.
Злое слово бьет навылет, давит пальцы сапогом.
Эй, бубновые, не вы ли улюлюкали вдогон?
А разве не о себе самом рассказывает нам Мастер? Все так и было тогда, все повторяется теперь, и живому, и уже ушедшему припоминают все, «в чем был и в чем не был виноват».
Сегодня, когда литература и жизнь перебралась в сеть, говорить можно все, что вздумается, скрываясь за разными масками. И о Рубцове, и о Игоре Цареве говорят те самое безымянные сволочи, к которым обращался А.Галич. Но сегодня они совсем обнаглели, и убить готовы не только живого поэта, который страшно им мешает, но уже и ушедшего, мешающего еще больше. Безнаказанность развязывает им руки, да и сам Мастер ответить уже не может. И тут не стесняются в средствах и старые враги, и завистники, и некоторые из тех, кто объявляли себя друзьями и вроде бы ими казались какое-то время. А мы давно знаем, что с уходом поэта их становится все больше, и тут уж они разворачиваются по всю мощь, записывая себя в соавторы, чужое делая своим...
Игорь Царев не был другом Н.Рубцова, они только пересеклись во времени, но у него хватило духу и на этот раз ( как в случае с И.Северяниным, И.Бродским) написать поразительнейшие строки памяти большого поэта.
Иногда мне кажется, что чаще всего ему и приходилось писать об ушедших поэтах так, как этого никто никогда не напишет, он выбрал для себя такую миссию – хранить память, потому что Мастер был убежден «Пока я помню – я вечен». Ушедшие живы, пока мы о них помним. Кто-то должен ДОСТОЙНО хранить память.
Но с Н.Рубцовым у Игоря есть переклички и в конкретных стихотворениях. Если сравнить «Зимнюю песню» Н.Рубцова со стихотворением «Снежный романс», то сразу видно, как близки и как далеки эти поэты друг от друга, хотя во времени они разошлись лишь на четверть века.
Николай Рубцов Зимняя песня
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь.
Светятся тихие, светятся чудные,
Слышится шум полыньи...
Были пути мои трудные, трудные.
Где ж вы, печали мои?
Скромная девушка мне улыбается,
Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное - все забывается,
Светлые звезды горят!
- Кто мне сказал, что во мгле заметеленной
Глохнет покинутый луг?
Кто мне сказал, что надежды потеряны?
Кто это выдумал, друг?
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь...
<1965>
Впервые ставлю сначала стихотворение Н. Рубцова, потому что оно многое расскажет нам о том времени, о том, что чувствовал и переживал поэт в «эпоху Возрождения»…
Хотя зима у славян – время довольно тревожное и печальное, холод и тьма порождали в душе страхи о том, что зима никогда не кончится, весны и тепла не будет. Но Рубцов рассказывая о теплой, светлой ( метельной) ночи. Он полон оптимизма и веры в лучший исход, так все мы тогда жили. Трудности вроде бы остались позади, метель приносит надежду и свет
Скромная девушка мне улыбается,
Сам я улыбчив и рад!
Трудное, трудное - все забывается,
Светлые звезды горят!
Трудно сказать, что было до этой ночи, трудно представить, что будет дальше. Но снежная ночь прекрасна, и автор может в этот момент чувствовать себя счастливым. Тогда все мы, и поэты в первую очередь, были устремлены в грядущее, казалось, что завтра будет лучше, чем теперь и все обязательно наладится. С момента написания этого стихотворения прошло около полувека. И что же так изменилось в мироощущении другого поэта? Исчезла надежда и вера в то, что будет лучше, что в душе наступит весна… За это время поэзия как единое целое перестала существовать, поэты ушли в подполье, как отмечал сам Игорь Царев, уничтожалось все, связанное с настоящей поэзией. Вот как это время характеризовал сам Мастер:
"Ситуация в поэзии мне видится вот таким образом: регулярная армия отступила, оставила культурные высоты, на этих культурных высотах остались партизаны.. Интернет - как тепловизор, который позволяет видеть в темноте.. Включаешь и видишь, на этой высоте кто-то строчит - Ивантер-пулемётчик прекрасными строчками, которые святятся в темноте.
Там - Лешек строчит.. И - радуешься, наши ещё не полностью отступили.
И, вдруг, подходит критик и начинает говорить Ивантеру:
не так ты стреляешь и пулемёт у тебя не той системы..
И как-то вот.. Нет бы сказать - молодцы ребята, воюете с этой тьмой.
Спасибо всё равно за критику.."
А если партизан пал, пулемет молчит, кому теперь пресекать мародерство, разгонять тьму и возвращать регулярную армию?
http://www.stihi.ru/2013/04/25/3461
Вот какова ситуация теперь, такое пережившим все беды поэтам 70-х и 80-х и не снилось, потому совсем иные интонации и в «снежном» стихотворении Игоря Царева.
Снежный романс
Игорь Царев
Стежка дорожная, снежная, санная,
Вдаль убегает, звеня,
Где моя милая, нежная самая,
Ждет не дождется меня.
В маленьком домике с желтою лампою
Дверь приоткрыта в сенцах.
Старые ели тяжелыми лапами
Снег обметают с крыльца.
Печка натоплена, скатерть расстелена,
В чарку налито вино...
Что ж ты, любимая, смотришь растерянно
В белую тьму за окно?
Ночью недужною, вьюжною, волчьею,
Над безымянной рекой,
Смерть я не раз уже видел воочию,
Даже касался рукой.
Но не печалься об этом, красавица,
Стихнет метель за стеной!
Пусть ее беды тебя не касаются,
Дом обходя стороной.
Я не такой уж больной и беспомощный,
Вырвусь из цепкого льда,
И объявлюсь на пороге до полночи…
Или уже никогда.
http://stihi.ru/2010/12/10/7525
Мажорные нотки в снежных строчках Н.Рубцова стали минорными у Игоря Царева– здесь царит холодная и труднопроходимая метель. И сразу чувствуется, что это не только природное явление, а состояние души творца. Многое изменилось в душах поэтов, они и сами часто напоминают призраков, партизан, оставшихся оборонятся на чужой территории. И не случайно упоминание о реальной смерти в такую же зимнюю ночь.
Ночью недужною, вьюжною, волчьею,
Над безымянной рекой,
Смерть я не раз уже видел воочию,
Даже касался рукой.
Этого не было и в помине в стихотворении Н.Рубцова. Рядом верной спутницей остается в холоде и кошмаре только единственная и любимая женщина, которая все еще ждет, и в ней, а не улыбающейся девушке, для поэта спасение, но финал –предчувствие трагедии. Поэт – пророк, и он прекрасно знает грядущее:
Я не такой уж больной и беспомощный,
Вырвусь из цепкого льда,
И объявлюсь на пороге до полночи…
Или уже никогда.
Сравните эти строчки с финалом стихотворения Рубцова, и станет видна та разница, которая между ними существовала:
В этой деревне огни не погашены.
Ты мне тоску не пророчь!
Светлыми звездами нежно украшена
Тихая зимняя ночь...
Так все изменилось в мире поэзии. Легко быть поэтом, когда ты властелин дум, и больше, чем поэт, тогда все беды и любое ненастье можно одолеть, но очень тяжело, когда поэзию, а значит и поэтов, медленно и долго убивают.
Наверное, все - и взлет до небес, и падение в бездну пережил Б.Ш.Окуджава. Его прижизненная слава в эпоху оттепели и позднее не сравнится ни с какой другой. Но Игорь Царев встретился с Мастером совсем в иные времена. Стихотворение называется «Большому поэту».
Если Н.Рубцов ушел в вечность в эпоху торжества поэзии, а потому и получил свою часть славы, признания, народной любви, то с Б.Окуджавой все было по-другому. И здесь уже чувствуется та трагедия, которая у нас была впереди, когда убивали поэзию, когда она исчезла из СМИ, о ней забыло ТВ, каково было чувствовать себя мудрейшему и знаменитейшему из поэтов в такое глухое время?
БОЛЬШОМУ ПОЭТУ N.
Грустный взгляд бровями взят в кавычки.
Прожигая время папироской,
Ты молчишь, сутулясь по привычке,
Чтобы показаться ниже ростом.
Каждым шагом в зыбкой почве тонешь,
Сея звезды, словно зерна гречки,
Смотришь, как клюют с твоей ладони
Маленькие злые человечки.
Тлеющий огонь душевной смуты
Не погасишь чаем из стакана.
Смех высокомерных лилипутов
Унижает даже великанов.
Но строка - чернильная, святая
В небо колокольное стучится.
И над ней перо твое летает,
Так и не привыкнув мелочиться.
http://stihi.ru/2012/12/13/6641
Так писал Мастер об изменившемся для поэтов мире в само начале, когда оптимисты верили в то, что все может перемениться, но поэт, обладавший невероятной интуицией, понимал, что будет хуже, что это наша общая беда, а не только личная трагедия великого поэта.
Молчание, желание казаться ниже ростом, маленькие злые человечки, которых с каждым разом становилось все больше, а потому:
Смех высокомерных лилипутов
Унижает даже великанов.
Это о судьбе самого Мастера, о судьбе, которую он предвидел и предчувствовал, потому что дольше, чем герой стихотворения, видел, как убивали поэзию медленно, но верно. После ухода Б.Окуджавы (12 июля 1997 г) у Игоря Царева оставалось еще 15 лет, чтобы убедиться в том, что ничего не изменится в лучшую сторону. Что могло быть трагичнее, печальнее, для большого поэта?
А «Недописанное» стало своеобразным заклятием на все эти годы, недаром повторял поэт эти строчки снова и снова, помня о том, что было в нашей поэзии в начале, и что стало с ней, когда у нас остались Нероны (Стихотворение «Пес») и Иеронимы –настоящие поэты, а между ними непроходимая пропасть.
И все же, все же, нам остается память, и тот дивный свет, подаренный нам мужественными и благородными поэтами, не предавшими свой дар, среди них оставался в жизни и навсегда останется в вечности Игорь Царев. Мы пока еще не способны понять и оценить, как много он смог для поэзии и каждого из нас сделать,
...Так важно иногда, так нужно,
Подошвы оторвав натужно
От повседневной шелухи,
Недужной ночью с другом лепшим
Под фонарем полуослепшим
Читать мятежные стихи,
Хмелея и сжигая глотку,
Катать во рту, как злую водку,
Слова, что тем и хороши,
Что в них - ни фальши, ни апломба,
Лишь сердца сорванная пломба
С неуспокоенной души
http://stihi.ru/2012/04/06/11665
2
ОБМАНУВШИЕ ДОВЕРИВШИХСЯ ВЕЧНОСТЬ И.ЦАРЕВА-37
Признаться честно, мне не хотелось писать об этом в цикле о Вечности Игоря Царева. Но реальность и жизнь вносит свои коррективы, увы.
А вчера вечером поняла, что об этом придется писать в первую очередь, чтобы поддержать Михея Студенного, и тех, кто заботится о том, чтобы светлая память об Игоре Цареве не омрачалась случайными чертами, фотографиями, рецензиями, вдруг появляющимися на бескрайних просторах интернета.
В первый раз, пожалела о том, что сеть так велика и безгранична и в ней можно встретить все, что угодно…
Правда, сам Игорь говорил о том, что может происходить, когда человек, скажем, получает Премию, оказывается в передаче «Вечерние стихи», вообще становится популярным и узнаваемым.
Рецензия на «Река, лодка, дом и женщина» (Михаил Анищенко-Шелехметский)
Увы, после того, как Михаила назвали Народным (по итогам общего конкурсного голосования, заметьте), на его страничку зачастили карлики, обгрызающие ступни гигантам. Те, кто пытается стать хоть чуть-чуть выше, за счет унижения других... Бедные тролли. Они не понимают, что унижают только самих себя, выставляя на всеобщее обозрение свой "синдром моськи".
По счастью, нормальные люди (как показывают те же отклики) на Стихире все же преобладают. И это греет.
Игорь Царев 09.12.2012 18:51
А если вы еще не забыли тех недавних событий, то премию эту Михаил Анищенко получил посмертно, и все это творилось после его ухода, на этом хочу заострить внимание… Потому что к живым у нас всегда в творческой среде литературная братия относилась так, что ярость охватывала души, но перед лицом смерти как-то смолкали все наглые и беспринципные «правдорубы» и скандалисты и хитрые аферисты, всегда готовые себя пиарить. Да что там мы, хан Батый никогда не трогал храмы и кладбища, обходил их стороной, но это варвары, а мы же с вами образованные и цивильные, нам Батый не указ.
До сих пор мне казалось, что уход человека должен примирить всех, решить все проблемы. Ради светлой, подчеркиваю, светлой памяти об ушедшем, люди, если они люди, стараются забыть ссоры и разногласия и стараются сохранить мир в личном пространстве, говорят, что смерть объединяет….
Но эти человеческие законы вероятно, не касаются карликов - стихоплетов ( а тех, кто ведет себя так, поэтами язык не повернется назвать, даже если они талантливы).
Признаться, 4 апреля, раздавленная известием об уходе Игоря, в чат «Вечерних стихов» не заглядывала, только чтобы выяснить, не злая ли шутка это карликов, назовем так доброжелателей…Но то, что они бесновались там в прямом смысле, в этом сомнений нет, Константин Уткин не даст соврать, сколько он их пытался остановить, да где там…
Но значительно раньше, к ним обращался сам Игорь Царев, пусть еще раз почитают стихотворение о себе, наверняка ничего не поймут, мертвые души не оживить, но там предельно точно все сказано.
ВСЕМИРНЫЙ ПОТОП
Как много развелось на свете душ –
Завистливых, покрытых липкой коркой.
И осерчавший Бог, включив небесный душ,
Решил устроить влажную уборку.
И с хлоркою вода смывала города -
Нет больше Рима, Брянска, Конотопа,
Бердичев и Багдад исчезли навсегда
На третий день Всемирного потопа.
Накрыла мир волна. Идея не дурна.
Всевышний мудр, но разве дело в этом?
Покрылся океан коростою говна
Из разоренных бурей туалетов.
От сумасшедших вод ревет небесный свод,
И всплывшее дерьмо спешит тесней прижаться.
Желающих спастись пускай хранит ОСВОД,
А мне бы лечь на дно… и отдышаться.
http://stihi.ru/2012/12/13/6641
А вот теперь спросите сами у себя, подумайте, что могли творить карлики, чтобы добрейший, светлейших человек, который, наверное, никогда не повышал голоса, не произнес в чей-то адрес ни одного бранного слова, написал такое.
Это как же надо было постараться всем, бегущим на страницу по поводу и без повода, чтобы уколоть, ударить, внести свои пять копеек в любую дискуссию, просто показать себя, присоединиться к светскому трепу и проявить свою невероятную эрудицию. Солгать, выдавая желаемое за действительное и утверждая потом, что дыма без огня не бывает.
Когда Н.Гумилев встретился с А.Блоком в каком-то кафе, то он с горечью сказал первому поэту серебряного века, что тот ему все время мешал, что все его (Гумилева) женщины, любили Блока. На что А. Блок улыбнулся и ответил, что ему тоже всю жизнь мешал А.С.Пушкин.
При этом сам А.Блок с предельной честностью говорил о своих собратьях по перу « Друг другу мы тайно враждебны». Но он говорил о великанах, а не о карликах, вот в чем разница. Так выясняли отношения большие поэты. Скольким карликам, во сне видевшим себя великанами, мешал Игорь Царев даже представить трудно… Нет им числа, судя по тому, что творится сегодня на уже мемориальной его странице, и на просторах интернета.
Помню, как один из безбашенных «гениев» листал стихотворения других поэтов и повторял: - Так я тоже могу написать, так я тоже смогу ( это осознание доставляло ему радость, всегда приятно знать, что и у тебя может получиться). Потом он открыл подборку из трех моих любимых стихотворению Игоря Царева ( «Апокалипсис», «Тобол», «Ангел из Чертанова») и примолк, а потом скрипя зубами произнес:
- А так не смогу.
Сколько еще человек, открывая стихотворения Игоря Царева, хотя бы себе самим могли признаться, что так они написать не смогут? И что потом творилось в их черных душах? Можно себе представить. И ведь эти импульсы доходили до поэта, они всегда доходят точно по адресу, но это в то время, когда он был жив, когда мог ответить четко и предельно точно, иногда отшучивался, но все-таки…
Вот в такие минуты рождалось стихотворение, которое так и называлось «Депрессивное»
Депрессивное
Игорь Царев
О будущем не говорим.
Гаданьем на кофейной гуще
Не нарисуешь день грядущий –
Напиток слишком растворим.
Ни на фаянсе, ни в душе
Не виден жизненный осадок -
Одна кофейная досада
Поднадоевшая уже.
Из глаз исчезли огоньки.
Кто их украл - не Прометей ли?
Помятой вишенкой в коктейле
Лежит луна на дне реки.
Лишь твердолобый лиргерой
Из книжки в мягком переплете,
Как стриж на бреющем полете
Кружит над Лысою горой.
Жизнь пляшет ведьмой на столбе,
И в чаше горьким зельем стынет
Глас вопиющего в пустыне,
Но молчаливого в толпе.
http://stihi.ru/2012/12/13/6641
Но это при жизни, а что же после ухода. Откуда это беснование вокруг лучшего из поэтов 21 века? Откуда в рецензиях на странице столько негатива? Не говорю о чате, где по-прежнему рычат те, кто сломя голову бежали на страницу при любом удачном выступлении, разоблачали, обвиняли… Они ни грамма не изменились и теперь, хотя могли бы хотя бы замолчать, потому что человек уже ушел, но с этих убогих что взять.
Очень хочется поименно перечислить всех уже сейчас, но ради Игоря не стану пока этого делать.
А вот так называемые приятели и знакомые еще при жизни, о чем они говорят теперь? Обратите внимание на дату написания рецензии
Рецензия на «Лихоборы» (Игорь Царев)
И пока я удивлялся,
Пал туман, и оказался
в гиблом месте я.
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо,
злая бестия.
..........................
Слышал, с берега вначале
Мне о помощи кричали,
о спасении...
Не дождались, бедолаги,
Я лежал чумной от браги,
в расслаблении.
..........................
Брось креститься, причитая,
Не спасет тебя Святая
Богородица!
Тех, кто руль и весла бросит,
Враз нелегкая заносит -
так уж водится…
Владимир Высоцкий
"Две Судьбы"
Как это называется в наше толерантное время? Реминисценция?
Умное слово. Заумное, вернее.
Арсений Платт 14.07.2013 21:37
К сожалению, Игорь Царев Вам не ответит. Не поэтому ли Вы задаете вопрос с интонацией Понтия Пилата? Ну может быть на лунной дорожке, но придется подождать...
А Игорю светлая память. Теперь мы к нему, а не он к нам в гости.
Любовь Сушко 16.07.2013 18:10
А в чем я неправ?
Кстати, у нас были дискуссии с Игорем. Некоторые его другие стихи тоже вызывали у меня похожие ассоциации.
Арсений Платт 16.07.2013 21:22
Арсений, в том, что подобные вопросы задают человеку, когда он сам может ответить... Мой недавний пример, по этому поводу -берут текст и приводят в пример какого-то Сергея Сидорова, которого сроду не знала, якобы, сюжет стихотворения тот же самый, и я у него все списала вообще- смех и грех....Высоцкого знаю наизусть, перепечатывала раз 10 для друзей, пока он еще не был издан и ни разу "Лихоборы" не пересекались с его Судьбами, хотя у меня не такой уж хороший музыкальный слух. Игорь его тоже прекрасно знал, наверное, лучше меня, если он и прорвался туда, то Игорь бы сказал, что ему льстит то, что Вы услышали Высоцкого, у него хороший вкус, но мне неловко отвечать за него, давайте говорить с теми, кто еще с нами..
Любовь Сушко 17.07.2013 06:38
Любовь, мой вопрос риторический, конечно. И его цель - обратить внимание на то, что стихотворение частенько не аист приносит из капусты, но рождается оно от вполне реальных родителей.
В данном случае ВВ, как мне видится, принимал в рождении самую активную роль. Не только размером, ритмом, мелодией, но и "старухами", "спасением, "Богородицей - Матерью Божьей".
Разумеется, это не камень в огород Игоря. Сейчас, когда он канонизирован, любые сомнения кажутся просто кощунственными.
Скорее, я пытаюсь понять откуда что берется...
Кстати, я спрашивал у самого Игоря насчет таких вот совпадений, но он отшучивался.
Арсений Платт 17.07.2013 08:01
И еще замечу, что известная вещь Высоцкого и текст некоего Сидорова - понятия несравнимые.
Было бы смешно, однако, если бы какой-то автор начал бы стих со слов "Я вас любил..." и радовался бы потом тому, что читатели нашли у него переклик с Сан Сергеичем...:)
Арсений Платт 17.07.2013 08:45
Арсений!!
Да я понимаю прекрасно, но спросите тогда уже самого Высоцкого откуда взялись его попугаи с их монологами, крест (драматическая сценка) морские песенки, да и много-много текстов, они вышли прямо их неопубликованного тогда Гумилева, при том, что ни я лично, ни ВВ, вероятно, не верили, что Гумилева издадут, нам это просто объяснили, что в нашей стране Гумилев не может быть издан. Но я лично радовалась, что он живет хотя бы в творчестве Высоцкого. Традиция - по-моему это замечательно. Хотя у нас больше любят разрушить все до основания, а потом сооружать что-то беспомощное и убогое на этот месте, первый день творения, как у Мефистофеля, а вместо прекрасного мира -могила для слепого Фауста, то, что Игорь, А.Кушнер, Д.Самойлов, да и Высоцкий не шли по этому пути, по-моему это замечательно...
Не было бы Высоцкого, если бы кто-то ему все время напоминал о Гумилеве, и чего бы мы добились?
Любовь Сушко 17.07.2013 08:49
А всего-то и надо было, эпиграфом ВВ взять...
И отпали бы философские вопросы о первичности.
И не надо было бы вспоминать софистику и схоластику.
Эпиграф со ссылкой... И все.
Мнение только мое. Без желания им кого-нагрузить.
Арсений Платт 17.07.2013 12:38
http://stihi.ru/rec.html?2013/07/14/8870
Правда, к счастью Игоря находятся и совсем другие люди, и другие суждения по этому же поводу, иначе стало бы совсем грустно. Конечно, хороших людей значительно больше, поэтому злые и виднее, но это не успокаивает, увы.
Рецензия на «Лихоборы» (Игорь Царев)
Читал я «Лихоборы» Игоря Царёва и радовался – как хорошо написано, да ещё и строфой Высоцкого, так я про себя называю сочетание строк в стихотворении Владимира Семёновича «Две судьбы». Думал, вот же возникают новые твёрдые формы, живут, и ими пользуются другие поэты. Ан нет, по Арсению Платту это оказывается реминисценция, да ещё и в уничижительном смысле. То есть, если я сейчас напишу сонет, то это будет реминисценция по Платту, чуть ли не плагиат. Ату Шекспира с его сонетами! Бред! И дело даже не в том, что автор скончался, и не может возразить г-ну Платту, стихи можно и нужно обсуждать, и разбирать, вне зависимости от того, жив автор или скончался, стихи и автор не священная скрижаль для апологета. Реминисценция совсем другое, это обыгрывание элементов и мотивов ранее написанного, а не только использование общей структуры произведения. Например «Долгий путь к чаепитию» Берджесса, где обыгрывается «Алиса в стране чудес» Кэрролла. По-простому, реминисценция – это неявная цитата. Где это у Игоря Царёва? Но даже в этом смысле в реминисценции нет ничего предосудительного. Реминисцирование всегда творческий процесс, и этим оно отличается от компиляции…
И с чего это вдруг этакой заумью, как литературная реминисценция, занимались такие литературоведы, смею думать не глупее г-на Платта, как Лихачёв, Лотман, Бахтин…
С уважением к автору
Игорь
Игорь Писареков 17.07.2013 10:26
Но возникает вопрос по первому диалогу – зачем это нужно было делать в такой форме и теперь. Тем более, если был разговор с Игорем при жизни, тем более, если ты уже все сказал?
Понтий Пилат тоже хотел поговорить с Иешуа, потому что грустно и одиноко стало без того, кого он отправил на смерть, говорить-то больше было не с кем. Но беседу он продолжил на том свете, а не на этом, так неужели нельзя подождать немного и тем, кто пытается и сейчас, вдогонку сказать нечто гадкое, исключительно для того, чтобы показать себя любимого и полюбоваться на такого правдивого и честного еще раз.
Тем более что собеседник уж точно не сможет ответить, говорить смело можно, что вздумается, чего бояться? А то, что это боль для людей потерявших самого близкого, единственного человека – об этом задумывались ли люди добрые, те, кому очень хочется снова отличиться.
Вообще-то нормальные люди пишут соболезнования близким, когда еще и полгода со дня ухода не прошло – так меж людьми повелось. Но если не хочется так проступать, разве трудно просто промолчать пока, ведь в старые добрые времена траур объявляли не случайно, и великим грехом считалось его нарушить. Теперь это в некую доблесть и страшную смелость превратилось…
Так захотелось после всех этих раздумий снова услышать голос Игоря, вспомнить его мягкую улыбку, то как он вышел на сцену и читал стихотворения Михаила Анищенко, другом которого, кстати, не был, но он был высоконравственным человеком, и прекрасно понимал, что нужно делать в таком случае… Но и в его стихотворениях все это остается :
НА ПОСОШОК
Будущее неумолимо приближается к нам со скоростью 60 минут в час
--------
Ну, что, дружок, давай на посошок!
Без глупых слез и неуместных шуток,
За тех, чья жизнь похожа на прыжок
В ночную пустоту без парашюта.
Наполни, Боже, смыслом их полет,
Дай мудрых жен и добрых домочадцев,
Пусть будет мягче к ним "вселенский лед",
К которому они азартно мчатся.
И, если есть небесный бухучет,
Когда оркестр прощальный грянет - кода! -
Пусть будет к ним приветливее черт,
Который ставит крест в графе прихода...
Игорь, как человек благородный и великодушный, желает, чтобы даже черт был к ним приветливее, вероятно, ко всем, даже к тем, кому хотелось бы пожелать только скатертью дорожки…Черти, может быть, поймут и исполнят его просьбу, чего не скажешь о некоторых приятелях и даже друзьях, с которыми и враги отдыхают.
Мы все сегодня без царя в голове и без бога на небесах вольны делать то, что вздумается…Но нельзя ли быть милосерднее к ушедшим, любимым нашим людям хотя бы тем, кто не числился у них во врагах…Опомниться, попросить прощения смерть заставляет даже врагов, но это в старомодных романах, а не в реальности. Здесь мы порой даже и не представляем себе, что творим, и кажется сам черт нам не брат. Неужели так это и есть или все-таки каждому придется ответить, и там ничто не забыто - ни дурное, ни хорошее. Надеюсь, что это так.
Игорь Царев говорит с нами со всеми по-прежнему, и отвечает на многие наши вопросы, потому что остались его стихотворения
Держи фасон
Игорь Царев
В твоем раю слова одни.
В твоем аду слова иные -
Они как письма ледяные
Непонимающей родни.
Но как бы ни был страх весом,
Какой бы сон ни повторялся,
Пока ты в них не потерялся,
Назло всему держи фасон.
Чтоб небо стало голубей,
Пиши стихи, играй на дудке,
Дари любимой незабудки,
Корми залетных голубей,
Строй планы сразу на сто лет,
Шути, своди с врагами счеты,
Держи фасон, пока еще ты
Не на прозекторском столе.
Под капюшоном травести
У смерти ушки на макушке,
Но три прикормленных кукушки
Ее помогут провести.
А если тяжким колесом
Твой век тебя и колесует,
Пускай другие комплексуют,
Ты все равно держи фасон.
http://stihi.ru/2011/03/13/5682
И еще рецензия, которую буду цитировать бесконечно, говорят, что вода камень точит, но Игорь оставил нам завещание, пусть не все, но хорошие люди, которых большинство, должны его все-таки услышать.
Рецензия на «Ушедший в Вечность. Памяти Михаила Анищенко» (Любовь Сушко)
Любовь, спасибо за теплые слова о Михаиле. Это действительно Поэт.
Ему был дан Дар.
Дар - это нелегкая доля. Он как раскаленный уголь на ладони. Да, гонит прочь тьму, но и обжигает, и приносит нестерпимую иногда боль.
И, так печально устроен этот мир, что судьба Поэта, как правило только и начинается после смерти носителя Дара. И потому именно сейчас так важно каждое слово об Анищенко. Чтобы не дать тьме забвения завалить, затоптать тот свет, который вложил Михаил в свои строки.
И.Ц. Игорь Царев 09.12.2012 00:28
Могу сказать только одно, М. Анищенко «повезло» больше. Он не успел даже попасть на передачу «Вечерние стихи», он был на сайте только год, а не дюжину лет, у него не было такой блестящей карьеры, как у Игоря Царева. А потому не было и такой волны зависти, клеветы, цинизма, желания использовать дружеские отношения в своих корыстных целях, пользуясь добротой и великодушием.
У Игоря все это было, а кому было много дано, тому и приходится расплачиваться за все, даже после своего ухода, особенно после ухода, хотя это несправедливо и неправильно.
Мне хотелось бы повторять слова знаменитого стихотворения, найденного в дневнике Великой княгини Ольги, о том, что нужно « молиться кротко за врагов» ( вчера, 17 июля день, когда была расстреляна семья последнего императора, светлая им всем память).
Но не хочу я такого смирения, М.А.Булгаков, которому верю больше, учил нас совсем другому, и боюсь, что он оказался прав, люди бывают страшнее и циничнее, чем мы можем это себе представить, особенно если для них нет ничего святого..
А поэтому уходить легко, страшно терять близких людей и оставаться в этом мире, где все так нелепо и страшно…
В чем спасение? Конечно, в том свете, который есть в стихотворениях Игоря Царева. Может быть, когда-нибудь он нас всех простит, понимая, что мы не ведаем то, что творим.
Не рассуждая о высоком
За теплоходными свистками
Дойдем сегодня до реки,
Где старые особняки
Соприкасаются висками,
И над причалом воздух талый,
И заглушая птичий гам,
Гудит невидимый орган,
Качая темные кварталы…
Не рассуждая о высоком
Значении весенних вех,
Мы просто взгляд поднимем вверх
На кроны, брызжущие соком,
На небо, где вне расписаний
Плывут неспешно облака,
И отражается река,
И наши мысли, и мы сами…
Пусть стрелочники, секунданты
И прочие временщики –
Дотошные часовщики,
Аккуратисты и педанты –
Отягощенные долгами,
Ругают меркантильный век...
Мы, обнимаясь, смотрим вверх,
А Бог играет на органе...
http://www.stihi.ru/2010/04/05/8593