Посреди ночи его позвали мыши. Да, да!.. Белые с розовыми лапками и пушистыми мордочками. Обыкновенные белые мыши. В Москве было шестнадцать, а в Петропавловске была полночь. Ирония судьбы. Основы мироздания. Основы общества покоились на хрупких хвостиках мышей. А почему бы и нет? Террасы Бель-Абека, пирамида Хеопса, теокали Кетсоткааля – многие думали, что вот он фундамент цивилизации. Ан, нет. Все гораздо проще. Взмах крыла сороки, кряхтение старой дворняги, визг подвального кота - вот узловые моменты истории. Плюс люди. Человеки. Эпохи, века отмеряли их время - возрождение, упадок, темные века, реформация... Каких только слов не выдумано.
Кларисса их знала, но не воспринимала. Для нее время остановилось. Не просто так. Ткань мироздания позволила себе прореху. Часы остановились тоже. Все. В доме с множеством часов ни шороха, ни тиканья, лишь мыши скребут стенки аквариума. Хотя почему? В акво живут рыбы.
В терра живут пресмыкающиеся. А мыши теплокровные.
А Кларисса в трехкомнатной квартире. Что за вид - ариума ? Клеткой обозвали люди место заточения животных. Так у Клариссы нет ни прутьев, ни запоров. Пардон. Запоры были. Добровольные. Эдик попал в ариум случайно, по пьяни. А почему нет? Очухался, и такая безнадега навалилась. Хоть вой. Кто-то из классиков сказал: « Как человек порядочный вы обязаны после этого на ней жениться ". Видимо, Эдик был человеком глубоко непорядочным. Даже в пьяном бреду он не мог себе представить Клариссу в качестве постоянной подруги и партнерши. Не говоря уже о более серьезных отношениях. Посадите его на кол голой... ну, вы понимаете, о чем идет речь, и то это будет более милосердно. Эдуард стойко придерживался правила: постель еще не повод для знакомства. Кларисса придерживалась сходных взглядов, но были некоторые нюансы. Она его любила! Или хотела так думать. Ни тот, ни иной вариант Эдика не устраивал. Мало того, она ему просто не нравилась. Худая, длинная, волосы как пакля. Но умная - жуть. В смысле - объема памяти.
Когда глубокой ночью пора была уже переходить к откровенно интимным отношениям, она читала Эдику стихи Бродского. А че?.. Хорошие стихи. Но вот время не подходящее. Не сказать, чтобы Эдуард был ее последним шансом. Нет. Очередным. И как надо полагать, таким же безнадежным. Сила от матушки - природы была ей дарована немереная... А вот ума... Как говорят, бог не дал. История умалчивает, сколько выдержали другие. Эдуард - неделю. Больше не хватило сил. Он и сам не подарок. Только жизнь не арифметика - минус на минус не дает плюс. В жизни так не бывает. А когда Кларисса остановила часы. Время ей еще было не подвластно. А вот часы... Но долго ли умеючи. В паутине мироздания появилась прореха. А затем - и Митрий. А что, нормальное имя. Имя как имя. Не красавец, но обаятельный, как сатана. И назад ходу нет. Ни ей, ни ему. Митрий – то воспринял происходящее как должное - работа такая. Очередная, извините за тавтологию, осатаневшая от одиночества самка. Успокоить, ублажить, залатать прореху, и айда обратно. Но не тут-то было. Вмешались мыши. Белые. Обычные, с розовыми мордочками. В Челябинске было восемнадцать, а в Петропавловске - полночь.
Мышей, кстати звали Марта, Вася и Ханни. Посыльного от...- Митя. Впрочем, его уже представляли.
...На входе в один из ночных клубов Митя не прошел фейс-контроля, благо Кларисса рядом была, а так пришлось бы уже не молодому демону уйти несолоно хлебавши. Не положено ему пользоваться служебным положением - лишь в исключительных случаях. Список "не положено" занимал 152 страницы убористого текста, а "исключительных..."- четыре строки. Но какие! Клуб особого впечатления на Митрия не произвел. То ли дело у Нерона, или при ЛюдовикеXIV. Дела давно минувших дней... Включив все свое дьявольское обаяние, Митрий обхаживал Клариссу, как сладчайшую из гурий. Часы стояли. В Омске было девятнадцать, а в Петропавловске - полночь. Тем временем Эдуард нашел себе очередную пассию - молодую и достаточно симпатичную. Впрочем, это-кому как... Достаточно или нет, Эдуарду пришлась " по вкусу ". Молода, глупа в меру, раскована без меры и не замужем. Уж очень утомительно любиться с замужними, уже не тот возраст. Под растерял он часть нахальства, самоуверенности и волос на чужих подушках. И все бы ничего, но в какой-то момент он почувствовал, что тянет его в то тихое и покойное жилище. К мышам, а точнее к "безобразной Эльзе". Ну, это вообще "Крематорий".
-Вот шел тут мимо, решил заглянуть. Ты не против?
Увидев постороннего мужчину, впрочем, он и сам был посторонним, Эдик взъерошился. Как?!..
Не прошло и... Он не мог сообразить, сколько времени прошло, а его место уже не пустует?!..
-Проходи. Пиво принес?
-Нет.
-Тогда беги.
-Как скажешь, дорогая.
-Еще слово, и в тебя полетит сковорода.
-Не хочешь меня представить своему другу?
-Нет.
Уже на улице Эдик почувствовал, что его трясет мелкой дрожью. Приток адреналина давал о себе знать. Он взял пару "сисек" "Адмиралтейского" и вприпрыжку устремился к подъезду. На пятый этаж Эдик взлетел на одном дыхании.
-А вот и я!
-Явился - не запылился.
Вальяжно развалившись на "Кларе", демон оглядел соперника и остался доволен. Не тянет на конкурента. Нагловатый взгляд и расхристанная поза заставили Эдика взвинтить восприятие до предела. Знай, он, что перед ним демон, и то он в этот миг не отступил бы. Не то состояние.
-Пиво пить будем или глазки строить?
-Не нарывайся, - попыталась осадить. Эдика Кларисса.
-Как скажешь, любимая, как скажешь...
После этих слов Кларисса вздрогнула и резко вздернула подбородок.
-Еще слово, и я тебя выгоню.
-В ночь? Того и гляди - замерзну, или того хуже - нападут хулиганы, - откровенная издевка, прозвучавшая в голосе Эдика заставила Клариссу побледнеть.
Демон Митя с интересом наблюдал за перепалкой. Он понимал, что на его глазах разыгрывается
спектакль, только вот не мог понять, для кого.
-Выйдем на минутку.
Эдик покорно поплелся за Клариссой в соседнюю комнату.
-Ты на кой хрен приперся?
-Да вот, знаешь, мне негде сейчас жить. Может, я у тебя перекантуюсь некоторое время?
-Ну, ты и наглец!
-Понял, - Эдик невесело усмехнулся, - выход найду сам. - И сделал шаг по направлению к двери.
Кларисса схватила его за воротник, и с не свойственной для дамы силой, рванула на себя. Пуговицы на рубахе брызнули во все стороны. Старенький диван жалобно взвизгнул под тяжестью рухнувших на него тел.
-Мне кажется, что я использую тебя в своих интересах, - ловя губами подрагивающий от нетерпения сосок, прохрипел Эдик.
-Тебе нужна комната, - выгибаясь ему навстречу, выдохнула Кларисса, - а мне - ты. Так что это я использую возникшую ситуацию. Поэтому давай пользоваться друг другом.
На кухне одинокий уже не молодой демон Митя в одиночестве попивал пиво. Если бы он захотел, то увидел бы, как в соседней комнате к стеклу приникли три припорошенные газетными клочками мордочки. При нужном освещении и минимуме фантазии можно было подумать, что они ухмыляются.
В Новосибирске был двадцать один час, а в Петропавловске - полночь.
Разрушая сложившееся положение вещей, сначала робко, а с каждой секундой все уверенней, о себе заявили...
-Ну, вот и все,- удовлетворенно пробормотал Митя, смахивая с губ пену. - Пора возвращаться.
Так или иначе, а задание я выполнил. Прореха заштопана.
Надолго ли? Этого не знал никто, даже белые мыши с вполне обычными именами - Ханни, Вася, Марта. НИКТО!