Глава 7.
«Сплетни, пересуды, болтовня…»
-Как ты смел вернуться ни с чем?! – в эту минуту Лирис был просто страшен, и Мармидон впервые пожалел, что не вооружен. Правда, управляющий стоял как раз возле ятагана, но и мысли не мог допустить, чтобы воспользоваться им против барона. – Я приказал тебе найти девчонку! Или ты меня плохо понял?
Отвернувшись, барон зло хлестнул по подоконнику своим неизменным хлыстом.
-Мы обыскали всю округу, - стараясь казаться спокойным, начал Мармидон. – Обыскали каждую деревню, все дороги прочесали – она как сквозь землю провалилась! Собаки, как волка почуяли, с ума не сошли! Как взбесились все – и давай во все стороны тыкаться, воют, взвизгивают…
-Короче! – теряя терпение, рявкнул Лирис.
-Собаки следа больнее нигде не взяли, хотя и провели мы их вокруг всей Урания Дель. Ну, правда, дождь перед этим шёл, следы и смыло. А потом – никто нигде её не видел.
-Это всё?
-Всё… Говорил я, не связывайтесь с ней! Ведьма, сатанинские отродье…
-Графские… - процедил Лирис.
-Что? - растерялся управляющий.
-Графские отродье… Тьфу! Ну что за люди?! Ничего никому поручить нельзя! Да зачем же мне тогда слуги, если я сам больше вашего знаю?!
-Дочь Сатаны, господин, поди узнай все её уловки…
-Болван! – окончательно взъярился барон. – Кретин! «Дочь Сатаны…» - передразнил он. – Дочь графа Радамира!
Управляющий побледнел и перекрестился.
-Да, того самого, - ухмыльнулся Лирис, заметивший его жест.
-Да всем известно, что граф Радамир продал душу дьяволу! – возопил управляющий. – Она не просто ведьма, она – ставленница Ада! Она…
-Долго ты ещё причитать будешь? – оборвал его Лирис. – Это всё, что ты можешь сказать? О родных матери что узнал?
-Родители живут в Старой Пуще.
-Центр округа – Тангиль? – прищурился барон. – А округ… округ Атр?..
-Совершенно верно, господин…
-Были там?
-В Тангиле? Нет, да и зачем, господин барон?
-Возле Тангиля находится курган Шаин-Кея, идиот! А её мать стащила оттуда Сайглер!
-Простите, не понимаю, господин… И что с того?
-Ещё не знаю. Но девчонка обязательно придёт туда, чует моё сердце, если не приходила уже… Вот что! – барон повернулся к Мармидону, в упор глянул на него злыми сузившимися глазами. – Немедленно отправляйся в Старую Пущу. Да осторожнее, особенно глаза не мозоль.
-У Марэн есть брат. Ему сейчас двадцать девять лет, он кузнец в Старой Пуще.
-Проследить. За родителями, за братом… Появится она там… Ты меня слушаешь?
-Да-да, господин барон! Я всё понял.
-И смотри ты у меня! – Лирис угрожающе поднял хлыст. – Чтоб на этот раз - никаких промашек! Иди!
Отлично зная взбалмошный характер барона, Мармидон проворно нырнул в дверь, пробежал по инерции пол-коридора и только тогда перевёл дух.
-Слава тебе, Господи, обошлось! – крестясь, пробормотал он. – Думал, живым не выберусь…
Он вышел во двор уже прежней величественной походкой, властно вскинул руку, подзывая одного из гвардейцев:
-Пятерых, готовых в дорогу, немедленно! – приказал управляющий. – Всех пятерых – из личной охраны господина барона! И – живо, приказ господина барона!
Наблюдая из окна за управляющим, уверенно распоряжавшимся во дворе, Лирис поймал себя на том, что не видит и не слышит его. Перед глазами неотступно стоял насмешливо-дерзкий взгляд огромных золотисто-карих глаз. Барон пытался убедить себя, что делает всё это только ради поддержания имиджа, но это была ложь. Лирис не мог забыть Раду. Ни на один миг, ни на один вздох, ни на один удар сердца… Он искал её с упорством охотничьего пса, уверенного, что рано или поздно дичь всё равно будет загнана, затравлена, схвачена… Он был почти одержим одной мыслью: завладеть Радой. Любой ценой, хоть на одну ночь, ощущать себя с ней хозяином и… чем чёрт не шутит! – сделать её постоянной наложницей… На большее его фантазии не хватало. Главное сейчас – найти её.
-Ты найдёшь её, Мармидон, - шептал он, судорожно сжимая кулаки и не замечая, что говорит вслух. – Ты найдёшь её, приведёшь ко мне… Мне всё равно, что о ней болтают, но она будет моей! Будет!! Будет…
Он очнулся, почувствовав боль в ладонях – ногти впились в кожу почти до крови, - и упёрся лбом в оконную раму. Он, барон Лирис, потерял себя. Порой он даже не понимал, что делает. Рада занимала все его мысли. Он разогнал охоту, выпроводил всех наложниц и не торопился набирать новых, хотя желающих было хоть отбавляй, с дворней был или груб и раздражителен, доходя порой до совершенно ничем не оправданной жестокости, или непривычно ласков, повергая всех в изумление неожиданными подарками. Никто, в том числе и сам Лирис, не мог понять, что с ним происходит. Рада, ведьма, бродяжка без роду, без племени, слишком уж властно и крепко вросла в его душу, и он, сам не зная почему – боялся её. Боялся – и потому хотел найти её, обладать ею, делать с ней всё, что взбредёт в голову, и тем самым перебороть свой необъяснимый страх перед ней.
Лирис не хотел думать о последствиях и не знал, как далеко может завести его упрямство, но даже если и знал – не свернул бы с дороги, хотя и чувствовал – инстинктивно, по-звериному – исходящий от неё запах опасности. Опасности – для него.
Он разрывался между страхом и упрямством. Оба чувства были одинаково сильны, и яростно боролись между собой в душе Лириса. Боролись давно, с той самой минуты, когда у колодца в Урания Дель он впервые увидел Раду. Боролись – и ни одно из них пока не могло взять верх.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ