Глава 1. http://www.proza.ru/2013/07/05/671
Глава 2. http://www.proza.ru/2013/07/06/597
Глава 3. http://www.proza.ru/2013/07/09/769
Глава 4. http://www.proza.ru/2013/07/15/761
Глава 5. http://www.proza.ru/2013/07/16/478
Глава 6. Шпионская работа — очень тяжёлая работа.
Вечерняя Москва за стеклами «Трёх поросят» потеряла свои очертания.
Посреди «греческих руин» в центре зала безумствовал Джаз-банд. Совсем пьяный скрипач уже не попадал смычком в скрипку. Аккордеонист самозабвенно давил на клавиши намереваясь окончательно разорвать пополам музыкальный инструмент. Саксофонист бился в конвульсиях. Остальные оркестранты с прилежностью стеклодувов выдували: «У самовара я и моя Маша».
Всё плыло в сизом дыму. Между столиками шуршали юбками дамы с порочными лицами. Под знакомой пальмой сидел болгарин Мотя-Батя, он же Кока, и с выражением брезгливости на лице пил коньяк из длинной рюмки. Очередной глоток он закусывал маслиной, а косточку плевал в толпу танцующих. После каждого плевка Кока вытаскивал из кармана огромный золотой брегет на массивной цепочке и смотрел в циферблат через монокль. Напрасно. Стрелка у брегета была одна — секундная.
Наконец, в ресторанном дыму нарисовалась таинственная дама. Распихивая танцующие пары, она направилась прямо к столику под пальмой. Мотя-Батя вскочил навстречу и фалды его фрака взметнулись чёрными крыльями.
— Мадемуазель? Пардон, блезир, битте-дритте! — светски приветствовал болгарин таинственную даму.
— Ах, оставьте уже этот маскарад, смотреть на вас тошно, — сказала мадемуазель, подставляя для поцелуя пухлую руку. — И налейте мне немедленно чего-нибудь!
— Для вас, мой сдобный Фунтик, всё что угодно! Официант!!!
Дама испуганно икнула.
К столику, походкой гусыни, приблизилась женщина в белом переднике и окостенела, забыла зачем пришла.
— А где же Киви? Зурабович? — осведомился Кока.
— Домой отбыли, что ему целую ночь здесь торчать, — проворчала официантка. — Заказывать будете, а то кухня закрывается.
— Коньяк? Арманьяк? Чоколадку? — спросил болгарин у своей дамы. — Может быть, желаете бифштекс, с кровью?
— Цыплятки табака остались... портвейн марочный, — глядя в облупленный потолок сообщила официантка.
— Тогда принесите нам ликёру, — предложил болгарин компромисс.
— Ликёр?! — удивилась и возмутилась официантка одновременно, и по её виду стало понятно, она лучше убьёт кого, но ликёра не принесёт ни под каким видом.
— Да, обязательно ликер! — подтвердил Мотя-Батя своё желание, во что бы то ни стало получить именно этот напиток.
— Ликёр только для делегатов и депутатов! — сказала официантка строго. — Вы, товарищ, депутат? Тогда предъявите депутатскую книжку!
Болгарин сунул официантке купюру, свистнул что-то в ухо, и та убежала пританцовывая.
— Вы, мадемуазель, вся такая… такая, необыкновенно аппетитная. Вас следует запивать только ликёром, — уведомил Мотя-Батя Полонскую. — Всё так и прёт... откройтесь мне, чем вы губы красите?
— Это не ваше собачье дело. Да уберите руки, чулок порвёте. Зачем звал? Под столом лапать?
— Подумаешь, цаца какая, — обиделся болгарин и уже деловым тоном продолжал:
— Дело до вас имеется. Один мой знакомый, застенчивый молодой человек, между прочим, сын благородных родителей, (Кока понизил голос до уровня секретности) интересуется памятью поэта Маяковского.
— Очень похвально! Я-то здесь причём?
— Но, вы — Полонская? Не расстраивайте молодого человека, расскажите ему, какую-нибудь паскудную историю.
— Я, Вера Полонская, а не Нора, и Маяковского помню только один раз по фильме «Хулиган». Он там страшный. И, потом, я занята, у меня личная жизнь. Мужчины постоянно предлагают мне, то руку - то сердце, а я не умею, как следует выбрать. Я сейчас на перепутье.
— Ша! Это необходимо! Вам этого ничего не стоит, ещё одно приятное знакомство. Отвезите молодого человека за город, прогуляйте его в берёзовой роще. Вдохнёте свежий воздух на природе.
— Что за причуды? Я терпеть не могу берёзы! Фи!
— На станции Дачная, имеется шикарный буфет. Всегда холодное пиво. Потом спасибо скажите. Молодого человека зовут Владимир Нирыбин-Нимясов. Впрочем, может и врёт... но, это не важно.
— Где же я его увижу? Вы нас представите?
— Боже упаси! Про меня даже и не вспоминайте! Мы даже никогда не знакомы. Этот молодец сам вас найдёт. Такой настырный молодой человек.
— Он хоть симпатичный? Не из рабёчих?
— Он зарабатывает на жизнь пером.
— Негоциант? Торгует подушками? Хм, вы сумели меня заинтриговать.
Официантка принесла ликёр ореховый, ликёр цитрусовый, ликёр кофейный и свежую клубнику. С почтением она выгрузила всё это на стол и произнесла торжественно:
— Кушайте на здоровье, товарищи Александров и Любочка Орлова!
Кока выкушал всё подряд и закусил клубникой. Полонская только скромно втянула в себя стакан цитруса.
Столик окружили танцующие пары. Они толкались задами и по-гусиному вытягивали шеи. Всем хотелось своими глазами увидеть живого кинорежиссера Александрова.
— Вы, с ума сошли, — зашипела артистка. — Нас сейчас арестуют как авантюристов. Немедленно уведите меня отсюда!
Парочка выбралась из-за столика.
— Даёшь «Весёлых ребят»! — заорали со всех сторон, и джаз-банд врезал: «Как много девушек хороших».
На улице тревожно бибикали автомобили. Ночные огни образцово-показательного гастронома освещали дорогу. За витринным стеклом, только руку протяни — апельсины, ананасы, колбасы сорока сортов, торты, пирожные. Белуга, шип, осётр, севрюга — как песня. Кушали? Нет? Всего-то 96 видов засолки икры чёрной. Попробуйте на досуге, Наркомпищепром настоятельно рекомендует.
— Ах, когда же я буду жить достойно! — внезапно всхлипнула Полонская и закусила нижнюю губу. — У меня закончились финансы... никто даже чулки не догадается подарить.
— Готов целую дюжину презентовать. Буду дарить вам филь-деперс, филь-декос и штючки. Потом буду всё это нюхать и трогать пальцами. Только намекните.
— Вы, что, тупой? Я же намекаю! Денег мне дайте, немедленно! Сейчас же! Слышите, вы? Животное! Как я морально страдаю, кто бы знал... разве не видно, как мне плохо?
— Но, у меня сейчас нет с собой... столько.
— Хорошо! — сразу успокоилась Полонская, — Давайте сколько есть.
Кока полез по карманам.
— Извольте, мадемуазель, двести рублей! Только на таксомотор себе оставил.
— Рублей?! Вы, что же это... за кого меня держите? — затряслась Полонская от негодования, — Я тут, с ним, по кабакам ликёр пью, а он мне — двести рублей! И за это я должна обманывать невинного юношу Нимясова? Я должна лгать?! Фу, как это низко, как отвратительно! Фунты-стерлинги и только!!!
— Гм-хм… где же я фунты возьму, дамочка, совсем офонарели?
— Тогда, со своим Владимиром, сами под берёзами гуляйте! А я — не каторжная вашу природу вдыхать!
— Хорошо, будут вам фунты, — тут же согласился Кока. — Только...
— Что ещё за «только»?
— Молодой человек наверняка принесёт с собой одну вещицу.
— Вещицу?
— Так, пустячок, орден Красного Знамени, любит туману напустить дамам в голову. Мол, герой и всё такое. Возьмите у него этот орден, на память о желанной встрече, и за это я подарю вам денег, засыплю вас английскими фунтами от каблуков по самую шляпку.
— Поклянитесь! — потребовала Полонская.
— Честное благородное слово! Чтоб у меня глаза лопнули!
— Не вздумайте дурить меня! Знаю я вас!
— Да что я, сволочь какая, что ли, в самом-то деле?! — обиделся Кока от такого несуразного предположения.
Полонская погрозила болгарину пальчиком и сделала вид, что поверила в искреннее желание Коки засыпать её фунтами.
Глава 7. http://www.proza.ru/2013/07/19/880