Его студенческая жизнь проходила в маленьком городке среди старинных домов и широких улиц в небольшом, но уютном заведении со старыми седовласыми учителями, смотрящими над очками, большими светлыми классами и редкой тишиной. Он снимал комнату в полуподвальной части большого дома – вонючего и, как банка с селёдкой, набитого жильцами. В комнате было сыро. В окно пробивался несолнечный северный свет, тускло освещая его скудную мебель, редкие книги, небрежно сложенную на стуле одежду.
Беловолосо-чубатый и слегка сутулый, он напоминал недотёпу недавно покинувшего родную деревню с такими же родными коровами, непроходимыми от распутицы дорогами и пятью младшими сестрами и братьями, с улыбками в ряд, лежащими на печки. Худощав, как и большинство своих сверстников, он был скромен и стеснителен, редко заговаривая первым, а если уж заговаривал, обязательно грешил всезнайством то и дело, приводя примеры подобного уже приключившегося или с ним, или с кем-то из множества его родственников разбросанных по всему свету.
В те дни, когда заканчивалось его полуголодное существование и заводились деньги, его комната наполнялась многочисленными друзьями, громко смеющимися подругами, вином, дорогими закусками, музыкой и горящим всю ночь электрическим светом. Кутя на широкую ногу, он непременно тратился в дорогом, полном всего магазине напротив. Перечисляя названия, он изображал высокомерную позу будто бы состоятельного человека и пренебрежительно, не забирая копеечной сдачи, бегая глазами по верхним полкам искал ещё что-то, напрягая память и задерживаясь перед блестящим прилавком, перед стоящей давно понравившейся ему молоденькой продавщицей. Своими взглядами и интонацией он всячески пытался выказывать ей симпатии, боясь и стесняясь заговорить с ней напрямую и признаться во влечении к ней.
Она была чуть полновата и мила лицом, улыбаясь и смотря на него большими голубыми тоже улыбающимися глазами. В её взгляде он замечал лёгкую взаимность, которая, однако, не давала ему сил на решительные действия. Но в один из зимних вечеров, заметающих метелью пустые улицы, он, наконец, решился заговорить с ней, объясняясь и приглашая к себе, не обращая внимания на кольцо на безымянном пальце её правой руки. Магазин был уже пуст. Они долго говорили, и теперь ему было ясно, что она его. Прощаясь, она пообещала прийти к нему, когда будет удобно.
Покрепчали морозы, ещё ярче замерцали на небе россыпи колючих звезд, притягивая к себе сизые столбы дыма, поднимающиеся из окутанных снеговыми крышами засаженных труб. Он лежал на кровати, заведя обе руки за голову, с грустью смотрел на белёные стены, на старые фотографии, оставленные хозяйкой, думал о себе, о своём нынешнем одиноком положении. В его маленькое окно тихо постучали. И хотя он и ожидал её скорого прихода, но всё же были неожиданны и этот стук, и это пахнущее морозной свежестью неловко покрасневшее от предвкушения порочных, но сладких поцелуев женское, давно влюбившееся в него существо. Она робко прошла в комнату, сняла холодную серую шубу, глядя в запылённое зеркало поправила волосы и, медленно ступая, словно после долгой разлуки обняла его, прижавшись своим замёрзшим лицом к его тёплой груди.
Их первая встреча, короткая, но полная тех слов, что шепчут друг другу в первую супружескую ночь, наполнила её осознанием и любви и надежды на что-то лучшее, чем было у неё в её несчастном браке с человеком, вынужденно ставшим её мужем. Лишь маленькая дочь удерживала её в браке, не давая возможности теперь уйти к нему насовсем, лишив ребёнка родного отца.
Теперь, рискуя быть застигнутой в измене, она всё чаще и чаще стала посещать его. С заботливостью ухаживала она за своим бедным студентом, засыпая его подарками и отсутствовавшими у него деньгами.
Вся зима прошла в мимолётных свиданиях в тоскливой тесной комнате с ним, утопающим в её бескрайней любви и заботе, а весной, когда покрылась душистыми цветами сирень перед его домом, как всегда одаривая гостинцами, она грустно сказала, что эта их встреча последняя и она более не может быть с ним.
Прошло два года, когда он уже не студент, а готовящийся к свадьбе жених солнечным воскресным утром приехал за покупками в город. Базар закипал от напряжения, гула и толкотни наступающих на ноги и не замечающих ничего, кроме сотен вещей, увлечённо торгующихся и торгующих. Проходя тесными рядами, он случайно встретился с ней. Она была болезненно бледна и исхудавшая. Они поздоровались и, смущаясь встречи, холодно заговорили, как всегда в таких случаях интересуясь жизнью, делами, на самом деле не имеющих важности и значения. Теперь они разговаривали не как бывшие любовники, но как просто знакомые. Он не скрывал своё равнодушие встречи, она тщетно пыталась показывать его. На её лице прорывалась нервная улыбка, а в глазах отражалась мучившая боль и нежность к нему, к их общим воспоминаниям.
Так же холодно они разошлись в разные стороны. На её щеках появились слёзы. В её памяти загорелись их зимние встречи, их глупое расставание, её счастливая беременность обернувшаяся трагедией и чуть было не унесшая её вслед за ребёнком.
28. 10. 2012 год