Далекий-далекий 1967 год. Я по-московски озабоченно спешу по главной улице Монреаля. Лицо суровое, взгляд напряжен. И вдруг меня останавливает полицейский!
What's happened? - он явно озабочен. Я замедляю шаг и растерянно улыбаюсь ему. Толстый добродушный полицейский подбадривает: - Smily, smily!
Я оглядываюсь вокруг и вижу, что прохожие на многолюдной улице большого промышленного города никуда не спешат. Они идут по своим делам, прогуливаясь, как в курортном городе. Все они слегка улыбаются, получая наслаждение от этого дня, окружающих людей, этой нарядной улицы.
Я еще утром в метро заметила разницу! Из-за наплыва гостей Всемирной выставки там местами была плотная, почти неподвижная толпа. Что сказал бы москвич: - Фу, народищу сколько!
Вместо этого я услышала: - Как интересно! Как много людей!
Я стала с радостным, нескрываемым интересом смотреть вокруг, улыбаться прохожим, и они улыбались мне.
За несколько месяцев жизни в Монреале это стало для меня привычным. И что удивительно - я стала гораздо лучше чувствовать себя! Исчезли недомогания, тревожность, разгладились черты лица. Считается, что хорошее самочувствие отражается на лице, но оказывается, можно и наоборот!
Вернулась я в Москву. Иду по малолюдной родной улице, не спеша, по привычке слегка улыбаюсь. Навстречу идет дюжий детина и говорит мне:
- Ну чё скалишься?
Господи, сколько лет надо водить народ по пустыне, чтобы он избавился от рабской угрюмости и неприветливости!
Моисей, говорят, водил свой народ сорок лет.
А со времени этого моего наблюдения минуло сорок пять лет. И ничто не меняется!