Вот начнется пересменок у газовщиков, и тогда в плацкартном вагоне шагу ступить будет нельзя, не уткнувшись в торчащие ноги и не споткнувшись о чемоданы, и не выпив, опять же, и не закусив. А сегодня в поезде, идущем по маршруту Приобье - Москва девственно пусто. Ан нет, вот и попутчик. Высокий, медлительный, похожий на прибалта. Пили молча, я даже не смог выспросить, что он делал в Приобье, а это всегда интересно, поскольку в общепринятом смысле делать там нечего, а добираться трудно. Я уже решил, что занимательных историй не будет, но попутчик неожиданно резво выскочил в темноту на коротенькой остановке и добыл картонную коробку страшного напитка Изабел. Благодаря этому неведомого рецепта зелью, попутчик разговорился, и я узнал судьбу некоего человека по имени Петечка. История Петечки теперь не выходит из моей головы.
"Петечка даже не был моим братом - ни родным, ни сводным, ни двоюродным. Бабушка говорила, что Петечка мне "седьмая вода на киселе", впрочем она многих так называла. Помню был один трубач из оркестра, он выступал с открытой сцены в парке, всегда безупречно причесанный, наряженный в шикарный костюм - синий пиджак, песочные брюки. "Седьмая вода на киселе" играет, говорила бабушка, услышав через открытое окно "рио-риту". Но речь идет не о трубаче, а о Петечке. Был он меня старше года на два, и мы с ним никогда не виделись. Но все мое детство было наполнено рассказами про Петечку, и на старинном буфете стояла фотография - Петечка и его бабушка. Петечка щекастый, как обведенный по циркулю, а бабушка, наоборот, худая, с длинным, почти лошадиным лицом. Она и в молодости была такой, поэтому женихи за ней не особенно бегали. Но вдруг взялся один, с рыбьей фамилией Неркин, работник внутренних органов, а дело происходило в самый разгар войны. Неркин был, как вспоминали, на редкость злобным, а все его родственники умерли от рака. И пристал Неркин к будущей Петечкиной бабушке, как банный лист. Видимо, на подсознательном уровне, ему хотелось смешать свою подпорченную кровь со здоровыми сибирскими генами и родить крепкое потомство. Девушка сопротивлялась до последнего, и Неркин предъявил последний аргумент. Он выкопал в архивах ее страшную семейную тайну - про расстрелянного отца-священника, про мать, чудом спасшуюся вместе со всеми детьми путем спешного побега и подделки документов. Он угрожал, что немедленно поднимет дело, и свадьба состоялась. Впрочем, выполнив свою биологическую функцию, то есть зачав двоих детей, Неркин отошел к своим родственникам. И все было бы хорошо, только мальчики как-то очень быстро выросли и стали физиками-ядерщиками, что с их наследственностью было равноценно самоубийству. Таким образом, мы подходим к моменту рождения Петечки.
Старший сын, Сереженька, поехал на службу в закрытый подмосковный городок и возился там в лаборатории, постепенно облучаясь. Но худшая опасность подстерегла его как раз, когда он решил выйти подышать свежим воздухом. На бульваре Сереженька познакомился с роскошной женщиной и немедленно влюбился в нее, не имея понятия об ужасной репутации, которую имела эта дама в своем маленьком городке. Не поставив в известность родственников, Сереженька женился. Вскоре жена оказалась беременной, и у нее начались необъяснимые нервные срывы. Родив Петечку, молодая мама повесилась на форточке. Сережа отвез Петечку бабушке и вернулся в свой академгородок, теперь уже чтобы лечь в больницу с белокровием, прямиком под бок к своему брату.
Тогда и случился поворот в сознании Петечкиной бабушки. Как она взяла маленький сверточек с бантиком, так и не отпускала от себя до самой своей смерти. В садик Петечка не ходил, а в школу - пришлось,и все учебные часы бабушка проводила рядом со школьной дверью, заглядывая в окна. Расставаться с Петечкой она не могла физически, ей казалось, что оставшись без нее, Петечка немедленно погибнет в муках. Мобильных телефонов еще не было, и каждый поход в магазин без внука был для бабушки пыткой. Что думал об этой ситуации сам Петечка? Известно только, что он никогда не делал попыток избежать бабушкиной опеки. Так продолжалось 20 лет. Петечка откосил от армии и как-то учился в университете, сведений о них к нам поступало все меньше.
Петечкина бабушка дожила лет до восьмидесяти, и однажды ее любимый внук остался совсем один в московской квартире. Казалось, что теперь он, наконец, заживет своей жизнью и все родственники, даже выздоровевшие отец и дядя, и вся "седьмая вода на киселе", решили его не беспокоить.
Пока не случилось то, к чему собственно я и веду свой рассказ. Известие о смерти Петечки всех повергло в шок. Но он вовсе не повесился, и не умер от рака. Он просто не стал жить. Первыми его исчезновение заметили преподаватели из университета, они и отправили единственного общавшегося с Петечкой однокурсника к нему на квартиру. Однокурснику пришлось вызывать милицию, дверь вскрыли, и Петечка был еще жив. Со дня похорон бабушки он ничего не ел, не мылся и не вставал с дивана. В больнице у него обнаружили тяжелейшую пневмонию, лечение не помогло.
И дальше возникает вопрос - почему он не хотел жить? Или он не мог сам себя накормить, как некий переросший птенец? Или он до такой степени скучал по бабушке?
Я много размышлял над этим и пришел к единственному выводу - Петечка никогда и не хотел жить. А жил он только для того, что бы не расстраивать бабушку, только потому, что был нужен бабушке живым и здоровым. А когда она умерла, надобность в его существовании отпала...
И вот сейчас, когда я еду из этого Богом забытого (на самом деле, здесь была нецензурная лексика) Приобья, я думаю - а я-то зачем живу? Меня-то какая чертова бабушка здесь держит? И не могу ответить."