Фото с сайта geographavs.ru - солнце и Балтийское море
ХВЕДАР ЖЫЧКА "ДЕНЬ БУДЕТ ЯСНЫМ"
Повесть
Перевод на русский язык, сделанный по украинскому переводу с белорусского языка
ЧАСТЬ 2
МЫ И САМИ НЕ ИЗ ПОСЛЕДНЕГО ДЕСЯТКА
33. ВСТРЕЧА
- На горизонте корабль! - показывает Петька в сторону моря. Возле мыса Угорь много банок — подводных отмелей. Потому ни военные, ни торговые, ни рыболовецкие суда и близко не подходят. А этот суётся.
- Капитан пьяный, - предполагает Зайцев.
Мы с ним перебираем двигатель, протираем клапаны. Зайцев — не Богданов, у него всё проще. Стук-грюк — лишь бы с рук. Зазоры клапанов не регулирует, контакты не чистит.
Силовая теперь похожа на тумбочку Зайцева: порядок только внешний, для командира. Кажется, всё здесь на месте, всё вычищено. А попробуй найти нужную вещь — придётся перевернуть, перекопать всё.
Сам Зайцев перебрал бы двигатель за два часа: разобрал и сложил. Командир это знает, потому и послал меня на помощь. Зайцеву приходится ставить новые прокладки, менять кольца поршней, промывать масляную помпу. И клапаны протирать. И это ему — как серпом по больному месту. Сцепил зубы, свирепо шарпает отвёрткой туда-сюда.
- Пьяный, говоришь? - подходит ближе Петька. - Нет, здесь что-то другое. Смотри, смотри! Шлюпку спустили на воду.
Боцман приносит бинокль, наводит на корабль.
- Рыболовецкий сейнер, - говорит он. - В шлюпке трое: офицер, матрос и женщина.
Бросаем работу, идём за боцманом на вершину дюны. Отсюда хорошо видно шлюпку. Она направляется прямо на нас.
- Беги, предупреди командира, - приказывает боцман Зайцеву.
С носа шлюпки женщина машет нам рукой. Думает, не видим, срывает с головы платок, махает. Но я смотрю не на платок, а на золотистые волосы женщины. Юта!
Какая-то сила подхватывает меня и несёт на берег.
- Отставить! - кричит боцман.
Но я не могу уже остановиться, не могу выполнить его приказ. Бешено стучит сердце, потемнело в глазах, ничего не вижу, кроме золотистой головы Юты. Почему так медленно плывёт шлюпка? Девушка не ждёт, пока она подойдёт к берегу, соскакивает и по воде бежит мне навстречу.
Мы схватили друг друга за руки.
- Юта, - шепчу. - Юта.
- Да, да! - кивает головой Юта.
В глазах её радость и нежность.
- Юта?
Что сказать тебе, Юта? То, что я ждал тебя, верил во встречу? Что ты красивая и самая лучшая на свете? Что ты мне часто снишься? Что без тебя чего-то не хватает? Много хочется сказать, но шепчу только:
- Юта...
- Ну я, я, я! - улыбается Юта и хочет освободить свои руки. - Пусти, неудобно... Ещё подумают...
Что подумают, Юта? Кто подумает? Существуешь ты, существую я. А больше никто нам не нужен. Мы одни на всём белом свете.
- Посмотри, с кем я приехала и что мы привезли, - Юта освобождает руки и показывает на шлюпку.
Мираж спадает. Вижу реального лейтенанта Егорова, которого надлежит поприветствовать:
- Здравия желаю, товарищ лейтенант!
- Здоров, бравый оратор! Что, встретились комсомольские вожаки?
Для него мы — только комсомольские вожаки. Видно, думает, что мы бежали друг к другу, чтобы поделиться опытом проведения собраний.
Подходит боцман, командир, Петька, Зайцев. Из шлюпки вылазит матрос. В нём я узнаю того парня — эстонца, который приставал на конференции со своими моторами. Оказывается, он их привёз. Два нерабочих подвесных мотора. Из них надо сделать один, в порядке шефской помощи.
- Попробуем сделать, если Сыроежка обещал, - косится на меня командир. - Не это важно. Главное, что вы пожаловали в гости к нам. Так сказать, представители гражданского населения, - он приветливо кивает Юте. - Прошу познакомиться с нашим хозяйством.
Командир моргает боцману, и тот незаметно исчезает, конечно, чтобы навести надлежащий порядок. Не завидую Лимбергу, Коровкину, Юхименко и Пирсову — им придётся наводить блеск, пока командир будет знакомить гостей с территорией, будет рассказывать про житьё-бытьё на мысе.
- Мы здесь словно робинзоны. Грядку земли обработали, колодец выкопали, дрова заготовляем... — тянет время старший лейтенант.
- Вон и наше селение! - обрадовалась Юта, когда поднялась на дюну.
- Ага, видно отсюда. - Петька ближе подступает к Юте. - Сыроежка частенько поглядывает туда...
Но командир не даёт Петьке развивать мысль дальше.
- Сыроежка наш, - командир обнимает меня за плечи, подводит к Юте, - отличный матрос, активист. - И уже к лейтенанту Егорову. - Ты о нём не забывай. Может, курсы там какие-то комсомольского актива, семинары...
- Помним, - говорит Егоров. - В политотделе одобряют политико-воспитательную работу в вашем подразделении.
- А как же! - командир закладывает руку за борт кителя. - Такие орлы у меня! Народ образованный, технически грамотный...
И давай расхваливать нас: как мы на политзанятиях не прячемся за спины друг друга, газеты читаем, книжки обговариваем, сберегаем славные традиции.
Юта внимательно слушает, восторженно время от времени поглядывает на меня. Конечно, командир не даст поговорить наедине — остерегается, чтобы я чего-то лишнего не сказал.
И не дал. Вот уже гости всё осмотрели, готовятся отплывать. От обеда они отказались, надо спешить.
- Недели за две сделаете мотор? - спрашивает матрос.
- Постараемся, если что-то путное есть в этих железках, - командир трогает носком ботинка мотор.
- Ничего из них не слепишь, - говорит Зайцев, когда шлюпка отчалила.
- Что ты, - улыбается старший лейтенант. - Мы не один, а два мотора сделаем. Для них и для себя.
Зайцев возражает:
- Запчастей нет...
- Нет, так будут. Что-то придумаем.