Метания по поиску выхода из этой беды , можно сказать, прекратились. Уколы, таблетки, уход- весь наш арсенал.
И беседы. Мы часами с перерывами, конечно, разговаривали. И в основном рассказывал Роман. Он лежал с закрытыми глазами и тихо и медленно говорил. И говорил он очень странные вещи.
Постараюсь поточней передать его слова. Мне кажется, что я просто должна почему-то рассказать, раз это мне оставлено.
-Присядьте рядом, Екатерина Михайловна. Я хочу Вам кое-что рассказать. Я сейчас совсем почти не сплю, и я не один. Тут ещё находится точно такой, как я, но он совсем уже плох. Мне показывали всю мою жизнь. Как в кино. Я смотрел. Знаете, а он был неплохим всё-таки парнем. Всё это кино я увидел за одно мгновение.
Роман видел уже своё астральное тело. Видел всю свою жизнь и оценивал себя со стороны.
- Иногда ко мне приходят люди в серых комбинезонах. Их четверо. Один постарше, уже старик, трое других - помоложе. Они называют себя строителями новой моей судьбы. Старик учит меня, что я должен делать и как поступать. Сердится, когда что-то идёт не так.
Честно говоря, первая мысль у меня была ужасной, начались какие-то мозговые отклонения и Роман становится невменяемым. Это было страшно и я решила срочно привезти Профессора к Роману.
А между тем Роман продолжал:
- Мне сегодня приснился сон. Он меня очень огорчил. Во сне я должен был улетать на самолёте, но на моих вещах сидела большая собака и я не смог взять багаж. Все улетели, а я остался. Я очень расстроился.
- Ну и чего собственно расстраиваться? - сказала я.
Будут и следующие рейсы. Самолёты взлетают один за другим. Собака во сне - это друг. Большая собака - большой друг. Нет причин огорчаться.
- Вы не понимаете, Екатерина Михайловна, я должен был улететь. У меня не осталось средств.
Всё, конечно, я понимала. Другими словами ему пора уходить, а мы держим его уколами и таблетками в этом мире. Мы его не отпускаем.
Но, как можно остановиться и опустить руки? Где та грань, за которой прекращаешь (как тебе самой кажется) помогать, спасать, тормозить болезнь? Или, возможно, удерживая на лекарствах человека очень и очень больного, ты просто искусственно продлеваешь его мучения? Кажется , я запаниковала.
Я не хотела и оставаться без Романа, мне казалось это просто невозможным, но и палачом ему быть я не могла. В медицине я ни бельмеса не понимаю. Значит должен приехать врач. Посмотреть Романа и сказать мне, что дальше делать.
Срочно я поехала за профессором Лебедевым в Песочное. Оказывается, что и медики болеют, как все мы. Доктор только что получил процедуру обогрева своего организма, ему бы побыть дома в тепле, но он поехал со мной. Я приехала на машине с водителем, взяла простуженного доктора и уволокла в город к Роману. По дороге я ему рассказала о содержании бесед и спросила, что это такое. Что-то уже и с головой происходит необратимое? Что делать и возможно ли что-либо сделать?
Доктор мне рассказал одну историю, которая произошла с его другом, врачом. При каких-то обстоятельствах, честно говоря уже не помню, друг-врач был в тяжёлом состоянии и был в коме.
Его удалось спасти. После того, как он выздоровел, рассказал, что к нему приходили четыре человека в серых комбинезонах. Один был постарше остальных. Они взяли его за руки и ноги. Последним брал старик, приподняли и старик сказал: «Этот ещё тяжёлый» Люди в серых комбинезонах опустили тело врача на прежнее место. После этого случая его друг очень изменился, стал не просто врачевать, но буквально служить людям. Стал верующим человеком.
Ещё доктор мне сказал:
- Поверьте, Екатерина Михайловна, я двадцать пять лет обучаю студентов, двадцать пять лет оперирую больных, но ответить вам на вопрос, верно ли я поступаю, не могу. Возможно эта болезнь просто дверь для выхода в другой мир. Но поскольку я этого тоже не знаю, буду всё делать до конца, спасая от болезни людей.
- И потом, вы должны его отпустить. Внутренне вы очень сильно его держите. Подумайте, как ему тяжело. Всё вы делали правильно. У него нет болей. Это большое облегчение при такой болезни.
- А может у него они есть. Просто он терпит и не говорит, чтобы нас не беспокоить? Не сказал же он, что ослеп.
- Нет, Екатерина. Эту боль никто не может скрыть. Вы бы знали.
На всякий случай мы с Верочкой в поликлинике выписали и получили сильные болеутоляющие , чтобы при первых признаках воспользоваться ими и попытаться оградить Романа от мучений.
Отвезла я обратно доктора домой, после того, как он посмотрел нашего больного. В дороге мы много говорили просто о жизни. Он очень мудрый и добрый человек. Я в этом убеждалась при каждой встрече с ним.
Домой я пришла уже ночью. Сидела, пила чай и тупо смотрела на часы. Представила, что каждую минуту этих жутких дней и месяцев Роман просто мучается. Бессмысленно, так как исход уже неизбежен. И я подумала, что больше не могу и не хочу продолжения этих его мучений.
Пусть уходит.
Утром в 8.00 позвонила Верочка. Сказала, чтобы я срочно приезжала. Только что умер Роман.
Я приехала. Я помогла Верочке со всеми процедурами связанными с похоронами, отвезли и сдали в поликлинику ампулы с лекарством, которое так и не понадобилось.
Романа не стало 3 ноября. А 6-го мы его хоронили. Я смогла в исполкоме добиться места для Романа на Волковском кладбище, рядом с интернатом. Его ученики и воспитанники могли приходить, при желании, на могилу любимого педагога.
Много лет мы с друзьями-братьями приходим к Роману. Связь с дорогим нам человеком сблизила нас, как не сближает и близкое родство. Всегда в день его смерти мы собираемся все вместе и приходим к его могиле.
Он был светлым , добрым и глубоко порядочным человеком и очень многие люди, которые встречались мне и помогали , зачастую были такими же. Просто я хочу сказать, что рядом с нами всегда они присутствуют. За теми скоростями и проблемами, которые нас постоянно сопровождают, мы не всегда видим настоящих людей.
А они рядом.
Продолжение следует.