ХВЕДАР ЖЫЧКА "ДЕНЬ БУДЕТ ЯСНЫМ"
Повесть
Перевод на русский язык, сделанный по украинскому переводу с белорусского языка
ЧАСТЬ 2
МЫ И САМИ НЕ ИЗ ПОСЛЕДНЕГО ДЕСЯТКА
30. ЮТА
Заместитель начальника политотдела по комсомольской работе лейтенант Егоров подвёл меня к белокурой девушке, познакомил:
- Старший матрос Сыроежка, секретарь комсомольской организации лучшего технического подразделения.
«Заместитель секретаря», - хочу поправить я, но язык словно присох к нёбу, не поворачивается. Где я встречал эту девушку? Что-то очень знакомое в выражении её лица.
- Юта, - протягивает она руку. Весёлые голубые глаза её смотрят прямо на меня. - Приятно познакомиться...
И запнулась, закусила губу, осторожно освободила руку, которую я обхватил и не выпускаю. Лейтенант заметил наше смущение, начал расхваливать меня:
- Несмотря на то, что подразделение находится далеко от базы, товарищ Сыроежка проводит большую воспитательную работу. Комсомольцы читают газеты и книжки, даже художественная самодеятельность есть, хотя... их там... небольшая горстка.
- Это на мысе Угорь? - Юта снова впилась в меня голубыми глазами.
Я не отвечаю, смотрю на лейтенанта Егорова — место расположения или, как говорят по-военному, дислокация подразделения — военная тайна. Лейтенант улыбается:
- Приблизительно в том районе, но это не имеет значения.
- Понятно, косится на лейтенанта Юта. Говорит она с заметным эстонским акцентом, но голос у неё приятный, напоминает тихий плеск волн. - Значит, выступаете? - достаёт из сумочки записную книжку, пишет.
- Да что вы? Да я...
- Ничего, - улыбается. - Моряки не отступают.
Мы прогуливаемся по фойе старого, недавно отремонтированного кинотеатра. Матросы и солдаты поглядывают в нашу сторону, - мол, взял морячок девчонку на абордаж...
Юта рассказывает про свой рыбхоз. Оказывается, мы соседи: разделяет нас только залив. В ясный день с мыса Угорь видно домики селения рыбаков. Там и работает Юта весовщиком-приёмщицей. И возглавляет комсомольскую организацию. С ней в организации всего шестнадцать комсомольцев. Местная молодёжь по большей части идёт работать в город, а те, что остаются, не всегда интересно организовывают свой досуг. Большую помощь могут оказать военные. Надо чаще встречаться, знакомиться, соревноваться. Об этом и будет идти разговор на конференции.
Я и не заметил, как оторвался лейтенант Егоров. Попробуй теперь его найти! Но уже и не надо искать — раздаётся звонок,приглашает в зал.
- Мне в президиум, я же член бюро райкома, - говорит Юта и кивком головы прощается.
Зал узкий и длинный. Все задние места заняты.
- Проходите вперёд, - приглашает из президиума белокурый парень, постукивая карандашом по столу. - Смелее, товарищи военные!
Это — первый секретарь райкома комсомола. Он открывает конференцию и сам же делает доклад. Говорит о международном значении великой победы над фашизмом, про героизм советского народа на фронтах войны и мирного строительства.
Я почти не слушаю докладчика, любуюсь Ютой. Сидит она в президиуме во втором ряду. Слегка наклонила голову, внимательно слушает. Вот заметила меня, улыбнулась одними только губами, вырвала из записной книжки листочек, передала председателю собрания. Неужели она и на самом деле записала меня для выступления? Вот будет штука! Я совсем не готовился. О чём говорить? Стыда только наберёшься, как начнёшь мямлить. Только бы не дали слова до перерыва. Нет, наверное, сейчас будет перерыв. Закончатся доклады — отчётная и ревизионной комиссии, — и сразу же перерыв. Чтобы люди подумали, перекурили. Сколько сидим? Ах ты ж, только час! Могут и без перерыва...
- Товарищи, — снова ведёт собрание первый секретарь, — есть предложение перейти к обсуждению. Других предложений нет? Голосовать не будем. Слово имеет... — Он берёт со стола листок, как раз тот, который передала Юта. А может и не тот?.. — Слово имеет секретарь комсомольской организации передовой военной части товарищ Сыроежка.
Будто налитый свинцом, иду между рядами, поднимаюсь на сцену.
- Товарищи!
А что дальше? То, что я не просил слова? Подведу же Юту.
- Товарищи, здесь небольшая ошибка... - нахожу наконец зацепку. - Я не секретарь, а только заместитель. Но не в этом дело. То, что я расскажу, может рассказать любой из наших комсомольцев, потому что у нас нет пассивных. У нас все комсомольцы активисты, и не только на собраниях. Мы овладеваем боевой техникой.
Теперь не страшно уже. Рассказываю о том, как мы прибыли в подразделение, как нас учили старослужащие Шкода, Богданов, Башкиров. Их портреты висят на стенде отличников боевой и политической подготовки. Мы стараемся изучать и любить технику так, как знали и любили они. И хотя мы живём на безлюдном берегу, скучать некогда. Читаем книги. Переписываемся с прославленными людьми страны, учим новые песни.
Что ещё сказать? Юта упоминала о шефстве. И правда, живём рядом, а ничего не знаем. Хорошо было бы познакомиться с рыбаками, посмотреть, как они живут. Можно даже вместе провести вечер отдыха, потанцевать с девчатами.
Хорошо говорю или нет — это не важно. Лишь бы не молчать. Вон ещё даже аплодируют, наверное, для смеха.
После меня выступают подготовленные выступающие. Сыпят цитатами, всё к месту, всё в лад. Когда-нибудь и я научусь так, буду записывать мысли и план заранее.
Во время перерыва подбежала Юта, жмёт мне руку:
- Молодчина! А говорил, что не готовился. Ты лучше всех говорил. Здесь тобой заинтересовался корреспондент. Где же он? Идём.
Низенький, кучерявый лейтенант знакомится:
- Добрынин, корреспондент газеты «На вахте».
Он неуместно спрашивает: какой у нас процент классных специалистов, какие диспуты проводили, какие вопросы обговариваем на собраниях.
- Никаких, - говорю, - процентов у нас нет. Все специалисты, все самостоятельно несут боевую вахту.
- Значит, сто процентов? Так и запишем.
Пиши, что хочешь. Какое мне до этого дело? Из-за тебя не успел поговорить с Ютой. Надо же было хотя бы спросить её фамилию, записать адрес. Теперь не найдёшь её.
А тут ещё прицепился рыбак-эстонец. Спрашивает, умеем ли мы ремонтировать лодочные моторы. Пока объяснял, какие именно, зазвенел звонок. Оказывается, подвесные. Лишь бы скорее отцепиться, говорю ему, что мы всё умеем.
Конференция заканчивается поздно. Лейтенант Егоров насильно тянет меня к выходу, чтобы успеть на пригородный поезд. Так я и не увижу больше Юту.