Лето. Туапсе. Лагерь комсомольско-пионерского актива Северо-Кавказской железной дороги «Бригантина». Первый тихий час. В палате человек двадцать. Я подозреваю, что все они махровые активисты, которые даже спят в пионерских галстуках. Но вот слышится первый анекдот, и первое слово «ипаться». Фуууууууух… Слава Богу, все свои!
В один из дней в порыве гнева ору Женьке, который дежурил в тот день: «Не *изди! Ты не убирался!» И тут вдруг входит вожатый. С его места было не трудно определить, кто матерился секунду назад.
- Фамилия?
- Борискин…
Вся жизнь, как говорится, промелькнула у меня перед глазами. Представил, как в школу приходит телеграмма: «Ваш ученик зпт БВВ зпт совершил поступок недостойный пионера зпт матерился и все такое тчк»… Представил, как отреагирует мама… Ну, все думаю, здец тебе Вова!
- Нехорошо материться, пионер Борискин! Вы будете наказаны!
Мои мысли в эту секунду крайне не соответствовали образу пионера-атеиста: «Боже, все, что угодно, только не письмо в школу!»
- Живо одеваться и дежурить на ворота…
Боже, ты есть! Хватаю галстук и карманные шахматы, и пулей улетаю дежурить на ворота.