«Конёк-Горбунок».
Вопрос пятый:
Почему Белая кобылица
названа саранчой?
Отчего Лика выделила эту строчку? Не знаем. Какой-то "звоночек" для неё здесь прозвенел.
"Вишь, какая саранча!" - восклицает Иван в адрес Кобылицы. И восклицание это скорее неодобрительное, насмешливое, как бы по отношению к хулиганке, с которой герой всё равно непременно справится, потому что чувствует в себе силу... Героиня наша была последовательна. Сначала она, конечно, вспомнила ту саранчу, которая случилась в жизни Поэта. Одесскую саранчу, на борьбу с которой послал Пушкина полу-граф - полу-чиновник Воронцов. Поэт взбесился и написал издевательский рапорт, всем известный: "Летела, летела..." - и т.д. После этого инцидента Александр Сергеевич оставил службу и решил жить литературным трудом. Собственно, получается, что именно саранча поспособствовала рождению первого русского профессионального литератора...* Это - первая саранча.
Далее, Гликерия, просматривая различную литературу, нашла саранчу в Библии, в Откровении Иоанна. Апостол говорит о том, что саранча посылается на людей, не имеющих печати Бога на челах своих... И подобна она при этом коням, вооружённым для битвы... И ведал этой саранчою сам бог поэзии Аполлон... Так, возможно, и этот смысл заложен в сказке! Саранча-Кобылица укрощается Иваном-Пушкиным, имеющим печать Бога на челе своём; служителем и избранником Аполлона... Вот и - вторая саранча.
Третью саранчу Лика встретила, перечитывая "Фауста". С саранчою Мефистофель (в образе Форкиады) сравнивает прислужниц Елены; но исследовательнице нашей показалось, что бес и саму мифическую героиню косвенно задевает своею речью, - косвенно, потому что прямо говорить ей такое даже он не смеет...
"Вы думаете, я не распознала вас,
Военных лет отродье, тварь походная,
Заразы плод, заразы передатчицы
И воинов и мирных граждан пагуба?
Вы ненасытной саранчой мне кажетесь,
Обрушившейся на поля и пажити,
Чужих трудов губительницы жадные,
Дешёвая статья торговли лагерной."
Вот эта строка - в переводе Пастернака - "Вы ненасытной саранчой мне кажетесь, обрушившейся на поля и пажити..." - разве не заставляет вспомнить Кобылицу? "Кто-то в поле стал ходить и пшеницу шевелить..." Всё на свете амбивалентно. И Пушкин - реалист в высшем смысле - всегда учитывал это. Так ли, иначе ли - краса всегда пагуба... Чуткий Мандельштам это тоже улавливал: "Греки сбондили Елену По волнам, Ну а мне - солёной пеной По губам..." По губам... Пагуба. Зараза, болезнь, война, дуэль, смерть; всё - из-за Неё. Красоты. Как же бесу не поиронизировать по такому случаю! И как же Поэту не сознавать этого! Вот и третья саранча. Пагуба. Погибель.
И наша Гликерия вдруг с изумлением увидела, что выявила основную канву сказки, потянув за одно зацепившее её словечко... Да что там - сказки! Основную канву пушкинской судьбы: профессиональный литератор - пророк, носящий печать Бога на челе своём - рыцарь, погибший за Красоту... В жизни Красота звалась Наташей, а в идеальном мире - Россией, Зарёй, Истиной...
"Вот тебе и саранча!" - подумала Гликерия.
* "О Пушкине пишут из Петерб., что он оставлен и что велено ему жить в деревне у отца. Василий Львович [Пушкин] залился слезами и потом об этой горестной вести и сказал: саранча заставила его скакать!" / Из письма П.А. Вяземского жене. Остафьевский архив. (последние три слова по-французски: La sauterelle l’a fait sauter – Поскакушка заставила скакать – так перевела бы Лика, чтобы соблюсти каламбур.)