Прогремел гром, блеснула на темном, тяжелом небе молния. В лобовое стекло ударили первые, робкие капли. Я за рулем, Юлька рядом на пассажирском сиденье. Хм, странно, почему-то при каждом раскате я вспоминаю тот бредовый сон, что приснился мне несколько лет назад.
Я оказываюсь на школьном дворе со своими друзьями. Судя по всему, я тогда учился в школе. Мы находимся у ворот, ведущих на школьную территорию. И я вдруг вижу, как по другой дороге идет очень странный мужчина. С длинными волосами, бородой, в восточном халате, расшитым золотом. Когда он проходит мимо нас, все здороваются с ним, как со священником. Я же ничего не понимаю, и просто здороваюсь. Внезапно я оказываюсь дома, я зачем-то встал посреди ночи с постели и иду в коридор. На пороге стоит этот же мужчина. Он говорит, что я сначала должен сделать эту задачу, потом прийти к нему, и протягивает мне листок. Я смотрю на задачу, там нужно сложить 7.4 мегапикселя и 88.6 и получить 96 мегапикселей. Мужчина собирается уходить, я же смотрю на него, и вижу его глаза, которые ярко отсвечивают синим цветом. Именно ярко-синим. Я думаю, что это полный бред, в тексте задания есть пункт Колдовство, какой же это священник, если такие задания дает. Я иду к своим друзьям за помощь. Друзья у меня сидят в спальне в шкафу, как истуканы, ничего внятно ответить не могут. Я беру какие-то лекции, смотрю их, ничего полезного не нахожу, смотрю на часы, они показывают 9:10, и думаю, что это слишком странно.
Да уж, ну и сны у меня. Снова прогремел гром. У меня зажужжал мобильный телефон. Это звонит друг, мы сегодня договорились встретиться большой компанией, отдохнуть на природе, покушать шашлыки.
Ехать пришлось не очень долго, благо трасса была хорошая. Когда я подъехал к назначенному месту, дождь практически прекратился. Вечерело. Друзья уже приготовили угли, мангал, так что я успел вовремя.
Все уже наелись и теперь беседовали, обсуждали последние события, хвастались приобретениями. Я отошел к протекающей реке чтобы покурить. Свежий воздух, вкусная сигарета из настоящего табака. Надо мной грозовые облака. Снова собирается дождь. Вдруг прямо передо мной прохудилось небо. Линия дождя – чудесное явление. Ты стоишь на берегу, а в нескольких метрах от тебя плотной стеной шумит по воде дождь. В небе громыхнуло. Я поднял голову и почувствовал толчок в грудь. Потом я потерял сознание.
Очнулся я спустя некоторое время в своей машине на заднем сиденье. Рядом перепуганная Юлька. Я ее спрашиваю, что с мной случилось. Она, со слезами на глазах, сиплым голосом рассказывает, что когда я стоял у берега, то рядом со мной ударила молния. Все перепугались, сначала думали, что она попала прямиком в меня. Но когда подбежали ко мне, то обгорелый след был только в метре от меня, а я сам валяюсь без сознания, но целый и невредимый. Они меня и перетащили в машину.
Да уж, ну и денек. Я вылез из машины. Покрутил головой, подергал руками, ногами. Вроде цел, ничего не болит. Пощупал лицо. Нормальное. Слава Богу, и правда со мной все в порядке.
Раз со мной все в порядке, то в Скорую звонить не стали. Все попрощались, потрепали меня по плечу, сказали, что я родился не просто в рубашке, а в резиновом комбинезоне химической и электрозащиты. Я сел в автомобиль, нужно отвезти Юльку домой. Юлька плотно впилась в мою руку и не отпускала до тех пор, пока я не сказал, что рулить одной рукой будет проблематично, и мы скорее всего врежемся в ближайший столб.
Когда мы подъезжали к Юлькиному дому, было уже совсем темно. Я поцеловал Юльку на прощание, она открыла дверь в подъезд. Не прошло и минуты, как Юлька вся в слезах выбежала из подъезда. Я подбежал к ней и спросил, что случилось. Юлька ничего не отвечала, только ревела. Я зашел в подъезд и сам все понял. На ступенях лежал отец Юли, а в груди у него торчал нож. Я бросился к нему, пощупал пульс. Пока еще живой. Пока. Когда я к нему прикоснулся, я почувствовал, как жизнь по капле оставляет его каждую минуту. Медлить было нельзя, ждать скорую – тоже. По нашим пробкам она может не успеть. Решение пришло моментально. Нужно самому его отвезти в хирургическое отделение. Срочно.
Я распахнул заднюю дверь, аккуратно положил еще живое тело на заднее сиденье. Быстро сел за руль. Юлька недоумевающе смотрела на меня, даже реветь на короткое время перестала.
- Садись на переднее сиденье. У нас мало времени, нужно ехать в больницу. Ехать так быстро, как это возможно.
Юля все поняла и молча села. Я завел двигатель и вдавил педаль газа в пол. Плевать на ПДД, плевать на ограничение скорости. Плевать на пробки, буду гнать по тротуарам. Главное – успеть, вовремя успеть. Я пулей выскочил из Юлиного двора, выехал на дорогу. Машина уже набрала приличную скорость, приходилось петлять по встречной. Я не смотрел на спидометр, я только чувствовал, что мы едем слишком медленно. «Боже, дай мне скорости», - молил я. Фары других машин проносились как кометы. Вдруг я понял, что мы уже остановились напротив приемного отделения. Я выскочил из машины, распахнул заднюю дверь, аккуратно поднял на руки еще теплое, борющееся за жизнь тело и побежал к больнице. В приемном покое все сразу поняли. Выбежали санитары с каталкой, взяли у меня тело Юлиного отца и увезли.
Через некоторое время в приемный покой вышел врач.
- К сожалению, лезвие ножа раздробилось о ребра и осколки находятся в опасной близости от сердца. Как только мы пытаемся их вытащить, они начинают двигаться к сердцу. У нас просто нет настолько квалифицированного специалиста, чтобы настолько аккуратно выполнять такую ювелирную работу. Сожалею.
Юлька залилась слезами и уткнулось в мое плечо. А во мне что-то щёлкнуло. Я оттолкнул Юлю, встал и пошел прямо в операционную. Мне пытались помешать, но расталкивал всех на своем пути. Кто-то хватал меня за рукав, в ответ на что справедливо получал в морду.
Я распахнул ногой дверь в операционную. Весь персонал, что там находился, взглянул на меня и отшатнулся. Я себя еще никогда так не чувствовал. По моему телу бегали мурашки, все волосы встали дыбом. Я протянул руки к телу, что лежало на операционном столе и увидел, что вены на моих руках светятся ярким синим цветом. Словно в моих жилах текла не кровь, я чистая энергия. Я протянул руки еще ближе и закрыл глаза.
Уже потом, когда я очнусь в палате той же больницы, в новостях по телевизионному ящику я узнаю о необычном явлении, произошедшем в нашем городе. Шаровая молния неслась по одной из дорог на невероятной скорости, а потом пропала прямо у хирургического отделения городской больницы. Уже потом, когда ко мне в палату войдет хирург, я узнаю, что произошло. Что когда я зашел в операционную, она засветилась ярким голубым светом. Что когда они посмотрели на меня, под моей кожей бегало бессчетное количество молний. Что когда я посмотрел на них, вместо моих глаз было два синих шарика чистой энергии. Что когда я воздел руки к телу, оно приподнялось в воздухе и из него начали выходить железные осколки. Что потом я упал без сознания, а когда вся операционная подошла к телу на столе, Юлин отец открыл глаза, а на его теле не было ни царапины, не было даже следа от разрезов хирургическим скальпелем. Все это я узнаю потом.
А сейчас я стою посреди озера, прямо на его чистой, гладкой поверхности. Передо мной стоит тот самый мужчина. Или старик. В расшитым золотом халате. С бездонными светящимися синим светом глазами. А я протягиваю ему листок с ответом. «Отец», - говорю я, «Я нашел ответ».
Я открыл глаза.