Глава 10
В Кремле праздновали победу президента Ельцина. Там бесились с десяти утра до позднего вечера. А в это время другие бесы в Чечне придумали операцию «Джихад». Около пяти часов утра в столицу Чечни с разных направлений двинулись колонны боевиков общей численностью чуть меньше тысячи человек Они взяли все подступы к Грозному, вошли в город, окружили блокпосты, комендатуру, административные здания и части внутренних войск. Хотя по количеству личного состава русский гарнизон превышал чеченцев шестикратно и превосходил противника в бронетехнике при полном господстве в воздухе, он нёс большие потери. Окруженные части отстреливались, а боевики наносили по ним деморализующие удары. Командующий федеральными силами генерал Пуликовский решил тремя штурмовыми отрядами прорвать окружение. Но боевики упорно отбивались. Из трёх отрядов в город прорвался только один. Ожесточенные бои шли неделю. К 13-му августа 58-я армия генерала Г.Н Трошева окружила Грозный. Генерал Пуликовский предъявил Масхадову ультиматум — в течение двух суток сложить оружие. В противном случае по боевикам будет нанесён удар.
Для гражданского населения был предоставлен коридор через Старую Сунжу для выхода из окруженного города. Выход гражданского населения из Грозного показывали все каналы телевиденья.
Только что прибывший из отпуска Путигин зашёл в кабинет губернатора.
— Здравствуйте, Павел Иванович.
— Здравствуйте, Александр Владимирович, — Тучков приподнялся и подал руку Путигину. — Как провели отпуск?
— Отдыхать — не работать, — пошутил Путигин, — первый раз в своей жизни был заграницей.
— Ну и как турки живут?
— Я вам скажу, лучше, чем мы. Вы знаете, что я заметил, к ребёнку и к женщине у них особое отношения; они и к туристам относятся как-то бережно. Вот бы нам научиться у них этому.
— Нет, не получится. Вы же видите, что творится вокруг, — Тучков показал пальцем на телевизор, где показывали, как с котомками шли женщины дети и старики — По крайней мере, пока там в Кремле не прекратят зарабатывать деньги на людском горе и на нищете народа.
— Не прекратят, потому что по-другому они зарабатывать не умеют,— вставил Путигин, Русь этому монголы научили.
— Не надо, Александр Владимирович, кого-то винить: нашествие на Русь монголов, походы крестоносцев, или засильем инородцев. Мы сами виноваты: позволяем властителям и их окружению делать с нами всё, что заблагорассудится. Если бы в каком-то западноевропейском государстве прошли такие выборы и скандал с долларами, там на такой власти можно было бы ставить крест. Я вам приведу один пример. Вы были тогда ещё ребёнком. Может быть слышали об «Уотергейтском скандале»?.
— Слышал, но подробностей не знаю, — ответил Путигин.
— В 1972 году Ричард Никсон избирался на второй срок в президенты США от Республиканской партии. Его соперником был демократ Джордж Макговерн.
В штабе кандидата в президенты от Демократической партии, расположенном в комплексе «Уотергейт», были задержаны пять человек. Они настраивали подслушивающую аппаратуру. Это стало известно общественности. Прокуратура возбудила дело. У Никсона нашли плёнки с записью переговоров демократов, и президенту объявили импичмент. Он вынужден был уйти в отставку досрочно. Вот вам пример как люди не позволяют обращаться с ними, как с быдлом. А у нас, вон что вытворяют, и никто им импичмента не объявляет.
— Я бы не сказал что США в этом идеальная страна. Выборы президента выборщиками это не совсем демократично. Две партии постоянно сменяют друг друга, а люди выбирают шило или мыло, а в следующие выборы мыло или шило, — возразил Путигин.
— Люди, рвущиеся к власти, везде одинаковые, но есть общество, которое должно сдерживать их амбиции.
— Мне один богослов доказывал, что общество — это не один человек, оно состоит из разных партий, религиозных групп. А Вы, похоже, меня пытаетесь убедить в обратном, — ответил Путигин.
— Он прав. Но я имел в виду интеллигенцию, наиболее развитую часть общества, которая, генерируя все идеи, ведет весь народ за собой, а не устраивает раздор. Он то — этот раздор — как раз и на руку властолюбцам. Властолюбивые всегда будут искать внутреннего или внешнего врага, чтобы отвлечь внимание народа. Для таких людей, попавших во власть — война, террористические акты только на руку. Они их тайно могут и сами организовывать. Это даёт им возможность взять под контроль всех, а тех, кто пытается протестовать, объявят врагом нации, народа, Отечества. И все будут молчать, потому что цель благая — борьба с общим врагом. Если США далеко не идеал, то мы в этом деле полная дремучесть. Как только наш чинуша взобрался туда, — Тучков показал пальцем вверх, — он сразу возомнит себя Богом. Нет, что это я, не Богом. Так Боги не поступают. Возомнит себя наместником дьявола. Окружит себя легионерами, такими же как он сам. Вот они то и творят беззаконие. Вы что думаете, они дадут боевикам сдаться в плен?
— Вы полагаете, что всех уничтожат? — Вопросом на вопрос ответил Путигин.
—Это было бы неплохо. По крайней мере, появился бы шанс покончить с этой войной. Но, кто же на это пойдет?! Бандиту тоже хочется жить, они могут сложить оружия и тогда главари попадут в плен. Начнётся суд и многое всплывёт, ниточки потянутся до самого Кремля. Скорее всего, что они договорятся. Да так, чтобы у чеченских главарей не упал и волосок с головы, пока они нужны Кремлю. Как только не будет к ним интереса, вот тогда и уничтожат, чтобы замести все следы. Бандиты везде одинаковые, что у нас, что в Чечне и связи имеют на самом верху. Кстати, мне прокурор доложил, что ваши матушка и бабушка погибли не от несчастного случая, а их убили. Убийцы найдены, дело уже в суде. Меня прокурор в общих чертах поставил в известность. Вы с Головановым повстречайтесь, он вам всё подробно и расскажет.
В это время зашла секретарша.
—Павел Иванович, простите. Прибыл майор Голованов, просит срочно его принять.
— Пусть заходит — сказал Тучков.
Зашел Голованов с папкой в руках.
— Здравствуйте, — Голованов остановился у входа в кабинет.
— Здравствуйте, — губернатор поднялся и пошел навстречу майору.
Он подал Голованову руку, за ним поздоровался за руку и Путигин.
— Простите, мне надо было с Александром Владимировичем встретиться, но я думал, что он ещё из отпуска не приехал, а у меня неотложное дело.
— Садитесь, — Тучков показал на стул.
Все сели и на некоторое время был слышен только диктор, говоривший с телеэкрана. Тучков нажал кнопку и выключил телевизор.
— Простите, как Вас по имени и отчеству.
— Виктор Степанович.
— О, вы тёзка премьер министра Черномырдина, — в шутку сказал губернатор. — И что же Вас заставило прийти ко мне?
— Я расследовал два дела: одно связанное с гибелью главного терапевта города Долицкого, другое — гибель родителей вице-губернатора. Везде фигурирует один и тот же убийца, подопечный вора в законе некоего Сохнова.
— Это мне прокурор докладывал, я знаю.
— Главного фигуранта Зубанова люди Сохнова убили в тюрьме. Там тоже у бандитов есть связи. Во время следствия вскрылись ещё ряд убийств и другие преступления. С бандитами сотрудничают начальник областного УВД полковник Шиловский, зам председателя областной Думы и два чиновника из коммунального хозяйства города — начальник и его зам. Они занимались воровством государственных денег под видом ремонта дорог, зданий, систем отопления. Фирма Сохнова берёт подряды на выполнение этих работ, потом передаёт другим подрядчикам, но никто ничего не делает, а деньги присваивают себе. Тех, кто им мешает, убивают. Бандиты занимались рэкетом, грабили и убивали предпринимателей, отнимали у людей квартиры, насиловали девушек, а Шиловский преступников покрывал. Вот в этой папке документы. Здесь все доказательства их преступлений и показания арестованных мной бандитов. Шиловский, звонил кому-то и узнал, что существует эта папка, срочно прервал отпуск и завтра будет на службе. Я знаю, что они меня могут убить, поэтому и принёс эти документы Вам.
Голованов положил на стол губернатора папку.
— Вам надо срочно отсюда уехать, — сказал губернатор. — Хотите, я вас отправлю на Алтай к своему другу? В отпуске Вы были?
— Я уже решил этот вопрос, сегодня убываю в отпуск вместе с семьёй.
— В надежное место едете? Понимаете, когда бандиты и правоохранитель заодно, возможности у них большие.
— Это я понимаю, я всё уже предусмотрел.
— Хорошо, я посмотрю эти документы и поставлю в известность министра внутренних дел. Не смею вас задерживать, вам надо спешить спасать себя и семью.
Голованов вышел. На лице Тучкова появились красные пятна. Он достал из стола лекарство и принял его, запивая большими глотками воды.
— Жарко что-то, Александр Владимирович, приоткройте, пожалуйста, окно.
Путигин, приоткрывая окно, заметил, что на улице было пасмурно и Павлу Ивановичу было душно не от августовской жары.
— Вы лучше, Павел Иванович, отдохните, а потом приступайте к изучению этих документов.
— Знаете что, возьмите Вы её к себе, — Тучков показал рукой на папку, — ознакомьтесь, пока я немного успокоюсь. К вечеру дел у меня будет меньше, и Вы принесите её мне.
— Может врача вызвать?
— Нет, нет, — Тучков замахал руками, — это сейчас пройдёт. Вот видите, что эти мерзавцы творят. И такое по всей стране при попустительстве власти.
— Я думаю, что власть в Москве в первую очередь занимается сама такими же делами, — сказал Путигин.
— Вы правы, но почему столичная элита смотрит на это сквозь пальцы. Вся эта пишущая и говорящая братия восхваляет эту погрязшую в преступлениях власть в надежде получить от нее лакомый кусочек. Знаете, это похоже на преданного пса, которого хозяин может погладить, дать кусочек колбаски, а потом пнуть сапогом.
— Павел Иванович, неужели эти люди не понимают, что они разрушают страну.
— Нет у них чувства Отечества. Они полагают, что из-под развалин им удастся убежать. Если Россию доведут до развала, сюда не придёт цивилизованная власть с ликом западного европейца, как предполагает наша интеллигенция. Не будет нового Рюрика. Власть в России возьмут мусульманские фанаты, поддерживаемые разбогатевшими арабами. И тогда на этом пространстве начнёт властвовать халиф, на их жен и дочерей наденут чадру, а им будут резать на площадях головы как баранам. Вот тогда и придет в христианский мир апокалипсис, предсказанный библейскими пророками. Русские господа интеллигенты в драке за власть не учитывают одно, что Россия наполовину азиатская страна — в ней больше двадцати миллионов мусульман плюс среднеазиатское подбрюшье. При развале России они все хлынут сюда.
Тучков замолчал и стал успокаиваться. Путигин взял папку и с разрешения губернатора пошел к себе.
Он закрылся в кабинете и стал просматривать документы. Путигин читал, как бандиты убивали его мать и бабушку. Ему стало ясно, что Кира взяла на себя убийство Долицкого из-за любви к нему. Теперь Путигин осознавал, что только любящая женщина способна на такой поступок. Перед его глазами появлялись льстивые и алчные лица чиновников, стоящих у власти и прикрываемые ими бандитов. К концу дня он принёс папку губернатору.
— Ну, как впечатление? — спросил губернатор.
— Вам бы, Павел Иванович, лучше этого не читать. Очень тяжело становится на душе.
— Вы сообщите в Москву, пусть приедут оттуда люди и займутся расследованием.
— Да, да, я уже послал на имя министра внутренних дел и генерального прокурора письма, но я же должен знать, что за соратники меня окружают.
Путигин вышел из кабинета, а губернатор открыл папку и хотел ознакомиться с содержимым, но к нему принесли другие бумаги на подпись. Он стал работать с этими документами. Закончив рабочий день, Тучков взял папку домой. После ужина он зашёл в кабинет, включил настольную лампу и стал перечитывать документы. Павел Иванович читал их и понимал, что вскрытые Головановым преступления это всего лишь вершинка айсберга — расследование будет впереди и удастся ли ему победить эту мафию. После прочитанного губернатору вновь стало плохо с сердцем. Он положил папку в стол и позвал жену. Ночью «скорая помощь» увезла Тучкова с инфарктом в больницу. Через три дня самолётом его перевезли в Москву в кардиологический центр.
А в это время в другом конце России продолжались странные события. И на этот раз дальновидный профессор оказался прав. Прибывший из отпуска командующий Объединённой группировкой в Чечне генерал- лейтенант В. Тихомиров приступил к ликвидации окружённых боевиков. Но не тут-то было. Ельцин, как факир, одним движением руки, достал из колоды карт «миротворца» А.Лебедя. Тот прибыл в Чечню вместе с олигархом Б. Березовским и 20-го августа они начали переговоры с Масхадовым. Генералы пытались убедить Лебедя и Березовского, что до победы остался всего один шаг. Но взлетевший в один миг до высот «бонапартист» Лебедь заявил командирским рычащим голосом, что армия деморализована и воевать не способна. Не дальновидный генерал торжествовал, что он сделал то, чего не смогли сделать другие за два года. Березовский, глядя на этого «оловянного солдатика» при власти, продолжал им играть и торжествовал. Для него было главным, чтобы чеченские главари остались целыми и невредимыми, и продолжали терзать Россию, а он и иже с ним смогли бы делать свои грязные делишки. Такого подарка от своих кремлёвских друзей окруженные бандиты не ожидали. В результате переговоров было подписано Хасавюртовское соглашение. Федеральная группировка в составе 58-й армии, десантной дивизии, шести тысяч внутренних войск, с танками и авиацией капитулировала перед тремя батальонами окруженных бандитов. Столь унизительной капитуляции и предательства российской армии история ещё не знала. СМИ с экранов телевизоров говорили об «умнице» генерале Лебеде, о «дальновидном» политике Ельцине и восславляли «освободителя» из плена российских граждан — Бориса Березовского. В глазах всего мира Россия была растоптана и оскорблённая. Чего добилось ельцинское окружение, развязав войну и положив более пяти тысяч русских военных, уничтожив города и сёла Чечни вместе с женщинами стариками, детьми? Наверное, то, что и хотели. Они немыслимо стали богатыми. Для таких людей как Березовский Россия никогда не была и не будет Родиной. Когда она кровоточит, они радуются и набивают карманы, а как только в России стабилизируется ситуация, у них появляется зуд, они всячески пытаются подтолкнуть народ к бунту. Анализируя историю двадцатого века, русскому народу не мешало бы чему-нибудь и научиться.
Восемьдесят тысяч жизней унесла первая чеченская война, а в итоге чеченским главарям отдали всё, что они требовали до её начала. Возникает риторический вопрос. А зачем же её начинали, коль так с лёгкостью исключили Чечню из состава России? Все СМИ показывали, как отплясывали чеченцы, празднуя победу, а в Россию пошли гробы. Пол тысячи убитыми, полторы тысячи раненными Россия получила в «подарок» за Хасавюртовское соглашение. Как и планировали бесы, окружавшие Ельцина с подписанием договора, чеченцы не прекратили войну. Победа им вскружила головы. В Ичкерию устремились эмиссары из арабских стран с целью расшатать ситуацию в соседних с Чечнёй республиках и возродить халифат, который был ещё в седьмом веке. Для этой цели идеально подходила разваливающаяся Россия. Тем, кто пытается расшатать ситуацию в России, пора понять, что их ждёт в будущем. До второй чеченской войны оставалось не долго.
Шиловский прямо из аэропорта, не заезжая домой, прибыл на службу. Заместитель доложил ему о состоянии дел и на радостях заявил, что банда Зубанова разгромлена и многих арестовали, а половина находится в розыске. Шиловский был хмурый и заместитель удивился, что начальник не обрадовался такому успеху. Верные стукачи доложили Шиловскому, что Голованов собрал на него и городских чиновников целое досье. Он узнал, что перед отъездом в отпуск, Голованов звонил в администрацию и спрашивал, когда прибудет из отпуска Путигин. Полковник решил действовать. Он позвонил прокурору.
—Алексей, привет, это Шиловский.
— Для кого Алексей, а для кого и Алексей Васильевич, — ответил прокурор. — Как Вы отдохнули Петр Никитич?
По тону разговора своего бывшего друга Шиловский понял, что произошло что-то серьёзное. Если раньше он называл его по имени и на «ты» то теперь он обращался к нему официально.
— Отдохнул хорошо. У меня вот какое дело. Пока я был в отпуске, тут мой майор таких дел натворил, что надо бы дело о пожаре в деревне Костюки вернуть назад на доследование.
— Не могу, Пётр Никитич, дело уже в суде и на контроле у губернатора. Сегодня я разговаривал с Путигиным. Он мне сказал, что о ваших делах с уголовным авторитетом Сохновым отправлена докладная в генпрокуратуру.
— О каких ещё делах? — возмутился полковник.
— Не знаю, Пётр Никитич, это Вы должны знать, а не я. Он мне сказал, что у него имеется целая папка неопровержимых доказательств о ваших преступлениях.
— А где эта папка, Алексей Васильевич? Вы видели эти документы?
— Спросите что-нибудь полегче. Откуда же я знаю, где он её хранит. Я просил его ознакомить меня с документам. Он мне ответил, что отвезёт папку в Москву и передаст лично в руки генпрокурору. Так что спасайте себя, а не бандита Сохнова.
— Если я буду тонуть, то потащу за собой и Вас, Алексей Васильевич.
— И за что же Вы меня туда потащите?
— Вспомните, как ваш зять квартиру получил.
— Так это же зять её получал, а не я. У него пусть и спрашивают. Я с дочерью с момента её свадьбы в ссоре с тех пор как она этого обормота ко мне в дом привела. Зря Вы стараетесь меня запугать. Я в Ваших делишках не участвую.
Шиловский негодовал. Он тут же помчался к «Сохе». Если раньше «Соха» держал его долго в прихожей, то теперь принял сразу.
— Что, Петя, будем делать? — спросил Сохнов, подавая руку полковнику. — «Зуба» уже нет, а всех повесить не можем, слишком много их туда Голованов насажал.
— Этих мы уже не спасем. Над нами нависла беда. Видно твой «Зуб» перед смертью лишнего наболтал. Голованов всё собрал в одну папочку и отдал её Путигину.
— Я тебе говорил, мент, что Глованова надо было давно убрать, — в гневе выкрикнул «Соха».
— Выбирай выражения, «Соха». Я тебе не мент, у меня есть фамилия имя и отчество и звание полковник.
— О..го, вспомнил! А когда бабки брал, тогда молчал.
— Мы оба бабки брали, и ты и я. Не было бы меня, ты бы фиг их заработал. Я тебе давно говорил, наведи порядок, успокой этих зубановских отморозков, когда они девок в общежитии насиловали, а ты думал так все с рук сойдёт. Их надо было вот так держать, — Шиловский сжал кулак и показал его «Сохе». — Наш мужик быстро распускается, если почувствует слабину. Когда ствол над ним висит, он тогда подчиняется. Распустил сопли и чего ты добился? Власть потерял, а теперь самого зона ждёт.
— Ладно, не будем ссориться, — сказал «Соха», — надо думать, что делать.
— Что делать, что делать — скороговоркой произнёс полковник, — сам не знаю. Эти насильники и убийцы пусть отвечают по закону, ими командовал Зубанов. Его уже нет, а ты всем говори, что его знать не знаешь. Вот папка, что лежит у Путигина — это для нас опасно.
— Я пошлю своих пацанов, пусть его квартирку проверят, — сказал «Соха».
— Думаю, он её дома не хранит. Скорее всего на работе в сейфе, а попасть к нему в кабинет дело сложное. Но на всякий случай пошли людей, пусть поищут в квартире. Чем черт не шутит. Он грозился папку отвезти в Москву в генеральную прокуратуру. У меня там связей нет. Может у твоих есть?
— Нашёл бы связи, но только я с московской братвой на ножах. Завод один московский босс требует. Он натравил на меня свою братву.
— Может, лучше завод отдать, чем потерять всё?
— Ты что придумал, Петро, я туда вбухал все свои бабки и плюс общак. Завод сразу же заберут президентские пацаны, а братва с меня потребует общак. Где я деньги возьму?!
— Час от часу не легче, — полковник задумался, — остаётся одно Путигина грохнуть. Надо разыскать папку и уничтожить её пока Тучков лежит в больнице. А потом и Голованова отправить следом за Путигиным. Тогда пусть ищут. Зубанова нет, а эта мелюзга ничего не знает.
— Да, много не скажут, — согласился «Соха»,— кто начнёт говорить, рот закроем. Хорошо, договорились. Ищем папку, а потом будем думать, как убрать Путигина и Голованова.
В это время зашел Рушкин. Он поздоровался с «Сохой» за руку, а затем с Шиловским.
— С приездом вас, Пётр Никитич. Как в Египте отдыхали?
— Какой там отдых. Как узнал каких тут майор дел натворил, всё бросил и прилетел.
— Ну что нового скажешь? — спросил Рушкина «Соха».
— Разговаривал с судьей. Не может он ничего сделать. Говорит, если бы убили простую бабу, то решил бы, а так — мать вице- губернатора, да и дело у губернатора на контроле. Боится судья, не хочет деньги брать. Вот если бы «Китайца» не было, дело бы в суде развалилось.
— «Китайца» убивать нельзя. Вы что, мужики, одурели? Раскиньте своими мозгами: два самоубийцы и оба проходят по одному делу. Тюремное начальство сразу же поймет и всю тюрьму на уши поставят. Доберутся до исполнителей, тогда уж точно на тебя «Соха» выйдут. «Китаец» для нас отработанный материл. Это всё зубановские дела, пусть сидит.
— Он много знает. Если заговорит, много дерьма всплывет, — ответил «Адвокат» .
— Что, «Китаец» заговорил? — спросил «Соха» у Рушкина
— Я разговаривал с его адвокатом. «Китаец» валит всё на «Зуба».
— Его надо предупредить, чтобы он язык не распускал. Передай через адвоката ему маляву, пусть он на суде лишнего не болтает. Напиши, что мы поможем ему выбраться, а придёт на зону, там можно с ним покончить, и все концы в воду. Не нужны в наших делах лишние свидетели, — сказал «Соха».
— Вы не занимайтесь чепухой,— вмешался Шиловский, — думайте, как папку у Путигина выудить. Ладно, я пошел, ещё и домой не заезжал. Если что узнаете о папке, сразу ставьте меня в известность.
Шиловский вышел.
— Как продвигается дело с переоформлением фирмы? — спросил «Соха».
— С нотариусом все дела утряс, документы подготовлены. Осталось тебе их подписать. С племянником твоим я переговорил. Парень не врубается о чем речь идёт, но денег ему дал, он доволен.
— Я ж тебе говорил, что он дурачок
— Это хорошо, что он ничего не соображает в этих делах. Мы решили оформить куплю-продажу, так надёжнее. Будет это всё числиться за болванчиком, а ты хозяйничать. Никто же не знает, что он твой племянник. Фамилия у него совершенно другая
— Ты чего, «Адвокат», а если спросят, откуда у пацана такие деньги?
— Откуда, откуда — передразнил Рушкин, — бабушка оставили наследство. От большевиков золотишко в чулке прятала, а, умирая, отдала внуку. Можно подумать, «Соха», тебя кто-то спрашивал, где ты взял деньги. Или наши олигархи отчитывались за каждый украденный миллиард?!
— Ты знаешь, я реши, что пора и «Чижа» убирать, — разоткровенничался «Соха».
— С должности директора? — спросил «Адвокат».
— Нет, совсем убрать, он стал в мои дела вмешиваться. Тебя поставлю директором фирмы.
— Тебе видней, «Соха». Я пошёл, надо сегодня закончить со всеми документами.
Выйдя из дома Сохнова, Рушкин поехал в офис фирмы «Золотой шар». Чижова он застал в кабинете. Тот сидел, развалившись в кресле. Гремела музыка. «Чиж» в такт дергал ногой, держа в руках бокал вина.
— Веселишься? — спросил «Адвокат», подавая руку «Чижу».
— Привет, — «Чиж» хлопнул ладошкой по руке «Адвоката». — А чего мне не веселится — жизнь удалась.
— Ой, не спеши, Ванечка, раньше времени говорить. Как по лезвию ножа ходим. «Зуб» тоже радовался, а пришлось в петельку полезть.
— «Зуб» сам виноват, беспределом занялся. Я его предупреждал. Вот «Китайца» жалко, на зону пойдёт вместе с пацанами. Не уж то «Соха» не сможет ему помочь?
— «Соха» сам думает, как спастись. Краем уха слышал, за бугор хочет мотать.
— Как это за бугор, а общак кто братве отдавать будет?
— Не знаю, Ванечка, может ты, если живой останешься. Директор фирмы за всё в ответе, он подписывает документы. Прикинь своим умом, Ваня, для «Сохи» лучше, чтобы ты исчез навсегда.
— Ты что гонишь, « Адвокат»?
— А гоню то, что сорока на хвосте принесла. Так что думай, Ванечка, и не болтай лишнего, а то пойдём с тобой «Зуба» догонять.
«Адвокат» ушел, а «Чиж» ещё долго сидел словно парализованный услышанным. « А он прав, — подумал «Чиж», — «Соха» со мной расправится. Ему лишние свидетели не нужны. Он, наверняка, знает, что я братве про общак стукнул. Надо действовать». «Чиж» взял телефон и стал звонить друзьям в Москву.
Путигин остался исполнять обязанности губернатора. Дел было много, он целыми днями был в разъездах и возвращался в администрацию только к вечеру. На сегодня у него был план посетить один из районных центров. Машина мчалась по городу. Путигин сидел рядом с водителем и думал о навалившихся на его голову проблемах.
— Уже третий день замечаю за нами одну и ту же машину, — сказал водитель. Случайность, а может, кто слежку устроил.
« Никак Шиловский мной интересуется, — подумал Путигин».
— Может попробовать оторваться?
— Попробуйте. Вы же старый гонщик, любите быстро ездить, — ответил вице-губернатор.
Водитель нажал на педаль газа и ловкими движениями гонщика стал обгонять машины.
— Он тоже прибавил газу. Это не случайность. Отслеживает кто-то наши передвижения. Слабак, — водитель засмеялся, — отстал.
« Кто же это мог быть? — вертелось в голове Путигина.— Шиловский или бандиты? Хотя это одно и то же. Зачем я им понадобился? Они ищут Голованова. Может, думают, что я с ним встречусь, и планируют через меня выйти на него?».
Путигин вернулся домой поздно вечером и обнаружил, что в его квартире был «гость». Дверка антресоли была приоткрыта, и это он сразу заметил. Там лежали только два альбома с фотографиями выпускников школы и ВУЗа. Одна фотография лежала на полу возле дивана. Преступник что-то искал и впопыхах её не заметил. Из квартиры ничего не пропало. « Что же они в квартире искали? Папку, вот что,— осенила его мысль. — Они, наверное, думают, что папка у меня. В кабинете Тучкова папки не было. Может, он её домой забрал? Её надо срочно забрать из дома Тучкова если она там. Иначе они догадаются и полезут туда. Шиловский придумает причину, как попасть в дом к губернатору. Скажет жене, что в доме остались документы государственной важности и без труда заберёт эту папку».
Утром Путигин поехал не в администрацию, а к дому губернатора. Начальник охраны встретил его у входа в дом.
— В доме никого нет, — сказал он Путигину. — Мария Романовна уехала вчера к сыну в Москву. Павлу Ивановичу стало лучше, и она решила его навестить.
— Если кто-то прибудет из милиции или прокуратуры и скажет, что ему понадобились срочно документы из кабинета Павла Ивановича, Вы до приезда губернатора никого не пускайте. Это вам мой приказ. Никого в дом! Вы поняли?
— Мария Романовна дом закрыла, мы в пристройке живём. Весь дом на сигнализации, туда никто не попадёт.
Путигин поехал в администрацию. По дороге его не покидала одна мысль —куда Тучков дел папку. Он велел секретарше дозвониться в кардиологический центр. Дежурный врач сказала ему, что состояние здоровья Тучкова стабильное. «Надо ехать в Москву — решил он. — Накопилось много вопросов, которые может решить только губернатор. Заодно и выясню, куда делась папка, что с нею делать дальше. Поездом потеряю много времени, надо лететь самолётом».
В кабинет полковника Шиловского зашёл капитан.
— Чем обрадуешь? — спросил Шиловский.
— Люди «Сохи» проверили квартиру, там пусто. Мы испортили телефонную линию и под видом ремонта телефона в кабинет запустили опытного «медвежатника». Он за минуту вскрыл сейф, там тоже ничего нет. Путигин постоянно ездит с какой то папкой.
— Наверное, возит с собой, — предположил Шиловский.
— Мои люди, прослушивая разговор, узнали, что Путигин завтра первым рейсом летит в Москву.
— Вот оно что, — протяжно сказал Шиловский, — папку повезёт в генпрокуратуру. По дороге в аэропорт надо устроить автокатастрофу. У тебя есть надёжный человек в гараже?
— Да есть один механик. За ним одно дельце было, его мы не посадили. С тех пор он на меня работает.
— В машине вице-губернатора тормоза должны быть ненадёжные. Его водитель любит на скорости носиться.
— Этот вопрос решим, — ответил капитан.
— И надо ему создать аварийную обстановку. Как только он выедет за город, дорогу в аэропорт перекрыть, чтобы он ехал по трассе один. На перекрёстке должен выскочить на трассу грузовик. Найди такого водителя. Хорошо ему заплати. Реши этот вопрос с «Сохой». Как только машина вице-губернатора врежется в грузовик, водитель грузовика должен сбежать с места происшествия. А потом он от испуга повесится. Ты понял меня?
— Всё понял, чего ж тут не понять.
— Как только всё совершится, ищи папку. И её сразу же вези ко мне.
Рано утром машина вице- губернатора подъехала к дому. Возле дома её уже ждал Путигин.
— Доброе утро. На самолёт можем опоздать, — Путигин посмотрел на часы.
— Доброе утро. Успеем, Александр Владимирович, со мной ещё никуда не опаздывали.
За город выскочим, а там я вас мигом в аэропорт доставлю.
На перекрестке загорелся красный сигнал светофора, и водитель резко затормозил. До машины стоящей впереди было меньше полуметра.
— Вот, блин, чуть в зад не въехал — проворчал себе поднос водитель.
— Задумались?
— Нет, с тормозом что-то случилось, со второго качка взял.
— Вы лучше не торопитесь, а езжайте потихоньку, если опоздаем, Бог с ним, вторым рейсом улечу.
Дорога в аэропорт была свободной, и водитель чуть прибавил скорость.
— Не опоздаете, Александр Владимирович, дорога свободная, удивительно, как на заказ, машин совсем нет.
— Не торопитесь. Неожиданно могут появиться, а тормоза плохие, — Путигин посмотрел на часы. — Успеваем.
Водитель сбросил газ и поехал медленней.
— Назад на неисправной машине Вы не езжайте. Позвоните в гараж, пусть техпомощь пришлют и машину отбуксируют.
— Будет исполнено, Александр Владимирович. Я ещё пожить хочу, — водитель улыбнулся в ответ.
Вдруг на пересечении дорог неожиданно выехал лесовоз, доверху загруженный брёвнами. Реакция водителя была мгновенной, он крутанул руль. Машина выскочила на обочину и врезалась в придорожное дерево. Лесовоз тут же скрылся. Через двадцать минут по трассе мчались, гудя сиренами милицейские машины.
Первыми на месте происшествия прибыли верные псы Шиловского. Капитан по телефону доложил своему шефу.
— Товарищ полковник машина вице-губернатора столкнулась с придорожным деревом.
Препятствий не было. Водитель и вице-губернатор погибли на месте. Документов в машине не обнаружено.
— Вы хорошо смотрели?
— Всё просмотрели, ничего нет. Как нам озвучить журналистам причину автомобильной катастрофы? — спросил капитан.
— Грузовик никто не видел?
— Никого не было. Водитель машины вице-губернатора от столкновения с ним уклонился. Он хорошим гонщиком был, реакция сработала, но дерево не объехал.
— Тогда версия одна для журналюг, водитель не справился с управлением.
На месте происшествия появились две машины «скорой помощи». Тела загрузили в машины. Они уже подъезжали к городу. Медсестра, которая ехала в салоне «скорой», где лежал Путигин, машинально посмотрела на его тело. Рука Путигина вывалилась из-под простыни и вдруг пальцы зашевелились.
— Юрий Михайлович, он жив! — крикнула она врачу. Машина остановилась. Врач стал щупать пульс.
— Есть пульс, Катя, коли промедол, сердечные. Серёжа, жми в областную больницу.
Завыла сирена и машина помчалась по улицам города.
В больнице все врачи были на месте. Путигина тут же отправили в операционную, и через два часа он уже лежал в реанимации.
Вечером в областных новостях по телевизору объявили, что за городом, не доезжая двух километров до аэропорта, произошла автокатастрофа. Водитель погиб, а исполняющий обязанности губернатора находится в тяжёлом состоянии. Затем он самолётом был отправлен в Москву.
В Москве в больнице Тучкову стало лучше. Утром в его палату зашла жена.
— Машенька, не ожидал тебя увидеть, — губернатор поцеловал жену. — Ты давно приехала?
— Вчера вечером, Анатолий меня встречал.
— Как там моя дорогая внучка поживает?
— Нормально, бабушку ни на шаг не отпускала. Утром в садик пошла. Толя со мной приехал, сейчас с доктором разговаривает.
— Он был у меня три дня назад.
— Привезла тебе всё, что ты мне велел. Вот папка с документами, записная книжка и твой спортивный костюм.
В это время зашёл Анатолий.
— Как твоё здоровье, папа?
— Получше, сынок, поправляюсь.
— Напугал ты нас, Павел, — сказала Мария Романовна, — как только поправишься, кончай с этим губернаторством. Не нужно оно тебе и тем более нам! Пусть молодые пробуют. Толя говорит, что заберёт тебя к себе на фирму.
— Да, папа, — вмешался Анатолий — у меня работы хватает, будем вместе бизнесом заниматься. Переезжайте в Москву, сейчас все лезут сюда. Восемьдесят процентов денег страны крутятся в Москве, а в вашем областном городишке делать нечего. Так построен глупо бизнес в России. Но, увы, ничего поделать нельзя.
— Русь всегда была такой — все старались быть поближе к царю. И этим кичились, вешая, как признак отличия лисьи шкуры на лошадиные дуги, Да и ныне без цветовой дифференциация штанов, как говорили герои фильма Георгия Данелия «Кин-дза-дза!», невозможно жить. Никак не может Россия обойтись без парада тщеславия и лампас.
— Пошёл слушок, что ты хочешь на старое место вернуться. Говорят, ректор сильно волнуется, — вмешалась Мария Романовна
— Что он думает я его место займу?
— Зачем тебе, отец, это нужно, — сказал Анатолий, — только разделите с ректором людей в ВУЗе на своих и чужих. Не стоит этого делать. У меня работы хватит, я часто уезжаю заграницу и мне нужно, чтобы на фирме оставался надёжный человек.
— Уговорил, сынок. Я уже решил для себя, в следующем году на выборах жезл губернатора пусть берет молодой. Ты мне лучше набери вот этот номер, — Павел Иванович раскрыл записную книжку и подал сыну.
Анатолий набрал номер и подал телефон отцу.
— Да, слушаю Вас — в трубке раздался голос.
— Здравствуй, Дмитрий Фёдорович, Тучков беспокоит.
— Доброго здравия, Павел Иванович. Я слышал, ты в больницу попал.
— Я в Москве сейчас, в кардиологическом центре. А ты как поживаешь?
— Слава Богу, помаленьку.
— Я вот по какому вопросу звоню. Две недели назад было мною отправлено генпрокурору письмо. Ты не знаешь, какая его судьба?
— Знаю, к вам направляется следователь по особо важным делам с бригадой и, насколько мне известно, из МВД едут офицеры.
— Дмитрий Фёдорович, у меня с собой папка с обличающими документами на этих преступников. Может мой сын эту папку к тебе привезёт?
— Не надо я сам приеду. Надо же и повидаться со старым другом.
— Я тебе сейчас расскажу, как меня найти.
— Павел Иванович, я оттуда два месяца назад вернулся. Всех врачей и медсестёр знаю. Найду, не беспокойся.
Мария Романовна побыла с мужем около часа и уехала к сыну.
После обеда Тучкова навестил его старый друг. Они пожали друг другу руки и стали говорить о семьях, о прошлой молодости.
— Тебе доктор позволяет принимать это лекарство? — Дмитрий Федорович достал из пакета плоскую бутылочку коньяку.
— Я даже и не знаю.
— Можно, можно, коньячок сосуды расширяет, по пять капель примем. Я тебе вот фруктов на закуску принёс.
— Зачем ты беспокоился, у меня только что были жена и сын. Всего нанесли.
— Тогда давай примем на грудь как говорится: « не ради пьянки, а здоровья для».
Дмитрий Федорович стал разливать коньяк в стаканы.
— Тебе для начала немножко, а мне можно и больше.
Они выпили и стали закусывать фруктами.
— Показывай, что у тебя там за документы.
— Вот посмотри, — Тучков достал из тумбочки папку, — прочитай, как твой друг на посту губернатора всю область развалил.
— Брось, Павел Иванович, не ты её валил. Мы с тобой лишь маленькие шестерёнки, которые крутятся в этой махине. Это хорошо, что ты борешься с этим злом. А есть губернаторы, которые с ним за одно. Можешь представить себе, что там творится. Раньше как-то проще было. По одну сторону мы, а по другую преступники, а сейчас всё смешалось — не поймёшь где власть, а где бандиты.
— Государство трещит по швам. Я раньше думал, вот приду на пост губернатора и наведу порядок. А потом понял —не все я смогу. Этот спрут сидит в столице и щупальцами пожирает всю страну. Как ты думаешь, Дмитрий Фёдорович, дадут ли последующие поколения оценку этому уникальному явлению в России — бандитскому ельцинизму?
— Не так уж оно и уникально. Не тебе рассказывать, в России всегда воровали. Правда, не в таких масштабах, чтоб за три года стать миллионерами и даже миллиардерами, но я думаю, осознают, что натворили их деды. Мы же сейчас осознаём и говорим о погибших от ленинизма и сталинизма?!
— Да, осознаём, но время ушло и миллионы убитых не вернуть. А ведь сколько там могло быть гениальных художников , писателей, учёных, которые прославили бы Россию и принесли большую пользу человечеству. Но пришли бесы и всё превратили в прах. Уж скоро век пройдёт, а они всё терзают страну. Беда в том, что прозрение к нашему народу приходит опосля.
— Но был же и результат налицо, Павел Иванович. СССР вырвалась в пятерку экономически развитых стран, а нынче Россия опять в числе слаборазвитых. Поэтому многие до сих пор не могут забыть Сталина.
— Это закономерно. Когда общество идёт в ногу, происходит резонанс и страна вырывается вперёд, а когда в умах интеллигенции брожение и раздор, развитие останавливается.
— А как по-другому заставишь их всех идти в ногу? Сталин нашёл простое решение: один неверный шаг — иди пилить лес.
— Да, нашёл, — ответил Павел Иванович, — но это долго не могло продолжаться. От постоянных выкриков командиров «ать-два» общество устаёт.
— Русский интеллигент всегда жил с оглядкой на Запад. Для многих народ страны, в которой он родился и живёт, необразованное быдло. Вот и попробуй заставить его шагать со всеми.
— Заставлять никого не надо, надо создавать экономические стимулы, чтобы они были сами заинтересованы. Ну и, конечно, же идеология, воспитание у молодёжи любви к Отечеству. Ты лучше, Фёдорович, глазом специалиста посмотри эти документы, а я пока помолчу, отдохну.
Дмитрий Федорович стал бегло просматривать бумаги. Через пол часа он закрыл папку.
— Ты прав, этим делом надо серьёзно заняться. Как-то быстро твоему письму ход дали, словно кто-то знал об этих преступлениях. Обычно сплошная проволочка и пофигизм, а тут сразу команда поступила направить в область следователей. В связи с твоей болезнью мы придержали отправку бригады.
— Можете отправлять, там вице губернатор в курсе всех дел. Бандиты его родителей убили. Дорогу кремлёвским небожителям мои провинциалы перебежали. Нефтеперерабатывающий завод местная братва захватила, а им заинтересовалась одна нефтяная компания.
— А, вон оно что! Война за раздел собственности, это не первый случай. Тогда всё ясно, почему они так спешно отправляют следственную бригаду. Ну что ж, я поехал, дел у меня много. С твоей папкой я ознакомлю ребят, пусть подробно изучат и поработают в области. Это хорошее им подспорье, есть с чего начинать. Выздоравливай, я к тебе ещё заеду. Буду информировать тебя о ходе расследования.
В кабинете директора фирмы «Золотой шар» зазвонил телефон. Чижов поднял трубку.
— Здравствуй, я из Москвы от твоих друзей, — услышал он в трубке мужской голос. — Нам надо встретиться.
— Здоров, ты, где находишься?
— Рядом с твоей фирмой.
— Заходи ко мне. Я скажу охране, чтобы пропустили.
Вскоре в кабинете Чижа появился невысокого роста, широкоплечий с залысинами блондин. «Чиж» поздоровался с ним за руку.
— Что пить будешь — вино, коньяк?
—Спиртное не пью, за рулем. Твои друзья сказали, что я тебе очень понадобился.
— Да, надо сделать одно дело. Сколько твоя работа будет стоить?
Блондин взял на столе бумагу и ручку и, написав на ней цифры, подсунул её «Чижу».
— Это в долларах? — спросил «Чиж».
— Ну не в тугриках же, — ответил блондин. — Двадцать процентов до, а остальное — после.
— Хорошо, согласен, — « Чиж» открыл сейф и, достав из него конверт, положил на стол. — Вот деньги и фотография.
Блондин взял конверт и положил себе в карман.
— Мне бы желательно увидеть дом, где он живёт.
— Нет проблем, — сказал «Чиж», — сейчас съездим, покажу.
Когда они выходили из кабинета, им навстречу шёл «Адвокат».
— А я к тебе спешу, надо одно дело решить, — на ходу сказал «Адвокат» и внимательно посмотрел в лицо гостю.
— Я сейчас занят, — сказал «Чиж», — приеду, потом поговорим.
— Понял, подойду в другой раз, это не срочно, — «Адвокат» махнул рукой и пошёл по коридору.
— Что это за мужик? — спросил блондин, — где-то я его видел.
— Это мой юрист, надёжный пацан. За мокрое сидел, они с группой одного мента грохнули.
Чиж привёз гостя на улицу, где жил «Соха» и остановился недалеко от дома.
— В этом доме он живёт, имей в виду там сигнализация и охрана.
— Много охраны?
— Человек семь, они во флигеле живут. Как скоро ты выполнишь заказ? Надо торопиться, он может уехать.
— Через шесть дней заказ будет исполнен.
— А нельзя ли пораньше?
— Нет, нельзя. Твой друг назвал дату, когда я должен это сделать.
— Какая ему разница?
— Видать большая. Он и вознаграждение за это заплатил. Дело в том, что у одного нефтяного босса день рождения через шесть дней, и он хочет ему преподнести подарок.
— Какой подарок?
— Ты что не понимаешь? Это стало сейчас модно дарить.
— Средневековая страна, — вырвалось у начитанного «Чижа», — это раньше преподносили владыке в подарок на блюде голову врага.
— Какие нравы, такая и страна, — ответил на реплику блондин. — Жена просит убить своего мужа только за то, что у него дурно пахнут ноги. Я её спрашиваю, может проще развестись. А она мне отвечает, что тогда надо квартиру разменивать, а ей этот район Москвы очень нравится, метро близко, до работы не далеко. А потом идёт в церковь молиться Богу и ставит свечку за упокой убиенного мужа. Все говорят, что киллер — это исчадие ада. А спроси любого, нужен ли волк, и каждый ответит, что нужен. Он санитар природы, и убирает ненужные особи. Я вот убью авторитета, так не только ты обрадуешься и нефтяной король, но и с десяток тех, кому этот авторитет принёс горе в дом.
— А как же тот мужик, у которого дурно пахли ноги? Он может, никого и не трогал. — спросил «Чиж».
— И тому тоже поделом. Пусть бы мыл свои ноги хоть по десять раз в день, но не издевался над окружающими, заставляя их дышать этой вонью.
Спустя несколько дней рано утром в аэропорту областного центра приземлился самолёт, прибывший из Москвы. Из самолёта вышла следственная бригада и офицеры министерства внутренних дел. Их встречали бойцы СОБРа прибывшие в город на машинах этой ночью. Одна группа направились к дому Шиловского, другая — в областное управление внутренних дел. Перепуганный полковник бегал по дому в трусах, понимая, что дом окружён. Он хотел в начале вызвать на помощь отряд местной милиции, но дежурный ему ответил, что в управление прибыл генерал из Москвы с приказом министра и поднял всё управление по тревоге. Шиловский понял, что сопротивление бессмысленно и открыл дверь. Ему предъявили постановление прокурора на его арест. Обыск прошёл быстро. У Шиловского изъяли много драгоценностей, денег и антиквариата. Полковник стал давать показания. В этот же день проходили аресты офицеров-оборотней.
Об аресте Шиловского «Соха» узнал днём. Он позвонил Рушкину.
— «Адвокат», ты слышал , что мента арестовали.
— Нет, не слышал.
— Утром взяли его и всех его помощников . Мне надо срочно улетать заграницу. Я сейчас буду в офисе фирмы. Ты туда тоже подъезжай. Чижа снимаю с должности, а тебя назначаю директором. При мне «Чиж» передаст тебе документы и пусть валит на все четыре стороны.
Машина «Сохи» выехала из ворот. Впереди, рядом с водителем сидел сам «Соха», а сзади два охранника. Она, проехав по узкой улочке, выскочила на широкий проспект. На перекрёстке машина остановилась. Рядом с ней остановился мотоциклист. Как только загорелся зелёный сигнал светофора, он положил на крышу машины магнитную мину и тут же умчался. Раздался взрыв, и машина загорелась. Все, кто был в ней, погибли.
В кабинете сидел «Чиж» и ждал приезда «Сохи». Раздался телефонный звонок.
«Чиж» поднял трубку.
— Привет, — услышал он голос в трубке, — я выполнил твой заказ. Жду остальное.
—Подъезжай, я всё приготовил.
На следующий день в кабинет к «Чижу» зашёл Рушкин.
— «Адвокат», новость слышал? «Соха» убит. Теперь я хозяин всего этого, — сказал, улыбаясь «Чиж» и потирая руки.
— Слышал, как такое не услышать. Только рано радуешься, Ванечка. Могу тебя огорчить — не ты хозяин, а я. Вот купчая, «Соха» две недели назад всё мне продал, — «Адвокат» достал из папки бумагу и показал «Чижу».
— Как это, как это?— спросил, запинаясь, «Чиж».
— Очень просто, Ваня, один продаёт, а другой покупает. Ты не знаешь ещё одно, что «Соха» давно установил в твоём кабинете жучки и знал всё, о чем ты говорил. Но и он не ведал, что мои люди мне приносили плёнки, и я первый всё знал, а «Соха» не всё слушал.
— Я знаю, кто «Соху» убил. Его кличка « Стрелянный», он по одному делу свидетелем проходил. Был он в «Афгане» в спецотряде, там его и подстрелили. Так что, Ванечка, если ты не будешь слушаться и пойдёшь против меня, о твоих делишках будут знать не только менты, но и братва. А за убийство авторитета ты сам знаешь, что бывает. Плёнки с твоей болтовнёй и обличительные документы на тебя, лежат в надёжном месте и, если что со мной случится, им сразу мои люди дадут ход. Так что, Ванечка, меня надо охранять, чтобы и волосик с моей головушки не упал. Директором оставайся, ты мне подходишь. Завтра на похороны «Сохи» соберётся наша братва и приедут гости из Москвы. Они хотят короновать меня. А я решил уступить им нефтеперерабатывающий завод, он нам только убытки приносит. Ты вот что, Ваня, подготовь в ресторане хороший ужин, чтобы не упасть лицом в грязь.
«Чиж» сидел сраженный наповал. «Адвокат», уходя из кабинета, посмотрел на его лицо и улыбнулся.
— Эх, молодёжь! Думаете, что вы мудрее стариков и всё-то вы знаете и умеете. Прежде чем повелевать, надо самому, Ваня, научиться подчиняться.
« И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри. И вышел другой конь, рыжий, и сидящему на нём дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч». ( Откровение Иоанна Богослова).
Конец первой книги.