«Единственность» З.Н.Гиппиус.
Размышляя над судьбой Зинаиды Николаевны Гиппиус, испытываю в последнее время двойственность чувств - восхищения и одновременно жалости. Блестящий ум, великолепная внешность, весомые литературные способности и как следствие – поклонение мужчин и признание читателей. Это, с одной стороны. При долгой совместной жизни с Д.С.Мережковским протяженностью в целых 52 года – отсутствие детей и настоящей полноценной семьи. По утверждению Гиппиус, союз лишь духовный, основанный на отрицании телесной стороны брака. Это, с другой стороны.
Именно к ней применимы весьма распространенные сейчас слова и понятия – имидж и эпатажность. Эта женщина создала себя сама, выбрав раз и навсегда единый вызывающий удивление, а иногда и осуждение современников стиль одежды и поведения. Найденную «маску», привыкнув к ней как к защитному щиту, носила она всю жизнь, глубоко упрятав внутри женскую сущность.
Ее любили многие мужчины, достойные внимания и уважения, а порой и поклонения. Она и сама не единожды увлекалась. Об этом говорилось и писалось довольно открыто. Да и стихи способны поведать о самом сокровенном.
Сегодня заря встает из-за туч.
Пологом туч от меня спрятана.
Не свет и не мгла… И темен сургуч,
Которым «Любовь» моя запечатана.
И хочется мне печати сломать…
Но воля моя смирением связана.
Пусть вечно закрытой лежит тетрадь,
Пусть будет Любовь моя – недосказана.
Так писала она в 1901 году. И действительно, любовь, задевая крылом, так и не стала ее сутью. Всю жизнь Гиппиус сопровождали домыслы и ложь. Вся жизнь Гиппиус прошла в атмосфере игры и обросла легендами.
Свидетельствуют мужчины.
Георгий Адамович.
«Есть люди, которые как будто выделаны машиной, на заводе, выпущены на свет Божий целыми однородными сериями, и есть другие, как бы «ручной работы», — и такой была Гиппиус. Но помимо ее исключительного своеобразия я, не колеблясь, скажу, что это была самая замечательная женщина, которую пришлось мне на моем веку знать. Не писательница, не поэт, а именно женщина, человек, среди, может быть, и более одаренных поэтесс, которых я встречал».
Валерий Брюсов.
«Как сильный, самостоятельный поэт, сумевший рассказать нам свою душу, как выдающийся мастер стиха, Гиппиус должна навсегда остаться в истории нашей литературы».
Петр Перцов
«Высокая, стройная блондинка с длинными золотистыми волосами и изумрудными глазами русалки, в очень шедшем к ней голубом платье, она бросалась в глаза своей наружностью. Эту наружность несколько лет спустя я назвал бы боттичеллиевской. …Весь Петербург её знал, благодаря этой внешности и благодаря частым её выступлениям на литературных вечерах, где она читала свои столь преступные стихи с явной бравадой».
Юрий Терапиано
«С самого начала Зинаида Гиппиус поражала всех своей "единственностью", пронзительно-острым умом, сознанием (и даже культом) своей исключительности, эгоцентризмом и нарочитой, подчеркнутой манерой высказываться наперекор общепринятым суждениям и очень злыми репликами».
Николай Бердяев.
«Я считаю Зинаиду Николаевну очень замечательным человеком, но и очень мучительным. Меня всегда поражала ее змеиная холодность. В ней отсутствовала человеческая теплота. Явно была перемешанность женской природы с мужской, и трудно было определить, что сильнее. Было подлинное страдание. Зинаида Николаевна по природе несчастный человек».
Свидетельствуют женщины.
Нина Берберова.
«Она, несомненно, искусственно выработала в себе две внешние черты: спокойствие и женственность. Внутри она не была спокойной. И она не была женщиной… Она, настоящая она, укрывалась иронией, капризами, интригами, манерностью от настоящей жизни вокруг и в себе самой… (Она научилась) только прощать другим людям их нормальную любовь, в душе всё нормальное чуть-чуть презирая и, конечно, вовсе не понимая нормальной любви».
Надежда Тэффи.
«Я ценила нашу дружбу. У Зинаиды Николаевны народ собирался по воскресеньям, но тесный кружок тайно — по средам. К ней можно было прийти, без всяких светских предисловий сказать то, что сейчас интересует, и начать длинный, интересный разговор».
Ариадна Тыркова-Вильямс
«От блестящей Зинаиды шли холодные сквознячки».
Ирина Одоевцева.
«Нет, я еще не могу правильно судить о ней. Я не доверяю первым впечатлениям. Я перевожу взгляд на сидящего рядом с ней Георгия Иванова, и по выражению его лица мне сразу становится ясно, что он-то уже подпал под ее шарм, что он уже покорен ею. А ведь он очень строго судит о людях, и понравиться ему трудно. Возможно, я ошибаюсь. И я действительно в тот день ошибалась, судя о ней. Никогда я так неправильно, так несправедливо не судила — ни о ком, как в ту первую встречу о Гиппиус».
Она стала классиком русского символизма, поэтом, прозаиком, критиком, публицистом, драматургом Серебряного века и русского зарубежья.
В итоге – полновесное 15-томное собрание сочинений, включающее 5 романов, 6 книг повестей и рассказов, 6 сборников стихотворений, множество публицистических статей, а также 3 мемуарных тома, содержащих дневники, воспоминания, письма.
***
Прислушаемся к мнению А.А.Блока. Он считал, что «единственность Зинаиды Гиппиус» заключается в неповторимом сочетании ее личности и поэзии.
Женщина, безумная гордячка!
Мне понятен каждый ваш намек,
Белая весенняя горячка
Всеми гневами звенящих строк!
Все слова — как ненависти жала,
Все слова — как колющая сталь!
Ядом напоенного кинжала
Лезвее целую, глядя в даль...
***
Вспомним еще раз слова Георгия Адамовича: "Есть люди, которые как будто выделаны машиной на заводе, выпущены на свет Божий целыми однородными сериями, и есть другие, как бы "ручной работы". Именно "единственной" и была Зинаида Николаевна при всех особенностях и странностях своего характера.
В наше время о ней скорее всего можно сказать: «Эксклюзивная женщина! Теперь такие почти не встречаются».