«Из серии «Зрелищные искусства»
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Комедия (от греческого komodo), вид драмы, исполненный комического (komikos весёлый, смешной) пафоса. Всё на свете можно рассматривать «серьёзно» и «комически». Комизму часто противопоставляют трагическое. Но, следует подчеркнуть, что существует понятие трагикомический и высокий (возвышенный), серьёзный и трогательный виды смешного. Но чаще всего понятие комическое определяли формально, видя её в несоответствии (между действием и результатом), а также в неожиданности. Но всё же, существует и комическое соответствия (оправдавшее ожидание). Комическое сказывается в непринуждённом переходе из одних его форм в другие.
Общую природу комического легче всего приметить в духе этимологии слова, как нечто игровое, праздничное весёлое (даже и с возможным участием ряженых), как коллективный искренний самодеятельный народный смех (например, в карнавальных играх, смех от радостной беспечности, от избытка здоровых сил и свободы духа). В противовес гнетущим заботам и нужде натруженных будней, повседневной строгости и серьёзности, как, например, в средние века называли «пасхальный смех», после длительных лишений и запретов смеха в Великий пост. «Воскрешающий» смех был известен в языческой Руси в Светлый праздник Коляды, задолго до принятия христианства князем Владимиром. Во время карнавалов воцаряется атмосфера игрового смеха, при необычайно богатой на выдумки изобретательной фантазии. Все элементы смешного образа при этом берутся из жизненной практики; здесь комическое предстаёт, как один из источников наслаждения. Комическое часто сливается в весельчаке актёра или зрителя, например, скоморох, комик, откровенно потешается и над собой, над своей натурой и над слушателем и зрителем.
В празднично-игровой природе смеха, словно сама жизнь празднует и играет. В иронии смешное скрывается под маской серьёзности, с преобладанием насмешливого, отрицательного отношения к человеку или группе людей, в юморе – серьёзное скрывается под маской смешного (чаще с положительным оттенком). Есть притча о том, как встретились однажды ночью в лесу, радость и горе, они не узнали друг друга, вступили в брачный союз, от которого родился юмор. По эстетико-культурной оценке смех подразделяется на трогательный, любовный, презрительный, трагикомический саркастический, здоровый, грубый и так далее. Можно с большой долей уверенности говорить о том, что здоровый смех способствует исцелению человеческого сознания в быту и в искусстве, очищению его от ложных страхов, навязанных культов и авторитетов. Значительная благоприятная роль в воспитании здорового смеха принадлежит литературно-художественному творчеству, комедии, как одному из главных и наиболее игровому виду драмы – комедии.
Термин «комедия» первоначально в древней Греции означал весёлые песни. Позднее под комедией подразумевались художественные произведения, противоположные трагедии и с обязательным счастливым концом его главного героя. Долгое время комедия определялась как «низший», «легковесный» жанр. Такой порядок был осознанно нарушен в литературе эпохи Просвещения, в так называемой «мещанской драме». Устремление комедии было, прежде всего, к обличению безобразного, уродливого, противоречащего общества, авторы комедии претворяли его в смешные формы, где герои комедии нелепы, несостоятельны, не соответствующие своему положению в обществе и своей смехотворной недальновидностью и глупостью, выдаются авторами комедий в жертву смеху. Самовлюблённые морально недалёкие герои, погружаются ниже окружающей их действительности, в призрачную иллюзорную жизнь. Этих горе героев развенчивает комедийный смех, и этим выполняя свою благородную миссию. Однако есть герои комедий, которые нередко награждаются смехом, несущим положительное начало, в котором рельефно отражаются богатство человеческих чувств и вольнодумство. Комедия богата разновидностями жанра, образов, характером комического пафоса. Приёмы и средства созданий сюжетов комедий бесконечно разнообразны: перемены от несчастий к счастью, узнавание и так далее. Особенно характерный комизм основан на хитроумной интриге в сочетании с комизмом характеров. Важными средствами в комических эффектах являются диалоги, речевая комика, несообразность ситуаций, контрасты с характерами действующих лиц, пародия, ирония, остроумие, парадоксы и тому подобное. Родоначальником комедий считают Аристофана. Его комедии изобилуют гиперболами, карикатурностью. Актёры выступали в масках, изображавших лиц традиционных типов. В средние века главным смеховым достоинством комедиантов, были народные карнавала, которые скрашивали собой мрачную действительность жизни при инквизиции. Выделялись разнообразные устойчивые типы комедий «учёная комедия» (Италия), «комедия плаща и шпаги» (Испания), «высокая комедия» (французский классицизм, В. Шекспир развивал излюбленную идею «комедии Ренессанса» (о власти Природы над человеческим сердцем). В. Шекспиру удивительным образом удавалось переплетать комическое и трогательное, комическое и трагическое, уродство с жизнерадостным весельем. Просветительская комедия сочетала саркастическую усмешку с веселием. В комедийных пьесах русских классиков, нередко комичность характеров героев соприкасалась с трагедией. В комедии формировалась русская реалистическая школа актёрского искусства под воздействием просветительства и критического реализма комедий. Комедия бала представлена многими жанровыми разновидностями: социально бытовой жанр сочетался с сатирическими и драматическими мотивами. В СССР в комедиях был весьма популярен жанр весёлой и лирической комедии, использующий приёмы водевиля и сценические карикатуры. Для комедии гротеска характерно нарушение бытовой достоверности с заострённой комической ситуацией и образов героев. Комическое начало в драме распространено и в современной драматургии.
ШУТОВСКИЕ КОЛПАКИ
Детская трагикомедия для взрослых.
Действующие лица:
Кот Ученый
Рыжая Баба Яга
Лысая Баба Яга
Дядька Заморский
Леший
Соловей-разбойник
КАКТИНА ПЕРВАЯ
У Лукоморья дуб зеленый. Большая цепь на дубе том. Вокруг зеленого дуба ходит Кот Учёный, напевая песенку и мурлыкая.
Кот Ученый. (напевает)
На зеленом шарике - дуб зеленый, а на нем
Я - котенок маленький, по цепи хожу кругом...
Господа хорошие, все ль у вас в порядке?
В землю, словно в яблочко, целитесь с рогатки...
Господа, вы, господа, посадить бы вас сюда
И нацелиться бы в вас, хоть, к примеру, в левый глаз!..
Из зрительного зала к сцене ковыляют гуськом две Бабы-Яги, восседая на одной метле. Впереди - Рыжая Баба Яга в красной косынке, ковыляет, припадая на левую ногу, сзади - Лысая Баба Яга в голубой косынке идёт, припадая на правую ногу. Кряхтя и охая, они пытаются взобраться на сцену не по ступенькам лестницы, а напрямую. Кот-ученый наблюдает за ведьмами и передразнивает их. Наконец, Лысая Баба Яга начинает останавливать чересчур активные действия Рыжей Бабы Яги: дергает ее за рукава, стучит по спине, поворачивает рукой её голову лицом к себе.
Лысая Яга. А ну-ка, подруга дней моих суровых, слезай с моей метлы, как по-щучьему велению!.. Не слышишь что ли, что я тебе кричу? Кажись, русским духом запахло?..
Рыжая Яга. (Принюхивается). Фу-фу-фу, и впрямь, русским душком потянуло... Чаво делать-то будем таперича? а? Делать-то, говори, чаво станем? а?..
Лысая Яга. (Поправляет свой голубой платок.) Ну, чаво ты застрочила все одно, как пулеметчик в махровый платочек: делать чаво? делать чаво? расфукалась тут, да разакалась (Толкает рыжую ягу в спину.)
Рыжая Яга. (Толкает лысую ягу локтем.) На тебе сдачи!.. Ча¬во ты мене колотишь в спину, как барабан?!
Лысая Я г а. А ты слязай с моей метлы, плесень прошлого¬дняя, полынь горькая, снег прошлогодний. Шибче слязай, тебе говорят!..
Рыжая Яга. (Обиженно). Ну, заталдычила все одно: слязай, да слязай, а как же я, по-твоему, на подмостки-то взберусь без метлы?..
Лысая Яга. Во, где святость-то на мою душеньку навали¬лась! (Сплевывает трижды через левое плечо.) Прости, Сатана, душу мою грешную. Вот навязалась на мою плешь; видите ли - ей непременно на подмостки надо; чо те там делать-то на подмостках этих самых? Кляча ты колченогая. Чай, и без тебя там обойдутся...
Рыжая Яга. (Вспрыснув от негодования) Полюбуйтесь-ка на нее, люди недобрые, она еще будет меня учить: куда мне лезть, а куда мне не лезть. Бесподобно! Чтэ-э-э выпучилась, вобла закодированная? (Машет кулаками перед лицом лысой яги.)
Лысая Яга. (Отводит в сторону ее кулаки.) Но-но! Не очень-то надувайся, бородавка болотная - свинячьи глазки, не маши, не маши своей клешней перед моими очами, не нагоняй ветру, не напужаешь, я не из пугливых...
Рыжая Яга. (Обиженно). Что это ты меня все свинячьими глазками попрекаешь, свистулька плешивая... Вытрещиласъ, как паутина первобытная...
Лысая Яга. (Спокойным голосом). Ну, подружка, будет с нас. Пошумели, и довольно. Ты что, забыла, за каким лядом мы прилетели сюда с тобой на метле? Вот на этих самых подмостках мы сейчас с тобой разыграем такую комедь, что на всей Ивановской все со смеху покатятся!..
Рыжая Яга. А где мы возьмем комедь эту, которую разыгры¬вать будем?
Лысая Яга. (Смеется). Ну, ты меня уморила, подруга, не зна¬ешь, где комедь? Вот я и есть она самая!..
Рыжая Яга. Ты - комедь? (Хихикает в ладошку.) Ой, насмешила! ой, насмешила! Уж, ты, подруга, ври, да знай меру. Поглядись на себя в стекляшку-то, ну какая, прости меня, Сатана, из тебя - комедь? Горе ты фиговое. Накося, полюбуйся на себя (сует ей в самое лицо зеркальце). Где тут хоть намёк на комедь? Глянькося: и рот у тебя не на боку, и ноги не кривые, и руки не волосатые.
Лысая Яга. (Глядится в зеркало). А чо? Чем не комедь? От одного обличия в обморок упасть можно, если нервишки шалят. А если скривлюсь вот так (гримасничает), то, чего недоброго, и рехнуться можно...
Рыжая Яга. (Передразнивает с ревностью). Ой, ой, ой! - куда там: рехнуться можно... Ну, скажи что-нибудь, чтоб смешное было...
Л ы с а я Яга. (С обидой) Вот и скажу, да ещё, как и скажу-то: все данные у меня для хохмы есть. Вот, гляди: и ноги у меня кривые, вишь: пятки-то вместе, а промеж колен астраханский арбуз не застрянет. И горб у меня, полюбуйся какой, со всех сторон его видать...
Рыжая Яга. Да где горб-то? Чо зря пыль-то в глаза пущать! Не горб, а так - одно название, шишка на ровном месте...
Лысая Яга. (Сильно сутулясь). Так вот и горб!.. А чо это, по-твоему: мигрень что ли? Сама слепая, не видишь ни лешего. Обидно мне...
Рыжая Яга. (примиряющим тоном). Ой, подруга, совсем ты плоха на фантазии стала. Давай будем мириться. Вдвоем-то нам лучше представляться: чего у тебя не хватает, глядишь - у меня окажется в избытке...
Лысая Яга. (Приободрившись) Ну, ладно, будь, по-твоему. Помогай мне взобраться на подмостки, а потом я помогу тебе.
(Взбирается на сцену, кряхтя и охая. Оседлав метлу, направляется к Коту-Ученому. Кот-Ученый, все это время, с любопытством наблюдавший за старухами, теперь начинает преграждать дорогу Лысой-Яге, расставив ноги, и, выставив руки.)
Кот-ученый. Не пропущу в центр!.. Куда это вы так шуст¬ро направляетесь, бабуля?.. Если вам надо на выход — идите в другую сторону.
Лысая Яга. Сам ты иди на выход, японский бог!.. А я иду туда, куда мне по-нужде надо. Понятно тебе, Ганнибал Египетский? Ты же не знаешь, что я умею ходить не так, как вы все тут ходите. Хочешь, я покажу тебе свои таланты и пройдусь на подмостках пятками вперед, а коленками назад?
Кот Ученый. (Продолжает преграждать ей дорогу в центр сцены.) Ничего не надо показывать, бабуля. Освобождайте немедленно сцену! - я вам приказываю. Убирайтесь вместе со своей метлой подобру-поздорову, не срывайте спектакль.
(Всем своим видом показывает, что выходит из себя.)
Да что мне, в самом деле - ОМОН вызывать, что ли?..
Лысая Яга. (Хихикает в ладошку). Ой, уморил, ой, насмешил! Люди недобрые, полюбуйтесь: он меня ОМОНом пужает, а я так вот и померла от страху... Поздно, мил человек, спохватился ты, время твое все уже вышло, раз уж я - неописуемыя комедь - вышла на эти подмостки. Слышишь?..
(Приставляет ладонь к его уху.) Кот-ученый прислушивается - бьют московские куранты. Кот-ученый раскланивается и разводит руками, как бы показывая зрителям: всё, дескать, конец, - время моё истекло, пора уходить со сцены.
Кот-Ученый. (Обращается к зрителям). Люди, я ухожу, но я еще вернусь. Вы хотели этой комедии? Вы ее получите.
(Уходит за кулисы.)
Лысая Яга. (Передразнивая). "Я ухожу, но я еще вернусь", хи-хи-хи. Кончилось твое время навсегда, немил человек! Скатертью тебе дорожка!
(Тяжело опускаясь в кресло и переводя дух.)
Фу-у-у! Ну, слава нечистой силе! Можно, наконец, поломать дурочку-комедь. Дело теперь само пойдёть, авось, назад повергаться не станет...
Рыжая Яга. (Стучит кулаком по сцене.) Тук, тук, тук! Слы¬шишь, что ли, меня, али - нет?..
Лысая Яга. Ну, чего тебе, поросячьи твои глазки?..
Рыжая Яга. Снова ты меня поросячьими глазками попрекаешь?! Ты неплохо устроилась. А как же я?..
Лысая Яга. Отстань, а не то метлой зашибу. Надоела ты мне, как болячка тропическая. Отправляйся на галерку - в самую, что ни на есть медвежью чашу-гущу. Пошла вон! Пока я тебе гром не сыграла метлой по голове!..
Рыжая Яга. (Взвизгивает от злости, будто ей пальцы дверью прищемили.)
Люди недобрые! Что же это творится! У меня от злости дух перехватило! Полюбуйтесь, какая она хитроумная и наглая. Она приказывает мне убираться на галерку. Кто давал ей такие привилегии - козырять моей судьбой? Я ей свой хребет подставляла, она залезла на эти подмостки, почитай, что по моему трупу, а теперь возвысилась и сидит, как на троне королевой, а у самой и горба-то никакого нет... (Топает от злости ногами.) Тоже мне, комедь, а сама, как ходячий гроб,- берегись меня теперь! (Обращается к зрителям.) Что вы на нее смотрите, люди недобрые, хватайте эту старую вешалку, за что попало и выкидывайте с подмостков прочь эту самозванку; все равно у нее никакой комедии не получится. Вот увидите: плакали ваши денежки, ваучеры и акции!..
Лысая Яга. Захлопни свою мухоловку, мочалка ржавая, все равно тебя люди не слушают. (Обращается к зрителям.) Дамы и господа! Не слушайте вы эту сухопалую диковину. Ей только бы воду мутить, да в мутной воде своей метлой благородных рыб глушить. Оттащите ее от подмостков и выкиньте ее на свалку. Видите: она мешает мне разыгрывать интересную комедь...
Рыжая Яга. (Махнув обиженно рукой, отправляется на галерку.)
Ну и шут с тобой, басурманка продажная. Играй одна без меня. Много ты наиграешь. Видали мы таких юмористок. Вспомнишь потом мои слова: скоро погонят тебя со сцены поганой метлой.
(Оборачивается лицом к сцене, делает ладони рупором, кричит.)
Ей, кикиморы болотные! Перегрызайте веревки, пусть занавес упадет на голову этой самозванке! Посмотрим, как эта лысая образина по-новой начнет разыгрывать комедию!..
КАРТИНА ВТОРАЯ
Лысая Баба-Яга сидит в кресле так же, как и сидела. Достает из кармана очки и натирает их мелом. Появляется на сцене Рыжая яга, мимикой и жестами обращается к зрителям, кивает головой на Лысую Ягу, крутит указательным пальцем у виска.
Рыжая Яга. (Обращается к зрителям). Видали юмористку? Я давно говорила, что у нее крыша в пути. Разве можно такой ягой на Руси похвастаться? (Обращается к Лысой Яге.) Чтэ-э-э? Доигралась, подруга дней суровых? Дошухарилась? Ну, ты даешь, девка, - люди сидят в зале с выпученными очами и не поймут, что за комедь ты тут откалываешь? Рекламу такую выдавала, туману напустила, а посмешить-то и нечем...
Лысая Яга. (Перестает натирать очки мелом.)
А ты, пожалуй права, дуреха толстомордая! Пора, пожалуй, что, и показать комедь. Ты вот что: гляди сейчас во все свои свинячьи глазки, а я буду считать до трех: раз! два! три!.. Лезу себе в подкладку, так? Достаю красный колпак, так? Надеваю колпак... Ну?!
Рыжая Яга. (Недоуменно пожимает плечами.) Что "ну"?
Лысая Яга. (Недовольно качает головой). Ох, и броня у тебя в голове, до мозгов не достучишься. Ну, как, говорю, мне колпак-то? Хорошо, что ли?
Рыжая Яга. Да что уж шибко хорошего-то? Колпак, как колпак, нет в нём ничего необыкновенного... Подумаешь, невидаль, какая! Пшик один...
Лысая Яга. А вот и не поняла ты моего юмора... Ой, горе горькое по свету шлялося! Ой, девка, и позднее же у тебя зажигание... Ты вникни в мою идею: я хочу предложить всем шутам и шутовкам надеть красные колпаки, как это в старину было у шутов гороховых... Ты станешь греметь бубенчиками и погремушками, а я стану корчить рожи и кривляться - вот увидишь: знатная получится чертовщина!..
Рыжая Яга. (С сомнением). Думаешь, получится?..
Лысая Яга. Еще как получится-то! Такую хохму на зрителя напустим, что хоть всё сними-отдай, и то - мало будет. За такую смехоту, и умереть не жалко будет...
Рыжая Яга. (С еще большим сомнением). А что, если смехоты не получится?..
Лысая Яга. (С раздражением). Ну, заладила, как сорока: «Не получится, не получится...»
Рыжая Яга. (Кивает с одобрением, дескать: хорошо, хорошо, я согласна.)
А кто станет всех околпачивать?
Лысая Яга Как это понять?
Рыжая Яга. Ну, кто, говорю, колпаки-то станет всем разда¬вать?
Лысая Яг а. (с нескрываемым возмуъцением) То есть, как это кто? Я, конечно, кто же еще? Я придумала этот фокус, я ж колпаки и выдавать буду.
Рыжая Яга. Ну что ж, подруга, давай, пожалуй, попробуем. Мы ничего не потеряем. Пока зрители терпят эту канитель, пусть и терпят, а как перестанут терпеть, там видно будет...
Лысая Яга. Вот и давно бы так. (Роется в своих лохмотьях, достает колпак.) На, держи, радость моя, получай колпак самая первая, и напяливай его себе на голову на здоровье...
Рыжая Яга. (Примеряет колпак и обращается к зрителям).
Ну, как мне в этом колпаке, хорошо, что ли, люди недобрые?
Лысая Яга. (С упреком) Да ты наперед у меня спроси, и я тебе скажу: так хорошо, что лучше и быть не может. Только ты не очень-то сдвигай колпак на левое ухо, а носи вот так, как я - больше заламывай вправо. Ведь неплохо у меня-то смотрится, вот, гляди (Сдвигает свой колпак вправо на самое ухо.) Вот, полюбуйся, как неплохо смотрится...
Рыжая Яга. Чтэ-э-э! Ещё чаво выдумала, чтобы я заламы¬вала колпак вправо. А вот это ты видела? (Показывает кукиш.) А вот это ты видела? (Показывает два кукиша.) Скорее у меня волосы на ладонях вырастут, прежде чем я свой колпак неправое ухо стану напя¬ливать!..
Лысая Яга. (Успокаивает подругу) Да не кипятись ты, боль ты моя зубная. Я уже давно замечаю за тобой такие номера, что ты со мной, как будто вась-вась, а сама норовишь натравить на меня доверчивого зрителя. Пойми ты, наконец, опухоль ты моя злокачественная, в чем наша задача: нам надо выводить людей из состояния меланхолии, и дуть нам надо в одну дуду. Бери колокольчики-бубенчики, и начнем смешить публику.
Рыжая Яга. (Топает ногами). Нет, нет, нет! Я буду упрями¬ться. Или ты нахлобучивай свой колпак влево, или я начну играть комедь без тебя, а в твою сторону никто и глазом не покосит, пугало ты садовое. Вона, напялила свой колпак на правое ухо и довольна, как дурра набитая.
Лысая Яга (грозит пальцем) Но-но-но! Хватит лаяться!.. Слушай лучше, что я тебе прокричу...
(Рыжая Яга топает ногами и затыкает свои уши пальцами. Лысая Яга делает Рыжей Яге руки по швам).
Да разумеешь ты, солнце моё ненаглядное, что для нас главное?
Рыжая Яга. (Задумывается) Ты про когда, говоришь: про сей¬час или вообще?
Лысая Яга. Про сейчас, ласточка моя!
Рыжая Яга. (Задумывается) Сейчас главное - деньги.
Лысая Яга. (Одобрительно) Правильно. Главное не то, на какое ухо колпак напяливать, а как поглубже запустить руку в карман зрителю, и выгрести как можно больше у них ... Чего?
Рыжая Яга Денег!
Лысая Яга. Правильно, валюты. Посмотри туда (указывает пальцем в зрительный зал). Видишь: сидят, родимые; как ягнашки, смотрят, слушают и денежки платят. И немалые денежки-то, так что нашим малюткам хватит и на птичье молочко. Так какого же тебе рожна еще надо, дуреха ты мордастая? Вот, полюбуйся-ка на меня, я могу свой колпак хоть на глаза напялить, только бы мои любезные зрители денежки платили. Ой, подруга, понимаешь, ты, как я денежки-то люблю?!
Рыжая Яга. Да как не понять? (Вполголоса) Так ведь и зрители, чего доброго, разберутся в твоей хитрости. Как тогда дело-то повернется? Каким соком вся эта хитрость выльется, а? А то, пожалуй, мы с тобой и утечь не успеем...
Лысая Яга. Ну, уж об этом ты можешь не беспокоиться. ОМОН-то на что? Вот и пусть они и наводят порядок и спокой¬ствие... Ну, давай что ли, бери колокольчики-бубенчики, ударь, да погромче!..
Рыжая Яга. (Из-под кресла достает бубен, ударяет в него и восклицает.)
Эх, разгорись, петух, да поярче!.. Эх, Москва-Париж-город, прямо угоришь!.. (Лысая Яга кривляется, притопывает, в ладоши прихлопывает, нечаянно наступает на ногу Рыжей Яге, та вскрикивает.)
Ой, ой, - прохудился мой любимый мозоль!..
Лысая Я г а. Ну, завопила!.. Кто тебе поверит про мозоль-то? Какая может быть мозоль на костяной ноге? Кому ты пыль в глаза пускаешь?
(Рыжая Яга набрасывается на Лысую Ягу с кулаками. Лысая Яга убегает за кресло.) Ты на кого свою клешню поднимаешь? Думаешь, я тебя не достану? Да у меня, если ты хочешь знать, везде своя рука-то длинная есть!..
Рыжая Яга. (Причитает, разводя руками) Ой, напужала! Ой, напужала!.. Я вся дрожу от страху. Да если ты хочешь знать, мочалка плешивая, так у меня еще в самом Питере связи остались!.. Чтэ-э-э, квашня тысячелетняя, сразу скисла?.. Эй, кикиморы болот¬ные, перегрызайте веревку, роняйте занавес, да устройте темную этой самозванке!..
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
На сцене появляется Рыжая Яга, сильно припадая на левую ногу.
Рыжая Яга. (Громогласно) А вот и я! - тут, как тут. Граждане, всё, что здесь раньше разыгрывалось, на это можно плюнуть и размазать, - это было посмешище, никакая это не комедия. А вот теперь я могу всех вас засмешить насмерть. Для начала я поиграю с моими закадычными друзьями. (Оглядывается по сторонам, берет метлу.) А! вот ты где запряталась, метла, - старая патла, вылезай из-под лавки, играть будем. (Отвечает за метлу, меняя свой голос - на тоненький.) "А где кочерга, собачья стальная нога? Постучим, погремим, людей посмешим; мне кочерга - не подруга, моя подруга - Баба Яга". (Смотрит по сторонам, увидела кочергу.) А, вот ты где, под лавкой, кочерга - собачья стальная нога, иди живее к нам - будем играть: кому - ребра ломать, кому - по башке давать!.. А куда подевался наш вспыльчивый утюг? (Отвечает за кочергу писклявым голосом.) "Утюг кочерге - не товарищ, спроси у метлы-патлы" (Рыжая Яга снова заговорила своим голосом.) - Что я вас никак не помирю? Всего-то нас друзей - три ферзя на всю медвежью чащу-пущу. Завела я друзей на беду, где мне найти шайку-сковороду? А, вот вы где - под лавкой сховались, идите сюда: и утюг, и сковорода... (Обращается к зрительному залу.) Итак, дружки-подружки, кикиморы-лягушки! Начинаем представленье - всем на удивленье! Ну и дела: сцена стала черным черна, а была белым бела! Была, не была, мы снова отмоем черное добела. Итак, дружки-подружки, начинаем новую игру-представление - сущее умопомра¬чение! Указываю: всем примириться, нашей комедии поклониться. (Кланяется метле.) Разрешите, метла-патла, вас пригласить на танец, оборванец?!
(Прижимает метлу к животу, поет и танцует.) Появляется Лысая Яга.
Рыжая Яга. Я-то по большому делу, не в пример тебе. Мне сам дядька Черноморский руку протянул и вытащил из суфлерской ямы. Я теперь целый год руки мыть не буду, чтобы сохранить тепло его рукопожатий!.. А вот ты (толкает Рыжую Ягу) - сущая самозванка, всю комедь испортила, думаешь, что я на тебя рожон не найду?! Еще как найду! Навизжишься ты у меня!..
Рыжая Яга. (Отступает, от нее). Не пужай! Не пужай! Пужаная уже!..
Лысая Яга. (Наступает). Я тебя не так запужаю: две ночи будешь кровью ходить, а на третью ночь не встанешь...
Рыжая Яга. (Отступая) Я тебе прямо в глаза твои бесстыжие скажу: не было у нас комедии, но и ты - не комедия, а так - прости, Господи…
(При слове «Господи» закрывает свой рот обеими руками.)
Ой, проговорилась я про Бога-то, чур, меня! чур, меня!..
Лысая Яга. (Примирительным тоном) Ну, хватит нам лаять¬ся-то, давай мириться что ли? А то вон сам директор театра нам кулаки из-за кулис показывает, да и зрители занервничали, заерзали на своих сиденьях, как бы нас с тобой отсель не турнули...
Рыжая Яга. Да, уж публика-то у нас хоть куда, чего доброго, еще и накостылять могут (в сторону) Попробую-ка я их развлечь (напевает).
Пусть дурой назовёт меня
В лесу дремучем вся родня,
И пусть меня погубит смех –
На свете я смешнее всех...
На сцене появляется дядька Заморский с трезубцем в руках. Обе Бабы Яги в один голос радостно, заискивающе приветствуют его.
Рыжая и Лысая Яги. (В один голос.) Ой, кто к нам в гости пожаловал! Сам дядюшка Заморский. Мы так рады! так рады, что и сказать нельзя!..
Дядька Заморский. (Говорит с сильным акцентом) Привьет, бабульенки! Как это на Руси говорьят: две медведицы в один берлога живьёт плохо!.. И комедия у них нехорош!.. Я научу вас, как надо шутить хорошо!.. Как жить весело!..
Рыжа Яга. (Заискивающе) Правда, ваша. Научи нас жить хорошо!..
Лысая Яга.
(Также заискивающе перед заморским гостем, указывает на зрительный зал.)
А вот им не нравится наша комедия, и вы им не нравитесь, припужахнуть бы их!..
Дядька Заморский. (Успокаивает ягу) Спокойно, мамулья!.. Будет все окэй!.. Пока рано припужахивать. Надо ещё мало-мало марьиновать, когда будет ропот - вот тогда и жахнем!..
Рыжая и Лысая Яги. (Взвизгивая от удовольствия и потирая ладони.)
Жахнем!.. ой, жахнем!.. шар-рахнем!..
Рыжая Яга. (Восклицает) Эй, кикиморы болотные, опускай¬те занавес, пусть зритель дозревает до ропота.
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
Кабинет дядьки Заморского. Он сидит в одиночестве за письменным столом, на столе в беспорядке книги, бумаги и что-то кипятится в электрочайнике. Дядька Заморский встает из-за стола, берет большую деревянную ложку и что-то ею помешивает в чайнике. Достает порошок из кармана, высыпает его в чайник, помешивая ложкой. Затем достает порошок из второго кармана и также высыпает его в чайник. Разговаривает сам с собой, напевая.
Дядька Заморский. Так, это помешаем, снимем пенку, добавим фосфат аммония, немного нальем царской водки и на кончике ножа подсыплем смеси бертолетовой соли с порохом...
(Стучат в дверь. Дядька Заморский, не отвлекаясь, напевает.)
Та-а-к... еще подсыплем бертолетовой соли с порохом... (Снова стук в дверь.) Кто стучит? (Два голоса за дверью.)
Две Яги. (В один голос.) Это мы... бабушки - шутовки, открой нам, дядюшка Заморский.
Дядька Заморский. Сейчас, сейчас...
(Открывает дверь, впускает двух старух, высовывает голову за дверь и долго прислушивается и приглядывается.)
Д в е Я г и. (в один голос) Мы знаем, как можно продлить комедию...
Дядька Заморский.
(Показывает рукой: молчите, не мешайте делать опыт.)
Та-а-к! Та-а-к! Еще надо добавить нитроглицерина, и можно будет посмотреть на свет. Та-а-к! Та-а-к! Наливаем из чайника в колбу, добавляем несколько кристалликов катализатора, взбалтываем, поднимаем колбу, смотрим на свет - восхитительно!.. Эх, жахнем!..
(Ставит колбу на стол, осторожно пятится назад, обращается к ведьмам.)
Ну, родненькие вы мои, мы скоро, так рванем здесь, что у всех присутствующих будут мозги всмят¬ку...
(Обращается к Рыжей яге.)
Ну-ка, бабульенка, озирай окрестность, будто ненароком. Что там видно?..
Рыжая Я г а. (Всматривается в зрительный зал, причитает.
Ой, родненькие вы мои!.. Созрели голубчики, сидят все, румяные, как маков цвет!..
Дядька Заморский. Ну, пожалуй, начнем... Для начала надо покликать Соловья-Разбойничка - Грача Грачёвича.
Две Яги. (Кричат во весь голос.) Соловеюшка-Разбойничек! Грач Грачёвич!..
Соловей-Разбойник. Я тут, как тут!..
Обе Яги. (Прижимаясь, друг к дружке, в один голос.)
А что, дядюшка Заморский, если все наготове, так какого лешего тянуть кота за хвост?
Дядька Заморскийб (Обращается к Соловью-разбойнику.) Ты вот что, Соловей Соловеич! Грач Грачевич!.. Как только я брошу на умозрителей вот эту фиговину, ты свистни-ка трижды, да так, чтобы в тундре у чукчи уши заложило!..
Соловей-Разбойник (довольный) Один момент, дядюшка. А проверю флюгер, узнаю сперва — откуда ветер дует.
(Плюет на указательный палец и поднимает его над головой.)
Можно начинать, дядюшка Заморский, даю установку.
(Трижды свистит в милицейский свисток. Ведьмы затыкают свои уши, приседают.)
Рыжая Яга. (Взвизгивает) Е, К, Л, М, Н!..
Лысая Я г а. (в тон Рыжей Яге) А, Б, В, Г, Д!..
Сверкает молния, раздаются раскаты грома.
Дядька Заморский. (Весь, содрогаясь от смеха.)
Ах, ха, ха, ха, ха, ха, ха!.. Изумительная черная месса! Невиданный танец смерти вытанцовывается. Вон как туземцы-то ползают и лупят друг друга, чем попало!.. Кажется, я переборщил с бертолетовой солью, но нет таких пилюль, которые на Руси проглотить не можно было!.. Однако надо на всякий случай быстро опустить занавес и понаблюдать в зал через дырочку...
Опускается занавес. На сцену выходит Соловей - Разбойник, достает из своего кар¬мана листок бумаги, читает.
Соловей-Разбойник Дамы и господа, терапия требует терпения. Немного потерпите, и вас станет ещё легче... (Достает из кармана мили¬цейский свисток, свистит. Все уходят со сцены...)
ВСЕЛЕНСКИЙ МАСКАРАД
Либретто маленькой комедии
Действующие лица и исполнители:
БОГЕМОВ – актёр самодеятельного театра
СОСНОВСКИЙ – самодеятельный художник, приятель Богемова
ДИРИЖЕРСКИЙ – самодеятельный скрипач
ОБЕЗЬЯНА – принцесса карнавала
ЮПИТЕР
САТУРН – обитатели Парнаса
ЧЕЛОВЕК В КРАСНОМ ПЛАЩЕ
ПЕРВАЯ ДАМА
ВТОРАЯ ДАМА
КЛОУН
В массовых сценах - обитатели Парнаса, участники маскарада.
Действие происходит: Первая сцена – на лесной опушке; Вторая – на Парнасе; Третья – на маскараде.
Время действия – железный, урановый век.
СЦЕНА ПЕРВАЯ.
Богемов и Сосновский сидят на пеньках на опушке леса мирно беседуют. Неподалёку от них, словно в тумане, маячит, как тень Дирижерский, со скрипкой в руках. Время от времени Дирижерский комментирует происходящее на сцене, иногда играет на скрипке, поёт.
БОГЕМОВ. (Обращается к Сосновскому.)
Давай ещё по рюмочке, приятель,
Мы слишком трезвы для такой беседы.
СОСНОВСКИЙ. (Говорит нараспев, потирая руки от хорошего предчувствия.)
Согласен я, согласен я, согласен…
На что, на что, а выпить я – не беден.
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Играет на скрипке, негромко поёт.)
Как тихо вечер плащ свой драгоценный,
Раскинул здесь, над дремлющей землёй…
Природа вся неспешно засыпает,
Вот звёздочка блеснула в небесах…
Звезда вечерняя, я под твоим сияньем
Люблю бродить со скрипкою в тиши;
Люблю, что б ты, мерцая, трепетала,
Лучом своим ласкала мой смычок…
Поможешь звук такой извлечь из скрипки,
Чтоб на запретную от века мысль
Друзей моих смелее вдохновляла, -
Как им себя на маскарад явить!..
(Продолжает играть на скрипке, негромко напевая.)
Природа вся неспешно засыпает,
Вот звёздочка блеснула в небесах…
Как тихо вечер плащ свой драгоценный,
Раскинул здесь, над дремлющей землёй…
БОГЕМОВ.
Ты слышишь, друг, небесное звучанье,
Похоже: небо дарит нам очарованье…
Поверишь, - знать всегда хочу и слышать, -
Какою красотою вечность дышит?..
СОСНОВСКИЙ.
Пока не рвётся нить короткой жизни,
Мой друг, нам торопиться надо к славе…
Зачем-то же родились мы и жили?
Секрет раскрыть пора на карнавале…
БОГЕМОВ.
Так оно так, но только как, дружище, -
Толпу нам победить одним - из тысяч?
Как Карнавал Вселенский околпачить?
Чем целый свет мы сможем озадачить?..
Давай ещё по рюмочке пригубим,
Мы слишком трезвы для такой беседы…
СОСНОВСКИЙ. (С радостью.)
Я тоже говорю: жизнь слишком любим,
Чтоб трезвыми добиться нам победы…
(Чокаются, пьют, закусывают.)
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Играет на скрипке, поёт.)
Вам не позволят славного деянья,
Самим войти в искусство мудрено;
Печальнее на свете нет стремленья,
Которого исполнить не дано…
Преодолеть препоны невозможно,
Зла круговой порок пробить так сложно…
Самим вам не добыть хвалу людскую,
Советовать добру вам не рискую…
Здесь что-то надо выдумать такое,
Дать карнавалу что-то неземное…
И разыграть такую надо пьесу -
На зависть небожителям и бесам…
Печальнее на свете нет стремленья,
Которого исполнить, не дано…
Вам не позволят славного деянья,
Самим войти в искусство мудрено;
БОГЕМОВ. (Оглядывается вокруг, прислушивается…)
Ты слышал, брат, небесное звучанье?
Похоже, небо дарит нам посланье…
Поверишь ли, мне удалось расслышать,
Что шуточной красою вечность дышит?!
СОСНОВСКИЙ. (Прислушивается…)
Недаром, нет, нам довелось сдружиться…
Коль не добром возьмём, так смехотворством;
Вот, если б удалось нам поучиться,
Но на Олимп взойти не так-то просто…
(Уходят, обнявшись, как родные братья, при этом здорово пошатываясь...)
СЦЕНА ВТОРАЯ.
Богемов и Сосновский с трудом взбираются на Парнас, помогая друг другу, шатаются из стороны в сторону. На вершине Парнаса переводят дух...
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Играет на скрипке, поёт.)
Вот друзья похорошели!
Громче скрипка зазвучи!
Помогай друзьям на деле, -
Лучше роли разучить…
Вот, друзья мои учитесь, -
Перед вами весь Парнас!
Для начала осмотритесь:
Хорошо ль здесь в первый раз?
БОГЕМОВ.
Чудо край, как солнце ясный,
Словно, кто намалевал?!
Алый цвет такой прекрасный, -
Словно факел запылал!..
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Играет на скрипке, поёт.)
Вы с пристрастьем присмотритесь, -
Это Божий дар - Парнас!..
С прилежаньем научитесь,
Что покажут вам сейчас…
Вот идут: Сатурн, Юпитер, -
Небожители… Вы всё ж
С ними, други, не хитрите,
Не потерпят Боги ложь…
САТУРН. (Обращается громовым голосом к Богемову.)
Откуда ты взошёл, приятель,
К нам в поднебесье на Парнас?
ЮПИТЕР. (Обращается к Сосновскому, из глаз сверкают молнии.)
Художник ты или писатель? –
Я, что-то не слыхал про вас?..
БОГЕМОВ. (Отвечает с дрожью в голосе.)
Вот заблудились мы немного,
Дошли до Вашего двора…
СОСНОВСКИЙ.
Здесь хорошо, пусть даже строго…
Домой бы нам пойти пора…
ДИРИЖЕРСКИЙ.
(Играет на скрипке. Происходящее действие соответствует словам песни...)
Друзей Зефиры подхватили,
Легко, как ветром лёгкий дым,
И с ними в поднебесье плыли –
Парнас, показывая им…
Легки их крылья, словно ветер,
Одно мгновенье, - вот и лес…
Всё те же звёзды, тот же вечер
И недопитый интерес…
Здесь, возле выпивки своей –
Все карнавальные наряды…
К великой радости друзей, -
Есть чем блеснуть на маскараде!..
Сообразили, в сей же час, -
Подарки дарит им Парнас…
Друзья, наряды примеряя,
Взялись и пьесу написать, -
Единый миг и всё готово, -
Не чудо разве, - право слово…
Друзья с удовольствием осматривают наряды друг у друга...
СЦЕНА ТРЕТЬЯ.
Живая сцена маскарада. Участники карнавала в ярких масках, в полном блеске хаотично движутся по сцене. Слышится громкая музыка с барабанным боем. На сцене царит невероятный гомон, цыгане, песни, пляска, смех…
Из-за кулис, сбоку появляется необычное шествие в романтическом стиле с элементами классики: Богемов шёл под руку с изящной дамой. Они важно и торжественно шли вдоль авансцены; дама одета во всё белоснежное, расшитое тонким кружевом и жемчугом. На ней сверкающая оригинальная неаполитанская маска, белая изысканная шляпка, на руках её надеты белые английские перчатки ослепительной белизны. За ними следует лакей в изысканной английской одежде, несущий кружевной шлейф её длинного платья. Торжественное шествие заключил Дирижерский, играющий на скрипке.
Как только они появились на сцене, неожиданно, словно по заказу, смолкла на маскараде громкая музыка, и послышалась удивительная мелодия скрипки. Дирижерский играл превосходно, и все присутствующие сразу обратили на пришельцев свои восхищённые взоры.
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Играет, поёт.)
Жил вельможа в царстве неком,
Слыл он мудрым человеком…
Негритянку он всерьёз
В жёны издали привёз…
Так мила была собой
Негритянка - боже мой!..
Не сомнительно нисколько, -
Клеопатра, - да и только!..
Кто-то скажет: «Очень странно,
Если это без обмана,
Что привёз он негритянку
С африканских берегов!..»
Так мила она собой,
Негритянка - боже мой!..
Не сомнительно нисколько, -
Клеопатра, - да и только!..
Что за маска, просто сказка,
Туфельки из хрусталя,
А походка – в волнах лодка,
Шляпка – парус корабля!..
Так мила она собой,
Негритянка - боже мой!..
Не сомнительно нисколько, -
Клеопатра, - да и только!..
Вся, как облако бела –
Как по воздуху плыла,
Словно яблоня цвела, -
Столь изящна и мила!..
Так мила она собой,
Негритянка - боже мой!..
Не сомнительно нисколько, -
Клеопатра, да и только!..
Все присутствующие на балу, с неудержимым любопытным пристрастием, разглядывали пришельцев, в то время как они безостановочно торжественно с достоинством двигались по сцене по Солнцу…
Засуетились все знатные представители карнавала. Все толкались, чтобы приблизиться к сказочным гостям, шептались, кивая в сторону необычных гостей карнавала…
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Говорит громко.)
Ба, кого здесь только нет!
Высший свет и полусвет;
Адвокаты, доктора,
Аферисты, маклера…
ПЕРВАЯ ДАМА. (Обращается ко второй даме.)
Кто скрывается под маской? –
Вот мучительный вопрос,
В самом деле, и всерьёз…
ВТОРАЯ ДАМА.
Интригует чрезвычайно:
Что же под собой таит?
Столь сановное молчанье
И величественный вид…
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Говорит громко.)
Шепчутся, прищурив глазки,
Всех маститых перебрав.
ПЕРВАЯ ДАМА.
Знаете, кто в этой маске?
То не дама, это граф…
ВТОРАЯ ДАМА.
Ах, не спорьте, - это лорд,
Сразу видно, очень горд…
ЧЕЛОВЕК В КРАСНОМ ПЛАЩЕ.
У меня сомнений нету,
Вам откроюсь по секрету,
Навестил нас кардинал, -
Он проездом в гости к нам…
КЛОУН.
Все ошиблись, господа,
Вот послушайте сюда:
- То китайский мандарин,
Мне по дружбе говорил…
ДИРИЖЕРСКИЙ. (Речитатив.)
Все, буквально просто тают, -
Незнакомцам угождают:
Дарит ей билет актриса,
Вексель посулил банкир,
Ясно, что не бескорыстно
Всякий создаёт кумир.
Тех, кто в славе и в почёте
Словно божествами чтут, -
На протекцию в расчёте, -
Проходимцы тут, как тут…
Вот уж стало невозможно
Тайну дальше уберечь…
Маски сняты… Боже, боже, -
Краше б всем в могилу лечь,
Чем обличье обезьяны -
Видеть в незнакомой даме!..
Разом все остолбенели,
Стали пятиться назад…
(Мартышка заливается смехом, топает хрустальными башмачками, приседает от хохота, держась за свой живот...)
БОГЕМОВ. (Обращается ко всем присутствующим на маскараде.)
Эх, бараны, вы бараны!
Дурачьё, вы дурачьё!
Как заморскому вы рады,
Всё своё вам – нипочём…
Вот и хлопайте глазами
На орангутангу сами…
Ведь вы ей поклоны разом,
Принесли, теряя разум…
Будь хоть дьявол, обезьяна, -
Был бы блеск и мишура, -
Все вы, словно по приказу,
Хором вскрикните: «Ура!..»
(Обращается к зрителям.)
Многим даже плохо стало,
Как мартышка хохотала…
КОМУ НА РУСИ ЖИТЬ...
Музыкальная сказка- спектакль райка
Действующие лица:
Раёшник - пожилой мужчина, одетый на старый русский манер;
Шарманщик – одет в лохмотья, в руках расписная, шарманка;
Куклы на палках – герои нашего времени.
Действие происходит на городской площади, у небольшого райка, в виде старинного фотоаппарата, закреплённого на штативе-треножнике, завешенного ширмой.
В спектакле принимают участие празднующие горожане: ремесленники и торговцы, бродячие музыканты-шансонье, странствующие монахи и богема, старые и малые, дамы и господа, бездомные и калеки.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Р а ё ш н и к. (Ходит вдоль ширмы райка, под напевы шарманки, громко декламирует, жестикулирует руками, обращает внимание прохожих на свой раёк.)
Я не царь русский,
Не король французский,
Не король шведский,
Не султан турецкий –
А я есть самый грозный Максимилиан, -
Царь римский,
Наместник египетский и индийский,
Владелец персидский...
Я в пышной столице от матери родился,
На своей супруге, королеве Трояне, женился,
У которой, - сын Наполеон от меня родился,
И который, - в такие авантюры пустился,
Что я долго, долго молился,
Пока от тех авантюр открестился...
Сюда глядите, господа, -
На красный дом - хороший вид...
Эх, жаль: со всех концов горит, -
На всю вселенную чадит...
Бездомный у ворот сидит,
На пламя с ужасом глядит:
Сидеть ему тут разрешается,
И даже спать – не возбраняется,
Собаки злые не кусаются,
И грязь тут вовсе не марается,
Но он глядит и удивляется,
Как дом горит, воспламеняется...
Зачем бездомного за шиворот хватают,
Как будто он есть тот, кто поджигает?
А тот - кричит, что он не поджигает,
Наоборот, водою пламя заливает...
А вот, господа, вам другой вид:
Жёлтый дом ясным пламенем горит...
Однако же, как всё-таки обидно –
Ни скорой помощи, ни пожарной – не видно...
Сгорит весь дом дотла, как пить дать, -
А где нам новых домов прикажете взять?..
Дома-то ведь на улицах не валяются,
А казна наша, - давно уже не пополняется...
А вот бездомный напротив дома стоит,
И, словно в угаре, сам с собой говорит:
«Эх, жаль: такие деньжищи пропали,
Лучше бы нищим эти деньги раздали,
Да лучше бы приюты на Руси открывали,
Да обмороженных бездомных обогревали...
Да деток безродных накормили,
Одели бы их потеплее, да обули...
Так нет же, вон в шею им поддают,
Никому и на кусок хлеба не подают...
А у самих-то деньжищ сколько!..
Ой, горько на Руси жить, горько...
Оттого и царит смертная попойка...
Смелее к райку подходите,
У кого на носу очки – лучше их протрите,
А кто без очков – в оба смотрите,
Свои карманы руками крепче прижмите –
Я за ваши грошИ не в ответе,
У меня самого, в карманах пронырливый ветер –
Из одного кармана - в другой гуляет,
Где в одном кармане – вошь на аркане,
А в другом, – блоха на цепи, - с вошью грызётся,
Того и гляди – цепь порвётся!..
Ну, как, - скажите, - деньги заведутся,
Когда такие звери в карманах грызутся?..
КАРТИНА ВТОРАЯ
Р а ё ш н и к.
(Берёт за рукав шарманщика, подводит ближе к своему райку, обращается к шарманщику).
Сыграй, любезный, и спой для нас что-нибудь стоящее; я в это время наших кукольных героев на бамбуковые трости напяливать стану. А ты, брат, играй хорошо, так чтобы и на колокольне Ивана Великого слышно было.
Ш а р м а н щ и к.
(Задрал голову, смотрит на колокольню Ивана Великого, придерживая одной рукой свою шапку-ушанку.)
Ох, высота-то кака! Оттоль не то, что всю Москву, так всю Россею-матушку видать!.. Самое наше святое место! Святыня самая... (кричит громко) Так слышно будет, Иван Васильевич? (Послышался колокольный звон.) Ну, вот и слава Тебе Господи! Слышит-таки «Иван Великий» голос простого мужика!..
(Перекрестившись, играет на шарманке и поёт громко).
Занимается в полнеба
Над столицею заря,
В шапке заячьей облезлой
Пел шарманщик у кремля...
На мундире часового
Блещут пуговицы в ряд...
Боже, Боже, знать бояре
Вновь изменушку творят.
Припев:
Будет новый пророк –
Самозванец, обманщик...
И какой новый рай
Нам закажут тогда?
Р а ё ш н и к.
(Придерживает руку шарманщика, говорит громко, взволнованно речитативом.)
Замолчи, замолчи,
Сумасшедший шарманщик,
Эту песню забыть
Мы должны навсегда...
Ш а р м а н щ и к. (продолжает играть на своей шарманке, поёт)
Нищим душу не согреет
Свет рубиновых лучей...
Пой, играй, моя шарманка
Души нищим обогрей...
Потухает, погасает
Над столицею заря...
- Все изменники бояре, -
Люди верно говорят...
Припев:
Будет новый пророк –
Самозванец, обманщик...
И в какой новый рай
Нас загонят тогда...
Р а ё ш н и к. (Придерживает руку шарманщика, говорит речитативом.)
Замолчи, замолчи,
Сумасшедший шарманщик,
Эту песню забыть
Надо нам навсегда...
(Обращается к почтенной публике, стоящей на сцене.)
Подходите, господа, смелее,
Смотрите в щелку веселее...
Эх, картинки покручу, поверчу,
Я ещё и не такое показать вам хочу...
Смотрите: направо – панорама,
Взглянешь и ахнешь прямо,
И станет вам: то – холодно, то – жарко!
И стольник за такой просмотр не жалко!..
Тут вам, как на ладони весь третий Рим,
Чем не город-титан – великан!
Водят по площадям сиволапого за аркан,
И бедного осла тянут за узду, -
Туда, куда-то к стойлу или к гнезду!..
Так, кажись, лобное то место звали,
Куда здоровых мужиков за чубы таскали,
Да по семь шкур с каждого мужика сдирали...
Да что ж вы, любезные, несмело стоите?
Бабоньки и мужики, смелей подходите,
По деревянной монете платите,
И хоть целый день представление смотрите...
Такого нигде не увидите вовек,
Подходи смелее, добрый человек!
Я покажу натуральные картины:
Кому на Руси дозволено жить,
А кому - лучше было бы ещё вчера умереть,
Чем такую диковинную диковину терпеть,
Под высоким забором скулить, вшей кормит,
Да на луну в морозную ночь волком выть...
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Над ширмой райка появляются одна за другой куклы, нанизанные на бамбуковые палки. Куклы завершают шествие, плюхаются на мостовую под ноги раёшнику и шарманщику...
Р а ё ш н и к.
(Вежливо подводит к своему райку особо любознательных прохожих.)
Господа, смелее подходите ещё ближе,
Нагибайтесь, мужики, как можно ниже,
Смотрите в одно-единственное очко,
Не в два, не в три, а ровно в одно, -
Это ничего, что там темным-темно...
А в жизни-то у вас, разве что-то светлей?
Становитесь дружней, вглядывайтесь веселей,
Не Бог весть, какой, каждый из нас пан,
Видите, как горит-полыхает Беслан?
И за шиворот волокут того, кто поджигает,
А он кричит-вопит, что знать ничего не знает...
А вот еще вам картинка такая:
По «Горбатому мосту» гусеница гуляет –
По Белому дому боевыми фугасами пуляет,
И Белый дом весь в чёрном дыму и в пламени…
Горы убитых. В море крови плавают раненые...
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
Раёшник отходит от своего райка, общается со всеми прохожими, стоящими поодаль, приглашает посмотреть бегущие, ожившие картинки.
Р а е ш н и к.
Подходи, всякий, разный народ,
Заходите смелее в мой огород...
Становитесь дружнее в общий черёд,
Смотрите и слушайте со вниманием,
Буду показывать вам самые свежие баталии...
Вот деревня - Потапово в Южном Бутово,
Обнесённая забором, и проволокой окутана...
Ни туда, ни оттуда нет никому ходу –
Ни конному, ни пешему народу.
Кто такие, облюбовавшие озёрные места,
У которых, - ни сердца нет, ни души, ни креста...
Возвели им дворцы такие, что «я тебе дам!..»
Куда там помещику или князю,
А тем более мне или вам...
Эх, Русь, прогремела ты на весь свет:
Кому на Руси жить хорошо,
А кому, ещё вчера, краше было бы – умереть...
КАРТИНА ПЯТАЯ
Звучит шарманка.
Р а ё ш н и к.
(Зазывает к своему райку новых зрителей.)
Подходи, стоящий, становись, прохожий,
Поглазейте в мой раёк, и Бог вам поможет...
Смотрите, вот изобретение века - «НАНА»,
Самое настоящее чудо – без обмана...
Только не говорите, что вам ничего не видно,
Тому, кто не верит, должно быть просто стыдно...
Видите, что там - во множестве что-то копошится,
Это войско блошиное в бой стремится.
Ведь как-то же надо, одолеть нам «жука Колорадо»!..
Послушайте, это я вам верно говорю,
Эти блохи – верные подданные блошиному королю,
И король, и гниды, и блохи –
Все со стальными механизмами в брюхе,
И пушки у них, как настоящие палят...
Не видите? так слушайте, что вам говорят...
Вот он, король – держит руки по швам:
Кричит: «Понимаешь ли – надо!
Ещё мы не то вам покажем - врагам,
Шпионам, жукам Колорадо!..
Ура! Ура!.. – «Наши» победили!
В барабаны забили, в трубы затрубили!
Флагами, как мочалами машут –
За Родину-мать свою и нашу!..
Площадь вся забита НАНА-народом:
Блохам и гнидам – свобода! свобода!..
Все желающие могут напиться мёду!
Не пропадут ваши денежки даром...
Кому надо, садитесь на полном ходу:
Наша НАНА верх взяла!.. Сядем гурьбою в саду,
Будем мяда сладкие да вина заморские пить,
И королю нашему теми мядами по усам водить.
КАРТИНА ШЕСТАЯ
Р а е ш н и к.
Покалякайте со мною, подходите,
Я на ваши замечанья не в обиде,
Ну и что же, что на вас обновы новые,
И в обносках ведь бывают благородные.
И голодные бывают люди честные...
О богатых часто слышится нелестное.
Пусть богатое сверхворовское «братство»
Похваляется награбленным богатством.
Спекулянты, рэкетиры шибко знатные,
Оттого, что наворованным богатые,
Не препятствуйте их воровскому нраву,
То чего стыдимся мы, им всё на славу.
Крутану да поверну я свой раёк,
Может быть, здесь подадут мне на чаёк.
А на водочку и даром мне не надо –
Ядом травят на Руси нашего брата...
Снова ветерок повеял, пахнет «розой»,
На Руси на всех достаточно наркоза...
Эх, ты, Русь моя, за что, - скажи ты, Русь, -
Нарядила НАНУ так, что – жуть и грусть...
Ш а р м а н щ и к.
(Отдаёт шарманку раёшнику, берёт гусли, играет на гуслях, исполняет русскую народную песню «Гусляр», ему подпевают все участники спектакля.)
Как налаживал гусли гусляр молодой,
Для избочин брал явор зелёный,
Звонких струн наковал он могутной рукой
Для колков дуб строгал прокалённый...
Вышли гусли на славу – поют соловьём,
Зарокочут, как сердце взыграет,
И слезами зальются, а спросишь: «О чём?..»
Что ответить, они и не знают.
То не кованый ковш о братину стучит,
То не жемчуга сыплются груды,
То не ветер гулливый травой шелестит,
Запевают, поют самогуды...
Уж не водит рукою по струнам гусляр,
Гусли сами свой сказ зачинают.
Про крещеную Русь, про князей и бояр
Самогуды про всё распевают...
ЦЫГАНСКОЕ РАДИО.
Маленькая комедия
ЦЫГАН.
(Едет неторопливо верхом на лошади, играет на скрипке, поёт цыганскую песню.)
Запрягу я лошадь
Лохматую мою,
Эх, да как поеду,
Так и запою...
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!..
Куда хочу – поеду,
От души – пою!..
Вечер. Степ. Дорога...
Шелестит бурьян...
У костра сидело -
Несколько цыган...
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!..
У костра сидело -
Несколько цыган...
Старая цыганка,
Сидя у огня,
Картой помахала, -
Позвала меня...
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!..
Картой помахала, -
Позвала меня...
Погости-ка, сокол,
Сокол молодой,
Хваткий по натуре,
С вольною душой...
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!..
Хваткий по натуре,
С вольною душой...
Подошёл и сел я
Рядом на траву,
И на картах вижу –
Всё, как наяву...
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!..
Я на картах вижу –
Всё, как наяву...
В дом казённый скоро
От семьи уйдёшь,
Сокол, ты мой сокол,
Горе там хлебнёшь...
Чёрствой корке хлеба,
Сокол, будешь рад,
Званье твоё будет,
Сокол мой, - солдат...
(Цыгана обгоняет верхом на лошади знатный господин).
ЦЫГАН. (Обращается к господину) Здорово! Куда путь держишь?
ГОСПОДИН. (С важным видом) К самому царю лежит путь-дорога!..
ЦЫГАН. А зачем тебе к царю?
ГОСПОДИН. Еду к царю за приказом: чем кому жить? Чем кому промышлять? Хочу, чтобы у меня всего вдоволь было, и чтобы мне за эти дела - ничего бы не было...
ЦЫГАН. А ты замолви и за меня словечко.
ГОСПОДИН. Ладно, замолвлю.
(Говорит в сторону)
Только отвяжись, черноволосый! Кукиш с маслом - я за тебя замолвлю...
ЦЫГАН. А не обманешь меня, бедного цыгана?
ГОСПОДИН. Нет, не обману.
(Говорит в сторону: откачнись только от меня, да поскорей.)
ЦЫГАН. Да ты, пожалуй, забудешь, господин, шибко ты замороченный...
ГОСПОДИН. Нет, не забуду.
(Говорит в сторону)
Отвалишься ты от меня или же – нет?
ЦЫГАН. Ой, господин, чует моё сердце, надуришь ты маня...
ГОСПОДИН. Нет, не надурю.
(Говорит в сторону)
Вот прицепился-то, что и палкой не отшибёшь...
ЦЫГАН. Дай мне задаток, что не обманешь ты меня...
ГОСПОДИН. (Недовольный)
Да что же я могу дать тебе в задаток, чтобы ты поверил мне?..
ЦЫГАН. Дай мне в задаток своё золотое стремно. Я тебя здесь подожду, пока ты назад вернёшься. Очень хочется мне знать: что царь-батюшка цыгану пожелает?..
ГОСПОДИН.
(Задумался, говорит в сторону: ведь этот репей так просто не отстанет; пусть, пожалуй, подержит в руках моё золотое стремно.)
Ну, так и быть: держи, черноволосый, моё золотое стремно, и дождись меня здесь, никуда не отлучайся (уезжает).
ЦЫГАН. (поёт).
Батька лошадь запрягает,
Матка вожжи подаёт,
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!..
Как под нашей под горой
Торговал цыган золой:
Картошка моя, -
Эх, вся поджаристая!..
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!
Картошка моя, -
Вся поджаристая!..
Ты расти, расти, трава,
Ой, трава зелёная!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..
Ой, Ромалэ, ой, дела!
Золотые удила!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..
(Появляется господин на богато убранной лошади.)
ГОСПОДИН. (Обращается к цыгану)
Вправду ты, цыган, сказывал! Коли б не взял ты у меня золотое стремно, так я совсем бы про тебя забыл!..
ЦЫГАН. (Смеётся)
То-то и есть, что теперь ты меня вовек не забудешь. Как глянешь на своё стремно, так и вспомянешь про меня...
Так что же царь-то про меня, бедного цыгана, - сказывал?..
ГОСПОДИН. А так царь прямо и сказал, что всё у цыгана путём будет: коли, у кого что-нибудь возьмёт без спросу, утаит да забожить, то его и будет!..
ЦЫГАН. (Смеётся) Ну спасибо, брат, на добром слове, слово-то царское мне, пожалуй, что на руку будет!..
(Повернулся, поехал и напевая.)
Ой, Ромалэ, времена,
Золотые стремена!..
Картошка моя, -
Вся поджаренная!..
ГОСПОДИН. (Кричит цыгану вслед)
Куда же ты, цыган, а верни-ка мне моё золотое стремно...
ЦЫГАН. (Останавливается, оглядывается, пожимает с недоумением плечами.)
Какое такое золотое стремно!..
ГОСПОДИН. Да, как это, какое?! Ты что, цыган, совсем такое дело забыл? Да ты ж у меня взял золотое стремно, когда я к царю нашему путёвому поехал...
ЦЫГАН. Когда это я у тебя золотое стремно брал? Ты что брат, смеёшься надо мной? Я тебя впервые в жизни вижу, ей-богу!.. Мало ли по свету цыган разъезжает и что же: каждый из них тебе должен по золотому стремну выдавать? Так что ли дело твоё получается? То-то и гляжу я, что шибко ты на богатой коняге разъезжаешь... Не брал я у тебя никакого стремна: ни золотого, ни серебряного, ни железного. Ей-богу, не вру!..
ГОСПОДИН. (Сплюнул с досадой через плечо)
Да подавись ты моим стремном, Романэ! Пусть это моё золотое стремно, у тебя поперёк глотки встанет: чтобы ни туда, ни сюда, ни в кавалерийскую армию!..
(Уехал, ругаясь, - на чём только белый свет стоит...)
ЦЫГАН. (Машет ему вслед рукой)
Ну, и катись своим путём, кровопивец несчастный, ишь, жиру-то накопил, кобыла твоя еле-еле ноги переставляет...
(Достаёт из глубин своих бездонных шароваров золотое стремно, поднимает его высоко у себя над головой, восклицает громко.)
Кому золотое стремно! Кому золотое стремно! Уступлю недорого!.. (Появляется купец.)
КУПЕЦ. Что, цыган, продаёшь стремно?
ЦЫГАН. Продаю недорого, да еще, и уступить в цене хорошо могу, как первому покупателю. Сам знаешь время-то для цыгана дороже денег, вот я дешевле-то и продаю. Смотри, какое стремно: так на солнце и сверкает! Чистое золото самой высшей пробы!..
КУПЕЦ. (Прищуривается)
Что возьмешь за стремно?
ЦЫГАН. Пять тысяч.
КУПЕЦ. (Чешет свой затылок)
В какой валюте?
ЦЫГАН. В европейской валюте, в какой же ещё? Не в наших же деревянных рублях...
КУПЕЦ. (Недовольно качает головой)
Зачем так дорого?
ЦЫГАН. Затем, что оно золотое! Было б оно не золотое, так я, может быть, тебе и так его подарил. Такие тонкости правильно понимать надо...
КУПЕЦ. (Согласно машет рукой)
Ну, ладно, шут с тобой, золотая рыбка! В европейских - так в европейских. Кто цыгана переторгует, тот и дня не проживёт!..
(Достаёт деньги, считает)
Вот четыре тысячи есть, а одной тысячи не хватает. Вот тебе, цыган, четыре тысячи, - отдавай мне стремно, а остальные деньги, напоследях получишь...
ЦЫГАН. Нет, купец, так дело у нас не пойдёт. Четыре тысячи европейских рублёв, пожалуй, я возьму, почему бы и нет? Но стремно тебе сейчас не отдам: как дошлёшь, что следует по договору, тогда и товар получишь...
КУПЕЦ. А, ладно... Держи задаток две тысячи, сейчас мой слуга дошлёт тебе остальную кассу.
(Уходит. На сцене появляется слуга купца.)
СЛУГА. (Обращается к цыгану) Здорово, цыган!..
ЦЫГАН. Здорово, добрый человек!
СЛУГА. Я доставил тебе деньги от моего хозяина, купца.
ЦЫГАН. Ну, так давай, коли доставил остальную кассу...
СЛУГА. Вот тебе три тысячи европейских рублёв...
ЦЫГАН.
(Берёт у слуги деньги, считает их, кладёт в свой бездонный карман. Достаёт из своего другого кармана бутылку самогонки, угощает слугу.)
Пей, давай, брат, за нашу хорошую сделку. Откушай доброй самогонки, чтоб жить на свете стало веселей!..
СЛУГА. (Берёт у цыгана бутылку)
Надо бы что-нибудь на закуску...
ЦЫГАН. А ты пей, знай! Авось, не барин какой-нибудь, чтоб закуской баловаться...
СЛУГА. Пьёт из горлышка цыганской бутылки...
(Долго морщится, весь вздрагивает, с удовольствием долго нюхает свой рукав, наконец, у него из груди вырывается громкий, победоносный вскрик.)
А-а-а!.. Хороша-а!..
(Слуга и цыган с удовольствием подмигивают друг другу, слуга говорит с задором.)
А что, цыган, если я всю твою самогонку выпью, так ты не в обиде станешь на меня?
ЦЫГАН. Нет, брат, пей, давай, если не стала колышком тебе цыганская самогонка, так я только рад за тебя!..
СЛУГА.
(Допивает всё содержимое из горлышка. С большим вдохновением нюхает у цыгана жилетку, вскрикивает, словно победоносное.)
– Ура!.. А-а-а! А-а-а! Хороша!.. Сама крепость!..
ЦЫГАН. Так ещё бы не крепость, - горит, синим пламенем, да еще, и искриться при этом салютом бесподобным!.. Ты вот наверняка хорошо согрелся!..
СЛУГА. Еще, как и согрелся-то, даже жарко стало!..
ЦЫГАН. Дал бы ты мне, брат, свой кафтан погреться...
СЛУГА.
(С широким размахом, снимает с себя кафтан, отдаёт цыгану.)
По-дружбе, это я завсегда отдам, если у меня попросят...
ЦЫГАН.
(Надел кафтан, похлопал слугу по плечу.)
Спасибо, брат, что уважил! Вот теперь-то совсем другое дело, - сразу мне теплее стало...
СЛУГА. Ну, так что, цыган, давай, что ли мне золотое стремно?!
ЦЫГАН. Какое стремно?
СЛУГА. Да, как это, то есть, какое? То самое стремно, которое ты моему купцу продал...
ЦЫГАН. Когда продал? Какое стремно? Да ты, брат, как я вижу, изрядно окосел!.. У меня не то, что золотого стремна, но и обыкновенного стремна отродясь не было...
СЛУГА. (В растерянности)
Ну, так отдавай назад деньги...
ЦЫГАН. Какие деньги? Да тебе, брат, как я вижу, не самогонку цыганскую надо пить, а простоквашу через марлю сосать, да и то маленькими глоточками...
СЛУГА. Да ты что, цыган, побойся Бога!.. Я ведь тебе только что отдал деньги – три тысячи европейских рублёв! Или снова станешь отпираться...
ЦЫГАН. Никаких денег я даже и не видел, ей-богу!.. Я тебе, брат, даже и на грош не вру... Это в тебе моя самогонка заговорила...
СЛУГА. (Говорит, заикаясь.)
Да ты, да я, да мы с тобой...
(Безнадёжно машет рукой. Зовёт уполномоченного по правам человека. Громко взывает.)
Товарищ уполномоченный! Товарищ уполномоченный!..
(Появляется уполномоченный, при исполнении служебных обязанностей.)
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к слуге.)
В чём дело, уважаемый гражданин?
СЛУГА. (Говорит, заикаясь и путано.)
Товарищ уполномоченный! Купили мы с хозяином у цыгана золотое стремно; он, деньги-то наши забрал, а свой товар, стремно, - то есть, нам отдавать не желает...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к цыгану.)
Что скажешь, уважаемый?..
ЦЫГАН. (Смеётся)
Господин уполномоченный!.. Как я, бедный цыган, мог продавать золотое стремно, коль в нашем роду, не то, что золотого, но и обыкновенного стремна, отродясь не бывало... У меня в доме шестеро малолетних детей голодных и оборванных. Я знать не знаю, и ведать не ведаю, что этот уважаемый человек от меня требует... Он ещё может быть скажет, что и одежда на мне сейчас его собственная...
СЛУГА. (Не сдерживается, кричит во всё горло.)
Да-таки моя!.. Кафтан-то на тебе мой! Ты ведь попросил у меня кафтан, чтобы погреться только. Я тебе удружил этот самый кафтан. Так ты вот теперь, как я вижу, желаешь присвоить его себе!..
ЦЫГАН. (Смеётся)
Вот видите, господин уполномоченный, этот уважаемый товарищ, просто выпил лишку, и теперь ему кажется, что всё вокруг принадлежит ему одному...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Нахмурил брови, говорит громогласно)
Та-ак!.. Всё ясно!.. Напился в общественном месте, пристаёшь к добрым людям с целью вымогательства, оскорбляешь наших почтенных граждан и клевещет на них.
(Берёт под руку слугу.)
Пройдём, гражданин, ты мне дашь свои показания там, где это положено...
Слуга пытается сопротивляться. Уполномоченный одной рукой заламывает слуге руку за спину, а другой рукой вцепился ему в волосы, уводит за кулисы.
СЛУГА. (Кричит, что есть мочи.)
Ну, черноволосый, погоди, отольются тебе мои слёзы!.. Когда выйду из кутузки, я под землей тебя найду. И ещё глубже закопаю!..
ЦЫГАН. (Смеётся) Все там будем...
БАНДУРИСТ С ХУТОРА БЛИЗ ДИКИНЬКИ
Миниатюра с натуры
На бульваре Гоголя погожим вечером, за несколько дней до весны прохаживался молодой человек по имени Василько вдоль памятника великому писателю, играл на бандуре, пел украинские песни и взволнованно читал стихи собственного сочинения, посвящённые памяти Н.В. Гоголя. Он приехал с хутора близ Диканьки, что на Полтавщине, специально ко дню рождения своего великого земляка Николая Васильевича Гоголя, и таким образом, выражал ему своё благодарение... У памятника Гоголю собралось немало случайных прохожих, и тех, кто пришёл, чтобы возложить цветы великому русскому писателю...
- Так будем же мы достойны светлой памяти русского гения, - сказал Василько в заключение своего выступления, - Николай Васильевич Гоголь не отделял себя от России и считал, что Великороссы, Малороссы и Белорусы – это один великий народ. Гоголь сын трёх братских народов в одной великой семье. Вожди приходят и уходят, а братская дружба народов остаётся...
Бандуристу долго аплодировали, и он громко запел песню « Я люблю тебя, Россия, дорогая наша Русь!..» Все до единого, кто были на этом неформальном, стихийном вечере памяти Великого русского писателя Николая Васильевича Гоголя, дружно подхватили эту песню, и лилась она вольная и могучая, словно волны матушки Волги-реки, и словно откликнувшись на это великолепие, зазвонили Православные колокола Храма Христа Спасителя... Это были незабываемые минуты возрождения красоты, величия и славы Великой Руси...
К Василько стали обращаться многие присутствующие на этом знаменательном вечере, с просьбой передать низкий поклон родимой сторонке великого писателя Николая Васильевича Гоголя... Василько смутился и признался, что не сможет сейчас вернуться к себе на Родину. «Тамошнее начальство меня невзлюбило меня, - сказал он, вздыхая, - им не нравится мой призыв к единению трёх братских народов, которые были предательски разъединены тайным сговором трёх большевистских партийцев в Беловежской Пуще... Начальство на Полтавщине обвиняют меня в измене Украине и называют российским прислужником. Так что теперь Василька и не знает, куда прислонить голову...
- Идите ко мне в актёры в мой молодёжный театр, - предложил ему мужчина в длиннополом пиджаке, - там вы обретёте друзей, кров, и средство к существованию...
- Но я не актёр... Я ничего не умею...
- Вы хорошо сейчас пели и читали стихи, а если что-то в сценическом слове или в сценическом действии, у вас не всё поначалу будет получаться как надо, - мы подскажем, научим, поможем... Ну, что – идёт?!
- Идёт!..
- Ну, брат, тогда давай будем ближе знакомиться и сразу же пойдём в наш театр!..
- Согласен, - сказал в ответ, немного смутившись на дружеское предложение Василька, - а у меня написана небольшая миниатюрная пьеса, которую я назвал «Бандурист с хутора близ Диканьки». Мы её на своём хуторе самодеятельно ставили... Хуторянам нравилось...»
- А ты не сможешь нам показать отрывочек из этого спектакля?
- Могу показать небольшой отрывок из вступления...
- Это замечательно!..
Василька, поднял воротник своего пиджака, слегка взъерошил волосы на голове, опустил пряди волос на виски, в виде Пушкинских бакенбард и принял стойку памятника Пушкину, что на Тверской улице. Читает с поэтическим вдохновеньем:
«Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастёт народная тропа...» (Меняет позу на свою обычную, обращается к публике.)
Мне все прохожие говорят: «Дружище, ты молодец, - вылитый Пушкин. А куда подевался сам Пушкин с этого пьедестала, ты случайно не знаешь?..
- Да никуда Пушкин я ещё не подевался, - отвечаю им, - вот же я!.. (Демонстративно выворачивает свои карманы, достаёт старинный рубль, предлагает его публике.) Нигде не принимают старинную монету и не дают за неё даже глотка воды из-под крана... Я так надеялся, что у меня этот рубль возьмут, да куда там... Я готов читать свои стихи даром почтенной публике, но у меня от жажды в горле пересохло... Между прочим. На Гоголевском бульваре, мой друг Николай Васильевич Гоголь тоже погибает от жажды. Ему ещё хуже, чем мне. У него не оказалось при себе боже старинного пятака... (Снова принимает позу памятника А.С. Пушкину, но тут же, хватается за голову.) Боже мой, боже мой!.. Я от жажды, кажется, схожу с ума... (Обращается к прохожим.) Любезный друг! Я, кажется, схожу с ума от жажды... (Безнадёжно машет рукой.) Ну вот: я ему о своём, а он мне – не берите в голову... Да я и рад бы не брать в голову, но у меня это уже сидит в голове, понимаете ли Вы это или же нет?.. (Хлопает себя обеими руками по бёдрам.) Ну, мать честная! Я ему говорю о своём, а он мне – о своём: «Постой здесь ещё немного!» Ему, видите ли, очень некогда, он несёт Н.В. Гоголю на Гоголевский бульвар русского квасу. Ты же мимо меня идёшь и сможешь конкретно по пути заодно и меня спасти от жажды ... (Снова хлопает себя обеими руками по бёдрам.) Да разве же я не понимаю, что у Николая Васильевича юбилей, который бывает один раз в двести лет!.. Но ты, же всё равно мимо меня проходишь? Тебе чего - глотка квасу для Пушкина жалко?.. (Благодарит и кланяется, кланяется и благодарит.) Ну, вот давно бы так, брат! (С жадностью пьёт, возвращает бутылку обратно.) Вот уж спасибо, так спасибо, брат Великоросс! Вот уважил, так уж уважил! Натурально спас меня от верной погибели от жажды... Ты, вот что, любезный друг, товарищ и брат: загляни и к памятнику Сергею Есенину, утоли и его жажду. А после того, как повидаешься с Гоголем, напоишь его русским квасом, так будь таким любезным, загляни и к памятнику моему тёзке, Александру Сергеевичу Грибоедову. Ну, поторапливайся, друг, время не ждёт...
Нет, не перевелись ещё добрые люди на святой земле русской. Жив ещё курилка!.. Жива ещё Русь-матушка!..
Мужчина в длиннополом пиджаке, обращается к Васильке.
- Ай, да молодец!.. Завтра же начнём репетировать твою пьесу «Бандурист».
Действующие лица и исполнители:
Петро - бандурист
Ганна - возлюбленная Петра
Мама Галя - мать Петра
Мама Дуся - мать Ганны
Место действия – хутор близ Диканьки
Время действия – начало XXI века
Тихая, тёплая, лунная украинская ночь. В саду на высоком берегу Днепра белая хата залита ярким лунным светом. Сад в цветении. Слышатся неумолчные соловьиные трели. На скамейке под цветущей вишней за столом сидят мама Петра Галя и мама Ганнушки Дуся – мечтают и ведут междоусобную беседу. Из открытого окна хаты слышится задушевная песня Петра. Он поёт, аккомпанируя себе на бандуре. Время от времени, песня его смолкает, он тяжело вздыхает и снова поет песню «Взял бы я бандуру». Некоторые слова песни он заменяет своими собственными словами, и от этого он вздыхает ещё тяжелее и чаще.
П е т р о. (Поёт и играет на бандуре.)
Взял бы я бандуру
Да на ней взыграв,
Через цю бандуру
Бандуристом став!..
Э-э-эх!
Через цю бандуру
Бандуристом став...
(Громко и долго вздыхает и снова поёт.)
Славится бандура
Аж, на всё село...
Грай, моя бандура,
Ганнушке на зло!..
Э-э-эх!
Грай, моя бандура,
Ганнушке на зло...
(Снова громко и долго вздыхает.)
М а м а Г а л я. (обращается к маме-Дусе)
Кажи мени, Дуся, а чого це твоя Ганна невзлюбила моего Петра?
М а м а Д у с я. (с удивлением)
Та шо це ты балакаешь, Галочка? Чтоб моё дитятко Ганнушка, та не взлюбила твоёго Петра?.. Я гляжу на них и ни чого не бачу. Колы ж моя Ганна, да не взлюбила твоего Петра? Це дило - треба гарно разжувати...
М а м а Г а л я. (с обидой в голосе)
Ой, Дуся, та шо ж тут разжовуваты? Ты послушай як мой Петро грае, спивае, та и вздыхае... (зовёт Петра) Петро, Петро, а накось, выйди из хаты з намы побалакать... (Появляется Петро, руки держит у себя за спиной, говорит невесело.)
Ще ж ты, мамо, мени все шукаешь, та скликаешь? Ще ж ты все грать и спеваты мени мешаешь...
М а м а Г а л я. (Обращается к Петру с повелительными нотками в голосе.)
А ну-ка, Петро, покажи нам: мени и маме Дусе свою бандуру!..
П е т р о. (в сильном смущении)
Та ще ж це ты, мамо, вздумала; неловко ж мени як-то...
М а м а Г а л я. (смягчая свой тон)
Ну, добре, добре, Петро, покажи нам свою бандуру не стесняйся, мы все свои...
П е т р о.
(Достаёт из-за своей спины бандуру, показывает маме Гале и маме Дусе знатную бандуру, при этом засмущался, залился краской.)
Ну, це ж, вот она вам – моя бандура. Ни чого особенного у ней ни мае, - бандура, як бандура...
М а м а Д у с я. (громко восклицает)
Ого-го! Вот это бандура! Всем бандурам бандура!..
(Петро смутился ещё больше, прячет свою бандуру за спину, уходит в хату.)
М а м а Галя. (Даже всплеснула руками)
Вот це ж и я балакаю: «Ого-го!..» А твоя Ганна балована... (появляется Ганна)
Г а н н а. (говорит взволнованно)
Та не балована я, тётя Дуся, но Петро всю душу вывертае из мени своей игрой на бандуре, и серденько мое, так и рвется из груди!..
(Из хаты послышалась музыка; Петро заиграл на своей бандуре. Мама Галя, мама Дуся и Ганнушка запели.)
Взял бы я бандуру
Да на ней взыграв,
Через ту бандуру
Бандуристом став.
Э-э-эх!
Через цю бандуру
Бандуристом став.
Славится бандура
Аж на всё село...
Грай, сама бандура
Ганне весело!..
Э-э-эх!
Грай сама бандура
Ганне весело!..
НАРЦИСС И НЕЗАБУДКА
Языческая драма
Действующие лица и исполнители:
Царевна Несмеяна
Царь Берендей
Дядька Черномор
Горбуша, Соловей Разбойник
Марья Марена
Весна
Огрызкин, придворный вожак медведя
Паук Паутинович
Шут придворный
В массовых сценах принимают участие, скоморохи, коробейники, празднующий народ царства Берендея, фокусники, вожаки медведей, певцы, танцоры.
В пьесе принимают участие также ансамбль народных музыкальных инструментов и фольклорные ансамбли песен и плясок.
Время действия – древнеязыческая дохристианская Русь;
Место действия – сказочное царство царя Берендея.
КАРТИНА ПЕРВАЯ
В чертогах царя Берендея царевна Несмеяна ведёт беседу с царём-батюшкой Берендеем Ивановичем.
Н е с м е я н а. (плачет, причитая)
Вот и весна ещё не пришла к нам. Как жить-то мне, Несмеянушке?!
Б е р е н д е й. (утешает Несмеяну)
Не плачь, моя доченька, не плачь, не горюй, моя пригожая. Не времечко ещё для Весны Красной девицы...
Н е с м е я н а. (продолжает плакать)
Как же мне не плакать, батюшка Берендей Иванович, не дожить до тёплых дней моему цветочку любимому, моему Нарциссу красивому...
Б е р е н д е й. (озабоченно)
Да что уж? Или худо ему живётся в горшочке расписном, да в царской светлице?
Н е с м е я н а. То-то и оно, что худо ему живётся без Весны, без Солнца. Вот уж, почитай совсем увядает он... А нового Нарцисса ныне и с огнём не сыскать во всём твоём царстве-государстве...
Б е р е н д е й. (Хлопает трижды в ладоши, восклицает.)
Позвать сюда Паука-Паутиновича. Пусть принесёт горшок с Нарциссом царевне Несмеяне для наглядного показания.
(Появляется Паук Паутинович. В руках несёт горшок с цветком Нарцисса. Цветок надломлен и еле держится на стебле...)
Н е с м е я н а. (Плачет, пуще прежнего.)
Вот видишь, батюшка, уже не жилец на этом свете мой любимый цветок Нарцисс. А как вы мне жить прикажете без цветка моего любимого?
Б е р е н д е й. (Сочувственно качает головой, говорит в сторону.)
А и в самом деле – не жилец наш цветок Нарцисс на этом свете... Что же делать-то мне? Как утешить дочь мою любимую – Несмеянушку?! Где мне взять новый Нарцисс-цветок вместо старого?
(Появляется шут придворный. Звенит колокольчиком, весело смеётся.)
Н е с м е я н а. (говорит шуту гневно)
Как посмел ты смеяться шут дурашливый? Али не ведомо тебе, что отживает свой век мой любимый цветок Нарцисс? Погибает он раньше времени... А мне и сама жизнь без него не мила...
Ш у т. (Смеётся, пуще прежнего.)
Ну-ка, шибко велика беда, цветок Нарцисс загибается (снова смеётся). Мало ли таких цветков в заморских царствах-государствах. Это ведь совсем плёвое дело доставить заморский цветок Нарцисс в царство Берендея.
Н е с м е я н а. (задумывается)
Да кто же в нашем царстве, в Берендеевом государстве на такой подвиг сгодится?
Ш у т. (перестаёт смеяться)
А наш придворный вожак с медведем на что? Даром что ли ему хлеба-то царские кушать? Вот и пусть отправляется в заморские царства-государства и добудет там достойную смену нашему цветку Нарциссу...
Н е с м е я н а. Да так ли хорош Нарцисс заморский, как наш доморощенный?
Ш у т. (смеётся)
Да не токмо, что лучше нашего заморский Нарцисс, а просто чудесный. Его там так и величают Нарцисс-Незабудка. Недаром ведь ему такое прозвище дали? Стало быть, он хорош весьма, коль незабудкой его кличут...
Н е с м е я н а. (нетерпеливо)
Так что же ты стоишь. Как вкопанный? Скорее зови сюда вожака с медведем...
(Шут убегает за кулисы, появляется вожак с медведем.)
О г р ы з к и н. (Кланяется царю Берендею и царевне Несмеяне.)
А вот и мы, тут, как тут!..
Б е р е н д е й. Ты, Огрызкин, вот что: отправляйся в заморское царство, в тридесятое государство, и доставь нам Нарцисс-Незабудку, а то наш-то Нарцисс во дворце совсем захирел. А без него моей царевне Несмеяне никак нельзя...
В о ж а к. (низко кланяется)
Слушаюсь, царь-батюшка - Ваше Высочество, всё будет исполнено в точности, как ты велишь. Мы с Мишуткой пойдём таким путём, что Нарцисс-Незабудку непременно добудем (удаляется).
КАРТИНА ВТОРАЯ
Дворец Дядьки Черномора охраняет Соловей Разбойник (Горбуша). Занавес опущен. На авансцене появляются вожатый Огрызкин с медведем.
О г р ы з к и н. (поёт)
Ромашки спрятались,
Поникли лютики,
Вода холодная в реке рябит,
Зачем вы, девушки,
Нарциссов любите?
Одни страдания
От той любви...
(Между двух занавесей просунулась голова Соловья Разбойника.)
С о л о в е й Р а з бо й н и к. (кричит гневно)
Кто здесь смеет голос подавать, кроме меня Соловья Разбойника?
(Пронзительно свистит в милицейский свисток.)
О г р ы з к и н. (Прячется за медведя, говорит робким голосом.)
Зачем, уважаемый господин, так громко свистишь, что у меня в ушах перезвон стоит?..
С о л о в е й Р а з б о й н и к. (громко смеётся)
Это ещё что? Я ведь так могу свиснуть, что у тебя все волосы на голове, как ветром сдунет!.. Отвечайте: зачем пожаловали?..
О г р ы з к и н. (перепуганным голосом)
В нашем царстве-государстве Нарцисс увядает... От этого царевна Несмеяна шибко страдает... Холодно у нас на Руси – боже упаси!.. Так вот мы к вам за Нарциссом пожаловали...
С о л о в е й Р а з б о й н и к. (Говорит уже более миролюбивым голосом.)
Нарциссы у нас даром не даются. Нарциссы у нас незабудками зовутся. За Нарцисс-Незабудку мне полцарства полагается, а другая половина Дядьке Черномору причитается...
О г р ы з к и н. (Задумывается, чешет себе затылок, отвечает нерешительно.) Полцарства соловью, полцарства Черномору, а нем с медведем, что достанется?..
С о л о в е й Р а з б о й н и к. Вас мы назначим управляющим сим царством-государством...
О г р ы з к и н. А как быть с царём Берендеем и Несмеяной? Какая будет им корысть? - ответь мне любезный господин.
С о л о в е й Р а з б о й н и к. А им двоим, - отвечу я не в шутку, - подарим мы Нарцисс-Незабудку...
(Открывается занавес. На троне сидит Дядька Черномор. Соловей обращается к Черномору.)
Мой господин, к нам послы от царя Берендея по торговому соглашению: они нам отдают своё царство-государство, а мы им подарим цвет Нарцисс-Незабудку...
Д я д ь к а Ч е р н о м о р. (одобрительно кивает головой)
Хвала им, мудрецам, слава им навеки, хорошие они люди - человеки...
Я им к Нарциссу-Незабудке в придачу, даю яхту новую и дачу...
(Огрызкин кланяется, довольный, уходит вместе со своим медведем.)
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Палаты царя Берендея. Царь сидит на троне. Царевна Несмеяна стоит рядом с царём Берендеем. Входят Огрызкин с медведем. Медведь дарит Несмеяне на подносе горшок с цветком незабудкой. Несмеяна счастлива, прижимает к своей груди заморский подарок, любуется им.
Н е с м е я н а. Какое чудо, этот цветок Нарцисс-Незабудка, просто диво дивное!.. (Огрызкин молча, подаёт царю Берендею лист бумаги.)
Б е р е н д е й. (Смотрит на лист бумаги с удивлением, обращается к Огрызкину.)
Что это?
О г р ы з к и н. (Говорит вкрадчивым голосом.)
Надо бы вам, царь-батюшка, расписаться в получении заморского подарочка...
Б е р е н д е й. (расписывается)
Это всё? Больше нет никаких забот-хлопот?
О г р ы з к и н. (хитро улыбается)
Нет, царь-батюшка, у вас больше ни забот, ни хлопот, ни царства, ни государства...
Б е р е н д е й. Ну, вот и славно. Отныне этот цветок будет оберегать медведь, ведь он не станет бестолку реветь...
КУКОЛЬНЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
Музыкальная романтическая пьеса
Действующие лица:
Руслан – путешественник, искатель счастья
Калинка – обитательница волшебного сада
Садовник
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Р у с л а н. (Плывёт в ладье, поёт.)
Парусник, отдавшись ветру поневоле,
С быстротою мчится по волнам реки;
Берег проплывает, редколесье, поле,
Ивы да берёзы, камни да пески…
Будто увлечён он древнею игрою, -
Устремляясь в вечность, ускоряет бег…
Тихое журчанье слышно за кормою,
И ладье доверяясь, счастлив человек!
Пенные отливы, волны неустанны,
Ветрами наполнен, парусник плывёт…
Всё, что было – в прошлом, впереди – туманно,
Только настоящим человек живёт.
Брошен ли знакомыми, предан ли любимыми,
Не беда, не стоит нам о том грустить.
Надо жить надеждами, что тобой хранимые,
Это помогает нам в жизненном пути.
Вот и деревенька! Странная какая!..
У реки – богатые терема-дворцы!
Слышится за ивами песенка простая,
Девушка купальщица спряталась в кусты…
Что ль причалить к бережку этому песчаному?
Может, здесь счастливая ждёт меня судьба?!
Вот уж громче слышится песня, как венчальная,
Здесь взойдёт счастливая для меня звезда!..
(Калинка только что искупалась, оделась, собралась уходить.)
Р у с л а н.
Постой, красавица, всего одно лишь слово,
Я странник. Вот ищу пристанища ночного.
Подскажешь ли: где мне найти ночлег -
На ночь одну? Мне скромно, без утех.
К а л и н к а.
Я, за других сказать вам не сумею,
А за себя сказать, робею и не смею…
Одно могу лишь я сказать для вас –
Садовник в доме заболел у нас.
И сад теперь совсем наш не ухожен,
Ты без меня зайди к нам, как прохожий…
Р у с л а н.
Мне лестно быть садовником в саду,
Я непременно в этот дом зайду.
Лишь только лодку к иве привяжу…
Гляжу на Вас и слов не нахожу…
К а л и н к а.
Я сразу Вам признаюсь, что я кукла,
Меня питают током, каждым утром…
Р у с л а н.
Ты это говоришь мне, верно знаешь,
Я тоже кукла, только заводная…
Земля – театр, мы роли здесь играем,
И хорошо об этом все мы знаем…
К а л и н к а.
Меня простите, но я внеземная. (Смеётся.)
Р у с л а н.
И я, ведь тоже, не с земного края. (Смеётся, так же, как и она.)
Я с радостью садовником бы стал,
Берёг бы свежесть трав на той тропинке,
Где ты гуляешь рано по утрам,
Где росы, как жемчужины слезинки…
И у скамьи, где любишь ты сидеть,
Живым огнём цветы будут гореть…
Скамью всю обовью гирляндами цветов,
И песни петь тебе всегда готов!
(Радостно поёт.)
Одна забота у Земли,
Чтоб мы любить могли.
Весне, чтоб не было конца,
Связавши нам сердца…
Чтоб свет предутренней зари
Касался наших лиц,
И вместе слушать мы могли,
Зарю, под щебет птиц…
На голове твоей венок –
Не смел бы, увядать.
Тебе я сердце бы в залог
Бессрочно мог отдать!
Для нас на небе россыпь звёзд,
И мир велик и прост.
Глядела б ты в речной поток,
Как солнечный цветок!
И я, чтоб не был убеждён,
Что это снится сон,
И руку бы, поймав рукой,
Душой обрёл покой!..
Нам каждый день, так был бы нов,
Не находил бы слов…
Являясь утром на порог,
Тебя б застал врасплох.
Весне той не было б конца,
Связавшей нам сердца.
Одна забота у Земли,
Что б мы любить могли!..
К а л и н к а.
Ах, если б сочинять мне песни…
Р о м а н.
Нет проще ничего на свете:
Ты песни сердцем сочиняй,
И будет в сердце вечный май!..
СЦЕНА ВТОРАЯ
Р о м а н.
(Поливает розы в саду, напевая. Появляется заболевший Садовник, идет, опираясь на палочку.)
С а д о в н и к. (Обращается к Роману.)
Напевы, мой друг, у тебя хороши,
На этот напев я сюда поспешил;
А я без напевов, здесь жизнь созерцаю,
И что ожидает меня? – Я не знаю…
Смотрю и улыбка простая твоя,
Не то, что у многих, кого встретил я.
Р о м а н.
Знакомству с садовником рад несказанно,
Трудился ты много здесь лет постоянно…
С а д о в н и к.
Представь, был рыбак я. Рыбачил на море,
Кувшин драгоценностей выловил вскоре:
Брильянты такой были в нём красоты, -
Жемчужины в нём несказанной красы
Сияя цвели, как созвездий цветы!
Подруга взглянула на прелести эти,
Сказала: принёс ты никчемные вещи…
Пусть блещут они – жемчуга и алмазы,
Но я не взгляну на них, больше - ни разу…
Мой друг, наша жизнь только тем хороша,
Коль чистый брильянт обретает душа!..
Я диву давался, как ценит она,
Что тяжким трудом взял с морского я дна…
Подумал: а может она и права,
И кругом пошла у меня голова:
И вот, в знак признанья тебе, как поэту,
Сказал про живую жемчужину эту…
Р у с л а н.
Ты мне открылся, и я откроюсь тебе,
Много чудесного есть и в моей судьбе.
Розы сами ко мне приходят в сад:
Все они разные, у всех есть свой цвет и аромат.
Приходят в сад, живут в саду, текут за днями дни,
Всё новые цветы подходят к садовой двери.
Прогнать их не в силах, но места немного в саду, -
На бутонах их – свет зари, красоту их здесь не краду,
Их любимым дарю, и у каждой – есть песни свои,
Вот взгляни: из шипов их – цветы зацвели…
Хоть послушай одну ты из песен этих,
Таких песен не так уже много на свете…
(Поёт.)
По лугам ли иду, погружённый в мечты, -
Под ногами порой не замечу цветы?
И в полуночный час по тропинке бреду,
Не замечу упавшую в небе звезду…
Но со мною всегда луч звезды голубой,
Ароматы цветов неразлучны со мной,
Потому забываю про звёзду и цветы,
Что они неразлучны с венцом красоты!
То ли очи её прямо в душу глядят,
То ли звёздочки в небе – влюблено?
Был я счастлив, любимая, встретив тебя,
В песнях снова встречаюсь и снова…
В нежной зелени трав, запах русых волос,
А в лазури небес – синева милых глаз;
Не бескрылую песню любимой принёс.
Это певчего сердца рассказ.
Ты – мелодия нежная в песнях моих,
Ты собой вдохновляешь мой песенных стих.
Не забудем про это, что ты в сердце поэта,
А не в облике внешнем портрета…
С а д о в н и к.
Да ты, как мне видится, счастлив вполне,
Впервые счастливый увиделся мне.
Р у с л а н.
Счастливым я полностью стану тогда,
Как станем свободными раз навсегда.
Но птаха несчастная в клетке сидит.
Стать вольной не хочет, и в лес не летит.
Скажу ей: На волю давай улетим,
Она мне в ответ: лучше здесь посидим…
Нам в клетке вдвоём станет так хорошо!
Меня петь научишь, чего же ещё?
Скажу ей: в неволе не петь от души,
Но нет, её вольная воля страшит…
С а д о в н и к.
Ты время торопишь напрасно, друг мой,
Пусть время подарит вам ключ золотой!
Не так уж всё плохо. Работником будь,
О главном садовнике здесь не забудь.
Надеюсь, мы встретимся вскоре опять,
Пора мне вечернюю зорьку встречать…
Уходит.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Р у с л а н. (Тихо у окна зовёт Калинку.)
Калинка, Калинка, я здесь, я пришёл!
Корзину даров для тебя я нашёл.
Работу оставь, выходи, в чём ты есть,
И время не трать на одежды, я здесь.
Коль косы твои расплелись, заплету,
А, коль заплетённые, их расплету.
Не думай, чтоб ленты корсажа стянуть,
Как есть выходи, ведь минуты бегут…
Быстрей выходи по траве босиком,
С тобою мы рядом, Калина пойдём.
Не тщись, чтоб тебе украшенья надеть,
Пока не окутали тучи небес,
И ветры подуют от речки сильней,
Над речкой станицы летят журавлей!
Калина, напрасно светильник не жги,
Быстрей выходи, я прошу, - выходи!
Иди, в чём ты есть, наше время не трать,
Учить буду петь, танцевать, целовать…
Я шёл вот сюда, сам не знаю, зачем,
Не выйдешь, уйду, моя радость, ни с чем…
(Поёт.)
Убежим с тобою в лес, милая подруга,
Будет, ночь, будет рассвет, дуновенье юга.
Коль заблудимся, так что ж, дом искать не станем,
Под сосною вековой утро повстречаем,
Насладимся мы с тобой танцами желаний,
Жду тебя, родная, жду!.. Жду, мой друг желанный!
Руки сплетём, очи тонут в очах,
Повесть начнётся, пусть в наших сердцах.
Лунная ночь, сладкий запах цветов,
Флейта моя зазвучала без слов!..
Плесть я закончу цветочный венок,
Милая, я без тебя одинок…
Наша любовь, словно песня проста,
Петь не устанут о счастье уста…
(Поёт и танцует.)
Венок подарю, отниму, снова спрячу,
Игру мы наполним борьбою горячей,
Любовь наша станет простая, как песня,
Улыбки с объятьями, радости прелесть!
От слов не уйдём мы к молчанью с тобою,
Тебе свой секрет вечной песни открою.
С нас будет довольно: дадим и берём,
Мы радости светлой венец обретём!
Здесь пчёлы роятся, свой мёд собирая,
Скорей выходи, что ж ты медлишь, родная!
Цветы, что я в речке пустил, уж приплыли
До места того, что с тобой полюбили!
Тропинка к реке цветом благоухает,
Здесь звёзда так низко, так ярко блистают!..
К а л и н к а. (Музыкальный речитатив.)
Когда я иду за водой, и подхожу к тому месту – я улыбаюсь,
Я знаю, стоишь за деревьями ты, когда я иду за водой.
Когда прохожу это место, тихонько всегда напеваю,
Признайся, когда мою тайну узнал, что сюда я иду за водой!
Когда я с водою иду, кувшин наклоняется, льётся вода,
Кувшин мой наполнен водою, держу у бедра,
А он расплескался, тебя увидала я, просто беда,
Кувшин, знать, догадлив, что сердце сильнее стучит,
И песня сама в моём сердце звучит.
Улыбка моя мысли путает здесь у ручья,
Зачем ты так дерзко взглянул у ручья на меня?!
Зачем преградив мне дорогу, взглянул мне в лицо?
От взгляда повеяло, как ветерком мне в лицо.
Зачем ты из кос моих вынул цветок и мимо прошёл,
Считаешь, что куклу за руку брать не хорошо.
Зачем ты на землю под деревом не посадил.
А место усыпал цветами ты, мой господин?!
И, встретив меня, ты уходишь, и сердце уносишь моё,
Не знаю, как быть мне, что сердце поёт соловьём.
Теперь вот ты с песней приходишь, стоишь и поёшь у окна,
Скажи, как мне быть, что я делать, любимый, должна?
Зачем ты поёшь мне, зачем меня песней зовёшь,
Молчать ли с тобой, говорить ли, когда ты поёшь?
А в песню вплетаются новые, нежные звуки,
Как лебеди светлые сами мне просятся в руки!
Р у с л а н.
Ах, мимо прошла ты, одеждой коснувшись меня,
Как с острова сердца - повеял весны аромат,
И трепетом лёгким волна пробежала по мне,
И в сердце проникнув, шептала о вечной весне…
К а л и н к а.
Словами своими ты сердце девичье не мучай,
Ведь лотос цветёт, пусть, хоть Солнце за тучей,
Теперь не раскроется ль бедное девичье сердце -
В лучах твоего восходящего Солнца!
Р у с л а н.
Слова стали песней, в них слышится радость и мука,
Ты стала живая, ты больше не кукла, не кукла!..
НОВОГОДНИЙ КАРНАВАЛ
Действующие лица и исполнители:
Дед Мороз и Снегурочка
Емеля чудак
Ксюша и Маша – сёстры Емели
Капитан Летучего Голландца
Штурман Летучего Голландца
Солнечный зайчик
Сенька и Стенька – скоморохи
Волк и лиса в масках
Царь-батюшка – Его Величество
Царский советник – Набольший генерал Топтыгин
В массовых сценах все участники Предновогоднего Карнавала в нарядных масках: коробейники, шуты и скоморохи, музыканты, певцы и танцоры, мужик шарманщик с медведем, Солнечный Зайчик.
Место действия: Первый и третий акты – деревня «Золотая Галка»; Второй акт – «Русский лес»
Время действия: Новогоднее
Музыкальное оформление спектакля. Праздник Предновогоднего Карнавала, сочетающий народно-бытовые сцены с фантастическими, сопровождается фейерверками, весёлыми песнями, плясками и хороводами девушек. Всё это рисует простую, безмятежную жизнь простого народа.
Лейтмотивом пьесы является мелодия русской народной песни «Ой, вы, сени, мои сени»; ритмы мелодии изменяется от очень медленного до умеренно быстрого темпа, в зависимости от характера действия.
При появлении Галактического Корабля (Летучего Голландца с алыми парусами) возникают таинственные образы старинной романтической легенды. В музыке слышится драма призрачного Летучего Голландца в суровом зимнем краю с ветрами и крепкими морозами…
Увертюра (музыкальное вступление) - передаёт ощущение предстоящего праздничного карнавала музыкальным чередованием русских народных напевов («Калинка», «Ой, вы, сени, мои сени», «барыня» и др.), с использованием деревянных и струнных музыкальных инструментов.
В третьей акте рисуется музыкальная картина народного веселья (массовые хоровые сцены, в сочетании с плясовыми, шуточными сценами).
АКТ ПЕРВЫЙ
В деревенской избе на русской печи лежит Емеля в липовых лаптях и в расписной русской рубахе. На лавке, сидят за прялками две его сестры Ксюша и Маша. На столе постелена скатерть-самобранка.
КСЮША. (Обращается к Маше)
Маша, может пора уж Емелюшку нашего разбудить, да послать его в лес за Новогодней ёлкой?..
МАША. Давно уже, Ксюша, пора бы нашему Емеле слезать с печи…
КСЮША. (Громким голосом.)
Емеля, а Емеля, встань-пробудись! Что же ты всё лежишь на печи, знать ничего не знаешь и знать не желаешь?..
ЕМЕЛЯ. (Недовольным голосом.)
Ну, что вам ещё от меня надобно? И вода к вам в избу сама в вёдрах приходит, и скатерть-самобранка со стола не убирается. Так спрашивается: «Какого вам ляда, ещё от меня надо? Какого рожна вы ещё от меня хотите?..
КСЮША. Новый год уже скоро настаёт, Емелюшка…
ЕМЕЛЯ. Ну?..
МАША. Вот те и ну – баранки гну! Ёлки-то нарядной у нас ещё и до сей поры, в избе нет, как нет. Нарядов для неё, игрушек то есть, тоже нет…
ЕМЕЛЯ. Ну, нет и нет...
КСЮША. Да что ты всё заладил одно: ну да ну… Слезай с печи тебе говорят… Надевай свой тулуп, обувай валенки, поезжай в лес и привези нам праздничную ёлку... Ты же ведь обещал нам…
ЕМЕЛЯ. Да мне не охота нынче с печи слязать…
МАША. Что же ты, Емеля, всё так и будешь валяться на печи, как увалень? Все бока уже пролежал… Вставай, поднимайся, - мы же тебя добром просим, Емелюшка…
(Подходят к нему, расталкивают его в бока.)
ЕМЕЛЯ. (Отмахивается от них)
Ой, да ну - не охота мне вставать, что пристали, как банные листы!..
МАША. Ну, знай, Емеля, не будет тебе подарков новогодних…
КСЮША. Не будет, не будет тебе подарков…
МАША. Не будет тебе, Емеля, ни красного кафтана, ни красной шапки, ни красных сапог…
КСЮША. Где тут у нас было зеркальце-стекляшка? Вот оно на столе валяется… Сейчас я на Емелю Солнечного Зайчика направлю, пусть весёлый зайка ему глаза сонные просветит… Может весёлый зайка разбередит его, как надо…
(Направляет на Емелю Солнечный лучик. Слышится тихая мелодия р.н.п. «Ой, вы, сени, мои сени». В начале - музыка звучит тихо и в медленном темпе, а затем - всё громче и быстрее.)
ЕМЕЛЯ. (Встрепенулся, отчаянно трёт свои глаза кулаками. Садится на печи.)
Ой, ну довольно, что ли мне зайчиков в глаза запускать!..
МАША и КСЮША. (Смеются)
А ты, дружок любезный, слезай с печи долой, тогда мы не станем зайчиков на тебя напускать…
ЕМЕЛЯ. А когда эдак, то я сейчас поймаю этого пушистого Солнечного Зайчика и за пазуху его к себе пожалую.
(Прихлопывает зайчика своими ладонями и прячет за пазуху.)
КСЮША. (Строгим голосом)
Ты чего натворил, Емеля? Зачем зайчика забижаешь? Справился с маленьким что ли, да?..
МАША. А вот мы этого обидчика сейчас как раз ремнём-то и опояшем!.. Берёт широкий ремень…
ЕМЕЛЯ. Да слезу, слезу, сестрицы… Вам ёлку-то из лесу прямо с игрушками, что ли привезти или как?..
КСЮША. Виданное ли это дело, чтобы из лесу ёлку наряженную привозили? Ты уж мели, Емеля, да знай меру…
ЕМЕЛЯ. Да не быть мне Емелей, ежели ёлку из лесу нарядную не привезу и посажу живую да красивую посреди нашей большой деревни «Золотая Галка»! Что тогда вы, любезные мои сестрицы, мне на это скажите? А?..
МАША и КСЮША. (Смеются) Ой, ну ты же нас и насмешил, друг сердешный! Ой, насмешил!.. Да где же это видано, чтобы ёлки в лесу вместе с игрушками росли? Уж ты, Емелюшка, ври, да знай меру!..
ЕМЕЛЯ. А вот вы сами опосля-то всё и увидите!.. Как я в лесу ёлку-то нарядную раздобуду, да в придачу к ней, ещё и подарки знатные для дорогих гостей из лесу привезу!.. И зайка, вот этот Солнечный самый будет меня сопровождать и веселить в дороге.
(Достаёт из-за пазухи небольшого, пушистого, светлого зайчика. Слезает с печи, бережно опускает зайчика на пол, начинает надевать шубу, поёт ленивым, протяжным голосом.)
Ой, вы, сени, мои сени,
Сени новые мои…
Сени новые, кленовые,
Решётчатые…
Ну, вот и ладно, надел я шубу, сестрицы, пойду теперь я в лес за ёлкой нарядной, и этот весёлый зайчик поскачет вместе со мной…
МАША и КСЮША. (Толкают друг друга локтями, указывая на Емелю, громко смеются.) Ой, насмешил, ой, люди добрые, насмешил нас Емелюшка!..
ЕМЕЛЯ. Чего это вы, сестрицы, надо мной потешаетесь?..
МАША И КСЮША. (Смеются ещё громче.)
Ну, иди, иди, чего не идёшь-то!.. Пройдись по деревне босиком, пусть люди добрые тобою потешатся!..
ЕМЕЛЯ. (Стучит кулаком себе по лбу.)
Ой, девчата, правда, ваша!.. Надо мне ещё и валенки обувать…
(Садится на скамью, обувает валенки, напевает.)
Выходила, молода
За тесовы ворота…
За кленовые, дубовые,
Решетчатые!..
(Встает со скамьи, притопывает, весело, громко поёт и танцует; Солнечный Зайка весело скачет вокруг Емели…)
Уж, вы, сени, мои сени!
Сени новые мои!
Сени новые, кленовые,
Решетчатые…
Уходит за кулисы вместе с зайкой, но еще слышно, как он и поёт с задором:
Выходила молода
За тесовы ворота…
За кленовые, дубовые,
Решетчатые!..
Эх, калина-калинА,
Эх, малина-малина! -
За кленовые, дубовые,
Решетчатые!..
АКТ ВТОРОЙ
Лесная, заснеженная поляна. Емеля устанавливает ёлку нарядную со сверкающими игрушками в свои сани, закрепляет её крепко накрепко к саням, любуется её красотой… Возле него по снегу прыгает Солнечный Зайчик… На лесной опушке появляется волк. Спрятался за ветвистую ёлку.
ВОЛК. (Тихонько напевает.)
Я серый волк –
Я не шучу,
Зимой всегда я
Есть хочу,…
Схвачу я зайца, -
Проглочу!
Ой, как зимой я -
Есть хочу!..
(Появляется Лиса)
ЛИСА. (Обращается к волку заискивающим, хитрым голосом.)
Здравствуй, куманёк-волчок, серенький бочок!.. О чём это ты напеваешь таким неласковым голосом?
ВОЛК. (Страдальческим голосом.)
Ой, лисонька, уж лучше ты меня и не спрашивай… Знаешь, как сильно мне зайчатины отведать хочется?.. Видишь вон, на полянке-то - зайчик резвится? Веришь ты мне или же нет: гляжу на его игры и мне белый свет не мил…
ЛИСА. Да что ты, куманёк, разве ты не видишь, что это всего лишь Солнечный Зайчик? Он, как будто бы есть, а его нельзя съесть…
ВОЛК.
(Скрестил свои лапу у себя на груди, обращается к лисе с глубокой тоской в голосе.)
Почему ты, лисонька, так считаешь, что если он Солнечный Зайчик, так его ни коготком, ни клыком тронуть нельзя?..
ЛИСА. (Качает головой.)
Ну, ты даёшь, куманёк, ты чего это – с Луны, что ли свалился? Вот до чего голодуха-то бедного волка доводит: ему всё одно – что настоящий зайчик, что солнечный… Ладно, куманёк, ты тут оставайся, а я пойду дальше своей дорогой…
ВОЛК. (Жалобным голосом)
Постой, погоди, лисонька и я пойду с тобой… (Уходят).
ЕМЕЛЯ.
(Усаживается в сани, обращается к Солнечному Зайчику.)
Ну, Солнечный Лучистый дружок, запрыгивай ко мне в сани, повезём нашу нарядную ёлки домой… А то к вечеру - и мороз крепчает, и ветер сильный подул; надо нам поторапливаться…
(На лесную поляну опустился корабль «Летучий Голландец» с алыми парусами. Из корабля спустились по трапу Капитан и Штурман.)
КАПИТАН. (Обращается к Штурману.)
Сколько можно летать? Моря замёрзли, плыть нет никакой возможности, а лететь при таком ветре без руля опасно… Придётся нам Новый год встречать там, где мы есть…
ШТУРМАН. (Замечает Емелю, обращается к капитану.)
Гляди, капитан, какой-то деревенский мужчина нарядную Новогоднюю ёлку в сани уложил. Видимо, деревня неподалёку…
КАПИТАН. Интересный этот товарищ. Сани у него без лошади, а он уже и ехать совсем собрался.
(Обращается к Емеле.)
Уважаемый, видно деревня ваша близко находится, что сани твои без лошади. Сам ли ты сани по сугробам повезёшь или как?
ЕМЕЛЯ. Телега-то моя самоходная. А вот вы как на своём корабле плыть по сугробам будете?.. Снарядили вот меня мои сестрицы в лес за Новогодней ёлкой. Так вот я для всей нашей деревни «Золотая Галка» я нарядную елку в лесу раздобыл, да вот ещё и подарки с гостинцами для всей нашей деревни привезу. И вот этот Солнечный зайчик подарки и гостинцы раздавать станет на празднике всеобщего веселья! Мы всей деревней карнавал справлять станем…
ШТУРМАН. А у вас и маски карнавальные имеются?
ЕМЕЛЯ. Да ведь это, кому как. Мне, к примеру, маска не нужна… У меня природная маска такая, что дай Бог каждому!.. (Смеётся.) Если хотите, садитесь в сани, поедем в нашу деревню на праздник. То-то мои сестрицы будут рады радёшеньки!.. О вашем Летучем Корабле не беспокойтесь, мы доставим её в нашу деревню в целости и сохранности. Пусть наше всё село полюбуется, какие Летучие Корабли на свете бывают. Поставим вашу диковинную Летающую Ладью посреди нашей деревни «Золотая Галка». По соседству с Кораблём этим, Новогодний Карнавал справим…
(Все сели в сани, и по щучьему велению поехали в деревню. Емеля запел свою любимую песню.)
Уж, вы, сени, мои сени!
Сени новые мои!
Сени новые, кленовые,
Решетчатые…
Выходила молода
За тесовы ворота…
За кленовые, дубовые,
Решетчатые!..
Эх, калина-калинА,
Эх, малина-малинА! -
За кленовые, дубовые,
Решетчатые!..
АКТ ТРЕТИЙ
Среди деревенской улицы установлен удивительный Ковчег, по виду напоминающий известный корабль «Летучий Голландец».
ЗАЗЫВАЛА.
(С палубы «Летающего Ковчега» громко провозглашает.)
Добро пожаловать на Карнавал! Все, все, все!.. Спешите, торопитесь на этот Новогодний Карнавал» у необыкновенной Новогодней ёлки. Смотрите: игрушки на ней – это вовсе не игрушки, но настоящие живыё звёзды небесные, которые то и дело загораются и гаснут, чтобы снова вспыхнуть неземным светом… Каждый из присутствующих может потрогать звёздочки рукой, чтобы убедиться, что они волшебные. Смотрите: большая звезда, на вершине ёлки, порой отделяется от вершины, совершала полёт вокруг ёлки, поднимается высоко в небо, сливается с Полярной Звездой и снова возвращается на вершину ёлки. Она рассыпается на мелкие звёздочки, которые живыми огоньками пробегали по ветвям, и превращаются в пушистых Солнечных Зайчиков, которые пляшут вокруг ёлки и весело напевают...
(Послышался звон бубенцов и колокольчиков).
СОЛНЕЧНЫЙ ЗАЙЧИК.
Ой, сам Дедушка Мороз и Снегурочка к нам на праздник пожаловали!..
ДЕД МОРОЗ и СНЕГУРОЧКА. (Поют дуэтом.)
(Поют, все участники праздника подпевают им на припеве.)
Не губите для потехи дерева...
Не рубите сосны-ели на дрова...
Не губите, не губите; не рубите, не рубите -
Для потехи Новогодней дерева!
Коль хотите справить с ёлкой Новый Год, -
Посадите во дворе, и пусть растёт...
А под Новый Год, когда придёт пора -
Нарядит сосну весельем детвора!
Припев:
С Новым Годом, дорогие, с Новым Годом!
Пусть он будет вам, друзья, нектарным мёдом!..
Пусть всё сбудется, друзья, без чего прожить нельзя –
С Новым Годом! С Новым Годом! С новым Годом!..
Круглый год сосна нарядная была, -
Вся еловыми игрушками цвела!..
Сам Мороз слегка снежком припорошил -
Хрустали сосулек чудо хороши!..
Зазвенели колокольцы-хрустали!..
Колокольчики, вы чем - не соловьи!..
Зачиная чудным звоном Карнавал,
Сам Господь нам эту сказку даровал!..
Припев:
С Новым Годом, дорогие, с Новым Годом!
Пусть он будет вам, друзья, нектарным мёдом!..
Пусть всё сбудется, друзья, без чего прожить нельзя –
С Новым Годом! С Новым Годом! С новым Годом!..
Колокольчики хрустальные звенят,
Напевают душам сказочную быль:
Сколько радости от ёлки у ребят,
Коль живой её и дальше сохранить!..
Не губите для потехи дерева...
Не рубите сосны-ели на дрова...
Не губите, не губите; не рубите, не рубите -
Для потехи Новогодней дерева!
Припев:
С Новым Годом, дорогие, с Новым Годом!
Пусть он будет вам, друзья, нектарным мёдом!..
Пусть всё сбудется, друзья, без чего прожить нельзя –
С Новым Годом! С Новым Годом! С новым Годом!..
ЦЫГАНСКАЯ ПРАВДА.
Маленькая комедия
ЦЫГАН.
(Едет неторопливо верхом на лошади, играет на скрипке, поёт цыганскую песню.)
Запрягу я лошадь
Лохматую мою,
Эх, да как поеду,
Так и запою...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Куда хочу – поеду,
От души – пою!..
Вечер. Степ. Дорога...
Шелестит бурьян...
У костра сидело -
Несколько цыган...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
У костра сидело -
Несколько цыган...
Старая цыганка,
Сидя у огня,
Картой помахала, -
Позвала меня...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Картой помахала, -
Позвала меня...
Погости-ка, сокол,
Сокол молодой,
Хваткий по натуре,
С вольною душой...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Хваткий по натуре,
С вольною душой...
Подошёл и сел я
Рядом на траву,
И на картах вижу –
Всё, как наяву...
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!..
Я на картах вижу –
Всё, как наяву...
В дом казённый скоро
От семьи уйдёшь,
Сокол, ты мой сокол,
Горе там хлебнёшь...
Чёрствой корке хлеба,
Сокол, будешь рад,
Званье твоё будет,
Сокол мой, - солдат...
(Цыгана обгоняет верхом на лошади знатный господин).
ЦЫГАН. (Обращается к господину) Здорово! Куда путь держишь?
ГОСПОДИН. (С важным видом) К самому царю лежит путь-дорога!..
ЦЫГАН. А зачем тебе к царю?
ГОСПОДИН. Еду к царю за приказом: чем кому жить? Чем кому промышлять? Хочу, чтобы у меня всего вдоволь было, и чтобы мне за эти дела - ничего бы не было...
ЦЫГАН. А ты замолви и за меня словечко.
ГОСПОДИН. Ладно, замолвлю.
(Говорит в сторону)
Только отвяжись, черноволосый! Кукиш с маслом - я за тебя замолвлю...
ЦЫГАН. А не обманешь меня, бедного цыгана?
ГОСПОДИН. Нет, не обману.
(Говорит в сторону: откачнись только от меня, да поскорей.)
ЦЫГАН. Да ты, пожалуй, забудешь, господин, шибко ты замороченный...
ГОСПОДИН. Нет, не забуду.
(Говорит в сторону)
Отвалишься ты от меня или же – нет?
ЦЫГАН. Ой, господин, чует моё сердце, надуришь ты маня...
ГОСПОДИН. Нет, не надурю.
(Говорит в сторону)
Вот прицепился-то, что и палкой не отшибёшь...
ЦЫГАН. Дай мне задаток, что не обманешь ты меня...
ГОСПОДИН. (Недовольный)
Да что же я могу дать тебе в задаток, чтобы ты поверил мне?..
ЦЫГАН. Дай мне в задаток своё золотое стремно. Я тебя здесь подожду, пока ты назад вернёшься. Очень хочется мне знать: что царь-батюшка цыгану пожелает?..
ГОСПОДИН.
(Задумался, говорит в сторону: ведь этот репей так просто не отстанет; пусть, пожалуй, подержит в руках моё золотое стремно.)
Ну, так и быть: держи, черноволосый, моё золотое стремно, и дождись меня здесь, никуда не отлучайся (уезжает).
ЦЫГАН. (Поёт).
Батька лошадь запрягает,
Матка вожжи подаёт,
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Папка мамку поцелует, -
Мамка козырем пойдёт!..
Как под нашей под горой
Торговал цыган золой:
Картошка моя, -
Эх, вся поджаристая!..
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Картошка моя, -
Вся поджаристая!..
Ты расти, расти, трава,
Ой, трава зелёная!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..
Ой, Романе, ой, дела!
Золотые удила!
Ты лети, лети, слава,
Да слава забубённая!..
(Появляется господин на богато убранной лошади.)
ГОСПОДИН. (Обращается к цыгану)
Вправду ты, цыган, сказывал! Коли б не взял ты у меня золотое стремно, так я совсем бы про тебя забыл!..
ЦЫГАН. (Смеётся)
То-то и есть, что теперь ты меня вовек не забудешь. Как глянешь на своё стремно, так и вспомянешь про меня...
Так что же царь-то про меня, бедного цыгана, - сказывал?..
ГОСПОДИН. А так царь прямо и сказал, что всё у цыгана путём будет: коли, у кого что-нибудь возьмёт без спросу, утаит да забожить, то его и будет!..
ЦЫГАН. (Смеётся) Ну спасибо, брат, на добром слове, слово-то царское мне, пожалуй, что на руку будет!..
(Повернулся, поехал и напевая.)
Ой, Романе, времена,
Золотые стремена!..
Картошка моя, -
Вся поджаренная!..
ГОСПОДИН. (Кричит цыгану вслед)
Куда же ты, цыган, а верни-ка мне моё золотое стремно...
ЦЫГАН. (Останавливается, оглядывается, пожимает с недоумением плечами.)
Какое такое золотое стремно!..
ГОСПОДИН. Да, как это какое?! Ты что, цыган, совсем такое дело забыл? Да ты ж у меня взял золотое стремно, когда я к царю нашему путёвому поехал...
ЦЫГАН. Когда это я у тебя золотое стремно брал? Ты что брат, смеёшься надо мной? Я тебя впервые в жизни вижу, ей-богу!.. Мало ли по свету цыган разъезжает и что же: каждый из них тебе должен по золотому стремну выдавать? Так что ли дело твоё получается? То-то и гляжу я, что шибко ты на богатой коняге разъезжаешь... Не брал я у тебя никакого стремна: ни золотого, ни серебряного, ни железного. Ей-богу, не вру!..
ГОСПОДИН. (Сплюнул с досадой через плечо.)
Да подавись ты моим стремном, черноморд поганый! Пусть это моё золотое стремно, у тебя поперёк глотки встанет: чтобы ни туда, ни сюда, ни в кавалерийскую армию!..
(Уехал, ругаясь, - на чём только белый свет стоит...)
ЦЫГАН. (Машет ему вслед рукой.)
Ну, и катись своим путём, кровопивец несчастный, ишь жиру-то накопил, кобыла твоя еле-еле ноги переставляет...
(Достаёт из глубин своих бездонных шаров золотое стремно, поднимает его высоко у себя над головой, восклицает громко.)
Кому золотое стремно! Кому золотое стремно! Уступлю недорого!.. (Появляется купец.)
КУПЕЦ. Что, цыган, продаёшь стремно?
ЦЫГАН. Продаю недорого, да ещё и уступить в цене хорошо могу, как первому покупателю. Сам знаешь время-то для цыгана дороже денег, вот я дешевле-то и продаю. Смотри, какое стремно: так на солнце и сверкает! Чистое золото самой высшей пробы!..
КУПЕЦ. (Прищуривается.)
Что возьмешь за стремно?
ЦЫГАН. Пять тысяч.
КУПЕЦ. (Чешет свой затылок.)
В какой валюте?
ЦЫГАН. В европейской валюте, в какой же ещё? Не в наших же деревянных рублях...
КУПЕЦ. (Недовольно качает головой.)
Зачем так дорого?
ЦЫГАН. Затем, что оно золотое! Было б оно не золотое, так я, может быть, тебе и так его подарил. Такие тонкости правильно понимать надо...
КУПЕЦ. (Согласно машет рукой.)
Ну, ладно, шут с тобой, золотая рыбка! В европейских - так в европейских. Кто цыгана переторгует, тот и дня не проживёт!..
(Достаёт деньги, считает.)
Вот четыре тысячи есть, а одной тысячи не хватает. Вот тебе, цыган, четыре тысячи, - отдавай мне стремно, а остальные деньги, напоследях получишь...
ЦЫГАН. Нет, купец, так дело у нас не пойдёт. Четыре тысячи европейских рублёв, пожалуй, я возьму, почему бы и нет? Но стремно тебе сейчас не отдам: как дошлёшь, что следует по договору, тогда и товар получишь...
КУПЕЦ. А, ладно... Держи задаток две тысячи, сейчас мой слуга дошлёт тебе остальную кассу.
(Уходит. На сцене появляется слуга купца.)
СЛУГА. (Обращается к цыгану.) Здорово, цыган!..
ЦЫГАН. Здорово, добрый человек!
СЛУГА. Я доставил тебе деньги от моего хозяина, купца.
ЦЫГАН. Ну, так давай, коли доставил остальную кассу...
СЛУГА. Вот тебе три тысячи европейских рублёв...
ЦЫГАН.
(Берёт у слуги деньги, считает их, кладёт в свой бездонный карман. Достаёт из своего другого кармана бутылку самогонки, угощает слугу.)
Пей, давай, брат, за нашу хорошую сделку. Откушай доброй самогонки, чтоб жить на свете стало веселей!..
СЛУГА. (Берёт у цыгана бутылку.)
Надо бы что-нибудь на закуску...
ЦЫГАН. А ты пей, знай! Авось, не барин какой-нибудь, чтоб закуской баловаться...
СЛУГА. Пьёт из горлышка цыганской бутылки...
(Долго морщится, весь вздрагивает, с удовольствием долго нюхает свой рукав, наконец, у него из груди вырывается громкий, победоносный вскрик.)
А-а-а!.. Хороша-а!..
(Слуга и цыган с удовольствием подмигивают друг другу, слуга говорит с задором.)
А что, цыган, если я всю твою самогонку выпью, так ты не в обиде станешь на меня?
ЦЫГАН. Нет, брат, пей, давай, если не стала колышком тебе цыганская самогонка, так я только рад за тебя!..
СЛУГА.
(Допивает всё содержимое из горлышка. С большим вдохновением нюхает у цыгана жилетку, вскрикивает, словно победоносное.)
– Ура!.. А-а-а! А-а-а! Хороша!.. Сама крепость!..
ЦЫГАН. Так ещё бы не крепость, - горит синим пламенем, да ещё и искриться при этом салютом бесподобным!.. Ты вот наверняка хорошо согрелся!..
СЛУГА. Еще, как и согрелся-то, даже жарко стало!..
ЦЫГАН. Дал бы ты мне, брат, свой кафтан погреться...
СЛУГА.
(С широким размахом, снимает с себя кафтан, отдаёт цыгану.)
По-дружбе, это я завсегда отдам, если у меня попросят...
ЦЫГАН.
(Надел кафтан, похлопал слугу по плечу.)
Спасибо, брат, что уважил! Вот теперь-то совсем другое дело, - сразу мне теплее стало...
СЛУГА. Ну, так что, цыган, давай, что ли мне золотое стремно?!
ЦЫГАН. Какое стремно?
СЛУГА. Да, как это то-есть какое? То самое стремно, которое ты моему купцу продал...
ЦЫГАН. Когда продал? Какое стремно? Да ты, брат, как я вижу, изрядно окосел!.. У меня не то, что золотого стремна, но и обыкновенного стремна отродясь не было...
СЛУГА. (В растерянности.)
Ну, так отдавай назад деньги...
ЦЫГАН. Какие деньги? Да тебе, брат, как я вижу, не самогонку цыганскую надо пить, а простоквашу через марлю сосать, да и то маленькими глоточками...
СЛУГА. Да ты что, цыган, побойся Бога!.. Я ведь тебе только что отдал деньги – три тысячи европейских рублёв! Или снова станешь отпираться...
ЦЫГАН. Никаких денег я даже и не видел, ей-богу!.. Я тебе, брат, даже и на грош не вру... Это в тебе моя самогонка заговорила...
СЛУГА. (Говорит, заикаясь.)
Да ты, да я, да мы с тобой...
(Безнадёжно машет рукой. Зовёт уполномоченного по правам человека. Громко взывает.)
Товарищ уполномоченный! Товарищ уполномоченный!..
(Появляется уполномоченный, при исполнении служебных обязанностей.)
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к слуге.)
В чём дело, уважаемый гражданин?
СЛУГА. (Говорит, заикаясь и путано.)
Товарищ уполномоченный! Купили мы с хозяином у цыгана золотое стремно; он, деньги-то наши забрал, а свой товар, стремно, - то есть, нам отдавать не желает...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Обращается к цыгану.)
Что скажешь, уважаемый?..
ЦЫГАН. (Смеётся.)
Господин уполномоченный!.. Как я, бедный цыган, мог продавать золотое стремно, коль в нашем роду, не то, что золотого, но и обыкновенного стремна, отродясь не бывало... У меня в доме шестеро малолетних детей голодных и оборванных. Я знать не знаю, и ведать не ведаю, что этот уважаемый человек от меня требует... Он ещё может быть скажет, что и одежда на мне сейчас его собственная...
СЛУГА. (Не сдерживается, кричит во всё горло.)
Да-таки моя!.. Кафтан-то на тебе мой! Ты ведь попросил у меня кафтан, чтобы погреться только. Я тебе удружил этот самый кафтан. Так ты вот теперь, как я вижу, желаешь присвоить его себе!..
ЦЫГАН. (Смеётся)
Вот видите, господин уполномоченный, этот уважаемый товарищ, просто выпил лишку, и теперь ему кажется, что всё вокруг принадлежит ему одному...
УПОЛНОМОЧЕННЫЙ. (Нахмурил брови, говорит громогласно)
Та-ак!.. Всё ясно!.. Напился в общественном месте, пристаёшь к добрым людям с целью вымогательства, оскорбляешь наших почтенных граждан и клевещет на них.
(Берёт под руку слугу.)
Пройдём, гражданин, ты мне дашь свои показания там, где это положено...
Слуга пытается сопротивляться. Уполномоченный одной рукой заламывает слуге руку за спину, а другой рукой вцепился ему в волосы, уводит за кулисы.
СЛУГА. (Кричит, что есть мочи.)
Ну, черномазый, погоди, отольются тебе мои слёзы!.. Когда выйду из кутузки, я под землей тебя найду. И ещё глубже закопаю!..
ЦЫГАН. (Смеётся) Все там будем...
ПЕТРУШКА
Музыкальный кукольный спектакль для взрослых и детей
Действующие лица и исполнители:
Кукольник, ведущий кукольный спектакль (словесный и песенный тексты ведутся кукольником от лица Петрушки);
Шарманщик, исполнитель словесного и песенного текстов от лица кукол;
Петрушка, кукла в красной рубахе и в колпачке с кисточкой;
Карабуш-Барабуш, актёр, исполнитель роли главного злодея;
Владельцин, двулицый актёр, директор рынка-базара;
Глиняный офицер, актёр с горшком на голове; в руке – штык на палке;
Грабензон, продавец «целебных» мазей, одурачивающий покупателей;
Черепаха, актёр в роли черепахи, на спине сооружён панцирь;
Попугай-Кеша, актёр в роли попугая с большим кольцом в руках, пустозвон;
Барбоска, актёр в маске собаки (играет роль цепного пса);
Волк, юный актёр в маске волка;
Лиса – девочка в маске лисы;
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Начало осени. На лесной опушке повстречались волк и лиса.
Л и с а. (Заискивая перед волком).
Здравствуй, куманёк-волчок!.. Как ты живёшь-поживаешь? Чай, горя не ведаешь, не знаешь?..
В о л к. (Вздыхает)
Ох, лисичка-сестричка, твоими словами бы сытым быть, да приходится с голодухи-то зверем выть... Если бы, лисонька, ты только знала, как мне зайчика русого скушать хочется, да попробуй его найди...
Л и с а. (Сочувственно)
Да, куманёк, зайцы-русаки в нашем лесу большая редкость, разбежались они – куда глаза глядят, а те, что остались, следы свои так запутывают, что даже я их не могу распутывать... Но у нас ведь есть немало других зверей (Начинает перечислять зверей лесных, загибая пальцы на своей лапе.) белки, бобры, лоси, черепахи, кабаны...
В о л к. (Перебивает лису.)
Всё это не то, кума... Белки живут в дупле - высоко, бобры обитают в воде - глубоко, у черепах такие панцири, которые мне не по зубам; про лося ты мне лучше и не напоминай, у меня с самой весны на скуле оскомина набита его копытом, а от клыков кабана у меня все бока распороты и не заживают... Вот полюбуйся (Показывает лисе свой ободранный бок.)
Л и с а. (Говорит с притворством.)
Ой-ё-ёй, как ты только терпишь, куманёк, береги себя, ведь кабан такой жестокий, что помилуй Бог; он ведь и всю кожу содрать может...
В о л к. (Грустным тоном.)
Что же делать мне, лисонька, придумай что-нибудь. Поверь, что мне, так есть хочется, что лучше и не спрашивай...
Л и с а. Говорят, что голодать полезно.
В о л к. (С обидой в голосе.)
Какая может быть польза, кумушка, если у меня с голодухи живот к спине прилипает? (Вдруг волк увидел черепаху, которая на своей спине несла сундук; волк обращается к лисе.)
Ой, кумушка, полюбуйся: черепаха к нам с сундуком пожаловала...
Л и с а. (Говорит в сторону.)
Может быть, нам доведётся чем-то вкусненьким поживиться. Сундук можно сдать в ломбард, и на вырученные деньги купить что-нибудь съестное.
Обращается к черепахе с притворством.)
Здравствуй, черепашенька! Куда это ты направляешься с тяжёленьким сундуком на спине?
Ч е р е п а х а. (Ставит сундук на землю, говорит простодушно.)
Ох, устала я, милые мои, спешу в театр Петрушки, боюсь опоздать к началу представления; ведь в этом сундуке у меня - Петрушка все другие куклы, необходимые для спектакля...
Л и с а. Можно заглянуть в сундучок, хоть одним глазком?..
Ч е р е п а х а. Этот сундук, который подарила мне моя бабушка, с секретом и закрыт от посторонних глаз...
В о л к. (Обращается к черепахе.)
Ты ведь наверняка знаешь, как он открывается?
Л и с а. (Подходит ближе к черепахе.)
Ты ведь откроешь нам секрет этого замка?..
(Черепаха задумалась.)
В о л к. (Говорит черепахе недружественным тоном.)
По добру, по здорову - открывай свой сундук. Всё равно тебе деваться от нас некуда...
Ч е р е п а х а. (Отвечает спокойно.)
Так и быть: я открою вам свой заветный сундук, но при условии, что вы не станете трогать театральных кукол ни лапами, ни клыками...
Достаёт у себя из кармана волшебный фонарик, освещает им сундук. Играет музыка, крышка сундука открывается.
Волк и лиса устремились к сундуку, запустили в него свои лапы и стали рыться в нём, отталкивая друг друга. Черепаха направила на них луч света от волшебного фонарика. Волк и лиса опустились на землю и легли неподвижно; в своих лапах они держали куклы - волка и лисы.
Ч е р е п а х а. (Размышляет вслух.)
Придётся мне теперь идти к рынку по окружной дороге, иначе не миновать беды.
(Берёт из лап волка и лисы куклы, положила их в сундук, закрыла крышку, и унесла его со сцены на выход через зрительный зал. Волк и лиса некоторое время лежали на сцене неподвижными, но вскоре поднялись на ноги...)
В о л к. (Обращается к лисе.)
Как ты думаешь, лисонька, в какую сторону ушла черепаха?..
Л и с а. (Пожимает плечами.)
Я так думаю, куманёк: «Куда она вначале шла, туда и теперь пошла...»
В о л к. (Говорит решительно.)
От нас далеко не уйдет своими черепашьими шагами. (Поспешно убегают за кулисы.)
.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Сооружена небольшая игровая сцена с возвышением, вокруг которой можно ходить артистам по основной сцене. На фронтовой части игровой сцены укреплён плакат с надписью «Рынок-базар». Сцену с двух сторон освещают два фонаря. На основной сцене расположились шарманщик, кукольник и несколько подручных актёров. Все с нетерпением ждут черепаху и сундук с куклами.
П е р в ы й а к т ё р. (Говорит с досадой.
Сколько можно ждать нашу черепаху с игрушками; уже незамедлительно надо начинать представление, а её всё нет и нет...
В т о р о й а к т ё р. (Говорит в тон первому.)
Нашей черепахе только за серьезными болячками ходить, все были бы весь свой век здоровы.
П е р в ы й а кт ё р. (Обращается ко второму актёру.)
Ты только посмотри: солнце уже высоко поднялось, публика валом валит, самое время зазывать честной народ на наше представление, а у нас тут ещё и конь не валялся...
К у к о л ь н и к. (Обращается к актёрам.)
Друзья, начнём наш спектакль на свой страх и риск; какое-то время продержимся на сцене без кукол, а там, глядишь, и черепаха прибудёт. Ждать больше мы не можем. (Заиграла шарманка, шарманщик запевает песню, актёры вторят ему припевом.)
Солнце всходит у наших ворот,
Зашумел на базаре народ...
Ночь прошла, полным ходом рассвет,
Жаль, что кукол всё нету и нет?..
Припев:
Мы не можем прожить без мечты,
Что ты, сказка, всё около бродишь?
-Эх, шалунья, неужто и ты,
Стороною нас тоже обходишь?..
(Послышался пронзительный голос Петрушки из самой глубины сундука бабушки-черепахи)
П е т р у ш к а. (Кричит)
Держитесь, братцы, я уже совсем близко!..
(Песня зазвучала с новой силой, куплет уже запевал Петрушка, пусть пока ещё из тёмных глубин темницы-сундука, но песня уже обрела новые крылья.)
Ярче, Солнце, над нами свети!
Веселее, шарманка, играй!
Дальше - шире дороги-пути,
И на сердце уж песенный рай!..
Припев:
Без мечты больше жить не хотим,
Жить без сказок, друзья, мы не можем;
Эй, Петрушка, живей выходи,
Запевай, а мы дружно поможем!..
На подмостках небольшой игровой сцены появилась черепаха. Она поставила свой сундук на сцену, включила свой волшебный фонарик, заиграла музыка, открылась тяжелая крышка сундука. Кукольник достал из сундука Петрушку, поднял его высоко над своей головой, и долгожданная кукла заговорила, запела и заплясала...
П е т р у ш к а. (Кричит пронзительно.)
Начинаем наше представление! Эй, народ, подходи! Мы покажем вам такой Париж, глянешь, сразу угоришь! Любо, недорого, мило! Не проходите, люди добрые, мимо! Открываем наш, народный балаганчик! Веселей играй, шарманка, пой, шарманщик!.. Русский рынок открывается! Наша сказка вековая продолжается!..
(Поёт песню «На базаре диво!..» на мотив тульских страданий.)
На базаре диво! Да, на базаре диво!
Среди торгу били в било!..
Барабаны били! Э-эх, барабаны били -
Народ собирали, указы читали:
- Весь люд народный, никуда не годный –
Ни туда!.. Ни сюда!.. Ни для службы, ни для труда!..
Ни работать, ни пахать, не служить, ни в било бить!..
Ни сеять, ни жать, ни петь, ни гулять,
Ни плясать, ни детей рождать!..
А только есть, цигарку сосать, да вино лакать;
На печи валяться, с женой огрызаться!..
(Петрушка снял свой колпак, замахал им, прокричал на всю Ивановскую.)
Э-эх, ма!.. Пойдёт песня сама!..
Пойдёт песня и эдак, и так, что траву не коси –
Сама трава-отава ляжет,
Как народ-то свой норов покажет:
Горазд мужик и сеять, и пахать,
Петь, гулять и плясать...
Ведь мужик-то наш – хоть куда:
Незаменим ни для службы, ни для труда!..
Да что ли этот указ нам беда,
Дамы-мадамы и гуси-господа?
Мы и не такие брали города!..
А ну-кась, подайте балалайку сюда!..
(Играет на балалайке, пляшет и поёт на мотив русской народной песни «Калинка».)
Уж и где же это видано,
Уж и где же это слыхано,
Чтобы курочка бычка родила?
Поросёночек яичко снёс?
Да нигде это не видано,
Да нигде ж это не слыхано,
Чтобы курочка бычка родила,
Поросёночек яичко снёс...
Уж и где же это видано,
Уж и где же это слыхано,
Чтобы мыши напугали кота?
Что б ерши изловили кита?
Да нигде это не видано,
Да нигде ж это не слыхано,
Чтобы мыши напугали кота,
Что б ерши изловили кита...
Уж и где же это видано,
Уж и где же это слыхано,
Чтоб букашки, таракашки, муравьи -
Побороть бы великана смогли?
Да нигде это не видано,
Да нигде ж это не слыхано,
Чтоб букашки, таракашки, муравьи,
Побороть бы великана да смогли...
Уж и где же это видано,
Уж и где же это слыхано,
Чтобы месяц ниже туч гулял?
Чтоб гнусавый - Русака побеждал?
Да нигде это не видано,
Да нигде ж это не слыхано,
Чтобы месяц ниже туч гулял,
Чтоб гнусавый Русака побеждал...
Да нигде это не видано,
И слыхать о том - обидно нам!..
Ш а р м а н щ и к. (Заиграл на шарманке и запел Петрушке в тон.)
Ой, Петрушка, твои песни хороши!
Ой, поёшь ты, да и пляшешь от души...
Глянь, народ-то наш послушать собирается,
Петь-плясать нам на Руси не возбраняется...
Э-эх, топни-ка, притопни-ка, нога!
Э-эх, топни-ка, притопни-ка, друга!..
Схватим, Буша-Барабушу за рога,
Если наша жизнь ему недорога!..
(Петрушка напелся, наплясался, сел отдохнуть. Появляются двое ряженых мужиков, приводят на верёвочке осла, наряженного в лохмотья.)
П е р в ы й м у ж и к. (Обращается к Петрушке).
Погляди-ка сюда, Петрушка, осёл-то наш, хоть и наряжен, как жених, но босой и голодный, и в горле у него от тяжёлой работы пересохло. Скажи: «Обязан ли осёл ишачить?»
П е т р у ш к а. (Обращается к двум ряженым мужикам.)
А нельзя ли, скажите мне, люди добрые, взглянуть на невесту этого осла?
В т о р о й. (Отвечает Петрушке со смехом.)
Жена-то у него красавица-овца, ни рогожи, ни сарая, ни крыльца; показаться здесь всем людям добрым нам, - насмерть мучает её и стыд и срам...
П е т р у ш к а. (Громко провозглашает.)
Я приказываю, повелеваю: перво-наперво: за счёт царёвой казны жениха обуть, нарядить, досыта накормить и в честь помолвки от души напоить; повелеваю также: от нашего собрания назначить старшого, пусть он следит, чтобы нашему мужику на Руси хорошо было жить, отныне запрещаю нашим ослам задарма ишачить и заморским господам служить...
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
В доме городского собрания заседают: глава – Карабуш-Барабуш, директор рынка - Владельцын, глиняный офицер со штыком на палке, торговец мазями – Грабензон, попугай – Клювик.
К а р а б у ш – Б а р а б у ш. (с важным видом)
Итак, господа, предлагаю такое вынести решение нашего высокого собрания: 1. Кукольника, шарманщика и Петрушку надо отправить в темницу;
2. У черепахи изъять сундук с игрушками и волшебный фонарик, а из самой черепахи сварить суп; 3. Сундук с игрушками порубить на дрова и продать в Англию для растопки каминов; 4. Волшебный фонарик черепахи передать мне, как музейный экспонат; 5. Игрушки отправить на мою вешалку в загородной резиденции; 6. Провозгласить Народным артистом говорящего попугая Клювика; 7. Ведущим нового музыкального театра назначить торговца мазями Грабензона; 8. Для новой театральной труппы собрать всю нечистую силу: кикимор болотных, леших, водяных, колдунов, ведьм и колдуний, бесов и сатанистов. Если всем им хорошо заплатить они такое шоу покажем, что всем чертям тошно станет...
(Окинул всех присутствующих мутным взором.)
Какие у вас, господа, будут мнения на этот счёт?
Г р а б е н з о н. (Говорит вкрадчивым голосом.)
А как мы поступим с почтенной публикой, если она будет с нашими предложениями не согласна?..
К а р а б у ш – Б а р а б у ш. (после недолгого размышления)
Пусть заслуженный попугай Клювик на базаре распространит такую рекламу: «Или мы, или большой костёр, выбирайте, а то прогадаете!..»
Если, господа, у вас больше нет вопросов, то откупоривайте и наливайте.
(Наливают вино в бокалы, пьют).
В л а д е л ь ц и н. (говорит с жаром)
Позвольте, господа, мне спеть песню, о Петрушке (исполняет песню «Петрушка», слова В.Татаринова; все присутствующие подпевают ему в припеве.)
За рекою рябина,
Над рекою ветла...
Я тебя разлюбила,
А забыть не смогла.
Ах ты, Петя Петруша,
Что случилось со мной?
Вот какая петрушка!
Вот Петрушка, какой!
Сколько разного было,
А всё было всерьёз.
Потому и обидно,
И досадно до слёз.
Заманила подружка,
Поманила рукой...
Вот какая петрушка!
Вот Петрушка, какой!
Как живёшь ты, мой милый,
На чужом берегу?
Я тебя бы простила,
А себя - не могу.
Да, любовь не игрушка –
То с одной, то с другой...
Вот какая петрушка!
Вот Петрушка, какой!
За рекою рябина,
Над рекою ветла...
Я тебя разлюбила,
А забыть не смогла.
Ты послушай, послушай:
Ты верни мне покой,
Вот какая петрушка!
Вот Петрушка, какой!
Все присутствующие громко аплодируют.
К а р а б у ш – Б а р а б у ш.
(Довольный потирает руки, обращается к высокому собранию.)
Господа, я предлагаю: за хорошее исполнение песни вручить Владельцину специальную медаль имени Карабуша-Барабуша.
(Все присутствующие громко аплодируют).
А теперь, господа, скажу слово по нашему рыночному, базарному делу. Пора эту комедию закрыть на счёт «Раз-два!..» Петрушку и шарманщика незамедлительно арестовать и посадить в тюрьму, также поступить и со всеми остальными, кто их поддерживает. Поручим это важное дело нашему глиняному офицеру со штыком на палке, а в помощь ему выделим легавую Барбоску. Надеюсь, что наш бравый офицер справится с этим делом на счёт «Раз-два!..». Как только будет сделано это дело, я обещаю, что лавров нам на всех хватит.
(Смеётся своей удачной шутке, все аплодируют и уходят за кулисы.)
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
На игровой сцене театра Петрушки слышатся разноголосый говор, смех, шутки, играет шарманка. Кукольник поднимает Петрушку всем на обозрение. Петрушка в своих руках держит палку.
Ш а р м а н щ и к. (обращается к Петрушке)
Скажи, Петрушка, что это у тебя за дубинка в руках? Для чего она тебе нужна?
П е т р у ш к а.
Это не дубинка, а дирижёрская палочка – рябинушка; про неё у нас даже песню сложили, вот послушайте. (Исполняет русскую народную песню «Рябинушка», дирижирует своей дубинкой; все подпевают Петрушке в припеве.)
Эту песню запеваю
Песнь любимую мою,
И всегда с ней припеваю
Про рябинушку мою.
Припев:
Э-эх! Ты, рябинушка моя,
Э-эх! Ты, кудрявая моя.
Раскудряв, кудряв, кудряв,
Эх, раскудрявенькая!..
Стоит гордо высоко
Вся ветвями сплетена,
И над рощей высоко
Поднимается она.
Припев:
Нынче ягод было мало,
Не видал я ни одной,
И сестра не настояла
Мне рябиновки родной.
Припев:
Э-эх! Пойду я во долину
Заломлю мою рябину,
Да взмахну туда-сюда!..
Э-эх, держитесь, господа!..
Припев:
Послышался собачий лай. Появился глиняный офицер; в одной руке у него – палка со штыком, а во второй руке он держит собаку Барбоску.
П е т р у ш к а. (Говорит глиняному офицеру с досадой.)
Эх, господин глиняный офицер, такую хорошую песню испортил, что мне стало обидно даже...
Г л и н я н ы й о ф и ц е р. (Говорит командирским голосом.)
Все слушайте мою команду: кукольник, шарманщик и Петрушка, собирайте свой театральный сундук с куклами и следуйте за мной – «Раз-два!..»
П о п у г а й. К л ю в и к (оглашает на весь рынок)
Я - попугай на язык остёр –
Скоро вы все обо мне узнаете...
Выбирайте народ: «Мы, или костёр...
Выбирайте скорее, а то – прогадаете!..»
П е т р у ш к а. (Продолжает петь свою песню «Рябинушка».)
Эту песню запеваю
Песнь любимую мою,
И всегда с ней припеваю
Про рябинушку мою.
Припев:
Э-эх! Рябинушка моя,
Э-эх! Ты кудрявая моя,
Раскудряв, кудряв, кудряв,
Э-эх! Раскудрявенькая!..
Г л и н я н ы й о ф и ц е р. (ругается сердито)
За такие вот песни, за всю такую вот кутерьму, всех вас вместе «Раз-два!..» - отведу в тюрьму...
П е т р у ш к а. Хорошенькая история!.. Не много ли нам чести: сидеть на вашем месте?..
Г л и н я н ы й о ф и ц е р. (Натравливает свою цепную Барбоску на Петрушку.)
Взять, Барбоска! Взять Петрушку! Волоки его в кутузку!..
Собака схватила кукольника зубами за штанину, пытается стащить его с малой игровой сцены. Петрушка ударил Барбоску по голове свой дубинушкой-рябинушкой. Собака упала на сцене вверх лапами. Глиняный офицер бросил свою палку со штыком и наперегонки с попугаем Клювиком пустились наутёк. Петрушка бежал за ними следом, и лупил их по очереди своей дубинкой до тех пор, пока они не скрылись за кулисами. Петрушка возвратился на малую игровую сцену, и продолжил припев своей любимой песни «Рябинушка», все присутствующие ему подпевали:
Э-эх! Рябинушка моя,
Э-эх! Ты кудрявая моя.
Раскудряв, кудряв, кудряв,
Э-эх, раскудрявенькая!..
ЦАРЬ ДИН ДОН
Старинная музыкальная комедия
Действующие лица и исполнители:
Дин Дон - царь
Христина – царица
Робита – служанка царя и царицы
Комарин, Мухин – придворные слуги
Мор, Мур - придворные шуты
В сценах: охрана, подданные царя, ремесленники, торговцы, певцы, музыканты.
Действие происходит в тридевятом царстве, в тридесятом государстве.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Декорация сцены – сумеречная дворцовая палата с колонами, на которых укреплены горящие факелы, едва рассеивающие темноту. В зрительном зале погашен свет. Игра действующих лиц на сцене освещена световым лучом. Появляется слуга Камарин.
КАМАРИН. (Поёт, пританцовывая.)
Хотите, верьте, или не верьте, -
Я дал салют всему народу…
Связал концы с концами вместе
И с камнем их закинул в воду…
Кто не верит, - не проверит –
Все концы нырнули в воду…
Ах, ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Все концы нырнули в воду…
Если спросят: «Что за сказки,
Песни и салюты эти?»
Им отвечу: «Эти сказки –
Сами мне попались в сети!..»
Кто не верит, - не проверит –
Все концы нырнули в воду…
Ах, ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Все концы нырнули в воду…
Ай, да сукин сын, Комарин!
Ай, Камарин, сукин сын!
Сам себе теперь я – барин,
Сам себе я – господин!..
Кто не верит, - не проверит –
Все концы нырнули в воду…
Ах, ха-ха-ха-ха-ха-ха!
Все концы нырнули в воду…
(На сцене появляется слуга Мухин, обнимается с Комариным.)
МУХИН. (Вскрикивает восторженно.)
Ой, здорово, брат Камарин!
КАМАРИН (обнимает Мухина)
Ой, здорово, Мухин брат!..
МУХИН.
Как я рад, мой друг Камарин!
КАМАРИН.
Мухин брат, я очень рад!..
(Друзья поют дуэтом.)
Ой, Камаринский, камаринский мужик!
Задрав ножки, на печке лежит!
Задрав ножки, поплёвывает,
И в бумажки завёртывает!
Ой, да, Камаринский – поплёвывает!
Да, ой, в бумажки завёртывает!
Нам – люли - малина, им - бузина!
Хочешь - ешь досыта, пей – до пьяна!
Ну-ка, ну-ка, ну-ка – топну я ногой!
Ну-ка, ну-ка, да притопну я другой!
(Танцуют, выкаблучивают, припевают):
Нам – люли - малина, им - бузина!
Хочешь - ешь досыта, пей – до пьяна!
(Останавливаются от пляски, переводят дух, смеются…)
КОМАРИН. (Всё ещё смеётся, пытаясь пропеть по словечку.)
Я своими глазами всё видел…
Ой, да своими ушами всё слышал…
Но сказать, ни сказать, – как решиться?
Ой, могу ж, ведь, работы лишиться…
МУХИН. (Также, шутя, смеясь в тон Комарину, пытается пропеть по словечку.)
Что ты трусишь, приятель, как заяц?
Я, по-твоему, что ли – мерзавец?!
КОМАРИН. (Озираясь по сторонам, говорит в полголоса.)
- Света, света! - царица кричала, -
(И служанку свою напугала),
Почему в царстве света, так мало?!
В темноте этой жить, тошно стало!
Сам в огнях царь живёт Дин Дон Дончин,
Я ж без света живу дни и ночи…
Что, служанка, молчишь? Что скрываешь?
С кем, служанка, в молчанку играешь?!
Или долг свой уже забываешь?
Верой-правдой служить не желаешь!..
(Комарин боязливо озирается вокруг.)
МУХИН. (После продолжительной паузы Комарина, говорит с раздраженьем в голосе.)
Что ж молчишь ты? Что дальше-то было?
Чтоб тебя - в озираньях скривило!
Нас никто здесь не видит, не слышит,
Ветерок только шторы колышет…
Говори же, коль начал, - закончи,
Мне интрига, как червь – сердце точит…
КОМАРИН. (Продолжает озираться, говорит совсем тихо.)
Ей служанка в ответ отвечает:
«Царь тебя с темнотою венчает…
Когда тьму, - говорит, - ты познаешь, -
Ты сама по себе засияешь…
Лишь гостей царь в светлицах встречает,
А своих – тьмой великой венчает…»
Ей царица сулит награжденье, -
Подарить хочет ей ожерелье;
Чтоб она согласилась в ответ ей,
Принести больше в комнаты света…
(Комарин снова боязливо озирается вокруг.)
МУХИН. (После продолжительной паузы, говорит с раздраженьем.)
Ну, а дальше-то что, друг заветный,
Согласилась служанка на это?!
КОМАРИН. (Продолжает озираться, говорит совсем тихо.)
Но служанка ей так говорила:
«Разве жить мне на свете не мило?
Как осмелюсь служанка на то, -
Свет нести?.. Царь нам дарит темноту…»
Но царица всё просит служанку:
«А меня тебе, разве не жалко?!
Я во тьме, как в тюрьме пребываю,
И каков царь-то мой? Знать - не знаю…
С ним насильно меня повенчали,
В тёмной комнате только мы спали,
Ранним утром царь тут же уходит,
Уж всё это с ума меня сводит…
И никто мне не скажет ответа,
Так, хоть ты мне открой тайну эту…»
(Комарин боязливо озирается вокруг.)
МУХИН. (После продолжительной паузы, говорит с раздраженьем.)
Ну, а дальше-то, дальше, что было?!
КОМАРИН (Весь трясётся от страха.)
Нет, я больше – ни слова, друг милый…
Но скажу, лишь одно: царь – уродец,
Нет другого такого в народе…
(За сценой послышался шум. Появляются шуты Мор и Мур. Слуги Комарин и Мухин прячутся за колонной.)
МУР.
Ну, вот что, шут Мор, бедолага,
Нам надо бежать – куда надо…
МОР.
Да так, оно так, друг-приятель,
Да, только удастся нам вряд ли…
МУР.
Да ты, брат, трусливее зайца
И алчный… Жаднее китайца…
МОР.
Да сам ты такой, гриб садовый,
За грош удавиться готовый…
Сорву вот с тебя покрывало
И брошу, чтоб с шумом упало…
Лишь дуну слегка – нет его –
Плаща тёмного твоего…
МУР. (Говорит обиженным тоном.)
Ты тоже имей, друг-приятель, виду,
Тебе я накликать сумею беду…
Набил второй горб драгоценностью ты, -
Скажи, - за какие большие труды?!
МОР.
С тобой надо жить нам, друг Мур, душа в душу,
Умеем, и ладно – пилить мы баклуши…
МУР.
- Пилить и откатывать, - хочешь сказать ты, -
Ведь мы с тобой, сказочно, друг мой, богаты…
Послушай, пора нам с тобою бежать,
Ведь нам за глаза – хватит наших деньжат…
МОР.
Хотелось бы больше деньжат получить,
Но надо бежать нам, коль хочется жить!..
МУР.
Бежать, брат, бежать и бежать, и бежать,
А то, не дай бог, нас с тобой вспотрошат!..
(Мор и Мур быстро уходят за кулисы. Комарин и Мухин выходят из своего укрытия.)
КОМАРИН.
Как слышал, любезный? Во, братец, дела, -
Царят в нашем царстве!..
МУХИН.
Кусай удила!..
Берём, что попало, - из царства бегом,
Туда, где никто нас не пнёт сапогом!..
(Бегают, как угорелые из угла в угол, хватают, что попадается под руку, связывают в узлы, поспешно убегают).
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
В сценах: охрана, подданные царя, ремесленники, торговцы, певцы, музыканты.
Действие происходит в тридевятом царстве, в тридесятом государстве.
Декорация сцены – сумеречная дворцовая палата с колонами, на которых укреплены горящие факелы, едва рассеивающие темноту. В зрительном зале погашен свет. Игра действующих лиц на сцене освещена световым лучом.
На сцене появляется слуга Камарин.
Царица Христина сидит в полутьме со своей служанкой Робитой.
ЦАРИЦА ХРИСТИНА, РОБИТА. (Исполняют дуэтом песню «Золотая Ладья»)
Золотая Ладья, Золотая Ладья,
Золотой урожай принимай от меня…
До краёв нагружу щедрый мой урожай;
Ну, Ладья Золотая, - плыви, отплывай…
Сколько пота и слёз лилось на урожай…-
Всё, Ладья Золотая, забирай, отплывай…
Ах, мне нравится, лодочник, песня твоя.
Я слыхала её, эту песнь помню я…
Не желаешь меня в свою Лодку принять?
- Места нет? - говоришь, - что ж, плыви без меня…
Сколько пота и слёз лилось на урожай…
- Места нет, - говоришь, - без меня отплывай…
Вот стою у реки, уплывает Ладья…
Может, новую песню, услышу вновь я?..
Сколько жить, не забыть этой песни, друзья,
Что из горла сама рвётся уж без меня…
Сколько пота и слёз лилось на урожай, -
Золотая Ладья, уплывай, уплывай…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА. (Говорит взволнованно.)
Послушай, Рабита, откройся сполна,
Сказать, как служанка - всю правду должна…
Теряюсь в догадках, Рабита, пойми,
Ведь я же царица всей этой земли…
Сижу в темноте и не вижу царя,
Сдаётся мне, - стонет вся Наша Земля…
Сдаётся мне, - гибнем: и царство, и я…
Открой мне всю правду, Рабита моя!
РАБИТА (Растерянно.)
Мне странны, царица, все речи твои,
Не я ж, ведь, царица всей этой земли;
Я, только прислуга, пойми ты меня,
Тебя я жалею, боюсь же царя…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА.
Не бойся, тебя защитить я сумею,
Я всё тебе дам, что сама я имею…
(Поёт)
Вот поправлю я одежды, волосы приподниму,
И на жемчуга Дин Дона - я в смятении взгляну…
Тишина и тьма в покоях этих царственных царит…
Только факел еле светит, тусклым пламенем горит…
Тайно ночью приходил он, и покинул наш предел,
Что за знак он мне оставил, - ожерелье мне надел…
Он вернётся ль, не вернётся, ожерелье мне надел,
Или надо мной смеётся, без забот живёт и дел…
Я снимала ожерелье, снова силилась надеть,
Пред очами их держала, чтобы лучше разглядеть…
На ладони положу их и не насмотрюсь никак:
Непонятен, непонятен, непонятен этот знак…
Много звуков в мире этом, - и звенит мне, и поёт,
Но вот самой главной тайны – ни один не выдаёт!
Только шепчет из окошка ветер, вьётся у лица;
Не пойму я, не пойму я – этой тайны до конца…
(Говорит речитативом.)
- Для чего – скажи Рабита, - Ожерелье мне надел?
Чем-нибудь, хоть ты, Рабита, мне заполни мой пробел…
Кто? Откуда он, Рабита, во дворец ко мне проник?
Освети мне эту тайну ты, Рабита, хоть на миг…
Тайно он ко мне явился и растаял без следа,
От подарка ожерелья, я сгораю от стыда…
Как, Рабита, он бесстыжий – оскорбить меня посмел?
Для чего, Рабита, тайно, ожерелье мне надел?..
РАБИТА.
Да, что тебе хочется знать-то, царица?
О чём мне с тобой надо договориться?
Что хочешь ты знать от служанки своей?
Ты ж знаешь, нет в мире служанок верней!..
ЦАРИЦА ХРИСТИНА.
Скажи мне, прошу, заклинаю на жизнь:
«Какой из себя он, наш царь? - ты скажи…
Ко мне он приходит, лишь только во тьме,
Во тьме и уходит, когда я – во сне…
Никто мне не скажет: каков он собой?
Хорош ли, дурной ли он, царь этот мой?..»
РАБИТА.
Боюсь я, царица, - смогу ль объяснить? -
Наш царь не похож на того, кто красив…
Боюсь я сказать, что красив, - про него, -
Сказать, что красивый, - унизить его…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА. (С недоумением.)
Туманны твои, непонятны слова,
Рабита, кружится моя голова…
РАБИТА. (Пожимает плечами.)
Но, что же мне делать? – сказала, как есть, -
Во всём быть открытой - мне выпала честь…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА.
Люблю тебя слушать, - понять нелегко…
РАБИТА. (Неожиданно вздрагивает.)
Ой, будто повеяло вдруг ветерком…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА. (Настороженно.)
Что это такое, как думаешь ты?
Откуда-то ветер подул с высоты?
РАБИТА.
Уверена в том я, царица моя,
Что Света Ладья - в тьму ночи отплыла…
Дороги-пути, что на нашей земле,
Все с млечной дорогой сплелись в тёмной мгле;
И вывод отсюда, царица, один,
Что скоро войдёт сюда Ваш Господин…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА. (В смятении.)
Что делать мне? Как же понять мне всё это?
С одним лишь всечасно встречаюсь секретом?
Вчера было тоже и тоже - сегодня, -
Что знает служанка, я знать, не достойна…
РАБИТА.
Уже он пришёл и стоит у дверей,
Открой ему двери, царица, скорей…
ЦАРИЦА ХРИСТИНА. (Очень взволнована.)
Во тьме я не вижу злосчастную дверь,
Ты ж знаешь, Рабита, открой дверь скорей…
(С улицы послышалось пение хора.)
ХОР.
Лучшее Вам дарю:
Бери и владей!
В дни эти громче песни пою –
Дружней и дружней…
Буйство стихий
Раскачало нас,
Раскачало, раскачало, -
Качнёт ещё раз...
Ой, у подруги царицы
Коса расплелась…
Песня в сердце её -
С нашей песней слилась…
Взглянув на неё,
Не отведёшь глаз…
Любовь, Любовь, Любовь, -
Спаси и помилуй нас…
Занавес опускается.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
В сценах: Путники, стражники, подданные царя, ремесленники, торговцы, певцы, музыканты.
Действие происходит в тридевятом царстве, в тридесятом государстве.
ПЕРВЫЙ ПУТНИК. (Обращается к стражнику)
Уважаемый, дорогу подскажи, по которой надо нам идти…
СТРАЖНИК. (Недовольный.)
А куда бредёте вы, бродяги?
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Нам на праздник песню принести б…
СТРАЖНИК. (Сердито.)
По любой - идите с песней этой…
Только прямо по дороге – хода нету…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК. (С удивлением.)
По любой?! Ты, верно, брат, с приветом,
Праздник не везде, ведь, праздник где-то…
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Ну, страна… Дорог в ней вовсе нету,
Где дороги есть, - одни запреты…
СТРАЖНИК.
Что за песню пронести хотите?
Спойте. Коль по нраву – проходите…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
О весне мы песню сочинили,
Солнцу и весне мы песнь сложили…
(Поёт негромко.)
Распахнуты двери для вестницы Юга,
Спешит к нам весна – золотая подруга…
Приди же, весна, на качелях качаться!
Явись к нам, сердца наши громче стучатся!
Нам любо с тобой на качелях качаться,
Мечтаем цветами весны надышаться…
(Путники поют дуэтом.)
Весна, прикати в колеснице зелёной!
Приди к нам, весна, на свирели играя,
Приди к нам скорее, весна молодая,
Укрась незабудками синими склоны.
Нам любо с тобой на качелях качаться,
Мечтаем цветами весны надышаться…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК. (Поёт.)
Земля наша вешней водою омыта,
Овеяна тёплым и ласковым ветром.
Приди исполненьем заветных желаний,
В красе своих светлых берёзовых тканей!
Нам любо с тобой на качелях качаться,
Мечтаем цветами весны надышаться…
(Путники поют дуэтом.)
Весна, прикати в колеснице зелёной!
Приди к нам, весна, на свирели играя,
Приди к нам скорее, весна молодая,
Укрась незабудками синими склоны.
Нам любо с тобой на качелях качаться,
Мечтаем цветами весны надышаться…
СТРАЖНИК. (Суровым голосом.)
Да, песня-то ваша, что надо, пожалуй;
Идите на праздник, но только – не балуй…
(Путники идут, рассуждая между собой.)
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Не плохо б царю показаться народу,
Не странно ли это нам и не обидно ль?
Жить в царстве, не видя царя-воеводу,
Не слышно его никогда и не видно…
ВТОРОЙ СПУТНИК.
Какой-то лишь странный нам голос вещает,
Что царь нам, то это, то - то обещает…
ПЕРВЫЙ СПУТНИК.
И много нам голос всего обещает,
И все обещания не выполняет…
ВТОРОЙ СПУТНИК.
По-моему, прячется царь наш нарочно,
В народе к нему уваженье непрочно…
ПЕРВЫЙ СПУТНИК.
Уродец он, слышал я, просто уродец,
И так величают уродцем в народе…
ВТОРОЙ СПУТНИК.
В других государствах царь к людям выходит,
С людьми говорит, милосердье проводит…
А нашего, - даже в глаза не увидишь,
И в уши царя никогда не услышишь…
Сегодня, на праздник бы вышек к народу,
Хоть знали бы: царь у нас есть, слава Богу!
А то, ведь смешно, ей же Богу – смешно,
Поверить словам одним, просто смешно…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Супруга ли держит его у подола?
Что он никогда не выходит из дома?
Ну, просто – потеха, ей - Богу – потеха,
Подумать о нём невозможно без смеха…
(Поёт.)
Жил-был царь у нас во царстве,
Нет, не жил, а только был…
Всех он в нашем государстве,
Тем, что был – до слёз смешил…
Ну, до самых слёз, признаться,
Царство наше он смешил…
И куда царь не поедет,
И куда он не пойдёт,
Кроме смеха, в самом деле,
Он ничем нас не займёт…
Всех до слёз он, в самом деле,
Смехом общим доведёт…
Перед зеркалами важно
Ходит царь наш взад-вперёд;
Говорят: колпак бумажный
Носит задом наперёд.
Будто он Наполеон,
Ой, какой смешной же он…
И сказал наш царь однажды,
Через тридцать-сорок лет,
Счастлив в царстве будет каждый,
В рай закажет всем билет…
Ай, да сударь-государь,
Ай, да развесёлый царь!..
ВТОРОЙ СПУТНИК.
Посмотри, мой друг, как много здесь на праздник у ворот!
И заморского народу тоже здесь – невпроворот…
Но царя нигде не видно, разве это не обидно,
Почему здесь нет царя? Значит, нет его не зря…
(Поёт.)
В царстве нашего царя,
Все мы ходим здесь в царях;
Славься, славься, государь!
Каждый, сам себе здесь царь!..
Ой, пой-говори:
Все мы, все мы здесь цари!
Говори и громче пой:
Будем царствовать гурьбой!..
И теперь у нас столицей -
Служит каждый, каждый дом;
Здесь любой плебей – патриций,
Раб любой здесь стал царём!
Ой, пой-говори:
Все мы, все мы здесь цари!
Говори и громче пой:
Будем царствовать гурьбой!..
(Появляются бравые солдаты.)
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ.
Расступись, разойдись, прочь с дороги, куриные ноги!
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Зачем, солдат, всех разгоняешь,
Будто за собак нас принимаешь…
ВТОРОЙ СОЛДАТ.
Ты что не знаешь, наш царь идёт, а ты мешаешь…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Царь? Что за царь? Не говори, чего не знаешь,
ВТОРОЙ СОЛДАТ.
Царь нашей страны. Ты что, как глупый, не понимаешь?
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Ты что, солдат, с ума сошёл?
Чтоб царь к народу сам пришёл?!
Такого - потихоньку не бывает,
Не то, что б с шумом. Очень сомневаюсь…
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ.
А вот ты видишь – наше знамя?
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Да, вижу знамя. Только между нами, -
Я вижу это знамя, ну, и что же?
Оно, ведь на царя-то не похоже…
ВТОРОЙ СОЛДАТ.
А вот портрет и самого царя,
Он мироточит, это ведь не зря…
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Вот это да! Давно он мироточит?
Быть может, кто-то голову морочит?
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. (С грозным голосом, надвигаясь на первого путника.)
Ты сам-то что слепой? Не видишь и не слышишь?!
Ушами, словно мельница колышешь…
ВТОРОЙ ПУТНИК. (Немного испуганно.)
Да, верно, что-то, вроде, примечаю…
Так царь-то наш святой, как понимаю…
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. (Немного смягчив тембр голоса.)
Вот то-то, а сначала ты не верил,
ВТОРОЙ СПУТНИК. (Немного успокоившись.)
Я разве говорил - не верю? Верю!
Быть может, кто-то говорил: не верю,
А я, ей-богу, верю, верю, верю!..
ВТОРОЙ СОЛДАТ. (Обращается к первому солдату.)
Что взять с него, он, что пустой горшок, -
В нём нету ничего, а звону много…
Чуть гаркнешь на него, он жалок и смешон,
Идём, солдат, своей дорогой…
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. (Обращается ко второму солдату.)
А может оттащить смутьяна в каталажку,
Да вытряхнуть всю душу из рубашки!..
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Простите меня, не сердитесь, начальник,
Просили в сторонку уйти вы вначале,
Скажите – куда? Отойду, куда надо,
На праздник на этот, мне вовсе не надо…
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. (Довольный испугом путников.)
Ну, ладно уж, ладно, в сторонку иди, стань спокойно
И стой, как стоят все достойно, пристойно… (Солдаты уходят.)
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Погубит, приятель, язык тебя твой непременно…
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Да нет, не язык виноват, а мой жребий несчастный…
И в прошлый-то раз, самозванец на царство венчался,
Ты помнишь, что я поступил ведь тогда благородно,
Избили меня, чем попало и как им угодно…
Теперь, вроде, царь обещает придти настоящий,
И снова, чуть было не взгрел меня воин грозящий.
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Пойми, настоящий ли царь, самозванец,
Подчиняться нам надо с тобой, друг-товарищ.
О царях нам известно с тобой очень мало,
Чтобы нам разобраться в царях так, как надо…
Если царь настоящий, тогда нам всем лучше,
Если нет, то, дружище, помалкивай лучше…
ВТОРОЙ ПУТНИК.
А вот и сады, скоро царские будут ворота,
Мне в эти ворота к царю постучаться охота…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК
Не вздумай стучаться… Нельзя, брат, пойми,
Вполне может быть, что царя за воротами нет и в помине.
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Да, есть подозренье, - царя вовсе не существует,
Лишь слухи о нём с таким ликованьем ликуют…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Я тоже такого совсем-то уж не отрицаю,
Но есть, ведь царица Христина, об этом все знают.
Не звук ведь пустой – эта наша царица,
И ради неё уже стоит на праздник явиться.
Не очень я видеть хочу, кто не хочет всем нам показаться,
Но нашей царицей мне лестно бы полюбоваться.
(Путники постучали негромко в ворота.)
СОЛДАТ. (Открыв ворота.)
Что надо? Зачем вы в ворота стучите?
Ведь вы постучали? Так что же молчите?
ПЕРВЫЙ ПУТНИК. (Взволнованно.)
Взглянуть бы нам лишь на царя и царицу…
СОЛДАТ.
На празднике царь наш. С народом наш царь веселится…
ВТОРОЙ ПУТНИК.
Мы были на празднике. Нет там царя и в помине,
Лишь только картинку царя там увидеть сумели…
А, может быть, можно увидеть Христину царицу,
Хотим на неё мы взглянуть, за неё помолиться…
СОЛДАТ.
Вы вот что, идите на праздник, пока вас ещё не забрали…
ПЕРВЫЙ ПУТНИК.
Понятно. Уходим на праздник. О нём мы мечтали…
Мы, кажется, с другом сейчас в один голос споём,
О том, как на празднике нас угостили вином…
(Друзья поют дуэтом, уходят от царских ворот.)
У нас с другом нет ничего –
Не беда; э - гей, не беда!
У нас с другом много всего –
Мы вольные с ним господа!..
Мы с другом поём везде и всегда –
Э - гей, потому и нет ничего;
Коль нет ничего, - нет и суда,
И счастливы мы оттого!
Пусть годы промчатся, пройдут день за днём,
Мы счастливы тем, что живём!
Пусть нет ничего, так что ж оттого,
Мы пляшем, э - гей, и поём!..
ОГЛАВЛЕНИЕ
Вместо предисловия……………………………………………...1
Шутовские колпаки……………………………………………....2
Вселенский маскарад…………………………………………..10
Кому на Руси жить?...................17
Цыганское радио………………………………………………....24
Бандурист с хутора близ Диканьки………….28
Нарцисс и Незабудка………………………………………..…31.
Кукольный незнакомец……………………………………..…34
Новогодний карнавал…………………………………….….…41
Цыганская, правда………………………………………….…..47
Петрушка………………………………………………………........53
Царь Дин Дон……………………………………………..…....…61