http://proza.ru/2012/12/22/897
"...где ангелы собираются на прощание..."
Пётр Чухов
ОН БЫЛ АНГЕЛОМ, А ОНА...
Она не представляла из себя ничего особенного. Нормальное человеческое существо. Обыкновенная девушка. Невысокого роста, смуглая. С каштановыми волосами, которые всегда заплетала в короткую, торчащую косу, вовсе ей не идущую. У неё были слишком крупные для её небольшого личика глаза и маленький ротик, похожий на гороховое зёрнышко. Совсем незаметная, несовершенная земная девчонка, на самом деле.
Но Ангел слышал, как она играет.
Он пролетал над узкой улочкой на окраине Милана, когда его слуха коснулась музыка, лившаяся будто бы отовсюду. Неудержимо. Дом был старым, но недавно отремонтированным, и звуки словно процеживались через паркетный пол, заросшие резедой стены, хрустальную люстру на потолке. Струились от завороженного солнца, прилепившегося к окну подобно золотой плёнке - пришло послушать и оно. Танцевали среди мелкого звездопада пылинок в середине комнаты...
Ангел повис на кружевной занавеске. Спустился по мягкой складке на резной подоконник и замер в лёгкой мечтательности. Даже когда скрипка замолчала, он продолжал сидеть там - позабыв обо всём. Он утонул, полностью растворился в плаче струн. В нём ещё звучала ласковая, тонкая мелодия, трепещущая как лебединый пух, как примирившиеся с направлением ветра осенние облака. Такую чистую, такую светлую песню он встречал только на Седьмом небе. Там в сущности это было к месту, но здесь... К этой дикой, несовершенной, потемневшей от грехов Земле никак не подходило. Было неестественно. Вообще не вязалось с ежедневной борьбой за хлеб насущный, дырами в озоновом слое и очередными столкновениями, отделившими тысячи драгоценных, невинных душ от их телесных оков.
Ангел стал прилетать всё чаще. Он легко просачивался сквозь нити занавески. Иногда покачивался, сам того не замечая - опьянённый мастерством черноглазой девушки. После десятого посещения вынужден был признать, что ему нравится. Быть рядом с ней, наблюдать виртуозные движения её изящных пальцев, слушать досыта голос скрипки. Он определённо любил это делать.
Носить и раздавать бесконечную, совершенную Любовь, быть сотканным из неё и быть на пути её безбрежности - похвально! Однако после этого вернуться, пойти назад, стать похожим на потерявшего голову, влюблённого ангела, пленённого какой-то абсолютно неподходящей и ещё более несовершенной земной страстью... Это было неразумно и немотивированно. И более того - опасно. Он прекрасно знал, что не должен был себе это позволить. Его должность не допускала подобного поведения. Это отразится на его безупречной репутации. На его недавно начавшейся, но многообещающей небесной карьере...
Но это произошло. И что теперь?
Когда узнают Свыше, будет ещё хуже. Его сразу отзовут. Осудят сурово - для всеобщего блага и спасения его ангельской души. Немедленно возложат на него новую задачу в как можно более удалённой от "красной зоны" точке во Вселенной. Потом - почти целую Вечность - он будет в немилости. Пока Там не решат, что он усвоил урок и обрёл свою потерянную в пламени любви ангельскую сущность.
Несмотря ни на что, Ангел не мог не прилетать в комнату с резедой, на самой окраине города. Здесь была живая скрипка, которая притягивала его словно Чёрная дыра. Существовала волшебная, дьявольская музыка. И смуглая девушка. Этого было достаточно, чтобы захотеть стать свободным. Свободным выбирать. И любить.
На сороковой день его призвали для дачи объяснений перед Высшим советом. Он ожидал этого, но не предполагал, что это случится так скоро. Не явился на встречу. Ни в назначенный час, ни позже. Никогда.
Остался здесь, на Земле. Предпочёл комнату с резедой на втором этаже старого дома. Не переносил даже мысли о прощании. Не представлял себе расставания с девушкой и её музыкой. Что случится, если он покинет её окончательно? Навсегда? Если не сможет больше видеть изгиб её нежного профиля? Не услышит никогда больше смех скрипки в её руках? Он не хотел этого. Не допустил бы ни за что на свете - и во всех тех высоких, далёких, необъятных Девяти небесах. А если придётся - даже в Неизвестном Вечном за ними.
Он не боялся последствий. Знал Звёздные законы и принял бы высочайшее решение своих Светлых братьев, каким бы строгим оно не было. Напоследок, в краткий миг милости - как последний шанс на размышление - ему позволили заглянуть в присуждённое ему и не подлежащее обжалованию будущее.
Ангел улыбнулся.
Потому что в этот молниеносный, щедро подаренный, последний миг успел увидеть давно сделанный его собственной душой выбор.
...В комнате с золотыми окнами на втором этаже кудрявый ребёнок упорно теребил короткую, торчащую косу своей матери и заливался смехом. Таким ясным и чистым. Настолько беззаботным и солнечным, что поставленная в заросший резедой угол старая скрипка неожиданно заплакала сама. Она вдруг почувствовала себя лишней. Безвозвратно позабытой. Ненужной - рядом с совершенством.
Перевод с болгарского:
Дмитрий Волжанин