Жалость забыла как надо плакать, глядя в набитый рот,
давящий булкой охрипшие маты, кашель и дух ментола.
Помнишь, ты дал мне окурок?
- На-ка...
пока разбирали сирот:
мальчиков чаще СВУ, а девчонок худ. и балетные школы.
Глупая, спрятав бычок в кармашек, выжгла насквозь дыру
(после вертела ее с азартом, пока повторяла гаммы),
будто бы выжгло на душах наших два отпечатка рук:
больший, в мозолях — папин, а меньший, с тонким колечком — мамы...
Но руки должны быть поверх одеяла, если костюм из джерси
двигал седую тень мимо койки вслед за линейкой хлесткой
(старая леди почти не скрывала жестоких своих перверсий. —
Кто бы поверил этим прожорливым недоросткам?)
Белые пачки, спектакли, задачки. — На прихоти времени нет,
пока метрономы считали годы, уверенно отбивая
три четверти такта, охотку падать, желание взять конфет
из маленькой вазочки на полированной крышке рояля...
Где-то еще впереди в малом зале премьера моей любви
и купленный на заветный серебряный шиллинг,
летящий с партера букетик азалий и хриплое:
- На, лови!
а Вы говорили, что сказки себя изжили.