КАК МЫ ШЛИ НА МОРЖА!
В Арктике, оказывается, дни бегут намного быст-рее, чем в Центральной России, не успел позавтра-кать, глядишь, темнеет. А тут еще дотошный Зайков вытянул из нас все жилы, заставляя вновь и вновь просматривать и смазывать винтовки-винчестеры, снаряжение, подгонять одежду и обувь, готовить про-смоленные бочки, соль, упакованную в парусиновые мешки.
Наконец-то нам объявили: “Завтра – на промы-сел!” Когда Арктика была за тридевять земель, охота представлялась бесплатным развлечением, ведь нам предстояло бить млекопитающих. И как бы ни пугал капитан Зайков моржами с метровыми клыками, спо-собными пробить толщу льда, страха не было. Я мысленно выстроил схему: высмотрю самого крупно-го секача, прицелюсь в голову, осторожно спущу ку-рок и… принимай, капитан, богатую добычу, гони де-нежки. Метко стрелять, слава Богу, научили на фло-те.
Вечером в кубрике при тусклом свете фонаря я дважды перечитал главу из общей тетради Музыкан-та, где описывались охота на моржей жителями се-верной земли: “Гребцы, разом оставив весла, хвата-ют гарпуны, их быстрые каяки продолжают по инер-ции мчаться вперед. Началась охота. Сверкают на солнце летящие гарпуны, за ними вслед летят кожа-ные ремни, оставляя за собой водяные хвосты. Поя-вившийся на поверхности моря морж, тотчас вызыва-ет на себя оружейный огонь, снова ныряет, но спасе-ния уже нет. Моторки и каяки неумолимо приближа-ются, охотники стреляют каждый раз, когда морж по-является из воды. Он ведь с каждым разом может находиться на глубине все меньше времени. Но вот осторожности охотников уже не требуется. Зверь мертв. Под водой его бивни кажутся изогнутыми, а ласты похожи на изломанные лопасти морского вин-та. Охотники ловко протягивают кожаные лини через отверстия, проделанные в задних ластах и губе зве-ря, и моторка берет курс к берегу…”
Ну, разве это охота! В старые времена в Арктике моржей было столько, что они битком набивались на каждую льдину, и от непрестанного ерзанья, пере-ползания моржей вся и без того скудная раститель-ность на берегах островов была полностью уничто-жена.
И все-таки перед выходом на промысел я чувст-вовал себя не очень уверенно. А когда узнал, что пойдем в открытое море на старой надувной резино-вой американской лодке с подвесным мотором, меня охватила дикая паника. На резиновой лодке – в оке-ан…
В ночь перед выходом я спал плохо, ворочался с боку на бок, наверное, чаще, чем наше крутобокое суденышко, представлял себя то в обществе разъя-ренных белых медведей, то вплавь спасался от мор-жа с оскаленными клыками. Заочно я был наслышан и о моржах, и о китах-касатках, о белых медведях-умках, но теперь их мне предстояло увидеть своими глазами.
Забылся где-то перед рассветом, и тут же услы-шал зычный глас боцмана:
- Подъем, братцы, подъем!
И пошло-поехало. Словно со стороны я отрешен-но наблюдал, как спускали с борта надувные лодки, прилаживали моторы, раскладывали снаряжение и продукты, ящики с патронами. Было темно. Лучи прожектора с кормы выхватывали то кусочки моря, то очертания близких айсбергов.
- Эй, писака! – услышал насмешливый голос Юлы. – Раздумал с нами? Понос, видать, прохватил? – Бывший уголовник стоял на корме лодки, которую я мысленно окрестил так: корабль “Прощай, родина”.
Не прошло и двух часов, как наше воинство, воо-руженное американскими винчестерами, заняло мес-та в шлюпке. Зайков наклонился ко мне: “Смотри, на-чальник, не утони, однако”. И Вася-грек тоже напутст-вовал меня: “Утонешь, я плакать буду”.
Юла дернул за шнур мотора, “Вихрь” легко завел-ся с первого раза, всколыхнув вековую тишину Аркти-ки. “Господи! Помоги нам, грешным!” – мысленно пе-рекрестился я…
Первых моржей мы увидели очень быстро. Не-ожиданно рядом с нашей надувной лодкой вынырну-ли и параллельно нашему ходу поплыли два здоро-венных секача. Глаза их были налиты кровью. Види-мо, не сделав ни одного выстрела, мы уже успели насолить здешним хозяевам.
- Дай-ка я в лоб им закатаю! – Юла потянулся к винчестеру, но звеньевой Кырка вцепился ему в ру-кав куртки:
- Нельзя стрелить! Худо будет! Это – гонцы. Они хотят, однако, увести нашу байдару от стада.
“Ого! – с восхищением подумал я, - моржовые ка-микадзе, рискуя собой, спасают стадо, но… они ведь могут утопить нас”. Больно беззащитными мы каза-лись со своими винчестерами, надувной лодкой в этих бескрайних просторах.
Но Юла не послушался звеньевого. Схватил ка-рабин, вскинул его и выстрелил прямо в округлую го-лову зверя. Вода мгновенно окрасилась кровью. Морж закрутился, вздымая волны, а Юла мигом пе-рескочил через скамью, с силой дернул заводной шнур, мотор взревел. Лодка дернулась, стала быстро набирать скорость. Юла торжествовал:
- Устроили тут толковище – гонцы, птенцы. Мы – зверобои!
Он еще что-то выкрикивал, но слов в реве мотора было не разобрать.
- Ура! Вперед! – заорал я, захлебываясь обжи-гающим ветром. Первую преграду мы с грехом попо-лам преодолели.
- Вперед заре навстречу! Трам-та-ра-рам! – на-дул щеки Музыкант. – Молодец, Юла!
Так, хохоча и хорохорясь, мы мчались вперед на полной скорости. И не сразу заметили, что нас со-провождали уже не два, а три моржа.
- Клянусь волей! – заорал Юла. – Это не те моржи!
- На дубу висит мочало, начинай сначала! – по-грустнел Музыкант.
Новая троица оказалась более агрессивной. Зве-ри начали по очереди подныривать под нашу байда-ру, словно искали слабые места на днище, чтобы следующим заходом пропороть лодку снизу мощны-ми клыками-бивнями.
- Пугануть и этих, что ли? – предложил нетер-пеливый Юла, раздувая хищные ноздри.
- Не смей стрелять, однако! Еще хуже будет! – закричал Кырка.
И тут я заметил, что один из зверей с наиболее уродливой мордой стал отставать от байдары, а по-том… Выставив из воды огромную башку с белыми бивнями, морж разогнался, что было силы, и ударил в правый борт, туда, где сидел Юла, будто знал, что это именно он убил сородича.
Лодка, казалось, согнулась пополам от страшного удара. Мы повалились друг на друга, судорожно хва-таясь за что попало. И тут я услышал вопль:
- По-мо-ги-те! Тону!
Я не сразу понял, что произошло, оглянулся на моржей, которые снова выровняли строй. А потом разглядел среди крошева льда Юлу. Первым пришел в себя Кырка. Он смело развернул байдару и, лави-руя между плывущими льдинами, направил ее к мес-ту падения Юлы. И вовремя. Бывший уголовник уже потерял способность кричать, только сипло храпел, хватаясь обмороженными руками за острые куски льдин. Кырка изловчился и протянул двухлопастное весло теряющему сознание Юле. К счастью, тот су-мел ухватиться за лопасть мертвой хваткой.
- Помогите мне, ребята! – крикнул Кырка. – Тя-желый стрелок, однако, на дно тянет!
Общими усилиями мы кое-как выволокли Юлу из ледяной купели, и он камнем упал на дно байдары.
- Ребята, стягивайте с него одежду! – скоман-довал находчивый звеньевой. – А я спирт, однако, найду!
Одежда на теле нашего сотоварища заледенела. И содрать ее с тела было необычайно трудно. Одна-ко мы справились с этим. Кырка тотчас принялся рас-тирать тело Юлы спиртом, дивясь татуировке бывше-го уголовника.
- Шибко худо! Ой, как худо! Хозяин тайги и мо-ря, великий Паль Ыз землю копать не велит, тело трогать красками шибко не велит.
- Что ты бормочешь, собака! – прорезался голос у Юлы. Он клацал зубами. – Спирта вовнутрь давай, слышишь! Выпить давай! Погибаю! Слышишь, соба-ка! Оклемаюсь, убью!
- Сам собака! – огрызнулся Кырка. Обернулся к нам. – Фуфайки на него кидайте! Одеяла! – Мы тот-час исполнили приказание.
- Спирта-а! – стонал Юла. – Про-па-даю!
- Налей ты ему пару глотков! – попросил Музы-кант. – Для обогрева это очень кстати, по себе знаю.
- Спирт, ребята, беречь надобно. Так учил капи-тан. – Но все же Кырка сжалился над трясущимся Юлой, налил ему в железную кружку “огненной воды”.
- Теперь, однако, домой пойдем! – безапелля-ционно приказал Кырка. – К судну пойдем.
- Назад? – Я был потрясен: еще и выстрела не сделали на промысле, а уже сдаемся. – Нас просме-ют! Давай поблизости поохотимся, а потом…
- От смеха не умрешь, - отпарировал Кырка, - а утонуть нам моржи хорошо помогут. – И пояснил свою мысль. – Секачи нас к стаду не пропустят, одна-ко. Раз заметили, то… байдару проколют, мы на дно пойдем, шибко худо это.
- Куда уж хуже! – философски заметил Музы-кант.
Пришлось согласиться с Кыркой. Моржи-секачи проводили нашу байдару громким фырканьем…
* * *