Каким-то особым шармом обладают узкие кривые улочки старых европейских городов...
Когда выпадает свободное время в туристических поездках, не премину задержаться на одной из них за столиком выносного кафе с чашечкой кофе или бокалом пива и понаблюдать за неспешной жизнью пенсионеров, или полюбоваться красавицами, присевшими поболтать под цветным навесом.
Спрятавшись от жгучего солнца Зальцбурга (двадцать девять градусов после сильных дождей с наводнением и сходом селей в середине июня было для меня большой неожиданностью), я устроился под раскидистым деревом и заказал пива. За моей спиной довольно громко вели беседу по-русски два очень пожилых приятеля, что позволяло мне стать невольным слушателем их разговора. Не скрою, меня увлекла тема их обсуждения.
…- а как ты с ней встретился?
-В то время я еще владел скорняжной мастерской в Париже. В один прекрасный день раздался звук колокольчика у входной двери. Зашло несколько человек и женщина. Она и оказалась министром культуры. Ей рекомендовали пошить шубу именно у меня. Я и не знал, что так высоко котируюсь у представителей посольства моей бывшей Родины. Шить так шить. Сроки были очень сжатыми, но слово клиента — закон, и моя мастерская выполнила заказ хорошо и вовремя. А вот тут и наступило самое удивительное в моей жизни. Еще никто до этого на расплачивался со мной картинами из Эрмитажа. Знала ли культурная министерша Фурцева настоящую стоимость картин, но я стал богатым человеком. И, как в анекдоте, продолжал еще немножечко шить. Ни за что не растался бы с этими картинами, если бы моя племянница не рисковала потерять свой бизнес. Я продал картины и спас единственного родного мне человека.. Ты же знаешь, кроме нее у меня никого не осталось...
Чем закончился их разговор узнать не пришлось, так как мое свободное время истекло, и я должен был присоединиться к группе.