Одноногий нищий, тяжело опираясь на костыль, привалился к столбу улицы, выходящей на привокзальную площадь. Держа в руке видавшую виды кепку, нищий всматривался блеклыми глазами в пульсирующую по воле светофоров толпу, ожидая помощи и сострадания. Некоторых прохожих он знал в лицо, так как запоминал тех, кто хоть раз сподобился подать милостыню.
Были у него и постоянные дарители. Вот спешит к переходу женщина, выражение сострадания привычно на ее лице. Она нервно дергает молнию на сумочке, достает кошелек и с виноватым лицом кладет в кепку несколько монет.
В основном подают женщины скромно одетые, обремененные сумками и авоськами. Молодежь пробегает мимо, не замечая нищего. Случаются крупные пожертвования от мужчин, пытающихся умилостивить фортуну, поставившую их на грань провала.
Нищий смиренно стоял, смотря в одну точку. Перед ним раскрывалась панорама привокзальной площади, где новое здание вокзала составляло центр ансамбля, а в его крыльях разместились отделы супермаркета. Архитектурный ансамбль завершала башня, увенчанная часами.
Выполненные из особого пластика фасады в ярком дневном свете, отражая дома, облака, редкие в этом месте деревья, становились своего рода экранами; проезжающий транспорт оставлял на фасадах причудливые блики. Вечером колорит отражения менялся, создавая сплетения световых пятен, неиссякаемый калейдоскоп вспышек, россыпь искр на черно-коричневом, словно кофе, пластике.
Но в эти часы нищий уже крепко спал в своей комнатушке и мог увидеть переливающиеся картины разве что во сне.
Он не ждал от жизни ничего, никаких перемен к лучшему.
И все-таки однажды ему повезло. Как-то погожим утром к нищему подошел плотно сложенный человек в голубой рубашке и светлых брюках и положил в кепку доллар. Нищий суетливо схватил купюру.
-- Мне надо с вами поговорить, - сказал незнакомец, его небольшие широко поставленные глаза смотрели пытливо.
--Говорите, - прохрипел нищий.
-- Не здесь, - бормотнул человек, — стойте на месте, а в семь часов подойдите к зданию цирка.
Стрелки на высоких башенных часах еле ползли, наконец, нищий сунул кепку в мешок и заковылял через улицу к зданию цирка. Возле входа он замедлил шаги, прислонился к стене, волнение нахлынуло. Человек вспомнил, как в благополучную пору жизни водил сюда своих сыновей, сколько смеха и радости тогда было.
Приблизился незнакомец, в голубой рубашке и в светлых брюках. Они отошли чуть в сторону .
- Андрей, - сказал незнакомец, энергично протягивая руку.
- Матвей,- промямлил нищий.
Они сидели в небольшом помещении кафе, пахло шашлычным чадом, перед ними стояли стаканы с коктейлем, бутерброды, потом Андрей посадил нищего в свой синий Ауди и рассказал все, что он хочет от Матвея. Домой Матвей вернулся, чувствуя себя совсем другим человеком.
На следующее утро улочка, застроенная деревянными домами, не показалась Матвею такой убогой, солнце светило ярче и люди навстречу шли симпатичные.
Днем хорошее настроение не покидало нищего. Подавали мало, но теперь это его не волновало, только возникающая время от времени боль в левой стороне груди омрачала существование. Да еще с линзами на глазах, которые он надел впервые, было непривычно. День постепенно клонился к вечеру, и вскоре нищий сунул кепку в мешок, где у него всегда были хлеб и вода, и медленно двинулся восвояси.
Очутившись в своей комнатке, он отбросил костыль, сел на покрытую серым одеялом постель и стал освобождать от ремней замученную, согнутую в три погибели «отсутствующую» ногу. Она была онемевшая, почти без признаков жизни. После контрастного душа и растирания кровь запульсировала в жилах.
Присев к деревянному столу, покрытому потрепанной клеенкой, и поместив перед собой зеркальце, мужчина с трудом вынул линзы из глаз и сунул их в конверт, переданный ему вместе с линзами и остальными деталями. «Блин, и как люди с линзами ходят, глаза мои теперь чешутся как у собаки. Зато есть денежки, аванс, а потом больше будет!»
Утром следующего дня забрав у нищего конверт с линзами, Андрей Староверов поехал на работу в городской комитет по социальной среде, думая о том, что надо бы помочь Матвею, похлопотать о бесплатном протезе.
В светлом кабинете, стены которого украшали гравюры с изображением Старого города, а на подоконниках красовались ухоженные комнатные растения, Староверов чувствовал себя непривычно, его прежняя работа, связанная с поездками, нравилась ему куда больше. Хотя и здесь есть возможность избежать застойного образа жизни. Выход в город с ревизионными целями начальством только приветствовался. Андрей сел к компьютеру последней модели и, потягивая минералку, вставил в канал полученные от нищего линзы с записывающим устройством. Перед комитетом была поставлена задача – изучить и проанализировать привокзальный район, дабы выявить и вычислить в процентном отношении количество бомжей, нищих, а также более опасных элементов – рэкетиров, воров.
Несмотря на то, что выпущенные солидной фирмой линзы давали на мониторе цветное изображение хорошего качества, просматривать многочасовую запись было мучительно. В глазах все сильнее ощущалась резь.
После мельтешения незнакомых лиц на экране мелькнуло оранжевое пятно, вернее, огненно-рыжая голова. Стремительно идущий человек, с волосами цвета пламени, показался Андрею знакомым. Андрей нажал на стоп, несколько раз повторил нужную картинку. Идущий к зданию вокзала человек виден был только со спины.
Мысли Андрея потекли напряженнее.
За соседним столом работал с документами Петров, близорукий молодой человек с мелко вьющимися волосами, который никогда не отказывался помочь коллегам.
--Послушай, Петрович, помоги!
–Что именно я должен сделать? - молодой человек медленно поднял голову от груды документов на столе.
-- --Я увидел на просмотре вчерашнего дня одного типа, Возможно это тот, кого я разыскиваю..
-- И чем я могу помочь? – Петров недоуменно пожал плечами.
-- Ты не мог бы посоветовать кого-нибудь для наблюдения?
Петров на минуту задумался, потом утвердительно кивнул:
-- Я знаю одного, позвоню бывшему охраннику фирмы.
--Хорошо. Пусть он проследит передвижение этого человека,
Староверов положил на стол коллеги распечатанное изображение мужчины с густыми рыжими волосами. Вид был со спины.
Вечером нищий оживил страшно затекшую ногу, вытащил линзы, поместил их в конверт, подсчитал выручку от подаяний. Матвея мучило чувство голода, но дома ничего кроме черствой буханки хлеба не оказалось. Придется идти в магазин,
Сильно припадая на левую ногу, которая была у него значительно короче другой в результате неправильно сросшегося перелома, Матвей вышел на улицу,
Обычно возле углового магазина на ящике сидела среднего возраста женщина, продавая цветы, баночки с лисичками, алычу, укроп, а растянувщийся рядом серо-белый кот сторожил хозяйку. Сегодня женщины не было, только покрытый клеенкой ящик темнел.
Матвей не успел войти в магазин. Он почувствовал сильный удар по голове. Очнулся он в движущейся машине, в окружении незнакомых людей.
Боли Матвей не боялся, ведь за спиной была нелегкая жизнь, но все-таки страх сковал дыхание.
Его вывели из машины. Между двумя непрезентабельного вида домами был въезд во двор. Впереди возвышался особняк, выкрашенный в красно-белый цвет.
Матвея провели в холл с высоким потолком, где за длинным столом восседали три человека, в центре находился мужчина в сером костюме, его высокомерный холодный взгляд не оставлял сомнений. «Это начальник», -_ подумал Матвей.
На прикрепленных к стенам плакатах виднелись: геральдический дуб, широко раскинувший на просторе крону, серебристая рыбка, в тот момент, когда она, изогнувшись, выпрыгивает из воды, портрет мудреца, с окладистой бородой.
--На кого ты работаешь, кто твой хозяин? За кем следил, сколько тебе платили? –начальник обрушил на хромого человека вопросы, произнесенные высоким, слегка надтреснутым голосом,.
Матвей стоял как истукан, все слова забылись.
-- Почему ты у вокзала - одноногий, когда на самом деле у тебя есть две ноги? – спросил начальник,
-- Ну, это как раз понятно, бизнес,- усмехнулся помощник, сидящий слева.
-- Значит, ты обманщик, мошенник, ты нарушаешь порядок, а порядок превыше всего, - воскликнул начальник, гневной рукой он протянул нищему снимок Андрея Староверова:
- Ты с этим встречался? Впрочем, можешь не говорить, мы и так все знаем. Это не наш человек,- с упором на предпоследнее слово сказал начальник,-
-- Ты должен контактировать только с нашими людьми,- сказал помощник, сидящий справа.
Эта фраза озадачила Матвея
---Кто это «наши», как их узнать? – спросил он.
-- По языку, по разговору,-- живо откликнулся правый.
-- Мне подают молча…
-- Мы тебя научим различать чужаков издали! - начальник сильно сжал челюсти, отчего щеки у него еще больше впали, и он стал похож на Кощея,
— Что ты ему передавал?
--Я передавал ему линзы, — признался Матвей
--Что ты мелешь, какие еще линзы.
--Это специальные линзы с записывающими устройством, шеф, -- сказал левый помощник.
Зазвонил мобильный телефон, начальник взял трубку, прослушал сообщение.
-- Нет, этих не трогать, это наши, -- коротко сказал он, щелкнув крышкой мобильника. Потом повернулся к Матвею, который еле на ногах стоял.
-- Ты будешь работать на нас,
Матвей не успел ответить, как снова зазвонил телефон.
-- Этих брать, это чужаки, - жестко сказал начальник, потом повернулся к нищему:
--Откажешься - мы тебе все кости переломаем.
К горлу Матвея подступила тошнота, он с трудом выдавил из себя:
-- А если тот утром придет?
-- Пусть является! На твоих глазах будут темные очки . Скажи, что болят глаза на солнце, ты слепнешь, а линзы вставишь в другой раз. Веди себя естественно, не подавай вида, что обстоятельства изменились.
С этими словами начальник удалился, а правый заместитель взял со стола очки с темными стеклами и ловко поместил в оправу очков микро-чип:
--Все очень просто! Завтра утром выйдешь к вокзалу как обычно и забудь о том, что ты здесь видел и слышал. Вечером к тебе придут.
Нищий пошатнулся, выдавил из себя
--Подайте хлеба.
Заместитель кивнул подошедшему сбоку подчиненному:
- распорядитесь -
Вместе с батоном хлеба Матвею вручили кожаный футляр, в котором лежали специальные очки..
Ангажированный Староверовым наблюдатель с самого утра ходил взад и вперед по привокзальной площади, словно поджидая кого-то, на самом деле он просматривал сразу три вокзальных двери. Вдохновленные отличной погодой люди устремились к электричкам, чтобы побыстрее оказаться подальше от душного города.
В толпе мелькнуло несколько рыжих голов, то были паренек лет четырнадцати, и две девушки.
По прошествии нескольких часов наблюдатель решил что пора поменять место дислокации. Но не успел он отойти и двух шагов как увидел крупного сложения мужчину с рыжими напоминающими шапку волосами. Рыжий и наблюдающий за ним прошли через все здание вокзала, и оказались в районе центрального рынка. Вскоре наблюдатель оказался с рыжим в троллейбусе. Через несколько остановок оба вышли на улицу..
В этом районе дома были неказистыми, многие из них за все время своего существования не знали ремонтных работ. Но этот дом выделялся из других: фасад, украшенный лепниной из амурчиков и гирлянд, казался недавно покрашенным. Наблюдатель подождал, пока рыжий не скрылся в здании, затем приблизился и увидел небольшую табличку на дверях «Ассоциация народных целителей».
Андрей Староверов внимательно прослушал сообщение по телефону,
Итак, это он, я это сразу почувствовал, интуиция меня не подвела, - подумал он, затем проверил, сколько денег в кошельке.
-Петрович, я выйду ненадолго, ты меня подмени, золотой ты мой человек,-
Староверов быстро добрался до места парковки синего Ауди. Проезжая мимо вокзала, он посмотрел на угол тротуара возле столба, где обычно стоял одноногий нищий. Странно: на глазах нищего красовались темные очки, а сам он совсем съежился. Что-то тут не так, ладно, поеду обратно – разберусь. Староверову очень важно было не опоздать сегодня к рыжеволосому целителю.
Возле двери кабинета сидели две женщины и плотно сложенный мужчина в голубой рубашке и светлых брюках.
Когда целитель на минуту вышел в коридор, мужчина в голубой рубашке решительно двинулся к нему...
-- Здравствуйте, доктор
-- Вы записаны? Если нет, то подождите, -- целитель пристально посмотрел на посетителя темно-каштановыми глазами. От этого взгляда у Андрея прошло напряжение, в котором он в последнее время находился, и он послушно пропустил двух пациенток.
Оказавшись в кабинете, Староверов убедительно стал излагать суть дела:
-- Доктор! Я вас очень долго искал. Помните, по телевизору была передача, в которой вы рассказали про новый метод лечения хронического тонзиллита... Я тогда сразу понял, что Вы уникальный специалист; позвонил по телефону, данному на экране, но никто не брал трубку. У меня больна дочка, врачи говорят, что поможет только операция, но жена слышать об этом не хочет..
Целитель улыбнулся:
- Они перепутали цифру в номере телефона. А люди и так ко мне идут, без рекламы. Так сколько лет вашей дочке? Привозите ее ко мне в понедельник, часов в пять, вас устраивает?
Нищий стоял, опираясь на костыль, в протянутой руке – кепка. На глазах – темные очки.
Собирались и разбегались по воле светофора люди на перекрестке, перемещаясь к дверям супермаркета, на «экранах» вокзального ансамбля отражалась жизнь, где люди двигались к цели, по собственной воле или по воле судьбы.
Видимая всем нога затекла, скрываемая нога беспокоила, зудела...
Надо продержаться, потянуть еще немного...
Андрей сказал – мы делаем важное дело. Он не рассердится , разрешит снять очки, которые нацепили эти нелюди.
Он скоро приедет, он уже близко...
Нестерпимая боль скрутила Матвея, это была его последняя боль.