Неужели вам не нравится наша страна? – истерично завизжала судья Замарашкина. – Здесь есть все, что нужно для жизни: стабильность, тихие улочки, речки и лесок. Вы же, богохульник, хотите подорвать наши устои, традиции и духовные скрепы. Полковник Шмонин, ошмонайте его! У него наверняка есть какая-то крамола!
Я стоял перед ними и не понимал, что происходит… Мне казалось, что это даже не люди, а какие-то уродливые существа. Струпья на их лоснящихся кровожадных лицах дышали зловонием. Злоба выходила наружу через их рты, словно воздух из лопнувшего воздушного шарика.
Народ внизу ликовал от того, что меня поймали. Они кричали: «Распни его! Распни!».
Судья Замарашкина, полная дама с отвратительными маленькими глазками, зачитывала приговор. Полковник Шмонин, сатир на кривых коротеньких ножках, бежал ко мне, чтобы оглушить электрошокером. На улице уже готовили костер. Я вынул пистолет, поднес его к своему виску, спустил курок…
…И проснулся.