Брызги Севастополя

   

    Пригласил меня недавно в гости мой однокашник Славка. Живёт он уже лет двадцать в Севастополе, оброс там корнями, женился, завёл двух детей, дачу в живописном месте у моря построил, в общем, устроился капитально. На майские набежало полно отгулов и, чтобы не метаться по душному опостылевшему городу в поисках стандартных застолий и выездов на природу с одной и той же обоймой родственников и друзей, я решил отправиться в путешествие к старому приятелю, которого уже порядком и подзабыл. Новые впечатления, море, горы, задушевные беседы и приятные воспоминания под рюмашку, - что может быть лучше? – решил я, и купил билет на поезд Киев-Севастополь.

    Я давненько не пользовался услугами железной дороги, всё больше летал самолётами и ездил на автомобиле. Поэтому с удивлением заметил: вагонное хозяйство и стиль проводников прочно сохранился, можно сказать законсервировался, с советских времён. Те же купе, матрасы, постель, чай, вонь из тамбура, поглощение куриц с яйцами и огурцами, крики детей и ненавязчивый сервис, тот же перестук колёс, толчки, внезапные торможения, наклоны и дёргания. В общем, я очень обрадовался наступившему утру после бессонной ночи с повторяющимся кошмаром, что поезд вот-вот сойдёт с рельс.

     Последний час езды компенсировал все перенесённые мною мучения: я стоял в тамбуре и с интересом вертел головой возле приспущенного окна. Мимо проплывали причудливые ракушняковые скалы с загадочными пещерами Инкермана, кресты монастырей и сосновые рощи. Вся вечнозелёная растительность: кусты можжевельников, пирамиды туй и кипарисов, лианы разноцветных плющей, вьющихся по скалам,  уже выдавала южный характер местности и настраивала на приятное, праздное времяпровождение. Змейка поезда прилично виляла хвостом по крутым изгибам полотна дороги и я частенько видел другие вагоны, что само по себе уже было необычным. Свежий майский ветерок весело дул мне в лицо и я уже практически забыл про нытьё в спине от неудобного ночного бдения на нижней полке.

    Мы миновали тёмный тоннель и к вновь выплывшему разноцветному ландшафтному пейзажу добавились морские картинки. На бирюзе бухты теснились плавучие ремонтные доки, кораблики и лодочки всех мастей, а поодаль виднелись грозные серые очертания военной эскадры. Я не успевал всё рассмотреть, ракурсы быстро менялись, а вскоре поезд совсем остановился, дёрнувшись пару раз для верности. Прямо у моря. Вот так вокзал!

    Славка уже встречал меня возле вагона. Раздобревший, всё так же улыбавшийся, но какой-то другой. Мне сразу даже показалось, что это не он, а его старший брат, причём после затяжной болезни.
- Да, Витёк, годы нас не щадят, - опередил меня Славка. Видимо я ему тоже показался слегка захворавшим старшим братом того худенького студента, с которым он прожил несколько лет в одной комнате студенческой общаги.

    Мы поехали на стареньком «Опеле» сразу к Славке на дачу, на мыс Фиолент. Дорога от вокзала сразу повела вверх, по краю отвесного обрыва, с одной стороны которого нависали изрезанные известняковые барельефы, а с другой внизу виднелась морская синева бухты с кораблями, очевидно та, что я рассматривал из поезда.

    По пути приятель мой, как бывалый гид, сыпал названиями и историческими именами:
- Вот это площадь Суворова, вон памятник Екатерине Второй, а напротив – музей флота. А это площадь Нахимова, памятник ему же. Там, вдалеке, видишь белые колоны?  Это Графская пристань. Это биологическая станция с аквариумом морских рыб, это русский театр, это площадь Лазарева…
Екатерина Вторая, Суворов, Ушаков, Нахимов, Лазарев, - у меня голова пошла кругом. Это вам не Маркс, Ленин, Киров, Петровский, - совсем другие имена, совсем другая историческая память.
- У вас что, какой-то праздник? – полюбопытствовал я, разглядывая светлые дома с цветочными горшками, флагами и гирляндами.
- Нет, ну, может майские…

     После нескольких поворотов дороги, огибающей изрезанный бухтами берег, я окончательно запутался в сторонах света и просто любовался мелькающими пейзажами. Городские кварталы постепенно сменились сосновым лесом и вскоре мы уже ехали вдоль дачных посёлков, утопающих в зелени персиков, инжира и черешен.

     Мыс Фиолент оказался высокой скалой из ракушняка или каких-то твёрдых известняковых образований. Обрыв метров на 400 вниз, безо всякого ограждения, открывал захватывающую панораму сверкающего моря, сливающегося с горизонтом.
- А как же на пляж? – поинтересовался я.
- Восемьсот ступенек! – бодро отрапортовал Славка.
- Чего же ты такой упитанный? С таким-то ежедневным кроссом?
- А мы только, когда гости приезжают, ходим. Самим – облом, - прояснил обстановку Славик.

    Что меня всегда поражало в крымчанах, так это то, что сами они редко ходят купаться и загорать. Казалось бы, море рядом, купайся хоть каждый день! Но, может быть именно поэтому они и не купаются так часто, как отдыхающие, приехавшие на короткий срок и торопящиеся взять от южной природы максимум. 

    Я мог бы долго описывать наши со Славкой задушевные беседы, полные ностальгических воспоминаний, причём сохранённых каждым по-своему, знакомство с его женой, детьми, уроки садоводства и героические спуски, а особенно подъёмы по 800 ступенькам к морю, и может быть когда-нибудь напишу об этом, но хочу, в первую очередь, поделиться своими впечатлениями от самого Севастополя.   

    Меня больше всего поразили люди. Они, как из другого времени, то ли из советского, то ли белогвардейского. По центральным бульварам вечером гуляют ухоженные старушки в белых шляпках и кружевных воротничках, морские офицеры в форме и с кортиками. Возле клумб и фонтанов в избытке стоят удобные скамейки, на фонарных столбах корзины с разноцветными петуниями. То здесь, то там звучит живая оркестровая музыка. Во время одного такого выступления люди встали со скамеек и запели вместе с солистом:
Легендарный Севастополь! Неприступный для врагов!
Севастополь Севастополь! Город русских моряков! 

    Может потому, что дома в городе построены из белого инкерманского камня, или из-за особенной архитектуры с колоннами, лепными обвесами и шпилями, не знаю точно, но город в любую погоду выглядит по-праздничному светлым и нарядным. Я, конечно, имею в виду центральное кольцо. Окраины, к сожалению, похожи на окраины других постсоветских городов.
Маршрутные такси севастопольцы почему-то называют топиками. Славка так и не сумел объяснить мне происхождение этого странного слова. Вообще, мне показалось, что транспортных проблем в городе нет: троллейбусы, автобусы, топики, - всего в избытке. Когда я первый раз садился в топик, то попал в курьёзную ситуацию. Дверь открылась, никто из маршрутки не выходил, и я решительно шагнул на ступеньку.
- Мужчина, дайте выйти! – возмутились пассажиры внутри. Оказалось в Севастопольском транспорте с водителем рассчитываются не при посадке, а во время выхода на своей остановке и нужно было подождать, когда пассажиры рассчитаются и выйдут.
Непривычно для моего слуха  звучали и названия городских районов. Остряки, Лётчики, Дергачи, Стрелка, Омега, Камыши… Люди так и спрашивали:
- Я до Лётчиков доеду? Вы на Стрелке будете выходить?

    Поразили меня и купания в Севастопольской бухте, прямо возле знаменитого памятника затопленным кораблям. Я раньше считал, что он затонувшим кораблям. Нет, оказалось, эти корабли специально затопили, чтобы не достались неприятельскому флоту. Вообще Севастопольская бухта и Артбухта, самые красивые места в городе. По набережной там можно бродить бесконечно, любуясь парусниками, катерами, паромами, военными кораблями и специальными буксирами, снующими взад-вперёд без устали. Прямо на набережной, у самой воды, стоят красивые белые здания, рестораны (от штормов бухта надёжно защищена), чем-то напоминая венецианские площади.   
 
    Если честно, я позавидовал севастопольцам. По-доброму позавидовал. Я бы тоже хотел любить свой город, как они, гордиться им. Я бы так же хотел вечерами гулять по бульвару и слушать бесплатные концерты в летнем театре, таком, как севастопольская «Ракушка».
И чтобы дома были светлые, а не мрачные!
И чтобы люди были приветливые, а не угрюмые!
И чтобы фонтаны вздымали вверх свои струи, а на клумбах пестрели цветы!
И чтобы волны так же весело разбивались о красивые гордые памятники, обдавая лица солёными брызгами!
Вот Славка, например, стал же севастопольцем и гордится своим городом. А я своим – нет.
Захотелось вернуться домой и хотя бы скамейку приличную возле подъезда поставить, или клумбу разбить. Это же в моих силах!
Чтобы хотя бы двором своим гордиться, если не получается городом и страной… 

      Когда я уезжал, Славка сунул мне в дорогу бутылку севастопольского игристого. Раскупоривал я бутылку уже дома, по приезду. Она нагрелась и вино с шумом и пеной перелилось через край бокала. Я забросил в него пару кубиков льда и на поверхности весело заплясали микроскопические брызги и салютики, почти такие же, как на набережной в Артбухте во время волнения моря.