Ну и ночка была, приснилось мне или это было на самом деле? Помню доктора в белом халате, себя, лежащего на диване и боль в груди, дышать трудно, перехватывает дыхание – врагу не пожелаешь. Первой на мой призыв о помощи светленькая приехала, она врача и вызвала. Врач в больницу предложил поехать на платное отделение, я не согласился, тогда капельницу предложили поставить для облегчения страданий, этому я был рад.
На часах двенадцать ночи, вдруг звонок в дверь, на пороге появляется она, моя любовь, жена бывшая. Бросила все дела и тоже меня спасать приехала, команда спасателей у меня образовалась – одна в джинсах и футболке, а вторая в сарафане и пышногрудая к тому же, это которая жена. А светленькая, оказывается, тоже неспроста тут, она моя невеста. Я ей руку предложил и сердце, она и согласилась. Она мне нравится, отзывчивая и уютно с ней. Как приехала, так полы сразу вымыла, порядок навела, доктора позвала.
Ой, что тут началось! Черненькая сразу командовать стала, хоть и опоздала, отменить, говорит, капельницу, гулять с тобой пойдем на белые ночи любоваться. Напрягся я, грудь болит, голова болит, ноги подкашиваются, но лямочка с плеча у нее так заманчиво падает!
Доктор на диван меня поскорее уложил, кардиограмму снимает, мои красотки на балконе пикируются, кто из них больше достоин моей любви. Я в какой-то момент испугался за них, выпадут еще вдвоем с пятого этажа,с кем я останусь. Это волнение на кардиограмме даже отразилось. Распутали и сняли провода с моего тела, бросился я им обеим в любви признаваться, не лукавя, люблю я их больше жизни. Дело прошлое, но я предлагал зимой нам всем вместе жить. Черненькая мне тогда в ухо дала и к себе жить уехала, а светленькая губки надула и сердилась долго. (Люблю я эти губки целовать).
Прикольные они, о чем на балконе говорили - мне слышно было - невеста жену укоряет, что на той платье мятое и прическа так себе, а та в ответ что-то про ее возраст.
Откинул я одеяло и бросился положение спасать. А доктор тем временем в полном шоке, кого слушать, не знает, что делать, не понимает.
Решил он кровь на сахар из пальца взять – вот и первая кровь пролилась. С сахаром все более или менее нормально, а мои войну объявили, меня поделить не могут.
У черненькой голосок приятный, смеется время от времени, не хочет, чтобы я под капельницей уснул, доктора отправить хочет к жене и ребенку. Победила она, вспомнил я ее любовь и ласки, рост высокий, зубы лошадиные и сломался. Дал доктору денег за ложный вызов, надел рубашку новую и пошел гулять на улицу с ней; та, другая отказалась с нами идти. Пригласил ее в кабак, там выпили, пообнимались, поговорили, под утро домой пришли веселые и довольные от встречи.
А беленькая стойкая оказалась, замуж за меня сильно хочет – лежит себе на диване в халате белом под одеялом, совсем вся белая стала, даже не видно ее, притворятся, что спит.
Предложил я им вместе лечь на диван, а сам раскладушку раскидываю, место готовлю для себя. У белой пребелой голос прорезался – она же диван три часа охраняла для меня, не пускает соперницу, со мной спать хочет. Вот достали, короче. В платье которая, забегала по квартире, подолом трясет и тут и там, на лестничную площадку выбегает и домой хочет уйти. Я ей не позволяю, уговариваю, туфли спрятал. И вот, одна в комнате на диване лежит, вторая на кухне на стуле сидит, и мое пиво в раковину периодически выливает.
Я в коридоре между ними мечусь и в любви обеим признаюсь, зову всех на кухню чай пить. Невеста уцепилась за подушку и позиций не сдает, лежит. Пришлось ей чай принести в постель, а жена в комнату перебралась в кресло села поудобнее и опять они про свое беседовать стали. Упрекали меня, что я им обеим звоню и письма любовные пишу, предлагали не чередовать друг друга, а подписать мирный договор. Рассвело, страсти поутихли, подвыпившая уставшая жена вызвала такси и уехала, я провожал, заодно сигарет купил.
Невеста радостно уступила мне половину дивана, лег я, а грудь как заболит, зашелся я весь в кашле, скрутило меня и вырвало. Одно слово - бабы!