ДЛИННЫЙ
Рассказ.
- А – а - а! - дико закричал Длинный во сне. От этого жуткого звука все проснулись. Света встала, накинула халат и стала тормошить Длинного:
- Вставай! Прекрати орать.
- А? Что? - Длинный поднял голову, заморгал ничего не понимающими глазами. - Где я? Я живой?
- Живой пока. Забирай свою раскладушку и мотай отсюда алкаш несчастный. Скорей бы ты уже...
Встала и Надя, вышла вслед за Длинным на кухню.
- Что с тобой, Саша?
- Опять... - Длинный полез в стол за стаканом, достал из холодильника бутылку с недопитой вчера водкой.
- Саша, может не надо. Тебе же нельзя. Не надо, Саша.
- Опять... Опять снилось, - Длинный трясущимися руками налил водку в стакан.
- Что ты умер?
- Да.
Длинный года два назад работал в морге. Туда его устроила жена - за хорошие деньги и по большому "блату" через каких-то своих знакомых или родственников. И хотя место было "хлебное" за счет поборов с родственников умерших - проработал он там всего несколько недель. Больше просто не смог выдержать. Другие же настолько свыкались со своей работой, что не видели в ней ничего особенного. Таскали трупы все равно, что мешки с картошкой, обращались с ними так, словно они никогда не были живыми людьми, отпускали сальные остроты в адрес умерших женщин. А Длинный не мог так. Он с брезгливым содроганием брал под мышки то, что еще несколько дней, а то и часов назад было человеком, клал на носилки, нес на вскрытие. После работы тщательно мыл руки с мылом, тер их пемзой, обрызгивал дезодорантом, но все равно ему казалось, что они пахнут покойником. Длинного тошнило от трупного запаха, да и сама атмосфера этого заведения сильно угнетала. Ему говорили, что он привыкнет, освоится через некоторое время. Но он не привыкал, а даже наоборот - эта работа становилась все невыносимее. И Длинный ушел из морга. Супруга, лишившись дополнительного источника доходов, естественно, закатила скандал. Но он плевать на нее хотел, так как они давно уже были мужем и женой фактически только на бумаге.
После морга Длинный устроился грузчиком на мясокомбинат. Работа тяжелая, запахи тоже далеко не парфюмерные, но таскать говяжьи и свиные туши гораздо приятнее, чем иметь дело с мертвецами.
На мясокомбинате Длинный и познакомился с Надеждой. Она была далеко не красавица: кривоногая, с остреньким мышиным лицом. Но и он был под стать ей: длинный, сутулый, очень худой, да еще с пагубным пристрастием к спиртному. Длинному в Надежде нравилась ее доброта и кротость. У нее же просто не было другого выбора. Счастья ведь хочется всем, а некрасивым, обделенным мужским вниманием и любовью женщинам, его хочется несравненно сильнее.
Только Надежда называла его по имени, да еще жена придумала несколько разных прозвищ, из которых самым безобидным было "Длинная скотина". Для всех остальных он был просто Длинным, и никого не интересовало ни его настоящее имя, ни что у него на душе.
Надежда жила в общежитии мясокомбината, и Длинный часто приходил к ней в гости. А когда напивался пьяным, а последнее время пьяным он был всегда, то оставался ночевать. В таком виде он боялся идти домой, так как жена ругалась и даже иногда била его.
У Надежды от Длинного был ребенок. Длинный очень хотел сына, и родился мальчик. Но родился он мертвым. Длинный переживали по этому поводу не меньше чем Надежда. У него с законной женой уже была дочка, но это же девочка, да и у Длинного были довольно веские основания сомневаться в том, что именно он является отцом этого ребенка. А тут сын, абсолютно точно, что его, Длинного, продолжатель рода, и вдруг такое несчастье.
Впрочем, в том, что ребенок родился мертвым, ничего удивительного не было - каково здоровье у родителей, такие у них и дети. А у Длинного была больная печень. Надежда заставила его сходить в больницу, когда он пожаловался на сильную боль в боку. Боль появилась давно, несколько лет назад, но Длинный все это время терпел и старался не обращать на нее внимания. Но Надежда настояла, и он пошел к врачу.
Доктор осмотрел его, направил на анализы, после чего сказал, что Длинному нужно очень серьезно заняться своим здоровьем, так как его печень сильно разъедена алкоголем. И, если он не будет лечиться, то, при таком образе жизни, который ведет Длинный, он проживет еще максимум год.
Длинный после этого несколько недель лежал в больнице. Надежда каждый день приходила к нему, приносила фрукты с рынка. Боли в боку у него стали слабее и реже. Нужно было ехать на курорт в Кисловодск или Ессентуки. Но Длинный никуда не поехал - для этого нужны были деньги, а их все у него забирала жена.
Чтобы собрать денег Длинный стал воровать. Он занимался этим и раньше, но мало и с большими предосторожностями - в основном, когда не хватало на бутылку. Но тут на карту было поставлено здоровье, и Длинный развернулся во всю. Он продавал шоферам, машины которых грузил, за пол цены ворованные мясо и колбасу. Причем делал это почти в открытую. Тюрьмы Длинный боялся мало, так как с его печенью на казенных харчах долго не проживешь.
Однако деньги, полученные таким образом, не задерживались - как легко они доставались, так же легко и уходили. И Длинный вместо нарзана пил водку. Накопив определенную сумму, он спускал ее потом в один-два дня.
Вскоре после выхода из больницы у него и начались эти страшные сны. Чаще всего снился Длинному морг, в котором он раньше работал, и там он видел себя среди мертвецов. От этого кошмара он кричал во сне.
Вот и сегодня снилось ему, что он умер. Его голого бросили на холодный скользкий стол и хирург, разрезав бок, начал ковыряться в его печени. Хирург во всех снах был почему-то всегда один и тот же: маленький, в синем халате, с небольшими прямыми усиками. Вдоволь наковырявшись в печени Длинного, он сел на соседний стол. Снял с плешивой головы шапочку, вытер ею пот с лица, и, достав из кармана горсть семечек подсолнечника, стал их лузгать, сплевывая шелуху прямо на Длинного.
Длинный дрожащей рукой взял стакан и стал пить водку мелкими глотками. Стакан мелко дребезжал об его желтые зубы.
- Саша, не надо. Не пей! Ну, я тебя прошу.
- Опять тот же самый снился. Весь бок расковырял. Усы как у Гитлера, сволочь.
- Саша, доктор же не разрешал. Не пей больше, ведь уже полгода прошло.
Длинный заплакал, обнял Надежду.
Эх, Надюха, никого у меня кроме тебя нет. Вообще. Ты одна моя надежда и отрада. Надя, зачем мы все живем? Ну, зачем? Рождаемся, учимся, бегаем, что-то покупаем, хотим кому-то что-то доказать. Женимся. Плодимся. А зачем? Ведь все умрем. Все! А все равно цепляемся за каждый лишний день, за каждую лишнюю секунду. От смерти не убежишь - всех она настигнет. Кого раньше - кого позже. А мне вот... Полгода осталось... Не хочу! Страшно...
- Саша, прекрати, - рыдания вырвались у Надежды из груди. - Нет! Нет, Саша.
- Представь, я умру, а в мире ничего не изменится. Так же будут цвести деревья, ходить трамваи, влюбленные будут ходить на свидания, а меня нет. Нет! Я в морге. Мрак. Холодный липкий мрак. Не хочу!
Длинный допил остатки водки и затих, опустив голову на стол. Изредка он бормотал что-то несвязное сквозь сон.
Надежда посидела возле него немного, погладила по голове. Вытерла слезы и пошла в комнату - пора уже было собираться на работу.