Хомут для донжуана

Глава 1

Продавщица крошечного книжного магазина Ритуля Громова, прехорошенькая двадцатидвухлетняя натуральная блондиночка со вздернутым носиком и пухлыми губками, одна из тех куколок, что грезят о сцене, а вынуждены прозябать за торговым прилавком или сновать по закусочной с подносом, полным грязной посуды, лениво позевывая, пялилась на маникюр, время от времени отвлекаясь от созерцания ногтей, чтобы бросить взгляд на немногочисленных посетителей.

«Господи, как скучно-то, каждый день одно и то же, – рассуждала про себя Ритуля. – Взять хотя бы эту кабаниху! Натянула вызывающе-красное платье на свои телеса и думает, что сексуальна без меры! Топчется у стойки с журналами, напичканными всевозможными диетами… Ну и что? Придет домой и нажрется от души жареной картошки с жирными котлетами, и вся диета побоку! А этот стручок – студентик очкастый – буквально врос в пол у шкафа с учебниками, скоро корни пустит. И ведь ничего не купит – там книжечки от пятисот рубликов и выше! А у него в руках, по-моему, Кант… Знаю! Он в блокнот из учебника конспектирует, вот прохвост! Философ недоделанный! Конечно, к чему денежки тратить, если на халяву можно попользоваться!»

- Молодой человек! – Громова возмущенно повысила голос. – Здесь вам не изба-читальня! А ну, положь, откуда взял! Или плати!

Студент стушевался, неловко сунул томик на место и залепетал что-то о скорой стипендии, с которой он обязательно приобретет эту замечательную книгу.

- Знаю я вас, - скривилась Ритуля. – Проходимцы!

Очкарик покраснел, бросился из магазина прочь и в дверях столкнулся с новым покупателем.
Ритуля хихикнула вслед неудачливому парню, да так и замерла с улыбкой на устах и поедая глазами вошедшего.

Высокий, атлетически сложенный мужчина лет сорока-сорока пяти, с белокурыми вьющимися волосами, ей был хорошо знаком. По фотографиям в глянцевых журналах, пишущих о людях искусства. Покупатель и был одним из того недосягаемого для бедной продавщицы мира, а точнее, весьма успешным фотохудожником Станиславом Тумаковым, чьи работы охотно публиковались в отечественных и зарубежных журналах за весьма приличный гонорар (об этом Рита читала). А еще Громова слышала, что, получив популярность, Тумаков не переехал из провинции в столицу и продолжал жить в старой двухкомнатной квартире в совсем не элитном районе и временами подрабатывал в местной еженедельной газете. Ну что ж, у гениев могут быть чудачества! Тем более, когда рядом нет супруги, способной направить потенциал мужа в нужное русло. О том, что Станислав ходит в женихах, Ритуля тоже прекрасно знала.
«Красавчик, - промурлыкало естество, заставив продавщицу вздрогнуть и шумно вздохнуть, - неужели ты не воспользуешься моментом?»

- О, я вас знаю! – глупо воскликнула Ритуля и спинным мозгом почувствовала, как естество явственно крутит пальцем у виска. – Вы – знаменитый Станислав Тумаков!

- Знаменитый? Голубушка, вы мне льстите, - проворковал посетитель, тряхнул белокурой шевелюрой без грамма седины и прошел в отдел, где выставлялись новинки детективного жанра.

Ритка последовала за ним.

- Вот уж не думала, что вы увлекаетесь подобным чтивом, - неестественно захихикала она.

- Да? – Станислав изогнул бровь. – Впрочем, вы правы. Я предпочитаю иного рода литературу, но в данный момент хочу купить книгу для своих приятелей, это они обожают криминальные истории.

- Быть может, я смогу вам помочь? – в голосе продавщицы слышалась такая мольба, что Тумаков дрогнул.

В конце концов, женщины всегда на него действовали завораживающе. Все они были прекрасны, независимо от возраста и цвета волос. А когда тебя просит вот такая прелестная нимфа, разве устоишь?

- Ну, помогите, подберите мне что-нибудь, - он обаятельно улыбнулся, и Ритуля пропала.

Дрожащими руками девушка взяла первую попавшуюся книгу и протянула необычному покупателю:

- Вот, эту очень хвалят.

- Вы полагаете? – Стас мельком взглянул на обложку со скелетом с петлей на костлявой шее. – Ну, что ж, надеюсь, моим друзьям понравится.

Когда уже был пробит чек, Риточка подняла на Тумакова глаза и произнесла дрожащим голоском:

- Господин Тумаков, могу ли я вас попросить об одолжении?..

ххх

Три месяца спустя…

Я сидела за письменным столом в кабинете главного редактора и вычитывала гранки очередного номера.

За окном шумел август. Мне взгрустнулось. Почему-то именно с этим месяцем связаны самые странные и суматошные события в моей жизни. Веселые и печальные. Как говорится, август на август не приходится. Одиннадцать лет назад в последний летний месяц меня хотели убить, но в тот же август я встретила любовь. Десять лет назад мы с Валерием оказались втянуты в почти криминальную историю с бриллиантовым ожерельем, и это случилось в августе! А в прошлом августе мы похоронили моего самого верного старого друга Федора Андреевича. Он умер на рабочем месте, как и грозился, в кабинете главного редактора, после очередной летучки. Попросил секретаршу принести кофе, а когда она пришла, он уже был мертв. Как-то Болтов мне признался, что для себя хотел бы такой же быстрой смерти… и получил диванной подушкой.

- Тебе еще нет даже семидесяти, а ты ведешь подобные разговоры! – разъярилась я. – Твоему ребенку не исполнилось и десяти лет, так что изволь жить, по крайней мере до того момента, пока не станешь прадедом!

Валерий прищурился, видимо, подсчитывая, сколько ему осталось до гробовой доски, сбился со счета и сгреб меня в объятья.

После смерти дяди Феди на пост «капитана корабля» заступила я.

- Да, август…

Не успела я поностальгировать, как дверь с треском распахнулась и в кабинет на реактивной скорости влетела моя давняя подруга Светка, вот уже пять лет как главный редактор еженедельной газеты «День», с которым наша «Ярмарка» по-прежнему мирно уживается под одной крышей.

- Где? Этот? Крокодил? – Кропотина рычала как тигрица, у которой отобрали добычу.

- Опять Стаська? – устало вздохнула я.

И недели не проходило, чтобы Светлана не врывалась ко мне с причитаниями о том, что наш гениальный фотограф ее снова подставил: то уедет на съемки на другой конец страны и никого не предупредит, то у него срочная встреча с издателем, и запланированный фоторепортаж летит ко всем чертям! Конечно, в «Дне» имелся постоянный штатный фотограф, но Кропотина раздувалась от гордости, «нечаянно» заявляя на какой-нибудь встрече с важными персонами (читай – потенциальными спонсорами), что у нее в издании печатается «сам Тумаков».

- Как? Станислав Тумаков? – восклицали гости.

- А что вас удивляет? Станислав Владимирович очень любит и ценит наше издание, - деланно пожимала плечиками редакторша, и гости вынимали толстые кошельки.
Коммерция коммерцией, однако регулярно приходилось терпеть Стаськины выходки.

- Эта скотина снова умотал в какую-то командировку! – верещала подружка, так яростно тряся головой, что от аккуратно уложенной прически не осталось и следа. – И даже не предупредил! Звоню ему, а мне автоответчик: «Перезвоните через месяц! Вынужден срочно уехать!» Вот гад!

- Очень странно, он обещал сегодня зайти к нам в гости, - удивилась я.

- Надул! Господи, и почему я терплю этого мерзавца! – простонала Светка.

Я набрала телефонный номер Станистава. После гудка включился автоответчик и забубнил незнакомым мужским голосом:

- К сожалению, сейчас я не могу подойти к телефону, вынужден срочно уехать. Вернусь через месяц.

«Август вступает в свои права!» - мелькнула тревожная мысль.

- Собирайся, поедем к Стаське, - приказала я Кропотиной, - чую, опять он влип в неприятную историю…

Глава 2

Стас обитал все в той же «двушке» на четвертом этаже старого пятиэтажного дома, как и десять лет назад. В доме, где я жила до замужества, а моя квартира, если помнит читатель, граничила со Стаськиной. Много воды утекло с тех пор. Жильцы поменялись, старики - свидетели детства и юности Полины Малышевой - умерли, а новые хозяева квартир ничего обо мне и моих друзьях не знали. Сомневаюсь, что они вообще догадывались, какая знаменитость рядом: обыватель далек от мира искусства. Был бы Стаська футболист или владелец винно-водочного или мясного магазина – вмиг бы приобрел популярность. А так – фотограф. И что с него взять, если моментальные снимки на паспорт он не печатает? А толстые журналы на мелованной бумаге, которые регулярно публикуют фотографии господина Тумакова, в обычных газетных кисках не продаются.

ххх

Если честно, я не понимала, почему Стас не стал приобретать хоромы побольше и в престижном районе. А приятель в свою очередь не понимал меня и горячо доказывал, что именно в этой «конуре» он способен творить по-настоящему! Ему, видите ли, тут лучше думается! Впрочем, я не настаивала. Каждый живет так, как ему нравится.

Вот мы с Валерием после рождения Ванечки продали его трехкомнатную квартиру и переехали в просторный дом, который муж купил на окраине города. Теперь у нас была даже гостиная с камином, у него вечерами Болтов любил сидеть в уютном кресте, читая очередной детектив – вероятно, воображал себя Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном в одном флаконе. Мне же нравилось, что сын, когда подрастет, не станет носиться по улицам, норовя каждую минуту попасть под колеса «Шумахера» местной пробы, а будет играть с друзьями в саду у дома. Так оно и вышло. Рай, да и только! Вот только до работы добираться далековато: на «маршрутке» – не меньше часа, и это если без «пробок» на дороге. Машину водить я не научилась, признаться, сама за руль ни за что бы по доброй воле не села, даже если и знала бы ПДД как все родинки на спинке у Ванюшки. Пока я расстраивалась, муж купил автомобиль и нанял мне шофера. Знаете, кого? Руслана, своего старого друга и мужа моей милой подруги Аллочки. Только ему он мог доверить возить драгоценную супругу. Честное слово, этому обстоятельству я обрадовалась.

Алку и Руслана нежно люблю, они платят мне той же монетой, а наши дети - ровесники – мой Ванька и их дочка Манька ходят в один класс и крепко дружат. Они даже вместе записались в ансамбль народных инструментов, что существует при местном доме детского творчества, Иван играет на гармошке, а Мария – на балалайке. Этим августом наши дети умотали со своим самодеятельным коллективом на гастроли в Болгарию, на очередной слет юных талантов. Сначала я не хотела сына отпускать так далеко, но руководитель ансамбля, Борис Терентьевич, умолил – девятилетний Ванька-то, оказывается, восходящая звезда! Вот уж не думала, что мое рыжее веснушчатое чудо – великий артист! Неделя минула, как сынуля нежится под Болгарским солнышком и шлет мне восторженные смс-ки. Впрочем, Манька от него не отстает, бомбардирует родителей сообщениями о каждом концерте и впечатлениями от каждой новой экскурсии.

ххх

Мы со Светкой немного потоптались у Стаськой квартиры, прислушиваясь к тишине за дверью. Наконец я нажала на кнопку звонка.

- Вот видишь, Полька, он уехал! – Кропотина раздувалась от ярости, но я все еще не верила, что Станислав мог так поступить. Только дня два назад он созванивался с Болтовым, обещал заглянуть в гости. Бывать у нас Тумаков любил, они с Валерием обожали, развалившись в креслах у пытающего камина, вести неспешные беседы. Стаська говорил, что у нас он заряжается необходимой ему энергией. И никогда бы не отменил просто так очередную «подзарядку»!

- Тут что-то не так, - я приложила ухо к двери. И конечно, ничего подозрительного не услышала!

Но настоящая женщина всегда найдет выход, в данном случае, вход! Тем более, если хранит ключи от своей старой квартиры.

…В моем бывшем гнездышке теперь жил Петечка, приемный Алкин сын. Мальчик вырос, возмужал, и когда я глядела на этого двухметрового двадцати четырехлетнего великана с высоты своего метра с кепкой, у меня всегда невольно затекала шея. Петя окончил ветеринарный факультет – сказалась детская любовь к животным и в первую очередь к умнице Астре - и теперь успешно практиковал в клинике городской ветслужбы. Получив диплом, парень захотел самостоятельности, и я предложила ему свою старую жилплощадь. Бесплатно. Но Петечка заартачился, дескать, ему совесть не позволит обирать женщину. Пришлось назвать сумму, приемлемую для начинающего ветеринара. И теперь каждый месяц я получаю от Петьки рублики и кладу (с согласия Аллочки, которое я не сразу получила!) на счет в банке – когда парень надумает жениться, отдам ему эти накопления вместе со свадебным подарком, и пусть попробует отказаться!..

Я вынула из сумочки ключ и открыла дверь своей бывшей, а теперь Петиной квартиры. Конечно, не хорошо вот так вламываться без спроса, но Алкин пасынок несколько дней назад уехал на какой-то областной семинар. Вот ключики и пригодились.
Светка бесцеремонно протопала в гостиную и снова завела свою песню:

- И зачем мы сюда пришли? Что нам это даст?

Я отпихнула ее и пошла на балкон.

Если читатель помнит, балконы моей и Стаськиной квартир разделялись перегородкой, а перелезть через нее мне не составило никакого труда. Заглянув к приятелю в окно, я увидела картину, которая мне сильно не понравилась. В комнате царил погром. Хозяин же был привязан к стулу веревкой, а сам стул валялся на полу спинкой вниз. Возле головы Тумакова растеклось красное пятно. Кровь! Неужто Стаська мертв?!

В ужасе я со всей силы долбанула по балконной двери кулаками… и влетела в комнату, чуть не свалившись на покойника – дверь оказалась не заперта, а просто прикрыта.
Приземлившись на четвереньки и завывая от жалости к другу юности и страха перед смертью, я заставила себя потрогать у Стаса пульс. Но только я протянула руку, мертвец открыл глаза и прошептал:

- Пить…

- Мама! – заорала притащившаяся следом Кропотина и рухнула без чувств.

Я сначала хотела поступить подобным образом, но раздумала. Пол грязный, и потом, падая, можно здорово ушибиться! Так что я погожу с обмороками, сперва нужно Стаську от пут освободить…

Матерясь как сапожник (для храбрости, разумеется), я перерезала веревку кухонным ножом. Тумаков вяло сполз с деревянного ложа и попытался сесть, только у него это плохо получалось.

Светка, меж тем, очухалась, добрела до дивана и стала изображать отравленную действительностью примадонну, то есть кривила губы, томно вздыхала и закатывала глаза к потолку.

- Что у тебя стряслось? – спросила я, по-прежнему сжимая нож.

- И чем это воняет? – добавила Кропотина, потянув носом воздух.

Стаська обиженно сморщился:
- Ну, уж простите, девушки, в туалет сходить, будучи привязанным к стулу, проблематично, а сутки терпеть я не мог, мочевой пузырь не выдержал…

- Ты обмочился, – догадалась Светлана, - какой конфуз!

- Извините, - густо покраснел приятель, - я сейчас.

Он неловко поднялся и, опираясь на стену, побрел в ванную.

- Кропотина, иногда лучше молчать, чем говорить! – рявкнула я. – Помнишь рекламу?

Светка захлопала ресничками:

- А что? Я ничего. Полина, но ведь он и вправду описался!

- Посмотрела бы я на тебя, если бы к тебе в дом ворвались насильники! – ядовито заметила я, а сама подумала: очень уж Стаська бодрый для человека с разбитой головой, хотя… курица с отрубленной головой вообще некоторое время бегает!

Я наклонилась к луже и осторожно коснулась ее пальцем – Светлана при этом взвизгнула и поджала ноги. Варенье! По-моему, вишневое. А вот и вазочка из-под него валяется, в угол закатилась. И как я, дура, могла спутать кровь с безобидным вареньем! Не иначе со страха!

Из ванной вернулся чистый Стаська, плюхнулся на диван рядом со Светкой, вытянул длинные ноги и принялся нас с Кропотиной благодарить, дескать, мы ему жизнь спасли. Еще бы! Представляю, каким бы встретил нас Тумаков, если бы мы поверили сообщению автоответчика и заглянули через месяц! Б-р-р… Волосы в прическе дыбом встали!

- Теперь, когда ты чист и свеж, как майская роза после дождя, выросшая, правда, на помойке, может, расскажешь, в какую историю ты опять вляпался?

А то, что Стаська действительно «вляпался», я не сомневалась. Он на это мастак! Ведь нет рядом женщины (читай – супруги), которая бы руководила действиями нашего безалаберного и чрезмерно увлекающегося красавца.

Стас вздохнул, взмахнул белокурыми кудряшками, улыбнулся своей обворожительно-детской улыбкой (от которой таяли все дамы, кроме меня, да еще, пожалуй, Светки и Алки) и принялся каяться. Да, грешен. Во всем виновата прекрасная незнакомка…

- Уж не эта ли? – Кропотина подняла с пола фотокарточку.

На снимке я разглядела молоденькую девицу с весьма аппетитной грудью (милашка позировала фотографу топлес). Личико довольно-таки простенькое, но вздернутый носик и пухлые губки придавали то самое обаяние, от которого отдельные самцы сходят с ума.

- Старый извращенец! – вскричала я. – Да девчонка вряд ли встретила восемнадцатилетие! Ты что, затащил ее в койку?

Приятель вздрогнул, прикрыл голову руками, словно я вооружилась хорошей дубиной и собиралась колошматить его по дурной башке, и простонал:

- Она сама была не против! Сначала попросила сделать ей портфолио, сказала, что мечтает поступить в театральный, а потом полезла с поцелуями. А я, между прочим, мужчина…

- Вот что, «мужчина», - я с трудом сдерживала гнев, - похоже, друзья этой «актрисы» жаждут твоей смерти. Пакуй вещички, дамский угодник, поедешь ко мне домой. Прятаться.

у, не могла я бросить Стаську в беде. Хотя желание накостылять паразиту по шее никак не пропадало.

Глава 3

Если Руслан и удивился, увидев вместе со мной и Светкой бледного Стасика с чемоданом, то вида не подал. Он давно привык к моим чудачествам, тем более Алка на правах подруги все равно будет в курсе и обязательно поделится с мужем.

Полуобморочный Тумаков свалился на заднее сидение машины, а Кропотина, сославшись на занятость, побежала к автобусной остановке: она опрометчиво оставила свой автомобиль у издательства, и теперь ей пришлось воспользоваться услугами общественного транспорта – я не собиралась сегодня возвращаться на работу, других забот привалило!

Еще в дороге я позвонила Валерию, чтобы обрисовать ситуацию. Болтов не стал меня слушать, буркнул: «К ужину буду!» и бросил трубку. Мне бы, наверное, обидеться – супруг совершенно не интересуется личной жизни дражайшей половины, - но я только достала косметичку и тщательно подкрасила губы. Подумаешь! Занят так занят, наверное, опять пытается вместе со своими массовиками-затейниками из ночного клуба придумать очередную забаву для клиентов. «Алмаз» приносил неплохой доход, так чего мне морщится? Тем более, разобравшись со всеми проблемами, муженек приедет домой, и уж тогда я с радостью вывалю на него все новости. А пока нужно договориться с нашим семейным доктором, чтобы он осмотрел побитого Стасика, мало ли чего! Поэтому следующий звонок я сделала милейшему Дмитрию Анатольевичу, терапевту, который жил в соседнем доме и врачевал семейство Болтовых вот уже несколько лет. На удачу, он был дома, охотно согласился проверить самочувствие пострадавшего, и когда мы подъехали, уже топтался на крылечке. Через полчаса Тумаков сладко спал на тахте в Ванькиной комнате (гостевой у нас нет, а сын все равно пока на гастролях). Доктор, заверив меня, что Стас отделался испугом и никаких серьезных травм у него не обнаружено, удалился, отказавшись от гонорара.

Болтов приехал домой часов в десять вечера. Долго возился во дворе у машины, а потом, минуя столовую, сразу прошел в спальню и, не зажигая света, улегся в кровать.

- Ты заболел? – разочарованно спросила я (мне столько нужно рассказать, а он!).

- Устал что-то, - нехотя ответил супруг и попытался с головой укрыться одеялом.

Вот тут я рассердилась: этот ночной клуб все соки из Валерия выжимает, мне, законной жене, ничего не остается! Мстительно врубив свет, я сдернула одеяло… и заорала от ужаса и неожиданности: правая половина лица мужа вздулась и напоминала кусок хорошо отбитой говядины, мощный кровоподтек начинался ото лба и спускался к шее, а правый глаз смотрел на мир сквозь узенькую щелочку.

- Не кричи, - болезненно скривился Болтов. – Голова и так раскалывается.

Я кинулась звонить Дмитрию Анатольевичу. Эскулап тут же примчался, поохал, поцокал языком, любуясь физиономией пациента, а потом, несмотря на возражения Валерия, погрузил его в свою «Нексию» и повез в травмопункт:

- Без рентгена не обойтись, - озабоченно сказал доктор, - как бы сотрясения мозга не было.

Конечно, я поехала с ними...

- Ну и кто тебя так? – поинтересовалась я, когда мы вернулись домой.

Муж поморщился:

- Понимаешь, странная история: у машины подкараулили два шкафообразных субъекта и сразу в морду. Без объяснений.

- Обиженный клиент натравил телохранителей?

- Не знаю, - Валерий со стоном вытянулся на кровати, - я не успел спросить, сразу отключился. Правда, когда меня охранник клуба обнаружил и растормошил, то сказал, что видел двоих крепышей, которые, проходя мимо него, говорили, дескать, надо проучить какого «папика», чтоб «не заглядывался на Гертруду».

- Минуточку, - я возмущенно повернулась к страдальцу, - а где был охранник, когда тебя молотили как боксерскую грушу?! С его поста стоянка – как на ладони! Или…
Меня осенило.

- Ты опять оставил машину у служебного входа!

Мой муж – странный человек. У клуба «Алмаз» имеется отличная автомобильная стоянка, недалеко от парадного подъезда, где всегда дежурит парочка охранников. Но есть у ночного клуба и так называемый черный вход, для служащих. Ведет он в закоулок, где кроме мусорных баков и кустов умирающей акации у высокого забора, за которым прячется какой-то склад, ничего нет. И Болтов не иначе как сдуру предпочитает оставлять свою машину здесь, мол, «стоянка – для клиентов». Сколько раз я просила его изменить привычке – без толку! Ну, вот, может быть, теперь послушается других «учителей»?

Я вспомнила весь свой запас матерных словечек, а для пущего эффекта грохнула об пол вазу, стоявшую на прикроватной тумбочке. Валерий, слушая монолог разбушевавшейся супруги, только горестно вздыхал.

- Если уж ты не желаешь пользоваться стоянкой, то почему не поставишь охранника и у служебного входа? Неужели денег жалко? А безопасность твоя и сотрудников клуба – побоку? – я распалилась не на шутку, а второй вазы под рукой не оказалось, поэтому я пожертвовала стаканом с соком, который принесла, чтобы выпить перед сном.

- Да есть там дежурный, - пробормотал муж, - просто сегодня Гоша отпросился пораньше, у него жена в командировку ночным поездом уезжает, нужно же проводить.

- Прелестно, - я поискала глазами еще какой-нибудь бьющийся предмет, но не нашла.
Еще с минуту посверлив благоверного свирепым взглядом, я с чувством выполненного долга отправилась за совком и веником – горничных в доме нет, и кроме меня осколки убирать некому.

Глава 4

Завтрак прошел в молчании. Мужики почему-то на меня дулись, и я, как не пыталась их разговорить, не смогла. Плюнула, грохнула об стол кофейником и уехала на работу. В машине я дала волю чувствам: всю дорогу до издательства жаловалась Руслану на черствость мужа, делилась своими подозрениями (а вдруг Болтов и вправду завел молоденькую любовницу?), обвиняла в легкомысленности Стаса и его невероятные способности попадать в неприятные истории, а закончила тираду душераздирающим стоном:

- Господи, как хорошо, что Ванька сейчас на гастролях! Хоть не видит, что дома творится!
Руслан хмыкнул. Я тут же перестала причитать и осторожно на него глянула: надеюсь, Аллочка, которой супруг докладывает все до последнего словечка, не посвящает в мои секреты свою несовершеннолетнюю дочь, регулярно общаясь с ней по сотовой связи? Глупости! Такого быть не может!
Легка на помине!

Аллочка ждала меня в кабинете. Сидя на подоконнике, подруга развлекалась, пуская мыльные пузыри. Наверное, нашла пузырек у меня на столе - Ванька как-то приходил в редакцию и забыл. При виде меня Алка вскочила на ноги:

- Вот и ты, гроза всех мужиков! Что, снова решила взять под крылышко бедного Стасика? Или одного Валерочки для такой темпераментной дамы маловато?

- А ты, гляжу, в детство впала? – парировала я. – Откуда про Тумакова знаешь? Руслан сказал?

- Как же! Светка доложила! А ты, похоже, опять ищешь приключений на мадам Сижу? Не надоело?

- Ох, надоело, но не бросать же Стаську в беде…

- Между прочим, он уже большой мальчик, недавно с размахом отпраздновал пятидесятилетие!

Я не стала дальше препираться и полюбопытствовала:

- Ты какими судьбами? Вроде, говорила, всю неделю будешь пропадать со своими собачниками на выездной выставке?

Моя подруга уже лет пять как в отставке, заслуженный пенсионер правоохранительных органов, и теперь служит кинологом в городском обществе собаководства.

- Я раньше на день освободилась, вот и решила к тебе заглянуть, а тут такие новости!

Похоже, мы вступаем в «эру новых приключений»? – рассмеялась Аллочка и поправила высокий ворот ослепительно белой водолазки.

Ххх

Раньше моя подружка обожала блузки с глубокими откровенными вырезами, но вот уже лет шесть как от них отказалась.

…История началась, когда я еще не была знакома с Болтовым, а Алка – с Русланом и служила во вневедомственной охране. Во время ее смены в дежурную часть поступил сигнал: сработала тревожная кнопка в одном из торговых павильонов. Вместе с оперативно-следственной группой на место происшествия выехали и Алка с Астрой. Оказалось, преступник ограбил продуктовый киоск: унес выручку и пару бутылок водки (не иначе собирался отпраздновать удачно завершившееся дело). Преступление, как потом указали в сводках, раскрыли «по горячим следам». Астра взяла след и привела к бараку, в одной из комнат которого гражданин Сомельников, или иначе вор-рецидивист по кличке Сом, «культурно отдыхал» в обществе проститутки Верки. Со спущенными штанами его и повязали.
Продавщица ларька, жестоко избитая грабителем, скончалась в больнице, и Сом отправился на нары на срок больший, чем ожидал. На Алку Сомельников обозлился здорово. На суде, во всеуслышание, он поклялся, что, вернувшись на волю, подкараулит «рыжую тварь и ее шавку и спустит с обеих шкуру». Рюмина тогда только презрительно усмехнулась – срок молодцу дали недетский. Да и мало ли было в ее жизни подобных Сомельниковых?

Шли годы. Я вышла замуж за Валерия, Алка - за Руслана. У нас с Болтовым родился Ванька, Аллочка подарила мужу дочку, Манечку. Еще через год не стало Астры, наша умница так до конца и не смогла оправиться от ранения, полученного на острове Невесты, и Грей самолично взял на себя охрану хозяйки.
Он погиб на боевом посту. Шесть лет назад.

В ясный майский денек, когда каждый листочек радовался теплому солнышку, а на лицах прохожих играли улыбки, Аллочка гуляла с дочкой в парке недалеко от дома. Трехлетняя Манька, облаченная в новенький красный комбинезон, каталась на недавно купленном велосипеде, возле нее крутился Грей. Алла сидела на скамейке и смеялась, глядя на них.
Он подошел сзади, незамеченным. Вынул из-за пазухи пистолет. Первую пулю пустил в собаку. Женщина обернулась. И он выстрелил ей в грудь.

- Мама! – истошно закричала Маня, когда Алла вдруг повалилась на лавку.

Преступник сунул пистолет в карман и нырнул в кусты. Он не опасался погони. В будний день, в полуденный час в парке было безлюдно. Его никто не видел. А эта ментовская тварь и ее псина наказаны. Как он и обещал.

…Сома сдала Верка. К тому времени из «жриц любви» подружка Сомельникова уже выбыла по возрасту и, успешно переквалифицировавшись в реализаторы, трясла китайскими шмотками на городском рынке. Вечером пьяный Сом, навестив любовницу, похвастал, что отомстил-таки «рыжей стерве». Испуганная донельзя Верка, стоило только приятелю уснуть, побежала к соседке и от нее позвонила в милицию.

- Этак он и меня пристрелил бы, когда проспался, - объясняла она потом следователю. – Совсем зверем стал!

Что мы пережили, пока Алка боролась со смертью, не передать! Руслан, поседевший в один миг, дневал и ночевал у больницы – в реанимационное отделение его не пускали. Манечка была у нас. Девочка не плакала, но постоянно спрашивала, когда же она поедет домой, и где мама и папа. Мне становилось жутко: а что, если Аллочка все-таки умрет? Приходил Петя, сажал малышку на колени и трясущимися губами рассказывал сестре сказки про принцесс и единорогов, угощал конфетами, но Манька все бубнила, что хочет к маме, а еще – поиграть с Греем, а «тетя Поля песика в гости почему-то не позвала». Я убегала на кухню, чтобы ребенок не видел моих слез.

Аллочка выжила. Только с тех пор не носит блузок с глубоким декольте, стесняется шрама...

Глава 5

- И что ты собираешься теперь делать?

Алка смотрела на меня с интересом, словно я предлагала подружке сыграть в увлекательную игру под названием «сыщики-разбойники».

- Понятия не имею, - честно призналась я. - По идее, надо найти тех, кто хотел убить Стасика. Лучше бы, конечно, обратиться в полицию, но Тумаков вряд ли будет подавать заявление. Закричит: «Скандал – насилие над художником!» Уж я-то его знаю!

- Точно! – рассмеялась Аллочка. – Но ведь не прятаться нашему донжуану у тебя всю оставшуюся жизнь? Кстати, как на присутствие нежданного гостя смотрит Валерий?

Я вздохнула:

- Пока – одним глазом, - и рассказала о вчерашнем покушении на мужа.

- Ничего себе, - всплеснула руками приятельница. – У вас тут прямо боевик в лучших традициях Запада! Сильвестора Сталлоне только не хватает в паре с Брюсом Уиллисом!

Пока Алка издевалась, в кабинет впорхнула моя секретарша Рита:

- Почта, Полина Васильевна!

Девушка протянула несколько буклетов и конверт без адреса, на котором размашистым почерком было написано: «Лично в руки госпоже Болтовой».

- Рита! Откуда это? – я потрясла конвертом перед носом секретарши.

- Мальчик принес. Посыльный. Сказал, что вы ждете письмо…

Глупышка хлопала сильно накрашенными ресницами и смотрела на меня с опаской – вдруг начальство рассердится и лишит премии. Или, еще хуже – пожалуется бабушке! Риту привела в издательство за руку наша бывшая бухгалтерша Нина Ивановна и попросила меня пристроить «куда-нибудь» внучку. Та провалила экзамены в институт и тщетно искала работу. Нину Ивановну я очень уважаю, и не могла отказать. В тот момент как раз ушла в декрет прежняя офис-помощница, и неудачливую абитуриентку посадили в приемную. Звезд с неба Маргарита не хватает, но свою работу худо-бедно делает. Обижаться мне не на что. И чего она так испугалась? Вон, аж трясется вся!

- Можешь идти, - милостиво отпустила я подчиненную.

Алка выхватила конверт и распечатала.

- Странно, - протянула она разочарованно, - «полковнику никто не пишет…». Хоть бы какую записочку вложили за-ради уважения! Э нет, да тут фотография! Какая славная стервочка!

- Дай сюда!

С карточки на меня смотрела, мечтательно улыбаясь, белокурая девица. Пухлые губки, трогательные ямочки на румяных юных щечках. Мне показалось, что я уже где-то видела это личико!

- Между прочим, снимок подписан, - флегматично резюмировала Аллочка, устраиваясь в моем любимом кожаном кресле за редакторским столом.

Я перевернула фотографию «рубашкой» вверх. Верно, таким же размашистым почерком, что и на конверте, некто вывел: «Это - любовница твоего мужа. Хочешь их застукать? Позвони». Ниже «доброжелатель» указал номер сотового телефона.

- Бред!

Я растеряно смотрела на подругу, которая старательно делала вид, что поглощена чтением рекламных буклетов.

- Этого не может быть!

Алка жалостливо покивала в ответ, а когда я собралась плакать, треснула кулаком по столу.

- С каких пор ты начала верить всяким анонимам? Ты сомневаешься в верности Валерия?

- Но… ведь…

- Я бы на твоем месте не сопли жевала, а поехала в ночной клуб и разведала, чем дышит любимый супруг, кто его окружает в рабочее время. Или нет! Твоя перекошенная от праведного гнева мордаха перепугает всех посетителей и обслуживающий персонал! Еще в убытки вгонишь… Нужно нанять человека, которого в «Алмазе» никто не знает. Видишь, как все просто!

- У меня нет такого человека, - закручинилась я, выуживая из кармана носовой платок.

- Зато у меня есть, - отрубила подруга. – Я правда, Витька в издательство по другому поводу привела, но раз такое дело… Сейчас позову, он в рекламном отделе с твоими девчонками чаи распивает, дамский угодник.

Еще один Казанова? Да я спячу от этих мужиков!

ххх

Пока я испепеляла взглядом нечаянную соперницу на фотоснимке, Алка резво сбегала в рекламный отдел и вернулась с незнакомым мужчиной. Серые глаза. Прямой нос. Тонкие губы. Прическа – бобриком, на висках седина. Симпатичный, но не красавец. По выправке чувствуется, что занимается спортом и вообще ведет здоровый образ жизни. Только вот зачем он напялил в довольно жаркий день куртку и кожаные перчатки? Байкер, что ли?

- Знакомьтесь! Витек, мой давний приятель. Раньше в убойном работал. А это моя подруга Полина Болтова, в девичестве Малышева, - тараторила неугомонная Аллочка. – Думаю, вы друг другу понравитесь. И даже очень!

Рюмина что, сдурела? Или она думает, мне нужен любовник, чтобы насолить мужу-изменщику?!

Глава 6

Виновато улыбаясь и приседая, как перед высокопоставленным чиновником, нечаянно нагрянувшим с проверкой в наше скромное издательство, я предложила Алкиному протеже выпить минералочки, а сама стала продвигаться к дверям, поманив подругу-сводницу пальцем.

- Что еще? – удивилась Рюмина, когда мы оказались в приемной.

- Ты зачем его приволокла? Мало мне неприятностей, - злилась я шепотом: секретарша и так сгорала от любопытства, а потому – я уверена – пыталась подслушать наш разговор.
- Тебе нужен хороший специалист, а Витек – профи, - настаивала Аллочка. – Ну, изобразит завсегдатая ночных клубов, приударит за хорошенькими девочками, послушает болтовню и что-нибудь да узнает.
Поломавшись еще для очистки совести, я согласилась, и мы вернулись в мой кабинет.

- В общем, так, Витюша, - сразу взяла быка за рога Алка, - требуется твоя помощь. Нужно раздобыть информацию о господине Болтове. Ну да, о муже Полины. Ты бровки столбиком не поднимай, так надо. Его, понимаешь ли, вчера здорово избили. Возможно, хотели убить, да с силой удара не рассчитали. А сегодня жене Валерия прислали вот эту фотографию…
Аллочка положила на стол злосчастный снимок. Виктор поднял его левой рукой, пару секунд разглядывал, а потом сунул во внутренний карман куртки.

- Как соберешь сведения, дай знать, - командовала подружка, словно Болтов был ее собственным супругом. Я даже немного заревновала.

Витек кивнул. Потом левой рукой взял со стола бутылку с минеральной водой, и неловко прижимая ее к животу, этой же рукой начал отвинчивать крышечку. Я, как загипнотизированная, следила за каждым его движением. Виктор плеснул воды в стакан, поднял его снова левой рукой и с наслаждением напился. Правая рука оставалась неподвижна и словно приклеена к телу.

Дверь распахнулась, грохнула об стену – в кабинет влетела Светка – Кропотина вообще не умеет спокойно ходить, летает, как ракета. Увидев посетителей, редактор серьезного еженедельника «День» завизжала, как девчонка, и кинулась обнимать Виктора, задавая вопросы и сама тут же отвечая на них:

- Витюша! Миленький! Как давно я тебя не видела? Года два! Ну, как дела? Хорошо? Как мама? Здорова? А рука как? О, какой отличный протез, и незаметно совсем! А здесь ты зачем? Работу ищешь? Глупости, «Ярмарке» нужен менеджер по рекламе, а вот у меня есть ставка корреспондента. Ты же классные заметки в милицейскую многотиражку писал! Вот, давай ко мне! Нет, я Польке такой ценный кадр ни за что не отдам! Как же я по тебе соскучилась! Пойдем, расскажешь все по порядку! Товарищ майор, не смейте отказывать даме!

И Светлана потянула Виктора из кабинета.

- Иди, я потом за тобой заскочу, - пообещала Аллочка, поймав вопросительный взгляд приятеля.

Я укоризненно посмотрела на Рюмину.

- И что мы так скорбно глазками хлопаем? – тут же поинтересовалась она, почувствовав мое совершенно упадническое настроение.

- А ты не понимаешь? – обозлилась я. – Дела куда серьезнее, чем ты считаешь, а мне в сыщики предлагают израненного отставного майора?! Инвалида!!

- Какой же это инвалид? – совершенно искренне удивилась Алка. – Здоровый мужик.

- Но! У! Него! Нет! Руки!!

- Ну и что? – подруга пожала плечами. – Зато ноги и голова на месте. Причем, ноги – быстрые, а голова – светлая.

- Но…

Аллочка выпрямилась, уперла кулаки в бедра и, уничтожая меня презрительным взглядом, спросила ледяным тоном:

- Или ты считаешь, что, как ты выражаешься, «инвалид» должен сидеть в четырех стенах и носа на улицу не показывать или - еще лучше – добровольно лечь в гроб и доской прикрыться?! Вот уж не ожидала от тебя!

Я пыталась оправдаться, объяснить, что Алка совсем не так меня поняла, но та еще больше свирепела:

- Смотри, как Светка Витьку обрадовалась! Да у нас в убойном трагедия была, когда Виктор из служебной командировки в отдел уже не вернулся. Да, представь себе, наших ребят не на курорты посылают! А туда, где, извините, иногда постреливают и взрывают. Витьке не повезло. Сколько по госпиталям валялся! А какой это честный и мужественный человек! И какая умница! Да он ТЕБЕ услугу оказал, согласившись на ТЕБЯ поработать, а ты кривишься! Кстати, для сведения избалованным дамочкам: и с одной рукой Витя может быть очень и очень опасен, я бы на месте преступников обходила его за километр. И, между прочим, стреляет он и с левой руки метко. Не хуже, чем с правой. Впрочем, - Рюмина фыркнула, - твое дело. Не хочешь, чтобы Витек помогал – сама мучайся!

Еще раз обдав меня волной презрения, Алка чеканным шагом покинула кабинет.

Ну что я такого сказала? Я не хотела никого обидеть! Но ведь согласитесь, «сыщик – инвалид» звучит двусмысленно! Я утешала себя, а на глаза навернулись слезы: нет, Рюмина ко мне несправедлива.

Пытаясь успокоиться, я прибегла к излюбленному с недавних пор средству: вынула из ящика стола очередной сборник из серии «Городской роман». Когда-то Светка посоветовала мне прочесть книгу молодого писателя Виталия Орешникова. Я начала читать и… влюбилась в творчество этого автора. Закрученный сюжет, яркие образы, чудный литературный язык – все меня радовало и восхищало. А с некоторых пор я поняла, что повести и романы неизвестного мне Орешникова стали для меня чуть ли не панацеей от грусти и подавленности духа. Вот прочитаю пару-другую глав и успокоюсь. А заодно подумаю, что делать дальше.

Глава 7

В этот раз замечательный Орешников подвел: я скользила взглядом по строчкам, но не понимала смысла прочитанного, в голове вертелись неприятные мысли. Я буквально сжигала себя изнутри ненавистью к самой себе. А еще очень боялась: вдруг Алка скажет Виктору, что в его услугах больше не нуждаются? Может быть, Аллочка права, и мне нужен не разудалый супермен, а просто толковый специалист, который, благодаря богатому оперскому опыту, вмиг найдет причину наших несчастий? А еще я подумала, что мне пора в отпуск. Заслуженный. Заработанный кровью и потом. Поэтому я написала сама себе заявление, взвалила обязанности по управлению издательством на свою заместительницу Галю Протасову - ранее она была начальником отдела рекламы, а как в свое время оказалась в редакции «Ярмарки», я уже рассказывала, повторяться не буду (см. «Сгоревшая невеста») - и поехала домой.

Когда я уходила из редакции, из кабинета Кропотиной, с половины «Дня», доносились дружный хохот и возбужденные голоса.

ххх

Всю дорогу домой я мрачно молчала и слушала, как Руслан насвистывает себе под нос какой-то надоедливый примитивный мотивчик. Он так достал меня «художественным» свистом, что я с трудом сдерживалась – так хотелось на него заорать и затопать ногами. Терпение мое совсем иссякло, когда мы подъезжали к дому. Я уже открыла рот, чтобы гаркнуть: «Заткнись же, наконец!», но Руслан вдруг перестал изображать соловья и удивленно сказал:

- Это что за демонстрация?

Я глянула и обомлела: у крыльца и на крыльце нашей «избушки» стояло, сидело и ходило не меньше двадцати-тридцати женщин «до шестнадцати и старше». Впрочем, юные особы, те, которым «до…», у самых дверей разворачивались и брели к калитке, посылая проклятия в адрес цербера, не пускавшего за порог. В сухонькой прямой фигуре, облаченной в брючный костюм цвета умирающего солнца, я узнала тещу нашего доктора.

Ираида Георгиевна когда-то преподавала на кафедре медицины одного из столичных вузов, где учился Дмитрий Анатольевич, и тот на правах любимого аспиранта частенько бывал в гостях у профессорши, которую буквально боготворил за блестящий ум и железный характер. Это обожание Дмитрий перенес и на дочь Ираиды Георгиевны, которая, увы, не обладала ни яркой внешностью маменьки, ни ее гениальностью и оказалась обычной серенькой скромницей. Единственным достоинством девицы, пожалуй, можно считать ее родство с Ираидой. Тем не менее, аспирант сделал Анастасии предложение (к вящей радости наставницы). После свадьбы молодые стали жить с родителями Насти, в огромной квартире в спальном районе Москвы, а потом случился скандал, о котором мне Ираида Георгиевна сама рассказала, приняв на каком-то празднике рюмочку коньяку и захмелев настолько, чтобы пуститься в откровения.
Супруг Ираиды, генерал в отставке, на старости лет загулял. Ираиде Георгиевне некогда было следить за старым кобелем - все время отнимали работа, кафедра, студенты, исследования в научной лаборатории. А когда спохватилась, было поздно. Однажды муж заявил, что им нужно развестись. Дескать, супружеский долг он выполнил, дочь вырастил и даже выдал замуж, а теперь хочет пожить «для себя». Но злые языки обманутой жене тут же донесли: генерал обрюхатил совсем молоденькую девчонку, внучку давнего приятеля, и теперь должен исправлять ошибку своей пагубной страсти. А как? Известное дело – вести жертву под венец. Ираида как ученый все факты измены мужа проверила собственноручно, полюбовалась на восемнадцатилетнюю хищницу, которая, прикидываясь невинной овечкой, уже мысленно переставляла в генеральских хоромах мебель и подсчитывала капиталы на сберкнижке, и собрала чемодан. Дмитрий с Настей встали на сторону брошенной супруги. Они уехали из Москвы сразу после развода Ираиды Георгиевны. Для дальнейшей жизни выбрали наш небольшой уральский городок, где Дмитрий Анатольевич получил место терапевта в больнице, а Настя устроилась работать в библиотеку. Ираида заявила, что ее трудовая вахта закончена, и с упоением принялась воспитывать внучку, такую же тихую и робкую, как мать. Как сложилась дальнейшая жизнь бывшего мужа, профессорша не интересовалась. Правда, тогда, захмелевшая, с горечью заметила:

- Наверно, молодуха его, дурака, давно в могилу свела. Что ж, сам виноват!

В семье дочери Ираида Георгиевна правила безраздельно, но, похоже, и Настю, и Дмитрия Анатольевича такое положение вещей устраивало. А мнения малолетней внучки никто не спрашивал.

Я смотрела на тещу милейшего доктора и не понимала, что она делает у моего дома (как, впрочем, и остальные). Ираида же, как постовой на перекрестке, махала руками, и, повинуясь ей, стоящие на крыльце тетки одна за другой исчезали в дверном проеме, а потом снова появлялись на улице раскрасневшиеся, улыбающиеся. Наконец «регулировщица» заявила, что объявляется перерыв, и скрылась в доме. Женщины разочарованно загалдели, но ни одна не сдвинулась с места.

Руслан задумчиво посмотрел на меня:

- Может, тебе в дом через черный вход войти? «Очередь» вряд ли пропустит без боя, будешь битый час объяснять, что ты – хозяйка.

Эта идея мне понравилась, и я, пригибаясь за кустами смородины, прокралась через садовый участок к задней двери, ведущей в кухню. За мной как тень следовал Руслан.

Ххх

В кухне к своему неудовольствию я обнаружила раковину с горой немытых чашек и плиту, покрытую коричневой коркой – кто-то неудачно попытался сварить кофе. А поскольку я утро провела на работе, но этот «кто-то» явно Валерий или Стас! Пока я сопела от переполнявшей меня злости, Руслан прошел на застекленную веранду, откуда доносились веселый Стаськин голос и жеманное хихиканье невидимой мне дамы.

Вот ведь паразит! Я, значит, его прячу от убийц, рискуя всем, а Тумаков, ловелас престарелый, клеит очередную девицу! И где! В моем доме! Совсем стыд потерял, развратник!

Я фурией влетела на веранду, забыв снять туфли, с воплем:

- Что за бордель ты здесь устроил?!

И остолбенела.

«Стекляшка» превратилась в фотосалон. На диванчике возлежала Ираида Георгиевна, прижимая к груди огромный букет лилий, а вокруг нее с фотоаппаратом в руках бесновался Станислав.
Увидев меня, дама чуть привстала и протянула незнакомым томным голосом:

- Ой, Полиночка, ты уж не сердись, детка! Господин Тумаков согласился сделать несколько снимков. Когда еще выпадет такая возможность?

Я не нашлась, что ответить и тихонько вернулась на кухню. Следом вышел Руслан:

- Не переживай, поиграют мадамы в фотомоделей и разойдутся, - попытался он приободрить меня. – И все пойдет своим чередом.
Я  слабо улыбнулась.

Нет, Русланчик, ошибаешься. Вся моя прежняя жизнь летит в тартарары…

Вдруг над головой, со второго этажа, где располагалась наша с Валерием спальня, раздался топот, взревела музыка. И донесся задыхающийся голос Болтова:

- Да! Так! Еще! Хорошо! Ах, моя девочка!

Я вздрогнула, как от удара, и кинулась вверх по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Руслан хотел меня удержать, но я с силой оттолкнула мужика в сторону. Пусть мне будет больно, очень больно, но я должна все увидеть собственными глазами! Должна!..

Глава 8

Тяжело дыша, я остановилась у порога спальни.

- Ах, как хорошо! Да ты моя славная! – пел и пел Болтов таинственной любовнице (а кто еще мог быть с моим мужем, когда законная жена на работе?). – Это то, о чем я так долго мечтал! Вот чего не хватало! Да! Как хорошо!

Музыка стихла, из-за закрытой двери донеслось сосредоточенное сопение.

Это невозможно вынести! Со всей дури я треснула кулаками по двери, и та, незапертая, распахнулась.

Я кулем ввалилась внутрь с воплем драматической героини:

- Мерзавец! Обманщик! Да я тебя собственными руками задушу!

Я хотела произнести обличительную речь об оскверненных чувствах и предательстве, но язык прилип к гортани.

В спальне было полно народу.

Надо сказать, что эта комната – самая большая в доме. Болтов, когда мы только переехали, заявил, что не желает спать в конуре, в которую едва входит двуспальная кровать и потребовал для опочивальни просторные апартаменты. В итоге левую половину спальни занимают довольно громоздкое ложе, шифоньер и мой туалетный столик, а правая осталась пустой, если не считать расшатанного старого кресла-качалки и музыкального центра – муж любит перед сном побаловать себя «Временами года» Чайковского. Вот на этой правой стороне спальни, переминаясь с ноги на ногу, пялились на меня с удивлением пять или шесть девчонок и парней лет восемнадцати-двадцати. Супруг-изменщик, в джинсах и рубашке, расстегнутой на все пуговицы, сидел в кресле и смотрел на меня с не меньшим изумлением.

Одна из девчонок, хорошенькая брюнетка, подстриженная под мальчика, вспотевшая, раскрасневшаяся, обернулась к Болтову:

- Валерий Николаевич, давайте немножко отдохнем? А потом продолжим репетицию? А то пить хочется…

Ну конечно! Как я могла забыть! Ведь муж мне совсем недавно рассказывал, что придумал, на его взгляд, отличную штуку: он нанимал несколько студентов, которые должны были стать на дискотеке в «Алмазе» этакой «зажигалочкой» для остальных танцующих. Парни и девчонки заранее отрабатывали движения, закрепляли «па» на репетициях, чтобы вечером, в ночном клубе, задавать ритм всей тусовке. И поскольку с разукрашенной физиономией Болтов на работу не рискнул заявиться, то вызвал артистов домой. Вот бедняги, как он их запарил! Еле дышат!

- Конечно, Лизонька, - засмеялся Валерий, - тебе помимо стакана воды дополнительный гонорар полагается: такой отличный танец придумала! Молодчина, девочка!

- А может нам, того, совсем уйти? – спросила «Лизонька», уловившая чутким женским сердцем мой боевой настрой.

- О, не волнуйтесь! Продолжайте, - я, прихихикивая, начала пятиться к выходу («ну надо же, какая ревнивая дура!»), - просто мы в издательстве любительский спектакль готовим. Вот, монолог Дездемоны учу, хотела Валерию Николаевичу показать, насколько правдоподобно получается. Тебе понравилось, милый?

Губы Болтова дрогнули – он явно еле сдерживал смех.

- Дездемоны? – удивился кто-то из танцоров. – Так ведь вроде ее саму Отелло задушил?

- А у нас новомодная постановка! – гордо заявила я. – Порядочная современная женщина ни за что не позволит лишить себя жизни таким варварским способом! Уж она постоит за свою честь и достоинство!

- Не завидую я вашему Отелло, - вздохнула «Лизонька». – Валерий Николаевич, так сделаем перерыв?

- Сейчас принесу напитки, - превратилась я в радушную хозяйку и вышла, осторожно прикрыв за собой дверь.

В кухне, на полу меня ждал обиженный Руслан:

- Что, воительница, допрыгалась? – грубовато сказал он при моем появлении, – вызывай «скорую». Я, похоже, падая, ногу сломал. И горазда же ты толкаться! Не женщина, а боевой слон!

Ох, и ругала же меня Алка!

Глава 9

Утром я варила пшенную кашу. Машинально перемешивала крупу в кипящем молоке и вспоминала ночной разговор с мужем.

Весь вечер Болтов надо мной издевался. То хохотал, как сумасшедший и называл ревнивицей, то, якобы на полном серьезе, начинал ощупывать мой лоб, объясняя, что ищет пробивающиеся рожки. А то мрачнел, замолкал на полуслове и отмахивался от меня, как от назойливой мухи. Хуже – как от сварливой бабы, которая то и дело пилит бедного супруга ни за что ни про что! Я, честно говоря, о себе была лучшего мнения. По крайней мере, до вчерашнего дня. А перед сном Валера не стал по привычке слушать Чайковского и ушел на балкон. Стоял в одиночестве и курил. Одну сигарету за другой.

В постель муж лег, только когда я погасила свет и сделала вид, что сплю. Он забрался под одеяло, долго ворочался, а потом вдруг крепко схватил меня за плечи, с силой развернул к себе и спросил с какой-то больной яростью:

- Ты что, и вправду считаешь, что у меня есть любовница? Молоденькая дурочка? Ты на самом деле так думаешь?

Я пыталась освободиться, но его пальцы только сильнее сдавливали плечи.

- Неужели ты полагаешь, что Руслан мне ни слова не сказал об афере, которую вы затеяли с его разлюбезной женушкой? За моей спиной решили в сыщиц поиграть? Или Алке после ухода из ментовки адреналина не хватает? Что молчишь?! Неужели за столько лет ты так и не научилась мне доверять?

Конечно, я начала оправдываться:

- Я боюсь! Какие-то бандиты напали на тебя, хотели убить. В полицию ты не станешь обращаться, так почему не привлечь к расследованию профессионала? Это очень хороший человек, так Алла говорит. И потом, с делом Стаськи тоже нужно разобраться! Ведь и ему грозит опасность! А он, так же как и ты, предпочитает не связываться с правоохранительными органами! Я всего лишь хотела защитить свою семью и друзей! Тех людей, которые мне дороги!

Пальцы ослабили хватку.

- Обещай мне, слышишь, обещай, – губы Валерия почти касались моего лица, - ты о каждом своем шаге будешь сообщать мне! Ничего не утаивая! И поклянись, что сама не будешь шляться по притонам в поисках злоумышленников!

Я тяжело вздохнула. Ну вот, только что меня упрекал в отсутствии доверия, а сам? Болтов, правда, уверен, что я способна на подобный авантюризм?

Я задумалась.

...Каша с шипением поползла из кастрюльки. Ну вот, снова плиту отмывать! Я даже чуть не расплакалась от огорчения!

- И чего так горелым несет?
В кухню, позевывая, вошел Стас. Бросил взгляд на заляпанную кашей кастрюлю и заявил:

- Все-таки ты, Малышева, никудышная хозяйка! Знаешь что, свари лучше кофейку!
Тумаков уселся на табурет, закинул ногу на ногу и принялся беззаботно насвистывать, а я с трудом сдерживалась, чтобы не приложить квартиранта по лбу ложкой. Надо же! «Никудышная хозяйка»!

- Кстати, - перестав свистеть, заметил приятель, - тут к тебе какой-то дядька заявился. Мол, от Алки. С ним сейчас Валерий Николаевич беседует…

Не дослушав, я, как была, с грязной ложкой в руке и в переднике, вылетела из кухни и помчалась в гостиную. Если это пришел Виктор, то неизвестно, что ему наговорит мой обиженный супруг!

Я напрасно переживала. Мужчины, хоть и смотрели друг на друга как два индейца на тропе войны, но до «скальпирования», слава богу, еще не дошло. Они старательно улыбались, перебрасываясь дежурно-вежливыми фразами, и мое появление, похоже, оба встретили со вздохом облегчения.

- Ангел мой, - оскалился Болтов, изображая восторг, - это бывший сослуживец нашей Аллочки. У него к тебе дело. А мне, к сожалению, придется вас оставить, срочно просили приехать в клуб. До вечера не жди!

И быстрым шагом Валерий вышел из комнаты.

Виктор выжидательно на меня глянул:

- Я готов приступить к работе.

- Каши хотите? – брякнула я, смутившись и пряча за спину грязную ложку. – А, может, кофе?

ххх

Отказавшись от завтрака, Виктор, расспросив о привычках Болтова и о графике работы ночного клуба, откланялся. Перед уходом он отдал мне снимок таинственной блондиночки, присланный «доброжелателем»:

- Память у меня фотографическая, - пояснил детектив, - да и не нужно, чтобы карточка у меня находилась. Мало ли, вдруг кто-то в клубе захочет проверить мои карманы. Это, конечно, практически невозможно, но все-таки…

Мне стало не по себе.

Закрыв за утренним гостем дверь, я вернулась в кухню, где разлюбезный Стасик за обе щеки лопал подгоревшую пшенку.

- Кофе-то свари, ну, пожалуйста, - снова попросил он.

Машинально положив фотографию на кухонный стол, я потянулась к шкафчику за арабикой.

- Это что?!

Я вздрогнула и уронила на пол банку с кофе.

Тумаков тыкал пальцем в снимок с девицей и, похоже, был страшно напуган.

- Да так, в редакцию прислали, - как можно равнодушнее ответила я, - кто-то решил зло пошутить. Видишь послание? Эта милашка, дескать, любовница Валеры. Глупости, конечно, но все равно неприятно.

- Неприятно? Тебе? Да ведь это та самая девчонка! Как же ее зовут? Лида? Ирина? Рита!

- Какая еще Рита?

- Та самая! Малышка, которая напросилась на фотосессию! Из-за нее меня к стулу привязали! – Стас зашептал, словно нас кто-нибудь мог подслушать. – Ты что, не узнала ее?

Я ошарашено молчала. Вот почему мне показалось, что эту белокурую красавицу я уже где-то видела. Точно! В Стаськиной квартире мы с Кропотиной рассматривали похожий портрет! И где были мои глаза раньше?! Значит, девицу зовут Рита. Ох, неспроста она появилась в нашей жизни.

Глава 10

Стасик скреб чайной ложечкой по клеенке кухонного стола и бормотал себе под нос:

- Непонятно… странно… немыслимо…

- Что тебе непонятно? – огрызнулась я, сметая с пола рассыпавшиеся гранулы кофе. – А вот мне все ясно! Если на снимке та самая девица с «фотосессии», то ее сообщники-бандюки, сообразив, что не добили тебя, решили отыграться на моей семье! Видимо, прознали, что мы знакомы! Ну, спасибо тебе, милый друг, опять втянул в историю!
Тумаков поморщился:

- А я-то тут причем?

- Как это?! – от Стаськиной наглости я даже на секунду-другую растерялась. – А кто с ней спал? Может, Валера? Или я?

- Да не было ничего между нами! – заорал Станислав, швырнув ложечку. – Не было! Пришла девчонка, выпили кофе, я щелкнул пару снимков. Все! Она ушла!

- Не было? – от удивления я шлепнулась прямо на кофейную горку и чихнула. – Но ведь ты сам нам со Светкой сказал, что…

- Соврал! Вы такими отчаянными глазами на меня смотрели, что мне не захотелось вас разочаровывать. Я же, по вашему мнению, известный донжуан! Да вы бы ни в жизнь не поверили, что девочка побывала в моей берлоге не для плотских утех.

- И сейчас не верю, - выпалила я. – Да ты ни одной юбки не пропускаешь! Даже Ираиду, и ту, пытался охмурить, а, между прочим, она недавно отметила семидесятивосьмилетие!

- Старуха просила сделать ей художественное фото! – Тумаков грохнул кулаком по столу – тарелка с остатками каши подпрыгнула. – А потом другим разболтала, как же, известный фотохудожник у соседей гостит! В чем я провинился?

- Но ты так сладко Ираиде улыбался…

- Дура!

Тумаков вскочил, опрокинув табурет:

- Вот уж не ожидал от тебя такого бабства!

Пока я обиженно хлопала глазами, приятель выскочил из кухни.

Заскрипели ступени лестницы – видимо, Стаська поднимался на второй этаж, во временное свое пристанище – Ванькину детскую.

В дверь черного входа, ведущего в кухню, кто-то тихонько поскребся. Кого еще черт принес?

«Черт принес» ненаглядную докторскую тещеньку.

- Уж извините, Полиночка, я стояла на крылечке и слышала ваш разговор с господином Тумаковым, - смущенно улыбалась Ираида Георгиевна, - вы чересчур громко выясняли отношения.

- Чего надо? – неласково спросила я, поднимаясь с пола и отряхивая юбку от кофейной пыли.

- Ах, простите, я не хочу вас ни в чем обвинять, но вы слишком жестоко обошлись со Станиславом. Он очень славный, чуткий и ранимый человек!

- Вот как? – я думала, моя язвительность заденет старуху, но Ираида Георгиевна только величаво качнула безукоризненной прической.

- Да, он очень милый, и очень переживает, что из-за чудовищного происшествия вынужден стеснять дорогих ему людей. Он мне все рассказал! Про бандитов, про девушку, про первую любовь… Мне так его жаль! Ведь Станислав до сих пор не может оправиться от душевной травмы, полученной в юности…

- Ираида Георгиевна, - я вытаращила глаза, - Стаська вам что, исповедался? И когда успел?!

- Вчера, - соседка одарила меня еще одной ослепительной улыбкой, а я невольно подумала: какие отменные зубные протезы у докторской тещи, - мы долго беседовали, я рассказала о своем бывшем неразумном муже, а господин Тумаков вспомнил о девушке, в которую влюбился много лет назад и не может забыть до сих пор. А вы не знали? Странно!

Старуха откашлялась и хорошо поставленным преподавательским голосом начала вещать:

- Когда Станислав был студентом, родители купили ему путевку в один приморский санаторий, где он страстно влюбился в горничную. Девушка ответила белокурому красавцу взаимностью и подарила две недели счастья. Через год он снова приехал в этот санаторий. И снова горничная была рядом все дни и ночи. И так из года в год несчастный юноша ждал отпуска, чтобы съездить к любимой и насладиться ее обществом. Но однажды, когда Станислав приехал в санаторий, ему сказали, что горничная уволилась. Больше он ее не видел. А любовь сохранил на всю жизнь! Бедный мальчик! Поэтому он и не женился до сих пор! Вынужден прозябать в холостяках!
Закончив монолог, рассказчица, расчувствовавшись, промокнула кружевным платочком глаза.

Я расхохоталась:

- Ираида Георгиевна, да Стаська вам все наплел! Я отлично помню этот сюжет! Недавно читала повесть одного современного писателя, Орешникова: художник в юности познакомился с прекрасной горничной и боялся сделать ей предложение, опасаясь отказа. Несколько лет подряд он ездил в санаторий, чтобы встретится со своей музой, но потом горничная вышла замуж за другого, более решительного поклонника. А художник всю оставшуюся жизнь оплакивал свое несбывшееся счастье и рисовал по памяти портреты любимой женщины! Тумаков недавно брал у меня эту книгу. Он просто пересказал вам ее!

- Нет, Полиночка, - снова качнула прической пожилая дама, - Станислав был искренен со мной. Он даже назвал имя той девушки – Аннушка. Анна Рудова. И место, где проводил романтические ночи – санаторий «Ивушки». А вот почему он вам не поведал свою душевную драму – вопрос. Вам стоит над этим задуматься.
Ираида Георгиевна укоризненно погрозила мне пальцем, унизанным нешуточным перстнем с кроваво-красным камнем, слишком огромным, чтобы быть настоящим, и повернулась к выходу.

- Да, - обернулась она уже на пороге, - попросите господина Тумакова зайти ко мне. По его просьбе я подобрала в библиотеке несколько чудных фотожурналов.
Ай да Стаська, ай да прохвост! Ловко он бабульку очаровал! Всего-то «делов» – сочинить красивую сказочку про несчастную любовь, и старушка уже выполняет его капризы!

Глава 11

Алка приехала поздно ночью. Я выбежала ее встречать, и прямо на крыльце подруга обняла меня, уткнулась в шею и неожиданно громко всхлипнула.
Я испугалась. Железная, несгибаемая ни при каких обстоятельствах Рюмина плачет? Это было настолько дико и невероятно, что я начала оглаживать Алку по голове и плечам, как маленького ребенка, и лепетать первое, что пришло в голову. А поскольку все мысли у меня были заняты нынешним расследованием, то я тут же вывалила на ночную гостью гору абсолютно не нужных ей (в таком-то состоянии!) сведений:

- Ну, ты чего? Из-за Вити расстроилась? Не переживай так, он уже приступил к работе. И знаешь, ты была абсолютно права – он большая умница! И какой хороший спец! Он уже дал первый отчет сегодня вечером, оказывается, никакой Гертруды в «Алмазе» никогда не было! А еще Виктор заинтересовался историей из «раннего Тумакова», помнишь, я тебе днем по телефону рассказывала, как Стаська нашу соседку охмурил красивой сказочкой о несбывшейся любви? Твой протеже на полном серьезе решил проверить санаторий «Ивушки»! И зачем ему это? Кстати, сыщик привлек к расследованию своего товарища, он, кажется, в уголовном розыске служит…

Алка отпрянула от меня, вынула носовой платок и трубно высморкалась:

- Знаю, Витька Ступицына попросил помочь, Василька. Помнишь его?

- Конечно, - обрадовано (прежде всего, от того что подружка перестала плакать) закивала я, - он нас в Гармонике так выручил! А что, капитан в нашем городе?

- Теперь подполковник. Да, перевелся. Мать у него совсем плохая стала, нельзя одну оставлять, вот Василек с семьей сюда и переехал. А с Витей они еще по Грозному знакомы, служили вместе, друзья – не разлей вода.

Алка замолчала. Я потупилась, страдая от собственной черствости: неспроста подруга ко мне за полночь приехала, явно произошло что-то неприятное, а я – нате! – моментально загрузила ее своими проблемами.

Рюмина глянула на меня блестящими мокрыми глазами:

- Прости, у тебя, вижу, от забот и так голова кругом, но… Петечка пропал. Мы с Русланом извелись, куда бежать, что делать – не представляем.

Я опешила. Петя?!

Алка, которая вместе с замужеством за Русланом получила и довольно взрослого четырнадцатилетнего сына, оберегала пасынка как наседка. Она, по сути, заменила парню любящую мать, только порой, на мой взгляд, была слишком навязчива и явно перебарщивала с опекой. Недаром Петр, как только появилась возможность, удрал из отчего дома, чтобы вкусить в полной мере самостоятельности. Ладно, хоть в этом Алла не препятствовала, правда, настоятельно просила «Петечку» звонить ей и отцу «хотя бы раз в день». Парень снисходительно потакал слабости приемной матери, он ее искренне любил.

- Понимаешь, Петечка еще вчера приехал из командировки, обещал зайти, но с тех пор я никак не могу до него дозвониться, - причитала Алка, – а вдруг с ним случилась беда? Ведь он такой неприспособленный…

С трудом подавив смешок (это Петька-то? - более уверенного в себе молодого человека не встречала!), я принялась утешать совсем расквасившуюся родительницу.

- Девчонки, может, в дом войдете, наконец? – крикнул с балкона Болтов.

- И правда, чего на крыльце торчать, - я благодарно кивнула мужу, - давай-ка попьем кофейку. У меня, кстати, заварные пирожные есть.

Подруга судорожно вздохнула, подавляя рыдания. Наверное, Аллочке хотелось вмазать мне хорошую пощечину: она - о пропаже сына, а я как всегда в своем репертуаре. Но разве я виновата, что мне лучше думается под сдобу?

Ночь мы провели без сна. Выпили, наверное, четыре кофейника, я единолично слопала все пирожные (Алке кусок в горло не лез), но так ничего путного и не придумали.

Присоединившиеся к нам Валерий со Стасом тоже ничем помочь не могли. Тумаков только охал, а Болтов все больше хмурился. Алка нервничала, то и дело хваталась за телефон, но Руслан, дежуривший дома, отвечал: «Нет, Петя не звонил». Под утро на подругу было больно смотреть.

- В конце концов, Петр - взрослый мальчик, - рассердилась я, - у него может быть личная жизнь! Мало ли… вдруг с девушкой познакомился?

- Но он вчера, вернувшись из командировки, позвонил и предупредил, что будет у нас через полчаса! – вскрикнула Алка. – Петечка никогда не обманывает! И если он не пришел, случилось что-то страшное. Я боюсь…

Теперь стало жутко и мне. Да, Петя всегда был честнейшим и пунктуальнейшим человеком. А уж отца и Аллочку боготворил и никогда бы не стал играть с их чувствами.

- Звони своему сыщику, - рявкнул Болтов. – Надо парня искать! В полиции только через три дня почешутся!

Я подавилась внезапно поднявшимся по пищеводу пирожным, закашлялась.

- Не могу, Виктор в отъезде. Я же тебе говорила.

- Ах да, - Валерий с сожалением посмотрел на Аллу, - в санаторий. «Ивушки» какие-то.

Тумаков опрокинул чашку с кофе, но на него никто не обратил внимания. Стаська вечно такой криворукий!

- Я попросила помочь Ступицына, - вздохнула Аллочка. – Но пока результатов никаких. Петечка словно сквозь землю провалился.
Не дай бог!

Глава 12

Я хотела оставить Алку у себя, но та утром засобиралась домой.

- Нет, нет, не уговаривай! Спасибо за сочувствие, но Руслан дома совсем один. Уже десять часов! Вдруг позвонит Василек? Вдруг он что-то узнает о Петечке? – подруга вызвала такси и укатила, жарко обняв меня напоследок.

Болтов пожал плечами и ушел спать. С желто-синей физиономией он по-прежнему отсиживался дома. Хотела прилечь и я, но зазвонил телефон.

С утренним докладом спешил Виктор. Он сообщил, что в пансионате «Ивушки», о котором упоминала соседка Ираида Георгиевна, горничной Анны Рудовой никогда не было. Я собиралась позлорадствовать – здорово наш донжуан романтичную бабульку надул, но детектив тут же заявил:

- А вот медсестра с таким именем действительно работала двадцать лет назад. Ее с трудом вспомнили, потому что в санатории из старого персонала практически никого не осталось. Мне удалось раздобыть фото Рудовой, в альбоме у главврача был снимок с какого-то корпоративного праздника.

- А где эта Анна сейчас? – жадно спросила я. Выходит, Стаська не врал!

- Главврач не знает. Говорит, что Рудова вроде бы вышла замуж и уехала.

Уехала… куда?

Пока я переваривала свалившуюся информацию, мобильник снова запиликал. Я уж подумала, что Виктор забыл сообщить еще что-то важное, но на сей раз была моя заместительница Галка Протасова.

- Полина Васильевна, - завопила она, едва услышав мой голос, - у нас катастрофа! За это утро, а точнее только за один час, уже десять рекламодателей расторгли договор! Причем, наши постоянные клиенты! Без объяснения причин! Я ничего не понимаю!

Я кожей почувствовала отчаяние и недоумение Галины. Действительно, так и до банкротства недалеко! Велев Протасовой продиктовать список «отказников», я записала фамилии в карманный блокнотик, неприятно поразившись, что раздружиться с газетой решили те компании и фирмы, которые, как правило, заказывали в газете рекламу еженедельно! И уж совсем невероятным казалось, что от услуг «Ярмарки» решил отказаться супермаркет «Все для вас», который раньше не скупился и еженедельно оплачивал рекламную страницу, где для удобства покупателей публиковались цены на «товар дня». Более того, с супермаркетом был составлен договор на год вперед! Нет, с этим «побегом рекламодателей» определенно надо разобраться!

Я впрыгнула в джинсы, слегка пригладила волосы и в растерянности затормозила у порога. Временно оставшись без водителя, я раздумывала: стоит ли вызывать такси, если своя машина во дворе? Но кого посадить за руль?

- Чего потерялась? – по лестнице спускался Стас.

- Собирайся, отвезешь меня! – рявкнула я, подхватывая сумку.

Глядя на мою перекошенную мину, приятель не стал отнекиваться. Только попросил обождать его немного и скрылся в ванной. Через минуту-другую Тумаков появился в идиотском рыжем парике (я как-то в порыве экстравагантности купила, но ни разу не надевала, так парик и валялся в ванной комнате в шкафчике с косметикой).

- Сдурел? – неласково спросила я, намекая на странный Стаськин прикид.

- Между прочим, за мной убийцы гоняются, - оскорбился ряженый, - а благодаря твоему паричку меня никто не узнает.

Я вздохнула. Это же Стаська! И кто поверит, что у мужика недавно был пятидесятилетний юбилей?

ххх

Из десяти заказчиков-отказников мне удалось уломать на рекламу только четверых, менее стойких. Остальные кивали, разводили руками и жаловались на «внезапный кризис».
Истинной причины моментальной «нелюбви» к «Ярмарке» никто открыть не желал. Даже директор супермаркета «Все для вас» Владимир Иванович Кардышев, считавшийся давним и самым преданным клиентом, елозил в кресле, словно на сидении в одночасье выросли колючки, и, стараясь нечаянно не встретиться со мной взглядом, гнусел:

- Полиночка Васильевна, мне жаль, но ошибочка вышла! Реклама в таком объеме нам не нужна!
Я украсилась отрепетированной за годы службы в рекламном отделе светской улыбочкой и невинно поинтересовалась:

- Как же так, Владимир Иванович? Еще три дня назад вы мне лично говорили, что благодаря рекламной странице в «Ярмарке» в вашем супермаркете продажи возросли аж в два раза!
Кардышев стушевался, еще больше заезгал в дорогущем кожаном кресле, а потом, забыв всякую вежливость, заявил:

- Я вас очень уважал, дорогая Полина Васильевна, но шли бы вы восвояси!

- Почему?

И тут директора супермаркета прорвало.

Он вскочил, швырнул мне прямо в лицо какую-то газету и заорал, брызгая слюной и топая ногами:

- Потому что у меня ТОЖЕ есть дочь-старшеклассница! И она ТОЖЕ бывала в этом чертовом «Алмазе»! Но теперь я ее туда не отпущу, будьте уверены! И никто – слышите, никто! – не пожелает иметь с вами дела! Я удивляюсь, почему вы и ваш старый извращенец еще на свободе!

Я медленно развернула газету. Какой-то «Рупор». Странно, ни разу не видела такого издания. На первой странице аршинными буквами кричал, нет, вопил, заголовок: «Владелец ночного клуба «Алмаз» Валерий Болтов спит со школьницами!». Ниже шел незатейливый текст: «Знаете ли вы, дорогие мамы и папы, чем занимаются ваши дочери, отправляясь на очередную вечеринку в знаменитый ночной клуб «Алмаз»? Спросите у них, и может быть, девушки откроют страшную тайну: пока молодежь отрывается под музыку на первом этаже этого вертепа разврата, хозяин клуба внимательно высматривает хорошенькие личики, чтобы пригласить одну из юных красоток в приват-кабинет, который находится на втором этаже. Там девушке предлагают бокал шампанского или сока, в который подмешано снотворное, а когда жертва засыпает, шестидесятипятилетний извращенец насилует ее. Проснувшаяся девушка, конечно, плачет, но «добрый дядя» вручает конверт с деньгами. Припомните, не появлялись ли у ваших дочерей внезапно дорогие вещи, украшения? Если да, то знайте – ваша дочь стала еще одной наложницей старика Болтова! Причем, с каждым разом жертвы владельца «Алмаза» становятся все моложе, он предпочитает девственниц. Нашему корреспонденту удалось проникнуть в «покои» распутника и снять эти снимки. Взгляните и ужаснитесь!»

Я действительно ужаснулась. Фотограф запечатлел моего мужа с голым торсом, сидящим на диване в кабинете ночного клуба (я узнала интерьер), а на коленях у него полулежала, привалившись к груди, какая-то девочка лет четырнадцати-шестнадцати в одних трусиках. Еще снимок: Валерий целует в шею уже другую полуобнаженную девушку, постарше. Пушистые светлые волосы падают на плечи. Личико простенькое, вздернутый носик, пухлые губки… Стоп! Это же Рита!?!

Против моей воли глаза налились слезами.

- Видите, Полина Васильевна, - причитал Кардышев, - я бы не поверил, но фото!

- Где вы взяли эту газету? – проглотив слезы, спросила я.

- Секретарша утром принесла, курьер с почтой доставил, - с готовностью ответил торговец.

- Если вы позволите, я заберу ее, - дрожащими руками я сунула газетный лист в сумку и поспешно вышла из супермаркета.

Глава 13

Стасик ждал в машине. В мое отсутствие он болтал по мобильнику с очередным издателем. Тот предлагал выгодный заказ: принять участие в оформлении подарочного издания «Ювелиры Урала». Господин Тумаков соглашался и с присущей ему наглостью настаивал, что на кастинге моделей для демонстрации украшений будет присутствовать лично. Издатель, видимо, принимал все условия – судя по довольной Стаськиной улыбке. Когда я почти без сил рухнула на соседнее с водительским сидение, «гений художественной фотографии» повернулся ко мне с сияющей физиономией, все еще прижимая сотовый к уху. Но, увидев подругу в слезах, тут же нажал на кнопку отбоя. Надеюсь, Стаськин издатель не получил разрыв сердца, когда приглашенная «звезда» вдруг прервала разговор на самом интригующем моменте – речь шла о гонораре.

- Что случилось? – испуганно тормошил меня приятель.

Я, молча, униженная, сгорающая от стыда, вынула из сумки порядком измятую газету.
Тумаков медленно читал «заметку про нашего мальчика», яростно почесывая голову, подсунув руку под парик. Потом с явным удовольствием изучил фотографии, изобличающие «блудного старикашку» Болтова.

- Надеюсь, ты не поверила, что одиннадцать лет живешь с аморальным типом? – он поднял взгляд. – Тогда твои страдания могут быть оправданы, если ты исключительно из человеколюбия заранее переживаешь, что мы разорим непорядочных дельцов этой поганой газетенки за то, что они, нарушив закон об авторском праве, украли и использовали в своих мерзких целях чужие фотографии. И не просто чужие, а мои!
Новость обухом ударила по голове.

- Как… твои?

- Хочешь удостовериться? Смотри-ка!

Тумаков достал из кармана лупу, которую всегда непонятно для чего таскал с собой (вот и пригодилась!) и направил на один из газетных снимков.

- Видишь, у блондинки на плече «татуировка»? Большая «С» и в ней крошечная «Т»? Моя печать! Я всегда снабжаю свои работы таким опознавательным знаком, между прочим, издатели не против. Помнишь сослуживца Болтова, резных дел мастера, который свои поделки рисунком кита метил? Мне эта идея здорово приглянулась! Я после поездки в Гармонику именное клеймо и придумал.

Стаська хмыкнул:
- А вот эту «красотулю», - он ткнул пальцем в снимок Валерия с малолеткой – выпекли с помощью фотошопа. И как топорно! Даже мою печать, бездари, толком не стерли. Хвостик от заглавной «С» остался. Или не заметили, когда голую «Лолиту» на колени к твоему супругу укладывали?

Я чувствовала, что моя голова сейчас лопнет от избытка информации.

Стаська меж тем обворожительно улыбнулся:

- Ну, дорогая, длительное замужество явно не пошло на пользу твоим умственным способностям. Едем!

- Куда? В «Ярмарку»? – я уже совершенно ничего не понимала.

- Ко мне домой! – рявкнул фотограф. – Я должен кое-что тебе показать. Не бойся, мои убийцы давно думают, что я тихо умер в запертой квартире. А меня сейчас никто не узнает. Вот ведь, зараза, как чешется! – и он снова с остервенением принялся скрести отчаянно потеющую под париком макушку.

- Потом заглянем к Ступицыну. Напишешь заявление, - командовал Тумаков, нажимая на педаль газа. - Пусть хорошенько накажут этих сплетников из «Рупора» за клевету!

До Стаськиного дома мы долетели, кажется, в одно мгновенье.

- Сейчас все сама увидишь, - приговаривал друг, отпирая замок и вталкивая меня в свою холостяцкую берлогу. – Покажу тебе оригиналы.

На слабых ногах я дошла до дивана, а потом молча наблюдала, как Стаська, первым делом сорвав ненавистный парик, носится по разгромленной (в тот день, когда мы со Светкой украли Тумакова, уборку после визита бандитов, естественно, никто не делал) квартире и роется то в книжном шкафу, то в груде одежды, вываленной на пол из шифоньера, в поисках какой-то очень важной для него вещи.

Потом Стас хлопнул себя по лбу и заявил:

- Какой же я болван! Я отдал ноутбук две недели назад Петьке! Еще до его отъезда в командировку!

- Петя потерялся, - машинально ответила я, по-прежнему пытаясь переварить все свалившиеся на меня новости.

- Ну, ключи от его квартиры у меня есть, Петр оставил запасную связку на всякий пожарный – вдруг трубу прорвет или еще что, - зажегся Стаська, - хоть через балкон лезть не придется.

Он выскочил на лестничную клетку. Я, вздохнув, последовала за ним.
Только мы подошли к Петиной квартире, как дверь ее отворилась. На пороге появилась прехорошенькая девушка с мусорным ведром. Белобрысенькая, со слегка вздернутым носиком и пухлыми губками. Мне хватило секунды, чтобы понять - это красотка со злосчастной фотографии!

Увидев нас, девушка испугалась. Уронив ведро, она в ужасе замерла, прижав к груди кулачки.

Тумаков вздернул брови, перешагнул через картофельные очистки, вывалившиеся на пол, и буднично, словно виделся с девицей каждый день, сказал:

- Здравствуй, Рита.

- Станислав Владимирович, - прошептала блондиночка. – Простите меня…

Глава 14

Как фурия я налетела на девушку:

- Где Петечка? Что ты, мерзавка, с ним сделала?!

Рита тихо заплакала и попятилась.

- Кто там, Ритуля? – из глубины квартиры послышался довольно бодрый голос Петра.

Я оттолкнула девчонку и бросилась на зов.

- Ах ты, дрянной мальчишка! Да Алка весь город в ружье подняла, тебя разыскивая! Да отец с горя поседел! А ненаглядный сыночек дома отсиживается! Позвонить, предупредить родителей, что жив-здоров – времени не нашлось? Взять бы ремень да выпороть тебя, неблагодарную скотину!

Я влетела в спальню и увидела Алкиного приемыша, лежащего в постели. Голову парня украшала тугая бинтовая повязка, а под глазом у Петьки сиял бордово-синий бланш.

- Не трогайте его, пожалуйста, - присеменившая следом Рита попыталась загородить больного. – Ему нужен полный покой!

- Как же так, Петечка, – я растерялась, - тебя ранили? Где? Когда? А может это ты, злодейка, постаралась?

Я всем корпусом развернулась к девушке, и та моментально сжалась, затряслась, но не покинула добровольный пост.

- Нет! Вы не понимаете! Петя меня спас! И теперь мы прячемся. Не выдавайте нас, пожалуйста!

- Рита, успокойся, - Петр слабо улыбнулся, - это мои друзья, они никогда не подведут. Ведь так, тетя Поля? И маме ничего не расскажут, а то переволнуется сверх меры, меня такого увидев. "Проблемы с головой" - это у нас, похоже, семейное (отец Пети тоже однажды получил черепно-мозговую травку во время нашей увеселительной "прогулки" в Гармонику десять лет назад). А у нее и так два года назад инфаркт был.

- И ты, конечно, подумал, что одного сердечного приступа Алке маловато? – еще больше рассердилась я, машинально отметив, что Петечка, пожалуй, впервые при мне назвал мачеху мамой, раньше-то он ее все Аллочкой кликал. – Ты решил ее вторым инфарктом наградить? Балбес ты, Петечка!

Вошедший в этот момент в комнату Стас сгреб меня в охапку, усадил в кресло, а Рите велел:

- Мухой на кухню и свари кофе. Рыцарю своему можешь кефира налить.
Блондиночка кинулась исполнять приказание. Она вообще, судя по всему, трепетала от одного вида Тумакова, а он, великий, соизволил с ней еще и разговаривать!

- Петька, куда ноутбук мой дел? – спросил Стаська. – Надеюсь, ты не брал его с собой на бандитские разборки и не отбивался им от злодеев?

- Нет, дядя Стас, - хохотнул раненый, - он в книжной тумбе под телевизором.

- Вот спасибо, хороший ребенок, - одобрил Станислав и вышел в гостиную, а через минуту-другую позвал меня. – О том, почему Петька такой «красивый», и как в его квартире оказалась «блондинка с фотографии», думаю, ребята расскажут чуть позже. А пока советую тебе сначала выслушать меня.

Стас включил ноутбук.

ххх

На экране мелькали кадры. Болтов в своем кабинете в ночном клубе, Болтов без рубашки сидит на диване (между прочим, один), Болтов держит какой-то флакон и старательно скалится в фотообъектив. А вот и блондинка. Сидящая. Стоящая. Топлес. В строгом костюме. В платье для коктейлей. В обнимку с Болтовым, который при этом одной рукой обнимает красотку, а другой, косясь в камеру, демонстрирует очередной баллончик, украшенный яркой этикеткой. Вот и знакомый кадр, этот снимок был в газете: Рита запрокинула голову, а мой супруг целует девицу в шею. Но в Стаськином варианте на первом плане перед сладкой парочкой – подарочная упаковка косметики для мужчин!

- Поняла? – ласково спросил фотограф. – Это пробные снимки для рекламы, так сказать, домашние заготовки.

- Валера снимался в рекламе? – еле выговорила я от изумления.

- Да нет, - Стас щелкнул мышкой, - я попросил его попозировать мне, чтобы выстроить основную концепцию. Валерий Николаевич не отказал. Мы проводили съемки у него в кабинете, в «Алмазе». А еще я пригласил Риту, продавщицу из книжного магазина, с которой познакомился три месяца назад. Девочка мечтала о карьере актрисы, а с ее внешностью можно попытать счастья в модельном бизнесе, ты не находишь? Конечно, Рита согласилась! Кстати, она очень талантливая, просто находка! Смотри, какая гамма чувств! – приятель с удовольствием кивнул на экран. – После съемки пару раз девочка приходила ко мне домой, мы отбирали фотографии для ее портфолио. А потом Рита пропала, хотя я обещал познакомить ее с директором рекламного агентства. Но, видимо, не захотела. Что ж, через некоторое время я и думать о Рите забыл. Работы было много, заказы сыпались, командировки опять же.

- Зачем ты мне все это рассказываешь?

- Затем, что некто решил подставить Валерия Николаевича и тебя, родная, выпустив «желтуху» с фальшивыми фотографиями, подтверждающими якобы распутство владельца ночного клуба. Этот некто все продумал: репутация Болтова не может не отразиться на бизнесе его супруги. Короче, радость моя, семью Болтовых кто-то решил разорить. И статейка в «Рупоре», на мой взгляд, - разминка перед боем.

- Знаю! – вскричала я, потрясенная. – Это Рита! Ей нужны были фотографии не для портфолио! Она намеренно втерлась в доверие, а потом в клювике принесла информацию своему заказчику! Что ей мешало помимо снимков с собой любимой прихватить и кадры с Валерой?

- Думаю, ты не права, Малышева, - Стас выключил ноутбук. – Девчонка-то на этих фотографиях тоже засветилась. Зачем ей собственную жизнь ломать? Знаешь, роль жертвы неблагодарна.

- Но ведь она просила у тебя прощения! Я слышала!

- Скорее, только за то, что не пришла на встречу с директором рекламного агентства. Я ведь все для глупышки устроил, стала бы фотомоделью, начала карьеру. Я помог бы обязательно, потому что с этим агентством работаю постоянно. Но она почему-то передумала. Вот теперь извиняется, дурочка!

Я с интересом взглянула на стареющего ловеласа:

- А почему вдруг ты стал таким добреньким?

Тот пожал плечами.

- Не знаю. Девчонка приглянулась. Молоденькая, наивная. И очень похожа на нас в юности. Все дороги перед ней – выбирай любую, только не ошибись.

В гостиную вошла Рита: на подносе кофейник, сахарница и чашечки.

- Вот спасибо, милая, - Станислав многозначительно посмотрел на меня, дескать, не вздумай скандалить, - будем пить кофе и беседовать о жизни. И ты расскажешь, как оказалась в Петиной квартире…

Глава 15

Девушка покраснела, отставила чашку с кофе и пустилась в объяснения. Всем видом Рита старалась доказать искренность, но я, признаюсь, маленькой плутовке мало верила, не то что этот большой ребенок Стаська! Дурачок Станислав Владимирович печально кивал в ответ на каждый робкий взгляд блондиночки, внимал каждому ее слову и, кажется, начинал жалеть. Последнее мне особенно не понравилось!

- Мне так стыдно, Станислав Владимирович, что я не пришла на кастинг в агентство, - щебетала Рита, потупив глазки. – Но я не могла! По семейным обстоятельствам.

- А если поточнее? – ершисто поинтересовалась я (не из любопытства, а чтобы хоть немного позлить «господина Тумакова»).

- Мне муж запретил, - ответила девушка и покраснела еще больше.
Я удивилась – эта пигалица, оказывается, замужняя дама! Ни за что бы не подумала!

Рита цветом лица уже сравнялась с вареной свеклой.

- Понимаете, мой брак нельзя назвать счастливым. Три года я терпела, но после смерти отца решилась подать на развод. Будь отец жив, я никогда бы не посмела ему перечить, ведь это он меня сосватал за сына своего компаньона по бизнесу.
Моему изумлению не было предела: ничего себе отношения отца и дочери! Феодальный строй какой-то! И даже невольно начала жалеть девчонку. А Рита, уставившись в колени, продолжала рассказывать:

- Папа всегда очень строго со мной обращался, думаю, он больше любил сына от первого брака. Яша остался жить с матерью, но часто бывал у нас дома. Мальчишка противный, жадный, грубый, но именно ему доставались отцовское внимание и забота. Мне же отводилась иная роль. Выполнять все папины указания и капризы, в школе учиться только на «отлично»: скандал закатывался, даже если я получала «четверку». А по окончании школы папа запретил мне поступать в институт, хотя я мечтала стать актрисой, в школьных спектаклях всегда только главные роли играла, и преподаватель по сценическому искусству меня очень хвалил. Папа велел мне пойти работать в один из своих книжных магазинов – у него была их целая сеть - продавщицей и объявил, что подыскал мне достойную партию для замужества.
Чем больше я слушала, тем сильнее таращила глаза – вот так семейка!

А Рита уже откровенничала о том, что в женихи папаша назначил сына покойного компаньона:
- Громов-старший, папин партнер по бизнесу, умер за полгода до решения отца выдать меня замуж. Компаньон по завещанию все акции передал другу, ни копейки не оставив семье. Возможно, отец винил себя за это, но делиться со вдовой деньгами не собирался. Он поступил проще. Предложил отпрыску Громова женитьбу, а моим приданым стали два книжных магазина, в одном из которых работала я. Не за зарплату, а по обязанности (считалось, что из доходов, которые получает семья, складывается и мое содержание, и я была вынуждена подчиниться). Сынок Громова моментально согласился. Анатолий (он старше меня на четыре года) к тому времени уже попробовал организовать свой бизнес, успел разориться, и ему нужны были деньги. Зачем упускать такой шанс? А о моих желаниях и стремлениях никто не спрашивал.

- Минуточку! – вскричала я. – А мама? Как она позволила?

- Маму в свое время родители выдали за отца против воли, - Рита впервые подняла на меня мокрые глаза, - и ее мнение в семье приравнивалось к точке зрения кухонной утвари. Она убирала, готовила, стирала, ублажала отца, терпела его вечное недовольство. Мне жаль маму. Я, скажу честно, очень рада, что хотя бы сейчас, после смерти папы, она избавилась от семейного гнета.

- Если папаша - такая скотина, почему мама не ушла от него? Почему ты согласилась на ненавистный брак? – я никак не могла понять.

- Мама не смела. Такое воспитание. И потом, отец спас ее в юности от смерти, и она не хотела предавать его, хотя уже через несколько лет супружества он стал невыносим – настоящий тиран. Нам всем от него доставалось. Мы с мамой давно поняли – лучше подчиниться приказу, чем почувствовать недовольство отца. Он был с нами жесток. Знаете, из-за него мне пришлось пропустить свой выпускной школьный бал – накануне папа здорово отхлестал меня ремнем за какую-то провинность, и мне было стыдно показаться с синяками на руках и ногах.

- Идиотизм какой-то! Вот уж никогда бы не позволила так с собой обращаться! – негодовала госпожа Малышева, а Стаська снисходительно на меня глянул:

- Люди разные бывают. По своим меркам всех не суди.

И спросил у Риты:

- Что же дальше? После смерти отца?

- Анатолий рассчитывал, что у меня будет приличная доля в наследстве, а оказалось, что отец все завещал Якову, сыну от первого брака. Даже дом, в котором мы раньше жили. Яшка, почувствовав себя хозяином положения, маму выгнал на улицу с одним чемоданом. После стольких лет супружества она ничего не заслужила. Толя отказался тещу поселить у нас, и мама снимает однушку. А моя жизнь превратилась в сущий кошмар. Муж как узнал, что отец не оставил мне ни копейки, взбесился. Начал руки распускать, с любовницами чуть не у меня на глазах встречался. Когда в наш магазин случайно зашел Станислав Владимирович, стало такой удачей для меня! Он показал мне совсем иную жизнь – яркую, интересную! В этой новой жизни мной восхищались, дарили комплименты. Так неожиданно и приятно! А фотосессия была для меня настоящим подарком! Да еще Станислав Владимирович пообещал устроить на работу в рекламное агентство. Я ликовала! Но… за день до встречи с работодателем Анатолий нашел флешку с фотографиями и избил меня. От ненависти к мужу я сказала, что я тоже могу быть кем-то желанной и на снимках - мой любовник. А потом три дня не могла встать после побоев. Какая уж тут карьера фотомодели, если лицо в кровоподтеках! Понимаю - поступила глупо, но ведь я никому ничего плохого не сделала?
Рита растерянно посмотрела на нас со Стаськой.

Действительно, «ничего плохого», только у Болтова после таких признаний начались неприятности. Меня затрясло от ярости: вот ведь бывают на свете такие дуры!

- Не огорчайся, все будет хорошо, - утешил рассказчицу Тумаков, и Рита благодарно ему улыбнулась.

- А мне интересно, как ты, вся такая невинная, оказалась в Петиной квартире, причем, у хозяина проломлена голова? – в очередной раз набросилась я на девчонку.

- Месяц назад я подала на развод и ушла из дома, - ответила Рита, - и Толик еще больше озверел. Он без конца звонил мне на сотовый и угрожал расправой, если не вернусь. Из магазина я уволилась, а ведь жить на что-то надо, вот я и пошла к Станиславу Владимировичу, хотела попросить его помочь с работой. На улице, как раз напротив этого дома, на меня напали бандиты. Думаю, их подослал муж, наверное, он выследил меня! В это время из подъезда выходил Петя… Он вступился за меня. Но его ударили по голове, и Петя упал. Тут соседка с первого этажа в окно высунулась и закричала, что вызвала полицию, бандиты убежали. А я затащила своего спасителя в подъезд…

- В общем-то, все понятно, - сердито подытожила я, пока впечатлительный Тумаков прикладывал к глазам носовой платок и вытирал слезы, - в паспорте ты открыла страничку с пропиской и узнала, что парень живет в этом доме, а в кармане были ключи от квартиры. Но почему ты не отвезла Петю в больницу, ведь у человека травма головы, а не прыщик!

- Я боялась. Но врач уже осматривал Петю, вы не волнуйтесь! Я сюда, на квартиру вызывала. И знаю, что серьезных повреждений нет, главное – покой.

- Но родным-то Пети могли позвонить?

- Я не знаю их номера, а Петин мобильник разбился от удара об асфальт…

- А…

Новый вопрос вертелся на языке, но я чувствовала, что придраться мне, собственно, пока больше не к чему.

- Вот что, Риточка, - проговорил Стас, и меня передернуло, - оставайтесь здесь, ухаживайте за Петром, и не беспокойтесь, мы никому не выдадим вашей тайны. Кроме родителей Пети, разумеется. Вы уж простите, но для Аллы и Руслана потеря сына – как конец света.

- Я понимаю, - прошептала девушка.

Глава 16

Только мы со Стаськой вышли на улицу, позвонил Болтов:

- Немедленно домой!

Голос у мужа был настолько встревоженный, что я пожалела: нет у меня ведьминой метлы, не могу в мгновенье ока оказаться на родном пороге. Хорошо еще, что Тумаков, прочитав по моей испуганной физиономии, что случилось нечто неприятное, выжимал из машины не менее ста километров в час, наплевав на все дорожные знаки по ограничению скорости, да и в «пробки» мы, слава богу, не попадали. Так что дома я оказалась через полчаса.

- Что стряслось? – завопила я, узрев на крыльце печальную фигуру супруга.

Он посмотрел на меня с омерзением и отвернулся.

- Валера, да что произошло? – тормошила я Болтова, но тот, бросив мимолетный взгляд на подходившего Стаса, приказал ему как в те далекие времена, когда Тумаков работал у него личным водителем:

- Сгинь, пока не позову.

Стаська не обиделся (или сделал вид) и равнодушно зашагал обратно к машине. И только когда мы остались наедине, муж, криво усмехаясь, протянул мне конверт:

- Не желаешь ознакомиться с содержимым?

Недоумевая, я вынула из конверта фотографии. И остолбенела на пару минут: некто (уши бы ему, паразиту, оборвать!) запечатлел Полину Малышеву-Болтову в компании директора супермаркета «Все для вас» Владимира Ивановича Кардышева. Ладно, если бы мы невинно пили кофе (как это частенько бывает при подписании очередного договора), но на фото господин рекламодатель откровенно лапал меня за грудь, а я при этом радостно скалилась. На другом снимке я почему-то сидела у Кардышева на коленях, а тот теребил меня за блузку, расстегивая пуговицы. Третий кадр вообще заставил покраснеть: я обнаженная лежала на каком-то бордовом кожаном диване, а директор магазина громоздился на меня, причем уже без штанов!

-Что это? Откуда? – во рту стало сухо и горько, в глазах потемнело.

- Между прочим, я хотел у тебя спросить то же самое, - ядовито ответил обиженный супруг.
– На крыльцо подбросили. Значит, меня обвиняешь во всех грехах, заставляешь оправдываться, нанимаешь сыщика, чтобы отслеживал каждый мой шаг, а сама… Неужели я настолько стар для тебя, что ты завела любовника? – голос Болтова звенел и наливался не выплеснутым гневом.

- Ерунда какая-то! – с трудом проглотив горький комок, я постаралась успокоить «рогоносца». – Если хочешь знать, еще пару часов назад я готова была предъявить тебе подобные обвинения в измене.

Я пошарила в сумочке и протянула Валерию фотографии, которые забрала у директора супермаркета. Болтов глянул и, оступившись на узком крыльце, свалился на землю. Я ойкнула и кинулась поднимать свое сокровище. Но не удержалась и брякнула:

- Как видишь, из нас получилась великолепная пара: на каждого есть компромат. А поскольку и я, и ты знаем, что честны друг с другом, то стоит поискать изготовителя фальшивок. Как думаешь?

Мой старый больной (в смысле – с фиолетово-желтым от кровоподтека лицом), а теперь еще и грязный (недавно шел дождь, и земля у крыльца превратилась в грязь) муж вдруг отвернулся от меня. Плечи его тряслись. От смеха или рыданий? Лично мне стало весело. Я-то как сумасшедшая спешила домой, страшась беды, а из неприятностей – всего-то пара-тройка глупых картинок! Но зато все живы и относительно здоровы, а это - главное!

- Вы помирились? – крикнул из машины Тумаков. – Можно мне уже в дом войти, а то «припудрить носик» хочется. Причем, с каждой секундой все сильнее! Не дайте опозориться на старости лет гениальному фотографу!

Услышав слово «фотограф», Болтов дернулся, отнял от лица испачканные землей ладони и заявил:

- Я когда-нибудь начищу ему морду!

Я фыркнула и набрала номер Ступицына. Надо кончать с этим любителем фотошопа. Ведь если его не успокоить, то завтра, весьма вероятно, мы будем разглядывать снимки, запечатлевшие "развратницу" Алку и "жеребца" Руслана. А почему нет? Похоже, подонок крепко взялся за нашу семью. Вряд ли он пощадит наших друзей.

ххх

Ступицын обещал заехать после работы. Раз так – я принялась за обычные бабские дела: уборку, готовку, стирку. Валерий о чем-то шушукался со Стасом: они разложили на журнальном столике злосчастные фотографии и изучали их с лупой. Потом Стаська, наплевав на конспирацию, уехал к Алке с Русланом – надо же сообщить о том, что Петечка в порядке (не считая пробитой головы и странной девицы в качестве сиделки). А Болтов улегся на диване в гостиной, укрылся газетой и делал вид, что читает.

В кухне я чистила картошку и размышляла о том, как мало нужно для счастья: на плите в сковороде шкворчат маслом котлеты на ужин, из гостиной доносится довольное похрапывание Болтова, в окно тянет золотую голову подсолнух, а десять минут назад позвонил Ванька и сообщил, что уже через неделю будет дома. И тут же встревожилась: хорошо, если бы все наши приключения закончились до того, как сын вернется с гастролей. Да где же Ступицын? Он мне нужен. Очень! И Виктор почему-то не отзывается. Если еще и он попал в беду, я не выдержу.

Во дворе остановилась легковушка. Я обрадовано кинулась открывать дверь и тут же огорчилась: Валерий опять вызвал на домашнюю репетицию клубных «зажигалок». Не дом, а танцпол какой-то!

Первой приехала Лизонька. Она приветливо мне кивнула, прошла в гостиную и остановилась у дивана, на котором дремал Болтов.

- Буди, не стесняйся, - крикнула я девушке.

Та улыбнулась, протянула к спящему начальству руку, чтобы потрясти за плечо…
Рядом с диваном стоял журнальный столик. Вот черт! "Компромат"-то мы забыли убрать! И взгляд девушки невольно упал на снимки. По тому, как округлились глаза Лизоньки, я поняла: отныне и вовеки веков мы с Болтовым для служащих ночного клуба будем секс-бомбами. Я ждала от девчонки неловкого смешка или ойканья (а как бы вы повели себя в подобной ситуации?). Даже если бы Лиза покраснела и отскочила от столика, я бы ее поняла. Но девушка вдруг размахнулась и со всего размаха врезала кулаком по физиономии моего супруга, а когда Валерий, вскрикнув от боли и неожиданности, проснулся, вскочила на него, как лихой наездник на коня, и принялась душить, шипя рассерженной дикой кошкой:

- Гад! Развратник! Люське всего тринадцать! Сволочь!

Я, прибежав из прихожей, в ужасе пыталась сдернуть мегеру со стонущего Болтова, но Лиза пиналась, кусалась и норовила снова вцепиться в шею боса. А силы мои, увы, уже были на исходе.

- Что за шум? И драка есть?

Ступицын! Какое счастье - он приехал! И какое везение, что я не успела запереть входную дверь!

Увидев полицейского (а Василий был в «мундире»), «Лизонька» спрыгнула с моего изрядно помятого и еле дышащего супруга и заявила:

- Арестуйте этого педофила! Он изнасиловал мою младшую сестру!

Схватив со стола снимок, где Болтов «красовался» с обнаженной малолеткой, девушка брезгливо отдала фотографию озадаченному Ступицыну.

- Это Люся, моя младшая сестра. Какой-то «добрый богатый дядя» несколько месяцев назад начал оказывать ей знаки внимания: дарил подарки, водил в кафе. Конечно, от меня и мамы
Люся скрывала кавалера. Мы думали, она гуляет со сверстником, а когда узнали, что «мальчик» в дедушки годится, было поздно! Сестра гордилась, что у нее в обожателях не прыщавый подросток, а взрослый бизнесмен. А он напоил и изнасиловал девочку! Глядите, свой «подвиг» еще и заснял, не постыдился! Что, Валерий Николаевич, «трофеи» собираете? А Люська, между прочим, беременна.

- Ох, ни фига себе! – сказала я, шлепаясь на пол.

Глава 17

- Арестуйте его, - потребовала Лизонька.

Ступицын с интересом рассматривал снимок. Потом как можно добрее улыбнулся возмущенной танцорке:

- Милая девушка, давайте мы сначала отдадим эту фотографию на экспертизу, хотя я и невооруженным взглядом вижу, что это подделка: я хорошо знаю господина Болтова, но ни разу не замечал у него наличие трех рук.

Девушка заморгала.

- Ну вот же, - полицейский ткнул пальцем, - видите: одна рука лежит на спинке дивана, другая вытянута вперед, как будто Валерий Николаевич что-то показывает, а третья рука держит девочку за талию. Полина Васильевна, вы не замечали: у вашего мужа не бывает появление дополнительных конечностей, например, в минуты сильного стресса?

Глаза Василька откровенно смеялись. А я, как Лизонька, способна была сейчас только моргать и судорожно ловить ртом воздух.

- Слава богу, - простонал с дивана Болтов, - кажется, меня реабилитировали.

-Между прочим, - посерьезнел Ступицын, - когда Орешников к вам собирался заехать?

- Кто? – я вытаращила глаза.

- Витька. Сыщик, тобой нанятый. Он мне нужен, но я никак не могу до него дозвониться.

Признаться, то, что Виктор оказался однофамильцем моего любимого автора, приятно удивило.

ххх

Еще в «Ивушках» Орешникова терзала неудовлетворенность собой: что-то он просмотрел при недавнем визите в ночной клуб, чему-то, очень важному, не придал значения. И это «что-то» было как на ладони…

Во время первой встречи с мужем нанимательницы, сыщик попросил Болтова придумать ему убедительный повод для посещения «Алмаза» в «нерабочее» дневное время. Супруг Полины хоть и косился на детектива, как бык на красную тряпку, но все же вспомнил, что давно собирался поменять в служебном помещении шкафчики для верхней одежды сотрудников клуба.
Под видом представителя компании, занимающейся обновлением интерьера, Орешников и пришел в «Алмаз». В разговоре со словоохотливым барменом Серегой, он обмолвился, что фирма собирается изготовить именные шкафы, то есть на каждой дверце будет красоваться табличка с фамилией сотрудника. Так он стал обладателем списка всего персонала, включая «зажигалок» - наемные танцоры также пользовались служебным гардеробом. Потом Виктор с озабоченным видом, вооружась рулеткой, сновал туда-сюда по комнате, где сотрудники «Алмаза» оставляли верхнюю одежду и переодевались в униформу. Внимания на него никто не обращал, – миляга-бармен уже успел растрепать о цели визита незнакомца, что Орешникову было на руку. Так, изображая из себя нерасторопного замерщика, сыщик краем уха поймал немало любопытнейших сплетен, которыми между собой обменивались Болтовские служащие. Одна особенно понравилась: оказывается, прежний управляющий клубом три месяца назад уволился в связи с отъездом на постоянное местожительство в другой город, и на его место приняли некого Леонида Александровича Каркасова, предприимчивого молодого человека, которого, как понял Витек, в клубе недолюбливали за непомерную жадность и желание выслужиться перед начальством. И не только не симпатизировали, а, похоже, тихо ненавидели. Причем, все, начиная с уборщиц и заканчивая ди-джеем.

Вскоре Орешников лично познакомился с новым управляющим. Высокий, худощавый парень лет тридцати, с острой, какой-то лисьей мордочкой, на которой самой примечательной деталью были черные сросшиеся брови, подлетел к «замерщику» и, отчаянно жестикулируя, начал требовать разрешение на присутствие в служебном помещении. Хорошо, что Виктор подстраховался и заранее выпросил у Болтова документ, подтверждающий его полномочия. Каркасов прочитал записку, поел глазами подпись хозяина ночного клуба, и, надменно тряхнув блондинистым чубом («красится, как баба» - машинально отметил Орешников), удалился в свой кабинет, потеряв к «варягу» всякий интерес.

Очень не понравился Виктору этот «лисий хвост», как обозвал про себя управляющего детектив. Поэтому, улучив момент, он, якобы в поисках туалета, прошел по коридору в офисную часть здания и приблизился к полуоткрытой двери кабинета, за которой скрылся обладатель черных сросшихся бровей и блондинистого чуба. Не зря! У Каркасова как раз зазвонил мобильник, и сыщику удалось подслушать часть разговора. Управляющий болтал, причем, весьма эмоционально («нервы совсем ни к черту», - снова отметил про себя Орешников), с женщиной по имени Ляля. Содержание беседы сыщика заинтересовало. «Лисий хвост» уверял невидимую даму, что в связи с затянувшейся болезнью Болтова, ночным клубом Каркасов занимается единолично и даже пообещал, что из-за новых, недавно открывшихся обстоятельств, Валерий Николаевич еще долго в «Алмазе» не покажется.

- Спасибо Зевсу-громовержцу, - хихикнул «лисий хвост», - можно бы, конечно, повторить…
Дослушать разговор Виктору не дали. Неизвестно откуда материализовался верзила-охранник и грозно спросил у «замерщика», чего это он тут отирается, когда гардероб находится совсем в другой стороне? Виктору от неожиданности по-настоящему захотелось по-маленькому, о чем он тут же честно сообщил стражу порядка.

- Ну и дурной же ты, братец, - добродушно пробасил охранник, - сортир рядышком с раздевалкой, а тебя вон куда занесло! Пойдем-ка, а то, знаешь, как Леонид Александрович разозлится!

Орешникову пришлось покориться. Но не успел он снова взяться за рулетку, как на него налетел взмыленный управляющий, узнавший об «именных табличках», и велел из списка сотрудников вычеркнуть второго заместителя директора клуба Ольгу Викторовну Петушкову, дескать, данная особа служебным гардеробом не пользуется.

- Понимаете, - Каркасов так нервно размахивал руками перед носом Орешникова, что тот невольно отстранился, - Ольга Викторовна постоянно в командировках, и в клубе практически не бывает.

- Хозяин-барин, - кивнул «замерщик».

Через полчаса он выходил из «Алмаза», пообещав, что новые шкафчики в гардеробе будут установлены через месяц. В кармане куртки детектив уносил список персонала ночного клуба. Среди служащих никакой Гертруды не было. Зато значилась Ольга Викторовна Петушкова, которую, как признался словоохотливый бармен, никто в клубе никогда в глаза не видел. Однако зарплата этой дамочке, если верить бухгалтерше Светлане, подружке бармена, начислялась регулярно, и немалая. И получал конверт для Петушковой сам управляющий. Лично.

«А ведь мне о семье Петушковых Аллочка Рюмина рассказывала. Давно. Была там какая-то драма…». Виктор озабоченно потер лоб, затормозив у крыльца ночного клуба. «Надо бы позвонить Васильку…»

Неподалеку курили охранники. Виктор остановился в двух шагах, доставая сигареты.

- Теперь туда и соваться не стоит, - говорил секьюрити приятелю, - вони, наверное, - жуть! Больше недели прошло, как… Поди, уж соседи всполошились, как бы МЧС не вызвали…

- А не жалко? – спросил собеседник.

- Выхода у меня не было, - жестко ответил первый охранник и сплюнул под ноги.

Орешников навострил уши. По срокам – именно столько времени минуло с тех пор, как неизвестные избили и оставили привязанным к стулу в запертой квартире фотографа Тумакова, друга Болтовых. «Если идет речь о нем… Не вызволи Малышева приятеля, то – да! – сейчас трупный запах должен был обеспокоить жильцов дома… Интересно, однако! Значит ли это, что покушение на фотографа и избиение хозяина ночного клуба связаны друг с другом?»
Телефонный разговор с Полиной подтвердил догадки сыщика. Он решил съездить в санаторий «Ивушки» («странное название для приморской здравницы!» - подумал Орешников).

ххх

Из аэропорта детектив направился в «Алмаз». Незнакомка со скандинавским именем Гертруда постепенно приобретала очертания. Да, такая девушка в природе не существует. Но! В молодости Станислав Тумаков водил нежную дружбу с медсестрой Анной Рудовой. Болтова избили из-за Гертруды… Тумакова оставили умирать в запертой квартире… Фотография одной и той же девушки замечена на месте преступления и отправлена с курьером «обманутой» жене хозяина ночного клуба.

«Гертруда… Герт… руда… Герта Рудова! А почему бы нет?! Значит ли это, что медсестричка Аннушка родила девочку, которую назвала Гертой? И возможно, это дочь Тумакова? Прелестная Герта выросла и решила отомстить отцу, бросившему ее в младенчестве, а также близкому окружению предателя? Интересно…»

Орешников расплатился с таксистом и быстрым шагом направился к служебному входу ночного клуба. Рубаха-парень бармен Серега, наверняка, поделится новыми сплетнями с «представителем компании по интерьеру»…

Глава 18

Бармен жутко обрадовался «замерщику» и тут же вывалил горячие новости. Во-первых, бухгалтерша Светочка ждет ребенка, поэтому он, Серега, сделал ей предложение на радость своей маме, давно мечтающей о внуках. Во-вторых, уборщица теть Таня увольняется в срочном порядке.

- На нее управляющий наорал, какие-то важные бумаги теть Таня у него со стола нечаянно смахнула, когда пыль протирала, - рассказывал бармен. – Татьяна Ивановна обиделась и тут же написала заявление «По собственному…», а Светке, кстати, она теть Танина племянница, сказала, что сегодня же пойдет в полицию, потому что документ, который она нашла в мусорной корзине, очень ей не понравился.

Болтая, Серега налил сыщику здоровенную чашку кофе, добавил сливок и даже бросил пару кусочков рафинада, придвинул тарелочку с пирожным:

- Угощайся. Слушай, а у вас в фирме делают резные люльки для младенцев? Я-то бы и простую кроватку купил, но Светланке больно хочется люльку «под старину»…

- Наверное, надо каталог посмотреть, - Орешников старательно размешивал сахар.

- Слушай, а ты чего, левша? – снова обрадовался бармен. – И я левша! Сколько в школе учили, но переучить не смогли!

Виктор усмехнулся и постарался направить болтовню Сереги в нужное русло:

- А что там, в документе? Тетя Таня с племянницей не поделилась?

- Да шут его знает, - пожал плечами «информатор», - так ты поможешь люльку сладить? А может, нам еще и комод заказать? Знаешь, есть такие, сразу с пеленальным столиком?

- Ладно, с мастерами переговорю, - кивнул Орешников, - а пока мне нужно еще кой-какие замеры у вас в гардеробе сделать, я, похоже, в прошлый раз малость просчитался.

- Ну, иди, - разочарованно протянул будущий папаша, которому страсть как хотелось поболтать о свалившемся на него счастье.

ххх

Тетя Таня, как и предположил Виктор, находилась у себя в каморке, в которой держали веники и швабры. Сидя на перевернутом вверх дном ведре, она читала какую-то записку, близко поднеся к глазам – старуха была подслеповата.

Эту сухонькую, с обиженно поджатыми губами женщину в синем халате Орешников заметил еще во время прошлого визита и решил, что такая въедливая особа просто не имеет права не знать, если в ночном клубе творится что-то противозаконное. И вряд ли «потерянный» документ она вынула из мусорной корзины. Небось, всласть пошарилась по ящикам стола противного управляющего, отыскивая компромат. Уборщицы вообще страшная сила. Загляни в любую контору: женщин неопределенного возраста, облаченных в синие халаты, снующих со швабрами или щетками туда-сюда, не только не замечают, их считают чем-то вроде мебели, и не стесняются при них говорить то, что порой тщательно скрывают и от родной мамы. А если блюстительница чистоты к тому же обладает недюжинным любопытством, то ей и вовсе цены нет! А вот как распорядиться полученной информацией, зависит от характера человека. Сыщику почему-то показалось, что уважаемая Татьяна Ивановна заложит начальство не корысти ради, а из неудовлетворенного чувства справедливости.
Так оно и вышло.

- Из органов? – хитро сощурилась теть Таня, приглашая Орешникова присесть рядом с собой на другое перевернутое ведро. – Да не скрывай, я все вижу. Эти, безголовые, конечно, ничего не заметили, а Ивановна на свете достаточно пожила, чтобы милиционера от рядового замерщика отличить.

- Ошибаетесь, гражданочка, - усмехнулся детектив, - милиционеров сейчас нет, только полицейские.

- Суть-то одна осталась, - отмахнулась старуха, - менты и есть менты, а уж как нынче зоветесь – мне не интересно. Другое важно. Мне нужно, чтобы Леньку, паразита, посадили, и надолго. И доказательство для этого у меня имеется. Серьезное! Только вот беда – не вынести мне документик этот из клуба.

- Почему?

- А наш управляющий приказал всех сотрудников, кто уходит, обыскивать. Не пронести мне улику, - блеснула эрудицией теть Таня.

- А вы в мусорный пакет спрячьте, - посоветовал Виктор.

- Не получится, - нахмурилась уборщица, - весь мусор выносят охранники прямиком к мусоровозу… На-ка, почитай.

Она протянула Орешникову записку, которую до этого мяла в руке. Сыщик пробежался по неровным строчкам, написанным явно детским почерком:
«Леня, как ты мог так поступить со мной? Ведь ты обещал, что все будет хорошо! А теперь я беременна. Что мне делать? Ты не отвечаешь на мои звонки. Мне страшно! Что со мной теперь будет?»
И подпись: «Люся».

- Я сразу поняла, в чем дело! – Татьяна Ивановна удрученно покачала головой. – На днях одна из «зажигалок», Лизка, рассказывала подружкам, что кто-то обрюхатил ее младшую сестру. А ведь Люська-то – малолетка! Вот матери горе! А виновник-то оказывается наш управляющий! Педофил проклятый! Ты, наверное, думаешь: тетка сошла с ума? Но сам посуди: записку я нашла в кабинете управляющего, а зовут его, сам знаешь, Леонид Александрович!

Сыщик внимательно посмотрел на уборщицу:

- Теть Таня, а ведь записку вы не из мусорной корзины достали, так?

- Ну, так, - чуть помедлила с ответом старуха.

- И где же?

Пожилая женщина поднялась с импровизированного стула, звякнув дужкой, и отчеканила:

- Из кармана Ленькиного пиджака вытащила. Пиджак на спинке стула в кабинете висел, пока его хозяин по клубу носился, раздавая поручения. Грех не воспользоваться случаем, да пару тысяч не стянуть. У меня, между прочим, зарплата крохотная, а Ленька, между прочим, несуществующим сотрудникам огроменные деньжищи платит, об этом все знают и молчат, потому что боятся! Вот я и хотела по совести поступить, чай, не обеднел бы!

- Теперь понятно, отчего управляющий так всполошился, - задумчиво потер лоб Орешников. – Ладно, эту проблему попытаемся решить.

Он вынул сотовый - сейчас самое время звонить Ступицыну – и чертыхнулся: мобильник разрядился.

Глава 19

- Э, погоди, милок, не нужно шум поднимать, - всполошилась теть Таня, увидев в руке Орешникова мобильник. – Ваши еще в клуб зайти не успеют, как Ленька смоется! Нет, надо по-тихому! Лучше я сама пойду и все доложу, как следует и кому надо. Ты только охранника отвлеки, а я мимо и прошмыгну! Чтоб без досмотру! Я могу, будь без сомнения, начальник!
И уборщица решительным жестом сдернула с головы повязанный по-бабьи платок. Детектив усмехнулся, оборачиваясь к добровольной помощнице («Ох уж эти женщины, все в бой рвутся! Интересно!»), и уставился на довольно крупную родинку под мочкой правого уха – пока Татьяна Ивановна была в платке, этой отметины он не видел. Из глубин памяти всплыла картинка: вот он, оперуполномоченный уголовного розыска с новенькими лейтенантскими погонами на плечах сидит в кабинете, а напротив жмется на стуле маленькая сухонькая женщина. Взгляд злой и упрямый, тонкие губы обиженно поджаты. Женщина вдруг кокетливым жестом поправляет прядь пережженных «химией» волос, и лейтенант «любуется» крупной родинкой, обнажившейся под мочкой ее правого уха.

Дамочку тогда привезли в убойный отдел прямо из магазина бытовых товаров, где она на глазах изумленных покупателей огрела чугунной сковородой бывшего мужа, в недобрый час пожелавшего посетить ту же торговую точку, что и экс-супруга, да еще под ручку с нынешней сожительницей. Свидетелей преступления был воз и маленькая тележка, да и сама подозреваемая не отпиралась. Даже сообщила, что с превеликим удовольствием снова бы убила предателя, разрушившего хрупкое женское счастье. «Я могу, будь без сомнения, начальник!» - прозвучало в голове.

- Кузовкина, статья 105 УК, от шести лет лишения свободы, - машинально вслух проговорил Орешников.

Теть Таня замерла. Из ослабевших рук выпал платок. Виктор проследил, как он скользит к полу, и только потом поднял глаза на уборщицу.

- Узнал, начальник, - усмехнулась женщина уголком рта. – Не сразу, правда. Что, изменилась я? Постарела? А я-то тебя вспомнила моментально, еще в тот день, когда ты в клуб в первый раз пришел. Сразу поняла, какой ты есть «замерщик»! Ты, конечно, сейчас мне верить перестанешь, как же, уголовница! А мне вот за хозяина нашего обидно. Хороший человек, только доверчивый, все его обмануть пытаются.

- Чем же он так хорош, – горячность старой знакомой подкупала, и Виктор невольно улыбнулся, – ваш хозяин?

- Не знаешь, так не смейся, - обиженно поджала губы Кузовкина. – Я сколько мыкалась, когда «на свободу с чистой совестью» вернулась! Квартира моя – тю-тю – полюбовнице муженька отошла, успел он, паразит, завещание оставить, поздно я его сковородкой оприходовала. Я-то после развода у подружки в общежитии жила. Она там комендантшей работала, вот и пристроила по доброте душевной, потому как в однокомнатных «хоромах» с бывшим своим я находиться не могла, он сам никуда съезжать не собирался. А стоило мне чемоданчик за порог вынести, тут же любовницу в дом привел. Думаешь, не обидно? Вот я и не сдержалась, психанула. Сковорода чертова под руку попалась… А пока срок мотала – подружка моя скончалась, родных нет, некуда и приткнуться! Кому я нужна? Ни угла, ни работы…

Татьяна Ивановна грустно покачала головой, нагнулась, подняла платок:

- С Валерием Николаевичем Болтовым я встретилась случайно, у магазина. Там уборщица требовалась, но как узнали, где я последние несколько лет провела, сразу отказали. Между прочим, не только в этом продмаге. Я подошвы стерла, пороги обивая! Никаких сил уже не было! А Болтов – добрый. Увидел, что я слезы глотаю, и расчувствовался. Стал расспрашивать. Я что? Мне терять нечего! Все рассказала, до капельки! А он взял меня за руку и привел к одной из своих сотрудниц, Светочке, та после смерти матери комнату сдавала. Поселил у нее, комнату оплатил и еще денег дал - на продукты и одежду. И с утра велел выходить на работу в ночной клуб. Уж сколько лет с тех пор я в «Алмазе» полы натираю! А Светланка мне стала как племянница, да все так и думают. Все у меня было хорошо, пока этот Ленька не появился! Всю душу вытряс своим придирками! Ей-богу, не сдержусь! Проще уволиться! И ведь вижу, как он обделывает свои делишки за спиной у хозяина, слышу, что народ болтает! Обидно! Да Николаич не успеет оглянуться, как его самого по миру пустят с пустой торбой! Ты со Светланкой не беседовал? Поспрашивай, она в бухгалтерии сидит, с документами возится, многое знает!

- Вот что, Татьяна Ивановна, - посерьезнел Орешников. – Я вам дам адресок, съездите по нему и расскажите все, как есть.

- В ментовку, что ли? – помрачнела Кузовкина.

- Нет, к моему другу, - вынимая карандаш, проговорил сыщик. - И отдадите ему записку…

Дверь кладовки распахнулась. На пороге стоял управляющий собственной персоной.

- Вот они, голубки, - протянул он сварливым тоном. – И чегой-то мы здесь делаем, а, теть Таня? Вроде ты уволилась?

Виктор продолжал водить карандашом на обороте свернутой вдвое записки, и, словно не услышав злобного окрика, доверительно говорил оторопевшей уборщице:

- Я вам адресок мастера записал, он отличные люльки делает, а по цене – в два раза дешевле магазинных. На такой толстой пружине. Раз толкнешь, полчаса качается, и младенец спит. И от вас хороший подарок будет племяннице на свадьбу. Идите прямо сейчас, а то мастера не застанете, у него заказы на полгода вперед расписаны, дома он редко бывает, а сегодня как раз выходной. Но вы скажите, что от меня!

Кузовкина закивала, заулыбалась, и решила подыграть детективу:

- А вот какой комод Светланочке нужен, я не знаю. Вы бы у нее сами спросили?

- Ну и народ! Кажется, весь персонал на этой свадьбе помешан, – скривился «лисий хвост», - а работать никто не желает!

- Между прочим, Леонид Александрович, вы меня уволили, - вздернула подбородок теть Таня. – Разрешите пройти!

Управляющий удивился и посторонился. Уборщица быстро пошла к выходу, зажав в ладони «визитку с адресом мебельщика».

- Эй, Федор, проверь-ка ее, - очнулся начальник, - вдруг что сперла!

- Может, карманы вывернуть? – съязвила теть Таня, размахивая перед носом охранника, загораживающего проход на улицу, свернутой вчетверо запиской. – В трусы заглянуть не желаешь? Слышал ведь – спешу! Мастер долго ждать не станет! И останется Светланка без люльки!

Секьюрити, вздыхая, облапал пожилую женщину по груди и бокам, не постеснялся проверить одежду на наличие потайных карманов, вытряхнул содержимое сумочки.

- Ничего у нее нет, - крикнул он управляющему.

- На нет и суда нет, - плюнул «лисий хвост», - ладно, пусть чешет к своему мастеру, а то Светкиному младенцу на полу спать придется.

- Ты про комод-то спроси у моей племянницы! – уже с улицы до Орешникова донесся голос Кузовкиной.

Глава 20

Не успел охранник захлопнуть за уборщицей дверь, как управляющий вперил в «замерщика» пронзительный взгляд и почти миролюбиво спросил:

- Ну и где она?

- Кто? – удивился Орешников. – Тетя Таня? Вы же ее сами только что отпустили!

- Не прикидывайся дурачком! – голос Леонида Александровича взвился до фальцета. – Флэшка! Я почти уверен, старуха тебе отдала! Да? Попросила вынести на улицу? Наверное, пообещала заплатить за услугу? Так ведь денег у старой карги нет, она тебя обязательно обманет. Или, еще хуже – убьет. Она, видишь ли, уголовница. А если ты мне флэшку вернешь, я – человек щедрый – вознагражу.

Сыщик сделал честные-пречестные глаза и обиженно заявил:

- Не понимаю, о чем вы говорите! Ваш хозяин заказал сделать в комнате уборщиц стеллаж, вот я пришел сюда. А тетя Таня захотела, чтобы я ее с нашим мастером свел, который люльки мастерит. Что плохого? Я ей адресок дал, подумаешь! Да вы же сами все слышали!
«Лисий хвост» покачивался с носка на пятку, изучая простоватую физиономию «замерщика».
«А Кузовкина-то, получается, не только записку утянула. Еще и флэшку. И эта вещица, похоже, дорога управляющему не только как память о совершенных пакостях, - думал в этот момент Виктор, продолжая обиженно шмыргать носом и преданно пялиться на Леонида Александровича. – Интересно! Что там, на флэшке? И где она, действительно, может быть? Черт!»

Он вспомнил, как, выходя из каморки уборщиц, Татьяна Ивановна слегка дотронулась до его правого рукава. Орешников был по-прежнему в своей любимой кожанке, украшенной множеством карманов с замками и заклепками. Большинство из них были фальшивые. Но на правом рукаве располагался длинный и узкий проем… Детектив даже вспотел. Неужели?

Ай да Кузовкина! Наверное, женщина надеялась, что постороннего человека оставят без шмона - побоятся скандала, который может дойти до владельца клуба. А если не побоятся?
- Вот что, приятель, - пожевал тонкими губами «лисий хвост». – Давай-ка, ты посидишь здесь немного, пока я проведаю племянницу нашей теть Тани. Может быть, ты и не причем. Может, поломойка Светке флэшку отдала. А ты, на всякий случай, подождешь меня…
Управляющий кивнул охраннику. Тот защелкнул браслет наручников на правом запястье Орешникова, затянутом в кожаную перчатку, другой прицепил к трубе батареи.

- Не скучай, - усмехнулся Леонид Александрович и захлопнул дверь.

- Не буду, - согласился сыщик.

Когда стихли шаги, он левой рукой отстегнул ремешки, крепившие к изувеченному локтю протез, сделанный на заказ и стоящий бешеных денег – если не знать, что рука не настоящая, никогда не догадаешься, в этом Кропотина права. Стянул с левой руки куртку, сбросил на пол. Освободившись, тщательно ощупал правый рукав. Так и есть – под подкладкой пальцы почувствовали что-то твердое, продолговатое, размером не больше стирательной резинки. Ай да Кузовкина! Орешников осторожно потянул рукав на себя…
Через несколько минут он, набросив куртку на плечи, вышел с черного входа на улицу, удачно поймал частника, подрабатывавшего извозом, и назвал домашний адрес Болтова.
Еще через четверть часа в каморку уборщиц ворвался управляющий.

- Мама! – взвизгнул он, шарахнувшись назад и чуть не сбив с ног притопавшего следом охранника.

Узник исчез. На трубе батареи висел прикованный наручниками протез.

ххх

«Извозчик» крутил «баранку», негромко напевая. Орешников, сидя на заднем сидении старенькой «восьмерки», бездумно смотрел в окно.

«Ах, тетя Таня, тетя Таня! Подставила ты свою «племянницу», да и я хорош – сбежал. Как бы Светлане не пришлось после встречи с управляющим пить успокоительное. Видать, у «лисьего хвоста» рыльце в пушку, раз так засуетился. По хорошему бы, прижать его да побеседовать душевно… Надеюсь, Кузовкина сразу поехала к Ступицыну… А если не поехала?..»
Виктор написал на обратной стороне записки домашний адрес Ступицына – у того как раз выдался выходной. Но сейчас засомневался: а вдруг Василь, наплевав на законные отгулы, «горит» на работе?

Автомобиль проехал мимо автобусной остановки. Витек краем глаза заприметил знакомую цветастую косынку…

- Стой! – завопил он с такой силой, что водитель, рефлекторно нажав на тормоз, с опаской оглянулся.

Орешников, выглянув в окно, позвал:

- Татьяна Ивановна! Подвезти?

Кузовкина нервно вздрогнула, но, узнав сыщика, нерешительно заулыбалась, подошла.

- Садитесь, - кивнул Виктор.

Уборщица нырнула в салон, устроилась рядом и даже сделала слабую попытку обнять детектива.

- И куда мы направляемся? – спросил Орешников.

- Мне надо повидать одного человека, - нехотя призналась тетя Таня.

- А зовут его Болтов Валерий Николаевич? – усмехнулся сыщик.

Женщина часто-часто замигала:

- Откуда знаете?

Витек расхохотался:

- Ну, Татьяна Ивановна! Тут и Шерлоком Холмсом быть не нужно! В этом направлении есть только один-единственный автобусный маршрут – конечная остановка в частном секторе, где, кстати, находится «особняк» хозяина ночного клуба. Я хорошо знаю, что на окраине вы не проживаете, а друзей и приятелей, кроме Светланы и Сергея, не завели, и ваша «племянница» и ее суженый, насколько помню, имеют жилье в центре города. Вы очень недовольны положением вещей в клубе и кипите желанием просветить босса. Тем более, что у вас есть улики… Так?

- И чего? – ощетинилась уборщица, дергая Орешникова за правый рукав куртки.

- Оставьте кожанку в покое, - рассердился детектив, - тем более что флэшку я уже изъял.

Кузовкина сжала кулаки. Тень разочарования промелькнула на лице.

- И не стыдно? – укоризненно покачал головой Витек. – А, Татьяна Ивановна? Решили из меня слепого курьера сделать? А потом как намеревались поступить? Может быть, шантажировать управляющего? Или… Болтова? Что там, на флэшке?

- Иди ты…

Старуха бессильно опустила руки.

- А, между прочим, милейший Леонид Александрович сейчас, может быть, пытается выведать у вашей племянницы, куда же исчезла флэшка. И не жалко вам Светлану?

- Да Светланки на работе нет! – прыснула Кузовкина. – С утра в женскую консультацию у начальницы отдела отпросилась! На весь день! Там, знаешь, какие очереди! А Сереге я позвонила на сотовый, когда из клуба сбежала. Велела ему в мебельный магазин ехать, дескать, привезли недорогие двуспальные кровати. Его тут же из бара сдунуло! Парень он хозяйственный, заботливый. Ведь они со Светкой на скрипучем диване спят!

- Обманула, значит? – снова усмехнулся Орешников.

- Ничего подобного! С утра, когда на работу шла, видела объявление на дверях магазина! – обиделась уборщица. – Я Светланке зла не желаю, она мне как родная.

- Ох, и предусмотрительная ты, теть Таня, - покачал головой детектив.

- Будешь тут, - буркнула в ответ Кузовкина. – Не хотела я шантажировать хозяина, зря-то не наговаривай! Я думала ему записку передать да рассказать, что в клубе последние месяцы делается! Валерий Николаевич совсем забросил наше хозяйство, неделю вовсе не появляется, а Ленька-паразит совсем распоясался! А что на флэшке, я хотела сама сначала посмотреть…

Орешников взглянул в хитрые глазки теть Тани.

«Ну-ну, - подумалось, - горазда ты придумывать, гражданка Кузовкина! Наверняка, решила пополнить кошелек за счет компромата на флэшке управляющего. Хитра! Ну, так и мы не лыком шиты!»

- Вот что, Татьяна Ивановна, я сейчас как раз еду к Болтовым. Думаю, Валерию Николаевичу, будет весьма полезен разговор с вами.

- А я очень даже «за»! – горячо выпалила «гражданка».

Водитель «восьмерки», с интересом прислушивавшийся к разговору пассажиров, вдруг резко вывернул руль и выругался:

- Вот… черт… накупили прав!

Мимо, чуть не чиркнув боком, промчался на бешеной скорости автомобиль, в котором Витек узнал собственность своей нанимательницы Полины Малышевой-Болтовой. Эту машину последнюю неделю водил «убиенный» фотограф Тумаков.

- Сволочи! – в сердцах сплюнул «извозчик». – Шуры-муры разводят, вместо того, чтобы за дорогой смотреть, а порядочные люди должны валокордин глотать! Ведьма рыжая!

- За рулем вроде мужик был, такой патлатый, белобрысый, - пискнула испуганная теть Таня.

- А за штурмана - ведьма! – рявкнул водитель. – Знаю, из-за таких рыжих баб все беды!
Орешников потер переносицу: «Рыжая ведьма» - это, конечно, Аллочка Рюмина. За рулем – «покойник» Тумаков, кстати, говорят, он очень аккуратный водитель. А торопятся они, похоже, к Болтовым. Не случилось ли чего?!»

- Гони! – приказал он «частнику». – «Гонорар» удвою.

Глава 21

- Витек не звонил? - спросил Ступицын.

Я покачала головой.

Василек прошелся по комнате, поигрывая желваками.

- Будем надеяться, объявится к вечеру. Я, кстати, ему подмогу в клуб послал. Одному в этом дерьме вряд ли разобраться. Мой человечек много чего накопал. Между прочим, Валерий Николаевич, вы в курсе, что помощник вас успешно обкрадывает? Разумеется, нет! И в финансовые документы давненько не заглядывали, полностью доверившись управляющему...

- Да он толковый парень! - удивился муж. - Мне его порекомендовали...

- Некто Ольга Викторовна Петушкова? - тон подполковника стал елейно-издевательским.

- А причем здесь племянница Валерия? - в свою очередь удивилась я.

- Видишь ли, девочка, - мой ненаглядный покраснел, точно только что вышел из парилки, -я взял Ольгу на работу. Она трудится дома, ее присутствие в клубе каждый день не обязательно...

- Иначе говоря, девушка ничего не делает, но ежемесячно получает заработную плату, - уточнил Ступицын.

Я уперла в бедра кулаки и грозно посмотрела на Болтова.

- Я хотел тебе рассказать, но все забывал, - пролепетал тот голосом маленького мальчика.

Гневу моему не было предела!

- Да эта... эта... хотела меня убить! Ты забыл? Как ты мог! Зачем? Соскучился по кошмарам и днем, и ночью?

- Извини, но ведь она все-таки мне не чужая. Я должен ей помогать. Тем более, она во всем раскаялась...

- Заботливый дядюшка! - выплюнула я со злобой. - Не верю в ее раскаяния! Такая чай с цианистым калием подаст и будет с улыбочкой наблюдать, как ты подыхаешь! Ядовитую змею под одеяло подсунет! Закроет дверь на засов и дом подожжет!

- Будет тебе! - примирительно сказал муж.

- И правда, Полина, не преувеличивай. Племянница всего-то хотела отнять у дяди бизнес. Она, конечно, владеет от щедрот "любимого" родственника пятнадцатью процентами акций, но это крохи по сравнению со всем остальным состоянием господина Болтова, - подмигнул мне Василек. - Со своим приятелем Леонидом, с которым Ольга Петушкова познакомилась во время увеселительной поездки на Черноморский курорт, они задумали оставить наивного дяду без гроша. Тем более, что в финансовые дела Валерий Николаевич давно не вникал, больше номера с "зажигалками" (так у вас, кажется, наемных танцоров называют?) разучивал. Да и причин для беспокойства у господина Болтова не было - проект "ночной клуб" отлаженный, прибыль приносил хорошую, команда крепкая, каждый из сотрудников дело знает, за ними пригляд не нужен, так? А когда хозяин беспечен, как красна девица в хороводе, обмануть его проще простого.

И Лизонька, и я, и Болтов слушали Ступицына, раскрыл рот.

- У Леонида имелась парочка друзей детства, надо сказать, настоящие отморозки, беспринципные уроды, которые с удовольствием согласились помочь приятелю. Не за бесплатно, конечно. Началась откровенная травля жены Болтова. Для начала ей подкинули фото с роковой красавицей, заставив сомневаться в честности супруга. Дальше - больше: по городу поползли слухи, что владелец ночного клуба - педофил. Возможно, наши злодеи надеялись, что Болтова задержат на неопределенный срок, начнется разбирательство... А Ольга с любовником за это время успеют перевести денежки с одного счета на другой. Опыт у Леонида был. Он, кстати, так бывшую жену обчистил. Наивная женщина! Доверяла подписывать документы своему обоже! В итоге осталась и без мужа, и без денег! Но! - Ступицын поднял указательный палец. - Хоть Валерий Николаевич и вел себя донельзя беспечно, однако все финансовые бумаги с некоторых пор подписывал единолично. После неприятного случая с бывшим управляющим, верно? Но как перевести активы в нужное мошенникам русло, если требуется хозяйская подпись? А Болтов, простите, хоть и дурак в глазах Ольги и ее "сотоварищей", но не настолько, чтобы визировать подставные документы. И тогда "дядюшку" решили вывести из игры. Как? Охранник, который дежурит у черного входа в клуб, немедленно берет отгул, а Валерий Николаевич, обычно оставляющий свой автомобиль в безлюдном заднем дворике "Алмаза", оказывается жертвой нападения. Леонид надеялся, что Болтов на время болезни передаст все полномочия ему, управляющему. Но просчитался.

- Откуда сведения? - нахмурился Валерий.

- От моего оперативника. Он так хорошо сыграл свою роль, что управляющий ему даже стал... хм... доверять. И свел с другими "разбойничками". А те оказались ребята говорливые, особенно за кружечкой пивка...

Василек улыбнулся мне:

- Твоему мужу очень повезло, что секьюрити у главного входа услышали крики и бросились на помощь. Думаю, промедли они хоть немного, Валерий Николаевич оказался бы в лучшем случае на больничной койке, а в худшем...

- Не надо, - оборвала я и в порыве захлестнувшей меня нежности обняла Болтова.

Рыжий, вернее, теперь уже почти седой, дурачок, наивный, привыкший всем верить, как самому себе... И все-таки любимый. Мой. Никому в обиду не дам!

- Ладно, пойдемте ужинать, - предложила я, незаметно вытирая глаза: сама не понимаю, отчего стала такой слезливой?

ххх

Лизонька от ужина отказалась и убежала, сославшись на дела.

- А где Стас? - спросил Ступицын, принимаясь за щи. - Такую вкуснотищу пропускает!

Валерий густо намазывал кусок черного хлеба горчицей:

- Думаю, помчался к Алке, сообщать ей о любовных похождениях Петечки (я, пока накрывала на стол, рассказала мужу о нашей поездке с Тумаковым). И если мне не изменяет интуиция, наша ведьмочка сейчас готовит метлу для полета к названному сыну и его несчастной невесте. А уж после душещипательной встречи все семейство рванет к нам - для выяснения отношений нужны свидетели.

- Перестань! - обиделась я за подругу.

Ступицын расхохотался:

- С Рюминой не соскучишься!

- А ну вас, - я демонстративно надула губы и встала из-за стола.

Я поднялась в спальню и, повалившись на кровать, раскрыла книгу. Городской роман. Пусть мой любимый писатель Орешников (надо же, однофамилец сыщика, меня это, право слово, забавляет!) утешит новой историей.

- Поль, ты где? - крикнул муж.

Я не ответила. Могу я хоть полчаса провести в свое удовольствие?

Но взвизгнули за окном тормоза...

Хлопнула входная дверь.

- Полька, ты дома? - заорала Алка.

Неужели Валерий оказался прав?

Глава 22

Так уж получилось, что в последнее время Алка становилась вестником сплошных неприятностей. Поэтому я в невероятной тревоге кинулась в гостиную. По дороге, как Золушка, потеряла тапку, запнулась и преодолела остаток лестницы, съехав вниз по ступенькам на "мадам Сижу". Потирая многострадальный зад, я, наконец, вышла подруге навстречу, но, увидев ее, сразу же захотела назад, в спальню. И, желательно, под кровать.

Зрелище было не для слабонервных. Рюмина превратилась в негритянку, правда, с рыжей гривой. Таким же закопченным выглядел и Стаська, топтавшийся рядышком. И пахло от них "замечательно" - горелыми тряпками и еще чем-то жутко неприятным.

- Все, Малышева, хана твоей квартире! - завопила Алка, размахивая чумазыми руками. - Сгорела напрочь! И Стаськины хоромы тоже...

- Не надо преувеличивать, - расцвел белоснежной улыбкой Тумаков. - Всего-то входные двери пострадали, да прихожая... А комнаты целы! Ты не переживай! Да это и не пожар вовсе был! Так, пожарик!

Я, почувствовав внезапно подступившую дурноту, начала опускаться на пол. Подоспевший Болтов меня вовремя подхватил за талию (вернее, за то место, где она бывает).

- Обалдели? - Валерий сердито глянул на визитеров. - Что у вас там опять стряслось? Какой еще пожар?

- Да вы не слушаете, что ли? - возмутилась Аллочка. - Полькину "двушку", в ней теперь Петечка живет, подожгли! И Стаськину тоже! Между прочим, если бы я не уговорила Тумакова свозить меня к Петечке, то от квартиры одна бы бетонная коробка осталась! Тумаков, скажи!

Стас откашлялся... и попросил чаю.

ххх

Станислав не мог допустить, чтобы безутешная мать, а именно Аллочка Рюмина, пребывала в неведении, сокрушаясь о потерянном сыне, в то время как он жив, относительно здоров и даже немножко влюблен (судя по нежным взглядам, которыми Петр и Рита обменивались друг с другом). Поэтому из самых лучших побуждений Тумаков поехал к Алке и Руслану.
Рюмина встретила весть спокойно. Даже с улыбочкой. Она не стала устраивать истерик, рыдать на груди и переспрашивать детали разговора Стаса с "сыночкой". Она просто сунула Руслану костыль и тоном, не терпящим возражения, велела Тумакову везти их с мужем к Петру. Стас Алку всегда немного побаивался. Поэтому немедленно согласился. Да и что может быть плохого в том, чтобы родители попроведали взрослых детей?

Но дети ("Изверги, варвары!" - бушевала Алка) дверь не открыли.
Руслан, переглянувшись со Стасом, потянул жену вниз, к выходу. Не хотят открывать, значит, есть на то веские причины. Может, дома никого? Гулять ушли. Или в поликлинику. Или в магазин!

- С больной головой! На улицу! - ужаснулась мачеха и хищно уставилась на Тумакова. - Не хотят по-хорошему, будет по-плохому! Отворяй свою "берлогу", через балкон перелезем!

- Аллочка, как же я? - растерялся Руслан. - Я не могу через балкон! У меня нога...

- А ты подождешь, пока я дверь не открою, - командовала супруга. - Тумаков, что встал? Доставай ключи!

И в который раз за день Стас покорился безумной женской власти.

Протопав через захламленную гостиную на балкон, Алка перелезла через перила на соседний и скрылась в квартире Петра. Стас немного замешкался, а когда наконец вошел через балконную дверь в комнату, из спальни доносились уже всхлипы, сдержанные рыдания и слезливые уговоры.

- Возвращение блудного сына в объятия матери, - констатировал фотограф, появляясь на пороге спальни.

И верно, Рюмина стояла на коленях у кровати, прижимая к груди перемотанную бинтом голову Петечки и орошая ее слезами.
Риты не было.

- А где твоя подружка? - спросил Стас.

- В аптеку вышла. Ненадолго.

Петр наконец вырвался из Алкиных рук и попытался сесть.

- Аллочка, зачем ты здесь?

- Как зачем, тебе нужна помощь! - удивилась мачеха. - Вот мы с папой и решили навестить тебя...

- Ты и папу привезла?! Он же в гипсе!

- Гипс - не повод отлынивать от семейных обязанностей, - заносчиво сообщила Рюмина и снова принялась обливать слезами "малыша Петечку".

ххх

В то время когда Алка награждала себя за дни тревог и ожиданий, Руслан топтался у дверей Петиной квартиры.

- Молодой человек, - донеслось снизу, с площадки третьего этажа, - вы не поможете мне?
Шаркая разношенными шлепанцами, по лестнице поднималась маленькая сгорбленная старушка в ватном халате, прижимающая к груди пушистого белоснежного кота.

- Уж не откажите, ради бога, - причитала бабулька, - я вся изнервничалась, а соседей, как назло, дома никого нет - все по дачам разъехались! Мне же никакого спасу от этих бубенцов! И Маркиз измаялся!

- Кто? - удивился Руслан.

- Кот, - старуха потрясла пушистой ношей, - я вчера купила ошейник Маркизу, от блох, хотела порадовать, гляди, вон какой красивый, с колокольчиком! Но вот беда - это треньканье меня в могилу сведет, а Маркизушка даже есть перестал: только наклонит голову к миске, колокольчик и зазвонит, кот пугается. Отощал уже!

Руслан хмыкнул: котяра походил на большой пушистый шар, такому давно пора на диету садиться.

- Помоги, а? - в глазах хозяйки Маркиза плескалась такая мольба, что мужчина не посмел отказать.

Но замочек ошейника не поддавался. При каждой новой попытке колокольчик выдавал металлическое: "Динь!", а кот обиженно мяукал.

-Тут плоскогубцы нужны, - сопя от напряжения, сказал Руслан. - Или, на худой конец, ножницы.

- А есть! Пойдем, спустимся ко мне в квартиру, я на втором этаже живу, инструмент дам, какой надо! Только освободи ты нас с Маркизом от этого беса!

Руслан подумал, что пока Алка и Петя выясняют отношения, он запросто может сгонять на Северный полюс и обратно, не то что снять ошейник с несчастного кота.

- Если ты мне поможешь, я тебе пирожков дам. Любишь с капустой? - семенила следом за скачущим по ступенькам Русланом - загипсованную ногу он держал на весу - владелица Маркиза. - Меня, кстати, бабой Ниной кличут. А ты к кому приходил-то?

- К сыну. Он вон в той квартире живет, - кивнул Руслан.

- Ой, к Петеньке? - обрадовалась бабушка. - Хороший мальчик, вежливый. Только его, вроде, дома нету? Ну пойдем, пойдем...

ххх

У бабы Нины Руслан пробыл дольше, чем рассчитывал. Сначала никак не поддавался проклятый ошейник. В конце концов, его, наплевав на красоту, разрезали и бросили в мусорное ведро. Потом благодарная старушка потчевала избавителя пирожками и рассказами о своей молодости. А когда Руслан собрался уходить, представляя, какие молнии будет метать Аллочка из-за долгого отсутствия супруга, в кухне сорвался и повис на одном гвозде посудный шкафчик.

- Явно меня ждал, - усмехнулся мужик и принялся за срочный ремонт.

Баба Нина, прижимая к груди кота, рассыпала, как бисер, бесчисленные "спасибо" и обещала поставить за здоровье Руслана в церкви свечку.

Вдруг из подъезда потянуло гарью.

- Вот ведь, бессовестные, - заругалась старуха, - опять подожгли почтовые ящики! Повадились хулиганы! Уже в третий раз! Ты, дорогой, возьми ведерко с водой, залей, сделай милость! Чего зря пожарную команду гонять!

Но только Руслан открыл дверь, с лестничной клетки в квартиру повалил густой дым.

- Горим! - испугалась баба Нина и довольно резво прошлепала в кухню.

Она поспешила открыть окно, чтоб выпустить дым, и завопила не хуже пожарной сирены:

- Да вона, поджигатель! Вона, из подъезда выбежал! С канистрой! Знамо, там бензин! Во, в палисадник полез, зараза такая!

Руслан и сам не понял, зачем он это сделал: уронив ведро с водой, забыв про гипс, в два прыжка очутился в кухне, отпихнул от окна обезумевшую старуху и что есть мочи швырнул костыль в след убегающему человеку. Рукоятка костыля треснула злоумышленнику по голове.

Тот охнул, выпустил из рук канистру и рухнул носом в клумбу с астрами.

- Убил, - ахнула баба Нина, с опаской глядя на Руслана. - Наповал! И цветочки мои помял!

Всю красоту уничтожил!

Но тот уже не слушал. Он побежал на четвертый этаж, навстречу вонючему густому дыму. Задыхаясь, почти на ощупь, забрался по ступеням и в ужасе замер: горели двери квартир Тумакова и Пети! А под рукой - ни лома, ни костыля!

- Что там, что? - вопрошала снизу, с лестницы, утопавшей в клубах дыма, баба Нина.

- Пожарным звоните! - закричал Руслан, глотнул едкой гари и закашлялся.

С пустыми руками он ничем не может помочь жене и сыну! Почти скатившись по ступеням, Руслан ворвался в квартиру старухи, в ванной лихорадочно сунул под кран ведро. Другое ведро, не заботясь о хозяйской посуде, поставил в раковину, прямо на тарелки и чашки, пустил струю воды.

- А телефон не работает, - сообщила баба Нина, обнимая вырывающегося кота и прячась в шифоньере, - пять дней назад какие-то паразиты провод порезали! И сотового у меня нет!

- Боже, не дай мне дожить до такого почтенного возраста! - заорал Руслан.
Схватив ведра, он снова побежал на четвертый этаж, расплескивая по ступеням драгоценную воду. Подскользнулся, чуть не упал и выругал себя последними словами. За пеленой дыма и огня слышались крики.

- Сейчас, сейчас, - добрел до лестничной клетки и выплеснул воду на пылающую дверь Петиной квартиры. Огонь зашипел, пустил в лицо горячий пар.

Руслан снова побежал к старухе. Снова наполнил ведра водой, снова поднялся на четвертый этаж. Снова хлестнул водой по огню. Раз, другой. С другой стороны дыма и огня доносились удары. Все настойчивее, все злее! И вдруг в дверном проеме он увидел чумазую, но живую и невредимую Алку. И Петю. И Тумакова с топором в руках.

Кашляя, они спустились по лестнице и бессильно рухнули на лавочку у подъезда. И тут к дому подкатила пожарная машина. Высыпали похожие на космонавтов пожарные.

- Очень вовремя, - недовольно протянула Аллочка, поправляя чумазыми пальчиками прическу, - когда еще я им позвонила! Кстати, милый, а где твой костыль? Ты забыл, что доктор не велел ступать на ногу?

Руслан развел руками.

В этом вся Алка!
ххх

Костыль нашелся в палисаднике у дома. Рядом с лежащим в глубоком нокауте мужиком. Там же валялась и пустая канистра. Алка деловито понюхала горлышко и заметила:

- Бензин.

Затем двумя пальцами притронулась к шее поджигателя:

- Дышит.

- Куда его теперь? - спросил Стас.

- А к Болтовым свезем! - скомандовала Рюмина. - Полькину квартиру жгли, значит, ей и решать, что делать с этим раскрасавцем! Суй его в багажник!

- Я не поеду! - заявил Петя.

- Сдурел? На твою жизнь только что покушались! - схватилась за голову мачеха.

- Я без Риты никуда не поеду, - повторил парень. - И вообще, она уже давно должна была вернуться! Я буду ее искать!

- Ну точно, спятил! Куда ты пойдешь?! - Аллочка силой впихнула пасынка в автомобиль.

- А вы чего как сонные мухи, - накинулась она на мужа и Тумакова, - живо поехали! И не спорить!

Глава 23

- Я не поеду, мама! - закричал Петр.
Алка, которая пыталась удержать парня в цепком объятии, испуганно вздрогнула, обмякла и, опуская руки, разрыдалась:

- Ты назвал меня мамой! Сыночек!

-Что за истерика, не понимаю, - занервничал Стас. - А кто ты ему? Бабушка? Мы едем или нет, а то наш пассажир, кажется, очухался. Слышите, барабанит в багажнике? Потом будете выяснять родственные отношения!

- Вот что, вы езжайте, а я домой похромаю, - сказал Руслан. - Я и моя нога устали сегодня от приключений! Вызову такси. Аллочка, дай-ка сотовый, я свой где-то потерял. Еще до пожара.

- Молодой человек! Вы у меня телефончик оставили!

Вся компания обернулась на крик, и Руслан выругался.

Из окна второго этажа высовывалась старуха, которая одной рукой прижимала к груди здоровенного кота, а другой размахивала, приглашая подняться в квартиру.

- Не пойду! - рассердился Руслан. - Стоит мне переступить порог этого дома, как обязательно начнут падать всякие там шкафчики и ломаться остальная мебель! И вообще, я не люблю пироги с капустой!

- Я поднимусь, - рассмеялся Тумаков. - Это тетя Нина, старая моя знакомая, помниться, лет одиннадцать назад я ей котенка приволок, с тех пор мы дружим. Видишь, какой котяра вымахал! А пирожки у тети Нины вкусные, не наговаривай на старушку!

Руслан пожал плечами. Как говорится, на вкус и цвет...

- Я не поеду! - повторил Петя, выбираясь из машины. - Мне нужно найти Риту. Она в опасности!Я чувствую.

- О господи! - простонала Аллочка. - Мужчины! Вы смерти моей хотите?

- Вот что, - погладил жену по плечу Руслан. - Вы со Стасом езжайте к Болтовым, расскажете о пожаре. Заодно позвоните Ступицыну, должен он знать, что у нас творится! А Петя приедет позже. Ему все равно как хозяину пострадавшей квартиры нужно с пожарными пообщаться. А я - домой. Не забывай, доктор велел ногу не нагружать, а я сегодня только и делаю, что сдаю нормы ГТО по бегу!

Командирский дух Алку, похоже, на время покинул, потому что она согласно кивнула и уселась в машину.

Из подъезда выбежал смеющийся Тумаков:

- На, - он сунул Руслану мокрый мобильник, - баба Нина его нечаянно в раковину уронила, а из крана текла вода. Старушка посуду мыть собиралась. Извини!

- Алочка, вызови мне, пожалуйста, такси, - взмолился Руслан.

ххх

Когда Алла и Стас уехали, а пожарная команда умчалась на очередной вызов, Руслан присел на лавочку у подъезда, вытянув больную ногу.

- Что ты собираешься делать?

Петя вздернул подбородок:

- Рита не вернулась, а говорила, что будет через десять минут. Аптека-то вон, напротив! Значит, ее выследил бывший муж. Знаешь, они разводятся, Рита документы уже подала. А муж, похоже, против. Я боюсь, он удерживает Риту силой. Я должен ей помочь.

- Эта девушка так важна для тебя? - усмехнулся отец.

- Я люблю ее.

Руслан взглянул на сына. Лицо парня еще больше побледнело, на лбу выступила испарина. Да-а, ему не поисками пропавшей невесты заниматься, а на больничной койке лежать по-хорошему бы! Но ведь упрямый! Как Алка! Вот чье воспитание!

- Знаешь, - сказал Руслан, - тебе сначала надо помыться и переодеться, а то ты, извини, не на жениха, а на черта похож. Да и мне тоже не мешает сменить одежонку. Давай-ка съездим домой, а уж потом решим, что делать дальше, где искать твою красавицу.

Подкатило такси.

- Поехали, - повторил Руслан.

Петр со вздохом открыл дверцу и замер, остановившись взглядом на хрупкой немолодой женщине, входившей во двор. Та тоже узнала парня, подбежала к нему и заплакала:

- Петечка, Рита...

- Где она? - испугался Петр.

Ничего не понимающий Руслан кашлянул.

Сын обернулся и пояснил:

- Это Ритина мама, она мне перевязки делала.

- Где Рита, вы ее видели?

Женщина покачала головой и еще сильней заплакала:

- Мне позвонили, сказали, что пока Рита не отдаст какие-то документы, Громов ее не отпустит! Я ничего не понимаю!

Петя помрачнел.

- И где держат дочь, вы не знаете?

- Нет. Бумаги велели передать с курьером, который будет ждать сегодня вечером в клубе "Алмаз". Сказали, ко мне подойдут...

- Шпионские страсти! - возмутился Руслан. - Громов - это кто? Бывший муж?

Женщина грустно улыбнулась:

- Они еще не успели развестись.

- В любом случае нужно сообщить в полицию! Что вы тут устраиваете самодеятельность!

Ритина мать уткнулась в носовой платочек:

- Я не могу пойти в полицию. Если я это сделаю, Риту я больше никогда не увижу, так мне сказали. Петечка, ведь Рита жила последнюю неделю у вас? Значит, и бумаги где-то в вашей квартире!

- Видите ли, уважаемая, - снова кашлянул Руслан, - в квартире моего сына произошел пожар, правда...

Договорить Руслан не успел. Женщина упала в обморок.

- Ну, ты, папа, великий дипломат! - укоризненно сказал Петр, пытаясь привести мать Риты в чувство.

Водитель такси, наблюдавший за ними, не выдержал:

- Мы едем или оформлять ложный вызов?

- Едем! - решил Руслан. - Давай-ка, Петя, усаживай будущую тещу в машину. Душ и чистая рубашка подождут. Мне нужно потолковать с Болтовым. Ведь он, надеюсь, еще хозяин "Алмаза"?

Глава 24

Только Алка кончила рассказ о злоключениях, только мы выбежали во двор, чтобы полюбоваться на поджигателя, запертого в багажнике, как к дому подкатила «восьмерка», и из нее вылезли Орешников и незнакомая мне тетка лет шестидесяти в цветастой косынке.

- Здравствуйте вам, - улыбнулась спутница детектива, прежде всего обращаясь к Болтову.

- Привет, Татьяна! - кивнул в ответ муж и гостеприимно пригласил всех в дом.

А когда наша дружная компания заполнила гостиную, спросил у «цветастой» тетки:

- Что-то случилось? Не припомню я, чтобы ты ко мне в гости просто так заходила.

Орешников заинтересовался:

- Гражданка Кузовкина уже проявляла подобную инициативу?

- Было дело, - усмехнулся Болтов. - Прошлого управляющего удалось вывести на чистую воду благодаря моему «тайному агенту» в робе уборщицы.

Детектив расхохотался. «Ай да теть Таня! Не впервой по кабинетам начальства обыски проводит!». Обернулся к техничке:

- Что, не угадали, Татьяна Ивановна? Нынешний-то босс оказался хуже старого?

Кузовкина покраснела, но отвечала с достоинством:

- Я завсегда готова за правду бороться! Кто же знал, что Ленька-пакостник начнет свои черные делишки?

- Я так понимаю, речь идет о моем управляющем? - спросил Валерий. - И что же натворил Леонид Александрович, что нанятый женой частный детектив среди бела дня, забыв о конспирации, под ручку с моей самой бдительной служащей явились ко мне домой?

Уборщица вытянула руку и так подошла к Болтову:

- Вот! Доказательства!

- Что это? - удивился Валерий, разворачивая записку, найденную теть Таней в кармане управляющего.

А пробежав взглядом по строчкам, позвал Ступицына:

- Ну-ка, полковник, глянь! Похоже, обидчик Лизонькиной сестрички сыскался! Улика! Да еще какая!

Василь немедленно сунул «улику» в кожаную папку, с которой никогда не расстается. Иногда мне кажется, что он с ней и ест, и спит, и в баню ходит.

- У меня все сильнее возникает желание побеседовать с вашим управляющим, - доверительно сообщил приятель Болтову, - вот только дождусь отчета моего сотрудника и начну шашкой махать.

А потом, поманив пальцем Орешникова, удалился с ним на кухню. Следом за ними ринулась Алка. Я растерянно смотрела вслед: думала, мой сыщик, прежде всего, со мной поделится информацией, а он...

Хотя если это дело возьмет под контроль родная милиция, ой, простите, полиция, то, может, я стану спать спокойнее, не опасаясь более покушений и подстав?
А спутница Орешникова тем временем что-то объясняла вполголоса моему мужу. Болтов крякал, вздыхал, а потом утешающе похлопал женщину по плечу:

- Не волнуйся, Татьяна, работай спокойно! Считай, что ты взяла заслуженные отгулы. А отгуляешь - добро пожаловать в клуб, я тобой доволен.

Кузовкина зарделась, словно девица на первом свидании.

Стас тем временем уже трещал по телефону, договариваясь с очередным издателем о новом заказе. Наконец он тряхнул блондинистой гривой и унесся в ванную, заявив на ходу, что через час у него важная встреча, которую невозможно отменить.

- Полька, я возьму твою машину, ладушки? - бросил Тумаков, уже на лестнице (ванная в нашем доме находится на втором этаже).

Впрочем, моего согласия и не требовалось, Стаська давно все решил за меня.
Почувствовав себя никому ненужной, я немножко взгрустнула и снова отправилась в спальню, где меня поджидала очередная интереснейшая повесть писателя Орешникова. Пусть тезка литератора вместе с господином полковником разыскивают преступников, а я, слабая женщина, стану терпеливо ждать развязки.

ххх

Нет, не суждено было мне насладиться городским романом. Внизу хлопнула дверь, послышался взвинченный голос Аллочки, потом успокаивающий баритон Руслана.

Ага! Вот и новые гости пожаловали. И, похоже, с новыми проблемами. В последние дни что-то никто не входит в наш дом с приятными известиями, все то и дело норовят вывалить на голову новые заботы. Придется книжку отложить на потом.

Я спустилась в гостиную с начинающейся мигренью и нервным тиком - явственно чувствовала, как дергается веко. Только невроза мне не хватало!

Так, понятно, Руслан помимо сына в наш дом привез неизвестную даму (что-то многовато не прошеных гостей для одного дня!), которая теребила носовой платочек и тихо плакала. Болтов панически боится женских слез – он уже протягивал женщине стакан с минералкой.
- Ну не стоит так убиваться, - ворковал Валерий, - все образумится. Вам обязательно помогут вернуть дочь целой и невредимой. Вы только расскажите все по порядку.
Анна, так звали женщину, судорожно вздохнула и начала историю практически с момента появления девочки Риты на свет. Болтов терпеливо слушал, понимающе кивал, а Петечка ежеминутно хватал Алку за рукав и восклицал:

- Мы обязательно должны ее спасти! Слышите, непременно!

- Слышу, сыночек, - поддакивала Аллочка.

Когда я поняла, что передо мной мать белокурой проказницы Риты, которую я сначала подозревала в интимной связи со своим мужем, и которую, как выяснилось, теперь похитили, мне стало дурно. Но на мои страдания внимания никто обращать не собирался. Валерий по-прежнему суетился вокруг потенциальной будущей родственницы Петра, Алка и Руслан хлопотали вокруг сына. Ступицын о чем-то беседовал с уборщицей из клуба, а Стаська куда-то смылся еще полчаса назад. Бедная я, бедная! Никому до меня нет дела! И зачем я только вышла из спальни?
И вдруг…

- Минуточку! – вскричала я, чуть не оступившись на узких лестничных ступеньках. – А где этот мужик, который пытался спалить дотла мою и Стаськину квартиры?! Он точно знает, где Рита! Наверняка, одна шайка-лейка! Нужно его хорошенько потрясти!
Все обернулись ко мне, замолчав на полуслове.

Ступицын выдал великолепную тираду на «великом и могучем» и ринулся во двор. Следом за бравым полковником понеслись остальные. Алка на бегу то и дело долбила себя по голове и причитала:

- Как же я запамятовала! Не иначе склероз начинается!

Я вздохнула и села на ступеньки. Все ясно: за чередой гостей все благополучно забыли про горе-поджигателя, которого сначала огрели по макушке костылем, а потом засунули в багажник. Вот бедолага!

А с улицы уже неслись возмущенные крики. И громче всех вопила госпожа Кузовкина:

- Гад какой! Да таким самое место у параши!

Крайне заинтересованная, я понеслась во двор. И чего так потрясло уборщицу?
Прибежала я к шапочному разбору. Ступицын уже садился в машину, где на заднем сидении скрючился плюгавый мужичонка с донельзя испуганным лицом.

- Отвезу его в отделение, там и потолкуем, - говорил Василек моему мужу, - пока не вернусь, не вздумайте самодеятельностью заниматься! Слышишь, Аллочка? Буду часа через два, не раньше! А вы сидите дома и щи хлебайте! Кстати, очень вкусный супчик, спасибо, Полина! Да, Татьяна Ивановна, а вы чего медлите? Прошу в карету! С нами поедете, хочу порасспросить вас кое о чем.

Кузовкина поджала губы и нехотя уселась на переднее пассажирское сидение.
Я оглядела наши поредевшие ряды. Встряхнула в себе радушную хозяйку и пригласила всех отужинать. Тем более, щи сегодня и впрямь удались.

Глава 25

Кузовкина в отделение полиции идти наотрез отказалась.

- Татьяна Ивановна, - уговаривал полковник, - вам нечего бояться! Я вас только подробненько расспрошу и домой отвезу! Сам! Лично! Вы - ценный свидетель!

Но уборщица вцепилась в сидение автомобиля мертвой хваткой и заявила:

- Знаю я вас! Сначала - свидетель, а потом сделаете главной подозреваемой! Шиш!

Тащить упрямую тетку вместе с креслом к себе в кабинет Василий не стал.

- Хорошо, - пошел он на компромисс, - тогда сделаем так: я сейчас этого гражданина сволоку к ребятам в убойный, а мы с вами зайдем в кафе и побеседуем в спокойной обстановке. Договорились?

Против кафе Кузовкина не возражала.

А за ужином, между салатом и куриным филе с жареной картошечкой, которые Василь заказал для проголодавшейся свидетельницы, теть Таня выложила полковнику все свои подозрения и домыслы о преступной шайке, организатором которой, по ее мнению, являлся нынешний управляющий ночного клуба "Алмаз". Более того, женщина назвала фамилии пяти предполагаемых бандитов, а также их домашние адреса и номера сотовых телефонов! Причем, не заглядывая ни в какой блокнот или записную книжку! Шпарила наизусть!! Полковник даже вспотел.

- Ну, Татьяна Ивановна, - только и мог сказать Ступицын, - вам бы в разведчицы! Как это вы все сумели запомнить?

- Я на память никогда не жаловалась, - заулыбалась польщенная Кузовкина, - мне достаточно на текст глянуть - я его словно фотографирую. Эх, по молодости с подружками даже на спор страницы из книжек запоминала! А уж в школе и вовсе забот не знала. А откуда у меня эти адреса и телефоны, спрашиваете? Так у своей племянницы, Светланки, она в бухгалтерии работает, раз в список работников клуба заглянула и как на пленку засняла. Делов то!

- Ну, теть Таня, - крутил от изумления головой Василий.

Как и обещал, он отвез уборщицу домой, а когда вернулся в отделение, ребята из убойного "порадовали": поджигатель не сказал ни слова.

- Что, разговорить не могли? - рассердился Ступицын. - Не верится!

- Ты не горячись, - устало проговорил один из оперов, - не скажет он ничего, потому как немой! А мы, извини, языку жестов не обучены. За сурдопереводчиком послали, скоро будет.

-Ладно, - кивнул полковник, - приедет толмач, кликните меня. А я пока с документами поработаю.

У себя в кабинете он вынул из кармана флэшку, которую передал ему Витек Орешников, и включил компьютер.

Да уж, не зря управляющий ночного клуба беспокоился о пропаже! У Ступицына шея заболела крутить от удивления головой: на электронном носителе он обнаружил штук тридцать фото. Часть из них была сделана весьма профессионально, Василий мог поклясться, что "узнал руку мастера" - Станислава Тумакова. На этих снимках были запечатлены Болтов у себя в кабинете на диване и в обнимку с хорошенькой белокурой девицей (Ступицын уже знал, что это рекламное фото), его жена Полина с коктейлем в руке на фоне бара какого-то ресторана, снова белобрысенькая модель на пороге книжного магазина и у витрины ювелирного салона...

Но были и другие кадры.

Что может быть омерзительнее порнографии? Только детская порнография. А модели неизвестного фотографа (руки бы ему оторвать!) вряд ли исполнилось четырнадцать! Русенькая, востроносая девочка, худенькая, с маленькими грудками, то лежала на диване обнаженная, широко и некрасиво раздвинув тощие, как спички, ножонки, то стояла на четвереньках, выпятив зад, затянутый в крохотные кружевные трусики. Впрочем, на некоторых "картинках" школьница фигурировала не одна. Вот она сидит на коленях у узкомордого мужика с широкими черными бровями (Василя неприятно поразило, что кадр был сделан, видимо, в кабинете Болтова, если судить по интерьеру), а вот девочка опустилась на колени перед гориллообразным субъектом со спущенными штанами. Мужик скалится в фотообъектив, прижимая лицо ребенка к своему...

Полковник в отвращении сплюнул.

- Давить таких надо! - зло сказал Василь и потянулся к сигаретам.

"К черту эти снимки! Помимо них на флэшке есть текстовые документы... Посмотрим..."
Ступицын щелкнул мышкой. Пробежался глазами по появившимся на экране строчкам.

- Ничего себе, - присвистнул он. - Что ж, теперь понятно, зачем девушку похитили. Ай, какие нехорошие, жадные ребята!..

В кабинет заглянул один из оперативников:

- Сурдопереводчик приехал. Уже беседуют. Наш-то, задержанный, жуть какой болтливый оказался. Так руками машет, что вентилятора не надо. Не иначе адвоката требует...

- Сейчас буду, - откликнулся Василий. - Еще пять минут...
Оставшись один, он вынул сотовый и набрал номер телефона, указанный в конце делового письма, найденного на флэшке управляющего "Алмазом".

После незатейливой мелодии в телефонной трубке раздался приятный женский голос:

- Нотариальная контора Андрея Антоновича Гундовина...

Глава 26

- Вы совсем ничего не едите, - ворковал за ужином Болтов, подкладывая на тарелку Анны салат.

Я от злости чуть ложку не проглотила: надо же, о моем аппетите муженек так не печется! Впрочем, хм, я себя на измор никогда не брала. В минуты расстройства, напротив, сметаю все, что есть в холодильнике.

- Не печальтесь так, - Валерий приобнял мать Риты за плечи, - выручим вашу дочку.

- Мне надо в «Алмаз», - прошептала женщина. – Похититель там назначил встречу. Только…
Глаза ее наполнились слезами.

- Только мне все равно нечего отдавать. Документов нет!

- Вот что, голубушка, - снова зажурчал Болтов, - мы поедем в клуб вместе. И на месте разберемся, что к чему. Все-таки я владелец «Алмаза». Пока…

Я поднялась из-за стола, громыхнув посудой. О том, что муж давно собирается продать ночной клуб, я знала. Он решил расширить ресторанный бизнес, прикупить к имеющейся у нас «харчевне» еще одну, и теперь подыскивал покупателя на «заведение разврата и порока», как нередко в шутку называл «Алмаз». А вот Руслан и Алка о планах Болтова не знали. Ну, сейчас начнутся расспросы, фантазии…

Это не для меня! Сыта по горло! Тем более, когда я недавно попросила супруга проспонсировать «Ярмарку» – хотела обновить издательский комплекс – Валерий вдруг превратился в скрягу! И даже намекнул, что неплохо бы начать, наконец, зарабатывать деньги самостоятельно! Нет, какой! И ведь официально Болтов считается хозяином издательства, я лишь наемный служащий, между прочим!

Я оказалась права: поднимаясь по лестнице на второй этаж, слышала возбужденные голоса из кухни, Аллочка и Руслан выпытывали у Валерия подробности.

В спальне я снова взяла в руки книгу. Несчастная героиня, за душевным раздраем которой я следила на протяжении нескольких дней (разумеется, когда мне выдавались минуты почитать в свое удовольствие), стояла на краю озера и мучилась сомнениями: то ли топиться из-за измены любимого мужа, то ли просто выкупаться.

Вот она подняла подол и осторожно ступила в прохладную воду…

- Можно?

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул Орешников.

- Никак с докладом? Наконец-то, - ехидно заметила я, закрывая томик.

Детектив коротко доложил о том, что удалось узнать в санатории «Ивушки» и в ночном клубе. Обмолвился, что посещение последнего было не слишком удачным. Да я и сама видела, что Витек машет пустым рукавом. Протез-то – тю-тю!

- Ладно, - протянула я, - в «Алмаз» пока больше не ходи. Мало ли чего! Еще не хватало, чтобы ты там помимо искусственной руки настоящую голову оставил. Тем более, Василек велел ждать его возвращения. Вот и ты займись чем-нибудь менее героическим. Хочешь, почитай. Кстати, классная книжка, советую!

Я протянула Орешникову произведение его тезки (мне все равно читать не дают!).

Детектив глянул на название книги, усмехнулся.

Я оскорбилась за автора:

- И нечего усмехаться! Хорошая книга! И вовсе не бабское чтиво, как думают некоторые шибко умные!

Орешников замахал руками (вернее, одной рукой):

- Ни секунды не хотел обидеть!

И взял томик.

Я было открыла рот, чтобы продолжить восхваление полюбившегося мне писателя, но зазвонил телефон.

- Поля, ответь! – заорал из кухни Болтов.

Вот, уже лень самому к аппарату подойти! Вернее, недосуг! Мой муженек нагло обхаживает чужую тетку!

Раздраженная, я схватила телефонную трубку. Если из редакции – пошлю всех на три буквы. Или на четыре. Но незнакомый хрипловатый голос спросил… Виктора Орешникова.
Я удивилась: человек чуть больше часа в моем доме, а ему уже названивают друзья-приятели! Или… как раз наоборот? Любопытства матушка-природа отпустила мне выше всякой меры, поэтому, подозвав к телефону сыщика, я немедленно отправилась в Ванькину спальню, где была вторая трубка. В конце концов, я должна знать, о чем мой детектив будет разговаривать с этим хрипуном?!

- Ну, ты прямо Копперфильд, - ржал собеседник Орешникова. – Ленька чуть в обморок не грохнулся, обнаружив твой протез в подсобке. Что ж ты так! Ребята всем отделом по зарплате на него отстегнули, а ты бросаешь, где не попадя!

- Мы знакомы? – осторожно спросил Виктор.

- Заочно, - хмыкнул хрипун. – Привет тебе от старика Кропотина и выговор: обещал зайти к ветерану, да все времени не находишь! Ай-я-яй, как нехорошо! Между прочим, в субботу званый ужин! А теперь по твоему делу. Через час жду у «Алмаза», заходи с черного входа…

ххх

Прижавшись к двери Ванькиной (а теперь и Стаськиной) спальни, я пыталась собраться с мыслями. Значит, у нас в клубе есть помощник. И это не активистка Кузовкина. Стоп! Ступицын говорил, что послал в «Алмаз» своего сотрудника на помощь моему детективу. Точно! Это звонил он! Но… минуточку! Именно в ночном клубе должна состояться встреча матери Риты с похитителями! А Василек где-то пропал! Его сотовый молчит… Что же делать?

- Валерий Николаевич, - послышался голос Орешникова. – Мы можем поговорить без свидетелей?

- Пойдем в мой кабинет, - согласился Болтов.

Кабинет! Чердачную комнатушку, напоминающую размерами спичечный коробок, мой муж набил книжными полками, умудрился впихнуть письменный стол и заявил, что отныне это – его рабочее место. Я, помнится, тогда хихикнула, потому что у Валерия имеется два служебных кабинета. Один – в офисе ночного клуба, правда, в последнее время Болтов там бывает редко, а второй находится в нашем ресторане с идиотским названием «Радость гурмана», с которым муж возится как с любимой игрушкой. И, кстати, чердачная «келья» Болтова хорошо прослушивается из детской! Надо только залезть на стол и приставить к потолку кружку…
Впрочем, росточком я не вышла, поэтому на стол мне пришлось затаскивать стул и только потом тянуться к потолку с «подслушивающим устройством».

Над головой скрипели половицы – Валерий любил расхаживать взад-вперед во время разговора – но главное я расслышала: сыщик спрашивал у Болтова план какого-то здания и просил что-то пометить галочкой…
Тоже мне, шпионы!

- Полина, ты чего там делаешь? – в спальню вошла Аллочка, следом маячила мать Риты.

- Да вот проверяла, не пора ли потолок белить, - соврала я, пытаясь спрятать кружку.

- Ну да, ну да, - покивала подруга, ни на секунду мне не поверив.

- Слезай, есть разговор, - заявила Рюмина. – Мы решили поехать для разговора с похитителями Риты все вместе.

- Все?! – ахнула я.

- Да, и не спорь! Похитители думают, у Анны защитников в городе нет, она ведь совсем недавно сюда переехала, чтобы быть к дочери поближе. А мы докажем, что наших родственников обижать нельзя! Вместе мы сила!

Понятно. Значит, Аллочка смирилась с выбором Пети и даже успела подружиться с будущей сватьей. Мило!

- Но Ступицын велел ждать… - я осторожно сползала со стула на стол, а со стола на пол.

- Подумаешь! Василек в не зоны действия сети, точнее, его сотовый, а час икс близится. Или ты хочешь, чтобы бедную девушку лишили жизни?!

При последних Алкиных словах Анна побледнела и прислонилась к стене.

- Собирайся, Малышева! Жаль, наш гениальный фотограф куда-то пропал, причем вместе с машиной. Такси вызывать придется…

Спорить с Алкой бесполезно. Правда, вернувшиеся с чердака Орешников и Валерий попытались вразумить упрямицу, но толку! Сыщик махнул на нас рукой, вызвал такси и укатил на встречу с неизвестным хрипуном. Еще через полчаса, погрузившись в две машины – Болтовский «Опель» и такси – наша честная компания отправилась на встречу с похитителями Риты. Поехали все! Даже Руслан, который заявил, что загипсованная нога при возможной драке может здорово пригодиться.

- Ребята, вы чокнутые, - печально сказала я, усаживаясь на место штурмана в машину мужа.

ххх

«А похититель не дурак, место для встречи выбрано идеально, - подумала я, когда мы входили в клуб, - столько народу, что затеряться потом в толпе легко и просто! Даже если Анна будет кричать – из-за музыки ее никто не услышит!»

- Значит так, - распоряжалась Аллочка, - Анна, вы будете у барной стойки ждать «прекрасного принца». Валерий с Полиной пусть на диванчике у стены присядут. А мы с Русланом и Петей танцевать пойдем!

- Я? Танцевать? – Руслан укоризненно показал глазами на гипс.

- Ой, прости, дорогой, совсем забыла! Тогда ты тоже у барной стойки садись. Как будто инвалид решил пивка выпить…

- Ну да, и для этого приперся в танцевальный клуб, - усмехнулась я.

- У тебя есть идеи получше, – разъярилась подруга, - нет? Тогда молчи!

Время тянулось медленно. Я успела оглохнуть от чудовищной музыки и ослепнуть от мигающего света, но похититель все не появлялся. Болтов загрустил и отпросился к себе в кабинет:

- Пойду, Василю позвоню. Не нравится мне все, ой как не нравится, - признался муж, покидая зал.

А я смертельно захотела в дамскую комнату. Ну, ведь ничего же не случится за те пару минут, которые я буду отсутствовать?

Глава 27

Я посетила фаянсового друга, с чувством глубокого удовлетворения вышла в коридор и тут же была схвачена грубыми мужскими руками. Насильник привалил меня к стене и имел явно дурные намерения. Я открыла рот, чтобы издать вопль попавшей в беду амазонки, и тут увидела, что никакой это не насильник, а Тумаков собственной персоной. Правда всклокоченный и тяжело дышащий.

- Полька, ты должна мне помочь!

Я обрадовалась:

- Стаська? Какими судьбами? Вроде бы ты к заказчику уехал?

Стас несколько раз тяжело вздохнул, словно ему не хватало воздуха.

- Из кафе напротив. Вышел покурить, а сам через черный вход рванул в "Алмаз". Хотел отсидеться в кабинете Валерия. Хорошо, охранник куда-то отошел, а то бы не пропустил.

- Ты сбежал от заказчика?!

- Меня надули. Заказчик оказался сватом и одновременно отцом одной смазливой, но неудачливой модели, которую я снимал для рекламы месяца три назад. Девица от кого-то залетела, а папаше объявила, что именно я - отец ребенка! Меня вежливо и настойчиво попросили жениться, дабы не доводить дело до публичного скандала!

- Да, у нас в глуши ты знаменитая личность! За какую смело дочку можно отдать. Зачем в интервью для местной газеты соловьем разливался об иностранных контрактах? Вот и получи! Небось "невеста" и ее папенька думают, что у тебя в банке денежная кубышка припрятана? - съязвила я.

Стаська огорченно понурился.

- Постой-ка, - я потерла виски, - разве ты с этой малышкой не спал, донжуан недоделанный? Неужели не водил по ресторанам, не клялся в вечной любви, как ты обычно поступаешь, соблазняя очередную куколку?
Тумаков взвыл, как кот, которому прищемили хвост:

- Ну было! Пару раз! И ресторан, и романтический ужин на двоих! Но видишь ли в чем дело, у меня принципы: с моделями я не сплю! Секс и работа - на разных полюсах!

- Тогда чего распсиховался? Предложи папаше "невесты" провести генетическую экспертизу. И лети вольным голубком.

Стаська просиял:

- Полька, ты - гений! Как же я раньше не додумался! На экспертизу моя "невеста" точно не согласится, ведь отлично знает, что ребенок не мой! Хорошо, что вы решили в клуб съездить! Какая удачная мысль!

И он веселым шагом направился в гардероб для сотрудников, чтобы выйти на улицу через черный вход. Я, улыбаясь, смотрела ему вслед. Пожалуй, нет на свете такой женщины, которой бы удалось надеть на шею нашему Стасику брачный хомут. А еще подумала, что не сказала Тумакову главного: ведь мы - я, Алка, Руслан, да все! - собрались в ночном клубе не развлекаться, а ловить похитителя Риты! И Стаськина помощь нам может пригодиться! Но он уже скрылся с глаз.

И в тот же миг из танцевального зала донесся такой грохот и визг, что перекрыл бьющую по ушам музыку. Впрочем, она через секунду-другую смолкла - наверное, ди-джей от ужаса лишился чувств.

Ноги сами понесли меня в эпицентр. У входа в зал на трехногой вешалке я увидела оставленный кем-то зонт. Сорвав его и нацелив как копье, я вылетела на танцпол.
Первое, что я увидела - у барной стойки на полу лежала Анна, а Руслан со всей дури колотил бармена (не Серегу, которого я хорошо знала, а другого, незнакомого мне, черноволосого и усатого) костылем. Во все стороны летели осколки разбитых бутылок и брызги бокалов. А Алкин муж, похоже, впал в бешенство. Что самое интересное, ему никто не собирался помешать и дальше крушить клубное имущество! Посетители "Алмаза" сбились в одну кучу и со страхом взирали на беснующегося "инвалида". Между прочим, среди отдыхающих я заметила и охранников клуба! Ни один не пожелал приблизиться к воинственному Руслану! Аллочка тем временем ползала на коленях у тела Анны. Петя... Он, отчаянно размахивая руками, что-то горячо объяснял... Ступицыну. Надо же! Полковник, оказывается, здесь! И не один. Рядом с Василем я увидела парочку крепких ребят (одного даже узнала - когда заходила по редакционным делам к начальнику УВД, по-моему, видела этого парня в отделе уголовного розыска), те с восторгом наблюдали за возмутителем спокойствия и его костылем, которым Руслан размахивал как палицей. Куда мне до него со своим хилым зонтиком!

И тут в танцевальный зал ворвался Болтов и завопил:

- Прекратить!

Я от неожиданности выронила зонтик. И даже залюбовалась мужем. Какой он у меня все-таки сильный, быстрый, решительный! Такой мигом порядок наведет! Ну подумаешь, у него в кулаке зажат всего лишь карандаш? Зато какой острый, отлично заточенный!
А Руслан... Вы думаете он остановил экзекуцию? Как бы не так! Валерию пришлось силой вырывать костыль из рук приятеля! И только лишившись своего оружия, Алкин супруг сдался. Отер пот со лба и тяжело опустился на барный стул.

Алка поднялась с колен и объявила:

- Это всего лишь обморок!

И накинулась на мужа:

- Это ты ее напугал, когда ни с того ни с сего треснул костылем по чашке с кофе!

- И правильно сделал, - спокойно заметил Ступицын, - в кофе, наверняка, была отрава. Молодчина, Русланище!

Алка схватилась за грудь. Я открыла рот. Руку даю на отсечение, что половина посетителей клуба в этот момент последовала моему примеру.

- Сейчас осколочки аккуратненько соберем и отправим на экспертизу, - Василек с показным добродушием покивал побитому бармену, - но смею предположить уже сейчас, что в напитке обязательно найдут яд. Так что ты, голубчик, с нами прокатишься. Думаю, много интересного можешь рассказать.

- А это кто такой? - возмущенно завопил Болтов, по-прежнему размахивая карандашем. - Где Серега? Где бармен?!

Откуда неизвестно рядом с Валерием оказалась одна из "зажигалочек" и просветила шефа: Серега взял на вечер отгул, потому как покупая в мебельном магазине кровать, при погрузке в машину прищемил себе палец.

- А это новенький, его Леонид Александрович нанял.

- Леонид Александрович, говоришь? И где наш уважаемый управляющий?!

Тон Болтова не предвещал ничего хорошего. Так Иван Грозный звал к себе провинившегося сына, а чем все закончилось, известно каждому школьнику.
Когда оперативники увели вяло сопротивляющегося отравителя-неудачника, Ступицын, весело поблескивая глазами, спросил у Руслана:

- А ты как догадался, что Анну хотят отравить?

- Взгляд его мне не понравился, - пробурчал наш "инвалид", сокрушенно рассматривая покалеченный в бою костыль. - Когда бармен подал Анне кофе, он прямо таки уставился на нее, ждал, когда мать Риты сделает глоток. Так нормальные официанты себя не ведут.

- Ну ладно, честная публика, - полковник оглянулся на посетителей клуба, - танцульки отменяются. Объявляю санитарный день! Или вечер. Кому как нравится. Короче, прошу очистить помещение. А вот персонал "Алмаза" пусть останется. Горю желанием пообщаться.

И Ступицын подмигнул девчонке-"зажигалке", топтавшейся неподалеку.

ххх

Что скрывать, Василий здорово нас отругал! Собрал нашу славную компанию в кабинете Болтова и как принялся чистить! Какими только эпитетами не наградил! Как только не обозвал!

Алка, правда, пробовала сопротивляться:

- Да если бы не мы, по Аннушке пришлось бы поминки заказывать!
Анна, которую медик привел в чувство, сунув под нос ватку с нашатырем, полулежала на кожаном диване. Услышав Аллочкины слова, она снова закатила глаза.

Ступицын зло на Рюмину зыркнул:

- Молчи, рыжая! Я с ребятами в клубе за час до вашего появления был. Неужели ты думаешь, что сотрудники полиции, между прочим, профессионалы, позволили бы какому-то пакостнику погубить ни в чем неповинную женщину? Эх ты, а еще совсем недавно сама погоны носила! Стыдно!

- Ничуть, - повела плечами Аллочка, - ты сам виноват! Не позвонил, не предупредил. Что мы должны были думать?

- Что вам нужно в кухне щи хлебать и не встревать не в свое дело!

Дались ему эти щи! Между прочим, суп закончился. За ужином доели.

- Кстати, - Василь обернулся ко мне, - где мой друг Орешников?

- Не знаю, - честно ответила я, - ему позвонили, и он уехал. Сказали, что нашелся его протез... А еще что-то про званый ужин. У старика Кропотина. Это ведь Светкин отец, да?

Алка фыркнула:

- Званый ужин? По-прежнему? Неужто условную фразу ни разу не меняли?

- Меняли, - усмехнулся полковник. - Только не забывай, что Орешников в отставке давненько. Значит, протез нашелся? Я им голову оторву, кретинам! Самодеятельность устроили! Начальство побоку! Где, спрашивается, шляется?

Глава 28

Орешников "шлялся" по подвалу ночного клуба "Алмаз".

"Хорошо, что сподобился взять у Болтова план здания, иначе бы заблудился на хрен в этих катакомбах, - думал сыщик, двигаясь за неясным светом фонаря по длинному, казалось, не имеющему конца коридору, то нагибаясь или напротив перелезая через трубы, которых здесь, как почудилось Виктору, было несметное множество. - Не подвал, а катакомбы какие-то!"

- Эй, ты где? - крикнул он, обернувшись.

- Здесь. Не ори, - отвечал его хриплоголосый спутник. - И не беги так! Я уж запыхался!
Орешников остановился. К нему подходил охранник из ночного клуба. Федор. Тот самый, который дежурил у черного входа. Тот самый, что обыскивал уборщицу Кузовкину. Тот самый, что по приказу управляющего пристегнул детектива наручниками к трубе батареи в подсобке. Именно он оказался помощником, присланным полковником Ступицыным на подмогу к старому другу.

ххх

"Званый ужин в субботу!" Услышав от невидимого собеседника условную фразу, которой оперативники в отделе пользовались еще в те времена, когда Виктор сам носил погоны и кобуру, а в свободное от работы время строчил заметки в многотиражную газету "На страже порядка", Орешников сразу и безоговорочно поверил хриплоголосому доброжелателю. Тем более, тот сослался на старика Кропотина, у которого Витек нередко бывал дома, когда Светлана, дочка начальника УВД и редактор милицейского вестника, вызвалась помочь своему любимому внештатному корреспонденту в одном хлопотном деле.

Орешников приходил к Кропотиным по субботам, вечерком. Мама Светланы пекла вкуснейшие пироги, а старик Кропотин, усаживая на диване опера, предавался воспоминаниям о своей молодости, первых днях службы в милиции, рассказывал об интересных, с его точки зрения, уголовных делах прошлого... Витек только успевал записывать в блокнот. А Светка надувалась от гордости за отца и шептала то и дело Орешникову на ухо: "Видишь, какой интересный материал! Да это целая книга!"

Вскоре в отделе все знали, что Витек пишет повесть для местной газеты. Кто-то хохотал, кто хлопал по плечу и желал удачи. А третьи шутники пустили слух, дескать, начальник УВД по субботам устраивает дома для избранных сотрудников званый ужин и приглашает туда потенциальных женихов для своей дочери. Глупо, конечно! Тем более, Светлана на тот момент уже давно и счастливо была замужем. Ей даже фамилию не пришлось менять - вышла за однофамильца! Может, это и стало причиной сплетен?

Стоит сказать, ту, самую первую повестушку заметили. Один именитый литератор взял под свое крыло начинающего автора. И даже договорился в издательстве, чтобы в очередном сборнике вслед за романом маститого писателя опубликовали и очередную работу молодого и пока никому не известного Орешникова. А немного погодя вышла книга, которую Виктор написал уже в жанре городского романа. Затем вторая, третья...

Орешников усмехнулся. Вспомнилось вдруг, как Полина Малышева совала ему в руки его же роман и настойчиво советовала прочитать. Вот она удивится, когда увидит на первой странице автограф - не удержался от кокетства, подписал: "Самой преданной читательнице..."

Но писательство - это было потом. А пока опера шутили по поводу "званого ужина", на первом этаже дома, в котором жил начальник УВД с семьей, открыли маленькую кафешку. И носила эта забегаловка звучное название "Званый ужин"! Каково? Поскольку находилось кафе в двух шагах от отделения, менты стали забегать сюда на обед, ведь комплекс здесь стоит дешево, а готовили повара вкусно! И так уж повелось, что опера между собой не раз говорили: "Пойду на званый ужин к Кропотину..." И Витек так говорил неоднократно!
Вот потому он поверил телефонному собеседнику и помчался к нему на встречу. И очень удивился, когда увидел в назначенном месте секьюрити из ночного клуба.

ххх

- "Не бойся, я с тобой", - заржал охранник.

И протянул руку:

- Федор.

- Виктор, - озадаченно отвечал Орешников.

- Идем, протез тебе отдам, я его у "зажигалок" в гардеробе припрятал, - сказал охранник и добавил, видя сомнения сыщика, - управляющего в клубе нет, уехал куда-то! А мне с тобой потолковать надо. Ступицын, конечно, потом будет рвать и метать, но дело срочное. Пока до Василия дозвонюсь, поздно будет. А он ни на сотовый, ни на служебный телефоны не отвечает. Провалился куда-то, полевой цветочек!

Детектив отмяк: Ступицына близкие друзья называли между собой Васильком или полевым цветиком (имя обязывало!). Василий злился, грозил намять бока шутникам, но не всерьез, конечно. Да и круг приятелей, знавших про прозвище полковника, был узок.

Значит, Федор один из них?

- Ты давно Ступицына знаешь? - спросил Орешников, прикрепляя к плечу ремни протеза.

- Служили вместе, - откликнулся Федор, - еще на Южном Урале. А когда Василь сюда перевелся, чтобы быть поближе к родителям, меня с собой позвал. А я чего? Ни стариков - я детдомовский, ни семьи. Поехал вместе с ним. Мне Васька тут и невесту сосватал, сестру двоюродную. Знаешь, где работает? Официанткой в "Званом ужине". Кафе такое есть, небось, не раз там обедал?

- Про Кропотина кто рассказал? - не унимался Виктор.

- Ребята в отделе. Иначе бы ты мне не поверил, да? Нас, видишь ли, друг другу в официальной обстановке представить не успели. Я, если честно, только когда протез увидел в браслетах, понял, что замерщик-то липовый!

- Как и секьюрити, - огрызнулся сыщик.

- Хотя нет, - продолжал ржать Федор, - я понял, что к чему, когда теть Таня, уборщица, начала тыкать мне в нос бумажку с координатами "мастера по люлькам". Думаешь, я не знаю домашнего адреса Ступицына? И номера его сотового телефона?! И чего ты, спрашивается, сбежал? Я бы тебя сам потом потихоньку выпустил на волю...

Орешников накинул на плечи куртку:

- Да, неловко вышло.

- Ладно, повеселились - будет, - посерьезнел охранник, - Василь сказал, что похитили девушку, а замешан в этом, похоже, наш управляющий? Очень даже может быть! Ленька скользкий, недаром его персонал клуба за глаза пакостником называет. А еще, покопавшись в кой-каких бумагах уважаемого Леонида Александровича Каркасова, я выяснил, что на нем висит крупный долг перед неким Зевсом Альбертовичем Громовым. Ни о чем фамилия не говорит?

С одной стороны они знакомы с детства, с другой стороны - согласно известной русской пословице, дружба дружбой, а табачок врозь! Я тут как-то напоил до одури одного из Ленькиных охранников, надо заметить, из его самых верных, проверенных людей, и Севка давай хвастать, что с Каркасовым он уже несколько лет в одной упряжке. Сначала был у Леньки водителем, когда Каркасов бизнесом пробовал заниматься, да неудачно, прогорел. Причем, ссудил ему деньги этот самый Громов, довольно обеспеченный человек. Потом Леонид занялся поиском богатой невесты. И в одном из морских круизов познакомился с Ольгой Петушковой. Ну, а дальше тебя, наверное, Ступицын просветил? Каркасов хотел вернуть долг приятелю, да и самому потом не бедствовать. Севка говорил, что Ленька и ему обещал кой-чего дать. За верность, дескать.

- А причем тут похищенная девушка?

- А притом! Насколько я знаю, пропавшую красавицу зовут Ритой Громовой. Это жена Зевса. Она сбежала от мужа и подала на развод. Но, видишь ли в чем дело, развод Громову не выгоден, потому как он после него останется голым и босым. Там какая-то чертовщина с завещанием отца Риты, я подробностей не знаю. Да и Севка-охранник тоже. А на флэшке, которую ты передал Ступицыну, копия этого завещания имеется. Вот наш славный управляющий и помогает другу детства изо всех сил. Может, думает, часть долга скостят? Ну, нравится сказочка? Кстати, через час-другой полковник сам в клуб примчится.

- Ах да, сегодня матери Риты похитители назначили встречу в "Алмазе"!

Орешников выжидательно уставился на помощника.

- А если развод Зевсу не выгоден, то он, скорее всего, от супруги попытается избавиться, - предположил Федор. - И я, кажется, знаю, где прячут девушку. Сегодня Ленька дважды зачем-то в подвал бегал. Сам! А потом дверь в подвал на замок запер - народ в клубе даже удивился: сроду таких предосторожностей не было!

- Василю сообщил?

- Да когда! Управляющий только недавно из клуба уехал, я при нем и близко к телефону подойти не мог. Ленька - за дверь, я - за мобильник, а Ступицын, видимо, сотовый в служебном кабинете забыл, растяпа! Сам носится, неизвестно где! Вот я тебя и вызвал!

Федор шарахнул кулаком об стену:

- Спасать надо девчонку! Если еще жива. Полковник, конечно, разорется, почему без его приказа, но медлить глупо! Ты как, со мной?

Глава 29

Коридор вдруг расширился, и по правую руку от себя Орешников увидел стену с множеством дверей.

За спиной крякнул Федор:

- Это еще что за подземные апартаменты? Только гробов с вампирами для полного счастья не хватает!

Виктор направил луч фонарика на карту:

- Да нет никакой мистики! Болтов рассказывал, что раньше на месте ночного клуба было заводское семейное общежитие. Здесь, в подвале, начальство разрешило оборудовать кладовки для жильцов дома. Кто картошку хранил, кто всякий хлам. Видишь, даже номера комнат на дверях остались. Потом общежитие расселили, а здание многократно перестраивалось. Только подвал никто не трогал.

- И чего, жители каждый раз, чтобы набрать ведро картошки, по километровому коридору шастали? Вот дураки!

Федор сплюнул.

Орешников рассмеялся:

- Да нет, если верить плану здания, где-то здесь должна быть лестница, ведущая на первый этаж. Очень может быть, что она еще в нормальном состоянии...

Лестницу, узкую и ржавую, они обнаружили в нише в конце коридора, упиравшегося в бетонную стену.

- Куда, говоришь ведут ступеньки, - спросил Федор, - на первый этаж клуба? Странно, что Каркасов об этом ходе не знает, иначе стал бы он с улицы в подвал нырять!

- Наверное, о лестнице не догадывается. Видишь, спрятана в нише! А спуститься в подвал из "Алмаза" можно только отсюда, - Орешников ткнул пальцем в чертеж. - Это у нас что? Дамская комната! Что ж, не удивительно, что о лазе Леониду ничего неизвестно. Насколько понимаю, он пользуется "кабинетом для мальчиков"? А вообще, скажу, этот подвал с "тайными кельями" - замечательное местечко, чтобы держать здесь даже не одну, а десять похищенных девушек! Кричи - не докричишься!

- А ты, оказывается, кровожадный, - "испугался" Федор.

И предложил, со вздохом оглядев "армию" дверей:

- С какой "кельи" начнем искать?

Многие бывшие кладовки не были заперты, и сыщики не стали заглядывать внутрь, справедливо решив, что в них похитители вряд ли бы оставили девушку. Но часть дверей по-прежнему украшали замки, навесные и врезные. С ними пришлось повозиться. И только в последней, десятой по счету комнатушке Виктор, распахнув дверь ударом ноги, увидел лежащее у стены на бетонном полу тело. Рита!

Федор осторожно поднял девушку на руки.

- Жива?

- Вроде дышит...

- Знаешь что? По подвалу ее тащить - себе дороже! Давай-ка воспользуемся тайным ходом!

И Федор решительной поступью направился к прятавшейся в нише лестнице.

ххх

Ступицын все грозил и грозил нам пальцем, как нашкодившим малышам, и мне это в конец надоело.

Я встала с дивана, который делила с Алкой и матерью похищенной Риты.

- Ты куда это? - подозрительно спросил полковник.

- Что, уже и припудрить носик нельзя? - огрызнулась я.

В туалет, правда, не хочу, но есть повод выйти из душного кабинета!

- Можно, - смилостивился Василь. - Но поскольку я знаю твою неугомонную натуру, то дам сопровождающего.

- Сдурел? Вон, пусть Алка со мной прогуляется, или ты ей тоже не доверяешь?
Ступицын поморгал, понадувал щеки, раздумывая, пускать нас вдвоем или нет, и сдался.
- Только одна нога здесь, другая там, - напутствовал он, распахивая дверь на свободу, - и не вздумайте сами разыскивать Леонида! Знаю я вас!

- Очень надо, - откликнулись мы с Алкой.

ххх

Пока я перед зеркалом поправляла макияж, Алка задумчиво выхаживала по периметру дамской комнаты. Явно в ее рыжей голове рождались новые идеи.

- Мне вот интересно, куда управляющий делся?

Алка уставилась на меня своими зелеными ведьмиными глазами, словно ответ на вопрос был написан у меня на лбу:

- Очень странно! И этот отравитель... Не дает мне покоя, зачем хотели убить Анну? Получается, Риту возвращать матери никто не собирался?

- Так ведь Ступицын до чего-то докопался? Подожди, все расскажет. Дай только срок!

- Расскажет он! Из него клещами тащи - не вытянешь!

И Рюмина начала бегать туда-сюда по женскому туалету, благо, пространство позволяло.
Нужно заметить, что дамская комната "Алмаза" делится на два помещения. Сначала ты попадаешь в "холл", обставленный весьма кокетливо: помимо высокого, в рост, зеркала здесь имеются небольшой кожаный диванчик, журнальный столик и напольная металлическая пепельница на длинной ножке. Пол укрыт ковром - вот ужас-то для уборщицы! А из "предбанника" можно войти непосредственно в уборную, где стоят кабинки и умывальники.
Мы с Алкой находились в "холле", и пока я перед зеркалом строила своему отражению рожи, подруга, что бывает с ней в минуты раздражения, носилась от стены к стене, пока не зацепилась каблуком модных туфелек за край коврика и не растянулась на полу, чуть "не поцеловав" при этом ножку пепельницы.

- Осторожно, - запоздало посоветовала я, наблюдая, как Аллочка, стоя на четвереньках, потирает ушибленный бок.

Вдруг подруга замерла, а потом приподняла край ковра.

- Полька! Да тут подземный ход! Ничего себе сюрпризик!!

- Это лаз для слесарей-ремонтников, - нисколько не удивилась я.

Дело в том, что в свое время Болтов посвятил меня в существование хода в подвал. Я даже знала, почему лаз находится в женском туалете: когда перестраивали здание, Валерий, которому показалось, что помещение "комнаты уединения" для представительниц прекрасной половины человечества слишком тесное, велел строителям "откусить" часть неоправданно широкого коридора. Его нисколько не смутило, что в дамские "покои" попадает лестничная клетка. Вход запечатали металлической крышкой, сверху накрыли ковром. Вот и все! О том, что из женского туалета можно спуститься в подвал, знают немногие: Валерий, как хозяин клуба, я, естественно, как жена хозяина клуба, уборщица, которая моет туалет, да еще слесарь из ЖЭКа, которого вызывают, если трубам нужен ремонт. Ах да, в существование "тайного" хода был посвящен и бывший управляющий "Алмаза", но он уехал из города месяца три назад, а при нынешнем трубы в "заплатках" еще не нуждались.
Ход как ход. Ну, право, ничего занятного!

Но Алка крайне заинтересовалась, отогнула коврик и даже попробовала приподнять металлический квадрат за еле приметную ручку.

- Оставь, - сказала я, - еще уронишь на ногу, не дай бог, покалечишься. Придется Руслану с тобой костылями делиться.

Мое "зверское" пророчество на подружку не подействовало. Она, по-прежнему стоя на коленях и сопя от напряжения, старалась открыть вход в подвал. И вдруг... крышка стала медленно приподниматься. Показалась грязная рука, затем вторая. Ухватив за края крышки, неизвестный силач сдвинул ее в сторону, при этом уронив неустойчивую длинноногую пепельницу, которая с грохотом упала на плиты пола.

Из лаза показалась голова незнакомого мужика.

От испуга я выронила косметичку и, вспомнив боевое детство, выдала тираду "на великом и могучем", за что наша классная руководительница Нина Сергеевна, услышь она меня, обязательно влепила бы мне "неуд" по поведению за четверть!

А Рюмина... Вот что значат годы службы в правоохранительных органах! Аллочка, все также стоя на коленях, даже не дрогнула! Мило улыбнулась и спросила:

- Привет! Ты маньяк?

Дурацкий вопрос! Господи, а кто же еще будет так нагло ломиться в женский туалет?!
Но голова похлопала глазами и сказала хрипловатым баском:

- Не, я Федя...

Потом голова дернулась (словно остальная часть тела, скрытая от наших глаз, получила основательный пинок), страдальчески дернула носом и бодро отрапортовала:

- Лейтенант полиции Федор Удальцов! Нахожусь на выполнении задания! Дамочки, разрешите пройти!

Алка посторонилась:

- Вылазь, "не маньяк".

И возмутилась:

- Нет, Ступицын совсем с ума сошел! Даже в подвал своих соглядатаев насовал!

А мужик, представившийся лейтенантом полиции, ловко выбрался из "подземелья", и не один. На руках держал белокурую девушку. Девушка, казалось, крепко спала, только выглядела бледной-бледной - вылитая покойница!

Из проема показалась еще одна голова. Я было снова хотела завизжать, но вовремя узнала Орешникова.

Федор осторожно опустил "покойницу" на диван и тут же стал тыкать в кнопки сотового:

- "Скорая"? Примите вызов...

- Алка, да ведь это Рита! Дочка Анны! - воскликнула я.

Но Аллочки рядом уже не было. Я услышала удаляющийся цокот каблучков - Рюмина на всех парах неслась докладывать о находке.

ххх

Когда машина "скорой помощи" увезла Риту с матерью в больницу, мрачный Ступицын, велев нам отправляться по домам, уехал в неизвестном направлении. Федор и Орешников о чем-то пошептались и тоже исчезли. А мы снова собрались в рабочем кабинете Валерия. Алка бегала из угла в угол, изрыгая проклятия в адрес похитителей: Орешников, переговоривший с врачом, обмолвился, что Рите вкололи какую-то наркотическую дрянь. Петя сидел на диване, обхватив руками голову. Руслан обнимал сына за плечи, но слов утешения не находил. Я забралась с ногами в кожаное кресло мужа и плакала - так было жалко и Риту, и Анну, и Петю. Всех! Болтов, стоя посреди кабинета, вперился невидящим взглядом в фотографию на стене - снимок когда-то подарил моему мужу Стас.

ххх

Мне всегда нравилась эта работа Тумакова: из ночного мрака выступает невиданной красоты девушка, она тянется рукой к странному цветку в высокой вазе, желая коснуться его; и сам цветок, и девушка, и весь мир вокруг кажутся хрупкими, не настоящими. "Ночное видение" - так назвал Станислав эту фотографию. Сделана она была очень давно, одно время висела в нашем городском выставочном центре, а потом Стаська отдал "Видение" Валерию. По моей просьбе. Болтов вставил фото в рамочку и повесил над диваном.

Надо сказать, что "ночная красавица" чудом уцелела. Однажды на Стаську накатила волна самобичевания, и он принялся рвать и жечь свои работы. Я выхватила "Ночное видение" в тот момент, когда взбешенный Тумаков уже подносил к фотографии зажженную спичку. С трудом уговорила приятеля не уничтожать такую красоту, а подарить кому-нибудь.

Стаська потушил спичку и буркнул:

- Дарю! Но имей в виду: если увижу эту халтуру у тебя дома - сорву со стены и порву! Так и знай!

С тех пор таинственная красавица украшает интерьер служебного кабинета Валерия, где Стас бывает редко.

ххх

Распахнулась дверь, и вошел Стаська. Радостно улыбающийся. Искрящийся хорошим настроением и благополучием. И тут же наткнулся взглядом на наши хмурые лица.

- Что опять произошло?! - воскликнул он, теряя прежнюю веселость.

А ведь Тумаков ничего не знает! Ни о похищении Риты, ни о том, что девушку нашли полуживой в подвале ночного клуба. И о том, что мать Риты хотели отравить, тоже не подозревает! Да что это я - он и с Анной-то незнаком! Стас убежал на встречу с новым заказчиком сразу после истории с пожаром! Да он понятия не имеет, какие ужасы тут творятся!

Я вытерла слезы и принялась рассказывать. Постепенно и Валерий, и Алка, и Руслан, и Петя начали вставлять в мою речь свои замечания и дополнения. Думаю, в этом миксе из слов, эмоций и междометий Тумаков мало что понял, но настроение у него упало до нуля, это точно. Да еще свою лепту внес Василь, позвонивший на рабочий телефон Болтова. Валерий, не снимая трубки, ткнул в кнопку громкой связи, и рассерженный рык полковника заполнил весь кабинет:

- Какого черта в клубе высиживаете? Я же сказал - марш по домам! Под ногами только путаетесь! Работать мешаете!! Брысь из "Алмаза"!

- Какой он все-таки грубый и непочтительный, ваш Ступицын, - вякнул Стась.

Алка хлопнула себя по лбу:

- Мы, и правда, бестолочи распоследние! Руслан, чего расселся? Петя, живо собирайся! Из дома позвоним, узнаем, как самочувствие Риты! Бегом-бегом! Полька, не спи! Валера, хватай жену, и - домой! Василек все верно говорит! Стаська, а тебе отдельное приглашение требуется?

В мгновение ока Рюмина вытолкала нашу компанию на улицу, причем, настояла, чтобы мы вышли через парадный вход. Болтов, запирая замок, возмутился:

- Нет, какое самоуправство! Кто разрешил такое надругательство?

Я глянула и подавила ухмылку: кто-то, явно из подчиненных Ступицына, повесил на двери ночного клуба табличку: "Закрыто на дезинфекцию". Остроумные, однако, ребята!

Глава 30

Пока добрались до дому, пока выпили чая и разбрелись по комнатам, часы пробили полночь.
Сон не приходил. Я снова и снова вспоминала прожитый день, и никак не могла успокоиться. Да и Болтов, ворочающийся рядом так, что кровать ходуном ходила, мешал отдаться власти Морфея. Я разозлилась и включила светильник.

- Не спишь? – удивился муж.

- Попробуй – усни, когда матрац подо мной словно лошадь на скачках, - съехидничала я.

- Понимаешь, не дает мне покоя одна вещь…

Премерзкая привычка Валерия - сказав «а», делать многозначительную паузу - меня всегда бесила. Тем более что, как я уже однажды говорила, матушка-природа излишне расщедрилась, подарив девочке Полине Малышевой любопытства сверх меры. Поэтому треснув супруга подушкой, я велела поделиться терзающими его сомнениями. А то, что они относятся к похищению Риты и злодею управляющему, я догадывалась.

Валерий потер плечо, обвинил меня в жестокосердии и признался:
- Когда мы всей нашей славной компанией оккупировали мой служебный кабинет, Анну на диван уложили, а потом ты с Алкой отлучилась, Василий так и вперился взглядом в Стаськино «Ночное видение». Ну, прямо, как удав на цыпленка, честное слово! Я сначала подумал: красавица на фото приглянулась, но, по-моему, дело не в этом.

- А в чем? – заинтересовалась я.

- Я вот только сейчас подумал, что однажды уже видел такой взгляд, - не отвечая на мой вопрос, продолжал муж. – Помнишь, Тумаков уговорил меня поучаствовать в фотосъемках? Партнершей была девочка эта несчастная, Рита. Когда она впервые вошла в мой кабинет, вот так же остановилась, как Ступицын, напротив фотографии и долго-долго разглядывала. Потом обернулась к нам со Стаськой, глаза – безумные, губы трясутся.

- Придумываешь, - недовольно протянула я, - ничего у Василька не тряслось! По крайней мере, когда я вернулась из туалета.
Болтов нетерпеливо остановил меня рукой:

- Нет, кажется, в этой фотографии таится какая-то тайна! И мне хочется внимательно осмотреть снимок еще раз.

- С лупой? – издевалась я, наблюдая, как Валерий спрыгивает с кровати и начинает лихорадочно одеваться.

Вы думаете, он обиделся и, молча, нырнул под одеяло? Как бы ни так! Болтов обернулся ко мне, замер на мгновенье, а потом заявил с ликованием в голосе:

- Умница! Обязательно нужно взять увеличительное стекло!

Ну, разве заботливая и верная супруга отпустит мужа одного? Тем более, когда его одолевают такие бредовые идеи!

Каким образом можно связать Стаськин снимок с недавними событиями? Уж я-то знаю, что этот кадр Тумаков сделал лет двадцать назад, не меньше, а то и больше! Он сам как-то признался, что во время очередной поездки к родителям нашел коробку со старыми негативами. Один из них как раз стал «Ночным видением» и занял почетное место в городском выставочном центре, пока Стаська, непонятно, по какой причине, не озверел и не захотел уничтожить фотографию.

Так что Болтов фатально ошибается. И скорее всего, ночная поездка ничего нового не принесет. Но скажите, как мне обуздать любопытство?!

С деланным вздохом я влезла в спортивный костюм:

- Поедем вместе.

К удивлению, Валерий не стал меня отговаривать. Напротив, даже обрадовался моему предложению.

Осторожно покинув дом, мы сели в автомобиль мужа и покатили к ночному клубу.

ххх

Машину оставили у черного входа.

Уже у дверей «Алмаза» Болтов хлопнул себя по лбу:

- Я на сигнализацию вечером забыл подключить! Растяпа!

- Вот и хорошо, давай, скорей открывай, - сказала я, клацая зубами то ли от холода (уральские августовские ночи по-осеннему стылые), то ли от страха.

Темноты боюсь с детства (достаточно вспомнить тот ужас, который я пережила в десятилетнем возрасте, заблудившись в городском парке, когда увязалась за взрослыми девчонками из нашего двора!), а также ненавижу мрачные закоулки, где мы, собственно, сейчас и находились - того и гляди, из-за кустов накинутся злодеи! Между прочим, ветки акации у забора как-то подозрительно шевелятся. Ой, мама!

Валерий отворил дверь, и я первой рванула в помещение, нашаривая на стене выключатель. Вспыхнул свет. Я облегченно выдохнула.

- И чего ты как заполошная? – заворчал Болтов, которому я, кажется, отдавила ногу. – Идем в мой кабинет.

Нереальная тишина давила на уши. Я, вздрагивая от звука наших шагов, пришла к выводу, что зря потащилась за свихнувшимся на тайнах мужем, лучше бы нежилась в постельке!

- Сядь куда-нибудь и не мешай, - заявил Валерий, возомнивший себя, по меньшей мере, Шерлоком Холмсом, вынимая из кармана лупу.
На роль доктора Ватсона я не тянула, поэтому послушно опустилась на диван.

- Не сюда! – прикрикнул сыщик-любитель.

- Подумаешь, - огрызнулась я и перебралась в кожаное кресло за письменным столом.
Болтов тем временем забрался с ногами на диван и принялся изучать фотографию, поднеся к ней лупу. Я же от нечего принялась рыться в ящике стола, перебирая какие-то счета и платежные ведомости.

- А вот это интересно, - проговорил Валерий, - Поля, иди-ка сюда…

Неужели и вправду что-то нашел?!

В четыре глаза мы разглядывали «Ночное видение» Тумакова.

- Смотри, - довольно усмехался Болтов, - девушка стоит в комнате у окна. А здание, похоже, выстроено буквой «П», поэтому в окне, за спиной нашей красавицы, виднеется часть вывески на стене. Ну-ка, что написано? Первые три буквы: «Иву…»

- «Ивушки»! Валера, это «Ивушки»! Санаторий! Именно там Стаська влюбился до одури в студенческие годы! Неужели на снимке та самая медсестра?!

Подпрыгивая на диване от обуревавших меня эмоций, я не удержалась на ногах, покачнулась и, падая, нечаянно ухватилась рукой за рамку фотографии. Естественно, свалилась на пол, а мне на голову сверзилось «Видение», больно щелкнув по лбу деревянной планкой.

- А это еще что такое? – спросил муж.

Я оторопело наблюдала, как Валерий, повернув рамку с фотографией, с задней стенки снимает почтовый конверт, прикрепленный скотчем.

- Премного благодарен за помощь, - донесся от дверей издевательский голос.

И я, потирающая лоб, и Болтов, рассматривающий находку, обернулись. Теперь в кабинете был третий – невысокий худощавый мужчина с прической «конский хвост» и остренькой, я бы даже сказала, какой-то лисьей физиономией, которую украшали умопомрачительные черные сросшиеся брови. В руке незваный гость сжимал пистолет.

- Валерий Николаевич, - отдайте конверт, - предложил «лисьемордый», - и разойдемся по-хорошему. Больше вы меня никогда не увидите, я обещаю.

Глава 31

Муж медленно опустил руку с конвертом и изумленно спросил:

- Леонид?

- Я, - "лисьемордый" издевательски поклонился, - Валерий Николаевич, будьте так любезны, отдайте конверт.

- Но... зачем? Ничего не понимаю!

Болтов растеряно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на пистолет:

- Какое-то недоразумение, - все бормотал Валерий, а я, внутри сжавшись от страха и потрясения, начинала понимать, что некто за фотографией в кабинете владельца ночного клуба попытался спрятать что-то очень ценное. Скорее всего, в конверте лежали документы, которые, я была уверена, имеют самое непосредственное отношение к разыгравшейся трагедии с покушением на Стаську и на Болтова, похищением Риты и попытки убийства ее матери!
За этими документами охотился Каркасов! Ведь дядька с пистолетом - управляющий "Алмаза"! Пусть я с ним лично не знакома, но Орешников, рассказывая о своих злоключениях во время последнего визита в клуб в образе работника строительной фирмы, подробно описал своего тюремщика, и его "конский" хвостик, и черные брови.

А мы с Валерием, получается, сейчас бандюгану на блюдечке с голубой каемочкой эти бумаги преподнесем?! Ну уж нет! Хотя... Так близко пистолета я еще никогда не видела. И когда дуло слегка покачивалось в мою сторону, ощущала, как мои волосы начинают шевелиться от ужаса. Если честно, я сильно сомневалась, что злодей, получив конверт, разрешит нам уйти восвояси. Ведь, как известно, свидетелей преступления в живых не оставляют.

И тут в голову вползла беспокойная мысль: а как же Ванька?! Конечно, Аллочка не бросит мальчишку, вырастит, воспитает, но все равно! Мой сын будет сиротой из-за какого-то чернобрового паршивца, решившего поиграть с оружием?! Значит надо спасать свою жизнь! И немедленно!! Пусть даже для этого придется трусливо спрятаться!!!

Болтов, похоже, испытывал те же самые чувства. Мы встретились глазами, и через мгновенье ринулись в разные стороны: Валерий метнулся вправо и нырнул в стоящий у ближайшей стены шифоньер, захлопнув за собой дверцу; я - влево, одним прыжком преодолев расстояние между диваном и дубовым письменным столом, и забилась под столешницу, благодаря бога за то, что муж любит основательную, прочную мебель.

Не понимаю, на что мы надеялись, устроив эту дурацкую игру в прятки? Ведь ясно же как день: злодей хладнокровно застрелит и меня, и своего бывшего работодателя. Для этого ему достаточно только заглянуть под стол и отворить дверцу шкафа.

Обмирая от ужаса, я слушала, как управляющий ночным клубом хихикает, как делает несколько неспешных шагов по кабинету... А потом послышались звуки удара и падающего тела.

И голос, такой знакомый, такой родной, тихонько позвал:

- Валерий Николаевич! Полина Васильевна! Где вы?

Я осторожно выглянула из-под своего дубового укрытия: Каркасов валялся на полу, над ним, как герой боевика, возвышался Орешников. Не успела я на правах главной героини припасть к груди спасителя, как заявился лейтенант Федя. Он окинул будничным взглядом меня, вынырнувшую из-под стола, Болтова, заскрипевшего дверцей шифоньера, и лежащего без сознания Каркасова.

Прохрипел, грозя пальцем:

- Красавцы! Будет вам от полковника на орехи.

Я вздрогнула: по ночному клубу разносился рык разъяренного Ступицына. Сравнивая подчиненных с неорганизованными детсадовцами, медлительными улитками и каким-то неизвестным мне животным, название которого не то что произносить - писать стыдно, Василий вошел в кабинет Болтова, похлопал по плечу Орешникова, подмигнул Федору и так посмотрел на меня и Валерия, что мне в очередной раз за этот нескончаемый вечер захотелось назад в мою спальню, забиться под одеяло, и желательно, укрыться с головой.

- Здравствуйте, любезные мои приятели, посланные мне небесами, чтобы скрасить серые будни, - приветствовал нас Василек. - Если бы не вы, я бы давно успокоился, заплыл жирком и уснул от скуки! Но слава богу, есть на свете Полина Малышева и ее верный муж Валерий Болтов! Эти супергерои всегда и всюду найдут приключения на свою...

- Не ругайся, - осторожно сказала я, прячась за спину выбравшегося из шкафа супруга, - мы же не нарочно!

- Верю, - тяжело вздохнул Ступицын. - Это все вирусы, наверное! Они витают над госпожой Малышевой и передаются воздушно-капельным путем всякому, кто начинает контактировать с упомянутой особой! Ни в чем не повинные, зараженные жуткой инфекцией граждане пытаются примерить плащ супермена и в итоге путаются под ногами у настоящих сотрудников правоохранительных органов! И как оправдание снова звучит это самое: "Мы не нарочно!" Вот так же "случайно" два часа назад члены шайки "Малышева и кампания" чуть не пришибли насмерть гражданина Анатолия Михайловича Громова, пытавшегося навестить в больнице жену. Вам он может быть известен под грозным имечком Зевс. В результате упомянутый товарищ из посетителя клиники превратился в ее пациента. А кто виноват? Милейшие люди: известнейший в городе кинолог Алла Рюмина, ее супруг Руслан, а также их великовозрастный неразумный сынишка.

Я вытаращила глаза. Болтов охнул и прижал к груди злополучный конверт, из-за которого мы еще каких-то десять минут назад чуть не расстались с жизнью.

ххх

Простившись у ночного клуба с Малышевой, Болтовым и Тумаковым, Алкино семейство погрузилось в такси. Но на середине дороги Рюмина велела водителю изменить маршрут.

- Вот что, мальчики, - сказала Аллочка мужу и пасынку, - заедем в больницу. Я не усну до тех пор, пока не узнаю, что с Ритой.
Петя обрадованно закивал, а Руслан только хмыкнул. Он еще в "Алмазе" гипсом чувствовал, что спокойной ночи ему не видать. Правда, все же попробовал отговорить супругу:

- Да ведь тебя дальше вестибюля не пустят! Ночь на дворе!

- Меня? - удивилась Алка. - Это почему ты так думаешь?!

Руслан прикрыл веки и тут же сделал вид, что никакого вопроса он не задавал, и вообще давно дремлет. Иногда спорить с драгоценной половиной - себе дороже.

В больнице, в приемном покое, Алла пошепталась с медсестрой и, нацепив на туфли бахилы, нырнула в коридор, ведущий в стационар.

- Надо же, пропустили, - поразился Руслан.

- У Аллочки везде блат, - фыркнул Петя. - Эта медсестра три месяца назад завела щенка немецкой овчарки и теперь регулярно ходит на дрессуру. Угадай, кто инструктор? Наша мамуля!

- Откуда знаешь?

- Так ведь собачке прививки нужно ставить и вообще следить за здоровьем, - улыбнулся Петр. - Медсестра с песиком как раз мою ветеринарную клинику и посещала, а на приеме такие дифирамбы Аллочке пела - я даже загордился! Кстати, щенка зовут Рекс, а хозяйку - Эльвира.

- А тебя эта Эльвира что-то не признала, - попытался "уколоть" сына Руслан.
В тот же момент медичка, сладко улыбаясь, подошла к Петру и принялась его расспрашивать о каких-то собачьих витаминах. Петя открыл рот, чтобы дать обстоятельный ответ, но вновь появившаяся в приемном покое Аллочка поманила пальцем.

- Идем, дежурный врач разрешил нам пройти к Рите, - скороговоркой сказала она, - девушку поместили в отдельной палате. Не бойся, сынок, она пришла в себя и очень хочет тебя видеть.

"Доктор пускает к больному посетителей в такое время? - про себя ухмыльнулся Руслан. - Не иначе и он - страстный собачник и Аллочкин фанат".
Палата, где лежала Рита, находилась в самом конце длиннющего коридора на втором этаже напротив небольшого лифтового холла с кушетками и пальмой в горшке. Алла пропустила Петра в палату, а сама с Русланом осталась за дверью.

- Пусть поговорят, им это нужно, - грустно улыбнулась Аллочка мужу.

- А где Анна? - спросил Руслан. - Я думал, она с дочерью.

- Она и была в палате, - ответила Алка, почему-то доставая из кармана платочек и вытирая глаза. - А сейчас отлучилась. Доктор попросил Анну зайти к нему, я перекинулась с ней парой слов, когда за вами возвращалась. Присядем?

И она потянула мужа в холл, на кушетку за пальмой. Руслан, благодарно взглянув на Аллочку, тут же шлепнулся на обитую искусственной кожей скамейку, примостил сбоку костыли и с наслаждением вытянул ногу. Алка плюхнулась рядом и удовлетворенным тоном добавила:

- Хорошая у Риты палата. Мало того, что одноместная, так еще и санузел собственный. Не нужно в общий туалет ходить! Красота! Оно и понятно: Анна работает медсестрой в этой же больнице, вот главврач и распорядился. Впрочем, - Рюмина сбросила туфли и почесала ногу, - думаю, и Ступицын велел девушку поместить в отдельную палату. На всякий пожарный.

- А что же охрану не поставили?

Алка фыркнула:

- Ну ты загнул! Рита, может быть, суперзвезда или дочка депутата? Скажи спасибо, что ей не выделили койку в палате на восемь человек, причем, каждый стонет, охает и храпит!

- А, - начал Руслан и осекся.

Створки лифта открылись, и в холле появился высоченный санитар в коротком мятом халате, толкающий перед собой каталку. Не заметив сидящих за пальмой людей, он, тихо посвистывая, направился... в палату Риты.

- Это еще что такое? - холодно сказала Алла. - Дежурный врач ни словом не обмолвился, что Риту собираются куда-то переводить. Да и для процедур уже поздновато!
Она поднялась и решительным шагом двинулась вслед за санитаром. Руслан скорбно вздохнул и взялся за костыли.

Между тем из палаты уже доносилась непонятная возня, послышались стон, женский вскрик. Этого было достаточно, чтобы Руслан, забыв про загипсованную ногу, кинулся в палату.
Первое, что он увидел, рывком распахнув дверь,- лежащего на полу сына. Второе: Алку, метнувшую табурет (видимо, тот раньше стоял рядом с кроватью) в санитара в мятом халате. "Меткость - это у нас семейное", - подумал Руслан. Потому что санитар, которому деревянная ножка табурета припечатала по лбу, тут же со страшным грохотом свалился на каменный больничный пол. "Как бы не убила", - снова подумал Руслан. И испуганно дернулся назад, в коридор - падая, санитар задел свою медицинскую тележку, и она резво двинулась прямо на Руслана, ударила краем металлической столешницы поддых и застыла. Алка, не обращая внимания на свалившегося на каталку мужа, подскочила к Петру, затрясла его за плечи, заглядывая в глаза и причитая по-бабьи. На кровати заходилась в плаче Рита, судорожно натягивающая на грудь одеяло.

ххх

По распоряжению вредного Ступицына нас с Валерием немедленно отправили в отделение, где заставили написать и подписать кучу всяких бумаг, и только потом отвезли домой. Причем, под охраной. Единственным утешением для меня было то, что в роли сопровождающих выступали лейтенант Федя и Орешников. Удальцов сел за руль, Виктор - на переднее сидение. Мы с Болтовым упали на заднее, прижались друг к другу и... уснули. Наверное, от нервного перенапряжения. Так и проспали до самого дома.
Рассветало.

Поднимаясь на крыльцо, Валерий сказал:

- Стаська-то спит, счастливчик! Хоть кому-то удалось отдохнуть этой чертовой ночью!
Но Тумаков не спал. Только Болтов отворил дверь, как Станислав бросился к нам с жаркими объятиями. В глазах его стояли слезы, и он постоянно выкрикивал каким-то не своим, тонким голосом:

- Спасибо! Спасибо! Спасибо!

- Чокнулся, - резюмировал Федор.

А Тумаков, не обращая на обидное замечание никакого внимания, схватил меня в охапку и запечатлел на губах совсем не братский поцелуй.

- Обалдел? - спросила я, вырываясь, - У меня, между прочим, муж есть. Или ты теперь целуешься со всеми женщинами без разбору?

- Спасибо! - зарыдал Стаська.

Я испугалась и побежала на кухню. За водой. Отпаивать истерившего непонятно почему приятеля.

Когда я вернулась в гостиную, Стас уже не плакал. Но очень быстро что-то рассказывал мужикам, отчаянно жестикулируя. И видимо, нечто важное, потому что и Валерий, и другие слушали очень внимательно, не перебивая. И лица у них при этом были сосредоточенно-загадочно-удивленные.

А Стаська обернулся ко мне, снова обнял (я еле удержала стакан с минералкой) и проникновенно прошептал:

- Спасибо!

- За что? - удивилась я.

Тумаков запрокинул голову и разразился диким смехом. Я секунду подумала и плеснула ему в физиономию водой. В конце концов, пора прекращать этот балаган!

- Вот и ответное "пожалуйста", - констатировал Удальцов.

- Успокойся, девочка, - рассмеялся Болтов, - господин фотограф решил наконец завязать с холостяцкой жизнью, а виновата в этом ты!

Уж не знаю, что больше меня поразило: известие о скорой женитьбе нашего Стасика, которого я лично считала неисправимым донжуаном, или намек Валерия на мою причастность к этому грандиозному событию - я с такой силой сжала тонкий стакан, что он треснул в моей руке.

- Не женщина - терминатор, - уважительно сказал лейтенант Федя.

Глава 32

Руслан дрыгал ногами (вернее, конечностью, свободной от гипса), пытаясь подняться. Вдруг чьи-то сильные руки бережно оторвали тело от злосчастной каталки и поставили вертикально. Те же руки подсунули под мышки брошенные костыли. Руслан благодарно вздохнул и оглянулся на спасителя. И увидел улыбающегося лейтенанта с маленькими усиками «а ля Пуаре».

Этого парня он моментально узнал. Видел в «Алмазе» в группе Ступицына. Более того, именно он громче всех ржал, наблюдая за экзекуцией, которую устроил бармену-отравителю «немощный инвалид».

Лейтенант был не один. Рядом переминался с ноги на ногу молоденький младший сержант в новенькой форме. Он опасливо глядел на поверженного Алкой врага и, похоже, изо всех сил старался держаться от него подальше – а ну как вскочит! «Пуаре», почувствовав смятение «зеленого» напарника, сам подошел к «санитару», нагнулся и проверил пульс.

- В отключке, - бормотнул, деловито обшаривая карманы.

И хмыкнул, обращаясь к Рюминой:

– Ну, мать, гляжу, ты навыков рукопашного боя и на «гражданке» не растеряла! Грамотно хлопцу приложила!

- Иди ты, Вовка, - огрызнулась Алка, с «усатиком» она была хорошо знакома. – Лучше скажи, кто это?

- Имеется водительское удостоверение на имя Анатолия Михайловича Громова, - тут же ответил лейтенант и повернулся к Рите. – Вам знаком этот человек?

- Это… мой муж, - пуще заплакала девушка. – Мы разводимся.

- Я его узнал, - Петя силился подняться, - несколько дней назад этот бандит с компанией напал на Риту… Как раз у моего дома…

- Петя меня тогда спас, - закричала Громова, - Зевс не хотел, чтобы я подавала на развод, говорил, что никогда не даст мне свободы!

- Зевс? – посерьезнел лейтенант.

- Так зовут его все приятели и родные, - отвечала Рита. – Анатолий не любит свое имя, вот и выбрал псевдоним.

- Нет, голубушка, это не псевдоним, а кличка преступника, - покачал головой Владимир.

И велел сержанту:

- Свяжись со Ступицыным, скажи: «Зевса взяли».

Мальчишка радостно закивал и пробкой вылетел из палаты, чуть не уронив при этом намеревавшегося войти сухонького старичка в белом халате и больничной шапочке, надвинутой на уши.

- Что за безобразие? – возмутился доктор.

Именно он позволил Алле и ее семейству навестить пациентку в не приемные часы и теперь, похоже, сокрушался о своем легкомысленном решении. А все Тобик виноват, очаровашка-спаниель, которого доктор дважды в неделю водил на дрессуру к кинологу Рюминой. И потом, Алла очень нравилась престарелому холостяку, отказать в маленькой просьбе такой женщине он просто не мог! «Но… как они посмели превратить приличную клинику в побоище!» («Они» - потому что милейшая Аллочка, разумеется, не могла быть зачинщиком этого беспорядка!) «Устроить в больничной палате погром, сломать табурет! Это все ее родственники виноваты, особенно вот тот, с «костяной ногой»! Да еще «товарищи из засады», которых главврач больницы по просьбе полицейского начальника пустил в сестринскую, что находилась рядом с палатой потерпевшей девушки, «помогли»! Что за люди! Варвары!

- Доктор, мы уже уходим, - примирительно сообщил лейтенант.

Эскулап укоризненно качал своей шапочкой, наблюдая, как страж порядка взваливает на каталку со словами: «вот и пригодилась» - тело мужчины в измятом белом халате, как пожимает руку рыжекудрой красавице Аллочке…

- Пожалуй, и нам пора, - улыбнулась Алка доктору, незаметно отбрасывая назад, под кровать, отломленную ножку табурета, - а ты спи, Рита, спокойно. Все беды теперь позади.

Ххх

Стаська, сияя, как первоклассник перед началом школьных каникул, выклянчил мою машину и уехал невесть куда. Перед этим он полчаса крутился перед зеркалом, принимая, как ему казалось, всякие мужественные позы, потом придирчиво разглядывал блондинистые кудри, безжалостно расправляясь с седыми волосками. Глупое и совершенно бесперспективное занятие Тумаков бросил только тогда, когда Болтов ядовито намекнул нашему герою-любовнику, что этак можно и лысым остаться, чай, давно не мальчик, полтинник справил! В конце концов, Стас щедро облился одеколоном Валерия и умчался. Конечно, на свидание. Несмотря на раннее утро.

А я, махнув рукой, пошла спать.

Пробудилась я под вечер. С ноющей головной болью, накинув халат на ночную сорочку, спустилась в кухню за "Цитрамоном". И там застала прелюбопытную компанию, трескающую заварные пирожные с ароматным кофе. Помимо Болтова, оперативника Федора и детектива Орешникова за узким кухонным столиком умудрились уместиться довольный Ступицын, перемазанный кремом, как дошколенок на дне рождения, Тумаков, благоухающий и донельзя галантный, и Анна, мать Риты, на которую наш донжуан сейчас свою галантность и растекал.

- Девочка! – обрадовался Валерий. – У нас гости!

- Вижу, - мрачно сказала я, заглатывая таблетку и запивая водой.

- Полина Васильевна, - смущенно проговорила Анна, высвобождая руку из пальцев Тумакова, - я вам так благодарна! Если бы не вы, мы со Славой никогда бы не увиделись. Просто чудеса: вот уже несколько лет живем в одном городе, а ни разу не встречались. Если бы вы не наняли детектива, возможно, мы так бы ничего и не узнали друг о друге.

- Вы что-то путаете, - морщась от болевых спазмов, заявила я, - никакого Славу я не разыскивала! У меня вообще-то была другая цель.

- Это я, - сказал Тумаков. – Слава – это я!

- Ты – Станислав, - машинально поправила я.

- По паспорту, - возразил Стаська, - а мама дома всегда звала меня Славочкой. В «Ивушках», знакомясь с Аней, я представился ей своим «домашним» именем.

- Санта-Барбара! – умилился Болтов. – «Зевс», который на самом деле не Зевс, а Анатолий!

Стас, который вовсе не Стас, а Слава! Какие еще загадки подкинет эта история?
Не обращая никакого внимания на пыхтение Валерия, Тумаков снова поймал ладонь Анны и доложил к удовольствию мужчин, оккупировавших мою кухню:

- Мы с Аннушкой решили пожениться! И так четверть века откладывали!

- Постойте, - вскричала я, пораженная до глубины души, - значит, вы – та самая медсестра из санатория! Анна Рудова! Как же я сразу не догадалась! И это ваш портрет висит у Валерия в служебном кабинете!

- Сильно! – восхитился Федор и ухватил очередное пирожное.

А я, не сдержав эмоций, снова чересчур сдавила хрупкий стеклянный стакан. На пол посыпались осколки.

Муж посмотрел на меня и улыбнулся:

- К счастью!

ххх

После кофе Ступицын откланялся, пообещав заехать к нам не позже завтрашнего вечера. Стас, облобызав невесту, опять угнал мою машину в неизвестном направлении: то ли к очередному заказчику помчался, то ли проследить, как идет ремонт в пострадавшей от пожара квартире. Болтов, рассеянно чмокнув меня в щечку, развалился в кресле у камина с книжкой в руках. Федор и Орешников разложили диван в гостиной и скоро бессовестно захрапели.

Мы с Анной переглянулись и заперлись в Ванькиной спальне. Матери Риты хотелось излить душу, а я в этот момент была самым благодарным слушателем, поскольку просто умирала от любопытства: что такого Стаська нашел в этой женщине, почему долгие годы страдал от тайной любви? Да, наш Тумаков, по моему мнению, ни одной юбки мимо не пропускал, но при этом, оказывается, трепетно берег образ той единственной, которую всегда хотел назвать суженой! Фантастика!

Анна, печально улыбаясь, начала рассказывать о своей жизни, и я в очередной раз убедилась, что никогда не смогу понять мужиков. По моему убеждению, Аня была самой обыкновенной размазней, не способной бороться за собственное счастье. И все же Стаська эту женщину просто боготворил!

- Я вам так благодарна, Полина, - в очередной раз начала нахваливать меня Ритина мать, - если бы не вы…

- Глупости! Идея съездить в санаторий «Ивушки» принадлежит Орешникову, - отбивалась я. - Мы вообще-то искали девушку по имени Гертруда, из-за которой избили моего мужа. А потом Витек подумал, что Гертруда – это Герта Рудова…

- Герта – моя дочь, - печально улыбнулась Анна. – Вы были правы.

- Ничего не понимаю, - залепетала я, почувствовав, что голова идет кругом, - я думала, ваша дочь – Рита. Или у вас их две?

Анна усмехнулась:
- Герта стала Ритой уже после замужества, когда меняла паспорт. Дело в том, что мой муж зарегистрировал дочь в ЗАГСе, даже не спросив моего согласия. Гертой звали его покойную мать, а мне это имя совсем не нравилось. Да и дочери тоже. При этом Герта продолжала носить мою фамилию. Муж посчитал, что ребенок, зачатый до брака, не имеет права на фамилию приемного отца.

- Значит, ваш муж – не отец Риты?

- Меня выдали замуж уже беременной. Когда отец узнал, что у меня будет ребенок от заезжего курортника, - впал в бешенство. Но на аборт посылать не стал, а принялся в срочном порядке подыскивать подходящего жениха, чтобы прикрыть позор. Деньги могут многое! За мной родители давали приличное приданое, и мой будущий муж сразу становился очень богатым человеком. Такой сребролюбец нашелся – сынок одного из давних приятелей отца, недавно переживший развод. Он показался мне очень добрым человеком. Понимаете, Полина, я, когда узнала о беременности, сдуру топиться побежала – море-то рядом! А Дмитрий в тот момент на берегу оказался. Он меня из воды и вытащил. Я, помнится, у него на груди рыдала, на судьбу жаловалась. На следующий день Дима пришел ко мне свататься. Я ему поверила! Мы поженились. Отец построил нам дом и завел кругленький счет в банке. Он думал, что так покупает мне безбедную и счастливую жизнь. Но ошибся.

Я слушала, развесив уши и ужасаясь.

Муж любил Анну. Но любовь его была жестокой. Возможно, в глубине души Дмитрия сидела червоточина, не позволявшая забыть, что он растит чужого ребенка. И всякий раз, глядя на маленькую Герту, он представлял жену в объятиях другого и с большей силой ненавидел девочку. По документам это отродье считалось его родной дочерью! И чем старше становилась Герта, тем сильнее проступали черты ее генетического отца. Эти белокурые волосы, глаза, губы… Дмитрий бесился и наказывал девчонку за малейшую провинность. Анна ничего не могла поделать! Потому что каждая попытка защитить Герту заканчивалась избиением для обеих. Защитить их было некому - родители Анны к тому времени погибли - сгорели при пожаре дома, а друзей у нее не было.

Анна научилась молчать, тихой тенью двигаясь по дому и занимаясь хозяйством. Муж вроде угомонился, видя покорность супруги, перестал зверем накидываться на дочь. А потом ему взбрело в голову выдать Герту замуж за сына своего компаньона по бизнесу. Приданым стали два книжных магазина и счет в банке, открытый на имя Анатолия Громова. Анна даже не попыталась отговорить Дмитрия от этого шага. Понимала – бесполезно.

Когда муж умер: по завещанию все имущество, включая дом, отходило сыну от первого брака. Жене и дочери Дмитрий не оставил ни копейки. Анна собрала чемодан и уехала в город, где жила дочь. Правда, счастливой семейной жизни у Герты-Риты не получилось. Однако когда дочь решила развестись, всплыло еще одно завещание. Тиран и после смерти не давал покоя родным. Согласно последней воле усопшего, в случае развода или смерти дочери, все ее имущество передавалось церкви, в которой некогда крестился Дмитрий. Только тут Анна узнала, что настоящим владельцем магазинов на самом деле являлся не Анатолий Громов, а ее дочь! Более того, на Маргарите Громовой, урожденной как Герта Рудова, числилась банковская ячейка, в которой хранились драгоценности матери Дмитрия. Женщина обожала уникальные золотые украшения и бриллианты, собирала их всю жизнь и оставила после себя приличную «коллекцию», завещая ее внучке. Желание матери Дмитрий выполнил, но странным способом!

- Развестись с Ритой Анатолий не может, - вздохнула Анна, - убить – тоже. Он в один момент станет нищим! Бедная девочка уже и не рада была, что отыскалось это завещание.

- Конечно, самый идеальный вариант – объявить жену по суду недееспособной! – воскликнула я. – Вот для чего организовали похищение! Накачать дуреху наркотиками, подчинить чужой воле! Что может быть проще? Запереть законную супругу в «психушке» под надежной охраной и жить в свое удовольствие! Ай да Зевс!

- Просто счастье, что мы с дочерью встретили вас, Полина, и ваших друзей! - всхлипнула Анна. - И Славу, конечно. Одним нам с такой бедой не справиться.
- Аня, - спросила я в упор, - скажи, наш Тумаков - родной отец Риты?

Стаськина невеста зарделась и кивнула.

Глава 33

Петя отказался покидать больницу. Он заявил, что будет спать на кушетке возле двери Ритиной палаты, чтобы больше ни один злоумышленник не проник.

- Как хотите, молодой человек, - устало сказал доктор.

Алка на сей раз не стала опекать сына, а подхватив под одну руку Руслана, а под вторую полуобморочную от всех событий Анну, поволокла их к стоянке такси.
Петр долго ворочался на жесткой, обитой дерматином лавке. Сон не приходил. Тогда парень поднялся и тихонько приоткрыл дверь в палату.

- Ты спишь? – негромко позвал он девушку.

- Петя, - раздался ответный шепот, - я ждала тебя. Посиди со мной, пожалуйста.
Петр осторожно опустился на край постели. Погладил девушку по волосам. Она поймала его ладонь, прижалась губами.

- Мне… нужно тебе… что-то рассказать.

- Что за таинственность? – деланно рассмеялся Петя, стараясь скрыть растерянность.

Девушка тихонько заплакала:

- Это из-за меня вы все оказались в опасности! Я одна виновата! Если бы я сразу пошла в полицию! Если бы я не спрятала завещание отца в кабинете Валерия Николаевича за фотографией, то никто бы не пострадал! Никто!

ххх

В замужестве Рита была глубоко несчастна. Но она не хотела повторять судьбу матери и, несмотря на угрожающее завещание отца, которое Дмитрий составил и озвучил накануне свадьбы дочери с Громовым, решила: пусть она лишится наследства, но зато получит свободу! Она не будет во всем соглашаться с тем, кто все детство и юность тиранил ее, кто постеснялся дать ей свою фамилию, но назвал ненавистным именем! Бабушку Грету девочка не знала, та умерла задолго до ее рождения, и поэтому никакого трепета дочь Дмитрия к ней не испытывала.

Решив махом покончить с прошлым, она, выйдя замуж, сменила имя. Маргарита! Как у Булгакова! Рита верила, что когда-нибудь она сыграет эту роль. И еще тысячу других! Ведь она красивая и талантливая (а в своих способностях девушка была уверена, недаром руководитель школьного театра прочил ей блистательную карьеру актрисы!), нет, она обязательно станет звездой! И пусть отец запретил поступать в театральный институт, пусть прогнал за порог руководителя школьного театра, который попытался переубедить грозного родителя, пусть! Теперь, когда она самостоятельная, никто не помешает ей развестись с ненавистным мужем и начать новую жизнь!

Возможно, честолюбивые желания молодой женщины через год-другой поутихли, если бы Анатолий окружил ее добротой и любовью. Но Рита с каждым месяцем замужества убеждалась: муж еще хуже, чем отец! По крайней мере, Дмитрий хоть пьяных девок домой не водил и не устраивал оргий на глазах законной супруги! А когда Рита случайно узнала о тайном бизнесе мужа, ей и вовсе стало худо.

В книжных магазинах Громов редко появлялся, всем заправляли толковые директора, нанятые в свое время еще отцом Риты. Честно говоря, девушка этому была рада. Она давно убедилась, что бизнесмен из Анатолия никакой, хорошо, что он не совал нос в дела книжной империи, видимо, ему это было не интересно.

Занятие по душе Громов нашел в области, далекой от книготорговли. Он решил стать «режиссером». Тогда и придумал звучный псевдоним. Но поступать в институт кинематографии, разумеется, не собирался. Толик подумывал снимать детское порно, он знал, что покупатели на такой товар найдутся. Дружок юности Ленька Каркасов, которого Рита ненавидела почти также сильно, как мужа, с восторгом принял эту идею и даже вызвался помочь с помещением для студии. Ее оборудовали на квартире Ольги Петушковой, полусумасшедшей любовницы Каркасова, проводившей одну половину года на лечении в психбольнице, а другую – у Леньки дома. Петушкову в детали бизнеса не посвящали, да ее это и не интересовало, главное, чтобы «трудоголики» ежемесячно платили за съем жилья – деньги Ольга тратила на наряды, модные журналы, алкоголь и лекарства.

Однажды Петушкова через магазин, где работала Рита, заказала с доставкой на дом сборник по архитектурному дизайну - дорогое подарочное издание. Курьер в тот день взял выходной, и Рита решила сама отвезти посылку. Но у Каркасова заказчицы не оказалось. Соседка-старушка посоветовала съездить по месту прописки Петушковой и даже дала адрес (местные бабушки знают все!). Лучше бы Рита вернулась в магазин! Но она поехала на квартиру Петушковой.

В многоэтажном, похожем на муравейник, доме, как назло, не работал лифт, и Громовой пришлось подниматься на седьмой этаж по заплеванной лестнице. Нажала на кнопку дверного звонка и, не дожидаясь ответа, крикнула:

- Доставка!

Дверь отворила девочка-подросток в полупрозрачном пеньюаре, накинутом на голое тело.

- Ой, - протянула она, - я думала, пиццу принесли. А тут какая-то книжка!

В этот момент в коридор из комнаты вышел Анатолий с фотоаппаратом в руках.

- Цыпочка, сколько можно отвлекаться! – крикнул он, - пора работать!

И увидел жену.

Рита бросилась бежать. Громов нагнал ее на площадке третьего этажа, больно придавил к замызганной, давно не видевшей краски, стене, и прорычал:

- Ты ничего не видела! Поняла?

Рита со всхлипом вырвалась, упала на колени и порвала колготки. Муж и не думал ей помогать. Сложив руки на груди, хмуро наблюдал, как девушка, плача, поднимается на ноги, как медленно спускается по ступеням.

- Ты ничего не видела! – крикнул вслед Громов.

Рита, если честно, сначала подумала, что Анатолий завел малолетнюю любовницу. Прозрение наступило позднее. Когда в столе мужа она нашла компьютерные диски со «срежиссированными» Громовым порнографическими фильмами. И пачку фотографий с обнаженными школьницами. Сначала Рита испугалась. А потом даже обрадовалась: вот пригрозит муженьку заявлением в полицию, если откажется дать развод! Поначалу так и вышло. Анатолий струхнул, даже позволил жене уйти из дому.

- Ну ты и дурак, - пожурил приятеля верный Каркасов, - да твоя Рита в любой момент может побежать в полицию! Самое лучшее – сделать так, чтобы ей никто никогда не поверил. Вон, у меня Ольга! Как задурит – я ее в психушку. Выйдет тихая, покорная. Не мешало бы и твоей женушке подправить диагноз.

Поразмыслив, Зевс начал действовать. Перво-наперво нужно было, во что бы то ни стало, вернуть капризницу домой. Тогда и с бизнесом не придется прощаться.

А чуть позже домой Громовым позвонили из нотариальной конторы, спрашивали Риту. Анатолий соврал, что жена в отъезде, а как вернется – обязательно перезвонит. Однако обеспокоился не на шутку. Неужели дорогой тестюшка еще какие-то указания с того света шлет? И не грозит ли встреча Риты с нотариусом полным разорением Громова?

Верный Каркасов выяснил, подкупив секретаршу нотариуса, что найдено последнее завещание отца Маргариты.

Ххх
От Болтовых Ступицын отправился на встречу с нотариусом Гундовиным, с которым накануне говорил по телефону. Андрей Антонович спокойно выслушал просьбу полковника о встрече и назначил день и время.

- Подъезжайте в мой офис часиков в восемь вечера, раньше не смогу, - сказал нотариус и назвал адрес.

Ступицын надеялся, что разговор с Гундовиным поможет поставить точку в этой запутанной истории. В конце концов, у него уже были показания немого поджигателя, управляющего Каркасова и его бандитов, которых он устроил в ночной клуб на должности охранников. Даже Зевс, и тот начал каяться. Но Василь кожей чувствовал - Громов врет. Анатолий настаивал, что просто потерял голову от любви, хотел любой ценой вернуть жену в семейное гнездышко, и только поэтому проник ночью в больницу! А похищение Риты – дело рук Каркасова! Дескать, он хотел шантажировать Громова. В избиении владельца ночного клуба и поджоге квартиры фотографа Тумакова тоже Каркасов виноват! «Пой, ласточка, пой! - сердито думал Ступицын, - скоро осипнешь!»

Андрей Антонович Гундовин, представительный седовласый господин со щеточкой усов над тонкой губой, уже отпустил секретаршу и потому лично встретил полковника. Предложил пройти в кабинет, плотно закрыл тяжелую дверь и только после этого поинтересовался, по какому поводу пожаловал представитель правоохранительных органов. Ступицын вкратце изложил.

Гундовин пожевал губами:

- Что ж, я мог бы предположить, что этим все и закончится. Видите ли, молодой человек, в природе существует не два завещания, а три. Последнее было написано за две недели до кончины моего клиента, но только несколько месяцев назад я имел возможность ознакомить с ним Маргариту Громову, урожденную как Герта Рудова.

- Очень странно, - не удержался от замечания Ступицын. – Насколько я понял, именно вы удостоверили его подлинность?

- Верно, - нотариус коротко кивнул. – Но потом Дмитрий унес бумаги домой, чтобы положить в сейф. Однако после смерти родные обнаружили более ранний акт односторонней воли покойного. Да-да, по этому завещанию в случае развода или смерти дочери Дмитрия все имущество отходило церкви.

- Жестоко.
Гундовин приподнял брови:

- Возможно. Мне не нравилось решение моего клиента. А если брак окажется несчастливым? Ведь так бывает, увы, частенько. Тогда, по сути, отец обрекает дочь на безрадостное существование! И я попытался уговорить Дмитрия изменить завещание. Видите ли, мы дружили многие годы, и мне думается, Дмитрий даже иногда ко мне прислушивался. Я убедил, что его дочь достойна лучшей доли.

- И что там, в последнем завещании? – нетерпеливо спросил Василь.

- Часть имущества, включая дом, наследует сын от первого брака. Другую часть – дочь. В случае преждевременной смерти Маргариты Громовой, урожденной как Герта Рудова, имущество передается церкви. В случае развода она остается полноправной наследницей своего отца. А это – несколько книжных магазинов и банковская ячейка, где хранятся семейные драгоценности. Господин Громов в случае развода не получает ничего. Впрочем, ему грех обижаться! Ведь он в свое время добровольно подписал брачный контракт, который, насколько я помню, оговаривал сей деликатный момент как развод.

- Получается, Громову очень не выгодно, если всплывет последнее завещание Ритиного отца, - задумчиво проговорил Ступицын. – И когда стало известно об этом документе?

- Несколько месяцев назад, - Гундовин пригладил пальцем щеточку-усы, - сын Дмитрия, который сейчас проживает в его доме, начал ремонт. Яков и обнаружил в кабинете отца, в стене, тайник, а в нем – завещание. Поскольку интересы Якова новая воля покойного никаким образом не ущемляла, он передал документ мне, чтобы уже я связался со второй наследницей. Я разыскал Маргариту и ознакомил с завещанием. Все!

«Вот тебе и «любовь», - мысленно обратился Ступицын к Анатолию Громову, - а мы тебе еще и детскую порнографию припомним, и покушение на убийство нескольких человек».
О том, что Зевс выступал на порнографических съемках в качестве «режиссера», Каркасов уже выболтал. И о том, что дело с заказчиками имел именно Громов.

Разговорчивым оказался и бармен, подмешавший яд в напиток Анны Рудовой. Он признался, что действовал по указке Зевса.

«Боялся ты, друг ситный, что Рита поделилась с матерью, рассказала ей о последней воле отца, - садясь за руль автомобиля, подумал полковник. – Посмотрим, как теперь ты будешь изворачиваться?»

Глава 34

В беседе с Ритой Ступицын выяснил, что завещание отца она положила в конверт и приклеила скотчем к задней стенке рамки с фотографией в служебном кабинете Болтова. Решение пришло в голову девушке в тот самый момент, когда она попала в ночной клуб в первый раз по приглашению Тумакова.

Станислав Владимирович устроил фотосессию в кабинете владельца клуба, где Рита увидела «Ночное видение» и… узнала мать. Точно такой же снимок, только маленький, хранился в семейном альбоме. Анна была на той фотографии совсем молоденькой и потрясающе красивой. Никогда в жизни Рита такой мать еще не видела! Анна призналась дочери, что фото сделал заезжий студент, который отдыхал в санатории «Ивушки» много лет назад.

Поразившись такому совпадению, Громова подумала, что лучшего места для тайника не найти!
Но… в конверте, который обнаружили Полина и Болтов, а потом пытался отобрать Каркасов, документов не оказалось! Эксперт-криминалист, которому торжественно вручили конверт, через несколько минут прибежал к Ступицыну с перекошенной физиономией:

- Издеваться вздумали? Вам что, кажется, у меня работы мало?

Выяснилось: в конверте - только плотный лист бумаги, на котором кто-то черным карандашом нарисовал кукиш.

Куда девалось завещание, если все участники драмы уверены в его наличии? А Зевс только потому и раскололся, поскольку считал, что чертов документ уже в руках следствия. Но на самом деле бумаги как сквозь землю провалились!

Полковник который час мерил шагами служебный кабинет, но ничего дельного в голову не приходило. В коридоре загремела ведрами уборщица. Ступицын взглянул на часы: одиннадцатый час, однако! И вдруг мелькнула мысль: а может быть, конверт нашел кто-то еще? Нашел и забрал его содержимое. Значит, это может быть кто-то из персонала клуба, беспрепятственно вхожего в кабинет к большому начальству. Причем, не привлекая к себе внимания. Но кто? И вдруг вспомнились вкусные наваристые щи, даже рот слюной заполнился, и диалог: «Гражданка Кузовкина уже проявляла подобную инициативу?» «Было дело. Прошлого управляющего удалось вывести на чистую воду благодаря моему «тайному агенту» в робе уборщицы».

- Ну, тетя Таня! – воскликнул Ступицын.

Торопливо набрал номер телефона, оставленный любознательной Кузовкиной во время последней встречи, и услышав голос, спросил, стараясь скрыть волнение:

- Татьяна Ивановна? Полковник Ступицын беспокоит. Вы ничего не хотите мне отдать?..

Ххх

До возвращения Ваньки и Машеньки с гастролей оставалось несколько дней. Аллочка так наскучалась без дочери, что названивала Машке через каждые полчаса. В конце концов, Руслану надоело видеть жену с трубкой около уха, и он спрятал мобильный. Мне Алкин муж признался, что к таким радикальным действиям его побудила отчаянная эсэмэска от Марии: «Папа, займи чем-нибудь маму!»

Стоило сотовому исчезнуть из поля зрения, Аллочка тут же переключилась на Анну и Станислава. Она забросала их тысячей вопросов, и все они были посвящены грандиозному событию: женитьбе Тумакова на матери Риты.

- Да мы и не думали играть свадьбу, - краснела Анна, - хотели просто расписаться.

- Сдурели?! – взвыла навестившая семейство Алки Кропотина. – Да Станислав – наша местная знаменитость! Да я под свадебный репортаж первую полосу запланировала! Вы чего?!

Анна от такого натиска растерялась и уже была готова по обыкновению упасть в спасительный обморок. На выручку ей пришла Аллочка.

- А кто говорит, что вам со Стаськой нужно звать полчище гостей? Нет, соберутся только свои. Друзья, приятели, коллеги. Да ты не переживай (на правах будущей родственницы, поскольку Петя сделал предложение Рите, Алка начала «тыкать» Анне), все будет тихо, мирно. Главное, тебе платье нужно выбрать красивое, причесочку сделать.

- Да я же не девочка, рядиться в наряд невесты! – попыталась возразить вконец замороченная Анна.

Только возбужденные предстоящим торжеством Кропотина и Рюмина ее не слушали. Они лихорадочно листали модные журналы, выискивая свадебные модели, самозабвенно обсуждали праздничное меню и какие подарки лучше всего подарить молодым.

Я в этом сумасшествии не участвовала. Полина Малышева готовила, мыла, прибирала, разыскивая «черные дыры», которые рано или поздно образуются в доме даже самой рачительной хозяйки, а уж у такой, как я, тем паче. Накануне приезда детей позвонил Ступицын и напросился в гости.

- Ты только свари свои знаменитые щи, - попросил полковник.

Ну чем ему так приглянулся обыкновенный суп с капустой? Впрочем, возражать я не стала и желание приятеля исполнила. Когда Василек уселся за стол, перед ним поставили самую большую тарелку, наполненную до краев ароматными горячими щами, посыпанными свежим укропчиком и политыми сметаной.

- Сказка! – воскликнул Ступицын и начал быстро-быстро орудовать ложкой, словно неделю до этого ничего не ел.

Вся наша компания тоже собралась за столом. Даже Орешников с Федором, даже Светка Кропотина приехали. Были, конечно, и Стаська с Аннушкой, и Алка с Русланом. Только Петя отсутствовал, он дневал и ночевал в больнице у Риты.

Я давно перестала удивляться, как такая куча народу может уместиться за крохотным столиком в довольно узкой кухне. Большой стол для торжеств, накрытый кружевной скатертью и стоящий в гостиной, по обыкновению пустовал. Потому что наши приятели (странные люди!) норовили сразу бежать на кухню.

- Тут душевнее, - заявила как-то Алка.

Вот и сейчас все "душевно" сидели почти друг у друга на головах и чувствовали себя превосходно!

- Рассказывай, - велела Аллочка, когда Василек расправился со щами.

- Да вы и сами все знаете! – удивился полковник. – Громов и его подельники под следствием, получат свое сполна.

- Э нет, - замахала руками Рюмина, - лучше объясни, нашли потерянное завещание или нет? Мне тут недавно наш эксперт жаловался, что ты ему фигу в конверте подкинул…

Ступицын многозначительно посмотрел на меня, и я наполнила его тарелку снова.

Василь удовлетворенно хрюкнул и рассмеялся.

- Вспомнил, как беседовал с Кузовкиной, - пояснил он слушателям. – Это ведь она стащила завещание!

- Татьяна Ивановна? – воскликнул Болтов. – Не может быть! Такая честная женщина!

- Может, может, - хихикнул полковник. – Уборщица регулярно мыла пол во всех кабинетах офисного крыла, стирала пыль. И вот однажды она, вытирая тряпкой рамку фотографии, нечаянно уронила ее на пол. Видимо, Рита, спрятав документ, плохо повесила фотографию на место. Кузовкина тут же увидела конверт и предположила, что у обожаемого начальника возникли какие-то проблемы, если Валерий Николаевич Болтов решил скрыть бумаги не в сейфе, как обычно, а в столь неожиданном месте. Тетя Таня подумала, что конверт нужно спрятать получше. И унесла домой! А через несколько дней Кузовкина подслушала разговор Каркасова с одним из охранников клуба. Леонид жаловался, что Зевс с цепи сорвался, ищет какое-то завещание. И даже предположил, что «девчонка» (о ком идет речь, женщина не поняла) могла спрятать бумаги где-нибудь в клубе, когда приходила на фотоссесию. «Надо хорошенько обыскать помещение», - сказал он. Татьяна Ивановна сразу догадалась, о каких документах говорит Каркасов. Леньку-пакостника, так уборщица называла управляющего, она ненавидела. Поэтому, улучив момент, зашла в кабинет Болтова и приклеила к задней стенке фотографии конверт, в который вложила свое послание. На тот случай, если Каркасов будет шарить в кабинете владельца «Алмаза». Между прочим, за этот нарисованный кукиш эксперт на меня долго дулся!

Все дружно расхохотались.

- А завещание нашли? – спросила Анна, этот вопрос ее волновал больше других.

- Кузовкина мне его отдала, - кивнул Ступицын. – Правда, прежде велела поклясться, что эти бумаги помогут Валерию Николаевичу Болтову и его семье.

- Поклялся? – ехидно поинтересовалась Аллочка.

- А как же! На Уголовном Кодексе.

ххх

Гости засиделись допоздна, а когда засобирались по домам, мы с Валерием вышли их проводить. Кропотина умчалась на полицейской машине вместе с Федором, напоследок кинув, что завтра вечером ждет меня на встрече с писателем Орешниковым, которую газета «День» проводит в своей редакции.

- Здорово, – обрадовалась я. – Давно мечтала познакомиться с этим человеком!

Кропотина, в тот момент садившаяся в салон автомобиля, удивленно на меня обернулась и захохотала, тыча пальцем в Виктора.

- А вы разве не знакомы? Это же твой ненаглядный детектив!

Я открыла рот.

Засмеялась и Алка:

- Дурочка ты, Малышева! Этот секрет Полишинеля остался неизвестен только тебе!

А Орешников картинно поклонился и сказал:

- Автограф я оставил на первой странице в книжке, которую вы мне давали почитать. Никогда еще поклонницы меня так не нахваливали, рекламируя мне мой же роман.
Вот ведь насмешник! Но… автограф любимого писателя… Приятно!

Махнув ручкой, укатили на такси Руслан и Алка, прихватив с собой Орешникова. Уехали Стаська и Анна. Они пока жили в Аннушкиной коммуналке, дожидаясь окончания ремонта в квартире Тумакова.

Валерий посмотрел на ночное небо и предложил:

- Давай погуляем?

Мы не спеша пошли по сонной улице.

- Знаешь, мороженого хочется, - сказал муж, когда мы поравнялись с круглосуточным магазином. - Подождешь, я сбегаю?

В ожидании Валерия, я шагнула с дороги в сторону, к пышным кустам сирени. Здесь стояла деревянная лавочка. Присела, вдохнула ночной аромат и вдруг услышала странный звук. То ли стон, то ли предсмертный плач. Неужели кто-то стал жертвой бандитов и теперь умирает прямо у меня за спиной?! Раздвинув ветви сирени, я всматривалась в темень. Вспомнив, что у брелка ключей есть фонарик, посветила вниз, откуда доносились стоны. И в смущении отпрянула.

За кустами, на полянке, предавалась плотским утехам влюбленная парочка. И звуки, которые я приняла за предсмертные стоны, всего лишь были страстными вздохами, которыми обменивались полуголые любовники. В смятении я вылетела на дорогу и чуть не врезалась в Болтова, вышедшего из магазина с двумя порциями пломбира в вафельных стаканчиках.

- Тебя что, леший за ногу схватил? – спросил муж и сунул мне в руку мороженое.

- Там… - пролепетала я, косясь в сторону злосчастных кустов. – Ерунда, в общем, я чуть влюбленную парочку не спугнула.

И я с наслаждением вцепилась зубами в вафельный стаканчик, стараясь унять бешено колотившееся сердце. И чего я так перенервничала?

Болтов расхохотался.

- Знаешь, сейчас посмотрел на тебя и вспомнил. Много лет назад я встретил в городском парке одну маленькую девчонку. У нее были такие же круглые от страха глаза, когда она вот также выпрыгнула из кустов. Но моментально успокоилась, когда угостил ее мороженым. Видимо, для женщин всех возрастов самое лучшее лекарство от страха – стаканчик пломбира?

Я во все глаза уставилась на мужа. Неужели именно его я повстречала сорок лет назад в старом парке? Нет, так не бывает! Мало ли на свете рыжих парней и глупых дурочек, отправившихся гулять без разрешения! Или судьба просто играет с нами? Она ведь, всем известно, большая шутница.

Конец

2012 год