Уважаемый читатель! Данный рассказ не предназначен для лиц младше 18 лет. Все действия и персонажи вымышлены, любые совпадения случайны. Произведение не несет в себе пропаганды насилия. Я лишь попытался мысленно вжиться в образ психически нездорового подростка и понять его мотивы. Искренне надеюсь на адекватное восприятие. Приятного чтения!
MANIAC.
Кровь стекает на землю крупными каплями. Я и не знал, что она такая густая, похожая на сироп. А еще её странный запах. Ужасает и пьянит одновременно. Голова начинает кружиться, поэтому я отворачиваюсь и несколько раз глубоко вдыхаю. Сознание проясняется. Напротив меня на стене висит большое зеркало и мне прекрасно видно, что происходит за спиной. Молодой человек лежит на столе, крепко привязанный ремнями по рукам и ногам. Голова тоже закреплена. Она сжата тисками. Судя по гримасе боли на его лице, он испытывает страдания. Это хорошо, именно к этому я стремился.
Мы находимся в подвале моего дома. Обычный подвал, ничего особенного. Много всякого хлама, типа старого велосипеда, холодильника, двух телевизоров, и куча картонных коробок. Я понятия не имею, что в них. Наверняка родительское тряпьё. Кстати пора представиться. Меня зовут Роберт, 16 лет, учусь в старшем классе обычной школы. Недавно мы с родителями опять переехали. Не знаю почему, но последние несколько лет они постоянно путешествуют вместе со мной по разным городам, причем решение о переезде приходит спонтанно. Последний раз отец, вернувшись с работы просто сел за стол и без объяснений объявил об очередной поездке. Не знаю, что у них там происходит. Я вообще мало с ними общаюсь. Обычно все наши разговоры начинаются и заканчиваются на тему учебы. Хотя с этим у меня проблем нет. Учиться мне нравится, и это способствует успеху в оценках. Вот только с одноклассниками отношения не ладятся. Не то, чтобы они меня достают, хотя один такой был, просто я чувствую себя чужим. Это накладывает отпечаток на поведение, и как следствие, все меня избегают. Но это хорошо. Это избавляет меня от необходимости грубить и вступать в конфликты. Ведь я знаю, чем они могут закончиться.
Так вот, в подвале сейчас, кроме меня, находится мой друг. Точнее не друг, а бывший одноклассник. Почему бывший? Скоро поймете. Тайлер был старостой класса. Накачанный парень, обреченный на успех у девушек и преподавателей(ввиду обеспеченности родителей). Мне всегда такие не нравились. Но мы никогда бы не встретились с ним, не сделай он роковую ошибку.
Тот день стал своего рода переломным моментом в моей жизни. Ничего не предвещало беды, пока этот недоумок не вырвал у меня мой дневник, который я веду долгое время. В нём, понятное дело, было полно личной информации. А еще, куда важнее, личные переживания. Причем, касающиеся смерти матери. Об этом я расскажу позже, упомяну лишь о том, что живу с отцом и мачехой. После смерти мамы отец, на мой взгляд, слишком быстро нашел себе утешение в лице Мэри. Она, в принципе, ничего. Относится ко мне терпимо, но с долей ненависти. Такое я научился чувствовать с раннего детства. Различаю лесть на раз. Но её можно терпеть. Именно терпеть, а не понять. Потому что ненависть к детям понять и принять нельзя.
Тайлер стонет и просит меня остановиться. Он уже не может кричать. Силы его на исходе. Хорошо, что родителей нет сегодня дома. Можно расслабиться. Хотите знать, почему я привязал своего одноклассника к столу и пытаю его в своем подвале? На это есть несколько причин. Первая заключается, вероятно, в моем детстве. Её я не помню, поэтому перейдем сразу ко второй. Сегодня на уроке химии, когда меня вызвали отвечать, Тайлер несколько раз подкалывал меня, чем вызвал взрыв хохота всего класса. Это я ему простил, сделав скидку на возраст, гормоны и, как следствие, желание выделиться. Но увидев, что я ответил на отлично, он разозлился. На перемене Тайлер подошел к моей парте, выхватил личный дневник и, отбежав к стене, стал читать вслух. Стадо одноклассников сразу же обратило взор на него и, всячески поддерживая, обступило его. Одобряемый большинством, Тайлер удвоил усилия и громкость голоса. Вся моя жизнь словно потекла из дневника, на обзор одноклассникам. Сквозь страницы сочились рассказы, которые я старательно пытался скрыть от всех. Зачем только носить дневник в школу? А Тайлер входил во вкус, не только играя интонацией, но и немного искажая информацию. Например, я никогда не мочился в кровати с девушкой. Если честно, я никогда и не был в кровати с девушкой. Да, в свои 16 лет я до сих пор девственник. От этого мне немного стыдно. Ведь все мои знакомые говорят, что давно уже потеряли невинность. Любят рассказывать об этом в ярких красках и мельчайших подробностях. Вообщем он заставил меня страдать. Причем перед всеми. Этого я не мог простить.
Мой дом находится рядом со школой. После уроков, отведя Тайлера за здание школы, я без особого труда усыпил его, ударив в солнечное сплетение. Этому меня научил отец, правда он строго запретил использовать прием без необходимости. Объяснять папе необходимость данного мероприятия я счел лишним, тем более он с мачехой были в отъезде на пару дней, поэтому самым лучшим решением было принести Тайлера в дом, точнее в подвал. Благо в это время ни одноклассники, ни соседи не мешали. Первые были в столовой, другие на работе. Беспрепятственно отнеся на плече Тайлера в подвал и привязав его(что, кстати, оказалось весьма нелегким занятием), я рухнул на кровать и отключился на пару часов.
Проснувшись, первым, что я почувствовал было удовлетворение. Еще даже ничего не сделав, я уже чувствовал эйфорию. Войдя в подвал и увидев бессознательное тело на столе, удовлетворение усилилось. Словно кто-то дарит мне подарки за то, что я еще не сделал. Наверное это звучит глупо, но нет ничего слаще, чем власть над чьей-то жизнью. Осознание того, что любое твое решение является решающим и безоговорочным. Наверно так чувствует себя бог, глядя на нас сверху. Лично я не вижу ничего плохого в том, чтобы хотеть убить человека. Взять хотя бы древние времена. Тогда человеческая жизнь не стоила так много, как сейчас. И за убийство не карали так строго, иногда вообще не карали.
Тайлер опять застонал и попытался пошевелиться. Этого ему не удалось сделать, слишком сильно он был привязан ремнями. Закусив затычку, он издал стон отчаяния. Действительно, мало кому пожелаешь оказаться в таком положении. Но мне не было его жаль. Я не помню, чтобы вообще был случай, когда мне кого-то было жалко. Видимо чувство жалости, как и любви и другие мне чужды. Я не люблю животных, людей, не испытываю жалости к инвалидам и старикам. Любые чувства мне неизвестны. Я пустой. Вакуум внутри меня поддерживается только благодаря силе воли. И она в последнее время дает сбои.
Медленно подхожу к столу, мой взгляд направлен на его лицо. У него текут слезы и от этого глаза стали воспаленно красными. Всем своим существованием он выражает глубочайшее отчаяние и готовность к диалогу. Но я не дам ему такой возможности. Это нарушило бы все мои планы. И к тому же, было бы крайне бессмысленно. Нет, не зря же я планировал всё несколько месяцев, чтобы в одно мгновение разрушить идеальную стратегию. Открою вам секрет - у меня давно было желание совершить что-то подобное. Нужно было лишь ждать удобного случая. Не мог же я убить первого встречного. В таких делах очень важен мотив, особенно для меня. И Тайлер своим глупым поступком обеспечил себе не самое веселое времяпрепровождение в моей компании.
Скажу честно, я еще не придумал как именно совершить это. То есть, какой способ убийства выбрать для первого раза. В такой теме я своего рода педант. Для меня важно, чтобы способ оставался, по-возможности, одним и тем же. Вы скажите, мол насмотрелся сериалов и у меня поехала крыша. Тут вы правы, но лишь наполовину. Сериалы я не смотрю.
Тайлер все больше приходит в себя и стоны его раздаются все громче. Пришло время действовать. Я достаю из сумки свой нож. 30 сантиметровое лезвие бликами отражает слабое освещение. Позавчера я тщательно заточил его в папином гараже. Подхожу сбоку, вплотную к столу. Глаза Тайлера уставились на нож, а тело начинает судорожно подергиваться. Тем временем у меня внутри нарастает волна эмоций. Адреналин выплескивается мощными толчками. Вот оно, блаженство! Глубоко вдохнув я опускаю рукоять ножа на грудь. Лезвие входит на удивление легко, видимо обошло кости и твердые ткани. Тайлер сильно напрягается, несколько раз дергается. Я смотрю ему прямо в глаза. Взгляд его мечется в разные стороны, затем замедляет движение и наконец замирает, устремленный вверх. Он пару раз моргает и затем закрывает глаза навсегда.
Я с наслаждением выдыхаю, но вдруг внутри все сжимается и накатывает волна тошноты. В подвале нет унитаза или раковины, поэтому отбежав к ближайшей стене я несколько минут судорожно очищаю желудок. Несколько картонных коробок оказываются испорчены, но думаю отец не заметит их отсутствия. Отдышавшись, я нахожу в себе силы, чтобы обернуться. Неподвижное тело с торчащей из груди рукояткой ножа напоминает мне о том, что я сделал только что. Кровь стекает на полиэтилен, которым я предусмотрительно застелил весь пол. Её довольно много.
Подхожу и осторожно, словно боясь потревожить, достаю нож. Сначала небольшой струйкой, а затем крупными каплями кровь стекает на его грудь. Я стараюсь прочувствовать этот момент как можно глубже. Запомнить его, чтобы потом с наслаждением вспоминать. Но эйфория постепенно исчезает. Ей на смену опять приходит пустота. Это выражается в полном безразличии к происходящему. И мне становиться тошно от самого себя. Ну почему я такой? За что мне все это? В такие моменты больше всего на свете я хотел бы быть как все. Иметь друзей, девушку, ходить на вечеринки, заниматься спортом, ходить на свидания, переживать из-за учебы, расстраиваться из-за проигрыша любимой команды по футболу, заниматься сексом, страдать от похмелья, проводить праздники с любящей семьей. Почти всего этого я лишен, в обмен на мрачные мысли, зацикленность, озабоченность, озлобленность, кучу комплексов и психических заболеваний.
Я не помню, когда во мне стал зарождаться этот мрак. Все началось после смерти мамы. Мне было 7 лет. Память того времени словно стерта. Отец водил меня к психологу, и тот сказал, что это нормально. Мой мозг специально изолировал эти воспоминания, во избежание еще большей психологической травмы. На все мои просьбы рассказать, что же там случилось, отец реагировал агрессивно. Сначала уклончиво ссылался на то, что сам не помнит, а затем грубо обрывал мои вопросы, запрещая говорить об этом. Это казалось странным, но я не лез, чтобы еще сильнее не разозлить его. Не подумайте, я люблю своего отца, просто после всего, что случилось мы отдалились друг от друга. Почти не разговаривали, довольствуясь лишь банальными фразами. Это наложило отпечаток и на мое поведение, как мне кажется. Слишком много недосказанности пагубно влияет на развитие. Тем более в таком возрасте.
И вот результат - я стою с ножом в руке, с которого стекает кровь моего бывшего одноклассника. Его уже нет с нами, в этом мире. Интересно, где он сейчас? Я не верю в религию, в бога. Я не сектант и не атеист. Скорее агностик, хотя и мало задумывался об этом вопросе. В последнее время атеизм стал очень популярен в молодежной среде. Они отвергают бога, по сути даже ничего не зная о религии. Это печально, если задуматься о будущем этих молодых людей. Хотя не мне об этом судить, учитывая мое будущее. А о нем я и не задумываюсь.
Вообщем дело почти сделано, осталась заключительная и самая сложная его часть. Следуя плану, необходимо разделить труп на несколько частей и отнести в лес, который находится неподалеку от моего дома. Для этого у меня приготовлена пила и много темных, непрозрачных пакетов. Пожалуй это самое неприятное. Поэтому избавлю вас от подробностей.
Не думал, что справлюсь так быстро. На всё ушла где-то пара часов. Как итог - 4 больших мешка стоят у стены. Я, тяжело дыша, присел рядом. Напротив неизменное зеркало, которое было свидетелем этого безумия. Оно отражает молодого парня, в фартуке, в котором обычно готовят ужин. Только на этот раз весь фартук и руки забрызганы отнюдь не жиром. Сейчас я, видимо, похож на типичного персонажа из фильмов ужасов. Не могу сказать, что это мне льстит, ведь я не стремлюсь к этому. Я не хочу, чтобы меня боялись. Все, что мне нужно - это понимание. Вы не представляйте, как сложно скрывать от окружающих свою истинную натуру. Как больно быть не понятым и не принятым. Все, что говорит теория про животное начало - истинная правда. Мы животные и подчиняемся тем же законам. Сюда же можно отнести и стадное чувство. Черт, да я все бы отдал, лишь бы быть в этом стаде. Но судьба распорядилась иным образом. Или может хватит винить во всем обстоятельства?
Собравшись с силами, я встаю и подхожу к столу. Кладу нож и снимаю перчатки. Они оставляют на столе характерные отпечатки. Самое главное сейчас избавиться от тела, уборкой займусь позже. Немного кружится голова. Так, спокойно! Ты справишься с этим, у тебя все под контролем! Покачиваясь, иду к дивану и переодеваюсь. Мое состояние можно назвать близким к опьянению, только без приятных чувств. Лишь затуманенность сознания и шаткая походка. Осуществить задуманное в таком состоянии сложно, но выбора нет. Я беру два пакета. Придется сделать два захода. Последний раз смотрю в зеркало. Да уж, вид у меня не самый презентабельный. Испуганный взгляд, взъерошенные волосы и...стоп! Капля крови на щеке. Исправив недочет и взяв пакет, я собрался уже на выход, как вдруг мое сердце остановилось.
- Роберт! Какого черта тут происходит?!!
Это был голос моего отца, стоявшего на лестнице. Он увидел свой гараж не совсем таким, каким привык его видеть. Весь пол устлан полиэтиленом. Посреди стоит стол, весь залитый кровью, которая растеклась и на полу. Рядом лежат окровавленные нож и пила. И ко всему прочему, перед ним стоит его сын с двумя большими черными пакетами, в которых, судя по всему, что-то тяжелое. Как бы вы поступили в такой ситуации? А вот мой отец долго не раздумывал. Последовал стремительный удар в голову, которого я никак не ожидал. Последнее что я помню, это была его фраза "все должно было сложиться по-другому". Затем я отключился.
Яркие лучи света ослепляюще пробиваются сквозь мои веки. Я пытаюсь открыть глаза, но пока это невозможно сделать. Голова раскалывается, во рту сухо и вообще состояние не из лучших. Мысли путаются, но я слышу, как кто-то ходит рядом и тяжело дышит. Пытаясь вспомнить, что произошло, я, к своему ужасу отметил, что лежу тут, благодаря своему отцу. К тому же меня крепко привязали, так что я не могу пошевелиться. Ладно хоть голову в тиски не зажали. Глаза, постепенно привыкшие к яркому свету, пытаются различить очертания ближайших предметов. Похоже, отец не стал заморачиваться и использовал тот же стол в нашем подвале. Несмотря на некоторую иронию, я был до смерти напуган. Что же он скажет, узнав про убийство? Сдаст меня полиции? Вряд ли, хотя все может быть.
В ярком свете появилось очертание человеческой фигуры. Затем появился мой отец, заслонив собою свет. Уже за это я был благодарен ему. Немного привыкнув, я увидел его лицо. Оно было странно спокойным. Словно ничего не произошло и мы просто находимся за столом, ужинаем. Лишь капля пота, стекающая по его виску выдавала его. Он подвинул стул и сел рядом.
- Как себя чувствуешь? - спросил он.
- Нормально, голова болит. - Я не мог понять его спокойного тона.
- Это ничего. Скоро пройдет.
- Пап, я могу все объяснить!
- Не стоит. Я все понимаю.
- Нет, ты не понимаешь, там..
- Стоп! Я сказал, что понимаю, значит не нужно подробностей. Просто поверь мне. Договорились?
- Но...
- Роберт!
- Ладно.
- Когда ты впервые задумался об этом?
- О чем?
- Ты знаешь о чем я!
- Когда мне было 12. Мы с ребятами пришли на пляж. Все разделись и побежали купаться, а я остался на берегу.
- Почему?
- Я же не умел плавать! Забыл? Меня никто не учил этому! И когда они, искупавшись, вышли на пляж и увидели меня, то стали смеяться, показывать на меня пальцами. И что самое плохое - она тоже смеялась.
- Кто?
- Джессика. Ты её не знаешь, ведь ты не был ни на одном школьном собрании.
- И какие чувства ты испытал тогда?
- Какие чувства? Да что за допрос! Отпусти меня!
- Ты никуда не пойдешь, пока не ответишь на мои вопросы.
Меня все больше пугало спокойствие в его голосе. И какая-то жесткость в ответах.
- Хорошо, я отвечу, но обещай что отпустишь меня!
- Обещаю.
- Поклянись!
- Клянусь.
- Ладно, я не помню точно, но мне хотелось убить их всех. Особенно Рика, который всех подначивал.
- Как ты хотел их убить?
- В смысле как?
- Каким способом?
- Да я не знаю... Я не думал... Просто хотел им причинить зло.
- А Тайлеру? Тоже просто причинить зло?
- Пап, послушай, тут все не так просто!
- Нет! Все как раз просто!!!
Он дико закричал, отчего у меня даже заложило в ушах. Краем глаза я увидел в его руке нож. И тут словно вся вселенная сжалась до размеров яблока. Нет! Не может быть! Он не сможет этого сделать! Я же его родной сын!
А отец тем временем, похоже впал в истерику.
- Кто ты?!!! Неееет!!! Ты не сможешь!!! Я его защищу!!! Не дам в обиду! Я знаю! Я сам сделаю это!!! - кричал он, бегая по гаражу.
Все это дико пугало и ужасало, учитывая что я был привязан к столу. Будучи сам близок к истерике, я заговорил, пытаясь быть максимально спокойным.
- Пап, я понимаю, как ты шокирован произошедшим, но давай постараемся рассудить здраво. Мы можем все уладить, я все улажу. Только дай мне возможность. Я все сделаю. И будет как раньше, помнишь? Давай начнем все сначала, будто не было этого. Ведь я же твой сын. Или сделаем все вместе. Как ты хочешь?
- Будет как раньше? Ты шутишь? Да никогда уже не будет как раньше! Это я виноват. Надо было предусмотреть это! Все случилось, как я и думал!
- В смысле, как ты и думал?
- Малыш, лучше тебе этого не знать.
- ****ь, да как раз сейчас мне и нужно это знать!
- Ха! Хочешь, значит? Ну ок! С чего бы начать? Думаю со смерти твоей мачехи.
- Подожди, как это мачехи? Ты хотел сказать матери?
- Нет, сынок, именно мачехи! Видишь ли, мы с твоей матерью сильно поссорились, после твоего рождения. А затем и вовсе расстались. Она, слушаясь своих родителей, оставила тебя со мной. Винить ее в этом можно лишь частично. Знал бы ты чего я натерпелся, пока не встретил Маргарет. Она была словно дуновением свежего ветра в душной комнате. Опытная в этих делах, он сняла с меня 90% нагрузки. Я молился на нее, пока не случилось кое-что. Видишь ли, я тоже не совсем как все. Точнее совсем не как все. У нас с тобой есть кое-что схожее. Возможно именно я виноват в том, что ты натворил.
- Что ты с ней сделал?!!
- Спокойно, парень! Не утруждай себя, имей терпение. Однажды в пятницу я возвращался с работы и увидел синий вольво, припаркованный у нашего дома. В бардачке у меня был старый маузер с двумя патронами. Оба оказались в животе у Джоэла, ублюдка, который пытался трахнуть твою мачеху. Я до сих пор помню, как он хрипел, дергаясь на полу. А вот с Маргарет пришлось повозиться. Эта сука никак не хотела умирать. Я бегал за ней с этажа на этаж, и наконец поймал на втором. Она упала, споткнувшись об игрушечного зайца. Ударилась о перила лестницы и сломала передний зуб. Когда я подходил, она визжала как последняя проститутка.
- Заткнись! Замолчи, сволочь! Я ненавижу тебя! Ты убил ее, ты убил мою маму!
- Да нет же, я убил твою мачеху. Твоя мама в порядке. Вот и она! Мэри!
На лестнице появляется моя мачеха. Одета как всегда блестяще. Она подходит ко мне, наклоняется и шепчет.
- Все хорошо, малыш, все хорошо. Не бойся. Это не больно. Ты ничего не почувствуешь.
- Мама?
- Да, малыш, мама рядом, все хорошо.
Слезы градом льются у меня по щеке. Впервые я счастлив, хоть и плачу. Никогда еще мне не было так хорошо и спокойно. Вот об этом я и мечтал. Семья рядом, не смотря на обстоятельства. Самое главное в твоей жизни это родные и близкие. Это был мой девиз.
- Мамочка, я так люблю тебя! Если бы я знал, что это ты...
- Я знаю малыш! Но теперь нам придется попрощаться еще раз.
- Но почему? Ведь теперь мы вместе? Я ты и папа. Наконец-то! Мы претерпели многое, но мы вместе! Выдержали всё!
- Нет, мой мальчик, не все так просто. Тут все зависит от твоего папы, а я слишком люблю его, чтобы снова потерять.
- Да, Роберт, она слишком меня любит, и поэтому я не могу рисковать. Извини, сын, но ты должен меня понять. Ведь именно поэтому мы и переезжали так часто. Мою страсть сдержать не так легко, как хотелось бы. И вот теперь все обернулось против тебя. Конечно и ты не сдержался, но это должно было когда-то произойти, учитывая твоё происхождение. Порождение зла должно быть им и повержено. Нужно было сделать это до того, как ты начнешь действовать. Я втянул тебя во все это, поэтому мне и предстоит закончить начатое.
- Нет, папа, не надо! Пожалуйста! Я же твой сын!
- Роберт, прими эту душу как свою, ибо является она твоей! Избавь тело юноши от страданий, ибо не заслуживает он их!
С этими словами отец вонзил лезвие ножа мне в грудь, ближе к левой части. Первое, что я почувствовал, это неимоверную боль. Не верьте людям, которые говорят, будто при ударе ножа ничего не произошло. Ударьте их сами, пусть почувствуют. Это боль, которая никуда не девается, что бы ты ни делал. От нее невозможно избавиться, и это ****ец. Все, что ты можешь сделать, это дергаться, но тем самым ты причиняешь себе еще большие страдания. Отец хотел попасть в сердце, ну я на это надеюсь. Но промахнулся. На второй удар у него видимо не хватило силы воли. Хотя и этого было достаточно, так как я стремительно терял силы. Хрипя и давясь кровью, я обратился к нему.
- Ну а теперь, отец, что ты чувствуешь?
Откашлявшись, он выпрямился и словно отчеканил.
- Я чувствую свободу.
До последнего я старался держать эти слова в памяти. Пока впереди не показалась белая дорога.