“Она ушла под воду на моих глазах – такая юная, такая красивая. Я видел ее последним: серая шапочка, белобрысый хвостик, последний вздох и крик…
Я видел ее рождение, первый шаг, я помню момент, когда она сказала первое слово и пошла в первый класс. Я помню…
В день ее смерти я стоял за деревьями и видел, как она проваливалась под лед. Вокруг не было ни души. Я и Бэркли. Внутренности сковало железными пальцами, я не мог вздохнуть, не мог пошевелиться, не мог закричать – паника овладела мной во всем ее коварстве. Красные перчатки Беркли яростно цеплялись за лед, хотя сама она вся ушла под воду. Ледяная река тащила ее вниз. Через мгновение она сдалась. Пальцы разжались. Смерть забрала ее, а я стоял - бледный, остолбеневший, трусливый. Не помню, как вернулся домой, как рассказал о случившемся Эве, не помню, как хоронили малютку, как собирал вещи и уезжал подальше от жены и воспоминаний. Но одно, не покидает меня до сих пор. Даже здесь, во мраке космоса, с искусственной подсветкой этого гнилого места, я вижу руки дочки, уцепившиеся за край льдины. Считаю секунды, и, насчитываю не менее тридцати. То время, за которое я мог ее спасти…”
1. На смерть
Траффорд сжал переломанные пальцы левой руки, чтобы почувствовать боль. Лишь она могла вернуть к тому состоянию, которое люди называют нормальным. Кто-то проник в его мозг и теперь ведет по черному коридору. Старик Траффорд не знал куда, не знал для чего.
Он шел в темноте уже около двух часов и ни разу не споткнулся, ни разу не врезался в стену – шел, будто знал дорогу. Будучи биологом до мозга костей, Алекс Траффорд перебирал возможные варианты причин своего поведения, но ни одно не могло объяснить того, что ноги его шли сами собой.
- Кто ведет меня??? – крикнул старик что было сил. Темнота проглотила крик, но Траффорд остановился. В глубине огромного чрева корабля зашевелились механические внутренности. Гул и скрежет кружился над головой, обволакивал, приближался отовсюду, выдавливая из Траффорда остатки мужества, заставляя сжиматься и разжиматься уставшее сердце. Его грудь, будто наполненная песком, поднялась и остановилась. Он не мог вздохнуть и в тот миг, звук затих, и перед Траффордом отварилась дверь. Тусклый свет восходящего Солнца озарил капитанский мостик, расположившийся перед Алексом. Он сделал шаг к свету…
Старик чувствовал мысли, копошащиеся в голове, наслаивающиеся одна на другую, давящие на мозг и вызывающие всполохи боли. Он сжал виски руками и завопил так, как никогда до этого.
Боль свалила его на колени. Кадр за кадром перед глазами мелькали обрывки жизни, фантазий, страшных снов. Разлагающаяся личность Алекса вырывалась наружу со звериным криком.
- Собрать…сяяяя!!!...... – его последняя мощь растворилась в огромном, пустующем пространстве мостика, - Соо…брАААА…ть...сяяя! – уже тише, уже ближе к смерти.
Ранее…
Уже полтора года Алекса Траффорда называли Стариком. Почему так? Пятидесятилетний профессор биологических наук, с коротко стриженной седой бородищей. Может из-за нее? Никто толком не мог объяснить. Все сослуживцы звали Алекса Стариком, но его это мало заботило - скоро на пенсию. Может действительно, Старик?!
После развода с женой Траффорд пропал на восемь месяцев. Ходили слухи, что в последний раз его видели пьяным на границе с Канадой возле какой-то закусочной. Зарос с головы до ног, грязная одежда, шрам в пол-лица. Говорят, хотел потягаться с медведем, но тот, полоснув старика по лицу и понюхав выступившую кровь, не стал доводить дело до конца. Откуда возник слух? Возможно оттуда же откуда и знаменитая кличка.
Вернулся он в конце апреля. Просто, но чисто одетый, трезвый, с густой черной бородой и…шрамом начинавшемся от правого уха, заползавшем в объемную бороду и где-то в ней заканчивающийся. Алекс просто пришел и принялся за работу, как ни в чем не бывало. Только один человек знает об Алексе Траффорде всю правду. Этот человек – Алекс Траффорд.
Жил он в уединенном городке близ Бостона, преподавал в здешнем университете и вел научную деятельность. Регулярно в Scientific American печатались его статьи и после одной из них, под названием “Вселенная ДНК”, его пригласили работать в исследовательский центр Эймса. Он принял приглашение…
Через двадцать лет его позвали к телефону. На другом конце трубки он услышал смутно-знакомый голос. Голос сказал, что его обладателя зовут Эва…
- Здравствуй Алекс…
Молчание…
- Кто спрашивает? - он узнал ее, но хотел, чтобы она сама сказала свое имя.
- Это я, Эва. Неужели ты забыл?
“Лучше бы забыл…НИКОГДА”.
- Конечно, я помню. Кхм… Так много времени прошло.
В трубке послышался незнакомый мужской голос и легкий треск.
- Да ЭсДжей, хорошо! Алекс, послушай. Приезжай в центр Джонсона.
- …
- Космический центр Линдона Джонсона. Ты нужен. Приезжай.
Короткие гудки. “Я нужен? Кому?”
Через 6 часов Алекс был в Хьюстоне.
С ним разговаривал некий мужчина представившийся Форрестом. Фамилию Траффорд не расслышал, так как все время пялился на Эву, которая скромно стояла за широкой спиной Форреста. “Она почти не изменилась, вот только кто это тип, держащий ее за плечо?”
- Зачем вы меня позвали?
- Именно об этом мы и будем говорить на совете. Прошу присоединится к нам, если вы еще не утратили вашей заветной мечты совершить величайшее открытие в истории человечества.
“Хм. Величайшая мечта? Она стоит за вашей спиной”.
Совет возглавлял тощий мужчина по имени Феликс Уайт. Огромные квадратные очки, висевшие на кончике его носа, чуть ли не падали, каждый раз, когда тот опускал голову к голографической модели огромного корабля, раскинувшейся на половину стола. В тот день Алекс решил, что, вернувшись на Землю, он обязательно поговорит с Эвой, которой на совете не было. Поговорит и пригласит куда-нибудь поужинать или, хотя бы прогуляться.
- На Корабле может быть жизнь, - до дрожи холодный голос отвлек Алекса от планов
- На каком еще Корабле?
Мужчины и женщины в гладко выглаженных сорочках переглянулись.
- Вас еще не проинформированы, полагаю. На орбите Земли стоит неопознанный летающий корабль размером с Китай. Вчера его не было, а сегодня… - он кивнул в сторону потолка.
- Вы думаете, если бы там… - Алекс повторил кивок Уайта, - кто-то был, мы бы об этом еще не знали? И…что, он действительно с Китай?
Выхолощенные представители агентства в одинаковых пиджаках и жакетах переглянулись еще раз.
“Мое первое впечатление от космоса отвратительное. Разве таким я его представлял?” – подумал Траффорд и вцепился в подлокотник. Тупая боль в затылке не отпускала, нарастая и нарастая. “Доктор, я же настаивал на процедурах. Я говорил, что нужно больше времени”. “Вы подходите! На более детальные анализы времени нет”.
Пот заливает глаза и стекает на слипшиеся губы. Впереди, в обзорном стекле лишь оранжевые языки пламени с голубыми вкраплениями, чудовищный гул, и… жар, нестерпимый и отягощающий. “Меня точно вывернет, доктор…как ее…Сюзана??? Розана??? Да, Розана. Что за чертово имя. Накачай меня чем-нибудь, дай забыться, пожалуйста”.
- До выхода из плотных слоев атмосферы тридцать секунд, - послышался голос капитана Энфилда.
Да, это он. Его Алекс никогда не забудет, дребезжащий, старческий голос, будто Бьюик 65-ого проползает мимо. Старина Тэрри Энфилд. Он один был знаком с Алексом до полета, с остальными познакомились за два дня до вылета, хотя того парня, ЭсДжея, Траффорд уже видел.
- Двадцать секунд. Земля. Приготовиться, - дребезжание все ближе.
“Черт, мы не развалимся?” Промелькнуло в голове у Траффорда и тут же нашелся ответ. “Махина за миллиард долларов не может развалиться просто так. Действительно, просто так не может…”. Алекс заставил себя улыбнуться.
На Земле Старик представлял космос по-другому – переливанием фиолетового, желтого, красного и других цветов и оттенков. В обсерватории Боливара в Чили, он разглядывал планеты и ближайшие звезды. И они не пытались уничтожить и раздавить, не пытались испепелить и задушить его.
Корабль тряхнуло.
- Десять секунд, ребята, приготовиться. Нас должно еще немного потрясти, - “…чем выше поднимаемся, тем невыносимее становится голос капитана Энфилда. А… остальные? Молчааат!!! Команда… ха-ха-х…. Два дня на сборы и знакомства. Представляю, как их вырвали из семей, привычной обстановки и запихнули в консервную банку, летящую на встречу неизвестно чему. А что они чувствуют? Кэп, точно в порядке, могу поручиться и за братьев пилотов - Фрэнка и Джека Стэнфордов, а остальные? Розана Харт, хм. Будь она заживо погребена, я не сомневаюсь, что и под землей она бы оставалась спокойнее штиля. Чрезвычайно необщительная женщина, стройная, зеленоглазая, молодая…вдова. Высокомерная сука, проще говоря”.
Рядом с Траффордом ерзал Джо Сент-Джеймс, или как его все называли, ЭсДжей. “Хах, вот кому сейчас так же неуютно, как и мне. Его здесь вообще быть не должно, но видимо он оказался таким же расходным материалом как и остальные. Талантливейший лингвист, положивший глаз на мою жену, знающий в совершенстве двадцать семь языков, автор полусотни книг о древних и вымерших языках. Расходный материал? “. Алекс как смог натянул губы и в этот момент корабль тряхнуло вновь…
- Есть!!! – крик капитана распространился во все уши команды корабля, - выход из плотных слоев атмосферы завершен, переключаюсь на ручное. Как меня слышите, Земля?
Несколько секунд сигнала не было, в наушниках захрипело и…
- Земля слышит и радуется за вас. Как новички?
“Чертовски хреново” - хотел было сказать Алекс, но его опередили.
- Для первого полета вполне не плохо, Феликс. Немного поднялся пульс у Сент-Джеймса и Траффорда, а так, сносно…
Спокойствие остальных раздражало старика.
“Сносно??? Да я слышу свое сердце в ушах. Оно поднялось до глотки и пытается выпрыгнуть. Это вы называете сносно???”. Алекс опять улыбнулся. Причины он не знал, просто надо было взбодриться.
- Придерживайтесь плана, господа. Вы стоите на пороге величайшего из открытий, - голос Феликса будто затихал, улетал все дальше и дальше.
- Не заметили других кораблей…китайцы, русские? – поинтересовался капитан.
- Пока нет. Никто даже не связывался… - в наушниках затрещало, - обо всех новостях мы будем извещать Фрэнка, а он вас, так что если кто-то еще захочет оторвать кусок пирога, мы разрешим вопрос. Ваша задача – элементарное исследование. Работайте. Конец связи…
…вновь хрип, все время прерывающийся, с каждым разом все короче и вскоре, угасший.
“Вот он, настоящий космос, старик. О нем ты читал? О нем ты слышал от капитана? Его ты боялся по-настоящему? Дааааа!!! То, что давит на тебя сейчас - физическое испытание твоего тела. А в окружающей тьме и тишине, придется тебя старина Джо, собрать волю в кулак и, постараться не наделать глупостей. Огромная махина размером с государство поглотит тебя не задумываясь. Так что не суетись. Делай свое дело, изучай, получай удовольствие, наслаждайся моментом…
Если бы не пресловутая высота, я бы так и сделал, но до земли тысячи километров, не метров, черт возьми, КИЛОМЕТРОВ!!!”. Пот вновь выступил у Траффорда на лбу, глаза неприятно давило изнутри, будто мозг хотел посмотреть на мир сам. Алекс, что было силы, зажмурился, и сотни ярко-красных мошек поплыли перед глазами.
- Алекс, с вами все в порядке?
Старик слышал голос Розаны, но не хотел отвечать. Было лишь одно желание: обнять Эву…да, именно этого он и хотел, но никак не отвечать на глупые вопросы цветочной дамы.
- Алекс Траффорд, с вами все в порядке? - размеренно, вытягивая, словно струны каждое слово, сказала Розана.
Он открыл глаза. В темном пространстве шаттла сидело семь человек. В первом ряду два пилота и капитан, во втором, Розана, незаметный и проронивший за два дня лишь две не вполне понятные фразы астрофизик Филипп Гудисон и механик Джо Вилла. В третьем ряду сидел только Алекс и ЭсДжей.
- Я в норме…
- Господин Траффорд в порядке? – сквозь треск послышался голос Уайта.
На Земле понимали, что если выйдет из строя один из винтиков экипажа вся конструкция развалиться.
“Не велика потеря. В такой спешке не удивительно допустить какой-нибудь промах”, - думал Алекс, обозревая при этом громадную тушу инопланетного корабля, появляющегося в переднем обзорном окне.
Он выплывал из блестящей тьмы космоса, словно кит из океанских гладей. Сначала появился нос корабля, затем корма, а после – огромная дыра в корме – по всей видимости, посадочный шлюз. Братья Харт повернули “Грейт Истерн” именно в эту бездну. Словно бесконечной пещерой их кораблик обступили графитовые стены корабля. Бесконечные, тянущиеся на несколько десятков километров во все стороны, сливающиеся с космосом.
- Земля, вы видите это? – голос капитана, сдавленно пытался обрисовать ситуацию, - мы влетели в шлюз. Вот только посадочных мест не видно. Когда мы сканировали с Земли, они ведь были, так? А сейчас я их не вижу. Чертовщина какая-то…что…
….- Джо…дол..н….сп…ь, н..усп..ть…так…вс..люди….ка…т….
Сигнал вовсе прервался, но старик узнал голос Эвы. Она что-то пыталась передать.
- Почему сигнал не доходит? Мы же совсем не далеко.
“Она назвала его имя, не мое”.
Прошло некоторое время, перед тем как Старик получил ответ.
- Корабль движется…хм…, - начал капитан, - сейчас отверстие шлюза находится с дальней стороны, а Земля позади нас. Радиоволны не могут пробить обшивку…
- Если это так, то первое открытие уже у нас в кармане, - прокаркал Гудисон, - метал сверхплотный, не встречающийся…
…невыносимый скрежет ворвался в наушники ко всем членам экипажа. Они пытались зажать уши, но руки их натыкались на герметичные шлемы, прочные, точно камень, легкие, будто коробка конфет. Их головы кружились в дьявольском танце, сопровождаемом беззвучными криками, летящими из широко раскрытых ртов.
От руки Фрэнка Стэнфорда до кнопки исходящей связи на панели приборов было тридцать сантиметров, но руки его пытали добраться до ушей, чтобы сдавить их что есть силы, чтобы звук, ЭТОТ УЖАСНЫЙ ЗВУК трения металла о металл ушел, испарился, ИСЧЕЗ…
Скрежет пропал также внезапно, как и появился. Люди не могли придти в себя, глаза их, широко раскрытые, смотрели вокруг, словно пытаясь кого-то найти. Стеклянные, ярко-голубые, карие, зеленые, с блеском страха.
- Что произошло? - первым отозвался Джек Стэнфорд, - капитан?
Капитан чуть слышно вздохнул, но высокочувствительные микрофоны разнесли вздох по всем семи шлемам и понятно стало, что капитан не хочет отвечать, либо, не знает, как объяснить происшедшее. Экипаж запомнил момент слабости Тэрри Энфилда, теперь они сомневались в нем.
- Это ведь не повториться? – поинтересовался изрядно перепуганный Гудисон.
- Садимся, друзья. Вот и наше местечко, - неожиданно завопил Фрэнк сажающий “Грейт Истерн” в только ему известное “местечко”.
Алекс взглянул на Сент-Джеймса, лицо которого, без видимой причины, расчертила дьявольская улыбка.