Р А З В О Д И Д Е В И Ч Ь Я Ф А М И Л И Я
- Витька! Витька! Ви-и- ить- ка-а!- доносится сквозь приоткрытую дверь, и мы с Витькой-Виктором Яковлевичем- застываем, не донеся до ртов наполненные стопки.
-Та щоб тебе розiрвало на шматочки!-ругается Яковлевич, и, выскочив из-за стола, спешит на голос жены, Зинаиды Григорьевны, а попросту бабы Зины.
Вслед за Яковлевичем и я тороплюсь во двор:что случилось? Может, нужна моя помощь?
-Нащо ти вiдро у ФIГЕЛЬ занiс? Я хотIла води напитися!- баба Зина сердито стучит отполированной до блеска палкой по цементной стяжке двора. Присев на крылечко, я наблюдаю за происходящим и напрасно пытаюсь угадать ход дальнейших событий. Баба Зина,согнувшись и держась свободной рукой за поясницу, поковыляла к собачьей будке, а Яковлевич, беспрекословно вынеся из «фигеля» эмалированное ведро с водой, грохнул им о скамейку, вкопанную возле колодца.Загремела отброшенная бабиной палкой пустая собачья миска, а Жулька-небольшая лохматая собачонка-в страхе забилась в дальний угол будки.
-На, пий! – громко кричит Яковлевич и вполголоса матерится.- Пiшли снiдати!-зовет он меня, но концерт еще не окончен:увидев стоящее на скамейке ведро, баба Зина вновь предъявляет претензии:
-Нащо ти сюда його принiс!- с надрывом кричит она,- я хотiла у фiгелi напитися!
-Эт,туди твою налево!-вновь ругается Яковлевич.- Бачиш,що робе?Дуркуе баба!
Выкурив по сигарете, мы возвращаемся к столу «снiдати»(завтракать), хоть время уже близится к одиннадцати утра.Сегодня я приехал в Павловку второй электричкой и , как водится, сразу же зашел проведать моих соседей.
Яковлевичу- семьдесят три, а бабе Зине –семьдесят. Четыре года назад старики похоронили единственного сына Володю, трагически погибшего в ДТП: вместе с другом поехал «покрестить» новую «Таврию» в Святогорскую Лавру.На автотрассе не смогли разминуться с «Ланосом», водитель которого-женщина-просто заснула за рулем. С тех пор они относились ко мне как к сыну,и я платил им сыновьей привязанностью...
Пусть простит меня читатель за то, что в своем рассказе использую выражения богатого украинского языка - без этого мой рассказ потерял бы свой колорит.Думаю,что почти все выражения и слова вполне понятны читателю: буква «i» в украинском языке читается как «и» русское, а украинское «и»- это русское «ы».
... Мы ещё немножко посидели за «снiданком», помянули погибшего Володю и уже собирались пойти на мою усадьбу,как на пороге появилась баба Зина. В неизменном коричневом халате, в цветастом платке,покрывавшем её седые волосы, с забинтованной до колена ногой, она принялась наводить порядок на столе.Мне было очень жаль бабу Зину: глухая, с больной ногой(был тромбофлебит, теперь постоянно открывались свищи), страдающая астмой, почти беспомощная. Но,привыкшая властвовать в доме, она продолжала свою политику в отношении мужа, чем доводила его до «белого каления»!
... Яковлевич, утершись салфеткой, вышел во двор, а я извлек из пакета нехитрые подарки: несколько элементов для слухового аппарата,пару апельсинов, шоколадку, связку бананов, какие-то медикаменты-для бабы Зины. Десяток пачек сигарет «Козак» и бутылочку коньяка- для Яковлевича. Поблагодарив,баба Зина тотчас убрала презенты в шкафчик.Охая и опираясь рукой на край стола, присела на свободный табурет,достала носовой платочек(приготовилась,блин!) и начала плакать-жаловаться на мужа:
- Ти знаеш, Вiтька нiчого нi у дворi,нi в огородi,нi в хатi не робе!-плакала баба Зина.-Тiльки i чую, що вiн материться!-заливалась она слезами. – Я йому кажу: он вiдро без дужки вже три днi лежить, а вiн мене тiльки посилае...А позавчора цiлий день робив Анькi ТУПОРИЩЕ, на топор...А вiдро без дужки валяеться...Так вона йому грошей не дала, а налила стакан самогонки...От дурень!
- Не бреши!- вдруг загремел гневный голос Яковлевича,-в неi самогонки не було! Вона дала менi грошi, i я купив собi лiтру пива!
Включив в зале старенький цветной «Электрон-736Д»-свидетельство зажиточного существования семьи в восьмидесятые годы - Яковлевич улегся на диване: на канале «Интер» шли дневные телевизионные новости.
А баба Зина, войдя в раж, все плакалась и жаловалась:
-Вiн так пив, так пив!Беспробудно! Вiн так гуляв! Стiльки в нього баб було –тьма! А мене вже годiв двадцять нiяк не кличе, тiльки «баба» та «баба»!
Слушая её жалобы, я анализировал услышанное, а потом встал грудью на защиту Яковлевича:
- Вот вы говорите, что он пил,беспробудно. А как же он проработал больше сорока лет водителем, и из них тридцать лет на «скорой помощи»? Права у него отбирали? Аварии у него были?
-Та не, нэ було. I права в нього нэ одбирали...-стушевалась баба Зина.
-А про его баб кто вам говорил? Он что, из дому уходил, не ночевал дома?
-Та самi дiвчата, з ким вiн бував, менi I казали...
-Что, обижались на него?-продолжал я допрос.
-Не, не обiжалися...Вiн у молодостi знаеш який був!-баба Зина смущенно улыбнулась сквозь слезы. Ну, слава Богу, хоть что-то хорошее о Яковлевиче вспомнила и сказала!
Сейчас, вспоминая внешний вид моих соседей и их фотографии,по старинке развешанные на стенах в зале, я улыбаюсь:Виктор Яковлевич и в молодости был «мелким», а сейчас просто усохшим мужичком.Трудяга-каких поискать! В летнюю пору – подъем в четыре утра, тяпку или косу в руки, и рабочий день у него начался.В восемь утра-перерыв, выпивал натощак пару-тройку сырых яиц,чашку компота-узвара (чай и кофе у них не признавали!),отдыхал пол-часика, и снова в огород!Одной только «распашной» земли у них было примерно с пол-гектара, плюс соток двадцать занимал двор.Все всегда прибрано, подметено, дрова напилены-наколоты-сложены, уголь занесен в сарай, в огороде ни травинки!
Держали и хозяйство: кур и уток было столько,что сами сбивались со счета;регулярно через год покупали по паре поросят и докармливали их до десяти пудов (150-160 кг!). И все это ложилось на худенькие плечи Виктора Яковлевича, который заканчивал «справляться» по хозяйству часам к одиннадцати вечера. Кроме того, Яковлевич помогал семье погибшего сына: ухаживал за двумя бычками,полол и косил...И вот такое вдруг услышать о моем друге? Нет уж, не дам его сегодня в обиду!
Баба Зина же всю свою трудовую жизнь проработала в сельском клубе , прошла трудовой путь от уборщицы до заведующей библиотекой, и была в молодости очень дородной женщиной.
-Григорьевна, а кто свиней и птицу кормит? Кто дерть (пшеничная крупа грубого помола) мелет? Кто гусей пасет?-допытывался я.
-Та Вiтька ж I справляеться, I пасе...
-А кто картошку сажает, подсолнухи, кукурузу? А кто пропалывает? А кто копает картошку и убирает огород? Кто нибудь вам помогает?
-Та не, Вiтька сам все робе...А позавчора я йому кажу: он вiдерко вже три днi без дужки лежить, а вiн досi його не зробив! Так вiн мене послав! А сам за пиво ТУПОРИЩЕ робыв Анькi!- И слезы снова в два ручья полились из глаз бабаы Зины.
-Ну, а стирает белье кто? Наталья (сноха-авт.) помогает?А в хате кто убирает?
-Не, Вiтька сам все робе... Ти ж бачиш,що я нiкуда не годюсь...-причитала баба.-Я йому казала,щоб вiн хату знутря побiлив, так вiн Светку найняв, за самогон...Та хiба той самогонки напасешся? Я вже не можу з ним жити, я розведусь з ним…I на свою фамiлiю перейду... Нехай живе, як хоче! Ти ж бачив-три днi вiдерко без дужки лежить... Так я йому кажу.... А вiн...-и снова, снова в таком же духе.
Вот это заявление! Жалобы бабы Зины разозлили меня не на шутку.Да неизвестно,учились бы внуки в Универе, если бы не Яковлевич!И не известно, что было бы с ней, Григорьевной-ведь ассенизаторы сюда дороги не знают! Встав с табурета,я сказал то, что думал:
-Зинаида Григорьевна, я вас не понимаю.Все хозяйство лежит на Яковлевиче, помогает и семье сына.Буквально все-от картошки до сала-мяса и птицы- отдает внукам...В доме убрано, во дворе чисто, огород ухоженный... Так почему же вы так относитесь к нему, да еще о разводе заговорили? А кому вы,извините за откровенность, нужны с вашими болячками? Внукам? Сомневаюсь:у них совершенно другая жизнь. Снохе? Вряд ли:она, насколько я в курсе , уже два года живет с другим мужчиной.Подумайте, о чем вы говорите...
Слезы на глазах бабы Зины моментально просохли, лицо приняло сердитый и властный вид,а взгляд-полный нескрываемой злобы:
- Так що, я у всьому винувата?- и палкой по полу!
- Да ни в чем я вас не виню... Ваша жизнь-это ваша жизнь... Только Яковлевич совсем не такой, как вы хотите его представить чужим людям. Слава Богу, я вас уже двенадцать лет знаю, и все вижу!
...Пора было уходить. Я заглянул к Яковлевичу.Тот лежал с закрытыми глазами, закинув руки за голову, а глазницы его были полны слез: он ПЛАКАЛ! Я вышел из дома и,закурив, присел на крылечке. Ай, да баба Зина!Ай да стерва!Довести семидесятитрехлетнего мужика до слез! Ну и ну!
- 2 -
После непродолжительного отдыха мы с Яковлевичем обследовали мое хозяйство и усадьбу.Брошенная моим приятелем,арендовавшим её несколько лет,усадьба представляла собой жалкое зрелище: прошлогодний бурьян в человеческий рост...Огород не вспахан и не вскопан...Дом завален пустыми бутылками:вино,водка, коньяк не переводились здесь несколько лет...Вместе с Яковлевичем прикинули фронт работы. После ужина, посумерничав за моим любимым столом ,вкопанным под старой яблоней, я отправился спать пораньше: хотелось сделать на следующий день побольше работы.Перед тем как заснуть, я подумал о судьбах супружеских пар.
... Сначала знакомство,увлечение, которое перерастает в светлое чувство, называемое любовью... Затем свадьба, медовый месяц... Появляются на свет дети, добавляется забот и хлопот...Кто-то устает больше, кто-то меньше... Появляются взаимные обоснованные ,и не очень, претензии...Стали раздражать друг-друга...Лет через десять наступает «кризис брака»,когда супруги теряют интерес друг к другу, и многие браки распадаются... В нераспавшихся браках супруги проживают совместно по- привычке, по инерции,не желая что-то менять в своей жизни:так удобно... Второй «кризис брака»- когда супруги вместе уже более двадцати лет: в интимном плане интерес друг к другу угас совершенно и давно, а от развода удерживают взрослые дети и родившиеся внуки...Внуки растут быстрее, чем дети- годы деда и бабки теперь летят со скоростью света!
Уже будучи на пенсии и ежеминутно видя друг-друга, супруги начинают раздражаться по любому поводу, всплывают забытые прощенные и непрощенные обиды...Зачастую отношения перерастают в откровенную вражду, и процесс этот, к сожалению, уже не остановить...Скандалы, ругань преследует их ежедневно, и съедает все то хорошее,что было когда-то! А оно-то как раз и не вспоминается!
И если (не дай Бог!) в семье происходит трагедия, подобная трагедии с Володей,отношения перерастают в открытую ненависть, убивающую одного из супругов насмерть!Малейшая царапина перерастает в гангрену. Едва заметный прыщик становится раковой опухолью, которую не вылечить, не удалить. Так произошло в семьях нескольких моих знакомых и друзей, так происходило и в семье Виктора Яковлевича.
А что дальше? Одиночество одного из супругов.До самой «гробовой доски».
Но вот именно тогда и происходит удивительная метаморфоза в сознании вдов и вдовцов:ах,как хорошо мы жили с мужем(женой)!Как мы любили!
- 3 -
...Виктор Яковлевич ушел из жизни через три года: рак прямой кишки.Я поздно узнал о том, что ему необходимо обезбаливающее средство, и когда, взяв такси, привез кетанов в ампулах, мой друг находился в коме...А две родные сестры, сидя рядом с ним, молча наблюдали за мучениями любимого братика,не соизволив сходить в ближайшую аптеку- далеко! Аж два км туда, и два оттуда! Далеко...Чуть ли не на край света!
Хоронили Виктора Яковлевича в конце сентября,в солнечный и теплый день.Баба Зина сидела у гроба "любимого" супруга,со злостью вглядываясь в когда-то дорогие черты лица.О чем думала,что вспоминала,на кого была сердита?
На кладбище она не поехала...
Её же, кое-как перезимовавшую с помощью соседей в своем доме, любимые внуки определили в Дом престарелых, куда я наведался спустя полтора года.
...Больничные корпуса. Лифты работают. Чистота.В просторных холлах старики обоего пола:кто-то играет в шахматы, кто-то обсуждает новости и ругает нынешнюю власть.Но вот что-то привлекло внимание всех, находящихся в холле,и они прильнули к окнам.
Подойдя к свободному окну, я увидел объект их интереса: на лафете трактора кого-то везли в последний путь... В глазах живых стариков тоска и один и тот же немой вопрос: «А меня когда? И тоже на тракторе?» Страшно!
...Я без особого труда нашел комнату, где проживала Зинаида Григорьевна.На мой стук дверь открыла пожилая женщина.Интеллигентный вид, на лице следы былой красоты.Я представился и вошел в комнату.
Баба Зина полулежала в постели. Прикроватная тумбочка уставлена пузырьками с лекарствами, штабель таблеток- привычная для моих глаз картина. В том же коричневого цвета халате, тот же цветастый платок.Забинтованная нога.Радиоприемник на тумбочке. Видимо, соседки обсуждали какую-то тему, и мое появление помешало им продолжить разговор.Было все, как обычно:поцеловались, обнялись.
Вопросы-ответы: как-что-когда-сколько-кому-где...Внуки приезжают,но не часто-работают в другом городе. Кормят неплохо. Ухаживают тоже ничего...
Пробыв у бабы Зины с пол-часика , я стал прощаться.
-Ти ж приiзжай частiше!-просила баба Зина,- и жiнка твоя нехай приiде:дуже хочу побачити!
...Провожала меня до самого выхода из корпуса Светлана, соседка бабы Зины.Уже попрощавшись и направившись к лифту,Светлана вдруг окликнула меня и вернулась:
-Скажите, а вы давно знаете Григорьевну?
-Да уже лет семнадцать,не меньше...А почему вы спрашиваете?
-Да мы разговорились с ней,и она рассказывала о своем муже... о том,как они хорошо жили...какой был у них достаток... Какая счастливая она, Зинаида Григорьевна! Ох, если бы вы знали, в каком аду я жила!-и Светлана заплакала.
-Да, хорошо они жили, счастливо...Любили и уважали друг-друга...До гробовой доски...
А что еще мог я сказать несчастной женщине?
К о н е ц
Виталий Алексеев, июнь 2013г.