Прошло ещё несколько дней. Солнце менялось с луной ролями, а с дождём настроением. Чайки, парящие над озером, к берегу не приближались. Берег жил своей жизнью, озеро своей, а три мухи пытались попасть в гармонию с природой.
Мух, как и обещал, нашел где-то глину и теперь постоянно улетал за новой порцией «краски». Нарисованные им узоры на стенах их «дома» больше напоминали отпечатки лапок, но, если иметь воображение, где-то напоминали и цветы.
Дед посмеивался, но сочувствовал. Иногда даже помогал, рассуждая о том, что женщины нынче стали больно самостоятельными и привередливыми.
- Внуча, а он и впрямь художник, душевный такой. Ей Богу, сын хозяина хуже рисовал на стенах в отхожем месте.
- Ну, ты сравнил…- смеялась Муха.
Очередной день заканчивал своё существование, очередной рисунок ожидал своего творца, но… Ночь приближалась, а Муха всё не было. Даже дед не спал, он уже давно прикипел душой к маленькому ваятелю. Через каждые пять минут они выползала из убежища, вглядываясь в темноту.
Ночная жизнь на берегу бурлила. Звуки, шорохи, клёкот, пересвист, писк. Живые инструменты издавали звуки, сливающиеся в странную симфонию, пугающую Муху. Ещё эти высоченные сосны, отбрасывающие зловещие тени до самой воды.
- Не трать нервы, вернётся. Я ему сто раз говорил, что судьбу испытывать не надо, она только и ждёт наших слабостей. Он живучий, но мог и пропасть…
- Успокоил, нечего сказать, - печально вздохнула Муха.
- Сердечко-то побаливает, голуба. Я вот помню в молодости, подруга моя исчезла, так я волосы на себе рвал. Не на себе, если честно, а на ковре стенном…
Дед всё углублялся в подробности своей любовной истории, но внучка его не слушала. Она прислушивалась. Особое жужжание родных крыльев, сейчас могло стать для неё лучшей музыкой во вселенной.
«Это и есть любовь? Или мне просто жалко этого сироту? Скучно как-то без него, пусто. Даже не интересно, что будет завтра, сегодня остановилось и не уходит, пока он не вернётся».
Жужжания она дождалась, да не того. Противный, плотный и сильный звук резанул мушиное ухо. На камень присел толстый чёрный жук. Мысли о любви мгновенно улетучились.
- Ночи доброй.
- Здравствуйте.
- Хрущ, будем знакомы. Боитесь? Зря, я мух не ем, не вкусно. Передохну и поминайте, как звали.
- Господин Хрущ, а вы не встречали днём такого небольшого Муха, похожего на меня.
- Я много кого встречал, всех не упомнишь. Вас ведь тьма тьмущая, и все похожи. Полетел, найдёшь другого, невелика бедааааааааааа!
Хрущ шумно взлетел и исчез в темноте лесополосы.
Муху мутило. А если он нашел другую муху, добрую и красивую?
Вот, стоит только подумать о конкуренции и сразу начинаешь прицениваться к себе. Всегда, всегда найдётся кто-то лучше, умнее, талантливее, удачливее. Оценивать себя нельзя, нужно ценить.
- Майский улетел? Вот жучара!
Дед, исчезнувший куда-то, появился вновь. Если бы не его жалкий вид, Муха уже давно летела бы на поиски Муха.
- Внуча, пойдём спать. Утром найдём, могилку выроем.
- Типун тебе на язык!
Прижимаясь к завядшему желтому лепестку цветка, подаренного Мухом, несчастная не смыкала глаз до самой зари.
Мух не вернулся.
Нужно было срочно вспомнить, в какую сторону он направился в свой последний полёт. К соснам! Он улетел к соснам!
Дед, понимая, что внучка не отступится, начал собираться на поиски. Хотя, что ему было собирать? Если только желание помочь внучке, а так он сидел бы себе на камне и сидел. Старость забирает силы, но это не повод терять совесть.
Чем ближе подлетали они к соснам, тем больше насекомых попадалось им на пути.
Лес кишел комарами, мотыльками, муравьями и даже клопами. Все спешили по своим делам, никто не реагировал на просьбы Мухи помочь найти друга.
Спешим! Работаем! Пока не приспичит, нам дела нет до чужой беды. Создаём, так сказать, видимость нужности. А ведь самое нужное – быть нужным, когда тебя об этом просят.
Пролетая между стволами сосен, Муху заметила странную картину. Небольшие жучки с длинными носами перемешались вверх и вниз, а потом исчезали прямо под корой. Они что-то постоянно пережевывали. На каждом стволе – семья, поедающая свой собственный дом! Подлетев поближе, Муха спросила:
- Простите, что отрываю от дела, но не видели ли вы, случайно, маленькую муху?
Один из жучков приостановился и ответил,
- Муху вижу, прямо перед собой, - и пополз дальше.
- Обалдуй, мозгов нет совсем, - выругался дед. – Все деревья испоганили!
Стволы сосен напоминали старое одеяло, провалявшееся на улице всю зиму. Муха почувствовала, как жалость к этим могучим деревьям наполняет её.
У живности есть руки, ноги, лапы, жало, а деревья никак не могут защититься. Чем безобидней создание, тем больше претендентов на его угробление.
Подлетая к крайней сосне, после которой уже начиналось пшеничное поле, спасительница начала терять надежду. А именно надежду терять и нельзя. Это как черта, за которую не заходят. На что-то хорошее нужно надеяться всегда, даже если вам сто раз скажут, что всё потеряно.
На крайней сосне сидел Мух!
- Вон твой герой, получите – распишитесь! В рубашке родился, не иначе, - дед был рад уже тому, что больше искать не надо. Да и просто рад, живой живому должен быть рад.
- Не садитесь на ствол, - слабым голоском пропищал Мух, - Прилипнете…Я прилип, попал в смолу. От домашней липучки ушел, а от этой не уйду. Думал, не увижу вас больше…
Посвящается Татьяне Пыжьяновой