Народный артист России Владимир Орёл – любимец тюменской публики, хотя и не приемлет слова «звезда». Уже более 30 лет он играет в областном драматическом театре, в его репертуаре самые разнообразные роли, и в каждой он убедителен. Актер считает, что в театре надо честно служить. Владимир Васильевич попробовал себя и в качестве режиссера, а еще он возглавляет Тюменское отделение Союза театральных деятелей России.
Я встретилась с Владимиром Орлом накануне подведения итогов сезона 2012-2013 годов в театрах Тюменской области.
– Владимир Васильевич, вы помните тот момент, когда решили стать актером?
– Меня такая мысль никогда не посещала, я знал, что есть актерская профессия, но, как на нее можно выучиться, не имел никакого представления. Моя учительница литературы в Полесской средней школе под Кие-вом посоветовала поступать в театральный институт – это и послужило толчком. У нас был замечательный Дворец пионеров, а там среди множества кружков – и театральный, который вела выпускница Киевского театрального института. Она мне серьезно помогла подготовиться к вступительным экзаменам. И я, парень из села, поехал в Харьков и с первого раза поступил в институт.
– Родители вас не отговаривали?
– Нет, они у меня педагоги и предоставляли самому сделать выбор профессии. Правда, большого диапазона выбора у меня не было. Нас агитировали поступать в военное училище, но я сразу понял: это не для меня. Я никогда не любил ходить строем.
– Актерство – тоже зависимая профессия…
– Да, но многое зависит и от самого человека. Конечно, когда режиссер ставит спектакль, то он автор этого проекта, и ты будь любезен соглашайся, это твоя работа.
– Сейчас, имея такой колоссальный опыт, вы можете поспорить с режиссером?
– Нет, у него свое видение спектакля, и мне надо в нем найти рисунок роли. Это очень тонкая материя, рассчитать все невозможно, иногда помогает интуиция.
– Вам приходилось отказываться от неинтересных ролей?
– В театре должна быть дисциплина, если все начнут своевольничать, получится бардак. И артисты не должны командовать, можно и из неинтересной роли создать яркий образ.
– Ставя спектакли, вы тоже жестко требуете от актеров сохранять их формат?
– Я себя режиссером не считаю, это всего лишь попытки. И я не диктатор, хотя режиссер должен быть жестким. Если вспомнить великих, то это были далеко не «сладкие мальчики» – Товстоногов в БДТ, Гончаров в театре им. Маяковского, Любимов в театре на Таганке. Об их методах до сих пор ходят легенды. Режиссура не терпит слюнтяйства.
– В Тюмень вы приехали в 1977 году. Сразу почувствовали, что это ваш театр?
– Нет, мне очень не понравился город, не понравился театр. Все казалось каким-то маленьким, провинциальным. Первая мысль была: «Куда я вляпался?». Но потом познакомился с труппой, там работали потрясающие актеры, и понял, что смогу влиться в коллектив. Со временем Тюмень стала родной, в этом городе я создал свою семью, которая для меня всегда на первом месте. Все хорошо сложилось в театре, появились интересные роли. Я искренне радуюсь, как преобразилась Тюмень за последние годы, произошел какой-то невероятный рывок.
– Свою первую роль на сцене Тюменского театра помните?
– Это была «Курортная история». Я играл вместе с Геннадием Башировым, Мариной Кудиной и Натальей Зубковой. Потом роли доставались разные, есть и проходные, и в этом нет ничего зазорного. Все зависит и от драматургии, и от режиссера. Если говорить откровенно, то есть 10-15 работ, которые действительно получились, и это уже хорошо.
– За эти годы зрители сильно изменились?
– Меняется все: социальная среда, драматургия. В 90-е годы, когда открылись все шлюзы, хлынул поток разной литературы, было разрешено ставить все, что душе угодно. С одной стороны, это хорошо, но с другой, не очень, потому что на сцену полезло такое, просто жуть. Хотя театр, в отличие от телевидения и кино, все же старается сохранить настоящее искусство, пусть не всегда это и удается. Как ни странно, в самые суровые времена, когда существовала цензура, был «золотой век» русского театра. Люди стояли часами в очереди, чтобы попасть в «Современник», на Таганку. Они хотели видеть живое искусство. Режиссерам приходилось лавировать, они рисковали, но ставили острые вещи, вошедшие в историю.
– Насколько Тюменский драматический театр изменился за это время?
– Провинциальному театру сложнее, надо угодить зрителям, а этого быть не должно, поскольку театр должен воспитывать публику. Сейчас нам нужен главный режиссер, художественный лидер, который поведет за собой. Я бы хотел, чтобы он был молодой, дерзкий, со своим почерком. Найти такого очень сложно.
– Вы 16 лет руководите Тюменским отделением Союза театральных деятелей России, то есть к творческой работе добавилась еще и общественная.
– Союз театральных деятелей – одна из старейших творческих организаций, основанная в 1877 году. Сначала это было общество взаимовспоможения русским артистам. Потом несколько раз название менялось, пока Олег Ефремов не предложил нынешний вариант. Наш Союз не распался, ни с кем не поссорился, во многом благодаря тому, что его возглавляли такие сильные лидеры, как Кирилл Лавров, Михаил Ульянов. Сейчас он выполняет разнообразные функции, в том числе и законотворческую. Там, в Москве, люди известные – Олег Табаков, Александр Калягин, Константин Райкин, они могут продвигать свои инициативы на самом высоком уровне. Если говорить о нашем отделении, то мы, в первую очередь, помогаем ветеранам. Проводим конкурс на лучшую театральную работу сезона, вручаем ценные призы. Если нам поможет департамент культуры, состоится третий Всероссийский конкурс актерской песни «Почти бельканто». Я считаю, Тюмень достойна иметь такое меро-приятие, которое станет еще одной ее визитной культурной карточкой.
– При такой занятости вы еще успеваете снимать документальные фильмы.
– Снимаю не я, мои идеи. Я сотрудничаю с телерадио-компанией «Регион-Тюмень», там замечательные режиссеры Вера Федорова, Любовь Переплеткина. Первый фильм «Защитники Отечества» делал вместе с Ольгой Ломакиной, она мне очень помогала. Это история моего дяди, прошедшего лагеря и войну. Потом появилась картина о моем друге, основателе «Ангажемента» Викторе Загоруйко. 109-6-2Затем о директоре Тюменского драматического театра Александре Калугине, о замечательном поэте Александре Гришине.
– Есть роль, которую вы мечтаете сыграть?
– Я мечтаю поработать с хорошим режиссером. Можно получить главную роль, а если спектакль ставит слабый режиссер – утонем вместе. Бывает, выходит постановка, ты чувствуешь, что она не получилась, а ничего сделать не можешь. А бывает по-другому – я никогда не хотел играть Свидригайлова в «Преступлении и наказании», но меня утвердили, и роль удалась.
– Вы многого добились в жизни. Какие еще вершины хотите покорить?
– Если я скажу, что всего добился, то решат – у Орла с головой не в порядке. Ко всем званиям и наградам нужно относиться спокойно. Я видел, как коллеги двадцать минут стоя аплодировали Михаилу Ульянову. Вот это дорогого стоит.