В 5-м классе у нас прибавились новые учебные предметы, появились новые учителя. Но перемены не дали улучшения в дисциплине. Класс по- прежнему оставался диким и неуправляемым.
Бойкие и агрессивные ученики ( как мальчики, так и девочки) беспричинно куражились над более тихими и бесконфликтными ровесниками. Унизить человека прилюдно, довести до слез- было любимой забавой хулиганов.
Доставалось и учителям, пытавшихся благоразумными методами урегулировать обстановку в классе. Но орава бесноватых подонков то и дело срывала уроки, придумывая все более изощренные способы для воплощения своих намерений.
Школьные "шутники" натягивали веревку у двери, и когда вошедший в класс учитель, запнувшись, оказывался на полу, бесстыдно хохотали и злорадствовали над обиженным человеком, восвояси покидающего эту неприступную зону дикарей.
Женщинам- учителям часто втыкали в стулья кнопки, иголки и другие острые предметы, предвкушая удовольствие от визга и крика потерпевшей.
Самого терпеливого учителя по немецкому языку- Николая Николаевича Кудрявцева, за его высокий рост- открыто, в глаза, обзывали "каланчей". Он не доработал всего год- два до пенсии. Не вынес. Уволился по собственному желанию.
Я боялась ходить на занятия в класс. Каждый день для меня был очередной пыткой, все более нарастаемым хроническим стрессом, никак не приносящему успокоение душе.
Обманывая родителей, я пыталась прятаться в сарае, зарывшись в сено, где находились наши две козы и стайка кур.
Когда же обман раскрывался и дома узнавали, что я снова прогуляла уроки, отец беспощадно избивал меня, не выясняя обстоятельств моих школьных отлучек. Меня считали ленивой, тупой, но никого не интересовало, что происходило внутри моей души,моего израненного сердца...
Я находилась, словно между двух огней: постоянно испытывая страх и дома, и в школе. И однажды в отчаянье, тайно от родных, написала письмо в " Пионерскую правду", надеясь, что мне смогут помочь и защитить от отца- изувера.
Ответа я так и не дождалась. Разве могла я тогда знать, что в эту передовую по стране, детскую газету приходили сотни писем от школьников, с проблемами, похожих на мою?..
Но редакция никому не отвечала. Правда замалчивалась...Существовал лишь миф о "счастливом детстве" и намеренно не замечались обстоятельства, где преобладали насилие и издевательство над ребенком, попирание его человеческого достоинства.
Во времена социализма, неблагополучная семья не волновала общество. В деревнях, практически в любом доме, пили и дебоширили. Это было привычным и обыденным явлением.
Дети выживали, как могли. Защиты на государственном уровне для них не было.
Отец продолжал учиться, получая второе высшее образование по агрономической специальности. И медленно, неуклонно входил во власть. Начинал он свою деятельность в парткоме, работая управляющим Черновского отделения совхоза. А через некоторое время уже был переведен на должность секретаря парткома в Краснокамском ГК КПСС.
Карьера папы шла в гору. Но омрачало то, что встречи и заседания партийной верхушки традиционно заканчивались обильным застольем и распитием спиртного. Ведь в брежневское время- без бутылки не заключалось ни одно пустяковое дело, не проводилась ни одна сделка.
Дома мы не видели папу трезвым. Приходя с работы, уже по свойственной ему привычке, он учинял свой семейный диктат. Махая кулаком единственной руки, словно одержимый начинал гоняться за мамой, чтобы побоями принести боль несчастной женщине. Черные синяки не сходили с ее тела, но она продолжала терпеть, обреченная жить в подобных нечеловеческих условиях.
Видя ее слезы, я в отчаянье закрывала ее собой, пытаясь защитить от гнева тирана.
Алкоголизм все глубже засасывал отца в свои путы. И никто не мог ему помочь.