Кому мешает чеховский книжный фестиваль?

Леонид Санкин
Несколько дней назад, я писал в фейсбуке об издаваемой (при поддержке областного Министерства культуры) газете «Донской писатель». Сегодня мне «посчастливилось» познакомится с последним майским номером, изданным тиражом 990 экземпляров. Вряд ли, что-то может привлечь в этом номере. Пустые парадные словеса об очередном юбилее Шолохова, внутрикорпоративные склоки, малограмотные вирши, зарисовка о бывших руководителях областной писательской организации, в том числе о печально известном Сухорученко, участнике посмертной травли Высоцкого. Все как обычно.
Внимание же моё привлекла небольшая заметка обозревателя газеты (анонимная), к слову газета не брезгует анонимными репликами или подписями типа Иван Донпис (донской писатель). В заметке идет речь о завершившемся несколько недель назад очередном седьмом по счету Чеховском книжном фестивале. Фестиваль этот проводит некоммерческий фонд «Пушкинская библиотека», совместно с администрацией города Таганрога. Мероприятие собирает в маленьком провинциальном городе уже седьмой год подряд известных российских писателей, встретиться с которыми даже читателям столичных городов удается не часто. Так за эти годы Таганрог посетили Владимир Войнович, Павел Крусанов, Максим Амелин, Алексей Варламов, Лев Аннинский, Александр Кабаков, Сергей Шаргунов, Людмила Улицкая, Александр Архангельский и многие другие. Проходили встречи с читателями в библиотеках и концертных площадках Таганрога. Казалось бы, чем помешал этот фестиваль «донским письменникам»? А вот чем. Цитирую. «Приглашённые писательские имена сомнительной известности, обладателей в основном окололитературных или забугорных наград, зачастую, просто нелюбящих русскую литературу, и обязательно – заезжих издалека, – вот их-то как раз таганрогские организаторы почему-то усиленно популяризируют. И на этот раз : Михаил Яснов, Ксения Драгунская, Татьяна и Владимир Сотниковы, Андрей Геласимов. Кто их знает на Дону, какими литературными заслугами они добились права быть гостями фестиваля? К примеру, Геласимов– малоизвестный, скорее всего, вольный писальщик коммерческого толка. Смотрим сведения о нём в Интернете. Жил в Англии, учился в Англии, изучал английскую литературу (таких скорее надо на Шекспировский фестиваль приглашать, а не на Чеховский),видимо, приехал в Россию «учить» российских читателей и литераторов мастерству употребления в литературе матерных слов. Что может передать таганрожцам такой гость? Зачем таганрогском учителю британский глашатай исторических событий? Зачем на фестивале,носящем имя великого русского писателя, литераторы, ничего полезного для русской литературы не сделавшие? И почему мы ни разу не видели в числе гостей фестиваля донских писателей, среди которых много настоящих мастеров слова, не слышали об их встречах с читателями. В том же Таганроге живут два больших, российского масштаба, писателя: Игорь Михайлович Бондаренко и Владимир Валентинович Моисеев ( кто это??? Л.С.), рядом с которыми залётные геласимовы просто окололитературная мелюзга. Наверное, у организаторов фестиваля есть причины преклоняться перед гастролёрами»
Ничего не напоминает данный текст? Да, именно его - стандартный поклеп в газету от возмущенного рабочего или колхозника времен властвования ЦК КПСС и дорогого товарища Леонида Ильича. Видимо главный редактор А.Береговой, по совместительству и руководитель регионального отделения СП России, все же стыдиться своей риторики и даже подписаться собственным именем не решается.
И в заключении еще один фрагмент : И потому хочется задать начальнику управления культуры г.Таганрога два простых вопроса: «Кто и по какому принципу осуществляет приглашение писателей на фестиваль, кто и как оплачивает их проезд и пребывание в Таганроге? Почему в рамках фестиваля не проводятся встречи читателей с донскими писателями?».
Действительно, а зачем таганрожцам слушать каких - то там войновичей или амелиных. Вот, например, встретились бы с автором газеты- донской поэтессой Ольгой Губаревой. Пусть слушают нетленные строчки:
«Изменил мне милый, изменил,
В ночь прогнал, в дому замки сменил.
Я по снегу белому одна
Прочь от дома в чащу побрела.»