Во сне, на лугу

Мне снится, будто я легкий, красивый и грациозный доберман, которого хозяйка вывела на прогулку. Я ловил и приносил обратно своей очаровательной хозяйке палочку и это действо, как я помню, доставляло мне неописуемое удовольствие. Моя кличка была, кажется, Чарли. Да, доберман Чарли. Моя хозяйка, обворожительная, пышногрудая брюнетка, очень добрая и ласковая ко мне, вывела меня на прогулку, на весьма живописный лужок, на котором беспечно летали невиданной красоты бабочки. Свежая зеленая травка на этом лугу ясно дала мне понять, что сейчас примерно середина апреля. Самое чудесное время года, для такого шикарного пса как я. Когда же моя красавица спустила меня с поводка, я решил пробежаться кружок-другой чтобы вдоволь насладиться запахами и красотами этого весеннего луга. Начал я с легкой трусцы, потом постепенно перешел на галоп, подражая скаковым лошадям. А еще через несколько мгновений я уже несся во всю прыть, высунув свой длинный красный язык, в один момент, гоняясь за бабочками и при этом, успевая оценить красоту, дарованную мне природой. Приятно быть собакой-философом, вдруг понял я. Ты живешь в роскошном доме, вместе с шикарной женщиной, которая тебя любит всем сердцем. Тебя моют, кормят, уделяют внимание, а еще дарят эти прекрасные игрушки-пищалки, от которых я пребываю в неописуемом восторге. Я могу весь день гулять у себя в саду, а вечером, когда на небо выходит луна, вечно красующаяся в свете солнца, я могу лежать на столь живописных коленях моей чудесной хозяйки. Я могу вдыхать ее поистине потрясающий аромат, пробирающий меня прямо таки до кончика хвоста! «Ах, как я люблю ее, мою хозяйку», - думал я, стараясь отдышаться после столь интенсивной пробежки. Но не нужно думать, что мне составляет большой труд устроить себе такой марафон. Для меня это нормально, ведь я конкурсный пес, победитель и лауреат. Не могу сказать, что эти весьма призрачные достижения особо радуют меня, но я точно знаю, что они радуют мою хозяйку. А я готов на что угодно, лишь бы только я мог видеть ее милую улыбку и ее очаровательный смех. Так думал я, когда побегал к столетнему дубу, стоявшему прямо в центре луга. Я подошел, задрал ногу и помочился на это дерево. В этот момент мне стало так хорошо и спокойно, что я решил запеть нашу собачью песню, одним только собакам известную. Не знаю, что именно повлияло на мое нынешнее прекрасное самочувствие. Может это монотонное журчание струи, испускаемой мною, может быть красота моей хозяйки. Она стояла в стороне и в восторге хохотала. Как лихо я задрал ногу! Как волшебно я пою песню! Сегодня моя хозяйка поистине лучезарна, как никогда. Может на меня повлияли зелень травы, пьянящие рассудок весенние запахи, которые сегодня с изобилием витали в столь свежем для средины дня воздухом. А может быть, все эти маленькие чуда. Все они слились для меня в единую оргию счастья, и все их оргазмы единолично испытывал я. Я был просто счастлив. До этого момента. Я закончил писать и повернулся к моей хозяйке. Она смотрела куда в сторону и что-то кричала. Я увидел как к ней все ближе и ближе подходит мужчина с цветами в руках. Они побежали навстречу друг другу. Мужчина обнял мою хозяйку и поцеловал. А она все так же хохотала и кокетливо вырывалась из его объятий, хотя я видел, что она вовсе не хотела вырываться, а только делал вид. Нет! Этого я не мог стерпеть. Смотреть как какой-то самец, при мне, на моих же глазах притрагивается к моей принцессе, я не мог. Я не собираюсь это терпеть. В этот момент мужчина заключил мою женщину в еще более жарких объятиях. Он целовал ее шею, губы, грудь, плечи. Он трогал ее повсюду и позволял себе то, что даже я в своих самых смелых мечах не позволял себе. Ну, уж нет. Я не буду это терпеть. И я ринулся со всех ног в сторону моей хозяйки и этого подлеца. «Чарли, Чарли! Иди ко мне!»,- кричала она, думая, что я бегу встречать этого негодяя, этого похотливого самозванца. И вдруг, когда до его паршивой глотки мне оставался всего один прыжок, я подумал: «Может быть, мне стоит смириться, может быть, моя хозяйка любит этого мужчину? Все-таки, как бы я не тешил себя мечтами о нашей с хозяйкой взаимной любви, в конечном счете, ей нужен самец ее вида» Однако, я в тот же миг отбросил все эти глупые сомнения и догадки. Вдобавок, я уже был слишком близко к той вожделенной, живой плоти, вкус которой я втайне от себя мечтал ощутить. Я совершил стремительный прыжок и впился зубами в шею мужчины, попутно стараясь повалить его на пол. Вкус крови. Вкус который всегда так сладостно утолял мою жажду, вкус который всегда действовал на меня опьяняюще, как все те чудесные вина, что моя хозяйка подавала своим гостям. Этот вкус я ощутил почти сразу, и он сразу меня пленил. Сколько оттенков, сколько ароматов и вкусов таит в себе человеческая кровь! Я, как опытный сомелье, вкушаю все-то благородство, что содержится в этом напитке. И уже ничто не могло меня остановить. Ни предсмертный хрип мужчины, ни умоляющие крики хозяйки, ни столь прекрасная симфония природы, которую так старательно исполняли птицы. Последнее, что я помню – это то, что через мгновение мужчина перестал дергаться, а моя хозяйка принялась кричать сильнее прежнего. Тогда я, виляя хвостом, повернулся хозяйке, прыгнул на нее, повалил на землю и принялся облизывать ее прекрасное лицо, к сожалению, обремененное слезами. «Нет», - подумал я, - «Я больше не допущу этого! Мы всегда будем вместе!», - пронеслось у меня в голове. После чего я срыгнул кусок плоти мужчины, весьма неудобно находившийся у меня в гортани, прямо на платье хозяйки. И виляя хвостиком, я, очень и очень довольный собой пустился бежать в неизвестном направлении.