Роман Русская душа Часть 1-4

 
 С чувством возникшей опасности покидал Шатров здание Краснозаводского РОВД. Это же чувство повело его не в сторону Дерябино, а на федеральную трассу Москва - Самара. " Не зря прихватил я дорожную сумку. На некоторое время необходимо затеряться в Подмосковье. Еще лучше выбраться в Тульскую или Калужскую область". Голосовать долго не пришлось - новенький рефрижератор, красиво взвизгнув тормозами, подрулил к обочине.
- Здорово были - поприветствовал Шатров водителя с ноткой умеренного оптимизма.
- Здорово - тут же откликнулся веселый веснушчатый парень и прибавил громкость магнитолы.
- Виктор - хлопнув дверью, протянул руку Шатров.
- Володя - чему-то обрадовался водитель, выруливая на черный асфальт утреннего шоссе.
- Слушай, ничего если я перекушу? Что-то под ложечкой засосало - чуть застенчиво поинтересовался Виктор.
- Рубай на здоровье - благодушно разрешил конопатый, включая на всю мощь динамик "Панассоника".
Хриплым голосом Расторгуева пела душа жующего батон пассажира с горечью " по самой прекрасной земле". Среди яркой зелени мелькающих берез недавние проблемы показались Виктору надуманными и несуразными. "Погнался за легким заработком. Легкий сыр лишь в мышеловке. Пол России - криминал, а ты хотел бабла срубить. Так вот и они того же желают" - почему-то злился на себя Шатров за нечистоплотность подрядчиков. " Прости Нина Степановна, что не рассчитался за полмесяца постоя. Будем считать залатанная крыша - моя компенсация. Прости и прощай". Шатров запил последний кусок минералкой и весело выдохнул:
- Теперь жить можно!
Володя тут же убавил громкость магнитолы.
- Люблю "Любэ" слушать. Жизненные песни, русские. "Спецназ". О моряках. Вот эта душу рвет.
- Хорошо поют - согласился Шатров, вспомнив, как выступало "Любэ" на дне металлурга в их маленьком городке.
- Володя, у тебя дети есть? - неожиданно спросил Шатров.
- Есть - живо откликнулся водила - два мальчика трех и семи лет. А у вас? - почему-то на "вы" перешел Володя.
- У меня тоже два мальчика: Сергей и Дима. Старшему двадцать четыре, младшему девятнадцать.
- Взрослые уже - уважительно протянул Володя.
- Взрослые - подтвердил с грустинкой Виктор.- Знаешь, а я их смутно помню, когда им было, как твоим. Все по командировкам мотался: страну повидал, а детей просмотрел. Вот только, как на пенсию пошел ближе им стал.
- Так вы пенсионер? А с виду не скажешь. Если не секрет сколько вам лет?
- В этом году сорок девять стукнет.
- Во сколько же вы ушли на пенсию?
- В тридцать семь. В колонии я работал. Там, Володя, год за полтора. Еще армию, учебу приплюсовали. Вот отслужил я одиннадцать лет и ушел, чтобы, как майор, дебилом не стать.
- Как майор?
- Знаешь, был такой случай. Я в период аттестации на офицерскую должность работал помощником начальника отряда - инженером по организации труда. Рядом с нашим городком располагалась запретная зона в которой была двадцать четвертая колония. В нее каждый год из близлежащих зон отбирались более-менее дисциплинированные зеки. Вот сидим мы за столом: я, начальник отряда и майор с двадцатьчетверки и отбираем ему контингент из содержащихся в третьем отряде жуликов. Майор берет карточки и вызывает  для собеседования осужденных. Заходит к неа очередной зек. Поговорили, пообщались.
- Беру - одобрительно кивает майор.
- Нельзя - поправляет начальник отряда.
- Почему? - возмущается гость.
- С красной полосой - психологические отклонения.
- Беру. Все мы с психологическими отклонениями.
Прав майор оказался. Потом на учебе психолог пояснил, что проработавшие свыше пятнадцати лет офицеры деградируют на пятьдесят процентов.
- Не знаю мне от вашего рассказа плакать иль смеяться ? - правильно отреагировал Володя.
- Вот отработал я одиннадцать лет и пока не съехала крыша ушел на пенсию. Это одна из причин. Но основная то, что Горбатый отменил вышку. Что боялись зеки? Смертной казни. За захват заложников, повлекший смерть сотрудников ИТК полагалась вышка. Мораторием на смертную казнь Горбачев подтолкнул зоны к беспорядкам. Начались захваты, бунты с многочисленными жертвами сотрудников. Убийцам давали пожизненные сроки и обеспечивали зоны новоявленными паханами. Вот поэтому, Володя, я ушел на гражданку. Да и устал мотаться на машинах. Последние два года в отделе маркетинга трудился. Снабжение - сбыт. Все на колесах и на колесах. А ты, я вижу, тоже колесишь. Дальнобойщик?
- Колешу - легко согласился Володя и было видно, что ему нравится такая жизнь - но не дальнобойщик. Раков возим в престижные рестораны Москвы и Питера. Через интернет ищем поставщиков. Если хорошая партия срочно выезжаем с Толиком. Сменщик мой. Вон в спальнике дрыхнет. В этот раз на дальняк поехали. Товар сам  понимаешь - простоя не терпит.
- Скажи, Володя, никому из ваших клиентов помощник не требуется?
- Не знаю - не соврал конопатый - но можно переговорить. Хочешь сейчас брякну? - предложил он, кивая на пылящийся на панели сотовый.
- Нет, давай лучше перетрем на месте - попросил Шатров.
- Давай - охотно согласился шофер и привычно перевернул кассету с любимым "Любэ".
Ближе к вечеру проснулся напарник. Придорожные клены отбрасывали длинные тени на бесстрастно мчавшееся шоссе. Толик поглядел в окно, потянулся и предложил поужинать.
- Минут через тридцать будет кофушка - согласился со сменщиком Володя - там и перекусим.
В портмоне Виктора лежало четыреста рублей и он изъявил желание подождать в машине. Володя ( по-видимому вспомнив скудный ужин пассажира ) по-приятельски хлопнул Виктора по плечу и, стараясь не обидеть, весело предложил отужинать всем вместе с последующей отработкой рачьей клешней.
- Рискуешь, парень - поддержал шутку Шатров и с удовольствием принял приглашение.
Во время ужина, жующий шашлык Анатолий, кстати вспомнил, что на Ревеньском водохранилище требовался рабочий.
- Точно, Яковлевич говорил, что промышлявший рака внук, в конце августа уедет на учебу, а без его помощи несподручно и он ( если не найдет замену) свернет наш бизнес.
Хоть и не было на этот раз от Яковливеча товара, решили к нему заскочить.
- Крюк не большой. Каких-нибудь двести километров. На обратном пути нагоним - заверил севший за баранку Анатолий.
Едва сумерки легли на освещенную фарами трассу, синий рефрижератор бойко свернул на грунтовую дорогу и через полчаса бесподобной тряски, уткнулся в высокий досчатый забор Тургоякского охотничьего хозяйства. "Въезд строго по пропускам" - гласила угрожающе-желтая надпись. Не обнаружив посторонних машин, Анатолий смело нажал на рычаг клаксона. Никто долго не выходил. По-видимому, зная нрав хозяина, друзья, заглушив мотор, терпеливо ожидали у шлагбаума. Минут через десять прибежала черная лайка. Облаяла грузовик и скрылась в темноте кустов. За ней, с перекинутой через плечо винтовкой, явился седой дед. Распознав знакомую фуру, поднял самодельный шлагбаум. Рефрижератор, зарычав, по едва различимой дорожке прокрался к одиноко стоящей сторожке лесника.
- Вы чаво? - узнал дед рачьих дельцов - Леньки нет дома. Да и раков тоже нет.
- Знаем, дядя Ваня. Не созванивались мы с ним насчет раков. Ты сказывал на учебу Ленька уезжает. Вот хорошего человека тебе на подмогу привезли. Договоритесь - пусть остается, а нет - завтра дальше поедем. Переночевать-то пустишь? Или мы не гордые в машине поспим.
- Отчего не пустить. Комната для гостей свободна. Спите сколько душе угодно. А мы с друже в доме приляжем. Заодно и покалякаем. Ужинать-то будете? Баская ушица в сенях настоялась из налима и судака.
- Похлебаем - чтобы не обидеть хозяина согласился Володя.
- Грех от такой вкуснятины отказываться - "подсластил" в унисон Анатолий, доставая к столу три банки столичных деликатесов. Отужинав улеглись спать. Шатров долго не мог заснуть, ожидая обещанного разговора, но заслышав монотонный сап Яковливича, успокоился и смежил уставшие  веки.
 Рано утром Виктора разбудил толчок в плечо.
- Одень это. Идем. Покажу обязанности. Справишься - останешься, а нет - поезжай дальше.
Шатров быстро одел пропахший рыбой комбинезон и вышел вслед за стариком в сумерек густого тумана. По узкой тропинке лесник выве его на берег большого озера. Стояла гулкая тишина.
- Видишь вешки - там раколовки. Съезди собери улов. Хорошо если поспешаешь к отъезду москвичей - деньгой разживемся. Вот под раков прихвати - указал Яковлевич на довольно объемный плетенный короб.
Шатров осторожно влез в лодку. Развернулся кормой и погрузил короб на корму плоскодонки. посмотрел внимательно на расположение раколовок и приналег на весла. Грести он умел. В краю трехсот озер, с детства увлекался рыбалкой. Раков не боялся, мальчишкой промышляя их вилкой в прибрежных камнях. С раколовками было впервой, но рыбацкий навык помог и на сей раз. Виктор сноровисто доставал нежирный улов, вытряхивал в короб и переставлял снасть на новое место. Через полтора часа он опустошил сорок четыре раколовки и с внушительной добычей причалил к курившему в камышах старику.
- Добре паря - прищурившись от махорочного дыма, похвалил Виктора дед. Затушил плевком самокрутку и направился к сторожке. Вошел в дом, когда мобильник спящего Володи исполнял вальс Мендельсона.
- Ужо вставайте - проскрипел дед дрыхнувшим водилам.- Виктор сваргань чего-нибудь поесть.
Перекусив отварной щучиной, отправились на берег озера. Оценив опытным взглядом улов, Анатолий вложил в морщинистую руку двести пятьдесят баксов, подхватил с Владимиром тяжелый короб и потащил к стоящему у сторожки рефрижератору.
- Возьми - передал сторож Шатрову пятьдесят долларов - вовремя подсуетились.
Прощаясь, Виктор протянул деньги Володе:
- Спасибо за шашлык. Не люблю быть должным.
- Не надо. Они тебе нужнее. Мы с ваших раков в три раза больше наварим.
- Наваришь - согласился Шатров - а на эти купи от меня подарок пацанам.
- Хорошо - легко согласился конопатый. Взял у Виктора деньги и побежал в дом за забытыми в спешке сигаретами. Мягко урча "Дефа" выехала на грунтовую дорогу и вскоре скрылась за пеленой утреннего тумана.
- Пойдем, что-ли , чайку попьем, да заодно и покалякаем - откашлявшись предложил довольный сделкой Яковлевич. Зашли в дом. На кухонном столе лежала записка: "Возьми. Тебе нужнее. Но на твои я куплю детям большой рефрижератор. Володя." Под запиской притаилась сложенная пополам стодолларовая купюра. Шатров улыбнулся и протянул деньги Яковлевичу:
- За столование.
Старик аккуратно расправил банкноту и так же аккуратно положил в нагрудный карман.
- Приедет на неделе Ленька - запасемся на зиму харчами - согласился дядя Ваня и собственноручно разлил по кружкам лесной душистый чай.
 Так у Шатрова началась жизнь в заповеднике " Бобровая пать". Площадь заказника составляла чуть более ста сорока квадратных километров и являлось заповедной зоной для двух сотен проживающих на ней бобров. Однако главной достопримечательностью"Бобровой гати" считались семь семей редчайшей выхухоли, расселившихся в многочисленных притоках Камы. На территории заповедника находилось два озера :Большая и Малая Акуля и озерцо со странным башкирским названием Типтерги. С заросшими камышом и осокой берегами, пропахшее торфяным духом сапропеля сие озеро являлось прибежищем огромного количества желтого карася. В Большой и Малой Акулях водилась разнообразная рыба: от редкого омуля и подкаменщика до сорных окуней и плотвы. Кроме бобров на берегах озер расселились норки и ондатры, а в верховьях чистой реки Ризе проживало несколько пар водяных выдр. Охраняя занесенные в красную книгу виды, сметливый дядя Ваня нашел нехитрый приработок - ловил рыбу на продажу и промышлял речного рака. Имея практически неограниченный ресурс рыбы, не жадничал, снабжая свежатиной общежитских друзей внука.
- Как-то повез рыбку в город - закурив привычную самокрутку, рассказывал Шатрову подвыпивший лесник. - На посту мой Луазик тормознули. Прижался. Сержант спрашивает:
- Рыбу в город а продажу везешь?
- Везу - говорю - только не на продажу, а внучку в садик. Открыл багажник, а там штук шесть судачков, два трехкилограммовых налима, да ящик свежей пелядки.
- Где накладные? - кричит сержант.
- Какие накладные, милок? Я же говорю - везу внучку в садик.
- Не морочь мне голову, дед. Пятьдесят кило рыбы внучку. Сворачивай к КПП! Протокол оформлять буду!
- К чему говорю, милок, вся эта бумажная волокита? Денег у меня нет. Вот возьми пару судачков, да отпусти Христа ради старика .
- Что!? Ты мне еще и взятку предлагаешь!? - взвился блюститель порядка.
- Какую взятку? Рыбки возьми - не понял сначала я, но пригорюнился - промурыжит служивый меня часа три - рыба испортится. Пострел ускакал по лестнице в будку, прихватив мои права. Делать нечего - сижу курю махорку. Через полчаса останавливается десятка с мигалкой. Выходит майор. Пострел к нему: мол так и так - задержал партию рыбы без документов.
- Иди, работай, Пастухов. Я разберусь - сказал майор и направился ко мне.
- Ну показывай дед, что за партия рыбы?
Я открыл багажник.
- Славная рыбка - со знанием дела заметил майор. - Где ловил?
- На Большой Акуле - не соврал я.
- Так это же заповедные места. На статью, дед, тянет - подытожил хмуро майор. - На продажу везешь?
- Да, нет, товарищ майор, говорю же Леньке в садик. Погибли его родители, так вот уж третий год. как я ему за папу и за маму. Чтобы внучка в интернат взяли пообещал я заведующей свежей рыбкой  снабжать. Питание сами знаете какое у детишек: суп да каша. Вот я им два раза в месяц и подвожу рыбку. Только я не браконьер, товарищ майор. Работаю в заповеднике смотрителем.
- Удостоверение есть? - строго спросил начальник.
Я достал из внутреннего кармана удостоверение и протянул ему.
- Колтышев Иван Яковлевич. Смотритель заповедника " Бобровая  падь" - неторопливо прочитал майор - Где права?
- Он забрал - кивнул я на сержанта.
Майор неторопливо поднялся в будку КПП и вызвал Пастухова. О чем они говорили, не знаю, но через пять минут красный как рак сержант подбежал ко мне и протянул документы:
- Поезжай дед. И скажи спасибо майору Расскатову. Приехал бы Сурейко - сидеть бы тебе в КПЗ.
- А что Сурейко? Приезжал сюда в прошлом году с Раскатовым. Нормальный мужик.
- Нормальный, когда водку на природе пьет - подтвердил хмуро Шатров - а когда в кабинете... Законники хреновы - сплюнул в траву Виктор.
"Обижен, видимо, мужик на власть - подумал, прищурясь, дядя Ваня - не всем, как мне повезло"
- Ну ты, чаво, паря, скоро сам убедишься. По первому льду окунька блеснить подъедут. Документы - то у тебя имеются?
Шатров молча вытащил паспорт и удостоверение пенсионера МВД.
- Так ты тоже милиционер?
- Нет, Яковлевич, я в колонии на производстве трудился.
- Тогда почему ментов не любишь?
- Не то, что не люблю. Просто знаю. В одной системе служил. Там такие козлы встречаются...
- Козлы везде встречаются. Вон у нас по заповеднику вчерась матерый бегал - свел к шутке старый хитрец досужее обсуждение властей. " Сталинская закалка" -усмехнулся Шатров юмору Яковлевича и отправился чинить раколовки.
 На неделе лесник собрался в дальний обход заповедника.
- Меня не будет дня три-четыре. надо перед холодами кормушки подлатать. Соль уж по первому снегу развезу - пусть сохатые перед гоном полакомятся. В этот раз веников навяжу. да травки подкошу: авось олени зимой наведаются. Ты без меня раков промышляй. Улов в морозильную камеру складывай. Мережка на наживку для раколовок у ближних кустов стоит. Сам увидишь белые кибасы. Кости для собаки в холодильнике. Арчера - поберегись - лютует. Вчерась шибко Ладу погрыз.
Арчер - рослая немецкая овчарка с первого взгляда почему-то невзлюбил Шатрова. То ли чувствовал его по природе мягкий характер, то ли за долгие годы службы не привык к постороннему запаху. Пес скалил зубы и глухо рычал, когда Виктор вышел проводить уходившего по тропинке лесника. покусанная, но жизнерадостная лайка серым комком привычно сопровождала хозяина, вожделенно поглядывая на висевшую за  спиной двустволку.  Вернувшись, Шатров достал аккуратно сложенный "иконостас" и закрепил над кроватью. Развешивая в хронологическом порядке по датам смерти, Виктор, как к старым знакомым,  обращался к каждому, поочередно смахивая пыль и заглядывая в их неживые, но проницательные глаза. Закрепляя портрет Высоцкого, горько и надрывно пропел стихи Евтушенко:
- Володя! Володя! Как тебя вдруг полюбили
Со стереомагами автомобили
Толкнут прошашлыченным пальцем кассету
И пой, даже если тебя уже нету.
Евдокимову тихо прошептал:
- Эх, Миша. Миша. Зачем ты в грязь полез?
Жил лучше б, Миша, радовал народ.
Александра Лебедя и Льва Рохлина поприветствовал по-военному:
- Здравия желаю товарищи генералы.
Талькова и Шукшина закрепил молча, минуткой тишины уплатив положенную дань уважения. Чуть торжественно достал из сумки папку с рукописью и положил на прикроватную тумбочку.
- Может Муза ненароком заглянет? - съерничал вслух Шатров. Окинул грустным взглядом ветхость убогого жилища, исписанные мелким почерком листы и со вздохом закрыл роман без названия. Его внимание привлекли в беспорядке лежащие под кроватью лесника книги. Шатров покачал головой (осуждая подобное хранение) и достал потрепанные издания. Сдул пыль, внимательно прочитав скучные названия: "Знахарские и колдовские рецепты", "Лекарственные растения", Лекарственные травы и сборы средней полосы России", "Народная медицина", "Эндоэкология здоровья", "Основы психоанализа и психотерапии". Выбрал как "аз" "Энциклопедию лекарственных растений", сбросил тапочки и завалился читать на кровать. Сотни русских и латинских названий растений, словно плети вьюна, путались в голове и вскоре Виктор сделал надлежащий вывод - невозможно объять необъятное. " Все болезни от нервов"  вспомнил Шатров старорусскую остроту и открыл раздел "Нервозы". Спустя час Виктор составил список лекарственных растений действующих непосредственно на нервную систему человека. Довольный изысканиями рано лег спать. Проснулся до восхода. Наскоро позавтракал и накормил Арчера. Подхватил книгу (с вложенными закладками) и быстрой походкой углубился в лес. К полудню Шатров имел довольно приличный сбор трав. Почувствовав непрерывные позывные голода, громко свистнул и решительно направился на раздавшийся вдалеке собачий лай. Лес дышал пряным запахом разнотравья, ароматом грибов и ягод. Пообедав, разложил сбор под тенью навеса. Далеко обойдя рычащего пса, расположился пот раскидистой ивой на шикарной скамейке. С Большой Акули веяло свежестью озерной тины, доносились крики чаек и глухие всплески рыб. "Окунь малька гоняет"- подумал Шатров, сладко потянулся и углубился в чтение. К вечеру истопил баню. Накачал воды из артезианского колодца и постирал пропахшее потом  белье. " Хоть и поздно, но надо заготовить веников, да обсудить с Яковливичем, как лучше сложить парилку"- прикидывал Шатров, оценивающе осматривая добротно сложенный очаг. Смыв с головы мыло, откинул марлевую занавеску с маленького окна и уныло подумал: "До города далеко. Хоть бы какая ягодница заблудилась". Вспомнил маленькие грудки Натальи, наполненную апельсиновым соком узкую ложбинку трепетного живота и вздрогнул, когда рука легла на вздыбившуюся плоть. Отдыхая после бани на кровати, не осудил себя: все органы должны периодически функционировать. Застой ведет к подавлению естественных функций и приводит в конечном счете к заболеваниям и старению.
- Может куклу одну на двоих с Яковлевичем завести? - подумал с невеселым сарказмом Виктор, плюнул на пол и  (дабы миновать возникший в душе дискомфорт) забубнил цитаты про нервные окончания ног. На вопрос зачем он это изучает определенного ответа Виктор не имел. Но ему это было интересно и Шатров, не изменяя привычке, пытался освоить неизученную еще нишу. Судьба на сей раз выделила ему приличный лимит времени, и он по своему усмотрению использовал его.  Не мог он часами лежать, рассматривая облепленный мухами потолок и прокручивать в голове, разящие душу воспоминания. Пить водку и орать в одиночестве песни и ... жалеть себя. Вот поэтому он листал сейчас "Колдовские рецепты" и скорпулезно осмысливал очередной сбор, приглушающий позывы эпилепсии. Ночью, вооружившись шахтерским фонарем, ловил раков. Наполнив короб, под глухое рычание пса, разгрузил в морозильную камеру. под утро опорожнил дальние раколовки. Отобрал треть ведра крупных особей и поставил на разложенный у скамейки костер. "Жаль нет пива" - подумал Шатров, вгрызаясь в красную мякоть рифленого хвоста членистоногого - "Володя приедет обязательно закажу пару ящиков". Под устойчивый оркестр звонких цикад начинался новый день. Оставшихся раков сложил в пустовавшую фруктовницу старенького холодильника "Юрюзань". Достал из морозилки рубленную говяжью голову, залил водой, выделив подвывающему Арчеру большую кость. Благодарно зарычав, пес скрылся в будке. Скинув пропахший рыбой комбинезон, Виктор окунулся в еще теплой баньке и, сладко улыбнувшись, растянулся на залитой утренним солнцем кровати. Нежной волной прилива сон захлестнул сознание бытия.

    
Оставляя далеко позади густые клубы желтой пыли, белая "Нива" быстро приближалась к спрятавшейся в зелени тополей деревеньке.
Сочные краски заката слепили задумавшегося водителя первозданной негой природы. До Дерябино оставалось не более трех километров, а Николай все еще не мог принять важное решение. Взвизгнув тормозами " Нива" свернула к обочине. Николай заглушил мотор и открыл дверцу, откинул сидение. Достал пачку "Золотой явы" и нервно закурил.
- Жадность фраера сгубила - зло процедил мужчина и в ярости отшвырнул только что начатую пачку.
  Николай Владимирович Пичугин семнадцать лет являлся бессменным стражем порядка пяти деревень Краснозаводского района. в число которых входило ныне  строящееся Дерябино. По окончании строительства начальство рассматривало вопрос о закреплении капитана Пичугина за элитным жилым массивом, в котором  ( по неподтвержденным сведениям) проживало бы порядка десяти депутатов госдумы. Данное закрепление сулило Пичугину немало выгод. Во-первых он освободится от многолетнего мотания по району. Во-вторых с утверждением отдельного участка и штата в лице двух сотрудников, Николай  назначался старшим участковым с присвоением майорского звания. А это уже, простите, средний начсостав и приличная пенсия. Но благодаря непомерной алчности Ржавого, всего этого можно лишиться.
 Корозина Николай знал с детства. В школе он учился в одном классе с сестрой Ржавого и, провожая Люську домой, порой видел физиономию любопытного младшего брата, осторожно выглядывающего из-за большой плотной портьеры. Корозины жили в  массивном просторном пятистенке. Отец Люськи работал бригадиром механизированного звена и смотрел на простоватого подростка иронично и даже насмешливо. Когда встречал хмыкал, повторяя обидное слово: "Ухажер". Людку по-своему любил - даря конфеты, хлопал по пышному заду, вслух потешаясь над подрастающей невестой. Люська хохотала и с довольной рожицей рассасывала сладкий лединец. Егор же хватал со стола конфеты и убегал в залу, чтобы в одиночестве съесть угощение сестры. Свои конфеты он прятал в шкаф. Когда Николай ушел в армию, Люська уехала учиться в город и выскочила замуж за однокурсника. Не имея родственников в Москве и непомерных амбиций, Пичугин, одев погоны младшего лейтенанта, взвалил на плечи ношу районного участкового. Пригнал с Краснозаводска старенький "Урал" и приступил к патрулированию близлежащих деревень. Через год женился на местной краснощекой красавице и зажил беспокойной жизнью деревенского участкового. К перестройке отнесся безразлично. Важнее забастовок в Москве считал ЧП районного масштаба, но когда впервые не получил так необходимую молодой семье зарплату, задумался, все яснее сознавая какой в стране происходит кавардак.
 В то утро  Николай наметил очередное патрулирование в Селезнях. Местные горе-рокеры, оседлав мотоциклы "Ява", безобразничали на узких улочках деревеньки, пугая детей и калеча домашнюю птицу. Проезжая мимо дерябинского долгостроя - панельного остова продуктового магазина, Николай краем глаза заметил грязный автокран. "Московские номера" - машинально отметил милиционер, прибавил газу и помчался по пыльной дороге. На следующий день в тесной каморке сельсовета ( где находился кабинет участкового) Пичугин разбирал поступившие накануне заявления. У бабки Кабанихи пропали гуси.
- Было у бабуси два веселых гуся - вздохнул Николай, вполне реально осязая испепеляюще- гевный взгляд сидящей напротив тетки.
- Тебе смешно - раскусила его старуха - а мне уже полгода пенсию не платют. Курей и гусей разворуют, как зиму переживу7 Тоже воровать идти?
- И ты туда же, баба Маруся. Воровать! Какая из тебя воровка?
- Что же делать, Николаюшка, когда на хлеб обменять нечего будет? - спросила Кабаниха участкового, поставив в тупик.
- Хорошо. Хорошо, баба Маруся. поищу я твоих гусей - решил отвязаться от надоедливой посетительницы лейтенант.
- А что их искать? Тихоновна гутарила вчерась кран из деревни выезжал вот и придавил моих сердешных. Вылез крановщик, подержал за шею трепещущую птицу да и забросил в кабинку. Где ты теперича его сыщешь?
- Кому кран в деревне понадобился? - без особого энтузиазма поинтересовался участковый.
- Не знаю кому. Он же цельный день магазин разбирал. Сложил аккуратненько плиты и блоки и уехал - воскликнула в безнадеге Кабаниха. Махнула, поднимаясь рукой, и ковыляющей походкой направилась к деревенскому пруду, где кормились оставшиеся гуси. Поспешая на обед, Николай все же успел расспросить двух земляков о вчерашнем кране. Мужики в недоумении пожимали плечами и хмыкали в бороду. " Видимо, что-то знают, но почему-то молчат" - сделал вывод догадливый участковый, поправил портупею и заторопился домой. С того дня он установил негласное наблюдение за сложенными на месте бывшего магазина стройматериалами. Прошло три недели, и в конце октября в кабинет участкового ворвалась взъерошенная Кабаниха.
- Николай! Кран тот в деревню приехал. Иди стребуй с поганца деньги за моих гусей. Пятьдесят тыщь за птицу - на меньшее я не согласна.
Пичугов, вздохнув, начал одевать шинель. Перепрыгивая через глубокие лужи проселочной колеи, подошел к гудящему от натуги крану. Полным ходом шла погрузка фундаментных блоков на тракторный полуприцеп. Крановщик, полнолицый курносый парень, сделав вид, что не замечает подошедшего милиционера, энергично дергал за рычаги.
- Вылезь! - крикнул Пичугин.
Крановщик неохотно выбрался из кабины и подошел к участковому с простым вопросом               
- Чего надо?
- Глуши мотор! Разговор есть!
Парень несколько секунд постоял, размышляя стоит ли ссорится с ментом, затем залез в кабину и заглушил двигатель.
- Захвати документы - приказал участковый.
Водитель недовольно сунул милиционеру права и полез в бардачок за куском чистой ветоши.
- Какие проблемы, начальник? Работы непочатый край. Вот техника простаивает - кивнул на трактор , вытирая руки шофер.
- Проблема в том, гражданин Зубов, что я не вижу путевки на выполнение погрузочно - разгрузочных работ.
- Да брось, командир, кран то в простое. Ну, я подкалымить и решил. Жить то как-то надо. Вот возьми. Ты меня не видел - я тебя не видел.
Зубов протянул кусок чистой ветоши в которую была завернута толстая пачка банкнот. " Не жадный" - отметил про себя Пичугов, прикидывая сумму взятки. "Тысяч пятьсот не меньше". Отсчитал сто тысяч и сунул тряпье растерявшемуся крановщику.
- Не по-о-о-нял - протянул, стерев с лица улыбку, гастролер.
- В прошлый приезд гусей задавил? Вот взял откупные хозяйке. Насчет стройматериалов разберемся, а пока снимай блоки на землю и вали в город.
Николай подождал, когда опешивший водитель выполнил его распоряжение, достал служебный блокнот и записал на букве "З" -  Зубов Василий Терентьевич КРАЗ 13-16 МО стройматериалы.
Возвращаясь домой, заглянул к бабке Кабанихе вручить нежданные деньги. Старуха искренне обрадовалась быстрому исходу дела. Спрятала пачки сторублевок в шкаф и пригласила Николая к столу. Кряхтя и причитая, достала шкалик самогонки, баночку груздочков и присела на табурет рядом с благодетелем.
- Спасибо тебе, Николай Владимирович - необыкновенно учтиво поблагодарила всклочная старуха. – не знала, как зиму пережить. На пенсию, сам знаешь, рассчитывать не приходится. Детей нет - помочь некому. А теперь до весны протяну.
- Не горюй, бабка Маруся, как-нибудь проживем - смахнув некстати навернувшуюся слезу, сказал участковый. Яростно выдохнул и зло опрокинул стакан ядреной самогонки. Закусил грибком, занюхал хлебом и встал, не поблагодарив хозяйку. Почувствовав скорый уход гостя, Кабаниха метнулась в сени. Провожая участкового, суетливо сунула ему в руки тяжелый сверток.
- Возьми, Николаюшка, гуся. Я по двадцать тысяч за штуку продаю, а ты с душегуба сто стребовал. Со зла я столь запросила. С него не убудет, а вам на ноябрьские угощение к столу.
Николай молча засунул мороженную тушку под мышку и обронив: " Будь здорова, баба Марусь" широко зашагал по темной проселочной дороге. Положив птицу в сени, вошел в избу. С мороза пахнуло домашним борщом и уютом.
- Папка пришел! - выскочил из комнаты сияющий Ярослав и крепко прижался к синим милицейским бриджам. Следом вышла улыбающаяся Наталья.
- Борщ будешь кушать или жаренную картошку? - спросила жена, передавая брыкающуюся Оксану в сильные мужнины руки.
- Конечно, борщ - выдохнул счастливо Николай, подбрасывая вверх сияющее родное существо.
 Утром следующего дня Пичугов долго беседовал с о следователем Краснозаводской прокуратуры.
- Разберусь я с этим колымщиком по факту нецелевого использования спецтехники - говорил, наливая чай в стаканы, майор Руцков. - А вот по факту кражи стройматериалов возбудить дело не представляет никакой возможности. К кому относится строящийся объект? К райпотребсоюзу. Вот уже два года, как нет такой организации. Нет ни начальства, ни бухгалтерии, а тем более строительных смет. Раз нет хозяина, значит, нет заявителя, а нет заявления , значит, нет претензий от потерпевших. Так что ничьи эти материалы. Может колхоз забрать, а можешь ты себе из них гараж построить. Уголовно не наказуемо! Не ворованные они, а брошенные и бесхозные. Понял Пичугин, какой расклад с незавершенным строительством у нас в стране твориться - сам для себя неожиданно сделал горький вывод следак и, порвав пополам рапорт участкового, положил под стаканы с чаем.
- Как это ничье?! - думал в тряском автобусе Николай - это же народное. Как клуб и школа. Это построено на деньги людей, на мои деньги в конце-концов. Почему народное вдруг стало ничейным? Недавно раздали ваучеры, чтобы построенное народом принадлежало народу. А майор не прав - ответит Ржавый за похищенные у народа плиты. Вызванный на допрос (скорее на выволочку) Зубов подтвердил, что колымил у Егора Корозина. Кран успел оформить по заявлению вчерашним числом на личные нужды, уплатив девять тысяч в кассу автопарка. Пичугин тоже забегал в кассу ГОВД за зарплатой за июнь. Но кассир развела руками, не подумав брякнув где-то слышанный афоризм: "  Если государство не кормит милицию - милиция прокормится сама". Автобус остановился.
- Владимирович, до центра не поеду. Боюсь застрять, а уже темнеет - аргументировал отказ усталый водитель ПАЗика. Пичугин, вздохнув, вылез в промозглую грязь деревенских улиц. В предчувствии нехорошего разговора, не выбирая дороги, пошлепал до дома. В сенях скинул промокшие грязные сапоги и в носках вошел в ближнюю комнату. Закрывая, нарочито громко хлопнул дверью.
- Папка пришел! - закричал шестилетний Ярослав, выскакивая из-за круглого стола за которым корпел над домашним заданием.
- Сиди, делай уроки - строгим голосом урезонила сорванца Наталья - и не ори - Оксану разбудишь.
Николай молча прошел к умывальнику. Наталья подошла к очагу и наложила миску картофельного пюре. Взяла со сковороды несколько ломтиков пахнувших чесноком кабачков и положила мужу. Встала, оперевшись о косяк к круглой печи и, зябко подернув плечами, обреченно спросила:
- Опять зарплату не дали?
Ком откушенного в спешке хлеба встал в горле участкового милиционера, и он лишь помотал головой. Ночью на ласковое прикосновение мужа Наталья, как тогда у печи. зябко дернула плечами, убрала мужскую руку и зарылась в плаче в подушку.
 Стоял декабрь. Снежный и морозный. Не взирая на потуги управа, развалился колхоз. Люди толпами шли к участковому, осуждая несправедливую дележку коллективно нажитого добра.
- Соберите собрание и разделите по справедливости - учил земляков обалдевший от тягомотины тяжб участковый.
- Нет колхоза , значит, решение собрания незаконным будет - отрезал грамотный бывший бригадир механизированного звена и, как тогда в детстве, сорвался на обидное: "Да что ты можешь, ухажер?" Николай зло отвернулся к окну. Как с магазином. Нет организации - нет претензий. Воруй, кто может!  Люди не в счет... Твою мать!
Темнело рано. Возвращаясь домой по заснеженным безлюдным улицам, Пичугин размышлял о дальнейшей жизни. Пятый месяц задерживали зарплату. Июльскую выдали частями. Наталья отдала долг родителям, и вновь наступило безденежье. Благо в райцентр проезд бесплатный - продукты с оптовки привез. Все чаще поговаривают об отмене льгот. Весной взяли двух боровичков. Под Новый год решили одного продать, но по вышедшему "Закону о милиции" нельзя - видите ли запрещено сотрудникам органов заниматься коммерческой деятельностью. Как жить дальше!? Наталья кричит: "Бросай свою долбаную работу. Едем к родителям в Краснозаводск, там брат ООО организовал. В охрану к нему пойдешь. А как же школа милиции? Десять лет мотания по грязи? Льготная пенсия? Это все впереди, а жить нужно сейчас! Кормить детей, одевать жену, строить сарай. Николай не заметил, как подошел к дому. В окнах горел теплый свет. в загоне тихо хрюкал Борька. Пахло дымом и чем-то печеным. Пичугин в раздумье покурил у ворот. Засосало под ложечкой, и он решительно толкнул старую калитку. Давно почуявший хозяина Трезор прижался к ногам и ласково завилял хвостом.
- Ничего, дружище, как-нибудь переживем - потрепал по холке верного друга Николай и шагнул в темень сеней.
 В доме ждал незваный гость. На кухонном столе стояла запотевшая бутылка "Смирновой", а в тарелке лежали мелко нарезанные грузди. Наталья (зная пристрастие мужа) шинковала репчатый лук.
- Здорова были - привстал в приветствии Ржавый и протянул милиционеру широкую ладонь.
 - Здорово - неохотно откликнулся Пичугин. прокручивая в голове цель визита нечистого на руку соседа. Умылся и сел за стол. Наталья поставила перед мужем тарелку щей  и спросила по деревенскому обычаю :
 - Егор, суп будешь?
- Не откажусь, хозяюшка - чуть слащаво сказал Корозин и придвинул чуть ближе появившиеся на столе стаканы. Ловко отвинтил блестящую пробку и сноровисто разлил водку. Не чокаясь выпили по первой. Закусили грибами и принялись хлебать постные щи. Разлив по второй, Корозон завел необычный разговор.
- Слушай, Николай, что ты прицепился к этим блокам? Седьмой год стройка бесхозная стоит. Год-два перемычки посыпятся, плиты рухнут и все под бульдозер. Получается, не себе ни ам и другим не дам. Хочешь, я тебе из бушных материалов гараж поставлю - вон казенный мотоцикл под навесом ржавеет. Остальное на коттеджи пущу. Когда продам - сочтемся. ну это весной, а сейчас у меня к тебе вот какое дело. Ты знаешь, что в этом году я брал в аренду полста гектаров земли. Овощи в войсковую часть толкнул, продал крупный картофель на предприятия, средний на семена в колхоз, тфу ты в ООО "Рассвет", мелким рассчитался с рабочими. Ну, не в этом суть - мои дела. Но вот вчера наведались городские братки и за грудки - делись. Дали три дня на сбор денег. Если к выходным арбуз не выложу, обещали сожгут технику и дом. Владимирович, не дай пропасть! На корню подрежут мое хозяйство. Трое их было. Есть автомат. Вдвоем не одолеем. Вот поэтому возьми. Здесь сорок лимонов. Может найдешь кого в помощь?  - Ржавый протянул перетянутый липкой лентой объемный сверток и залпом опрокинул стакан Смирновой - Прошу помоги. В долгу не останусь!
Так Николай заключил первую сделку с Корозиным. Отдельный рассказ, как отбивались от бандитов, как весной полнощекий Зубов сложил из плит двухэтажный гараж, как со сдачи первого коттеджа Ржавый загнал в него новенькую "семерку". Пичугина больше не возмущала продажа за двести тысяч здание деревенской школы, приобретение за мизерную плату у нищего кооператива техники, выкуп за бутылку водки пая у пьяного земляка. Что недавно было незаконным, вдруг стало законным и прибыльным. Весной Ржавый предложил устроить Наталью в бригаду штукатуров. Отмечал ей стаж и платил неплохую зарплату. Наталья редко выходила на работу ( дочка часто болела), но зарплату получала в полном объеме и Пичугин понимал, что Егор платит за его помощь и молчание. Почти семь лет все шло своим чередом. Но времена изменились, а Корозин, привыкший к беспределу, не желал этого замечать. Его природная жадность не знала границ. Срубил бабки - найми бригаду, плати людям да строй. Так нет! Не просто рабочих кинул, а в рабство загнал, да еще уголовников для охраны привез. Пичугин завел "Ниву" и до отказа нажал педаль газа. Через семь минут резко затормозил у дома Ржавого. Не обращая внимания на неистовый вой кавказца, вбежал на высокое крыльцо:
- Егор, выйди-ка! - стукнул в глядевшее во двор окно.
- Дружище, какие проблемы? - показался, улыбаясь, Ржавый.
- Ты совсем охринел! - не выбирая выражений заорал Николай - Людей в рабстве держать! Я с района. Хотят на месте провести проверку и завести уголовное дело. Пока меня просили присмотреть. Завтра подъедут оперативники. Так, во-первых, рассчитайся сполна с теми кто на тебя батрачил, посади их в автобус и в Москву. Во-вторых, чтобы бритоголовых сегодня же на объектах не было. В третьих найди некого Шатрова, надо с ним перетереть, чтобы он забрал из прокуратуры свое заявление. Если не согласится тоже в автобус и...
Корозин с минуту стоял с открытым ртом. Затем (надо отдать должное его сообразительности) рот закрыл и промямлил, поперхнувшись "Понял" и не прощаясь, рванул к черному джипу. Через час срывающимся голосом докладывал Пичугову:
- Людей рассчитал и отправил на пункт сбора. Завтра наберут новых. Оформлю официально. Одна загвоздка - Шатрова не могут найти. Похоже, сбежал, сволочь. Ну, ты на всякий случай у  Степановны его вечерком попаси. Где искать - ума не приложу.
- Хорошо. Я пригляжу. Но вопрос останется открытым пока зарегистрировано заявление. Тебе необходимо подключить московские связи. Лучше затушить маленький костер, нежели большое пламя. Ко мне пока все не утрясется не приезжай. Будут новости - сам найду. Все благополучно закончится возьмешь в долю? Пенсия не за горами.
- О чем базар, Владимирыч? Мы с тобой еще таких дел наворочаем! - хлопнул по плечу помощника Ржавый и успокоившись заверил – Конечно, побазарю с москвичами, насчет этого Шатрова. Ты ж Степановну прощупай. Может, говорил постоялец куда свалит? Давай вечерком, Владимирыч, по маленькой вмажем?
- Сказал же пока разбежались и сотри мой номер с сотового. Береженого Бог бережет.
 Приехавшие на следующий день оперативники удерживаемых в неволе людей не обнаружили, как не обнаружили схожих по описанию свидетеля лысых охранников. Ржавый преспокойно пил водку и не делал подозрительных телодвижений. Контролирующие объекты охранники, когда речь заходила о насилии, делали круглые глаза и в голос утверждали, что ничего подобного не видели. Оставалась единственная ниточка - Шатров. Не обнаружив его на стройке, милиционеры отправились прямиком к Нине Степановне.
- Нет у меня жильца. Съехал. Как отправился в район так и не вернулся. Сумку забрал и портреты со стены.
- Что за портреты?
- Лебедя, Евдокимова, Владимира Высоцкого. еще кого-то не припомню. На фанерках нарисованы были.
- Оригинал. Крамской да и только - усмехнулся в кулак кудрявый.
- Не Крамской, а Шатров - поправила тотчас Степановна и затянула потуже кончики синего платка.
- Нина Степановна, а не подскажете ли вы куда уехал Шатров?
- Говорю же, в район уехал Виктор. Что вы из меня жилы то тянете? Вчера участковый тянул "Куды?", а сегодня вы.
Опера молча переглянулись и не солоно хлебавши вернулись в отдел.
 - Будем считать, что факты не подтвердились - сказал с облегчением следователь и с удовольствием захлопнул папку с одним единственным листом заявителя.
 Беседа Ржавого с начальником московского СМУ носила скорее поучительный характер. Накануне Роман Евгеньевич в категоричной форме отказался обсуждать тему уголовно наказуемых махинаций Карозина и тем более быть посредником в решении скользких вопросов с руководством ООО "Комфорт".
- По работе, если что обращайся, а это, пардон, твои проблемы. Адрес фирмы знаешь - дерзай.
 После отъезда оперативников, Егор прыгнул в черный джип и поспешил в первопрестольную. Долго мотался по шумным проспектам, проверяя (на всякий случай) нет ли хвоста. К полудню подрулил к высотному зданию. Прошел через вертушку у входа и остановился у железной двери, нажал на кнопку вызова и тупо уставился в глазок видеокамеры.
- Здравствуйте. Вы к кому? - раздался неприятный голос.
- К Гудину Льву Аркадьевичу - поспешно отозвался проситель.
- Проходите. Замок щелкнул, и Егор поднялся на второй этаж.
Проверив документы, секьюрити сменил тон:
- Присаживайтесь - охранник указал на узкий диван - Вас вызовут.
Через час томительного ожидания из расположенной напротив двери послышался тихий голос секретаря:
- Господин Корозин, проходите пожалуйста, Лев Аркадьевич вас ждет.
"Это еще вопрос кто кого ждет" - проворчал про себя Ржавый и шагнул в роскошь приемной. Льстиво поздоровался с белокурой секретаршей и неуверенно открыл отделанную сусальным золотом дверь со скромной табличкой: "Генеральный директор ООО Комфорт Лев Аркадьевич Гудин". Когда Ржавый вошел в кабинет, зазвонил телефон.
- Одну минуту - обронил хозяин, предлагая гостю присесть. Удобно расположившись в пахнущем кожей кресле, Корозин принялся внимательно рассматривать известного бизнесмена. Льву Аркадьевичу на вид было немногим за шестьдесят. Небольшого роста с зачесанными назад седыми волосами, в очках в золотой роговой оправе - он скорее казался видным научным работником нежели крупным предпринимателем. Спокойное, недоброжелательное лицо источало мощный заряд негативной энергии. Сковывало посетителя свойственной крупному чиновнику непредсказуемостью  принимаемых решений. Корозин не ошибся. Гудин много лет  проработал на ответственных постах в министерстве строительства Р.Ф. Два года как вышел на пенсию и занял заранее приготовленное место. Он приложил немало усилий, чтобы задуманная схема заработала. Родилась идея в довольно фривольной встрече со старым приятелем. Артем Павлович, возглавляющий НИИ Мосстрой проект (знавший Льва еще со студенческой скамьи) как-то раз неожиданно позвонил Гудину и назначил встречу в недавно открывшемся армянском ресторане. Принимали друзей, как самых дорогих гостей. Позже выяснилось, что Артем Павлович в свое время оказал неоценимую услугу в оформлении проектной документации. Руководство ресторана не забыло благодетеля - стол ломился от яств. Но это ли нужно  двум пожилым мужчинам? Они неспеша попивали коньяк "Золото Армении" и вели доверительную беседу.
- Да-а, много воды утекло, Артем. Внуки, наверно, за границей учатся?
- Заставишь! У них нынче на уме не образование, а развлечения да гламур, щоу да презентации. О хлебе насущем пусть мама с папой думают. Да дед! "Дай!" - главное слово в их ущербном лексиконе.
- Аналогично, Палыч. Словно не в министерстве работаю, а в беспроцентном банке, которому кредит отдавать ненужно. Запросы сейчас у молодежи ни как у нас в студенческие годы - вечеринку собрать, да девок потискать. Им шик да гламур подавай. Отдых так в швейцарских Альпах, машину так "Бентли". Ты попробуй заработай, заслужи, ан нет - по статусу внучки положено. Хорошо, что Валерка начальником СМУ деньгу загребает, а то бы давно по миру дорогие внуки пустили.
Гудин в сердцах сделал большой глоток коньяка, отметил его отменный вкус и, выждав паузу, предложил собеседнику продолжить диалог.
- Трудные времена наступают, Лев Аркадьевич. Трясет и лихорадит банковскую систему Штатов. Срок Буша на исходе - он не будет решать вопросы наступающего кризиса. Китай не замедлит воспользоваться ситуацией. Я думаю и нашим мощну придется растрясти. Не зря же они нефтедоллары пять лет в кубышку складывали. Но  не об этом. Вскоре цепная реакция заставит трястись нашу экономику. Как следствие грядет ликвидация ряда предприятий и безработица. Наш институт ждет если не закрытие, то ощутимое сокращение. Товарищ из министерства намекнул: из двадцати отделов останется только семь. Так вот, чтобы не растерять опытные кадры, я предлагаю на базе института провести реорганизацию отделов в два ООО и один ЗАО. Им я буду подкидывать сливки муниципальных заказов, однако, основные денежные средства аккумулирующиеся в ЗАО будут поступать от частного строительства. Приезжие слуги народа не желают селиться в госжилье. Все больше заказов поступает на индивидуальное строительство не только рублевских дачь, а родовых усадеб с пожизненной арендой. Желают, чтобы в их владениях находились реки и пруды, а так же пахотные земли, поэтому есть возможность на базе СМУ твоего Валерки выполнять довольно прибыльные заказы. Да и ты подумай, Лев Аркадьевич, стоит ли в министерстве штаны протирать, когда все сильнее закручивают гайки?
"Не стОит" решил Гудин и через пол года подал заявление об уходе на заслуженный отдых, одновременно возглавив малоизвестное ЗАО "Комфорт". Благодаря связям и многолетнему опыту схема начала работать. Лев Аркадьевич не скрестил шпагу с монстрами муниципального строительства, а своевременно переключился на бесхозное Подмосковье. Но  некоторые земли уже были перераспределены в аренду местным фермерам и Гудин (ненавидящий криминал) предпочел поделиться огромными доходами.
Лев Аркадьевич, закончив разговор по телефону, неспеша придвинул ранее принесенный секретарем договор с Корозиным. Бегло вспомнил, поднял на просителя строгие глаза и произнес по- стариковски фривольную фразу:
-Итак-с, слушаюс...
- Понимаете, у меня сложилась щекотливая ситуация. Я строю несколько коттеджей у усадьбы "Роща". Там работала бригада нелегальных гасторбартеров. Вообщем, информация просочилась в органы. Возможна проверка наших объектов и надлежащей документации. Именно об этом я хотел бы вас предупредить, так как в оформлении уже вашей земли имелось несколько так сказать незаконных сделок. Чтобы не выносить мусор из избы нам необходимо загодя загасить вспыхнувший костер - выдал Ржавый лирический вердикт.
Немного подумав, Лев нажал на  смонтированную в чреве стола кнопку. Вбежал охранник.
-Семен, проверь на предмет прослушки - приказал босс. Озадаченный секьюрити тщательно прохлопал Егора по скрытным местам. Попросил снять обувь и выдал в заключении:
-Чист.
- Включи микроволновку - добавил, кивнув, Гудин, уходившему телохранителю.
Семен прошел в помещение охраны и щелкнул тумблером звукопомех. Лев Аркадьевич резко встал и подошел к окну. Он не хотел, чтобы  проситель видел на его потемневшем лице негодование. В комнату тихо вошел начальник службы безопасности и заучено занял место напротив Корозина. Включил карманный диктофон.
- Данные на информатора.
- Шатров Виктор Дмитриевич. Тысяча девятьсот шестидесятого года рождения Русский. Проживал в городе Миассе Челябинской области. Улица Розы Люксембург 121. Московской прописки не имеет.
- Виталий Сергеевич, мы можем что либо предпринять в поисках данного человека? - спросил Гудин.
- Попробовать можно, но вероятность очень мала.
- Ясно. Идите, работайте. С тобой Корозин разговор не закончен. Во-первых, мы переоформим наш договор на твоего родственника. Во вторых в условиях нового договора будет уже не восемь, а три процента прибыли, и в третьих еще раз свяжешься с криминалом я ликвидирую вашу шаражку и сей договор. Ты меня понял?!  А теперь пошел вон!
Корозин быстро покинул офис "Комфорта". Он даже не догадывался насколько близок к возникшему в душе предчувствию наступающего краха, что с благодарностью воспринял совет переоформления на шурина будущих документов. Егор всю дорогу проклинал выскочку Шатрова, ни на йоту не вспомнив о своей безграничной алчности. Не осудил и не обругал себя, все списав на каверзности наступившего времени. Но невдомек было сидевшему за рулем человеку, что времена меняются, как меняются устои и нравы, но остаются неизменны лишь вечные человеческие пороки. Жажда наживы застила людям глаза, задвинув на задворки души мораль и порядочность. Честь оказалась не в чести. Все перемешалось в уродливом танце себялюбия. Миллионы нищих топили горе в вине, проклиная  обокравшие их и страну б-кие зигзаги перестройки. Проклиная неуемную жадность олигархов, тупость власти и собственную никчемность. Как страшное предзнаменование из-за горы времени виделся ярый нигилизм подрастающего поколения, воспитанного на беспринципной алчности богачей, неуемной жадности чиновничества, безответственности власти и ...раболепии русского народа. Народа не верившего ни в настоящее, ни в будущее разворованной и растерзанной страны.

                *   *   *   *   *   *   *   *   *

 Прервав затянувшееся ненастье, как дар истосковавшейся по теплу природе, грянуло бабье лето. Стоял октябрь. Холодная изморозь ночных сумерек сменялась туманной прохладой наступившего дня, которая в свою очередь охотно уступала безветрене-солнечной погоде. Перед ледоставом неугомонный Яковлевич уговорил Виктора на позднюю рыбалку на живца. С вечера, смастерив нехитрый марлевый сачок, Шатров наловил с сотню разнокалиберного малька плотвы,  накрыл ведро фанеркой и, придавив большим камнем, поставил в прибрежные камыши. Рано легли спать. Укорачивая длину октябрьской ночи, первым проснулся лесник. Покряхтел. Сплюнул в умывальник изжелто-ржавую слюну. Присел на низкую кровать. Привычно закурил крепкую папиросу. Зажег спичку и посмотрел на стоявщий на столе будильник. В вертикальном шпагате замерли стрелки. "Шесть. Светает около восьми" - подумал уныло старик, ругнув в сердцах окаянную бессонницу. Спать не хотелось, но чтобы не будить постояльца, Яковлевич, охнув, прилег на скрипнувшую кровать. Стряхнул в стоящую на полу баночку пепел и прикрыл глаза. В зябком забытьи вспомнилось морщинистое и грустно улыбающееся лицо Маруси. Она кому-то протягивала руки и пыталась что-то сказать. Босоногий лысый мальчонка, так похожий на  шестилетнего Леньку, бежал навстречу медленно подъезжающей зеленой девятки, из которой приветливо махали жизнерадостные родители. Яковлевич надсадно застонал сквозь сон и вновь присел на кровать.
 - Не хрен было ложиться - раздраженно пробормотал старик, перебираясь на высокий табурет к столу. Неторопливо достал мятую пачку "Беломорканала" и чиркнул спичкой. Как что-то давно забытое промелькнули воспоминания голодного детства. Это чувство так явственно впечаталось в мозг, что неподвижно сидящий мужчина достал из целлофанового пакета кусок ржаного хлеба, круто посолил и осторожно надкусил хрустнувшим в пазах протезом. Любовно погладил пахнУвшую необыкновенным ароматом буханку и прикрыл чистой тряпицей. Иван Яковлевич наверняка знал -  нет на земле ничего вкуснее черствой корки душистого хлеба. Он не воевал, хотя и призвался холодной осенью сорок второго года. Пожалел, по-видимому, престарелый военком безусого деревенского паренька, который застенчиво мял поношенный картуз. На  западном фронте откатилась в орловские леса Курская дуга, оставив десятки тысяч безымянных могил, и сердобольный капитан направил наивного Ваню в состав формирующегося резерва дальневосточного военного округа. Заснеженной зимой сорок второго года Ванюша с сотней таких же выбритых наголо ребят прибыл на узловую станцию Талды - Курган. С давящем чувством неизвестности покидали новобранцы ставшую родной грязную теплушку. Трое суток, проведенных в холодных недостроенных казармах, не внесли ясности в дальнейшую судьбу призывников. Вечерние проверки сменяли поздние отбои. Надсадный кашель простуженных людей, густой непрерывный храп и окрики следивших за порядком сержантов. На четвертый день командиры приступили к формированию отдельного дальневосточного погранотряда. На его основе сформировали двадцать семь команд вновь строящихся застав. В одну из таких команд попал Иван Колтышев. Веженская застава получила название от протекающей в ущелье  реки Вежи и созвучной фамилии командира - старшего лейтенанта Важенина. Застава расположилась на юго-восточном отроге самой высокой в гряде сопки под номером тридцать семь. Хотя заставой приютившуюся под высокими кедрами теплушку  назвать было сложно. Скорее то была лесная сторожка в которой коротали зиму семнадцать бойцов. Старший лейтенант Важенин имел конкретную задачу - не допустить проникновения неприятеля на территорию СССР. Руководство отряда, а тем более округа не волновало кем и как начальник несуществующей погранзаставы остановит противника. Получил приказ - выполняй! Важенин и выполнял. Отстроил сторожевую вышку и утвердил график круглосуточного дежурства. Сформировал две тревожные группы. Остальных определил в хозчасть. Большую половину времени солдат занимало благоустройство будущей заставы. Ребята строили добротную казарму, баню и хлев. Доставлявший на точку водитель полуторки честно предупредил, что из-за выпавшего снега снабжение вскоре прекратиться. До ближайшей подъездной заставы "Красный маяк" было двадцать четыре километра и Важенин, наплевав на уставные запреты, обменял у кочевников армейский нож на старую вьючную лошадь "Еще три года проходит" - понял он нехитрую жестикуляцию аборигена. "Больше и не надо" -подумал тогда офицер, наивно полагая, что со снабжением в следующем году все образуется. Вот эта кляча в конечном счете и спасла длинной весной 1943 года Ивана Колтышева и тех  одиннадцать ослабевших от голода бойцов. Так или иначе, но Веженинская застава встретила 9 мая 1945 года троекратным залпом из двадцати карабинов. Не улыбчивый рядовой Колтышев стоял на вышке и созерцал буйство дикой природы. Победа над фашисткой Германией не принесла особой радости закаленным невзгодами бойцам. Недавно посетивший заставу замполит отряда прямо и ответственно заявил о безотлагательных планах советского правительства направленных на обуздание японского империализма. Хорошо обученная и оснащенная Квантунская армия, оккупировавшая большую часть Китая и Монголии, представляла серьезную угрозу безопасности СССР на Дальнем востоке. Поэтому после капитуляции Рейха И.В.Сталин принял решение об освобождении оккупированных Японией территорий. Над границей нависла гнетущая напряженность. Сотни тысяч бойцов ежедневно ожидали приказа о перегруппировке сил и наступлении. Сотни тысяч закаленных невзгодами, но не нюхавших пороха бойцов не хотели умирать, когда пришла долгожданная победа. Какова же была их радость, когда утром по всем громкоговорителям объявили сногсшибательную новость: войска западного фронта под командованием Г.К. Жукова вступили в схватку с японскими агрессорами.
 Так, не воюя, Колтышев стал участником ВОВ. Служить не остался - не было в натуре деревенского паренька тяги к приказам и уставам и в феврале 1946 года он демобилизовался. Родная деревенька Ишалино встретила возмужавшего земляка глубоким снегом и прогорклым хлебом. Мало что изменилось в облике неровных проселочных улиц. Та же пустота, та же отрешенная молчаливость попрятававшихся от мороза однополчан. Приходившие с войны солдаты, поспешно меняли шинели на старенькие телогрейки и с безысходной радостью продинаменных тружеников,  словно волы, впрягались в нелегкую крестьянскую упряжку. Со смешенным чувством тоски и радости шагнул рядовой Иван Колтышев на порог отчего дома. С подвыванием повалилась без сил в ноги Ванюшки постаревшая мать. Поседевший, как лунь, отец стоял чуть поодаль. Мял выцветший картуз и им же смахивал набегающие слезы. Стайкой испуганных птиц сбились в кучку повзрослевшие братья и сестры. Иван знал, что если он вернется в колхоз, то у него заберут удостоверение личности и заставят работать за трудодни : шестьдесят четыре трудодня -  пуд пшена и четыреста грамм  растительного масла. Многие сослуживцы Ивана решили не возвращаться в добровольную кабалу, а завербоваться на развернутые по всей стране новостройки. Колтышев внемлил советам отца и товарищей и, побыв три дня в голодной деревне, устроился плотником на Липецкий металлургический завод. Койка в заводском общежитии и продуктовые карточки в карман - что еще нужно холостяку? С зарплаты купил билет в кинотеатр и, вспоминая холодный , прокуренный зал погранотряда, с удовольствием смотрел фильм "Небесный тихоход". Хотелось узнать как обстоят дела на китайской границе и в самом Китае, но в предшествующем фильму журнале рассказывалось о победном параде на Красной площади.  Под грохот салютовавших пушек, Колтышев со зрителями в который раз сопереживал долгожданный миг победы, когда твоя душа с тысячами зарядов фейерверков устремляется к темному небу и разрывается миллионами разноцветных брызг. Еще не звучала так гармонирующая с сим событием песня Льва Лещенко "День Победы", но радостные слезы зрителей уже тогда блестели при радужной пестроте заезженной пленки. Иван скосил глаза и увидел смеющуюся и плачущую девушку. Так в его жизни появилась Маша. Спустя пять лет жена родила Марианну, а через десять Александра. Незаметно росли дети, как незаметно текла река жизни. Тихий и трудолюбивый фронтовик, как-то невзначай попался на глаза начальству и в одночасье стал видным человеком на заводе. На общем собрании профсоюза его выбрали в заводской комитет комбината. Образования Иван не имел и выше бригадира комплексной бригады не метил. А тут вдруг... Отгремев, откатилась война. Мирные шестидесятые вспомнились вехами трудовых побед. Сашка пошел в школу. Марианна превратилась в стройную хорошенькую девушку. Вот тогда-то настигло Колтышевых горе. В июне шестьдесят четвертого из деревни к Ивану приехал погостить брат с дочкой. Девушки сдружились и вместе пропадали в кино и на танцах. В жаркие дни вместе ходили загорать на берег нижнезаводского водохранилища. В тот день они, отпросившись у взрослых, вместе с соседской девчонкой отправились отдыхать на пруд. Ушли втроем, а вернулись к вечеру вдвоем. Испуганные и зареванные. Подруги наперебой рассказывали, как хорошо плавала Марианна. Только вот нырять так и не научилась. Девушку нашли спустя два дня, а на третий похоронили. Печать скорби и уныния навсегда легла на морщинистое лицо Маши. Даже спустя много лет, когда она смеялась, в ее глазах пряталась глубоко затаенная боль. Боль  несравнимо большая глубины нижнезаводского пруда. Но жизнь продолжалась... Рос Сашка и отец всецело посвятил его воспитанию нерастраченную мужскую любовь. Сашка рос спокойным и уравновешенным ребенком. Окончил десятилетку. Отслужил два года в погранвойсках. Демобилизовавшись, пошел работать на завод. Поступил учиться  в вечерний техникум. Уже под тридцать женился. Оставил высокооплачиваемую работу и завербовался на стройку. Через два года постоянных командировок, получил жилье, переехав из отцовского дома в новенькую двухкомнатную квартиру. Спустя год родился Ленька. Тут грянула перестройка. Строительный трест с треском лопнул, как канули в небытие тысячи строительных предприятий. Александр и Галина одели ярмо челноков. Сутками не вылезали из машины, ели и пили в поездах, надсажались под тяжестью перевозимых баулов. Рос Ленька. Рос в стране криминал. Заработанный потом и кровью торговый павильон сожгли оборзевшие до нельзя братки, обложив черную от копоти и грязи Галину отборным матом и новой мздой. Ребята не опустили руки. Раскинув на городском рынке палатку, вновь пересели на старенькую девятку. Как не вернулась тогда Марианна, так и они не вернулись из очередной поездки. Слегла и больше не поднялась больная диабетом Маша. Осунулся и враз постарел Яковлевич. Но, схоронив жену, сам себе сказал:
- Надо жить. Жить ради внука.
В тот год, год девяносто второй уволился с завода и переехал егерем в заповедник, поместив оставшуюся кровинушку в заводской оздоровительный интернат. "Проскрипеть бы еще годков десять - думал, вздыхая, старик - выучить парня да жанить, а там можно и на покой - Но десять годков кровь из носа надо протянуть.
 В темноте заголосил петух. На прошлой недели Ленька из города привез. "Чудак-человек -усмехался причуде постояльца дед -зима скоро. Замерзнет или лиса унесет. Ну да Бог с ним, хоть и жаль будет звонкоголосого кречета" С этими мыслями Яковлевич, кряхтя, встал и зазвенел закопченным чайником.
 Выехали на зорьке. Октябрьский холодок бодрил и назойливо лез под воротник телогреек. Пройдет три-четыре часа и щедрое ярило согреет прощальным осенним теплом продрогшую природу, а пока волнистую гладь озера накрыл сумеречным одеялом холодный туман. Шатров сделал десяток мощных гребков и плоскодонка неосторожно углубилась в вязкую толщу ватных клубов, неожиданно потеряв некогда близкие берега. Чуть в стороне, в метрах тридцати, раздался громкий всплеск.
- Лещ балует - негромко пояснил Яковлевич, распуская лесу дорожки.
- Дядь Вань, не видно ни черта. Зацепишь за топляк на меня не греши..
- А ты возьми чуть левее и не спеши - блесна играть должна, а не трепыхаться.
Пока добрались до места, сноровистый дед вытащил двух килограммовых щук и одного приличного горбача.
- Молодец, Яковлевич - похвалил радостно Шатров - не думал, что таких красавцев подцепишь. Вот уж не с пустыми руками вернемся. На юшку натаскал.
- Суши весла - деловито скомандовал Колтышев и сбросил припасенный загодя якорь.
- Мне камень бросать? - спросил озабоченно Виктор.
- Не надо. Пусть немного болтает. В проводку окунь лучше берет.
 Из чехла достали две летние донки. На нижнюю мормышку Виктор одел большого красного червя и, меряя дно, начал стравливать леску. Вскоре натяжка ослабла, и грузило легло на дно. "Метра четыре" - подумал Шатров и немного приподнял наживку. Не успел он закрепить в прорези черный ниппель, как почувствовал резкий рывок. Инстинктивно подсек и, ощутив тяжесть попавшейся рыбы, начал сноровисто выбирать леску. Блестящий полосатый разбойник, мелькнув растопыренной краской ярких плавников, махнув хвостом оказался в лодке.
- Первая рыбка моя - радостно выдохнул Виктор и опустил полосатика в приготовленный садок.
- Везет. Фартовый ты парень - похвалил Иван Яковлевичи подцепил на второй крючок большого гольяна. Серый пробковый поплавок резво заскользил по водной глади. Резкая поклевка и он под углом сорок пять градусов нырнул под воду. Яковлевич произвел привычную подсечку и крупный хищник забился в его левой руке.
- С почином, Яковлевич - выдохнул с азартом Шатров и смачно плюнул на извивающегося червя.
Спустя четыре часа отличного клева садок был полностью наполнен крупной озерной рыбой.
- Ну, что по последней, Яковлевич? - спросил Шатров закурившего первую папиросу лесника.
- По последней - устало согласился довольный рыбалкой старик.
- Что с рыбой делать будем? - поинтересовался, налегая на весла, Шатров.
- Щучину на юшку почистим, а окуньков завялим. Ленька приедет заберет чуток. Да и мы зимой, авось, с пивком побалуемся.
- Добро, Иван Яковлевич - охотно согласился Виктор и в который уж раз залюбовался красотой акулинских берегов.
- Красотища какая! Словно и нет на земле загубленных смогом городов. Нет атомных станций и ядерных ракет. Нет пышущих зловонием заводов. Есть только красота дикой природы! Первозданная красота прародительницы жизни на Земле! На что променяли ее люди? На жалкие удобства, чревоугодие и развлечения? К чему стремится человечество, влекомое утопией технического прогресса? Чего достигло оно и что безвозвратно лишилось? Вот решай сейчас быть ли нынешней эре или перенестись на тысячу лет назад. Я бы однозначно выбрал второе. Запретил бы войны и оружие. Отменил бы все границы и царства. Смешал бы все расы и религии и объявил единый народ на Земле. Принудил бы всех по мере способности работать. Хлебопашцем, виноделом, лекарем. Запретил бы торговлю - ибо она является основой наживы и, как следствие, неравенства. Хорошо работаешь - живи хорошо. Работаешь с ленцой - живи плохо. Не работаешь - кормись подаянием. Ни банкиров тебе, ни царей. Вече правит. Вече судит. Все равны меж собой и перед богом. Так хочется жить, Яковлевич!
- Фантазер ты, Виктор, я посмотрю - съязвил, усмехнувшись Колтышев и почему-то со смешком процитировал недавно сказанное Шатровым - Вече судит. Вече правит. Да, ты, паря, анархист.
- Скорее коммунист, Яковлевич. Вся власть советам. Только без диктатуры пролетариата и сталинских лагерей. А так лозунг прав: "Кто не работает - тот не ест".
- Вот и я всю жись был коммунистом. Не геройствовал, но работал честно. Так за  что же так огульно нас вдруг всех мордой в грязь?
- Да за то, Яковлевич, что оклеветать, да опозорить нужно было новым русским все те успехи, что были достигнуты коллективным трудом на благо всего общества. Что мы жили хуже, чем сейчас? Во много раз лучше! Не нужна была никакая перестройка. Отдай людям их заработанные деньги и люди жили бы прекрасно. Легачев так и предлагал. Не меняя строя, сократить расходы на армию и оборону. Перепрофилировать предприятия на нужды людей. Поднять на новый уровень аграрный сектор. Сократить в разы МВД и КГБ. Дай людям самоуправление и не надо гребаных перестроек. А к самоуправлению дай людям исконно народное - процент от добычи полезных ископаемых. Тех залежей, что находятся на территории данного субъекта. Но при обязательном условии. что денежные средства не будут дядины (мера или губернатора), а будут распределены на индивидуальные средства жителей или на счет общины. Только тогда народ сможет контролировать расход денег и иметь четкое представление на что они потрачены. Сейчас, стараниями "незабвенного" Чубайса народ не имеет ничего. В приватизацию грубо обворовали население страны, изъяв ваучеры под видом подставных фирм. Заводы, шахты, рудники и скважины оказались в руках приближенных к "Императору" лиц, а зачастую в руках отъявленных негодяев и мафиози. Вместо того , чтобы пересмотреть итоги незаконной приватизации правительство разрешает безнаказанно перекачивать народные ресурсы за рубеж в пользу кормящихся высших чиновников и олигархов. Разруха постперестроечного периода отбросила Россию в ряд развивающихся стран. Ядерная дубина дала Путину шанс остаться в двадцатке держав, влияющих на мировую экономику. но ядерный щит ветшает. Поэтому его необходимо либо ликвидировать, либо латать. А что мы можем сидя на нефте-газовой игле? Свои технологии в безвозвратном упадке, а новые нам поставлять никто не собирается. За неимением выхода из тупика взяли курс на развитие нанотехнологий. Безусловно будущее за передовыми открытиями науки, но при условии мощной индустриальной базы государства. А где эта база у нас? Развалилась вместе с СССР. Да, что говорить, Яковлевич, безрадостное и не побоюсь сказать страшное будущее ожидает наших детей и внуков, если не придут к власти социалисты. Но, боюсь, с отклонением своей кандидатуры на пост президента Примаков не предоставил более шанса на лучшее будущее нашей стране.
- Почему же тогда Примакова нет в твоей галерее?
- Евгений Максимович порядочный человек. Но он пошел на компромисс с опорочащей его лично властью. На компромисс не согласились ни Лебедь, ни Евдокимов, ни Рохлин и за это поплатились жизнью. При всем уважении к Евгению Максимовичу - он не погиб за народ, а возглавил палату промышленников и предпринимателей. Я очень бы хотел, чтобы тогда в хаотичном девяносто восьмом он стал бы президентом. Блестящий экономист и авторитетный международный политик, стоящий на позиции превалирования народных интересов. он был бы движущей силой в ряде важнейших социальных реформ, дающих русскому народу право называться великой нацией. Но шанс упущен. Будет ли возможен подобный шанс в обозримом будущем? Думаю, что нет. При такой централизации власти. как сейчас, ставленники единоросов забронируют место в кремле минимум на полвека.
- Да, невеселое будущее ты обрисовал Шатров. Ладно, я, лет пять отмучаюсь и к Богу в гости, а как Леньке дальше жить? Его детям, внукам?
- Что внукам? - сокрушенно вздохнул Виктор - как нам просуществовать? Похоже, так и придется жить лишь воспоминаниями?
- Мрачноватая картина маслом. Но ты не старик. Рановато в Ворота стучать. Я вижу ты парень не глупый. Давай думай, да тащи, как я тащу, свой крест. Мне еще тяжельше твово тянуть енту лямку -  на ней доча да сынок висят. Но я должОн. Ради них и ради Леньки: не гоже род Колтышевых на Земле прерывать.
- Мой род не прервется - тепло вспомнил Виктор о сыновьях - Полсына есть...
- Почему полсына? - откликнулся удивленно Яковлевич.
- Как говорили старики: один сын - нет сына; два сына - полсына; три сына - есть продолжение рода.
- Точно подмечено - согласился Колтышев. Поднял со дна лодки кормовое весло и, углубившись в собственные мысли, начал сноровисто подгребать запевшему: "Ой да не ветер ветку клонит"  Шатрову.
 Наступила зима. Темными декабрьскими вечерами в окнах лесника долго не гас свет старенькой керосиновой лампы. Шатров читал. Читал пособие по психологии, кипу привезенных Ленькой газет, главы нового романа. Выпал большой снег. Лес преобразился. Окутанные чистой красотой деревья, замерли в предчувствии суровых холодов.. Пока не нарос лед, Яковлевич присоветовал постояльцу снять для "ремонту" вмерзшие в озерную гладь раколовки. Три дня Шатров пешенкой вырубал широкие проруби и, извлекая мокрые раколовки. отвозил их в казенный сарай. Улова практически не было. Почувствующие приближение холодов раки, ушли в глубину на зимовку в многочисленные норы каменной гряды.
- До лета залегли - со знанием знатока констатировал Иван Яковлевич очевидный факт - но не боись работы не убавится: раколовки чинить научишься, новых пару дюжин смастерим, а ледок окрепнет, окуньков наловим. По первому льду хороший клев! К Новому году мережки вымечем. Разживемся на праздник рыбкой, да Леньке в город свезем. Пока мертвый сезон не наступит, скучать не придется. Лишь бы гости не понаехали.
Накаркал старый солдат. В первое воскресение декабря по утру раздался звук громкого сигнала. Яковлевич поспешно оделся, взял ружье и вышел встречать незваных гостей. Спустя некоторое время к дому лесника подъехал блестящий уазик. Из него вылезли двое мужчин и, поздоровавшись за руку с Колтышевым, принялись выгружать припасы и снасти. Вскоре с клубами пара и снега приезжие ввалились в избу.
- Это и есть, Иван Яковлевич, твой постоялец? - указал широкоплечий брюнет пальцем на сидевшего у окна Шатрова.
- Именно так. Виктором кличут - ввернул вошедший следом лесник. - Вместо Леньки на подмоге у меня. Нормальный мужик.
- Нормальный мужик, что смотришь? Принимай водку и закусь - подстегнул Шатрова вошедший следом гость.
- Нормальные мужики вообще-то сначала здороваются - незлобно укорил Виктор. Принял две объемные сумки с припасами и выпивкой и протянул для приветствия руку..
- Ночь долгА. Еще познакомимся - проронил первый и заспешил за лежащим на снегу снаряжением.
Шатров, опустив руку, молча проглотил пилюлю. С чувством легкого раздражения (скорее оскорбления) воспринял "отмазку" гостя. К рукопожатию у Виктора было особое отношение.
 В колонии строгого режима запрещались какие-либо личные контакты с осужденными. С гулаговских времен между офицерами и зеками сохранилась глубокая пропасть высокомерия, несправедливости и ненависти. Виктор работал тогда мастером ОТК сборочного цеха и по мере сил внедрял систему БИП (бездефектного изготовления продукции). На погрузочной площадке при предпродажной подготовке ЗПС-100 (зернопогрузчик) трудился осужденный Михаил Моторин. Коренастый и плотнотелый невысокого роста сварщик. Девять лет определил мужику суд за убийство жены. Застал Михаил свою суженую с полюбовником и сразу порешил. На вопрос прокурора находился ли он в состоянии аффекта, степенно заметил:
- Я её предупреждал.
Тем самым удивил собравшихся в зале зевак и усугубил и без того серьезное обвинение. Ни наказание, ни угрозы, ни посулы не могли изменить данное Михаилом слово о качественном выпуске сельхозмашин. Поэтому Шатров одним из первых внес в ведомость доплат фамилию Моторина. Не просто внес, а из уважения к честности и трудолюбию осужденного. заходя на эстакаду, стал здороваться с ним за руку. Это не являлось нарушением режима, но порочило сложившуюся систему взаимоотношений между сотрудниками колонии и спецконтингентом. Обалдевшие от наглости молодого офицера "суки" тотчас донесли кумовьям, и на следующий день младшего лейтенанта Шатрова вызвал на выволочку замполит.
- Это не этично! Вы позорите честь мундира! - кричал опухший от перипетия майор - Мы разберем ваш проступок на суде офицерской чести!
Поиграв жвалками, Шатров молча выслушал высокопарную речь начальника и так же молча вышел вон. Но на следующий день (под злорадные взгляды удивленных стукачей) он вновь протянул руку всепонимающему Михаилу..
Прошло пять лет. Грянула перестройка. Генералы с большими звездами в ультимативной форме предлагали сотрудникам стать ближе к контингенту. Чуть ли не в приказном порядке вводилось обращение по имени отчеству. рукопожатие и стирание цензорских барьеров. Тот же замполит, а ныне заместитель по личному составу, с пеной у рта требовал. чтобы офицеры здоровались за руку с каждым (пусть даже с опущенным) заключенным. Раздражая начальство, Виктор здоровался лишь с теми немногими кого по каким-либо причинам уважал.
 Поэтому сейчас он не показывая обиды,  болезненно перенес неумышленное унижение. Прекрасно понимая, что еще не начавшееся знакомство обречено, Шатров тепло оделся и вышел к суетившемуся у машины леснику.
- Яковлевич, гости надолго?
- На три дня.
- Не хочу господам портить отдых. Давай схожу к дальней заимке? Припас отнесу, да косуль и сохатых подкормлю. Обойду бобровые хатки.
- Найдешь дорогу?
- Найду. А заплутаю, пока не морозно, на федеральную трассу выйду. Компас при мне.
- Хорошо ступай. Ладу возьми с собой. Она дорогу знает, ежели что выведет. Ружье не дам. Начальник приехал - начнет вопросы насчет оружия задавать. Греха не оберешься.
Шатров понимающе кивнул и неторопливо направился к холодному сараю, где хранились широкие охотничьи лыжи. Через полчаса нехитрых сборов и свежий след лыжни утонул в тишине зимнего леса. То, что Яковлевич проходил за день, Шатров "отмахал" за три часа. Солнце стояло в зените, когда одинокий лыжник подошел к запорошенному под сугроб зимовью. Скинул порядком надоевшие лыжи и, расчистив заваленную снегом дверь, осторожно вошел во внутрь старенькой избушки. Снял тяжелый рюкзак со снедью и положил на стол. На ощупь нашел лежащую за печкой растопку, открыл трубу сложенного на глине очага и чиркнул спичкой. Затрещала сухая береста. Жизнерадостный язычок пламени несмело и чуть игриво подкрался к сложенному в печи валежнику. Стараясь не растерять саккамулированное в теле тепло, Виктор подбросил в печь два увесистых комелька и поспешил за дровами в лес. До темна сделал три ходки. Между ними добавлял снег в поставленный на очаг закопченный чайник и дрова в ярко горящий очаг. Существенно пополнив хранящийся в поленнице сухостой, утомленный горе-таежник ввалился в вздохнувшую теплом избушку. С аппетитом поужинал. Смеркалось. Не разжигая висевшую в углу лампу, не раздеваясь лег на грубо сколоченные нары. Скрежетом в дверь напомнила о себе заскулившая от мороза Лада. Шатров встал и впустил покрывшуюся инеем собаку, отрезал добрый ломоть хлеба и дал завилявшей хвостом лайке. Подбросил в очаг последний смоляной комелек и забрался на лежак. Плотно укутался в старое ватное одеяло, накрылся пахнувшим овчиной полушубком и заснул зыбким, глубоким сном неудовлетворенного жизнью человека.
 Весь следующий день Шатров посвятил проблемам заповедника: ремонтировал старые кормушки, накладывал из стоящих рядом копешек не успевшее еще пожелтеть сено, свозил к местам пастбищ сохатых припасенную Яковлевичем кристаллическую соль. Бобровые хатки решил проверить завтра, сделав небольшой крюк при возвращении домой. К ночи в зимовье стало тепло. на ужин Виктор, как истинный гурман, лакомился густым вермишелевым супом. Жирные куски тушенки вожделенно плавали среди золотистого отвара специй, своим видом подстегивая и без того разгулявшийся аппетит. Лада вертелась рядом, вбирая возбужденными ноздрями пряный мясной запах. Человек и собака долго наслаждались едой. Продрогшие за день пребывания на холоде внутренности наливались благоговейным теплом, принося умиротворение и сон. Насытившись. Лада благодарно улеглась у двери, готовая в любую минуту защитить накормившего ее человека. Шатрову не спалось. Керосиновая лампа мутным светом освещала грустное лицо. Тяжело вздохнув, мужчина достал из рюкзака потрепанную книгу в потрескавшемся от времени самодельном переплете.
- "Знахарские рецепты - прочитал он - и что это тебя, дружек, на мистику потянуло - проворчал Шатров неодобрительно. С магией Виктор никогда не связывался, резонно полагая, что не следует совать нос в те вещи в которых не сведущ. Предполагал наличие в природе сверхъестественных сил, считая их порождением взаимодействия положительных и отрицательный сгустков биоэнергии. Верил в добрых волшебников и злых колдунов (пардон экстросенцев). Серьезно считал, что многие беды человечеству приносит  скрытая  деятельность магов. поэтому он осторожно и нерешительно приоткрыл найденную под кроватью лесника книгу и, щуря глаза от слабого света, нашел в оглавлении: "выбор суженого". открыл нужную страницу и медленно прочел небольшой столбец старинного заклинания. Прислушался к шороху ветра за окном и повторил прочитанное вслух. Слова заклинания как-то странно перекликались с ночными звуками леса; будоражили воображение, косвенно напрягая затуманенную годами память.
 Шатров вспомнил 1988 год. Он тогда находился в очередной командировке. В Гомеле или Минске (точно не помнил). С большой дорожной сумкой наперевес, курсируя по весенним нарядным улицам, искал злополучную гостиницу. Проходя мимо стационарного телефона-автомата, он увидел Её. Ничем не примечательную девочку лет двенадцати от роду, говорящую по таксофону. В следствии Виктор много раз спрашивал себя, что побудило его тридцатилетнего мужчину остановиться, бросить тяжелую сумку на грязный асфальт и подойти вплотную к сей девочке. Сейчас шатров мог сказать, что тогда он просто не контролировал своих действий. Более того у него хватило бы дерзости взять ее за плечи, прижаться губами к державшей телефонную трубку руке, поцеловать в глаза и губы. Но в тот памятный день он сделал лишь несколько шагов навстречу несбывшейся мечте. Много позже Шатров осознал, что у исцарапанного таксофона он встретил любовь. Вернее понял, что именно вот так люди влюбляются с первого взгляда. Он стоял в полутора метрах от смеющейся и радовавшейся весне девочки и пытался до мельчайших подробностей запомнить черты ее лица. Прошло более двадцати лет... Множество значимых событий стерли из памяти Виктора светлый силуэт девочки, но яркое воспоминание встречи с чудом не проходило, а порой неустанно манило безвозвратно канувшей ностальгией печали по так и не свершившемуся волшебству в сей суетной жизни.
  За окном неожиданно громко вскрикнула сова. Ее хрипловато-краткий крик вернул Шатрова к реальности бытия. Сильно дунув, он затушил свет "летучей мыши" и, для порядка крякнув, залез на неудобные полати. Спать не хотелось. Сквозь щели в кладке очага огонь заполнил тАинством крохотное пространство лесной избушки. отдаваясь во власть приходящей дремы, Виктор смежил очи. Где-то там на краю затухающего сознания всплыли обрывки фраз недавно прочитанного заклинания:
               Где здесь правда, а где ложь?
               Горечь жизни - медный грош!
              **************************
             У черты затихнет дрожь
             Образ милого найдешь.
 Ты судьбе не прекословь
Возникает чувства новь
 Душа в кровь и тело в кров!.
  Так рождается любовь!
"Какое-то зловещее заклинание"- подумал, засыпая под свист ночного ветра, Шатров. Затихающее хлопанье мощных крыльев отправившейся на охоту совы разбудило чуткую Ладу. Она подняла остроносую морду, прислушалась к знакомым звукам родного леса и, удовлетворенно заворчав, вновь свернулась калачиком у двери.
 Виктор проснулся от настойчивого собачьего лая. Натянул шерстяные носки и подошел к окну. У дверей стояла согбенная старуха. Она не стучала. Она ждала. когда разбуженные лайкой люди откроют ей дверь. Прикрикнув на Ладу, Виктор так и сделал.
- Проходи бабуля - без лишних вопросов Шатров пригласил нежданную гостью в остывшее за ночь жилище. Старуха, подслеповато щурясь, неспеша вошла в полутемное помещение и устало присела за накрытый газетой стол. Шатров взял с полки две кружки. Налил из закопченного чайника душистый отвар. Положил перед гостьей печенье, конфеты. Присел сам. Старуха, прошамкав губами, отхлебнула глоток горячего варева и, закрыв глаза, прополоскала им рот.
- Странный сбор - выдала она резюме - листья земляники, цветы душицы, зверобоя. медвежьего ушка, мелисы и пижмы и чуть-чуть э-э...
- Шалфея  - подсказал удивленный точностью определения компонентов Виктор. Гостья утвердительно склонила голову и выдала совсем уж неожиданное:
- Ты, милок, не местный. В наших краях недавно. В августе, пожалуй, приехал. Прижился у Яковлевича. Родом ты с Сибири или Урала. Лес знаешь. Лес любишь. Чай не спокойно у тебя на душе. Не спокойно. То ли потерялся. То ли сам потеряться хочешь. Ну, да Бог тебе судья. Главное греха за тобой нет и... никогда не будет.
Старуха трясущейся рукой взяла печенье, обмакнула его в кружку и с явным удовольствием зашамкала беззубым ртом.
- Не смотря на худобу, милок, печень у тебя здорова. Поубавь в отваре пижмы и шалфея, а добавь вот этой травки.
Старуха сняла с пояса дюжину холщевых мешочков. Поочередно нюхая их содержимое, старательно перебрала и высыпала на газету крупно порезанный цвет.
- Это цветы болотной валерианы в период полнолуния и корень девятисила. Они излечат твой гастрит, успокоят нервы. Лечи желудок и спину пока живешь в лесу. Прижимайся поочередно больным местом к ольхе и березе. Ольха боль снимет. Береза сил прибавит. Встретишь бук, прильни к нему лбом - твое дерево. Поможет, защитит. Родниковую воду пей. Вода очистит, исцелит. Примешь от земли силу -  до ста лет доживешь. Если, конечно, сам захочешь. А покеда побудь здесь, а Яковлевичу позвони, чтоб тебя не терял.
 Так Шатров встретился с известной на весь край знахаркой и ворожеей Жамилиной Варварой Сергеевной по прозвищу "Арония". Прозвище она получила в честь чудесного растения  " Aronia  ". Видно в молодости была, как куст стройна и красива. Почему Арония оказалась в зимнем лесу одна, осталось для Шатрова неразгаданной загадкой. Знахарка отвечала лишь на те вопросы, на которые желала отвечать, и Виктор предпочел сей темы не касаться. Пояснение просьбы остаться в глуши, Виктор получил лишь на седьмой день совместного проживания в избушке лесника. Все дни Вера Сергеевна доходчиво раскрывала Виктору древние секреты приготовления народных отваров. Шатров старательно записывал тонкости знахарских рецептов, ясно понимая, что именно из этих тонкостей состоит истинная сила препарата. Под бдительным оком Аронии он сам иногда готовил то или иное снадобье. Особенно его удивляла "привязка" снадобья к обнаруженным у человека недугам. Чем больше объясняла секретов Арония, тем яснее Шатров осознавал, какой необъятный пласт знаний имеет ворожея в своем арсенале. Зачастую он восхищался безграничной памятью старухи, знающей сотни и даже тысячи замысловатых ингредиентов. В первый же день Варвара выдала Виктору семь удавок из жил какого-то животного. Велела окунуть руки в приготовленный раствор, просушить над очагом и расставить силки вокруг избушки по многочисленным заячьим тропам. на следующий день Шатров проверил нехитрые ловушки и принес одного зайца. Ворожея покорила охотника за то, что он не снял орудие лова:
- Смертью от сего места веет. Сходи жилу сними, сук обруби, снег размечи.
Виктор так и сделал. Каждый день он приносил по зайцу и каждый день снимал очередной силок. Вера Сергеевна умела готовить. Наваристые супа благоухали незнакомым запахом чудесных пряностей. Виктор ел мясо вареное и пареное, жареное и тушеное. С грибами и овощами. С жареными корениями и травами. Специями и сладким перцем. Последние два дня знахарка обучала Шатрова способам локальной диагностики. На седьмой день Арония попросила смутившегося мужчину нагреть побольше воды и помыть ее. Таза не было и Шатров расстелил  в углу избы целлофан, организовав импровизированный слив под заиндевелую от мороза дверь. Поливал моющуюся старуху из кружки, тер спину и дряхлые бедра и, не желая того, вскоре возбудился. Знахарка, взглянув на вздыбившуюся под мокрыми трусами плоть, грустно посетовала:
- Не мое сморщенное тело возбудило тебя. Давно не спал ты с женщиной. Пожалуй месяцев пять, а может и полгода. Ты приходи сегодня ночью. Я тебя успокою.
Шатров деликатно промолчал. Нет, у него не возникло ни чувства брезгливости, ни чувства жалости, ни чувства стыда. Возник вопрос. Зачем ей это нужно? Ответа не нашлось. Но было какое-то подсознательное подтверждение - значит нужно. Наступила ночь. Сквозь щели в кладке очага огонь наполнил таинством маленькое пространство избушки. Приподняв одеяло Шатров лег рядом с притихшей знахаркой. Осторожно обнял ее и вдруг почувствовал невообразимо знакомый запах молодого женского тела. Тела юной Наташки в темной деревенской бане. Но он знал, что это лишь игра воображения, иллюзия ранее прожитой жизни и рядом с ним дряхлое старческое тело. Он резко отдернул руку.
- Тебе противно? - сочувственно спросила знахарка. Молча поднялась с палатей и, тихо прошлепав по полу босыми ногами, принесла большую кружку пряного зелья.
- Испей, милок. Легче станет. Уж извини - водки нету.
Виктор залпом опрокинул терпкую жидкость во внутрь. Почувствовал характерное жжение спиртного в желудке. Тепло волнами разлилось по всему телу, а голова слегка закружилась
- Вот так-то лучше будет - проворчала Варвара, забираясь под ватное одеяло - Скажи, Виктор, у тебя в жизни была женщина, которую ты бы безумно желал?
Шатров скорпулезно перебрал всех женщин с которыми был когда-то близок Эротичные картины сладострастия медленно проплыли в его сознании. Чреда обнаженных тел менялась с периодичностью замедленной сьемки,. Но вот  увидел ту незнакомую девочку у автомата. Он осознал, что безумно желает ее. Не беззащитного ребенка с наивно-детским выражением лица, а зрелую женщину с бездонной синевой очаровательных глаз и с всепонимающей наполненной страстью улыбкой.
- Ты скоро встретишь ее - сказала  Варвара Сергеевна.
Шатров с силой прижал к себе хрупкое тельце ворожеи и благодарно поцеловал в мокрые от слез радости глаза.
 Завтракали поздно. Шатров изумился разительной перемене в облике Варвары Сергеевны. пред ним уже не было той согбенной старухи, что стучалась к нему в избушку семь дней назад. пред ним стояла прямая строгая дама. Яркий румянец играл на помолодевшем лице знахарки, а глаза сияли новой искрой жизни. Разлив наваристые щи в глубокие тарелки, гостья села напротив Шатрова и , смело взглянув в глаза, завила неприятный разговор.
- Должна попросить у тебя прощения. но мне важнее объяснить причину данного поступка. ежели не сделаю этого - камень осуждения тяжкой ношей ляжет на душу. Он будет давить на совесть и сознание, укорачивая Богом отведенный срок жизни. Я не могу и не хочу жить с камнем на сердце. Поэтому прошу выслушать меня. все время пока я находилась здесь я впитывала живительные соки твоей биоэнергии. они наполняли одрехлевшее тело и ссохшуюся плоть невидимыми флюидами добра и света. Ты хороший писатель и добрый человек6 поэтому в тебе много положительной биоэнергетики, так необходимой моему изношенному организму в данный момент. По паспориу мне восемдесят два года, но по затратам энергетики израсходованной на приготовление снадобий и лечение людей давно перевалило за сотню. без подобной подпитки я бы давно умерла. Но ( слава богу) мир не без добрых людей. Пообщавшись и... переспав с тобой я запитала организм еще лет на пять. Спасибо. Спасибо от меня и тех страждущих , коим спасу жизни. Тебе же я вручаю корень истинных знаний и вот этот уникальный напиток, воздействуя на который ты сможешь многого добиться.
С этими словами Арония извлекла из глубины юбок плоскую поэлителеновую фляжку и бережно передала Виктору. по тому как она обращалась с бурой вязкой жидкостью Шатров доподлинно осознал насколько ценна сия вещь. он осторожно взял сосуд и спрятал во внутрь нагрудного кармана.
- Пользуйся в исключительных случаях и не смей продавать1 Кто захочет нажиться на бесценном даре, тот потеряет не только способность к исцелению и сам дар, а, возможно, и жизнь. За окном залаяла беспокойная Лада. В.С.засобиралась в путь. Связала по-старинки нехитрые пожитки в платок, одела плюшевую шубейку и не новые подшитые валенки. В левую руку взяла простенький бадажек. Уже на пороге ласково подмигнула сидевшему на скамье мужчине:
- Не солгала я. Встретишь ты Её. Обязательно встретишь - и тихо прикрыла за собой скрипнувшую дверь.
  Сколько времени сидел в раздумье Шатров не помнил, но когда метнулся к окну, то не увидел В.С. Лишь едва приметная цепочка следов дугой уходила в хранивший молчание угрюмый лес.
- А была ли Арония? - спросил сам себя Шатров. С каким-то чувством беспокойства похлопал по внутреннему карману. исписанная мелким почерком тетрадь и плоская фляжка отогнали возникшее вдруг навождение.
- Была! - громко произнес Виктор и спешно засобирался на базу.
На обратном пути (с  большим удовлетворением0 шатров не обнаружил ни капканов браконьеров, ни разрушенных хаток бобров. Заячьи и лисьи следы веселой чехордой петляли впереди широких охотничьих лыж. Из оврага выпорхнула стайка белоснежных куропаток. Возбужденная Лада обратила на ходока умную остроносую морду. Казалось, она с возмущением вопрашает:"Не видишь дичь улетает? Чего медлишь? Стреляй!" Шатров задорно рассмеялся забавной собачьей мимике. Поднял  палку и, громко свиснув, запустил вслед удаляющимся птицам.
- Ну уж прости, милая, не попал!
Мужчина встряхнул висевший за плечами рюкзак и энергично зашагал вдоль спешашей куда-то реки. Одинокий нахахлившийся филин, подслеповато щурясь, настороженно провожал горе-охотника долгим недоуменным взглядом. Он желел знать куда спешит человек. Куда бежит река он определенно ведал, как ведал как неутомимо бежит время...

     *                *                *                *                *                *                *                *                *

 В одночасье минула зима. Ранней оттепелью напомнил о себе март. Теплый ветер, пахнувший влажным снегом, принес на крыльях апрель. в солнечные ясные деньки таял снег, впитываясь словно в губку в разбухшую от ожидания землю. Стоящая на озере вода внезапно ушла. Лед потемнел и сделался пористо-рыхлым. Наступила пора клева по последнему льду. У рыжих камышей ловился крупный окунь и ерш. Ближе к середине (на песчанном дне) клевал чебак и подлещик. Иногда проклевывался красноперый рипус. Удачей считалось поймать хищного судака или сига. Пустовавшая почти всю зиму комната для гостей теперь была занята проникшимися азартом ловли рыбаками. Их ничуть не смущали ни высокие комерческие расценки подледного лова, ни сон на полу. Рыбаки были готовы терпеть и большие неудобства лишь бы насладиться неудержимо-забористым клевом. Ощутить выстраданный долгой зимой долгожданный задор удачливой рыбалки. Запоздалая волна рыбацкого запала с головой захлеснула стряхнувшего апатию холодов Шатрова. он с утра до вечера пропадал на озере, появляясь лишь для того. чтобы поспать и выложить рыбу. Яковлевич беззлобно подшучивал над настырным жильцом:
- Остепенись, паря, а то всю рыбу выловишь. Мне вновь зарыблять водоем.
Виктор не обижался на старика. раскладывал улов на три кучки и сообщал удивленному леснику:
-На уху, Володе, Леньке. Я ему еще за пиво должен.
- Не рвач парень и не скупердяй. Просто в раж человек вошел - трезво размышлял Иван Яковлевич, складывая свежую рыбу в холодильник. К вечеру выпал снег. прихватив лунки тонкой корочкой льда, стал крепчать морозец. Красными от студенного ветра пальцами Виктор сматывал тонкую леску обледенелого удилища, когда услышал с берега требовательно-громкий сигнал подьехавшей к воротам базы машины. Шатров вышел на берег. Во дворе стоял крутой джип. О чем-то весело беседуя с Яковлевичем. курили три мужика. Стараясь не привлекать излишнего внимания, Шатров негромко поздоровался и неспеша направился в дом. Неожиданно услышал громкий окрик:
- Эй, постоялец, Не проходи порожним мимо. Ну-ка прихвати закуски.
Шатров остановился. Смерил долгим взглядом протянувшего авоську мужчину и, круто развернувшись, вошел в дом. Скинул тяжелый полушубок и валенки и устало прилег на кровать. Следом явился Яковлевич.
- Виктор, тут такое дело. Мой начальник с друзьями порыбачить приехал, а гостевая занята. Ничего другого не остается, как перебраться нам в баню. Иди пока протопи малость, а ночью околеем.
Шатров молча встал, сгреб в охапку полушубок и шапку, одел валенки и неспеша направился к бане. В дверях столкнулся с брюнетом. Сделал шаг назад, чтобы пропустить несущего водку мужчину. Мужик кинул на Шатрова нагловато-оценивающий взгляд и сунул ему в руки ящик:
- Неси к столу и раздевайся. Знакомиться будем.
Шатров бросил в угол одежду, взял ящик и поставил под стол. Пока брюнет снимал оленьи унты в комнату запоздало протиснулись еще два гостя. Виктор сразу же понял, что перед ним спитые и спетые товарищи. Друзья  лихо по-мужски подкалывали друг друга, пуская в адрес брюнета соленые шутки и даже ёрничали по-поводу его нового назначения, которое, кстати, и приехали сюда обмывать.
- Маршаков Сергей Иванович! - восклицал небольшого роста мужичек с доброй, но хитрой физиономией -директор заповедника! Звучит гордо! он настойчиво прижимал непослушные кудрявые волосы и энергично потирал крупные не по росту руки, одновременно выставляя баночные деликатесы на стол.
- Заповедник хорош - поддержал его моложавый смешливый напарник - коммерческая рыбалка имеется, пару "Буранов" закупить и турфирму открывай. Подумай Иваныч над предложением. Маршруты можно и вне заповедника проложить.
-А прибыль пополам? - вроде бы в шутку спросил Маршаков предприимчивого приятеля.
- Там договоримся - уклонился от ответа тот - главное, чтобы процесс пошел.
- Ну и хваток же ты, Владимир Иванович - обрадовался сноровке бизнесмена коротышка - возьмёшь меня директором турфирмы?
- Пойдешь ты с федеральных харчей. А если и пойдешь, то оклад как у мера запросишь - съязвил "новый русский" и присаживаясь к столу достал бутылку водки. Разлил в пластмассовые стаканчики и деловито предложил:
- Ну, что по-первой вздрогнем?
- А где Яковлевич? - вспомнил о хозяине начальник.
- Рыбу варит - откликнулся вездесущий бизнесмен - просил не мешать.
- Не по-людски как-то - в шутку возмутился коротышка - гости пьют, а хозяин нет.
- Не стОит. Штрафную потом нальем - правильно среагировал Маршаков. Поднял бокальчик и выдал тост:
- Давайте выпьем за то, чтобы у нас все было, но нам за это ничего не было.
- Гоп! - деловито произнес бизнесмен, театрально опрокинув в рот сто грамм "Беленькой".
Шатров, взявший из солидарности стакан, лишь пригубил. Поставил на стол выпивку и подсел поближе к банке с прибалтийскими шпротами.
- Что не пьешь? - не то чтобы возмутился, скорее удивился искоса наблюдавший за действиями постояльца Владимир Иванович.
- Привычка на голодный желудок не пить - не стал лукавить Шатров. Взял большой кусок бородинского хлеба, положил на него шесть масленых шпротин, пучок зеленого лука и смачно откусил.
- Верный ход! - поддержал строптивого постояльца коротышка - на голодый желудок водку жрать только язву наживать.
Словно подслушав его слова, в комнату с кастрюлей ввалился подсуетившийся кстати Колтышев. Большая ведерная  посудина общими усилиями вскоре была водружена на стол. Деловой быстренько разлил водку по стаканчикам и в предчувствии восторга тризны откинул горячую крышку. Пряный запах приготовленной на пару рыбы устремившись вверх враз заполнил пространство маленькой комнаты. Проглотив подступившую к горлу слюну, Шатров полной грудью вдохнул дурманящий запах жаркого и как остальные заглянул во внутрь дюралевой посудины, чтобы лицезреть сей чудесный "натюрморт". Сцепившись хвостами и плавниками, вперемешку лежали крупные куски судака и щуки, линя и сига. Посыпанные репчатым луком и петрушкой, сдобренные черным перцем и корицей они источали неповторимый запах и радовали глаз долгожданным сюрпризом отменной закуски.
- Ну, удружил, Яковлевич! Удружил! -не скрывая вздоха восхищения подал голос Сергей Иванович -Не вру  - слюнки бегут. Выбирай, мужики, кому что по душе. Префект бери первым, а то как самому слабому ничего не достанется.
- Я не слабый Я шустрый, огрызнулся коротышка и сноровисто бросил на тарелку три дольки судака.
- Ты не только шустрый. ты еще и прожорливый - шутливо покачав головой посетовал Маршаков.
- Что есть, то есть -подтвердил префект. добавляя в тарелку внушительную щучью голову. Гости разобрали лакомство и забыв про выпивку принялись с аппетитом поглощать жаркое.
- А ты чаво тормозишь? - поинтересовался С.И у Шатрова.
- Щучью голову хотелось бы отведать. Яковлевич, не залежалась там еще одна?
- Нет, две трехкилограммовки распилил.
- Что ж побалуюсь окуньками - со вздохом смирился Шатров, доставая из кастрюли килограммового горбача. На некоторое время за столом воцарилось затишье. Лишь смачное чавканье префекта нарушало тишину трапезы. Одолев два огромных куска судака, чиновник не понимающий подлинного смака в рыбе, вяло ковырнул вилкой остроносую щучью голову и со словами: " Что тут есть?" бросил обратно в кастрюлю. Потемневшим взглядом Шатров наблюдал за действиями чинуши. Про себя матерно ругнулся и вынес конечный вердикт: "Свинья". Под пареное выпили по пятой. Как все мужики говорили о машинах, бабах, политике. Тут В.И. сытно икнув, под общее одобрение выдал новый анекдот:
- Знаете, как у нас в администрации говорят: "Денег на высокие зарплаты и пенсии в России хватает, не хватает пока на низкие".
Еще раз икнул и пискливо захохотал в унисон понимающему смеху приятелей.
- А ты то, что ржешь? - урезонил пьяный префект смеющегося Маршакова - Хорошо Владимиру - деньгу лопатой загребает. У меня пенсия на носу. Не простая - персональная. Знаешь сколько? Тридцать пять штук. Сам себе положил. А ты что через пять лет поимеешь? Вот не зевай. Пока Иваныч предлагает - организовывай в заповеднике туристический бизнес. Я ( он икнул) помогу.
Под гневным взглядом Шатрова, Яковлевич угрюмо жевал копченое сало. Отсутствующим видом он говорил присутствующим: "Меня это не касается". Префект показное равнодушие лесника понял по-своему. Хлопнул фронтовика по плечу и лихо заверил:
- Не дрейфь, Яковлевич, без работы не оставим. Отстроим гостиничный комплекс. Оденем на тебя ливрею. Будешь у дверей бабки стричь.
"Козлы, вам бы всех в лакеев превратить!" - зло подумал Виктор и до хруста сжал кулаки.
- А как же звери? Олени, лоси, бобры...- обратился он к Маршакову.
- Точно! - воскликнул пьяный, но инициативный префект - организуем зимнее сафари!
- В морду бы тебе организовать - перефразировал взбешенный Шатров. По вытянувшимся лицам собутыльников он понял, что сказал фразу вслух. Несколько долгих секунд стояла напряженная тишина. Затем префект икнул, обвел мутным взглядом собравшихся и заплетающимся языком подтвердил:
- Органи-изуем...
Иванычи хохотали до слез. Виновато поглядывая на начальника подхихикивал пьяненький Яковлевич. Во дворе залаяла Лада. Чтобы снять напряжение, Шатров вышел на улицу "приглядеть за машиной". В компанию не вернулся. Устало расположившись в протопленной баньке, Виктор остро переживал бутафорский конфликт. Как тогда на поле, он болезненно ощущал, как варварски режут некогда народное государство. Большевики в период смуты, чтобы привлечь аграриев, обещали землю крестьянам, но не выполнили данный обет. Однако, коммунисты объявили землю и ее недра государственной собственностью и относились к ним, как к народному достоянию. Сейчас же от общего достояния всяк пытается урвать кусок. Ну хорошо бы  в виде многострадальной землицы (она ведь никуда не денется, оставаясь "русской землей". Ан нет!  Норовят продать и перепродать находящиеся в ее недрах природные ресурсы. Урвать денежный куш, а там трава не расти. Вот так дома отдыха, пионерские лагеря, заказники и заповедники переходят из рук в руки разного рода чинуш и "народных слуг", которые ради барыша не пожалеют ни детей, ни природы, ни зверя. Огромна Россия. Отдели кусок, отстрой, обустрой. Так нет! Пытаются выселить интернаты и детские сады, закрыть пионерские лагеря и школы, прихватизировать санатории и здравницы отстроенные для народа на народные деньги. А правительство на сей грабеж смотрит, как на запланированный передел собственности и по-шутовски громко возмущается выросшими очередями в детские сады и ухудшением здоровья подрастающего поколения. "К чему это я? - вдруг подумал Шатров - хапали при Горбочеве и Ельцине, а сейчас при Путине "обустраивают" Россию. К черту их всех! Уйду завтра в лес. Пусть без меня решают, как за счет заповедника организовать безбедную старость". С сим Шатров и заснул.
В сумерках наступившего дня Виктор быстро оделся и вышел из остывшей за ночь баньки. Неугомонная Лада, поскуливая бегала по двору, вынюхивая вновь появившиеся следы. Стараясь не шуметь, Шатров вошел в дом, сложил продукты в старенький рюкзак и зачерпнул собаке ячневой похлебки. Чтобы не было грызни, зачерпнул вторую миску для Арчера, прихватил книги и вышел во двор. Накормил собак, крикнул Ладу и неспеша углубился в спасительный лес.
 Через три дня вернулся назад. Как ни в чем не бывало поздоровался с Яковлевичем и рассказал о первой оттепели на реке. О том, что видел молодую телку лося с двумя стригунками и много кабаньего помета. Яковлевич участливо кивал головой, но почему-то тяжело вздыхал и стыдливо отводил глаза. Отобедав, Виктор взял моток крепкой бечёвки. хомутную иглу и направился в сарай чинить раколовки. Туда же, кряхтя и охая, притащился старый лесник. Присел на неказистую лавку и задымил ядрёной "беломореной". Разговор не клеился, но скупое молчание не отягощало насвистывающего " Я люблю тебя жизнь" расторопно работающего Шатрова. Он умело подвешивал очередную раколовку на вбитый в потолок гвоздь и, растянув мелкоячеистую дель, иглой штопал полусгнившие круги ловушек.
- Ловко у тебя получается - наконец выдавил Колтышев. Закашлялся. еще раз вздохнул и , пересилив себя, приступил к трудному разговору
.- Только вот, что, Виктор, не понадобятся тебе более раколовки. В то утро, как ты ушел Сергей Иванович потребовал, чтобы к следующему его приезду тебя не было на базе. Придет он через две недели. Так, что вот такие пироги. Верть круть круть верть поперек начальства не попрешь.
Яковлевич, опиревшись на колени, тяжело поднялся и на негнущихся ногах побрел в дом.
- Что день грядущий мне готовит? - вздохнул Шатров. Прикрыл сарайчик и присел на согретую апрельским солнцем скамейку. Пахло талым снегом и весной, прошлогодней травой и разбуженным теплым лесом. Щебетали певчие птицы, журчал ручеек и звенела запоздалая капель. Душа внемлила благодати природы. Наполнялась щедротами дивной весны, чтобы поздним вечером выплеснуться на чистые страницы будущего романа.
 Прощались с Яковлевичем скованно и скупо. Стесняясь, Колтышев достал три стодоллоровые купюры и протянул их Шатрову:
- Возьми, не обижай старика.
Пожал на прощание руку, а когда постоялец, резко развернувшись, полез в бежевый джип ( по случаю  отправляющийся в сторону Москвы) перекрестил его на прощание и сунул в руки сверток с книгами:
- На память. Читай и не держи зла.
Шатров, как мог примиренчески улыбнулся. Протянул на прощание еще раз руку и срывающимся баритоном произнес:
- Будь здоров, отец. Прости если, что не так. Передай привет Володе и Лёньке. Я зла не держу. Спасибо за все.