Илья Муромец и Мотылек.
Глава 1. Везет, как утопленнику.
Утром я проснулась ни свет, ни заря. Лениво открыв один глаз и буквально заставив открыться второй, потянулась и зевнула. Электронные часы, что стояли на тумбочке, показывали пять утра. Включенный свет осветил мое скромное жилище. В комнате, что мне принадлежала ничего кроме дивана, гардероба, стола со стулом, тумбочки и компьютера не было. На окне висели унылые, болотного цвета занавески, оставшиеся еще от бабушки, впрочем, как и сама двухкомнатная квартира.
В смежной комнате послышалось шарканье шагов, и вскоре в мою комнату вошла заспанная сестра.
- Доброе утро Лёлька! – сквозь зевоту выдавило взлохмаченное белобрысое чудо по имени Люба.
- Утро добрым не бывает, когда на часах пять утра, на дворе пятница тринадцатое и сегодня в Политехе день открытых дверей, - мой второй глаз распахнулся, а сон улетучился.
- Брось, подумаешь, студентики толпой нахлынут, как саранча и улетят, только их и знали, - уже бодро заявила Любаша, направляясь в ванную.
В отличие от никогда не паникующей и не унывающей сестры, я дрожала, словно осиновый лист, ведь это на мне лежал весь груз ответственности за сегодняшний день, как на заведующей по учебной части, а не на Любаше, что была библиотекарем.
В свои неполные тридцать, я жила в квартире, доставшейся нам с сестрой после смерти бабушки, что отошла в мир иной несколько лет назад. Родители погибли еще, когда мне было пять, а Любаше три. С тех самых пор нас и содержала бабушка на свою скромную пенсию. Даже образование умудрилась дать и мне и сестре, но пожить для себя так и не успела. Я вздохнула от воспоминаний о добром и светлом человеке, который всегда был оптимистом по жизни и не унывал. Любаша, наверное, пошла в нее, ведь, по словам бабушки, мама была такой же – пробивной и целеустремленной. Они с отцом разбились на машине, когда возвращались зимой из очередной командировки. Я родителей почти не помнила, а Любаша и того подавно. Все детские воспоминания сводились к расплывчатому образу светловолосой девушки с голубыми глазами и брюнету с карими очами, хотя и это скорее всего действие фотографий, которых у нас было не так много, но зато на них мы всегда были запечатлены в обществе родителей.
Когда не стало бабушки, мы с Любашей уже работали в институте и сами себя обеспечивали, так что не остались без средств к существованию и крыша над головой у нас имелась: моя в девять квадратных метров, а у сестры в пятнадцать. Скромная кухня в четыре метра, где умещался только старых холодильник, шатающийся стол и две табуретки, да плита. Совместный санузел немного портил картину, но пока в доме не было мужчин, нас это особо не заботило, хотя порой за ванную шли бои без правил.
Накинув халат и натянув тапочки, я последовала на кухню ставить чайник и готовить скромный завтрак: яичницу с гренками и кофе. Обедали мы в столовой института, а ужинали только по праздникам, ограничиваясь вечером либо кефиром, либо свекольным квасом. Сегодня же мне и кусок в горло не лез при одной только мысли о предстоящем аде. Никогда еще день открытых дверей не проходил без происшествий, что-то, но обязательно происходило. Например, в прошлом году из кабинета информатики пропал самым чудесным образом ноутбук преподавателя и это при том, что на входе в институт сидел охранник. А в позапрошлом году будущие студенты устроили в туалете пожар, решив испытать на прочность только что положенный ламинат. В общем, сегодня можно было ожидать что угодно и это пугало. Все шишки сыпались на мою голову и Денис Андреевич (наш ректор) никак не желал слушать мои оправдания, что я тут ни при чем.
- О, чудесно пахнет, - в кухню впорхнула Любаша, с замотанным на голове полотенцем в форме чалмы. В ее голубых, как озерная гладь воды, глазах не было и намека на переживание, наоборот, они светились задором.
- Приятного аппетита, - вымученно улыбнувшись, мое тело поплелось умываться.
- Лёль, - окликнула меня сестра, - выше нос, - подмигнула она и принялась уплетать на обе щеки еду.
Душ действительно меня немного взбодрил и привел в чувства. Я смотрела на свое отражение в зеркале и дивилась как мы с Любой были не похожи внешне друг на друга: она была блондинка с голубыми глазами, вся в маму, а я жгучая брюнетка с синим отливом и глазами чайного цвета, ну копия отца. Поморщив курносый носик, я улыбнулась сама себе. Немного косметики и на меня уже смотрело не пугало, а красавица с обложки глянцевого журнала. Облачившись в белую блузку с коротким рукавом в форме фонарика и черную юбку с карманами чуть выше колен, я надела босоножки на средней высоте каблуках, завила локоны, уложив их лаком в прическу, и появилась в дверях кухни, где Любаша допивала кофе никуда не торопясь.
- Любань, нам ехать целых два часа при условии, что не будет пробок, а они будут, ибо сегодня пятница и любители дачи рванут за город, - обреченно вздыхая, я представила, как парюсь в пробке в машине без кондиционера.
- Через пять минут буду готова, - скидывая грязную посуду в мойку, заявило голубоглазое чудо, не удосужившись за собой помыть чашку и тарелку, с легкостью покидая место принятия пищи. Я только покачала головой. Вечно этот человек не заботился о чистоте и порядке. Но и мне в чистой одежде вставать за раковину мало хотелось, поэтому посуда грязной горой осталась покоиться до вечера.
За окном уже давно рассвело и в открытое окно веяло прохладным ветерком, что играл в раскидистых кронах берез и кленов, которые росли под окнами нашего кирпичного пятиэтажного дома. Тихий спальный район на окраине города. Рядом лес и зона отдыха. Прямо из окон дома виден берег реки – благодать. Отсутствие лифта и пятый этаж решали проблему фитнеса. Мы с сестрой были стройные, как кипарисы. Еще бы походи пешком на пятый этаж и обратно и так на протяжении почти всей сознательной жизни со дня смерти родителей. Хотя в свободное время, а у меня его было очень мало ввиду большой загруженности работой, я все же выбиралась на велосипеде в лес или к реке. Люба же предпочитала или ходить пешком, или ездить на машине.
На лавочке возле дома уже сидела баба Маша и что-то рассматривала в газете. Ее очки спустились на нос, и старушка выглядела комично.
- Доброе утро баба Маша, - поприветствовала я седовласую женщину семидесяти лет, что подняла на меня взгляд серых глаз, потускневших от прожитых лет.
- Лёля, не спится? – старушка улыбнулась, показывая мне вставную челюсть.
- На работу баба Маш, - снимая с сигнализации припаркованный возле подъезда на специально отведенной площадке автомобиль.
- Бедняжка, - проводила меня старушка излюбленной фразой и снова погрузилась в чтение.
О трагедии в нашей семье знал весь дом, сочувствовал каждый второй, а вот реальная помощь исходила только от деда Вани, что симпатизировал нашей бабушке. Он и по сей день приходил нам на выручку, хотя старичку было далеко за восемьдесят, но выглядел он на шестьдесят, и энергии в нем было хоть отбавляй. При радужных мыслях, я улыбнулась и настроение поднялось. Моя серебристая Toyota Auris была готова мчать нас с Любашей на работу, если бы эта самая Любаша соизволила спуститься. В ожидании я любовалась зелеными резными листьями клена завидуя их беззаботности. Висели себе на ветках до осени, а потом опадали – никакой борьбы за существование. Мне же приходилось вести борьбу за светлое будущее каждую секунду. Не выдержав пятнадцати минутного ожидания, я позвонила сестре.
- Уже спустилась, - распахивая подъездную дверь, громко заявила Любаша в трубку телефона, что я чуть не оглохла на оба уха. – У нас времени вагон и маленькая тележка, ты вечно куда-то спешишь, - пожаловалась сестра, садясь на переднее сидение пассажира. – Я готова! Покачав головой, я села за руль.
Чего я и боялась – пробки. Этот монстр буквально заглотил мою машину, стоило нам подъехать к Владимирской области. Длинная очередь в три ряда на многие километры – это вам не скоростная магистраль. Тащиться со скоростью улитки могло довести до белого каления кого угодно, но только не мою сестренку. Любаша, как ни в чем не бывало, включила чуть ли не на всю мощность радио на своей любимой волне и стала подпевать Юлии Савичевой, заставляя мои уши вянуть от фальшивых нот. Усугубляло положение жара, которая уже подбиралась к отметке в двадцать девять градусов и это в половине восьмого утра. Что же будет в полдень? Синоптики обещали тридцать два градуса жары и безоблачное небо. Была бы моя воля, не в институт ехала, а на Голубое озеро.
- Лёлька!!!! – громкий крик вывел меня из состояния задумчивости и, зажмурившись, я вдарила по тормозам. Раздался ужасающий визг шин и свист тормозных колодок. Ждала удара, но его слава небесам не последовало, зато мата я наслушалась на всю оставшуюся жизнь. Ехавший впереди меня мужчина на черном мерседесе обласкал меня всеми ему известными эпитетами, а тот, кто ехал позади меня подлил масла в огонь. Я чуть ли не рыдала от бессилия, а Любаша пыталась меня защитить.
В общем, до ВлГТУ мы добрались только к девяти часам, как раз к началу мероприятия. Влетев по ступенькам на второй этаж, я, запыхавшись, вошла в кабинет, где меня встретило несколько пар удивленных глаз.
- Ольга Владимировна, ну наконец-то, а то мы без вас, как без рук, - приобняв меня за плечи, начал заливать соловьем Денис Андреевич, ректор сего заведения.
- Вы преувеличиваете, - засмущалась моя персона.
- Вовсе нет. Значит так, Ольга вы сегодня наша палочка выручалочка, - продолжал кареглазый брюнет, облаченный в черные брюки и белоснежную рубашку.
- Сделаю все, что в моих силах, - сдалась я, понимая, что Денис Андреевич так просто от меня не отстанет.
- Да, совсем забыл, - стукнул по лбу ректор. – Познакомьтесь с нашим новым заведующим кафедрой гуманитарных дисциплин Муромцевым Ильей Петровичем.
Я подняла глаза в указанном направлении и застыла с немым изумлением на лице. В уголке, облокотившись об стену, стоял высокий, крепко сложенный мужчина. Его коротко стриженные русые волосы были аккуратно уложены, а в сего-голубых глазах плескалось послегрозовое небо.
- Илья, - мужчина в два шага преодолел разделяющее нас расстояние и протянул свою мощную руку с идеальными ногтями.
- Ольга, - еле выговорила я, сглатывая ком, что застрял в горле.
Дальнейшее знакомство продолжилось в процессе сумасшедшего дня открытых дверей, который как я и предполагала, не обошелся без приключений. На этот раз студенты разрисовали актовый зал весьма оригинальным граффити.
- Слаба Богу этот дурдом закончился, - расплылся в улыбке Илья, помогая мне оттереть последнее произведение искусства со стены актового зала.
- И не говори, - весело отозвалась я, утирая пот со лба. Белая блузка покрылась разноцветными пятнами и приказала долго жить. Благо на черной юбке пятен не оказалось и это радовало.
- По домам? – мужчина протянул мне руку.
- По домам, - принимая вежливый жест, ответила я. Ладонь Ильи оказалась теплой и мягкой, несмотря на грозный вид, а сам мужчина обладал притягательным обаянием и обворожительной улыбкой. Я влюбилась с первого взгляда.
- Где ты живешь? – поинтересовался Илья, когда мы пришли на автостоянку.
- В Подмосковье, - неопределенно ответила я, разглядывая среди припаркованных машин белую голову своей сестры, что любила высматривать новые авто.
- Далековато, - покачал головой Илья.
- А ты откуда?
- Из Мурома.
- Илья Муромец значит, - сразу окрестила я своего нового знакомого, да и фамилия у него была соответствующая, Муромцев.
- Можно и так сказать, - не обидевшись, ответил мужчина, указывая на серебристый автомобиль, с изображенным на капоте мотыльком. – Мотылек?
- Можно и так сказать, - улыбнулась я в ответ. Так мы и познакомились. (30.06.2013г.)