После увольнения из летного отряда, по причине выхода на пенсию, устроился Николаев в аккумуляторный цех одного завода. Все это произошло в лихие девяностые, когда каждый старался выжить, как мог. Вот и Николаев к дополнению к заработной плате и пенсии, а их в описываемое время не всегда вовремя выдавали, иногда и по нескольку месяце в глаза не видывали, приспособился выносить с родного цеха концентрированную серную кислоту. Больше выносить было нечего. Кислоту у него перекупал один мужик, а куда она дальше шла, Николаева уже не волновало, пусть хоть на землю выливает – лишь бы купюру в карман положил.
Это написать просто – выносил, а вы сами попробуйте что – либо вынести с охраняемого предприятия. Но Николаев – мужик ушлый, все продумал. В цехе аккуратно наливал в стеклянную полулитровую бутылку кислоту и тщательно закупоривал ее. После этого привязывал ее бечевкой к ремню, опускал в штанину, и спокойно шел к проходной. На проходной вахтеры в сумки и пакеты, если они казались сильно раздутыми, бывало и заглядывали, но до личного досмотра никогда дело не доходило. А в последний раз дело не заладилось. В проходной столпилось много народа, и вертушка турникета, после проходившего впереди него человека, легонько стукнула Николаева по ноге, как раз по тому месту, где у него висела бутылка.
Услышав легкий звон, какой раздается обычно, когда продавец, проверяя хрустальные бокалы в магазине, легко постукивает по ним карандашом, Николаев забеспокоился. А вскоре почувствовал, что одна штанина у подштанников начала подозрительно намокать. Чуть не бегом выскочив из проходной, помчался, насколько позволяла бутылка в штанине вдоль забора родного предприятия, и свернул в первый попавший двор. Трясущими руками развязал шнурки на ботинках и в одно мгновенье стянул их, а вот с брюками пришлось повозиться. Бечевка на ремне, как назло затянулась узлом, и пока он распутал ее, одна штанина у подштанников вся промокла от просочившийся сквозь трещину кислоты. Мороз на улице был не шуточный, и Николаев, приплясывая на снегу, наскоро вытерев мокрую ногу подштанниками, натянул брюки и ботинки. Хорошо, что до дома было не далеко, и минут через пятнадцать он заходил в свою квартиру.
Стоя под горячими струями душа, обнаружил по всей ноге пузыри от ожогов кислотой, и ему ничего не оставалось, как утром идти в городскую поликлинику, где и получил направление в стационар. Но сколько у него врач не выпытывал, откуда такие ожоги – твердил одно, что это просто аллергическая реакция на серную кислоту, с которой ему приходиться работать. Пролежав месяц в больнице, получил на руки рекомендацию, что работать с кислотой в аккумуляторном цехе ему больше нельзя. А так как на заводе другой работы для него не нашлось, пришлось ему увольняться. С тех пор Николаев вздрагивал каждый раз, когда слышал звон разбитого стекла, а в кошмарных снах грозный вахтер требовал от него снять брюки и показать, что это Николаев проносит между ног. И поделом: впредь несуну наука будет.