Расположенный на Полтавщине небольшой городок с названием Гребенка (по имени известного украинского писателя) жил своей неспешной жизнью. Шел 62-ой далеко-послевоенный год.
Парни носили стрижки под ноль, щеголяли в недорогих отечественных тканях и как и их нынешние внуки и правнуки ходили на дискотеки, потанцевать под медляки мейд ин Советский союз.
Итак, Гребенка, 1962-ой год, парней забирают в армию. Все сидят в клубе и плачут. Девчонки обещают вечно любить до самого окончания срока службы, а хлопцы почти все как на подбор мечтают стать генералами и жить в Киеве.
Среди провожающих парней выделяется один долговязый красавец, Николай Воронов.
- Эй парни, давайте этого бедолагу проучим! – озорно и даже как-то залихватски кричит он и указывает головой на чужака-парня из другого села, который умудрился очутиться на гребенковских улицах поздней ночью и прогуливается мимо военкомата.
Парни стайкой окружают чужака и долговязый Николай вальяжно приближается к нарушителю территориальных границ села.
- Слушай, парень, ты смелый или непонятливый, - в голосе Николая спрятана угроза…
- Слушайте, ребята, - начинает мямлить чужак и тянет время. – Меня Толя зовут, я тут девушку провожал.
Однако на окружающих его слова действуют словно красная тряпка на быка.
- Тебе что, пеньковских девчат мало, ты аж в Гребенку приперся за нашими? – заводятся гребенковские «горячие» парни.
Паренек, ни промолвив не слова, прекратил разборки и припустил что есть мочи от полтавских парней. А последние стали от души смеяться над убегавшим.
Когда же страсти поутихли заговорили про жизнь.
- Коль! Слушай, - обратился к Воронову его друг долговязый Валентин. - Тут парни на селе гутарят, что ты в армию не идешь...
- Это ты о чем? - округлил глаза Николай. - Кто такое сказал будет иметь дело лично со мной.
- Ну-ну! - не унимался Валька. Мамаша тебе справку сделала в больнице, типа ты болен и не можешь в строй встать..
В ответ на такое замечание вся ватага парней, удобно примостившаяся на крылечке военкомата зашлась в хохоте. Минуты три ничего невозможно было разобрать от смеха юношей.
Дошло до того, что дежурный по военкомату вынужден был выйти на крыльцо и сказать:
- Парни, вам тут не дискотека, а общественное место! Шли бы вы отсюда пока я не вызвал участкового...
Парни собрались и поскольку час уже был поздний стали расходиться по домам.
***
Николай шел домой и готовился к неприятному разговору с матерью. Он не знал какие слова подобрать, чтобы убедить свою любимую маму в том, что это неправильно-отлынивать от армии, что он-комсомолец, не сможет потом людям в глаза смотреть, если его однолетки пройдут службу, а он спрячется под маминым крылом и не будет служить.
Объяснять это было вдвойне сложнее потому, что его родной отец воевал все долгих четыре года войны. Был в плену и мама сполна познала каково это - быть без мужика.Задавая мысленно свой вопрос Николай заранее ожидал, что разговор получится непростой, что будет шум.
- Мама! - Николай взглянул в глаза матери, но та не отозвалась, потому что вязала носки любимому сыну. Однако через минуту-другую откликнулась.
- Что тебе, Колек? - это ласковое прозвище, которым она любя называла родного сына, не совсем вязалось с образом коротко-постриженного разбышаки, который полчаса назад задирался к приезжему парню из другого села.
- Мам, не называй меня так, - ершисто отозвался сын, и решил без предисловий начать главный разговор. - Ребята с меня смеются, говорят, что ты справку сделала для военкомата и "отмазала" меня от службы.
- Кто это тебе такое сказал! - грозно отозвалась мать, и прямо посмотрела сыну в глаза. - Мало ли что люди гутарят, неправда это все.
- Мама, ты не понимаешь как для меня важно пойти служить...
- Все я понимаю, - резко оборвала мать, и грозно сверкнула глазами. - Хватит, навоевались уже...
- С меня ж девчата будут смеяться, - обозначил один из главных аргументов Николай. - И милиция рано или поздно придет разбираться. Оно нам надо?..
- Никто к нам не придет, я все по закону сделала. Дома будешь сидеть, мне мужик по хозяйству нужен! И давай к этому разговору больше не возвращаться!
Притихший Николай, словно затравленный волчонок сидел в углу, затаив в душе злобу на самого близкого человека на земле. Пальцы его, сжатых в кулаки, до крови вонзились в ладони, но на лице была маска равнодушия и спокойствия.
***
Наутро он пошел в военкомат. На крыльце его встретил вчерашний дежурный и озорно подмигнул.
- Вы тут с ребятами того, - полушепотом подчеркнул он. - Не устраивайте драк возле военкомата...
- Да я совсем по другому вопросу, - ответил Николай.
- И по какому же? - продолжал дежурный.
- Дайте мне адрес вашего московского начальства.
- Жалобу что ли писать будешь? - подозрительно спросил дежурный.
- Да нет, есть кое-какие сомнения, - неопределенно ответил Николай. - Нужно чтобы старшие товарищи кое-что мне объяснили.
- Спору нет, - поддержал беседу дежурный. - Если сомнения есть надо с ними бороться. Ты проходи, сейчас выясним какой тебе адрес нужен...
***
После того похода в военкомат,который Николай оставил для матери в тайне прошел месяц. Все шло своим чередом, в Гребенке шумно отпраздновали отправку очередного призыва в армию и на флот.
Николай учился в техникуме и осваивал профессию преподавателя производственного обучения.
Был среди лучших не только в учебе, но и в общественной жизни, поскольку исполнял обязанности комсорга группы.Да и вообще за последнее время он как-то повзрослел, посерьезнел и стал настоящим мужчиной.
И это проявлялось не только в том, что под носом выросли усики, а скорее в том как он стал относиться к женщинам и старикам. Делал он это уважительно, и кроме того, следил чтобы его однолетки-неугомонные сорви-головы здоровались с ветеранами, уступали им место и оказывали всяческие знаки внимания.
Что до девчонок, то их он никому в обиду не давал и за ним даже закрепилось шутливое прозвище - защитник или Дон Кихот.
Девчонки же за такую заботу о них и внимание проявляли к косморгу повышенный интерес и норовили увести друг у друга, приглашая кто на день рождения, кто в кино.
Одним словом, гражданская жизнь развивалась по одним ей ведомым законам, а ребята взрослели и брали на свои крепкие плечи работу, которой раньше занимались только женщины и девчонки, поскольку все мужики ушли на фронт.
***
- Николай, - как-то обратилась к нему секретарь парторганизации техникума Людмила Иванова. - Надо закрепить ребят за ветераном и вдовами, которые живут на нашей улице.
- Конечно, - ответил Николай, и от себя добавил. - Не только сам помогу, а и ребят привлеку к этой ответственной миссии.
Как и обычно этот ритуал происходил по заведенному сценарию. Сначала предупредительная беседа с женщинами и ветеранами, потом график и закрепление обязанностей.
Спустя некоторое время контроль за ребятами. И уж тогда отлаженный механизм помощи начинал работать как часы.
Не теряя времени Николай за полчаса составил подробный график посещений ветеранов с закрепленными ответственными и отправил мальчишек и девчонок по домам.
- И смотрите мне, - шутливо погрозил кулаком комсорг, - Чтобы все было четко,и я за вас не краснел.
- Да, что ты, Коля, - поддерживает шутливую интонацию Валька Соколенко, а мгновение спустя, подчеркнул, глядя прямо в глаза Николаю, - Мы тебя не подведем!
- Надеюсь, парни, - улыбнулся Николай и энергично размахивая руками направился домой.
***
В предновогодней суете пролетели несколько дней. За это время все шло своим чередом. Мама убиралась по хозяйству, Николай решал вопросы техникума, часто проводил собрания. На одном из них предложил собрать ребят на очередные проводы тех, кто уходил в армию.
Для села это действительно было событие и поэтому все радостно поддержали эту инициативу. Ребята стали думать как организовать проводы, какие песни будут петь, какие подарки дарить. В хлопотах незаметно пришел вечер.
Наутро мать с легким сердцем отпустила его на мероприятие,
– Мама, ты не против моего участия в проводах? - спросил он мать.
– И чего это я буду против? Мы же уже с тобой все вопросы по дому решили, дров ты наколол, в избе прибрано так что отпускаю тебя. Иди, дорогой, ни о чем не волнуйся, занимайся общественной работой.
Неизвестно, однако, отпустила бы его так легко мать, если бы знала какие события произойдут сразу после его ухода. И ведь стоило Николаю выйти за порог как в дверь постучали.
Мать, не предчувствуя никаких проблем, подошла к двери и спросила:"Кто там?"
На пороге стояла и улыбалась почтальонша, которая носила матери пенсию.
– Это я Ольга Николаевна, принесла вам хорошие новости, - отвечает почтальонша - Принесла вам ответ-письмо из самой Москвы.
Мать, озадаченно порылась в дебрях памяти и выпалила:
– Да вроде мы ниоткуда из Москвы не ждем письмо. А нам ли это письмо?
– Да, вам, Николаю Воронову,- и в графе адрес отправителя написано Главное политическое управление СССР.
Мать охватило смутное предчувствие, и она взялась руками за голову. Интуиция подсказывала ей, что в этом письме какие-то неприятности, что-то такое, что разрушит гармонию в этом доме и в этом мирке, который медленно формировался после войны.
Это что-то круто переменит судьбы не только ее сына, но и ее самой. Сердце ее стало отчаянно колотиться, руки стали дрожать, а на лбу неожиданно откуда взялся холодный пот.
Мать с трудом нашла завалившиеся за диван очки, села на табуретку и дрожащими руками открыла конверт, попросив у Бога прощения, что бесцеремонно вторгается в личную жизнь сына.
«Здравствуйте, уважаемый Николай Воронов, мы с интересом прочитали ваше письмо о том, что вы хотите служить в армии. Но что ваша мама, заботясь о вас, сделала вам документ, который освобождает от службы на флоте.
По вашей личной просьбе мы проведем дополнительное медицинское обследование для чего врач из областного военкомата выедет к вам в село и определим можно ли исполнить вашу мечту. С уважением, начальник Главного политического управления СССР генерал Тотлебен.
Прочитав письмо мать побелела в лице, сердце еще быстрее стало стучать в груди. Ей стало плохо и она срочно позвала в окошке соседку сказав при этом.
– Валя мне плохо, накапай ка мне валерьянки…
***
Вечером сын веселый и радостный пришел с собрания, посвященного призыву. Ничто,как говорится не предвещало беды, но еще входя в хату, Николай почувствовал неладное.
Когда же он переступил порог родного дома то увидел мать, лежащую на диване.
Она не хотела ни с кем говорить, закрывала руками глаза, а слезы текли рекой.
– Что случилось, мама? Что произошло? У Вас что-то болит, что-то со здоровьем? – спросил Николай, и тут же получил ответ на все свои вопросы, который поначалу ошарашил его.
– У меня больше нет сына! – сказала мать, и это не было проклятие, это была скорее констатация того, что ее ожидает в ближайшие дни и недели.
Это было материнское предчувствие, слова женщины, которая всю войну ждала своего мужа и каждый день молилась о том, чтобы он вернулся живым.
А слезы, помимо ее желания продолжали литься из ее глаз.
Не понимающий ничего Николай принес лекарства, воды, вызвал скорую помощь. Потом сел возле матери и держа ее за руку мучился в догадках о причинах такого поведения родного ему человека. И тут ему на глаза попался конверт от письма из Москвы, и тогда он все понял...
Николай медленно поднял письмо и начал читать. Строчки расплывались от неведомо откуда взявшихся слез, и по мере чтения он понимал что произошло. И только теперь осознавал, какую боль своим необдуманным поступком причинил самому родному человеку на земле.
***
Когда уехала вызванная им скорая помощь, Николай решил расставить все точки над "и".
– Мама, - дрожащим голосом говорил он. – Я же хотел как лучше...
Слова словно зерна на поле падали на пол, а мать, уткнувшись в подушку, поначалу ничего не отвечала ему. Но минуту спустя обрушилась на сына со страстностью агитатора.
– Ты что же это хочешь, как отец на фронт уйти? - слова словно удар молотобойца били, как ей казалось, наповал, однако, тут же меняли направленность, возвращая голос к материнскому началу. - Колечка, а может хватит служить неизвестно где и неизвестно когда вернуться?
– Мама я должен идти по пути отца! - к его словам снова вернулась твердость и врожденное упрямство, и он четко проговаривал каждое слово. – Иначе мне придется ломать себя, а люди не поймут.
– Но знай, сынок, - продолжала мать, рыдая сквозь слезы. – Я на твои проводы не приду! Мне туда нечего даже одеть!
Николай ушел в свою комнату и стал ожидать последующих событий.
Наутро действительно к ним в дом постучал военком, который пригласил Николай на собеседование в военкомат.
Когда они пришли в военкомат, там уже сидел врач из облвоенкомата, который сказал: «Здравствуйте Николай! Наслышан о вас. Вы знаете, что вам надо сдать анализы и пройти всех врачей снова?»
– Да, я знаю, мне пришло письмо, я с удовольствием сейчас этим займусь. После этого Николай прошел всех врачей. Как оказалось все болезни, которые были написаны в справке подготовленной матерью, не соответствовали действительности.
– Ну, что ж молодой человек!- радостно потирая руки, сказал врач в военной форме. - Вам повезло, вы пойдете служить на флот.
– На флот! – радости Николая невозможно было скрыть от окружающих. - Наконец-то моя мечта осуществится.
После всех этих знаменательных событий прошло еще полгода пока формировали новую команду призыва. Все это время мать вела тихую молчаливую войну с сыном.
Она сказала, что не простит ему его поступка. Сын же по-прежнему активно участвовал в общественных мероприятиях и готовился к отъезду для службы на флоте.
И вот наступил день проводов. Молодежь собралась возле военкомата с родственниками, любимыми девушками, отцами и матерями.
И только Николай был один. Потому что мать сказала ему, что не придет и не стоит ее уговаривать.
Украшенная транспарантами и цветами улица родной Гребенки как-то расцвела, стала ярче, а люди добрее и приветливее.
Всех их объединяло чувство, что молодежь идет по правильному пути.
- Вот взять к примеру Николая Воронова! - рассказывал присутствующим военком. - Какой бы извилистой не была его судьба, какие бы трудности не создавала, но теперь его будущее, как минимум на три года, связано со службой на флоте. И на него должны равняться его младшие товарищи, будущие защитники нашей страны!"
Слова военкома потонули в аплодисментах. И очень скоро, после нехитрой трапезы молодые новобранцы строем проследовали к машинам, которые везли их в далекое путешествие - на службу Родине.
***
Прошел год. За это время бывший комсомольский вожак повзрослел и стал настоящим мужчиной. Ежедневная зарядка и жизнь по расписанию сделали его пунктуальным и обязательным.
Учеба и дальний поход в Средиземное море позволили приобрести практические навыки. Причем, легко повысив уровень своей осведомленности об особенностях воинской службы, Николай откровенно делился всем, что узнал с молодыми матросами, которые боготворили своего старшего наставника.
- Абдула, как сегодня прошла вахта, - обратился Николай к молодому матросу, прибывшему для прохождения службы из Закавказья.
- Все отлично, Николай, - ответил тот с улыбкой.
К слову, его умение строить мосты между военнослужащими разных возрастов, было сразу замечено отцами-командирами. И потому замполит однажды вызвал его на беседу в свой кабинет.
- Николай, - глядя прямо в глаза собеседнику, начал инженер человеческих душ. – Скоро ваша служба закончится, и командование хотело бы узнать ваши дальнейшие паны.
- Поеду домой, отгуляю отпуск…
В затянувшейся паузе замполит не переставал смотреть Николаю прямо в лицо, изучая своего подчиненного.
- А как вы относитесь к мысли продолжить службу, обучаясь в высшем военном учебном заведении?
- Да, как-то не думал об этом, - уклончиво ответил Николай.
***
Рапорт по команде на учебу в военный ВУЗ Николай подал через неделю. ДО экзаменов было еще почти полтора месяца, поэтому Николай решил таки использовать положенный отпуск. Однако, еще до того как он ступил на родную землю его ожидал еще один сюрприз.
- Николай Соколов, срочно поднимитесь в дежурку, – матрос из молодых недавно прибывших на корабль похоже искал его и находился в каюте вахтенного офицера.
Бросив все, Николай стремглав бросился в дежурку. Там ему вручили письмо из Гребенки. Все это было так неожиданно, ведь за все время его службы ему не пришло не одного ответа с Родины. Да и сам он написал всего лишь четыре письма.
Придя в кубрик, он быстро вскрыл конверт и стал бегло читать письмо. Оно было от мамы, кроме того в конверт была вложена вырезка из газеты «Полтавский рабочий».
Заголовок набранный крупным шрифтом «МАТЬ ИЗВИНИЛАСЬ ПЕРЕД СЫНОМ», сразу привлек его внимание. В заметке было, что корреспондент нашел маму военнослужащего, которая из-за загруженности по работе не смогла проводить его на службу. Поэтому, чтобы загладить свою вину перед любимым сыном мама обратилась в газету, надеясь, что сын увидит заметку, прочтет ее и простит мать.
- Мама! – Николай сидел на панцирной кровати в кубрике и слеза, предательская слеза скатилась из его лаза по щеке. «Хорошо еще, что темно и никто не видит моей слабости», - подумалось ему.
***
Когда Николай собрался ехать в свой законный отпуск, он готовился к этому событию тщательно. Получил новенькую форму, купил подарки для родственников, билеты в оба конца.
Уже в поезде на него обращали внимание все молодые девушки, ехавшие по тому же маршруту. Проводница предложила горячего чаю, остальные уступали место на пути к тамбуру, куда он периодически выходил перекурить.
В Гребенке в день его приезда было солнечно. Обновленный вокзал встречал его щебетаньем птиц, лучами распростертого к людям солнца, и многолюдностью.
- Гляди, Николай вернулся! – брошенный в воздух возглас мгновенно распространился по всему перрону.
А десять минут спустя с десяток молодых людей уже бежали навстречу Николай с улыбками и цветами. Среди них он увидел и родную маму. Они не успевала бежать за юнцами и оставалась где-то сзади.
Он ринулся навстречу матери, которая, подойдя к сыну, обняла его и сказала: «Упертый как отец!»
А слезы так же катились из ее глаз, а радостный Николай в новенькой морской форме обнимал свою мать и нежно гладил ее по голове.