Аннотация: Обидел моего второго папу? Держись, тебе же будет хуже!
ЭНДРЮ НИКОЛАС – 32 года
http://s018.radikal.ru/i515/1306/90/afdf364932c9.jpg
ЭДВИН ДЖОНС – 31 год
http://s002.radikal.ru/i198/1306/c9/cd4f10da883f.jpg
КЕРРИ –
http://s019.radikal.ru/i617/1306/01/67a07c0ba0af.jpg - 4 года
http://i076.radikal.ru/1306/39/5ec84527cc6a.jpg - 7 лет
Глава 1
- Кэрри, далеко не убегай! Я знаю, что ты уже взрослый, но все равно…
Крикнул молодой мужчина на вид тридцати-тридцати двух лет мальчику. Семилетний мальчуган с радостью бежал к детской горке, находящейся в парке, по которому они и гуляли в воскресенье.
- Да, пап, я буду недалеко! – ребенок помахал своему папе правой рукой, уже вовсю карабкаясь по ступенькам, держась за перила левой.
- Ну и непоседа! – покачал головой его отец, присаживаясь на скамейку, стоящую в нескольких шагах от этой самой горки. – Интересно и в кого это он?! – он усмехнулся, а потом с грустью улыбнулся, вспоминая не очень хорошие слова своего бывшего, брошенные в силу характера и тех эмоций, что тогда его одолевали. По крайней мере, так думал Эдвин, оправдывая любимого человека…
- Твоя непонятная ревность меня уже достала! – кричал громко Эндрю, жестикулируя руками, абсолютно не обращая никакого внимания на то, что всю ссору слышит их маленький сын в своей детской комнате.
- Но, Эндрю… - хотел протестовать Эдвин, но тот на своих взбешенных чувствах просто-напросто его не слышал.
- Эд, хватит! Это и вправду достало! – он собирал свои вещи в сумку, которую только сейчас партнер увидел у него в руках. – И прошу, оставь меня уже…
- Но, Дрю, что ты… ты делаешь? Разве из-за этого можно вот так… мы же вместе уже…
- Вот именно, вот именно, что вместе уже столько времени, а ты готов ревновать меня к каждому столбу! – он резко дернул сумку на себя, поднимая ее с кровати, а затем быстрым шагом направился в прихожую. – И все… не знаю, я… в общем, я ухожу.
- Но как же… Кэрри? Как же наш сын?
- Вот об этом и не напоминай! – возмутился было Эндрю. – Я вообще до сих пор не понимаю, как согласился тогда на суррогатное материнство?!
От таких слов Эдвин остолбенел, не зная, что сказать в ответ. И только лишь услышав, как хлопнула дверь, сам рухнул на пол, как подкошенный. Ноги не держали, а последние слова и вовсе стали ударом ниже пояса. Ведь…
- Папочка… папа… - маленькие ручки обвили шею мужчины, прижимаясь к нему всем тельцем, ища тепло и защиту, - не пачь, не надо… - но Эдвину было так больно, что он уткнулся малышу в животик, а слез он не мог сдержать. – Я буду ховошим майчиком, тойко не пачь, - четырехлетний карапуз смотрел на дверь, понимая, что его второй папа ушел, только почему? Вот это было неясно. Такие непонятные слова он говорил. И папочка почему-то плачет.
Его взяли на руки, что-то приговаривая, но мальчик только вытирал слезы, которые катились по щекам папочки.
Эдвин встряхнул головой, отгоняя появившиеся так не вовремя воспоминания. Хотя… были виноваты не они сами, а тот, кто был из тех воспоминаний. Эндрю стал названивать уже вторую неделю подряд, назначая встречу, чтобы все обсудить и поговорить, вот только Эдвину это все приносило только боль, а те нелицеприятные слова, сказанные в порыве гнева, тоже не давали покоя.
Ладно, он согласен, что и вправду ревновал своего парня ко всем подряд, но зачем обижать их маленького ангелочка. Они же вместе выбирали и имя, и те детские вещички и игрушки, как настоящая и полноценная семья, когда им сообщила их общая подруга Мария, что она забеременела. Тогда эта была самая лучшая новость в мире. И что теперь выходит? Это все было ошибкой? Эндрю ведь так сказал? Если так, то пусть катится ко всем чертям, пусть он будет со своим сыном один. Они вместе живут три года и без своего второго папочки, так что…
- Пап, папочка… - услышал Эдвин встревоженный голосок своего сына и вздрогнул, так как полностью погрузился в свои мысли, - ты опять плачешь?
- Нет, сынок, что ты, нет, конечно, - улыбнулся грустно мужчина, усаживая сына к себе на колени и быстро смахивая слезу. – Просто соринка в глаз попала, не переживай, - он поцеловал сына в висок, поглаживая его по спине. – Ты лучше расскажи, как там твоя подружка поживает, кажется, ее Гэби зовут? – мальчик тут же засмущался, но согласно кивнул, вызывая тем самым искреннюю и теплую улыбку на губах мужчины. – Расскажешь?
- Угу, только дома.
- Хорошо, тогда домой. Хочу послушать твою историю.
Он отпустил сына на землю, и тогда они вместе отправились по парковой тропинке домой. Так спокойно, уютно, но по ночам бывает очень одиноко. Только вот молодой мужчина и маленький мальчик не хотели признаваться, что второго папы им очень не хватало.
****
- Пап! Я уже большой, и буду мыться один! Выходи! – безапелляционно заявил мальчик, снимая с себя всю одежду. Пока они дошли до дома, Кэрри уже несколько раз упал из-за своей невнимательности, а потом еще походил по луже в то время, пока его папа разговаривал с соседкой о чем-то очень важном.
- Если ты не будешь закрывать дверь, тогда я тебе разрешу мыться одному, а если… - тоже безоговорочно произнес Эдвин, забрасывая вещи сына в стиральную машинку, - ты будешь капризничать и не делать так, как я говорю, то ты меня этим обидишь, понятно?
- Это шантаж какой-то, - пробормотал недовольно Кэрри, а его отец лишь улыбнулся этим словам сына, поражаясь его характеру. Мальчик был вылитым Эндрю, с какой стороны не посмотри. Абсолютно все показывало в нем его бывшего любимого человека, хотя… бывшего ли?
Паренек взялся за резинку плавок, но вдруг резко вскинул голову и проговорил довольно сердито:
- Па! Ну, чего ты? Я мыться буду! Выходи! – на что Эдвин лишь по-доброму рассмеялся, взъерошив сыну русую макушку, прекрасно понимая, что он его стесняется. И естественно этот момент не нужно было упускать, поддев своего любимого сына.
- Хорошо, хорошо, сынок, уже ухожу, - он развернулся спиной к нему, но, подойдя к двери и взявшись за ее ручку, добавил. – Только когда будешь мыть голову, позови меня, чтобы не было, как в прошлый раз.
- Папа! – возмутился Кэрри, недовольно засопев.
Тут же вспомнилось, как в прошлый раз, посчитав себя взрослым, сам решил справиться с такой задачей, как мытье головы. Из чего получилось: пришлось мыть голову папе, причем выслушать его очень обидные слова и ругательства. Хотя, конечно, Эдвин не ругался, а лишь грозился его наказать, но тогда Кэрри показалось, что папа очень расстроился, и поэтому мальчуган стал все-таки его звать каждый раз, когда нужно помыть волосы. Ведь, что сложного в том, чтобы помыть голову? Ничего. Так решил Кэрри, за что получил раздражение глаз, так как шампунь случайно попал в глаза, отчего естественно было больно, а потом слезы сами брызнули и не хотели останавливаться, а затем и вовсе самый обидный шлепок по мягкому месту за самостоятельность со словами.
- Вот будет тебе лет десять и больше, и тогда будешь делать со своими волосами, что хочешь!
И с тех пор Кэрри только возмущается, но все же слушается своего папу безоговорочно. Ведь по попе получать больно и к тому же он уже совсем большой.
Оставив дверь открытой, Эдвин последовал в детскую сына, чтобы приготовить чистые вещи, а точнее сказать пижаму с машинками. Каждый раз, когда Кэрри начинает что-то говорить о том, что он взрослый, что ему все можно, то стоит его папе заикнуться о том, что взрослые не носят пижамы с машинками, тогда ребенок и вовсе на него обижается. Ну, что поделать, если Кэрри нравятся такие пижамки и такие рисунки на них? Только в этот раз мужчина не стал смущать своего малыша этой подколкой. Одно только хорошее возникает от всего этого: его папа Эдвин улыбается, когда начинает с ним спорить, а улыбку своего папы Кэрри очень любит, поэтому старается его каждый раз насмешить. Только иногда бывает совсем не тот результат, который бы хотелось видеть.
Приготовив все, мужчина отправился на кухню, чтобы приготовить сыну горячий шоколад с ореховым песочным печеньем, которое так нравится Кэрри.
Сделав все, он присел на стул, уставившись в окно. Погода на улице что-то разбушевалась. Лил сильный дождь с порывами ветра.
- Нужно будет укутать сына в одеяло после ванны, чтобы он не простудился, - подумал про себя Эдвин, вглядываясь в капли дождя, стекающие по оконному стеклу, вновь погружаясь в свои мысли.
Все, что не делалось, все к лучшему. Так думал Эдвин всегда. И то, что он все эти три года растил сына в одиночестве, тоже было каким-то правильным решением, только вот… Мужчина встряхнул головой, отгоняя вновь появившиеся воспоминания о его совместной жизни с Эндрю. Теперь эти воспоминания приходили все чаще и чаще, так как его бывший не переставал их, а точнее, его доставать. Что Эдвин только тому не говорил и не делал, но Эндрю в который раз убедил его в том, что их сыну и им особенно нужно быть вместе. Как же он разозлился не на шутку, услышав это его «им особенно нужно быть вместе». А сына он в расчет не берет? Первый раз, наверно, в своей жизни, мужчина удивился тому, что мог сделать так, чтобы его парень немного растерялся, не найдя ответа на поставленный вопрос. Были извинения, Эндрю еще много чего говорил тогда, но Эдвин лишь бросил трубку телефона, а потом и вовсе выключил аппарат. Было больно до сих пор, а как сделать, чтобы это все забылось, он не знал, ведь все это время, все эти прошедшие дни мужчина помнил и любил своего бывшего.
Мысли бродили все вокруг да около, пока… Мужчина вздрогнул, услышав телефонную трель. После всех этих настойчивых звонков Эндрю Эдвин попросту стал уже чураться этих звуков, но мало ли кто мог еще позвонить на стационарный телефон, хотя проще дозвониться на сотовый, который всегда находится при себе. Взяв трубку телефона он услышал радостное:
- Привет, Эдди! – Эдвин скрипнул зубами, ведь прекрасно понимал, что близкие друзья звонят на его мобильный, а вот такие вот незваные гости только на этот, ведь прежний номер сотового он сменил, так что теперь вновь придется слушать фальшивые слова оправдания. Он вздохнул, но так и не ответил на приветствие, за что и был награжден недовольным сопением со стороны своего бывшего. – Опять начинаешь меня дразнить? Я думал, ты уже все решил. Ты ведь сам говорил, что подумаешь над моими словами о возвращении…
Мужчина покачал головой. Эндрю опять ничего не понял. Он говорит вновь лишь о себе, о том, чтобы ему было комфортно. А что делать с их сыном? Да-да, с их сыном, ведь Эдвин до сих пор надеется, но боится своей слабости в том, что разрешит и простит все то, что было, те обидные слова, все то, что наболело вновь выйдет, и слова станут еще большим камнем преткновения.
- Что ты от меня хочешь, Дрю? – закрыл глаза на мгновения Эдвин, пытаясь тем самым забыться и абстрагироваться от всего происходящего. – Сколько раз мы с тобой говорили по этому поводу, а ты все равно, как упрямый осел стоишь на своем. Почему, Эндрю? Почему?
- Потому что люблю.
- Это не смешно, Эндрю! – хмыкнул на это признание Эдвин, открывая глаза. – Если бы любил, то не говорил той ерунды.
- А ты бы не ревновал меня ко всем, не устраивал бы истерик, и тогда ничего и не было бы, ты же это прекрасно понимаешь?!
Эдвин прикусил нижнюю губу, но все же взял себя в руки, проговорив при этом со всей злостью, на которую способен, хотя явно этого не чувствовал:
- Прекрасно. Ты ушел, наорал на меня, сказал, что плевать хотел на меня и на нашего сына, а теперь я во всем виноват! Естественно, кто еще может быть козлом отпущения, как не Эдвин Джонс!
- Эдди?!
- Папочка? – взволнованный голосок Кэрри вернул Эдвину силы. Он, обернувшись, увидел, как его сын стоит в дверях кухни и сжимает свои кулачки. – Ты ругаешься, да?
- Что ты, нет, конечно! – спокойно уже ответил его папа, отложив в сторону трубку и забыв нажать на отбой. – Это просто плохой дядя звонил, вот я и покричал на него. А ты волосы решил не мыть? – решил он сменить тему разговора, но малыш не поддавался.
- Не-а, не хочу. Я услышал, как ты ругаешься и выбежал сюда, - пояснял мальчик, держа в руках маленькое полотенце, чтобы вытирать голову, которую все равно сумел намочить. – Папа, а это наш второй папа звонил, да? – Эдвин всегда удивлялся способности Кэрри заставать его врасплох. Он был очень умным мальчиком, и с каждым годом это все больше и больше проявлялось. – Папа, я не хочу, чтобы ты из-за него плакал. Не будем больше с ним дружить, ладно?
На все эти слова своего отпрыска Эдвин не знал, что сказать. Как признаться своему сыну, что он до сих пор любит этого «плохого дядю»? Еще немного и он точно капитулирует и согласиться на то, чтобы Эндрю вернулся к нему, к ним. Сколько слов уже им сказано, сколько раз он просил прощения, и все равно Эдвин корит себя за свою слабохарактерность.
- Папочка, я не хочу, чтобы ты был грустным, у тебя вот тут… - когда Эдвин присел перед сыном на корточки, то тот обнял его своими ручками за шею, а теперь и вовсе провел своими пальчиками по его лбу, показывая на морщинку, - я не знаю, как это называется, и мне это не нравится совсем. Я не хочу, чтобы из-за второго папы ты больше грустил, пожалуйста.
Эдвин поднялся на ноги, подхватив сына на руки, устраивая на них Кэрри поудобнее и поцеловав его в висок, как делал всегда, чтобы успокоить. Мужчина проговорил сыну на ушко:
- Мы будем обязательно счастливыми, малыш. Я тебе обещаю. Ты мне веришь?
- Угу, - кивнул мальчик, положив голову своему папе на плечо. – Тогда это будет очень хорошо.
На эти слова сына Эдвин кивнул и только сейчас обратил внимание на то, что телефон что-то там пискнул, отключаясь. Мужчина на мгновенье зажмурился, подумав про себя:
«Теперь-то я надеюсь, ты поймешь, что ты сделал с нами три года назад, и что с нами стало из-за этого сейчас?»
Эдвин унес сына в детскую, где последний переоделся в любимую пижамку, затем похрумкал печеньем, а потом его и вовсе укутали в одеяло с головой, рассказав смешную историю. За что он сказал, сладко зевая:
- Спасибо, папочка, я тебя люблю!
- И я тебя тоже!
Ежедневные процедуры были закончены. Поэтому хорошенько подоткнув теплое одеяльце сыну, Эдвин поцеловал его в лоб, а затем вышел из комнаты, чтобы подумать и наконец-таки решить, что же будет делать дальше с такими непонятными сейчас для него отношениями с бывшем парнем.
Глава 2
Кэрри сидел на диване в гостиной, а его папы были в другой комнате и что-то там такое секретное обсуждали. Было интересно узнать, но папа Эдди строго-настрого запретил открывать дверь в эту комнату. Поэтому мальчик, грустно вздохнув, гипнотизировал эту самую дверь, но она на эти фокусы никак не поддавалась. Было скучно и грустно. Скучно потому, что приходится сидеть и ничего не делать, так как игрушки он с собой не взял, а убегать сейчас нельзя, а вдруг его папы выйдут и ничего потом от них он не узнает. А грустно, потому что папа Эдди тоже был грустным, когда впустил в дом папу Дрю, который, наоборот, был довольным, как напыщенный индюк. Кэрри скрестил руки на груди, подумав про себя:
«Сделал моему папе больно, теперь и тебе будет тоже больно!»
Так что оставшееся время Кэрри провел в глубокой задумчивости для вынашивания плана мести для его «любимого» папочки. Он так погрузился в свои мысли, что даже не услышал, как дверь в гостиной открылась, и в комнату вошли его папы. Но услышав голоса, мальчик вздрогнул и посмотрел на них с недоумением. Мужчины решили тут же все ему объяснить, присаживаясь рядом с ним по обе стороны.
- Сынок, представляешь… - радостно заявил папа Дрю, поглаживая сына по коленке, - твой папа Эдди меня простил…
- Почти! – поправил своего парня Эдвин, ударив того по плечу.
- Да, извини, почти простил, поэтому я буду жить с тобой и с твоим папой. Ты рад? – он протянул сыну свою большую ладонь, на что Кэрри лишь нахмурился, а потом посмотрел на своего второго папу, спросив негромко:
- Папа, а ты согласен?
- Согласен, малыш, - кивнул Эдвин, взяв маленькую ладошку сына в свою огромную ладонь. – Ты еще маленький, чтобы разобраться в этой истории, но я хочу дать твоему папе еще один шанс, и если у нас все получится, то мы будем жить все вместе. Сынок, как ты думаешь, у нас получится это сделать? – мужчина посмотрел на сына так, что Кэрри невольно стало за своего папу больно. Его любимый папочка всегда был таким грустным без папы Дрю, а теперь, кажется, даже улыбается?! Но все равно… мальчик сделал бровки домиком, нахмурившись, но окончательно решившись на свой план мести, только вот нужно всех их обмануть, а для этого нужно…
- Хорошо, папочка, если ты хочешь, то давай, попробуем.
- Спасибо, сынок! – его обняли покрепче, на что он только лишь пискнул, пытаясь выбраться из таких крепких обнимашек. – Прости, малыш. А теперь гулять!
И вот теперь все счастливые и довольные пошли в парк развлечений, отпраздновать такое замечательное событие.
****
- Упс, простите, - пробормотал Кэрри, уткнувшись в живот Эдвину, стоило ему только уронить свое мороженое на туфли папы Дрю «совершенно случайно». – Я не хотел, случайно вышло, - все также бормотал мальчишка.
- Ну, что ты, разве за такое извиняются? – его любимый папочка потрепал по волосам, успокаивая. – Случайно так случайно. Не бойся, папа Дрю ругаться не будет.
- Конечно, не буду. Пойдемте на колесо обозрения?
Все это время пока они были в парке развлечений, Эндрю заметил, что Кэрри постоянно на него смотрит и явно чем-то не доволен. Но расспрашивать о чем-то сейчас было бы, наверно, не красиво, да к тому же они только что более-менее нашли общий язык. Нет. Не стоит придираться к каким-то мелочам, которые ему явно показались. И Кэрри ведь столько времени его не видел и забыл, наверняка, как Эндрю качал его на своих руках, когда тот был еще несмышленым малышом, как рассказывал о своих татуировках на правой руке, когда маленькие пальчики выводили на ней свои узоры, вызывая тем самым щекотку. Эндрю улыбнулся своим воспоминаниям и, взяв сына за руку, которую как ни странно ему протянули с доверием, последовал за своей семьей.
Три года, которые он прожил без них, были для Эндрю тяжелыми. Поначалу была обида, потом какая-то злость на Эдди, на то, что произошло (по сути, глупейшая ссора, а впоследствии столько времени врозь), на себя, в конце концов. Ведь эти слова про «суррогатное материнство» были для Эдвина такими жестокими. Он так надеялся тогда на это все, верил, ждал, а он, Эндрю, так это все обозвал. Стыдно, глупо и по-настоящему больно. Но это он все понял только в разлуке. Поначалу хотел извиниться, потом позвонить, потом погрузился в работу, а затем у него умер отец и на него свалились и вовсе все проблемы семьи, которые кроме него никто решить не был в состоянии. Так что все это откладывалось, откладывалось, пока Эндрю не смог разобраться со всеми этими делами, и теперь он здесь со своей семьей, со своим сыном. Стало спокойно и тепло от осознания сего факта. Мужчина улыбнулся и подхватил сына на руки, на что получил заливистый смех Кэрри и нежный и довольный смех своего парня. Это было такое классное ощущение. Чувствовать себя таким беззаботным и самым счастливым на свете человеком и дарить это счастье близким людям. Он был вдалеке, но теперь он здесь и обязательно сделает так, что эти два самых нужных ему человечка тоже были счастливыми вместе с ним. Эндрю сделает все от него зависящее.
****
- Ты же не думал, что если я согласился на то, что ты будешь жить сейчас с нами, то я позволю тебе спать со мной в одной кровати? – спросил-ответил с издевкой в голосе Эдвин, устраиваясь на своей двухместной кровати.
- А ты не думаешь, что я могу и не спрашивать твоего разрешения, а попросту взять тебя силой? – спросил, зло прищурившись Эндрю, нависнув над тут же испугавшемся Эдвином.
- Не трогай моего папу! – закричал Кэрри, вбежав в спальню своего папу. – Ты обещал, что не будешь обижать папочку!
Поначалу мужчины растерялись, но все же Эдвин первым пришел в себя, чтобы объяснить сыну кое-что важное, усадив к себе на колени. На что Эндрю лишь покачал головой. Он делает совсем не то и не так, как ему хотелось поначалу.
- Сынок, не волнуйся, папа Дрю просто пошутил. Он не причинит мне вреда, - мужчина поглаживал сына по спине в успокаивающем жесте. – Пойдем, я тебя уложу спать.
- Нет, я хочу быть с тобой! Тута! – безапелляционно заявил Кэрри и для пущей убедительности скрестил руки на груди, сердито поглядывая на своего второго папу. Он так испугался, когда услышал, как папа Дрю ругает папу Эдди, что не выдержал и забежал в комнату. – Я буду тебя защищать!
- Спасибо, дорогой, - улыбнулся Эдвин, поглядывая на своего парня и пожимая плечами. Говоря при этом: «Прости! Ничего не выйдет!»
Эндрю вновь покачал головой, понимая, что с сыном лучше не спорить, а то будет только хуже. Поэтому он улыбнулся и сказал им:
- Ну, ладно, тогда, спокойной ночи! Извини, сынок, если я тебя напугал.
Мальчик ничего не ответил, отвернувшись от него, явно показывая до сих пор, как он сердиться. Эндрю посмотрел на своего парня, который губами произнес: «Извини», на что второй лишь грустно улыбнулся и согласно кивнул. Мужчина вышел из спальни и отправился в гостевую комнату. Там, где собственно его и хотели разместить. Только вот он этого по правде не ожидал, хотя… боялся именно такого к себе обращения.
Глава 3
Спустя некоторое время Кэрри заметил, как папа Эдди и папа Дрю улыбаются друг другу и уже не ссорятся совсем, как было пару дней тому назад. Теперь они иногда даже целуются, когда думают, что их сына нет поблизости, и вот это все безобразие они тут устраивают. Но все же мальчишка решил не упустить тот момент, чтобы своему папе Дрю можно будет что-нибудь испортить. Его же собственные мысли о том, что папа Дою обидел папу Эдди, не давали ему покоя, поэтому он попросту решил действовать, не сдаваясь.
Вот, например, сегодня воскресенье. А это, значит, что? Правильно! Тишина и покой. Но…
- Как вы знаете в нашей стране… - раздалось оглушительным ором на всю спальню Эндрю, отчего последний чуть ли с кровати не свалился. Кэрри постарался. Он врубил телевизор на всю катушку, пробравшись к папе в спальню. А что? Нечего спать, когда другие уже работают. Например, вон, папочка Эдди уже вовсю делает завт…
Но не успел додумать своей мысли мальчик, как в комнату ворвался взволнованный Эдвин, спрашивая на ходу:
- В чем дело? Что случилось? – Кэрри только хотел что-то сказать, как вместо него ответил сонный, но в тоже время бодрый Эндрю.
- Ничего, Эдди, просто пульт от телевизора лежал на кровати, а я повернулся и случайно нажал на кнопку «пуск», вот он и заорал благим матом, а Кэрри только сейчас забежал, чтобы узнать, как и ты, в чем дело.
- Аааа, понятно, - протянул Эдвин, поглядывая на сына, который в свою очередь, опустил голову, а через пару секунд уже убежал к себе. – Ты его выгораживаешь? – хитро прищурившись, спросил молодой мужчина, повесив на плечо вафельное полотенце.
- Ничего подобного, - возмутился было Эндрю. – Я, между прочим, правду говорю.
- Ну-ну, - кивнул Эдвин, скорее всего поверив своим мыслям, чем доводам своего парня. – Ладно, приходи на завтрак. Сейчас будет все готово.
- Угу, спасибо.
Кивнул ему Эндрю. Но стоило только двери закрыться, как он тут же завалился на кровать, закрывая глаза и пробормотав при этом сердито:
- Кто в такую рань встает? Да еще и с таким пробуждением? – он вспомнил только что, каким было личико его сына, как он поначалу растерялся, что его отец за него заступился, а потом он и вовсе застыдился своей проказы и убежал. – Ничего, малыш. Я тоже могу быть терпеливым и очень-очень добрым. Ты обязательно меня простишь. Я хочу этого всем сердцем.
Полежав так с минуту-другую, он решил все свои утренние проблемы и отправился к своей семье завтракать, а судя по запахам, долетавших к нему из кухню, это было что-то обалденно вкусное. Эдвин не изменял себе. Готовил все также до невозможности просто, но так вкусно, что Эндрю каждый раз попросту выползал из-за стола, так как оторваться от этой вкуснятины было просто нереально. Про это он незамедлительно заявлял своему парню и смущал его окончательно. И сейчас он сделает тоже самое, поблагодарив за замечательный завтрак.
- Привет!
- Привет! – поздоровались в ответ, стоило ему только войти на кухню, где царил маленький хаос под названием Кэрри.
Он с таким упорством помогал своему папе, что явно не замечал никого вокруг, кроме того, чтобы все правильно сделать, а точнее сказать, порезать большое зеленое яблоко, которое просто так ему не поддавалось. Эндрю наблюдал за сыном с улыбкой и еле как успел перехватить нож, который чуть не порезал сыну пальцы.
- Осторожнее, сынок.
- Угу, - пробормотал Кэрри, вновь опустив глаза. – Пап, я больше не хочу резать яблоко.
- Ну, и ладно, - погладил сына по голове Эдвин, поставив посередине стола большое блюдо с только что вынутым из духовки печеньем. – Не хочешь, так не хочешь. Что ты нарезал, то и пойдет, - он взял нарезанные ломтики яблока и бросил их в миксер. – Это будет коктейль, который я пью вместе с Кэрри, - объяснил Эдвин на незаданный вопрос Эндрю. – В нем сплошные витамины, так что как-то так.
- Витамины? Хм. Отлично. Я тоже буду это пить! – заявил решительно Эндрю, поглядывая то на сына, то на своего парня.
- Хорошо, сейчас еще немного добавлю всех ингредиентов, а вы пока посидите в тишине.
Те послушно кивнули и стали смотреть кто куда, но только, ни друг на друга. Эдвин в это время вышел из кухни. Почему-то сейчас Кэрри стало немного стыдно за то, что так поступил со своим вторым папой, но… И вот это самое «но» мешало сказать простое «пап, прости». А Эндрю не знал, как поговорить со своим сыном. Все-таки он был его маленькой копией, как и говорил всегда Эдвин. И его проделки и проказы – все это было и в жизни маленького Дрю. Только сейчас все изменилось. Можно посмотреть на себя со стороны и понять этого маленького чертенка-ангелочка, все его переживания за все прошедшее время, что он был с папой Эдди. А Эндрю решил, что все исправит. Значит, так и будет! Решение окончательное и обжалованию не подлежит!
После всех этих гляделок и молчанок пришел Эдвин с несколькими яблоками в руках. Все-таки свой сад – это всегда была хорошей идеей, как говаривала матушка Эдди, когда была еще жива. И вот теперь он растит эти яблони, а затем каждый год употребляют сей продукт. И делают это с огромным удовольствием. Да к тому же Эдвину, как кулинару это и вовсе за радость. Каждый сезон – новые, свежие фрукты. Это ведь мечта! Так со своими воспоминаниями он и приготовил всем свежеприготовленный яблочный нектар с мякотью, а затем еще и шарлотка подоспела, и то самое вкусное печенье, которое было уже на столе. А в дальнейшем можно просто прогуляться по парку, покормить уток у озера, а затем присмотреть за Кэрри, чтобы он осторожно катался с горки. И все бы это способствовало сближению Эндрю и их сына.
****
- Ты же обещал, что… - не успел Эдвин выговорить своему бывшему все, что о нем думает, как его прижали к себе посильнее, да и губы Эндрю, которые завладели его губами, не давали расслабиться и хоть как-то оттолкнуть этого наглеца.
Эдвин корил себя в который раз за свою мягкотелость и за то, что не может сопротивляться напору Эндрю. Все-таки спустя столько времени, он до сих пор не мог его забыть. Обида за прошлые слова и дела пропали, стоило только Эндрю обнять его и поцеловать. Любовь-то никуда не делась. Только вот…
- Папы! – крикнул громко Кэрри, появившийся на пороге спальни Эдвина и недовольно нахмурив бровки, и скрестив руки на груди. – Ты… ты… - он смотрел на Эндрю очень зло и хотел, чтобы второй папа больше не трогал его папочку и никогда его не обижал, только они, кажется, уже помирились, а этого мальчик не готов был принять. – Вы же обещали, что не будете этого делать! Ты говорил, что не будешь обижать моего папу! А теперь ты опять хочешь его обидеть. Я знаю и не верю тебе.
- Кэрри?! – удивился такой агрессии своего ребенка Эдвин. – Что ты такое говоришь?
На что мальчик опустил руки и поник головой, пробормотав при этом еле слышно, всхлипывая и шмыгая носом:
- Я не хочу, чтобы папочка плакал. Ты его тогда очень обидел, а я не хочу, чтобы ему было больно. Я тоже плакал и не знал, что сделать, чтобы папочка не плакал, а тебя не было, и ты этого не видел. Знаешь, как нам было плохо без тебя?
Эндрю стало совестно и стыдно за себя и за те слова, сказанные в запале и вспышке злости и невменяемости. О них он уже пожалел тогда, но это ничему хорошему не способствовало. Эдвин, растрогавшись речью сына, подошел к нему и прижал к себе, поглаживая того по спинке, пытаясь успокоить. Их второй папа тоже подошел к ним и, присев на корточки, обнял своих родных, проговорив при этом с грустной улыбкой:
- Знаете, мне было тоже плохо без вас все это время. Я говорил тогда одни сплошные глупости, и теперь очень жалею, что не появлялся раньше. Не видел, как растешь ты, малыш, как у твоего папочки все стало налаживаться в жизни. А я… появился так не во время…
Он поднялся и хотел уйти, но Эдвин не пустил его. Мужчина взял его за запястье и покачал головой, давая понять, что никуда его не отпустит. Кэрри смотрел на взрослых и не понимал, почему его папочка все же простил этого наглеца, который так его обидел в прошлом. Но для себя он вновь решил, что все равно будет делать некоторые маленькие «бяки», чтобы его второй папа знал, как нехорошо обижать дорогих тебе людей.
****
- Как кофе? – спросил Эдвин, присаживаясь рядом с Эндрю, который в этот момент пытался проглотить до жути соленый кофе.
Напротив сидящий Кэрри что-то там смешно пискнул, уткнувшись в свою тарелку с шоколадными шариками, залитыми молоком, чтобы не привлекать к себе внимание родителей. А Эндрю, подавив желание выплюнуть эту всю гадость на стол, через силу все же проглотил это, сказав при этом с улыбкой:
- Все было бы отлично, если бы я не перепутал соль с сахаром.
- Ох, Эндрю! – Эдвин даже от такого на месте подскочил. – Как же так? Как ты так неуклюже поступил?
- Да вот, бывают у меня и такие случаи, - мужчина отставил свою фарфоровую белую кружку с испорченным кофе в сторону, которую тут же освободили, а затем заново налили свежую порцию, сделав именно так, как Эндрю любил. – Замечтался, да и о работе постоянно думаю, вот и получилось так, что рука не туда потянулась.
Эдвин покачал головой, слушая эту выдумку, но ничего такого и предположить не мог, а вот молодой мужчина посмотрел на сына и подмигнул ему, заставив того покраснеть и задуматься о своем поведении. Только Кэрри ни за что не будет сдавать своих позиций.
После завтрака Эндрю направился в свою комнату за документами, а Эдвин пошел за ним, чтобы забрать вещи для стирки, мальчик остался сидеть на кухне, доедая свой завтрак. И только сейчас ему стало не по себе. Кажется, он допустил серьезную ошибку. Ведь, если…
- Это, что еще такое? – возмутился громко Эдвин, а Кэрри вжал голову в плечи, понимая, что все эти грозные слова про его душу.
Эдвин вышел из комнаты и направился обратно на кухню, где сейчас и находился злостный хулиган. На правой руке у него висело несколько рубашек, во второй – он держал несколько листов бумаги формата А4, на которых явно был какой-то текст, в который, кстати, Кэрри и не вчитывался, не понимая из незнакомых ему слов абсолютно ничего, ведь для рисования это было и вовсе не главное. А вот теперь…
- Я спрашиваю, что это такое, Кэрри?! – невозмутимо и грозно спросил молодой мужчина у собственного сына, тряся над головой мальчика этими изрисованными бумажками. – Ты испортил доку… - он не договорил, так как на кухню влетел запыхавшийся Эндрю.
- Эй, погоди, Эдди. Что ты сразу шум поднимаешь и не даешь мне ни слова вставить. Я же не успел договорить, как ты тут же отправился ругать Кэрри, - Эндрю посмотрел на вновь покрасневшего сына, продолжая свою речь. – Я ведь и забыл вовсе об этих бумагах, поэтому с чистой совестью разрешил порисовать на них, так что нечего кричать на сына. Ты его этим только пугаешь, видишь, он напуган? – Эдвин перевел взгляд с одного на другого, прекрасно, кажется, понимая, что между этими двумя, явно что-то происходит. И наверняка, эти военные действия еще долгое время будут происходить у них в доме. Мужчина вздохнул и лишь покачал головой. Пусть разбираются сами. Интересно только, кто же в этой войне останется победителем, а кто поймет свои ошибки?
Он вновь посмотрел на своих дорогих и любимых людей, а затем, покачав головой, произнес:
- Ладно, ругать я Кэрри не буду, но… за это он все равно будет наказан.
- Пап!
- Эдди?! – возмутился Эндрю, не ожидая такого подвоха от своего бывшего парня.
- Эндрю, ты идешь на работу, а с Кэрри я сам серьезно поговорю. Так что не спорь со мной, иди.
- Но…
- Иди. Я сам справлюсь.
Кэрри глубоко вздохнул, давая понять, что он прекрасно понимает, за что все это ему достанется. И злость на второго папу немного прошла. Он ведь даже не думал, что так тот поступит. Но это все-таки произошло. Интересно, а что его второй папа сделает, когда… но его мысли прервали, так как Эндрю ушел, а рядом присел его папочка, взяв его маленькую ладошку в свою руку.
- Я надеюсь, что больше подобного не повториться, сынок, - голос у Эдвина был спокойным, поэтому Кэрри даже немного успокоился. Он продолжил слушать своего отца. – Это папина работа и эти документы ему очень важны, ты же не хочешь, чтобы его ругали на работе за твои проделки?
Мальчишка отрицательно покачал головой, и вправду этого он больше делать не будет. Документы это не игрушка. Его папа еще что-то говорил, но Кэрри его не слушал, придумывая уже кое-что другое. Что-то попроще, чтобы ему в случае чего не больно бы досталось. Конечно, его папочка не бьет и тому подобное, но заставить стоять в углу, тоже никакого удовольствия не доставляет. Ведь он уже большой парень, так что нет, больше таких глупостей, как с документами, он не допустит.
- … а так как это были документы, то ты остаешься на сегодня без телевизора и ложишься спать в девять часов.
- И все? – очнулся Кэрри, все-таки расслышав свое наказание, только вот он думал, что оно будет помасштабнее за такие-то проделки. Но… папа оказался благодушен, поэтому можно и потерпеть.
- И все, но я обязательно прослежу, чтобы ты меня не ослушался, - сердито отвечал ему Эдвин. – Иди к себе, а я пока приберусь на кухне.
Мальчишка кивнул и убежал к себе. Нужно что-то придумать, пока есть время. Этим, собственно говоря, и занялся Кэрри, улегшись на свою кровать и поглядывая в звездный потолок.
Глава 4
С того момента, как Эндрю стал жить с Эдвином и Кэрри вместе, прошло уже шесть недель. Целых шесть недель мужчина мог почувствовать на себе, как маленький Кэрри изводит его своими маленькими «художествами». Соль в кофе – пройденный этап, повторяющийся еще пару раз. Пробуждение под громкий рев телевизора тоже бывало по несколько раз в неделю, но оно не сравниться с пробуждением в воскресенье под оглушающее тиканье будильника над ухом. К выключению света в ванной, во время принятия оной тоже можно было с легкостью стерпеть, но! Всему есть предел и он наступил, когда на рабочем столе его ноутбука пропал документ, над которым он корпел, наверно, пол ночи, если не больше.
Кажется, он не выключил его, когда рухнул на кровать и вырубился мгновенно. Все-таки по ночам нужно спать, а не работать, только это было все срочно доделать и отдать сегодня же на разработку. И вот когда Эндрю проснулся и приготовился уже идти на работу, он на всякий случай проверил тот самый документ. И каково же было его удивление, когда этого самого документа не было на месте. Он потряс головой, внимательно изучая свой рабочий стол, но опять-таки ничего не обнаружил.
Первой мыслью было то, что он попросту ничего не делал ночью, а работа ему приснилась. Но такую бессмыслицу он тут же выкинул из головы. Такого быть не может. И уже второй мыслью было то, что никто иной, как Кэрри мог залезть в компьютер и совершенно случайно нажать не туда, но… да нет же. Мужчина отрицательно покачал головой. Что за ерунда ему вообще мерещиться? Как семилетний ребенок может что-то сделать со взрослыми документами, в которых он ничего не понимает. Но опять-таки…
- Кэрри! – громко крикнул мужчина, зверея. Все-таки нужно уточнить и все спросить. Мало ли, а вдруг. Он услышал, как по коридору кто-то бежит, а через пару мгновений в комнату входит Кэрри. – Здравствуй! – спокойствие, только спокойствие. – Как спалось?
- Доброе утро, спасибо хорошо, - ответил мальчик, начиная теребить край своей пижамки. Он только что позавтракал и уже хотел переодеваться, но ему этого сделать не дали.
Все эти действия своего сына что-то ему напоминали. И только сейчас он вспомнил, что сам всегда так делал, когда что-нибудь натворил в детстве. Было неловко, да и врать он никогда не умел в детстве. И теперь перед ним стоит его собственный сын, который явно что-то, да скрывает и это что-то нужно узнать немедля. И пусть это будет совсем не то, о чем он думает.
- Это ты удалил мой документ, над которым я работал всю ночь? – решил спросить в лоб Эндрю у Кэрри, который в свою очередь с непониманием посмотрел на своего отца.
- Ээээ… - протянул с недоумением мальчик, - ты о чем? Я ничего не трогал.
- Как ты не трогал, если я не могу найти этот самый документ? – разозлился мужчина еще больше.
- Но я и вправду не знаю ничего, я не умею и не читаю твои документы, - говорил Кэрри с дрожью в голосе. Строгость в голосе у его папы пугала мальчика, так что он сделал пару шагов назад. – Папа… я…
Мужчина вздохнул. Весь гнев, вся злость тут же куда-то испарились. И вправду, что за глупость, подозревать семилетнего ребенка в таком инциденте? Он решил еще раз посмотреть некоторые папки на своем компьютере. И уже через пару минут выдохнул с облегчением, так как все обнаружилось с одной из папок. Все это время Кэрри стоял и наблюдал за своим вторым папой. Он был таким уставшим и осунувшимся, что мальчику даже стало его жалко. Ему вспомнились все его издевательства над ним, и как папа Эндрю не ругал его, хотя прекрасно знал, кто это все вытворяет, но все равно никогда не признавался перед папой Эдди. Мальчик подошел к мужчине и, взяв последнего за руку, пробормотал негромко, не поднимая головы (было стыдно за свои проступки):
- Па, прости меня. Я больше не буду тебя обижать.
Эндрю вздрогнул, когда его руки коснулась маленькая ладошка, а когда Кэрри попросил прощения, то и вовсе стало как-то уютно и спокойно. И это все, что ему требовалось сделать? Просто грозно спросить, что к чему и все? Мальчик повис у него на шее, что-то еще приговаривая, чего мужчина совсем не ожидал. Но это привело к тому, что он сам стал извиняться за все то, что причинил тогда и ему, и его папе Эдди.
Посидев так еще минут десять – пятнадцать, они решили больше не ругаться и не ссориться, и главное – не расстраивать своего любимого папочку. Мальчик убежал к себе, а Эндрю, успокоившись и наконец-таки поняв, что все теперь в их семье будет в порядке, пошел со спокойным сердцем на работу. Только эти двое не знали, что их такой личный разговор подслушивали, понимая, что все-таки предположения были верны. Эдвин понял, что его очень любят, как и его маленький сын, так и Эндрю, а это только радовало и придавало сил для больших свершений.
****
- Дрю, черт! Что ты творишь? – шипел на Эндрю Эдвин недовольно и со всей своей строгостью, на какую он был способен в данные минуты. Только вот… настойчивые и такие страстные поцелуи со стороны законного супруга, по крайней мере, в скором времени, они собирались провести бракосочение, не давали этой строгости побыть чуть-чуть подольше. Куда там, когда руки ласкают тело так, что забываешь дышать; когда губы оставляют свои отметины на теле; когда возбуждение двоих перекрывает все проблемы на свете?! – Сейчас… о, боже, Дрю! – простонал Эдвин, когда губы Эндрю коснулись возбужденной плоти…
Кэрри был в школе, а затем мальчик собирался к своему другу в гости, поэтому мужчины решили поговорить, раз выдалась такая возможность. А затем… было уже не до разговоров. Они попросту набросились друг на друга. Ведь прошло столько времени…
Когда Эдвин и Эндрю лежали в объятиях друг друга и отдыхали от бурного времяпрепровождения, то совершенно забыли о времени. И стоило им услышать, как в гостиной раздалось детское:
- Папы! Я дома! – они вскочили с кровати с сумасшедшей скоростью, только вот, увы, она им не помогла ни в коем разе, так как носившихся почти что в обнаженном виде родителей, Кэрри все же пришлось лицезреть. – Вау! – пронеслось из уст мальчика, когда он такое увидел. – Извините, я лучше пойду, - только сейчас Кэрри понял, что вновь совершил проступок, нужно было постучаться. – Я звал вас, звал, но… я не хотел, правда.
Мальчуган вышел за дверь, а застывшие в этот момент его родители тут же принялись в быстром темпе облачаться, чтобы объяснить сыну о том, что он ни в чем невиноват. И что это они попросту забыли о времени. Первым натянул домашние штаны на себя Эндрю, поэтому также быстро удалился из комнаты. За ним последовал Эдвин, надев на себя еще домашнюю футболку, не забыв при этом прихватить и футболку для мужа, а то… забывчивым стал этот парень. Молодой мужчина улыбнулся и вышел из спальни, услышав, как ни странно, объяснительную речь Эндрю.
Эдвин встал в проеме в гостиной, наблюдая интересную картину: Кэрри сидел на диване и нажимал на кнопки пульта, не обращая никакого внимания на своего смутившегося второго папу. Было забавно видеть Эндрю таким. Эдвин поэтому и пытался не рассмеяться, но все-таки не утерпел и прыснул себе в кулак, за что и получил прищуренный взгляд своего мужчины. Ну, что ж, значит, из своего убежища можно выходить и спокойно поговорить и объяснить своему сыну все по порядку. Эндрю натянул на себя футболку, любезно предоставленную супругом, и посмотрел на него с благодарностью, получив добрую улыбку в ответ. Эдвин присел рядом с сыном, который все еще делал вид, что международные новости – это очень интересная и познавательная программа, особенно учитывая, что курс евро в странах вновь повысился, а доллар, наоборот.
Какое-то напряжение висело в воздухе, но никто из этой тройки, кажется, не собирался ее прерывать. Мужчины не знали, как начать такой серьезный разговор, а вот Кэрри все-таки не выдержал и выдал такое, отчего его родители чуть ли не поперхнулись воздухом:
- Я не буду сидеть дома с ребенком.
- В смысле? – спросили в один голос мужчины, с недоумением посматривая на сына.
- В смысле, что если вы занимаетесь того-этого…, - мальчишка порозовел, но все же закончил свою обличительную речь, - а вдруг кто-нибудь из вас забеременеет, я…
Эдвин смотрел на сына, потом с непониманием перевел взгляд на Эндрю, потом вновь на Кэрри, а затем до него стало доходить то, о чем ему сейчас заявил их ребенок. И смех сам вырвался наружу, да и Эндрю уже не мог себя сдерживать. Кэрри только нахмурился в ответ, сложив руки на груди, не понимая, почему этим двоим всегда так весело. То бегают по комнате, в чем мать родила, то теперь еще и смеются над его предположением. Между прочим, он о них беспокоится. Но не успел он додумать, как его обняли и прижали к себе, прошептав на ухо сквозь смех и слезы:
- Мы не забеременеем, Кэрри и…
- Почему? – естественный вопрос любознательного ребенка поверг в некоторое оцепенение обоих родителей, так что пришлось подавить стон ужаса и предстоящего разговора о том, в чем разница между мужчиной и женщиной и почему его двое пап не могут родить ему братика или сестричку. Он, Кэрри, ведь как-то родился? Но это уже совершенно другая история…
****КОНЕЦ****
31.05.2013г. – 28.06.2013г.