Отрадно видеть, что ты не убежала далеко. Я был прав, верно? Ты наблюдаешь со стороны, настороженно. Ждешь… Чего?
Я помню эту пафосную тираду: я сама так решила, я уйду, я ни к кому не привязываюсь. Ну – и?
Прошло некоторое время, и вот ты снова здесь.
Предпочла компромисс, или просто привязалась к этому месту? Или не к месту, а… сама признаешься, хотя бы себе?
Я знал, что так будет. Это ты не знала.
Должен сказать, что у тебя плохой вкус.
Ты питаешься протухшей энергией. От такой у любого сведущего случится несварение. Ты считаешь себя достойной такого меню?
Ну да, я помню – ты достойна только самого лучшего. С м е ю с ь.
Для меня не секрет, что ты здесь делаешь. Тебя не интересует профессионализм, грамотные, выверенные вещи, что написаны рассудком. Ты, как и я, купаешься в чистых эмоциях. Очень редко они пишутся хорошо. Вчитываешься в первый раз – будто окунаешься с головой в реку. Во второй, в третий – уже не то. Выбрасываешь их, как пустой пакет из-под сока, и больше не возвращаешься. Это я о себе.
Но ты хранишь эти использованные пакеты, как память. Зачем это тебе? Проще взять новый, чем загромождать жилище макулатурой и хламом.
Давай начистоту. Ты любишь собирать хлам. Да? И выдаешь это за самое лучшее. Признайся себе.
То, что ты делаешь сейчас, путь в никуда. Вторичность. Ты знаешь об этом?
Ты несвободна – вот в чем причина. Ты врешь себе, и снова врешь сейчас, придумывая себе оправдания, читая это.
Откровенно – у тебя есть вещи, которые действительно заводят. Подогревают, распаляют. Но их мало – может быть, пять или шесть. Остальное – это хлам, возникающий из хлама, который ты перерабатываешь. Это лучшее ты выбрала себе сама, поэтому это путь в никуда.
Не думал, что тебе это нравится. Но это твой выбор. Мы оба знаем, как получить иное. Что для этого нужно.
Есть женщины, у которых чувственно каждое слово. Будто длинным павлиньим пером водят по твоим обнаженным нервам. Это природное.
Сила и напор не помогут. Ты знаешь, что моя сила сильнее. Научиться этому нельзя.
Я не хочу возвращаться к прежнему, потому что уже однажды победил тебя.
Второй раз я победил, когда увидел тебя здесь снова, хотя ты поклялась не возвращаться, ибо достойна большего и лучшего. Твои слова?
Третья победа мне не нужна. Она уже состоялась – ты потеряла способность заводить, и мы оба знаем, почему.
Я читаю тебя, как открытую книгу. Ни один твой шаг для меня не секрет.
Ты боишься привязаться, но привязана, поскольку нить невидима и длинна. Но стоит тебе отойти подальше – она натягивается, и ты возвращаешься.
Я помню, как ты добивалась моего внимания. И чем больше я медлил, тем больше ты заводилась. Я знал об этом и дразнил тебя.
Отрицай это, сколько угодно. Смеюсь. Это все равно, что отрицать воду, по колено в которой ты стоишь. Или глубже? А?
Ты поймана, привязана и нейтрализована. Можешь убегать, сколько угодно. Попробуй еще раз. Мне нравится наблюдать за твоими попытками освободиться.
Ну? Получилось тронуть меня? Причинить мне боль? У меня получилось это сыграть.
Помню, как ты злилась, когда я перестал на тебя реагировать – ведь ты стала предсказуемой. Ты нервничала, ошибалась, промахивалась. Истерика, не иначе. Ты ведь не получила того, что хотела.
Заявляла, что свободна, а на деле была привязана. Свободен был я, поэтому ушел, когда мне надоело.
Что с тобой было – помнишь? Ну – и? Ты по-прежнему скажешь, что свободна?
Я говорю – другого шанса у тебя не будет. Но я снисходителен к проигравшим.
Для таких бабочек у меня есть свой сачок.
Поэтому я еще понаблюдаю – что ты сделаешь. Хотя… что может получиться из пустых пакетиков от сока или выжатых шкурок фруктов?
Я оборвал все контакты, ты не сможешь со мной говорить. Что ты сделаешь теперь?
Сейчас ты обожглась, и обожглась сильно.
Жажда и ожоги заводят.
И, может быть, ты меня еще удивишь.