Я для тебя слишком умный, а ты для меня слишком красивая.
Я бы мог растревожить твое одинокое лежание на кровати, но
невозможно очень долго гладить львицу по гриве. А влезать на дерево,
каждый раз, когда ты повернешь в мою сторону свою прекрасную голову
для меня утомительно.
Впрочем, когда ты смотришь на меня своими роскосыми глазами в которых плавают оттаявшие, но еще колючие льдинки, я готов спустится, не смотря на предупредительные крики гиен, что ходят вокруг тебя.
Мне старому бабуину не верится, что в далеких зарослях лежит, притворившись спящим, огромный лев, который пресытился тобой и сейчас лениво отдыхает в тени, чтобы к вечеру, когда жара спадет, выйти и перекусить очередным твоим воздыхателем.
Гладить тебя, как гладить змею, думая, она не кусается, а просто - шнурок с ботинок великана.
Мне интересно, как пахнет твое гибкое тело? Подойти и понюхать твои цветы, это больше чем стоять и смотреть на них. Я никогда не срываю цветы на клумбе, поэтому твоим цветам ничего не угрожает.
Мне нравится твой тихий ночной голос, в лексике которого еще обнаруживаются летящие камни, как опыт общения городских красавиц с чужеземными захватчиками, которые без спроса лезут на стену, в то время, как главные ворота всегда открыты - надо только заплатить стражникам пошлину и быть прилично одетым.
Я бы мог быть стражем у твоей стены. При условии, что ночью в этой стене откроется маленькая потайная дверь и мне будет позволено войти внутрь…
Я даже не знаю, что мне больше нравиться: гладить твои колени или отбивать твоих кавалеров.
Я еще не знаю, что мне больше нравиться, смотреть в твои глаза прямо или смотреть на твой царственный профиль, который великолепен. Конечно лучше, когда твои глаза закрыты от удовольствия и причина этого ты и не в том, что ты ушел…
Я бы хотел открыть для тебя мир, который также прекрасен, как и то, что ты видишь в зеркале.
Я хочу услышать твой упрек, что твой любимый халат перестал застегиваться на талии и нужно шить новый. Мне нравиться, когда ты надуваешь губки и хлопаешь ресницами. Я каждый день буду покупать для тебя новую банку солёных огурцов.
Я хотел бы с тобой поливать цветы на балконе, а потом полить из лейки тебе на голову, предварительно отрепетировав свой бросок до ванны и проверив надежность запоров.
А потом ты пойдешь на кухню, чтобы взять большой нож, но увидишь новое китайское полотенце и коробку твоих любимых шоколадных конфет и, когда их все съешь, скажешь мне, что могу выходить и я выйду, как пойманный партизанами фашист – с поднятыми руками. Мою шутку, что у мужчины должны быть подняты руки, а у женщины ноги, ты не оценила.
А я уже ревновал тебя, когда ты выходила утром в город с другим мужчинлй, который купил тебя как красивую игрушку в магазине. Это было давно и в другом городе и ты уже не помнишь и всегда сердишься, что ревную. А я просто не могу без тебя и всегда иду за тобой, когда ты уходишь из дома без меня. Потому что, когда тебя нет, меня тоже нет.