- Алло, Марк! Как твоё драгоценное здоровье? Я рада, что ты в прекрасной физической форме, тебе ещё не помешает душевное хладнокровие. В общем так, берёшь документы и едешь в «Богему», там оформляешься на работу. Всё уже согласовано, много времени это не займёт. Потом сюда, Нина покажет гараж. Приготовь на завтра «Форд»… Ты запоминай, тренируй память, никаких записей. И ещё, Маркоша, на сегодня тебе прощается, но в дальнейшем никогда меня не перебивай. Обкатаешься в машине, съездишь с Ниной по магазинам, если у неё будут ещё дела, то покатаешься столько, сколько будет нужно… В каком смысле?... Марк, милый, какое представление? Никакого представления не предусматривается. Всё много прозаичней, просто приезжаешь и приступаешь к работе. Завтра у нас выезд. Всё. Пока.
«Что ж, Маркоша, Милку я на время отстранила, тебя привяжу крепко, а там гарантирую тебе бурную, и интересную жизнь. А какое-то время».
Виктория сидела на той самой скамейке, возле веранды, на которой совсем недавно сидела Мила, и, словно чётки на молитве, перебирала в памяти последние события «до» и «после». Ей было искренне жаль дочь, но она переступила ту грань, когда обычные меры воздействия бессмысленны. Е в угол же ставить? К тому же пора прекращать салонную жизнь , и выходить в королевы. Вот тут на Милу возложены большие надежды, а она показывает слишком строптивый нрав, и всё может испортить
Марк её интересовал мало, как жертвенная овца он стоил не дорого.
………………………………………………………………..
- Здравствуй… Виктория!.
- Хорошо, хоть не Вика. Здравствуй, Марк. Не суетись. Поехали. В «Воронцов».
Виктория села рядом с водителем, что было не принято, но ей ещё нужно было проинструктировать Марка, который, чувствуя двойственность своего положения, был заметно скован, и мог не произвольно наговорить всякой ерунды, о которой пришлось бы запоздало жалеть.
- Марк, на работе, дома, и где бы то ни было, где ты выступаешь в качестве водителя, обращаться ко мне Виктория Игоревна, Это правило действует для всех. Теперь гардероб: научись носить костюмы, подбирать рубашки и галстуки; никаких джинсовых, и спортивных закидонов, кроме поездок оговоренных заранее. С этим тебе поможет Нина. К стати, как вы с ней поладили? Интересная девушка. Чувство такта и вкуса, не дурна собой, и далеко не дура для прислуги.
Марк действительно чувствовал себя не в своей тарелке. Присутствие Виктории рядом держало в напряжении, а открытые колени отвлекали от дороги, ибо глаза, поневоле, устремлялись вниз, да и рука норовила промазать мимо ручки переключения скоростей.
Сие не удивительно, ибо Виктория Игоревна была женщиной с большой буквы. Сочетание аристократичной утончённости, и чего-то первобытного, необузданного, создавали такую гремучую смесь, которая притягивала, и настораживала одновременно Её натура была в состоянии поглотить объект полностью, впоследствии выбросив, высушенную мумию, за ненадобностью.
Он это чувствовал, и дал слово быть настороже, пытаясь понять к чему она клонит, упомянув вскользь Нину, особу действительно приятную в общении. Случайно ли?
- Марк, я отлично понимаю твои желания, прежде чем они возникают. Но лучше следи за дорогой, милый, а то мы можем и не доехать… Движение здесь сложное. Я привыкла что меня слушают, когда я говорю. От того, что ты поймёшь, и как будешь выполнять свои прямые обязанности зависит очень многое для тебя. Сегодня, к стати, можешь задавать любые вопросы, и должен их задавать, чтобы я дальнейшем я не отвлекалась на лишние разъяснения.
«Черт, она держится холоднее льда. Я её никогда такой не видел. Но, прекрасна, зараза! Этот поворот головы!... Она меня что, злит на «после работы»?.. Какая к черту дорога?.. Ну-ну» -- вертелись у него в голове мысли, мешая сосредоточится на чём-то одном, и он выдал первое, что пришло в голову: -- А почему «Форд»? «Мерс» тебе больше к лицу.
- Маркоша, мы сегодня просители, едем, к стати, твои дела решать, а скромность порой, вполне, конвертируема – ответила она, пропустив мимо ушей панибратское обращение, и вложив в интонацию некую долю яда, собственно в длинную фразу завуалировав «не твоё дело, кучер, твоё дело править тройкой». – Город должен знать на память, и уметь, не прибегая к атласу, обходить пробки. Я попрошу дядю Мишу, чтобы он тебя поднатаскал. Всегда будь готов к выезду, даже если придётся кого-то обидеть прерванным… ужином. Главное -- не болтай. Я вообще, люблю молчаливых водителей. Да, и последнее, проверять тебя на вшивость я не стану, так что если кто-то на стоянке, вдруг, начнёт интересоваться «кто, кого, куда, откуда» сообщи, пожалуйста, мне. Ничего пока не решай сам. Вот, вроде, и всё. Собственно, ничего сложного, или обременительного. Паркуйся у зелёного «Шевроле». Как я выгляжу?
- Вполне -- только и смог ответить он.
Брови Виктории приподнялись вверх, выражая некое недоумение, потом его сменила ирония, и что-то злое блеснуло в глазах.
- Хм… Логично. Ну, что ж, отдыхай. Из машины не выходи. И пожелай себе удачи. Всё. Жди.