Буковина – моя любовь и моя память.
В эти последние дни июня я вдруг задумался над датами, которые были значимы не только для истории нашей страны, но и для истории моей семьи.
26 июня 1940 года Правительство СССР направило ноту Румынии с требованием освободить захваченные ею территории Бессарабии и Буковины. Не найдя защиты у своего союзника гитлеровской Германии, король Румынии согласился с требованием СССР и 28 июня начался ввод частей Красной Армии на эти территории.
Некоторые «историки», предающие анафеме весь советский период нашей истории, пишут о «захвате» этих областей Советским Союзом, «забыв» об их захвате Румынией в 1918 году, когда русской армии уже практически не существовало, Красная армия только зарождалась, а Украина была захвачена войсками интервентов.
Об этих событиях нашей истории я попытаюсь напомнить читателю дальше, а пока – несколько слов о том, как это связано с моей семьёй.
К июлю 1940 моя мать учительствовала в городе Долинская Кировоградской области Украины. Отец был призван на действительную службу в Красную Армию, и мать оставалась с двумя детьми на руках. Мне было пять лет, сестрёнке Светлане – три. Рождения 1913 года, мама была на пределе комсомольского возраста.
В июле её вызвали в райком партии. Там с нею проводила беседу Первый Секретарь райкома комсомола Зелёная (инициалов не знаю).
- Александра! Партия хочет дать тебе важное комсомольское поручение – продолжать работу по специальности в освобождённом от румын районе теперь уже Советской Буковины.
Активная комсомолка тридцатых, уже общавшаяся с Зелёной при участии в Ликбезе (Ликнеп – укр.)*, мама не сомневалась ни секунды:
- Конечно, я согласна.
- Шура, я в тебе не сомневалась. Поэтому я приберегла для тебя сюрприз. Ты получишь назначение в старинный город Хотин, о котором, как историк, ты, наверное, много слышала.
Мама была действительно рада. Старинная турецкая крепость, район, который триста лет был в составе Османской Империи…
Ей, молодому историку, и не мечталось…
- Но, Шура, хочу тебя предупредить. Будет нелегко.
- С квартирой? Я могу снимать…
- Нет. Квартиру тебе найдут. Нелегко будет на школьной работе. Ученикам придётся изучать историю своей страны, а не «Великой Румынии».
- Ну, это я понимаю…
- Особенность будет и в том, что не все будут понимать твой украинский язык.
- Там разве не украинцы живут?
- Основное население – гуцулы и русины, для которых украинский язык родной. Но румыны запрещали разговаривать на украинском языке даже просто на улице, так что проживающие в Буковине молдаване и евреи могут украинский знать очень плохо.
- Когда мы занимались ликбезом, тоже было всякое. Справимся!
- Конечно, справишься. К тому же Хотин – всё-таки город. Труднее будет тем учителям, которые попадут на работу в сельские школы. Значит, у тебя будет дополнительная нагрузка, тебе придётся вести семинары при районо. Кстати, как здоровье Ульяны Григорьевны?
- Бабушка у меня молодцом, она ведь закалённая сибирячка!
- Да помню я её… всё ручку «Зингера» крутит? На фабрике работать не хотела.
Минуту помолчав, Зелёная пошутила:
- Всё говорила «не хочу на дядю работать», индивидуалистка! И как это её дочь стала такой комсомольской активисткой?
- А можно и её взять с собой?
- Конечно, мы на это очень рассчитывали, ведь у тебя двое малышей…
В тот день две эти женщины ещё не знали, что спустя год они снова встретятся, и будут вместе отправлять из города Умань, почти окружённого фашистами, съехавшихся туда восемь детских домов, подсаживая детей в повозки беженцев, и сбрасывая для этого в пыль дороги их нехитрый скарб… в один из этих детских домов она поместит двоих своих детей, и будет потом разыскивать нас три с половиной года, не зная, что немецкие танкисты вернули наш детдом в Умань на третий или четвёртый день.
Но вернёмся в 1940-й год.
В освобождённые районы направлялись учителя, бухгалтера, финработники, юристы и другие совработники, а также милиционеры и шофера, которых до войны относили к интеллигенции.
Кадровый вопрос Сталин осуществлял, как всегда, - решительно, применяя и убеждение, и принуждение.
Туда же шли эшелоны с зерном, другими продуктами и предметами обихода, так что и после войны люди вспоминали 1940-й год, как самый изобильный.
И всё же несколько слов о перипетиях захвата Румынией этих земель, принадлежавших прежде Российской империи, и о возвращении их в состав преемника России – СССР.
(Продолжение следует)
На фото – старинная крепость у города Хотин Черновицкой области в Украине.**
*) Ликбез – ликвидация безграмотности (лікнеп – ліквідація неписьменності) – капмания по обучению грамоте неграмотного и малограмотного населения всех возрастов. Проводилась в конце 20-х – начале 30-х с участием энтузиастов-добровольцев, школьников старших классов и студентов вузов и техникумов.
Моему отцу обещали, что работа в деревнях Украины по ликбезу будет засчитана, как служба в армии, но обманули и призвали на срочную, когда ему уже исполнилось 28 лет – в 1939 году. Войну он встретил в звании сержанта.
**) В 1940 году и по крайней мере до 1955 года конических крыш на башнях крепости не было. У мамы была книга, изданная в девятнадцатом веке с рисунком Хотинской крепости, на котором этих крыш-«шляп» тоже не было. Крепость была основана генуэзцами, несколько раз перестраивалась, но в настоящем виде была отстроена турками, то есть – крепость турецкая. А для турецких крепостей конические крыши на башнях не характерны. Скорее всего, нынешние реставраторы хотят подчеркнуть «славянскость» конструкции.
Продолжение http://proza.ru/2013/06/28/1841