Маме я звонила редко, загруженная делами и проблемами, да и разговор длился не дольше пары минут – как здоровье, что нового? Когда пришла sms-ка: «Приезжай», сердце екнуло. Набрав номер, долго слушала гудки. Наконец, родной голос отозвался:
- Да, доча.
- Мам, привет. Что случилось?
- Ничего не случилось. Просто мне нужно, чтобы ты приехала. Когда тебя ждать?
- Если срочно, то в эти выходные.
Положив телефон, задумалась. Сколько же я не была дома? Года три? Последняя поездка сохранилась в памяти так четко, словно была вчера. И боль, оказывается, никуда не ушла, она просто ждала своего часа, чтобы зажать сердце в капкан с острыми зубьями обмана.
Безоблачное голубое небо пронизано весенним треньканьем синиц. Солнечные зайчики в лужах слепят глаза. Воздух пахнет землей и мокрой корой, и я дышу полной грудью. Как же хорошо здесь, вдали от сутолоки города! Я тороплюсь домой, поскальзываясь и улыбаясь. Шапка то и дело сползает на лоб, сую ее в карман. От стука калитки стайка снегирей взмывает в небо, стряхнув с веток последний снег. Задрав голову, провожаю их взглядом. Дорожка к дому усеяна ягодами рябины. Разбухшая дверь веранды открывается со скрипом. Захожу в избу. Натоплено, вкусно пахнет пирогами и сушеными яблоками.
Из комнаты, заплетая косу, выходит Танька. Увидев меня, сестра замирает, округлив глаза и прижав руки к груди:
- А… ты чего не позвонила? Ой, то есть привет!
- Привет! Вот, соскучилась, решила на выходные приехать!
Я бросаюсь к ней, целую в щеку. Косой взгляд сестры через плечо, прикушенная губа настораживают. От мужского голоса обе вздрагиваем.
- Танюха, где мои трусы? Не, если хочешь, я могу и голым походить – не в первый раз!
Голос чуть грассирующий, родной и любимый. Я непонимающе смотрю на сестру, она отводит взгляд и теребит косу, без конца поправляя рыжий завиток, спадающий на лоб.
- Танюха, ну, ты где?.. Упс!
На пороге комнаты стоит Илья. Бедра обернуты полотенцем, красиво играют мышцы на обнаженном торсе, темные волосы растрепаны, на лице улыбка, сползающая при виде меня.
Мы молчим. Я смотрю на сестру, перевожу взгляд на Илью. Они переглядываются, словно ждут, кто заговорит первым.
- Сука! – вырывается у меня сквозь зубы, и я бью сестру по щеке.
Схватив сумку, выскакиваю на улицу, трясущимися руками пытаюсь застегнуть «молнию» на куртке. Ощущение нереальности накрывает с головой. Внутри пустота. Сердце молотит, отказываясь верить. Стук двери за спиной похож на выстрел.
- Галь, подожди! Все можно объяснить!
- Да? – я поворачиваюсь, но лица не вижу – перед глазами все плывет, челюсти клацают как в ознобе. – Объяснишь, почему спал с моей сестрой? Не трудись!
- Галь!
Илья берет меня за плечи, что-то пытается сказать, но, сбросив его руки, я убегаю. Поскальзываясь, несусь к вокзалу, на полпути прихожу в себя и разворачиваюсь в сторону хлебозавода, где работает мама. Стараюсь казаться веселой, но она встревожено заглядывает в глаза:
- Доча, что случилось?
- Да ничего, мам, соскучилась, заехала повидаться.
- А у меня смена только в пять заканчивается. Подожди, я сейчас отпрошусь.
- Не надо, у меня электричка. Я всего на пару часов заехала.
В бледном лице с темными кругами вокруг глаз пытаюсь разглядеть ответ на свой вопрос: знает или нет?
- Что ж, ты даже домой не зайдешь?
- Да я была.
Мама смотрит с ожиданием, но я несу какой-то бред про срочные дела, несданный экзамен в университете. Лишь бы не молчать, иначе разревусь, но мама слишком устала, чтобы уловить мою ложь.
- Доча, а главного-то ты не сказала! Когда у вас с Ильей свадьба?
- Это ты у Ильи спроси, – ощущение, что на зубах скрипит песок, и глазам больно.
- Да я его почти не вижу.
С языка рвется: «Зато Танька часто видит!» Сдерживаюсь с трудом, рассказываю, что нашла работу по сокращенному графику, коллектив дружный. Мама кивает, с беспокойством заглядывает в глаза. До вокзала я иду, не сдерживая слез. Пусть все видят мою боль и отчаяние от предательства любимого человека и родной сестры! Такого не прощают! Никогда! Всю дорогу до города я бездумно смотрю в окно. Может, надо было еще тогда, в самый первый раз, рассказать все маме? Из памяти выплывает дрожащая маревом картинка.
У Таньки выпускной. Актовый школьный зал украшен шариками и цветами. Бал в самом разгаре, и мы с подружками с завистью подглядываем, то и дело отпихивая друг друга от двери. Разноцветные блики во тьме выхватывают лица, веселые и счастливые. Я вижу сестру – она ведет за собой к выходу Пашку Новожилова. Куда это? Она ведь знает, что это мой парень. Вскоре тягуче скрипит разболтанная дверь сарая возле поселковой школы. Прильнув к обветшалым доскам, я слышу, как Танька говорит:
- Павлуша, да зачем тебе Галька? Она же малолетка!
- Тань, ты же знаешь, что она мне нравится.
- Галька ради тебя никогда не пойдет на такой шаг.
- Какой?
В сумраке сарая вижу, как Танька расстегивает до пояса платье и кладет Пашкины руки себе на грудь. Я хочу ворваться и вцепиться сестре в волосы, но подружки оттаскивают меня от сарая и уводят на пруд, где я рыдаю до первых петухов. На следующий день встречаю Пашку, смотрю ему в глаза. Он мнется:
- Галюсь, ты прости, но мы не будем больше встречаться.
- Почему?
- Ты для меня маленькая! – выпаливает он после заминки, густо краснеет, отчего веснушки на его лице становятся яркими, словно нарисованными карандашом. – Понимаешь, я уже взрослый пацан, и мне мало только смотреть на облака…
Танька уводила всех, с кем я встречалась. Уводила и вскоре бросала. Зачем она это делала – для меня до сих пор оставалось загадкой. Я с ней дралась, но этого не помогало, и на мои слезы она не реагировала. Стоило возле меня появиться какому-нибудь парню, как вскоре он оказывался в Танькиной постели. Господь наделил меня вполне приятной внешностью, но до сестры мне далеко. Наверно, на Таньке у него закончилась краска – рыжая для волос, цвета спелых каштанов – для глаз. Поставь нас рядом – принцесса и «так, мимо проходила».
Последний в списке Танькиных побед – Илья. Год назад он приехал работать водителем главы нашей администрации. Симпатичный, улыбчивый, веселый – я влюбилась в него сразу же. Он стал первым мужчиной в моей жизни. Я училась в городе в университете, и мы общались только на выходных. Однажды, перед самым Новым годом, Илья провожал меня домой. Был безоблачный день, полный морозной колкости и чарующего хруста. На одном из деревьев в саду стайка снегирей. Красиво как! Красные грудки среди искрящегося снега!
- Смотри, Галка, – Илья обнял меня за плечо, прижал к себе, – живые яблоки! Эге-гей!
Сорвавшись с веток, снегири взмыли в небо. Я засмеялась, вырвалась из объятий и побежала. Он догнал, поцеловал и предложил выйти за него замуж. На следующий день мы подали заявление. Господи, как же счастлива я была! Наивная дура!
- Галь, ты чего лежишь в темноте? – от неожиданности я вздрогнула – не заметила, как наступил вечер. Укрыв меня пледом, Сергей сел рядом. – Я поеду с тобой. Надо же когда-то с тещей познакомиться.
- Нет!
- Даже не пытайся меня отговорить.
Мы с Сергеем уже год женаты, но у меня не хватало духу познакомить его с мамой. Там она, Танька! Я даже отказалась справлять свадьбу – просто пошли в ЗАГС, расписались, посидели с друзьями в кафе.
Накатило чувство безысходности. Запретить? Но муж бывает настойчивым – если решит, обязательно сделает. Вот и сейчас блестящие голубые глаза из-под темных бровей смотрят требовательно. Спорить бесполезно! Сергей выше меня на голову, и рядом с ним я всегда чувствовала себя маленькой и защищенной. Но не в этот раз. Казалось, под ногами разверзлась пропасть льда и отчаяния. Еще одно предательство я не переживу.
Всю дорогу в электричке я молчала, тупо глядя в окно. Сердце сжималось, не давая свободно дышать. Почти не слушая, что говорил Сергей, кивала, вставляя безликие «угу», пока его ладонь не накрыла мои пальцы, теребящие перчатки:
- Ты чего, маленький? Все будет хорошо, вот увидишь.
Хорошо? Да что ты знаешь про мою стерву-сестру?! Про эту хищницу, для которой нет ничего важнее собственных удовольствий! Которой плевать, что кто-то корчится от боли, рвущей обманутую душу! Я представляла, как мой муж украдкой зажимает Таньку в темных сенях, целует и… Нет, это невыносимо! Каждый шаг наливал ноги чем-то тяжелым, и я почти не замечала красоты весенних улиц с лужицами, полных солнечных зайчиков. Веселое треньканье синиц рассыпалось в воздухе серебристыми звуками, но я слышала только глухой стук собственного сердца.
Скрип двери веранды оборвал мое дыхание, и, замерев, я перешагнула порог родного дома.
- Доча! – бросилась навстречу мама. – Ну, слава Богу! А это твой Сергей?
- Да, знакомься, это мой муж.
Она суетилась, я виновато смотрела на ее дрожащие руки.
- Ой, да что это я? – опомнилась мама. – Вы проходите, сейчас стол накроем. Скоро Таня придет с работы. Я говорила, что она на хлебозаводе работает?
- Говорила.
- А что она замуж вышла?
- И про это говорила.
- Совсем я старая стала, уже сама не помню, про что рассказывала.
- Ничего ты не старая, мамочка! – Я обняла ее, поцеловала и увидела, как ожили уставшие глаза.
Мы сидели за столом, разговаривали, и вдруг Сергей с интересом посмотрел мне за спину. Я замерла.
- О! У нас гости? Да еще какие! – Танька, красивая до невозможности, стояла в дверях и глазами самки призывно смотрела на моего мужа.
Вот и все! Вот и закончилось мое маленькое семейное счастье. Я перевела взгляд на Сергея:
- Налей мне, пожалуйста, еще чаю.
- И мне! – Танька уселась напротив и отчаянно кокетничала. Я беспомощно посмотрела на маму, но та, казалось, ничего не замечала.
- А где твой муж? – бесцеремонно перебила я рассказ сестры о поездке на море.
- Илья-то? Повез начальство по области. Дня через два вернется. А что? Соскучилась? – в голосе очевидное превосходство.
- Девочки, не ссорьтесь! – мама неодобрительно покачала головой и посмотрела на Таньку. – Вы столько не виделись! Давно пора забыть прошлые обиды. Сергей, сынок, сходи в сени, набери из кадки капусты. Там в углу, за шкафом.
- Я помогу! – сорвалась Танька.
Вот и кульминация. Неужели я так и буду сидеть и смотреть, как сестра соблазняет моего мужа? Я встала, но ноги, казалось, приросли к полу, колени мелко дрожали.
- Ты куда? – мама разгладила ладонями передник и с грустной улыбкой посмотрела на меня. – Не торопись.
- Господи, да неужели ты не понимаешь, что происходит?! Мало того, что Танька у меня Илью увела, так ей мало! Теперь она еще и Сергея хочет к рукам прибрать!
- А он что, щенок-недомерок? Он – мужик и любит тебя. Я это сердцем чувствую. Потому и просила тебя приехать, что б ты раз и навсегда убедилась – если мужчина по-настоящему любит, его никакая Танька с панталыку не собьет.
- Да ничего ты не понимаешь!
Приоткрыв дверь в сени, застыла на пороге. Из угла, отгороженного шкафом, слышался голос мужа:
- … ты из породы синиц, которые за горстку семечек на руку сами садятся. Мне, Таня, такие не интересны. Так что не суетись зря и коленки напоказ не выставляй – со мной не прокатит. Для меня лучше Гали женщины нет.
- Ха! Ты Гальке-то образ журавля в небе не приписывай! Да она…
- Без тебя разберусь, – перебил ее Сергей, – кому что приписывать. Давай, дуй в избу. И на будущее имей в виду – обидишь сестру, заставлю пожалеть.
- Да на кой ты мне сдался-то? У меня свой мужик имеется!
- Вот и хорошо. Миску с капустой не забудь.
- Да пошел ты!
Она что-то раздраженно бубнила, но я уже не слышала. Притворив дверь, прижалась спиной к бревенчатой стене, посмотрела в окно. Небо расцветало сиреневыми перелесками.
(Рассказ опубликован)