Интервью с Катериной Файн
Катерина Файн – поэт, драматург, живет в прекрасном Санкт-Петербурге. Песни на ее стихи звучат по радио, клипы можно увидеть на МузТВ, пьесы ставятся в театрах, переводятся на иностранные языки. У нее есть премии и награды, книги и публикации в бумажных изданиях...
Сегодня мы решили поговорить о детстве.
– Как вы думаете, куда уходит наше детство? И уходит ли оно от нас?
– Мне кажется, это не детство уходит от нас, это мы изо всех сил стараемся убежать, ускользнуть, даже спрятаться от него – за первым поцелуем, бокалом вина, за первой неначевкой в своей кровати. Мы сами стараемся ускорить процесс взросления, стать похожими на «больших» из телевизора. Правда, надо заметить, в основном это случается в переходном возрасте. С годами понимаешь, что все эти скачки от себя бессмысленны, а детство – самое счастливое время. Но это позднее. Когда вместе с очередной выкуренной сигаретой, которую ты попробовал-таки в детстве, вдыхаешь аромат взрослой, недекорированной жизни – со всеми ее разочарованиями и неадекватными поступками (своими и чужими). Когда вдруг на тебя сваливается груз ответственности – например, за родителей, которые когда-то были ответственны за тебя. Ибо по-настоящему мы оказываемся в точке «не детство», если сталкиваемся с необратимыми вещами: болезнь или смерть близких. Хотя… как это не цинично звучит, когда уходят бабушка с дедушкой, детство все еще теплится в нас, но стоит умереть отцу или матери… Сужу по себе: когда не стало отца, я как-то моментально оказалась в других предлагаемых обстоятельствах. Понятно, что это естественный круговорот, но наступает он как-то неожиданно.
Кроме того, детство лишено чувства безысходности, ему кажется, что все поправимо. В детстве мы плачем из-за разбитой елочной игрушки, а когда вырастаем – из-за брошенной в стену тарелки. И то, и другое не склеишь, но когда ты ребенок, есть надежда, что тебе подарят новую, а у взрослого эта тарелка иногда бывает последней. И в прямом, и в переносном смысле.
– Многие люди, уже взрослые люди, утверждают, что они не перестают быть детьми. Чувствуете ли Вы себя ребенком до сих пор?
– Да, и среди моих знакомых таковых немало. В большей степени это присуще творческим личностям, которые стараются противостоять реальному миру, погружаясь в свои сны и фантазии. Они пишут картины, сочиняют стихи, изобретают вечный двигатель, придаваясь восторгу, который возможен только в малолетстве. Это большие дети, продолжающие играть, несмотря на то, что передача «Спокойной ночи, малыши» давно уже кончилась и пора в койку. А разница только в том, что больших детей некому укладывать спать. Это и плюс, и минус одновременно. Бывает, инфантилизм рождает талант. Такой, как у Андерсена, например.
– Хотели бы Вы вернуться в свое детство? Почему?
– Наверное, да. Оно у меня было счастливым, в полной любящей семье, где я была единственным ребенком. И чем старше становишься, тем острее это желание – вернуться. Потому что мир изначально суров (мягко говоря) и враждебен. А в детстве все просто: вот завтрак готовый на столе стоит, вот ребята – твои ровесники – с горки катятся, вот мама из детского сада тебя забирает, а дома дедушка с какой-нибудь самодельной штуковиной ждет (покупных игрушек в моем детстве было не так много). А когда вырастаешь – и завтрак сам себе подаешь, и никто с работы не встречает, да и, бывает, домой приходишь, а там – пусто. Одиночество. В детстве оно невозможно (если мы говорим о домашнем детстве, не о детдоме, конечно). А, кроме того, есть ведь еще первая любовь! Часто именно в детстве она и случается. Был такой фильм, назывался «Вам и не снилось». Там героиня Елены Соловей – учительница – рассказывает маме про рыжего мальчика, который катал ее на велосипеде: «Он катал и тихонько целовал меня в затылок, думая, что я ничего не чувствую, не замечаю. А я все знала. И мне хотелось умереть на велосипеде – такое это было счастье!.. Когда тебе за тридцать, кто тебя посадит на велосипед?»
В детстве все более или менее понятно, а что непонятно – добрые дяди и тети растолкуют. И тебе кажется, что это единственно правильное объяснение. А когда ты сама становишься тетей, понимаешь: мало того – не единственное, в некоторых случаях еще и ложное.
В одной из пьес я написала: «Детство – это время, когда ты не думаешь матом». У зрителей эта реплика вызывает прилив смеха. Видимо, не одна я так грустно мыслю…
– А совершали ли Вы в последнее время какой-нибудь «детский» поступок? Какой, и чем это было вызвано?
– Если учесть, что детские поступки основаны на чувстве, а взрослые на разуме (в идеале), то занимаясь драматургией, можно сказать, что я каждый день совершаю что-то очень невзрослое. Поскольку написание пьес – это не только придумывание сюжета, героев, их отношений, как в детской игре, но и авторское проживание ситуаций, зачастую ногами на полу. То есть занятие весьма эмоциональное.
Ну, а если вспоминать бытовые истории, то глупости (детскости) с точки зрения взрослого адекватного человека, я совершаю сообразно сезонным заболеваниям ОРЗ. Например, могу наотрез отказаться от лекарства, поскандалить с мужем, который искренне хочет помочь. Могу на его глазах взять таблетку в рот, а когда он отвернется, выплюнуть ее в раковину. Видимо, это такое специфическое проявление самозащиты.
– Почему дети так стремятся стать взрослыми?
– В большинстве случаев это связано с ощущением свободы, мне кажется. Когда тебя держат за руку, не пуская на другую сторону улицы, в то время как именно там происходит самое интересное – продают воздушные шарики, или катают на лошади – тебе хочется во что бы то ни стало вырваться, бежать, быть в эпицентре событий, смотреть во все глаза и впитывать происходящее. Словом, стать независимым от взрослой руки, проявить свое «я», обозначить желание. А поскольку родители не всегда потакают детским прихотям, способ избавиться от давления только один – скорее повзрослеть, чтобы самому принимать решение: идти к шарикам или домой. Есть и еще одна причина, о которой скажет любой психолог – подражание взрослому. Потому что ребенка постоянно окружают взрослые люди, взрослые вещи и взрослые поступки. Очень часто ребенку кажется, что ходить в школу – это намного круче, чем в детский сад. Чуть позже создается ощущение, что школа для маленьких, а для взрослых – институт или работа. Статус студента, как правило, придает уверенности вчерашнему десятикласснику. А происходит это еще и потому, что теперь у тебя в кармане не только зачетная книжка, но и первая стипендия! Собственные деньги, с которыми сталкивается ребенок, тоже немаловажная составляющая в стремлении быть взрослым. Правда, у некоторых деньги появляются гораздо раньше, чем зачетная книжка.
Беседу вела Евгения Головина,
Газета Алтайской государственной академии образования, 2010