Старая фотография коричневого оттенка.
Оторванный уголок, залом сбоку.
Подпись на обороте выцветшими чернилами.
Лица, в которых проглядывают знакомые черты близких людей.
Прабабушки, прадедушки, чьи-то дети, чья-то жизнь...
Давно забытая жизнь, давно умершие люди, давно не открывавшийся альбом, который хранит лепестки памяти.
Лепесток поднимается в воздух и кружится, кружится, кружится.
Память пытается вспомнить, кто эта женщина, кем был тот мужчина, что стало с детьми.
Нет ответа.
Все погибло в войнах, революциях, переездах.
Никто не вернется, не откликнется, не напишет.
Им хорошо там, на фотографии. После снимка они еще долго обсуждали фотографа, его слова, свои позы. Свою жизнь.
Потом они ждали снимок, волновались, переживали.
Получали его.
Дарили самым близким, вставляли в рамочку и вешали на стену.
Себя, живых, обращая в память.
Память стирается, тускнеет, размазывается во времени картинами импрессионистов.
Рамочки потеряны.
Альбом задвинут внутрь шкафа, куда стараются не заглядывать.
Всего лишь фотография.
Всего лишь люди.
Всего лишь чья-то судьба.
Ничего лишнего.