Июльский град, миниатюра
Рыжая жара стояла три недели. Солнце устало жечь землю, люди - поливать огороды.
Развязка приближалась.
Сизо-лиловая туча показалась в пятницу к вечеру: поторопила покосников завершить ароматные теплые зароды и ушла восвояси.
Огородники пошли привычно таскать воду для полива, а на покосах, не торопясь, собирались домой.
Но коварная беременная туча, погуляв недалеко, вернулась неожидан¬но, заблестела сухой рыжей молнией, разрывая небо яркими полосами на геометрические фигуры, и начала мучительно рожать.
Тяжелые, сочные капли дождя застрочили пулеметной очередью, сгибая все вокруг.
В бешеной пляске закружился рыжий хоровод листьев, веток, хвои, мошек.
Внезапно дождь прекратился. Своей работой туча любовалась недолго и бурно разродилась продолговатыми яйцами града, который мгновенно накрыл белым ситцем крыши, землю, реки.
В огородах по бороздам пополз цветной рыжий кисель. От прожжен¬ной солнцем земли пошел пар, запахло изрубленной ботвой, листьями. На ставших белыми земляничных грядах красными фонарями зажглись срезанные градом спелые ягоды.
Уходя, уставшая, похудевшая, по довольная туча видела, как пострадавшие хозяева выскакивали в огороды в галошах на босу ногу и тут же возвращались, проваливаясь в бурое холодное месиво.
Сваленные деревья на рыжих глиняных реках, бегущих по дорогам, создали непроходимые заторы-шатры.
От земли поднимался белыми струями пар, туман плотно застилал дома, дороги, мосты.
Утром солнце аппетитно позавтракало свежим молочным туманом, стало светло, и все увидели, что пышные огороды превратились к рыжую пустыню, а сочный зеленый лес - в прозрачный осенний.
Спрессованный в огромные лепешки град лежал под солнцем нового дня, ничуть не смущаясь его жарких лучей. Ребятишки, разбив лопатами белые круги, играли в снежки.
А лето продолжало жить законами июля - самого жаркого месяца: на третий день начала подниматься ботва картошки, и тут же нахальные рыжие личинки колорадских жуков облепили ее как веснушками и принялись торопливо доедать оставшиеся листья.
Расторопные хозяйки обработали клубнику, убрали срезанную ботву, полили безжизненные плети огурцов, кабачков, тыквы. И чудо восстановления всего живого, поверженного бурей, началось. Только самые тонкие рыжие былинки, сохранившиеся как ни в чем не бывало, продолжали цвести, удивляясь трагическим переменам в своих собратьях-гигантах, которые поникли при первых же ударах грома и свинцовых каплях дождя.
Лето продолжалось. Рыжее солнце по-прежнему загоняло всех в речки и на покосы, а остальных на лавочки - посудачить о граде в ожидании трудного урожая.